Боюсь оказаться в меньшинстве, но я против праздника 8 Марта. Этот праздник в современных условиях давно потерял первоначальный смысл и приобрёл чисто формальный характер с застольем и пьянкой. Я не против многих советских традиций, но считаю, что от традиции отмечать 8 Марта давно пора избавляться.

Автор данного поста настолько точно отразил мои мысли.

Почему я не люблю 8 марта

http://www.proza.ru/2011/03/06/401

 Вот читаю хронику:

"Полиция Стамбула разогнала демонстрацию женщин".

"Женщины Италии отстаивают свои права"

Только женщины современной России не отстаивают свои права.

А между тем предыстория российского феминизма берет начало в 18 в. и коренится во влиянии на русское общество идей Великой Французской революции 1789 и идей Просвещения. Передовое русское общество следило за событиями во Франции, где в общем хоре требований освобождения от деспотизма свой голос подняли женщины. Возникновение нового отношения к женщине в обществе, зародившись в эпоху Петра Великого, подкрепило появление женщин нового типа – готовых и стремящихся участвовать в общественной жизни (Екатерина II, Е.Р.Дашкова, графини М.Г.Разумовская, А.К.Воронцова, М.А.Нарышкина). Появление на литературном небосклоне женщин-писательниц и поэтесс (Е.А.Княжниной, Е.А. Вельяшевой-Волынцевой, В.А.Волковой, Е.С.Меньшиковой), рождение женской литературы и женской автобиографической и мемуарной прозы свидетельствовало о появлении социального женского самосознания.

Дашкова Е. Р.

Целям «усиления социализации» женщин способствовало Женское патриотическое общество – «первая на русской почве организация для достижения общественных целей». Созданное в 1812, оно положило начало истории организованной женской политической активности в России. В известной степени, его деятельность была продолжена последовавшими за своими мужьями и братьями в Сибирь «декабристками» (Е.И.Трубецкой, М.Н.Волконской, Е.А.Уваровой, А.Г.Муравьевой и др.). Через этих женщин осуществлялась переписка заключенных, некоторые брались за передачу из Сибири в столицу и распространение в Москве и Петербурге вынесенных из острога политико-философских произведений. Создавая в Сибири публичные библиотеки, пункты медицинской помощи населению, организовывая лекции и концерты, «декабристки» сплачивали тех, кто оказался на поселении. Самой своей жизнью они выстраивали модель возможной для женщины внесемейной (публичной) инициативы. Аналогичный пример являют современницы декабристок из числа писательниц начала 19 в. (А.В.Зражевская, К.К.Павлова, А.П.Зонтаг, Е.А.Тимашева и др.). Отстаивая идеи женского равноправия, они также шли нелегким путем самопознания и самоопределения и, рассказывая о своем несогласии со стереотипами общепринятого, выступали против общегосударственного принципа «благонамеренности».

Кристаллизации женского коллективного самосознания в России способствовали не только женщины, вписывавшиеся в социокультурный контекст эпохи, но и «выпадавшие» из него – «беззаконные кометы в кругу расчисленном светил» (А.С.Пушкин), те, кто взрывал своим необычным поведением привычные обществу стереотипы («кавалерист-девица» Н.Дурова, А.Закревская, А.Керн, С.Дельвиг). Они вызывали скандалы своими поступками, внося свой вклад в дело утверждения свободы личности. Ломая старые нравственные критерии, они заставляли пересматривать устаревшие моральные идеи.

Часть женщин-писательниц и «беззаконных комет» второй трети 19 в. были хозяйками литературно-художественных салонов (З.Н.Волконская, Е.И.Голицына, С.Д.Пономарева, А.П.Елагина и др.); они либо разделяли сами идеи модернизации самодержавной системы и связанного с ней подавления женской личности, либо желали принимать участие в обсуждении подобных вопросов. Их споры, тесно вплетенные в светский флирт, также были формой приобщения столичных и провинциальных дворянок к общественной жизни. Благодаря развитию женской благотворительности (в том числе благодаря усердию жен российских правителей – Марии Федоровны, Елизаветы Алексеевны, Александры Федоровны, а позже и Марии Александровны) в России 19 в. появилось немало женских рукоделен, воспитательных домов и «училищ для дочерей всякого звания». В 40-ые годы возникли первые коммерческие школы для женщин в Петербурге и Москве.

