Тут же, на станции, я прилег, положив
голову на колени одного из красногвардейцев, и бессознательно выкрикивал:
– Нет, нет, я этой изменнической роли шовинистов не забуду! Может быть, и
стыдно революционеру-анархисту питать в себе мысли о мести, но они
поселились во мне, и я сделаю из них для дальнейшей своей революционной
деятельности необходимые выводы...
Об этом мне красноармейцы рассказали впоследствии. Говорили они еще, что я
заплакал и уснул в вагоне на коленях все того же красногвардейца. Однако я
этого не помню.
Мне казалось, что я не спал и лишь чувствовал себя в какой-то тревоге. Это чувство было тяжело, но я мог ходить, говорить. Помню, что я никак не мог
сообразить, где я... Лишь когда я вылез из вагона и увидал, что все еще
нахожусь на станции Царевоконстантиновка, я извинился перед окружавшими
меня красногвардейцами и направился к вокзалу.
