На русалке горит ожерелье
И рубины греховно-красны,
Это странно-печальные сны
Мирового, больного похмелья.
На русалке горит ожерелье
И рубины греховно-красны.

У русалки мерцающий взгляд,
Умирающий взгляд полуночи,
Он блестит, то длинней, то короче,
Когда ветры морские кричат.
У русалки чарующий взгляд,
У русалки печальные очи.

Я люблю ее, деву-ундину,
Озаренную тайной ночной,
Я люблю ее взгляд заревой
И горящие негой рубины…
Потому что я сам из пучины,
Из бездонной пучины морской.

Николай Гумилев

Русалка под Новый год.

Ты не любишь меня, милый голубь,
Не со мной ты воркуешь, с другою,
Ах, пойду я к реке под горою,
Кинусь с берега в чёрную прорубь.

Не отыщет никто мои кости.
Я русалкой вернуся весною.
Приведёшь ты коня к водопою,
И коня напою я из горсти.

Запою я тебе втихомолку,
Как живу я царевной, тоскую,
Заманю я тебя, заколдую,
Уведу коня в струи за холку.

Ой, как терем стоит под водою –
Там играют русалочки в жмурки,-
Изо льда он, а окна-конурки
В сизых рамах горят под слюдою.

На постель я травы натаскаю,
Положу я тебя с собой рядом.
Буду тешить тебя своим взглядом,
Зацелую тебя, заласкаю!

С.Есенин
(1915г)








Русалка

Я видел русалку в зернице песка
И огненный блеск её тела
И страх —
моё сердце —
пленяет —
тоска
На волю! На волю хотела…
А сверху река, тонкой грустью полна,
Потоками берег ласкала
Ещё —
лишь момент —
пролетает —
волна
И вот уж песчинки не стало
Когда вдоль реки прохожу по весне
У берега небо течёт без помех
И брызги —
разносят —
повсюду —
ко мне
Весёлый русалочий смех
Ужели богами заведено:
На чудо надеемся мы, а пока —
Не видим —
проходим —
теряем —
оно
Сокрыто порою в зернице песка

(автора не нашла...)

Бурлящие воды стихают, немея,
Струятся, восторга слепого полны,
Когда из речной черноты Лорелея
Выходит в сиянье луны.
Распустит зелёные влажные косы,
Из лунных лучей серебра зачерпнёт
И будет ронять изумрудные слёзы
Над омутом ночь напролёт.
И снова, тоскливо журча, к перекату
Её отраженье уносит волна,
А дева рыдает — о том, что когда-то
Она не скучала одна.
Пусть много героев, могучих и стройных,
Спускалось с тех пор к ней на мягкое дно —
Уста их холодные вечно спокойны,
Им смерть и любовь — всё равно.
Заря занялась, на востоке алея,
Затих над рекой горький девичий стон…
А может, любовь — это жизнь, Лорелея?
А ночь и река — только сон?..