Волконская З. А.

Свою роль в поиске россиянками сфер применения их внесемейной активности сыграла Крымская война 1853–1856, с которой связано появление русской санитарной службы. Женщины в ней играли большую роль (Е.Будберг, А.Травина, сестры Е.Бакунина и Е.Хитрово – внучатые племянницы М.И.Кутузова и др.), олицетворяя пути «самоэмансипации», без которой была бы невозможна постановка вопроса об освобождении женщин в России.

В начале 1850-х ряд передовых русских интеллигентов ознакомился с развернувшимися на Западе дебатами о женском равноправии. Об этом можно судить по статьям либерально настроенных преподавателей университетов: физиолога И.Сеченова, историка Т.Н.Грановского (его статья Взгляд на изменение гражданского состояния женщин в нашем отечестве опиралась как раз на западный опыт), а также хирурга Н.И.Пирогова, чья неопубликованная работа Идеал женщины ходила в рукописных списках и зачитывалась до дыр. Славу и репутацию журналиста, поставившего «женский вопрос» в России и заставившего говорить о нем всех, снискал автор журнала «Современник», литературный критик М.Л.Михайлов, выступивший со статьей Женщины, их воспитание и значение в семье и обществе (1852). В ней впервые в российской истории прозвучало требование равноправия женщин в социально-политической жизни. Благодаря этой статье «женский вопрос» получил права гражданства в литературе и стал восприниматься не как обособленная проблема, а как одно из проявлений общественного неустройства.

Начало женского движения в России (1859–1904) связано с попытками, во-первых, обеспечить женщин возможностями профессиональной занятости, а через нее – экономической независимости, а во-вторых – борьбой за их доступ к высшему образованию. Этот начальный этап охватывает период с 1859 по 1905. Создание в 1859 «Общества доставления дешевых квартир и других пособий нуждающимся жителям Санкт-Петербурга» было идеей трех женщин: М.В.Трубниковой, А.П.Философовой и В.Н.Ростовцевой.

В том же году начало действовать «Общество для оказания материальной помощи беднейшему населению», инициированное М.В.Трубниковой, А.П.Философовой и Н.В.Стасовой, которые ныне именуют «феминистским триумвиратом». На начальном этапе триумвират, вместе с другими инициативными лицами и сторонниками, развернул широкую филантропическую и образовательную деятельность, что было характерно для феминизма в период притеснений и ограничения возможностей политической активности. В 1861 А.П.Философова подготовила документы для открытия в столице первой женской трудовой ассоциации – «Общества женского труда», которое начало действовать с 1862. В 1863 в столице М.В.Трубникова и Н.В.Стасова учредили женскую издательскую артель. С 1864 в Петербурге открыл двери первый магазин женских рукоделий, принадлежавший женщине, дававший женщинам работу в качестве продавщиц, торговавший швейными инструментами и готовой продукцией (при магазине была открыта и мастерская, где можно было обучиться навыкам шитья).

Философова А. П.

Вдохновленная просветительскими идеями, русская разночинная интеллигенция старалась представить право на образование отправной точкой любой эмансипации, в том числе и женской. Не случайно поэтому открытие в Петербурге в 1859 первой воскресной школы для женщин, организованной на квартире М.С.Шпилевской, представлялось как вклад в дело женского освобождения. Столица дала пример Перми, Харькову, а с 1862 – Киеву, Казани, Одессе и иным городам. Однако центральным вопросом оставался вопрос о доступе женщин к высшему образованию. Девушки проникали на занятия в университеты, создавали кружки, в которых читались лекции по естествознанию, медицине. Самые последовательные и юридически подготовленные добивались открытия негосударственных женских курсов. В 1867 по инициативе М.В.Трубниковой, Н.В.Стасовой, Е.И.Конради и др. 100 женщин дворянского звания подписали петицию на имя ректора Петербургского университета с просьбой разрешить им посещение лекций. Одновременно в адрес Первого съезда естествоиспытателей России была подана петиция с просьбой поддержать идею основания Высших женских курсов. И ректор, и съезд выразили сочувствие женщинам, но инициативы их не поддержали.

