Проект приватизации наших сельхозпредприятий разрабатывала Дания по просьбе ЕС. И все для того, чтобы создать проект нашей гибели. Именно с подачи ЕС нам был предложен путь реформы земельных отношений, прямо противоположный тому, который принят в той же Дании… Цель — убрать нас как конкурента.

Раньше Одесская область была чуть ли не главным «овощным цехом» великой страны. Но потом нам помешали поставлять овощи в Россию, затем погубили плодоовощные базы, и «раздерибанили» консервные заводы. Теперь вместо того, что снабжать полмира нашей продукцией, мы завозим «мертвые овощи» из ЕС и Китая.

Нужно прекратить разговоры о том, что землю у нас все равно «нелегально» продают и покупают, и поэтому, дескать, нужен рынок земли. Это не аргумент. Если это так, государство должно показать, что оно у нас есть, и навести порядок!

Государственная и общинная собственность на землю наполнит местные и государственный бюджеты доходами от аренды. Село сразу станет обеспеченным и самодостаточным.

Аграрный сектор страны сегодня нуждается в реформировании — с этим никто не спорит. Но реформирование агросектора и перевод земельных отношений в плоскость купли-продажи — не одно и то же. Самая плодородная земля в мире грозит стать нашей вчерашней историей, которая займет место лишь в учебниках. Причина — безответственная аграрная политика власти, которая не слышит земледельца, и годами не решает нарастающие, как снежный ком, проблемы.
Депутат Одесского областного совета от Народной партии, полный кавалер Ордена Княгини Ольги, участник Парламентских слушаний по вопросу земельных отношений, директор агрофирмы «Проминь» Беляевского района Ольга Васильевна Вовченко говорит об этих проблемах во весь голос.
— Ольга Васильевна, расскажите о вашем предприятии. Как Вы начинали работу?
— Изначально это было государственное предприятие — совхоз «Красный луч», уже после преобразованный в «Проминь» (кстати, вскоре буду отмечать 27 лет работы на одном предприятии). Совхоз был в крайне убыточном состоянии, поэтому пришлось поднимать хозяйство с нуля. Вернее, даже с минуса.
Начали с реформирования структуры управления, максимально упростив ее. Я по образованию экономист-организатор сельскохозяйственного производства, закончила Одесский сельхозинститут по этой специальности, после чего работала восемь лет главным экономистом в колхозе им. Кирова Беляевского района (до прихода в «Красный луч»). Таким образом, образование и накопленный опыт помогли изменить систему управления, сократить примерно в три раза его структуру, и повысить ответственность специалистов. Это дало возможность более эффективно руководить всеми процессами.
Площади хозяйства не превышали 2 тысяч гектаров пашни, но благодаря интенсивным методам управления, новым технологиям и правильному орошению мы получали большие объемы овощей — до 1012 тысяч тонн в ассортименте! Это 12 наименований овощной продукции. Например, раннего картофеля с 200 гектаров мы производили 400600 тонн. Представьте, какой объем населения города мы кормили свежими овощами (и это при том, что львиная доля уходила на переработку)!
Это были 90е годы. Именно на них пришелся пик нашего эффективного производства с прибылью, нормальной работой и развитием. Мы строились, обновляли технику, внедряли новые технологии. Позже реформировались из государственного предприятия в КСП, что положительно повлияло на хозяйство, так как мы получили большую самостоятельность. Специализацию мы тогда не меняли. Правда, прибавились объемы зерна, уменьшились площади под овощи. Но за счет урожайности мы не снижали темпы развития. Также начали сеять культурные посевы, что позволило получать с одной площади по два урожая в год. В общем, хозяйство было прибыльное и рентабельное.
В 2000 году из КСП мы снова реформировались в агрофирму, начали свою переработку продукции. Однако вслед за этим пошло реформирование аграрного сектора в целом — то есть, паевание земли. То была серьезная ошибка государства.
— О какой ошибке идет речь?
— Раздробление хозяйства на доли — паи. Незачем было дробить землю. Ведь это наше национальное богатство, и оно должно оставаться достоянием всего народа. Как шла распаевка? Паи давали только тем, кто работал в данный момент на предприятии, и тем, кто за последнее время вышел на пенсию. А если человек сегодня уволился — завтра он свой пай уже не получит.
