В колонках играет - crematoryНастроение сейчас - встревоженноеMike The
По закону жанра
Кто-то когда-то задал маршрут
Не объяснив секрета.
И совершает неведомый путь
Маленькая планета.
Игорь Тальков.
Сергея трясло: Он стоял посреди гостиной, теребя дрожащими руками еще не одетую рубашку и время от времени бросая взгляд на противоположную стену. Его дыхание сбилось, на щеках поблескивали капельки пота, а и без того бледное лицо приобрело, чуть ли не трупный оттенок. Казалось, еще мгновение и у парня начнется истерика: если, конечно, она уже не началась...
Минуты бежали одна за другой, но ничего не менялось, казалось, пройди целая вечность, а он так и останется стоять, не решаясь сделать и шага. Этого нельзя было предвидеть, но и нельзя было избежать: Оно неумолимо надвигалось и Сергей оказался первым кто столкнулся с неотвратимой угрозой:
- Сережа?! - Донеслось откуда-то издалека: с той стороны, где уже нет бесконечного хоровода тугих мыслей.
- Что с тобой, Сергей, ты меня слышишь? - Все назойливее зудел мотылек на краю сознания.
У того, конечно же, не было ни малейшего шанса выжить в этой дождливой буре, а тем более, привлечь к себе внимание, но, не смотря ни на что, мотылек упорно рвался вперед, с каждым мгновением становясь, все отчетливее. И вдруг непробиваемая пелена пропала, сменившись испуганными глазами брата.
- Сергей, да ответь же что-нибудь, что случилось? - повторял тот, сжимая подрагивающие плечи. Но вместо ответа комнату наполнил безудержный детский плач.
И снова потекли минуты, но на этот раз уже было легче: теперь он был не один, теперь можно было рассказать, - раз и навсегда избавиться от непосильной ноши, ну или хотя бы разделить ее на двоих: и он вытянул руку, указывая на стену...
Но ответом ему стал лишь растерянный взгляд, недоумевающего брата. И тогда Сергей выдавил из себя роковое слово:
- Ружьё...
- Да, Сережа: это ружьё: все хорошо успокойся...
- Ты не понимаешь...
- Чего я не понимаю?
- Ну: это же ружьё: ты... ты, что не помнишь, как папа читал какую-то умную книгу и сказал, что если на стене висит ружье, то в конце рассказа оно обязательно должно выстрелить...
- Успокойся, это ружье висит там уже много лет, из него никто не станет стрелять.
- Но все эти годы мы же не были частью рассказа, вот оно и не стреляло, а теперь... - и Сергей снова заплакал.
Алексей вздрогнул: Ему бы никогда не пришла в голову столь бредовая мысль, но теперь она уже почему-то вовсе не казалась бредовой.
- Надо рассказать отцу...
- Да, - ответил Сергей все еще утирая слезы, - Только не оставляй меня здесь одного.
Читать далее...