В течение ближайших трех лет та же инициативная группа составляла все новые и новые прошения и небезуспешно: с 1869 начали работу Лубянские курсы в Москве, готовившие учительниц; с 1870 – Владимирские курсы в Петербурге (распорядительница – Н.В.Стасова), поддерживаемые благотворительными сборами. В 1872 в Петербурге были открыты врачебно-акушерские курсы для женщин при Военно-медицинской академии, а в Москве – Высшие женские курсы В.И.Герье (ныне в их здании на ул. Чаянова расположен РГГУ). В 1878 в Петербурге открылись самые известные из женских курсов – Бестужевские, названные так по имени профессора-историка К.Н.Бестужева-Рюмина. Завершать же свое образование женщинам приходилось за рубежом – прежде всего в Германии и Цюрихе (в последнем из 1200 иностранных студенток в 1860–1900 более 700 составляли русские). В западных университетах происходило постоянное соприкосновение российских «равноправок» с идеями западного феминизма, которые они порой неосознанно «экспортировали» в Россию, помогая – по возращении – создавать тайные политические кружки.

Женщины, окончившие курс наук в России или на Западе, как правило, имели проблемы с трудоустройством и даже созданное в 1893 по инициативе Н.Стасовой «Общество вспоможения окончившим курс наук» не могло обеспечить работой всех.

Общее и особенное в истории русского и западного феминизма. В истории русского и западного феминизма было немало общего.

(1) У истоков женского движения в России стояли жительницы столичных городов, представительницы обеспеченных слоев. Например, М.И.Вернадская происходила из зажиточной городской семьи, имевшей собственный дом в Петербурге на Моховой улице. Сестры Трубниковы, которые в 1860-е годы основали в Петербурге издательство, книжный магазин и швейную мастерскую для женщин, были родственницами декабриста В.Ивашева и К.Ледантю, владелицами большого состояния. А.П.Философова принадлежала к древнему и богатому роду Дягилевых (и была теткой С.Дягилева, инициатора «Русских сезонов» в Париже). Н.В.Стасова родилась в семье придворного архитектора.

(2) Эти небедные представительницы «образованного общества» добровольно жертвовали свои средства на общественные нужды.

(3) Социальный состав участниц женского движения в России постепенно модифицировался – от зажиточных к беднеющим и бедным. «Новых женщин» отличала быстрая, преимущественно нисходящая, социальная мобильность, потеря связи со своей средой, утрата средств к существованию, а с ними и моральных установок, идеалов, ценностей и норм поведения своей прежней среды. «Все пошло в переборку» – популярное выражение тех лет.

(4) Возрастной состав – молодежь, которая мечтала избавиться от родительской опеки, от «ига семьи».

(5) Стремясь к тому, чтобы за ними были признаны гражданские и политические права, первые русские феминистки видели пути обретения этих прав через образование и свободный выбор профессии.

Несмотря на многие сходства, в истории рождения русского феминизма было немало особенного, самобытного.

(1) Правовое, в т.ч. имущественное положение россиянок – в отличие от их западноевропейских современниц – было после реформы 1861 весьма прочным. Главные споры велись вокруг права на развод и раздельное проживание жен с мужьями, против «адских мучений немилого брака» Перед россиянками стояли не столько задачи борьбы за фиксацию того или иного права или привилегии в законах, сколько за то, чтобы многое из предписанного и написанного выполнялось (российская деревня жила более по «понятиям» и обычаям, а не по законам).

(2) Значительные собственнические права женщин давали им возможность делать пожертвования, основывать женские кооперативы, самостоятельно решать, на что потратить богатства. Вторая половина 19 в. – эпоха зарождения женского предпринимательства в России.

(3) Западные феминистки стремились отделиться от мужской иерархической системы и создать свою, свободную от иерархий и авторитаризма. Русские же деятельницы женского движения не противопоставляли себя мужчинам и полагали необходимым использовать в своих целях общественные структуры и движения, инициированные и созданные мужчинами.

