Стихи моего отца, написанные в далёких семидесятых не теряют своей актуальности. Хамья, разбогатевшего на "чужом" много, а рабочий люд нищенствует.

Поэма "ХАМ"

Рабочий класс – не лоботряс,
Рабочий класс весь мир потряс.
И на развалинах хламья
Дворцы воздвиг не для хамья.

Не хамья рабочий люд
Потел и строил свой уют.
Не для хамья ни ел, не спал
И больше нормы выдавал.

Не хамья он воевал,
Не хамья он голодал.
Не для хамья старался он –
Простой рабочий гегемон.

Когда писался «Капитал»,
Рабочий класс уже вставал.
Но он ещё не знал тогда,
Что Хам живуч, что Хам – беда.

И наш духовник папа Карл
Никак не думал, не гадал,
Что Хам окажется сильней,
Чем арсенал его идей.

Великий гений не учёл,
Что Хам труды его прочёл
И детям, внукам наказал,
Чтоб против Маркса не вставал.

Великий гений полагал,
Что главный враг есть капитал
И только классовой борьбой
Рабочий справится с нуждой.

Капиталист, такой - сякой…
Его мозолистой рукой
За горло взять и задушить,
А там, потом, свободно жить

Рабочий класс не лоботряс,
Рабочий класс весь мир потряс.
И залп «Авроры» над Невой
Разрушил банковский покой.

Матросских клёшей чернота,
От самосада духота.
И дым, и шум, стрельба, гомон –
За дело взялся Гегемон.

« Капиталист?Такой - сякой..» -
Меж глаз мозолистой рукой.
А там ещё двоих ведут
На пролетарский «правый» суд.

«Поймали, вишь, капиталистов –
В очках, одеты дюже чисто!»
«Капиталисты? Вашу мать…
Обоих к стенке! Расстрелять»

Отвисли в страхе подбородки,
От пота взмокли их бородки,
Трясутся дрожью их тела,
Забыты русские слова.

«Трясёшься, как кленовый лист?
А…Ить, ещё капиталист.
Давай шагай, ядрёна вошь,
Враз жарко станет, как помрёшь.»

И гнутся слабые коленки.
Всё ближе, ближе, ближе к стенке
И вдруг прорвало немоту,
Когда зашли за ту черту :

«Мы оба с ним учителя,
За что же нас вы расстреля…»

Взорвались залпы дружным эхом.
Ещё в конвульсиях тела,
А он трясётся «правым» смехом :
«Ишь, брешут как, учителя!»

Идёт налево и направо
С капиталистами расправа
Гудит народ тугой струной,
Гремит война над всей страной.

Когда писался капитал»,
Великий Маркс ещё не знал,
Что Хам окажется сильней
Всепобеждающих идей.

Он думал так, что Хам – пустяк,
А если точно, то никак
Не думал он о Хаме том,
Когда писал свой толстый том.

Рабочий класс – остов, костяк.
Капиталист же – враг, сорняк.
И если тот сорняк убрать,
Наступит рай и благодать.

Сорняк, как вы уже узнали,
Без промедления убрали,
А благодати нет и нет
Уже седьмой десяток лет.

В науку кинулись искать,
Куда же делась благодать?
Бумаги горы исписали
Причины разные искали,

Куда же делась благодать?
И где её теперь искать?
Учёных тьма, а умных нет.
Затмился дурью белый свет.

Искали ,дурни, светлый путь.
А что нашли? Куда свернуть?
Пока искали благодать,
Порастеряли, что пожрать.

Впотьмах толчём мы в ступе воду
Про революции, свободу,
Не зная больше, что сказать,
Себя мы стали восхвалять.

Сеем воздух, ветер жнём,
Пашем воду – хлеба ждём.
Пилим лес и нефть качаем,
Через дружбу разливаем

Свой рабочий горький пот –
СЭВ нам тапочки пришлёт.

А японцам газу надо –
Тянем трубы в стан Микады.
Там транзисторы берём
И под музыку живём.

Трали-вали, труля-ля-ли,
Что имели – распродали.
Дуракам достался рай.
Не работай – продавай.

Всё налево и направо –
Мы на то имеем право.
Мы – хозяева страны,
А «внутри» мы все равны.

Трали-вали, ликовали,
Пили, ели, танцевали
Под недобрую дуду
И творили ерунду.

Рабочий класс – не лоботряс,
Рабочий класс весь мир потряс.
Но вот не выдержал и он,
Сломался бывший «гегемон».

Ворует, пьёт, халтурит он,
Забыл рабочий свой фасон,
Слюнтяям губы распустил
И власть былую упустил.

Способен лгать и делать подлость,
Забыл про честь, былую гордость.
И научился зад лизать
Тому, кто может больше дать.

Как самый пакостный купчишка
Умеет вырвать свой рублишко.
За тот же рубль, забыв о чести
Он научился рабьей лести.

И лезет брата продавать
Лишь рубль Иудин тот урвать.

Халопский дух в рабочем классе
Смердит как в застоялом квасе.
И, если правду всю сказать,
То он не класс уже, а блядь.

Любой паршивый фараон
Ему внушает свой закон.

Теперь ищейка, филер, гад
Что захотят, то и творят
Над ним, разбившим царский трон.
А был когда-то Гегемон.

Бежит с работы Гегемон,
В кулак зажав получку,
И на углу встречает он
Рабочую летучку.

Тут гегемоны не галдят,
Вопрос решают кратко.
Как деды в старь они глядят
За стражами порядка.

«А, ну, друзья, по рублику
И «вздрогнем» за республику»,-
Стакан проделывает круг, за ним второй и далее.
И каждый тут друг другу – друг. Едины пролетарии.

Тут разговоров полный рот
Про баб и производство.
И каждый душу отведёт
За всё дневное скотство.

28 марта 1980г. Волгодонск.