@Сливки нищего общества@
Большинству нищих, бездомных и бродяг слава и не снилась, да она им и не нужна, поскольку и без того ремесло профессионального нищего во все времена приносило мастерам своего дела неплохой доход.

Время от времени попытки покончить с нищенством предпринимались даже в странах, где просящим милостыню традиционно сочувствовали. Такое случалось обычно, когда у власти оказывался сильный правитель с диктаторскими замашками, однако проходило время, и все возвращалось на круги своя. В России, например, нищих, юродивых, странников и прочих калик перехожих считали божьими людьми и без подаяния не оставляли. Власть, конечно, время от времени пыталась что-нибудь предпринять. Царь Федор Иоаннович, например, в 1682 году указывал, "чтобы впредь по улицам бродящих и лежащих нищих, меж которыми многие притворные воры, и всем здоровы и работать могут, не было". Однако все оставалось по-старому, пока за дело не взялся Петр I, который загнал тунеядцев в "смирительные дома", а с подающих милостыню начал взимать штраф в размере 10 рублей (а на эти деньги можно было купить дом, корову и лошадь). Желающих подавать стало значительно меньше, но стоило Петру отойти в мир иной, как традиционное нищелюбие вновь вернулось в русские города и села.

То же самое было и во Франции, где попытки справиться с попрошайками быстро сходили на нет. В середине XVIII века французы попытались завести у себя работные дома по английскому образцу, однако домов этих было мало, и загнать туда нищих никак не получалось. Положение изменилось с приходом к власти Наполеона, который открыл десятки работных домов и согнал в них сотни нищих. Но стоило императору французов отбыть на остров Святой Елены, как работные дома начали закрываться, а попрошайки вернулись на улицы.

В течение XIX века почти во всех странах Европы были приняты законы по борьбе с нищенством, которые действовали по одному и тому же принципу. Бродяг и попрошаек делили на несколько категорий, стремясь отделить несчастных, волею случая оказавшихся без работы и пропитания, от злостных лентяев. Первым помогали, а вторых наказывали тюремным заключением или помещением в работный дом. Однако в каждой стране эта система работала по-своему. Самыми последовательными и суровыми, как всегда, оказались немцы. Занимающихся попрошайничеством приговаривали к небольшим тюремным срокам, а потом определяли в работный дом, где бывший нищий мог жить, пока администрация не решит, что он уже исправился. Больше двух лет, правда, обычно не держали. Английская система выглядела примерно так же, однако на деле она практически не работала. Прежде всего английских нищих было не так-то легко поймать на попрошайничестве. Они носили с собой запас мелкого товара - иглы, нитки и т. п., и когда приближался констебль, тотчас выкладывали их перед собой и объявляли себя честными торговцами. Когда же нищих все-таки ловили и вели к судье, тот, как правило, не был слишком строг к безобидному попрошайке, и нищий вскоре снова оказывался на улице. Одной из самых прогрессивных считалась итальянская система, закрепленная в Уголовном кодексе 1889 года. Итальянских нищих не сажали в тюрьму, их разрешалось лишь временно арестовывать или держать под домашним арестом. По закону полагалось определять их на общественные работы, однако закон бездействовал, поскольку денег на устройство этих общественных работ просто не было. В 1895 году петербургский журнал "Тюремный вестник" высказывался об итальянской системе следующим образом: "Такая остроумная система, вполне достойная научных сил, при участии которых выработан итальянский кодекс, без сомнения, представляет собою одно из наиболее замечательных произведений современной юриспруденции. Но приведение в исполнение постановлений ее было затруднено недостатком денежных средств... Несмотря на все эти меры, нищие очень многочисленны в Италии".

Во Франции конца XIX века "дворов чудес" уже, конечно, не было, и законы мало чем отличались от остальной Европы. Однако законы эти не работали. Нищих полагалось арестовывать, и их действительно иногда арестовывали, но тут же отпускали. Французский журналист Луи Полиан писал в 1898 году: "Спросите у городского сержанта, почему он не задерживает того нищего, который на бульваре обращается к каждому прохожему и который тем чаще тянет руку, чем больше ему дают. Он вам ответит: "Я его задерживал уже шесть раз, десять раз, и он все снова начинает"". Примерно то же самое было и в России. В 1899 году русский чиновник Левенстим писал: "Почти двести лет прошло со времен царствования Петра Великого, который впервые начал на Руси борьбу против нищенства, а между тем до настоящего времени не установлено окончательно, запрещено ли нищенство или нет. Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, и устав о предупреждении преступлений запрещают строжайше хождение с сумою, между тем параллельно с этим в Привисленских губерниях существует местное распоряжение правительства, в силу которого бедным выдаются свидетельства на прошение милостыни... Наконец, во многих центральных губерниях призрение неимущих сводится к тому, что им позволяют собирать милостыню в своем селении ("идти в кусочки")". Заметим, что в Привисленских губерниях, то есть в Польше, традиции тоже не умерли, и местным нищим раздавали лицензии на сбор подаяния, как и во времена польских королей.