(4) Русские женщины, приобщившиеся к феминистскому движению, не могли поставить вопроса о политических правах женщин, т.к. в самодержавной России политически бесправными были многие слои населения, и в этом смысле женщины были в социальном смысле «равны мужчинам». Когда в 1881 – в условиях реакции – были запрещены женские организации, запрет этот коснулся их вместе со многими иными общественными объединениями.

(5) Феминистское движение в России не было и не могло быть массовым, не располагало своими представителями в государственных организациях, не имело возможности оказывать постоянное давление на власть, лоббировать.

(6) Бесспорное своеобразие социальным движениям в России придавала тесная связь литературы и публицистики с жизнью. Феминистское движение не стало исключением: после выхода в свет романа Н.Г.Чернышевского Что делать? был дан старт созданию женских трудовых ассоциаций и «коммун», а также решению личных и семейных коллизий в духе героев и героинь этого произведения.

(6) Малое или меньшее (по сравнению и по значимости на Западе) внимание к вопросам пола и сексуальности также отличает русских феминисток.

(7) Большинство деятельниц раннего русского феминизма хорошо владели пером, как прозаическим, так и поэтическим (М.Цебрикова, Е.Конради). В Украине женское движение 1860–1900 вообще представлено одними именами писательниц (Н.Кобринская, Е.Ярошинская, О.Кобылянская и др.)

(8) Почитание женщины как воплощения женственности на Западе было несравненно большим, чем в России. Это почитание русские феминистки считали «духовным гетто»(А.Тыркова), «шелковыми силками» (М.Н.Покровская), которые удерживали женщин на привычных социальных ролях (соблазнительницы, жены, домохозяйки). Поэтому «освобождение женщины» прочитывалось в России как освобождение от стереотипных социальных ролей и профессиональная самореализация (тема, появившаяся в западном феминистском движении только в 60-е годы 20 в.). Девиз «Помощь трудом!», начертанный на «Доме трудолюбия для образованных женщин» (создан в 1896 в Петербурге) мог бы стать девизом всего женского движения в России 19 – начала 20 в.

(9) Иным – по сравнению с Западом – было и благотворительное направление российского женского движения. «Целесообразнейшая, единственно рациональная форма благотворительности должна состоять в предоставлении нуждающимся оплачиваемого труда, а не в милости, не в даровой помощи», – утверждал созданный в 1900 журнал «Женское дело». Если в Германии и Франции благотворительные организации занимались более обучением женщин тому, как им стать лучшими матерями, женами, домохозяйками, как содержать в чистоте жилище, то в России феминистки-благотворительницы относились к женщинам как к самостоятельным труженицам, которые должны были рассчитывать на собственные силы. Такие формы благотворительности приносили их инициаторам опыт лидерства и повышения самооценки.

(10) Наличие связи с революционно-демократическим движением также отличает феминизм в Росси. Женщины-«шестидесятницы» (Н.Корсини, Н.Суслова, М.Богданова, М.Трубникова, Н.Стасова) были не столько революционерками, сколько создательницами полулегальных предприятий, но в те годы уже это приобщало к освободительному движению. «Семидесятницы» (С.Перовская, В.Засулич, В.Фигнер, С.Бардина, А.Ободовская) оказались уже связанными с радикальной ветвью российского освободительной борьбы; 18 женщин входило в состав «Земли и воли». В 80-е гг. и позже, когда разошлись пути российского феминизма и марксизма, идеалы либерального понимания вопроса об освобождении женщин отстаивали Е.Чебышева-Дмитриева, А.Шабанова, А.Тыркова, О.Буланова-Трубникова; они же стояли у истоков создания на рубеже 19 и 20 веков первых законченно феминистских объединений – «Женского просветительного общества» (1898), и «Московского общества улучшения участи женщин» (1899). Благодаря их активности в России в 1900–1904 начали регулярно выходить в свет журналы «Женское дело», «Женская гигиена» (1902), а также самый известный – «Женский вестник» (1904), просуществовавший до запрета большевиками (1918) более 14 лет.

Российское женское движение 1905–1917 – зрелое феминистское, подготовленное и идейно, и организационно. Революционная волна 1905 подняла женщин, выступавших ранее лишь за доступ к высшему образованию и профессиональному труду, на борьбу за гражданские и политические права. В январе 1905 около 30 петербургских женщин либеральных взглядов объявили о создании всероссийского «Союза равноправия женщин» (СРЖ), который действовал до 1908. В апреле он провел первый в российской истории митинг в защиту женских политических прав.

