О ЛЮБВИ...

Зима... Холод пронизывает до самого сердца, выталкивая из него остатки нежности порциями пара... Ледяное одеяло укрыло город, и дороги превратились в сотни сотен незапланированных катков, обещавших прохожим синяки, ушибы, казусы забавные и прочие неприятности…

По неровной, выщербленной дороге, покрытой коркой предательского льда, идёт очень пожилая пара. Как всегда не спеша, как всегда держась за руки, как всегда заглядывая внимательно в глаза друг другу, как всегда… Предательница старость посеребрила виски и избороздила лицо морщинами непривлекательными, согнула спины, отняла бодрость и силу, но… Она стряхивает с его воротника несуществующие пылинки, а он поправляет ей несползшую шапку, она потуже запахивает его изношенное пальтишко, а он заботливо помогает ей перейти через каждую щербинку на дороге, она нежно улыбается ему уголками губ, а он склоняется и целует её руку в ответ… И в мире нет никого кроме них, вернее – нет другого мира, кроме этого – необъятного, светлого, тёплого, волшебного…

А я иду сзади, приноравливаясь к их медленному шагу. И такая тоска на душе, и такая необъяснимая невыразимая нежность щемит душу… Какое счастье! Какое счастья, так суметь прожить и пронести всю любовь и нежность до конца жизни… И как хочется верить, что и ты тоже сможешь… что обязательно встретишь… что несомненно поймут...

Цветы от Маяковского.

      О любви Владимира Маяковского к Лиле Брик все помнят по двум причинам: с одной стороны, то была действительно великая любовь великого, поэта; с другой - Лиля Брик со временем превратила статус любимой женщины Маяковского в профессию. И уже никому не давала забыть, об их странных и порой безумных отношениях; о букетике из двух рыжих морковок в голодной Москве; о драгоценном автографе Блока на только что отпечатанной тонкой книжечке стихов, - обо всех иных чудесах, которые
он подарил ей.
       А ведь Маяковский творил чудеса не только для нее одной, просто о них постепенно забыли. И, наверное, самая трогательная история в его жизни произошла с ним в Париже, когда он влюбился в Татьяну Яковлеву.
      Между ними не могло быть ничего общего. Русская эмигрантка, точеная и утонченная, воспитанная на Пушкине и Тютчеве, не воспринимала ни слова из рубленых, жестких, рваных стихов модного советского поэта, "ледокола" из Страны Советов.
      Она вообще не воспринимала ни одного его слова, - даже в реальной жизни. Яростный, неистовый, идущий напролом, живущий на последнем дыхании, он пугал ее своей безудержной страстью. Ее не трогала его собачья преданность, ее не подкупила его слава. Ее сердце осталось
равнодушным.
      И Маяковский уехал в Москву один.
      От этой мгновенно вспыхнувшей и не состоявшейся любви ему осталась  тайная печаль, а нам - волшебное стихотворение "Письмо Татьяне  Яковлевой" со словами:

"Я все равно тебя когда-нибудь возьму-
Одну или вдвоем с Парижем!"

      Ей остались цветы. Или вернее - Цветы.
     Весь свой гонорар за парижские выступления Владимир Маяковский положил в банк на счет известной парижской цветочной фирмы с единственным условием, чтобы несколько раз в неделю Татьяне Яковлевой приносили букет самых красивых и необычных цветов - гортензий, пармских фиалок, черных тюльпанов, чайных роз, орхидей, астр или хризантем.

     Парижская фирма с солидным именем четко выполняла указания сумасбродного клиента - и с тех пор, невзирая на
погоду и время года, из года в год в двери Татьяны Яковлевой стучались посыльные с букетами фантастической красоты и единственной фразой: "От Маяковского".
     Его не стало в тридцатом году - это известие ошеломило ее, как удар: неожиданной силы. Она уже привыкла к тому, что oн регулярно  вторгается в ее жизнь, она уже привыкла знать, что он где-то есть и шлет ей цветы.
     Они не виделись, но факт существования человека, который так ее любит, влиял на все происходящее с ней: так Луна в той или иной степени влияет на все живущее на Земле только потому, что постоянно вращается рядом.
     Она уже не понимала как будет жить дальше - без этой безумной любви, растворенной в цветах. Но в распоряжении, ocтавленном цветочной фирме влюбленным поэтом, не было ни слова про его смерть.
     И на следующий день на ее пороге возник > > рассыльный
с неизменным букетом и неизменными словами: "От Маяковского".
     Говорят, что великая любовь сильнее смерти, но не всякому удается воплотить это утверждение в реальной жизни. Владимиру Маяковскому удалось.
     Цветы приносили в тридцатом, когда он умер, и в сороковом, когда о нем уже забыли.
     В годы Второй Мировой, в оккупировавшем немцами Париже она выжила только потому, что продавала на бульваре эти роскошные букеты. Если каждый цветок был словом "люблю", то в течение нескольких лет слова его любви спасали ее от голодной смерти.
    Потом союзные войска освободили Париж, потом, она вместе со всеми плакала от счастья, когда русские вошли в Берлин - а букеты все несли.
    Посыльные взрослели на ее глазах, на смену прежним приходили новые, и эти новые уже знали, что становятся частью ему не случилось частью. И уже как пароль, который дает им пропуск в вечность, говорили, у великой легенды - маленькой, но неотъемлемой правда это или красивый вымысел, пока однажды, в конце семидесятых yлыбаясь
улыбкой заговорщков: "От Маяковского".

   Цветы от Маяковского стали теперь и парижской историей.
    Советский инженер Аркадий Рывлин услышал эту историю в юности, от своей матери и всегда мечтал узнать попасть в Париж.  Татьяна Яковлева была еще жива, и охотно приняла своего соотечественника.
    Они долго беседовали обо всем на свете за чаем с пирожными. В этом уютном доме цветы были повсюду - как дань легенде, и ему было  неудобно расспрашивать седую царственную даму о когдатошнем романе ее молодости:он полагал это неприличным. Но в какой-то момент все-таки не
выдержал, спросил, правду ли говорят, что цветы от Маяковского спасли ее во время войны?
     Разве это не красивая сказка? Возможно ли, чтобы столько лет подряд... -
     Пейте чай, - ответила Татьяна - пейте чай. Вы ведь никуда не торопитесь?
     И в этот момент в двери позвонили.
     Он никогда в жизни больше не видел такого роскошного букета, за которым почти не было видно посыльного, букета золотых японских хризантем, похожих на сгустки солнца. И из-за охапки этого сверкающего на солнце великолепия голос посыльного произнес: "От Маяковского".
У рассыльных привычный труд, -
Снег ли, дождик ли над киосками, -
А букеты его идут
Со словами: от Маяковского.
Без такого сияния,
Без такого свечения
Как не полно собрание
Всех его сочинений

Стихи Аркадия Рывлина