В мае 1905 на Первом съезде союза делегатки обсуждали идейную платформу и цели: немедленный созыв Учредительного собрания на основе всеобщего, тайного, прямого избирательного права без различия пола, веры, национальности; признание прав народов России; уравнение женщин всех социальных слоев с мужчинами в политических и гражданских правах во всех областях жизни; допущение женщин во все области общественной и служебной деятельности; совместное обучение женщин с мужчинами; отмена законов о проституции, унижающих достоинство женщин. В течение года отделения СРЖ образовались также в Москве, Твери, Рязани, Новгороде, Смоленске, Харькове. Их активистки составляли прошения в адрес Комитета министров, Съезда представителей земств и городов и других официальных организаций с просьбой рассмотреть вопрос о предоставлении женщинам равных с мужчинами избирательных прав. Одновременно велась работа по налаживанию связей с социал-демократическими организациями (СРЖ пытался определить свою позицию в вопросе о выборах в Булыгинскую думу), осенью 1905 – с Московским стачечным комитетом и комитетом самообороны, представлявшем интересы лиц наемного труда. В 1906 ответственные за установление этих связей в Киеве участвовали в создании Общества взаимопомощи трудящимся женщинам, при котором открылась библиотека, бюро труда, профессиональные курсы, мастерская женских изделий. В 1907 аналогичное Общество взаимопомощи работниц было создано в Петербурге; активную роль в его деятельности сыграла в дальнейшем А.М.Коллонтай. Действовавшее как рабочий клуб, оно объединило более 300 человек; в составе его членов были не только женщины, но и мужчины, разделявшие идею женского равноправия.

На протяжении 1906–1907 деятельность СРЖ была направлена на пропаганду идеи предоставления женщинам избирательных прав и борьбу за равноправие в политической области. Созданная при СРЖ Юридическая комиссия подвергала тщательной экспертизе действующие гражданские законы, выявляла ограничивающие женщин статьи и через профессора Л.И.Петражицкого, бывшего членом одного из Думских комитетов, старалась поставить вопрос о допуске женщин к процедуре выборов. Те же цели привлечения общественного внимания к проблеме ставила перед собой и Женская прогрессивная партия (1907); лидером которой была М.И.Покровская – главный редактор журнала «Женский вестник», и сотрудницы общественно-политического журнала «Союз женщин» (1907–1909). Стараясь преодолеть идейные расхождения, «Союз женщин» устами ряда видных и авторитетных лидеров тогдашнего женского движения (Л.Я.Гуревич, А.А.Кальманович и др.) призывал к обсуждению спорных вопросов и объединению в единый Женский национальный совет (инициатива А.П.Философовой).

Крупнейшим событием в истории российского женского движения был созыв 10–16 декабря 1908 Первого Всероссийского женского съезда, собравшего более 1000 участниц. Разрешение на его проведение было получено у властей еще в 1906, но подготовка растянулась на 6 лет. Своими задачами российские феминистки, собравшиеся на съезд, видели «благотворительность, взаимную поддержку, трудовую помощь, просвещение», но главной целью съезда было объявлено «содействие объединению женщин в завоевании прав», создание общеженской организации, которая придала бы феминистскому движению в России организационную завершенность и стала бы гарантией его внутренней солидарности. Однако против такого объединения выступали представительницы пролетарского женского движения во главе с А.М.Коллонтай, называвшей либералок «буржуазными феминистками» и призывавшей не идти у на поводу у «дам-благотворительниц». А.М.Коллонтай и ее сторонницы выступали защитницами эгалитарного понимания феминистских задач, «феминизма равенства», настаивали на признании женщины полноценным и полноправным субъектом, каким к тому моменту считался мужчина. Либеральные же феминистки (А.Шабанова, А.Тыркова, С.Тюберт) выступали с позиций т.наз. «феминизма различий», предполагающего признание существования общего для всех женщин социального опыта и заставляющего не приравнивать женщин к мужчинам, но признавать их отличия и защищать право женщин на них. Во всеобщем равенстве ряд активисток (О.Клирикова, М.Янчевская, С.Исполатова, О.Шапир) видел проявление неравенства и лишь «равенство при различии» (О.Шапир) они считали основанием для «полноты и гармонии» отношений между полами.

Тыркова-Вильямс А.

На съезде был поставлен также вопрос об ответственности всех граждан страны – и женщин, и мужчин – за судьбу и развитие Росси по демократическому пути. СРЖ, насчитывавший к тому времени около 8 тыс. членов, после закрытия съезда прекратил существование. Его функции приняла на себя Российская лига равноправия женщин (РЛРЖ), которая к началу Первой Мировой войны имела свои отделения более, чем в 50 городах.

Активность РЛРЖ была направлена на пропаганду идей равноправия полов и воздействие на власть на уровне принятия законов и решений. В 1910 ее активистки («равноправки») участвовали в работе первого Всероссийского съезда по борьбе с торгом женщинами; в 1911 – присутствовали в Стокгольме на Международном женском конгрессе. После съезда «равноправкам» удалось добиться через Думу рассмотрения закона, позволяющего женщинам участвовать в земских волостных выборах (без права быть избранными) (1911), проживать раздельно от супругов и иметь при этом равные наследственные права на общесемейное имущество (1912). Менее удачными были попытки добиться допущения женщин во все университеты, а также в адвокатуру.

Параллельно с либеральными феминистскими организациями в России все большую активность в попытках убыстрить решение «женского вопроса проявляли социал-демократки. В феврале 1913 российским большевичкам удалось впервые организовать празднование Международного женского дня (на женском собрании в помещении Калашниковской биржи присутствовало более 2 тыс. человек); в середине того же года начал выходить меньшевистский журнал «Голос работницы» и большевистский «Работница». Идеологи революционного решения вопроса о правах женщин призывали не верить призывам «буржуазных феминисток» и не участвовать в проводимых ими кампаниях. Последние, между тем, были весьма успешны: по инициативе РЛРЖ в 1915 женщины были допущены на должности почтальонов; начали действовать ясли и сады для детей солдат (в которых воспитательницами также были женщины), мастерские по пошиву белья для нужд фронта, курсы сестер милосердия, бесплатные столовые и приюты для беженок.

В 1916 по инициативе Московского отдела РЛРЖ во главе с А.Н.Шабановой было проведено совещание по вопросу о создании общероссийского Союза женщин. Многие феминистские организации, поддерживая эту инициативу, подписали Устав Всероссийского женского общества (Союза женщин) и подали в декабре 1916 прошение на его регистрацию в Петроградское присутствие по делам об обществах, однако получили отказ.

В марте 1917, на волне успешности второй русской буржуазно-демократической революции, заставившей пасть российское самодержавие и породившей политическое двоевластии, «равноправки» решили продолжить свою борьбу более решительными методами. 19 марта 1917 перед резиденцией Временного правительства в Петербурге состоялась 40-тысячная демонстрация женщин, несших транспаранты «Место женщин – в Учредительном собрании!», «Избирательные права женщинам!», «Женщины, объединяйтесь!», «Работницы требуют избирательных прав!», «Без участия женщин избирательное право не всеобщее!». Не удовлетворившись заверениями председателя Совета рабочих и солдатских депутатов Н.С.Чхеидзе и председателя Государственной Думы М.В.Родзянко об их готовности поддержать борьбу женщин за их права, демонстрантки заявили, что не уйдут отсюда, пока не получат ответа от Председателя Совета министров Временного правительства кн. Г.Е.Львова. Ему и пришлось взять на себя ответственность и подтвердить, что под «всеобщим избирательным правом» Временное правительство понимает избирательное право для лиц обоего пола. 21 марта 1917 кн. Г.Е.Львов на встрече с делегатками РЛРЖ (В.Н.Фигнер, А.В.Тыркова, А.Н.Шабанова, С.В.Панина и др.) еще раз подтвердил от имени правительства намерение осуществить политическое равноправие женщин и заявил, что в Положении о выборах в Учредительное собрание появилась запись о всеобщем избирательном праве «без различия пола».

Панина С. В.

Признание россиянок равноправными субъектами политической жизни – это, т.о., полностью заслуга женского либерально-демократического движения. На выборах в городские и районные думы в мае-августе 1917 более всего было выдвинуто женщин-кандидаток от кадетов (12%, в том числе С.В.Панина), чуть меньше – от большевиков (10%, в том числе А.М.Коллонтай) и эсеров (7%, в том числе А.Н.Чернова). Лидеры РЛРЖ вынуждены были признать подобный успех формальным: и политические партии, и широкие слои избирателей вплоть до событий октября 1917 не были готовы признать за женщинами право на участие в управлении государством.

Последним форумом, в котором официально принимали участие российские феминистки, была Конференция работниц Петроградского региона, созванная 12 ноября 1917. Присутствовавшая на конференции А.М.Коллонтай предложила выслушать представительницу РЛРЖ «д-ра Дорошевскую» для того, чтобы работницы знали и представляли, «кто теперь является их врагом». Последовавшее за этим выступление Дорошевской о том, что «мужчины не могут защитить женские интересы, так как не понимают их», потонувшее в гуле несогласия, стало одним из знаков конца либерального русского феминизма «первой волны». Деятельность всех феминистских организаций – наряду с деятельностью иных партий и союзов – была объявлена большевистскими декретами конца 1917 – начала 1918 вне закона.

 Предыстория российского феминизма «второй волны»: «решение» женского вопроса в СССР. Первые декреты советской власти были в отношении женщин многообещающими. Их юридическое равноправие с мужчинами закрепила Конституция 1918.

Декрет О гражданском браке (тоже 1918) признавал законным лишь брак, заключенный в государственных учреждениях, давая женщинам – впервые в Европе – право сохранять при этом девичью фамилию. Декрет 1920 года – также, раньше, чем где бы то ни было – реализовывал феминистское требование урегулирования репродуктивных прав женщин: признал их право на аборт. Закон о браке 1926 объявил законным т.наз. фактический брак (незарегистрированный, но фактически существующий), впервые в истории приравняв детей, рожденных в браке и вне его и введя «презумпцию материнской правоты» в признании отцовства (достаточно было заявления матери). До предела упрощена стала и процедура развода (по почтовой открытке в адрес ЗАГСа, посланной одним из супругов). Однако эти законодательные нормы не имели для женщин следствием равные с мужчинами возможности. Патерналистскую роль (отца, патриарха) постепенно брало на себя государство. Это иносказательно подчеркивалось активистками женского движения 20-х (И.Арманд, Н.Крупской, К.Самойловой, Н.Смидович, А.Коллонтай), заверявшими матерей в том, что социалистическое государство всегда поддержит их, независимо от наличия или отсутствия брачных уз. Материнство определялось как «социалистическая обязанность», которая должна была дополнять обязанность женщин трудиться наравне с мужчинами.

Коллонтай А. М

По материалам статьи "Феминизм в России"

http://encyclopaedia.biga.ru/enc/history/FEMINIZM_V_ROSSII.html

Октябрьскую революцию во многом сделали женщины, они же вынесли на себе все тяготы Великой Отечественной войны.

Я ушла из детства в грязную теплушку

В эшелон пехоты, в санитарный взвод

Дальние разрывы слушал и не слушал

Ко всему привыкший сорок првый год

Я пришла из школы в блиндажи сырые,

От Прекрасной Дамы в "мать" и "перемать

Потому что имя ближе, чем Россия

Не могла сыскать

Ю. Друнина

1942

На хрупкие женские плечи пришлось восстановление страны.

Куда же сейчас делась политическая активность женщин ? Почему женский активный спектр вынуждены представлять экстремисткие радикально-феминисткие группы, типа  Russy Riot

Вот ещё на ту же тему

Подвявшие мимозы, поникшие тюльпаны…
Уставшие мужчины столпились как бараны.
И мнут в руках подарки, и комкают обёртки,
и думают: «Когда же возьмут подарки тётки?»
А ведь ещё (вот свинство) и речь толкать придётся.
А может, чмокать в щёчку… «Ну вот, сейчас начнётся…»
Но невдомёк беднягам, что тёткам тоже гадко…
Кому же оно нужно, Восьмое это марта!

Источник http://news.rambler.ru/9232967/