Для чего все это было сделано? Давайте поразмышляем. У нас на то время существовали мощные производства, которые решали вопрос наполнения бюджета, и за счет этого существовала вся социальная сфера села.
Проект приватизации наших сельхозпредприятий разрабатывала Дания по просьбе ЕС. Несколько базовых хозяйств Одесской области, в частности, наше, стали площадкой для этого «эксперимента». Были потрачены огромные деньги. Сорок датских специалистов, получившие доступ ко всей информации, три года изучали наше производство, организацию труда — и все для того, чтобы создать проект нашей гибели.
После утверждения проекта делегацию из Одесской области пригласили в Данию. Конечно, эту страну нельзя сравнивать с Украиной. Маленькое государство без плодородных земель и обширных площадей. Может быть, мелкие фермы у них и более целесообразны для удобства управления. Но зачем в Украине дробить мощные хозяйства, уничтожать животноводство, драгоценный опыт, накопленный годами, структуры и технологии?
Любопытно, но во время визита нам показывали, что фермы в Дании объединяются в кооперативы, плюс еще и с обслуживающими, перерабатывающими предприятиями, мелкие хозяйства сливаются в более крупные структуры. А у нас по их «рецепту» — обратный процесс! Все это было запланировано. Результат общеизвестен: погибло практически все наше аграрное производство. И я вижу их цель именно в этом — убрать сильного конкурента с высоким уровнем развития, каким и была Украина.
Кстати, в Дании земля государственная. Она предоставляется частникам в долгосрочную аренду с правом на передачу этой аренды по наследству. То есть, хозяин у земли есть, и государство контролирует производство всех видов продукции. Да, там рыночная экономика. Но рынок — это не хаос, как у нас сегодня. Это плановое производство!
— Тем не менее, Вы продолжаете развиваться в существующих условиях…
— Да, остаемся прибыльным хозяйством, вовремя выплачиваем зарплаты и дивиденды. Это при том, что цены на материально-технические ресурсы за последние десять лет увеличились в пять раз, а на сельхозпродукцию — в два с лишним раза. Не говоря уже о повышении цен на горючее. Соответственно, эффективность работы намного снизилась. Кроме того, южный регион Украины, по сравнению с другими, обладает непростыми климатическими условиями для ведения сельского хозяйства, что должно бы учитываться государством.
В итоге нам пришлось поменять специализацию. Практически два года не было сбыта молока. Мы несли большие убытки от молочно-товарной фермы. Поэтому вынуждены были с болью распрощаться с дойным стадом. В районе осталось лишь три государственных предприятия, которых заставляют держать небольшое поголовье дойного стада — им идет компенсация за счет государства. А частным предприятиям убытки никто не компенсирует.
В результате у нас остались овощеводство, зернопроизводство и производство свинины. С животноводством расставаться, конечно, не хочется. Во-первых, это рабочие места и выручка круглый год. Во-вторых, растениеводство и животноводство должны сочетаться.
Правда, поголовье свиней имеем небольшое — на уровне 700800 голов. Мы бы могли нарастить производство свинины (возможность есть и материальная, и кормовая базы — отходы от производства и очистки семян). Тем более, мы выращиваем свинину экологически чистую: без добавок и ГМО. Но, к сожалению, тут проблема ценовой политики: экологически чистая продукция у нас реализуется по той же цене, что и некачественная, выращенная на добавках. Во многих странах этот вопрос давно решен: существуют специализированные магазины, где каждый желающий может позволить себе приобрести, пусть и подороже, но чистую продукцию. Она сегодня востребована, особенно для детей.
К нам в страну из-за рубежа ввозят некачественный продукт и отходы. Это мясо нельзя и близко сравнивать с тем, которое мы производим. Мы работаем на качество, кормим поголовье чистым зерном — это при нынешних-то ценах! Но ценовая политика не меняется, и это уже угрожает отрасли самим ее существованием.
Сегодня вся животноводческая продукция за границей дотируется, что позволяет производить качественное мясо и молоко. Мы тоже могли бы накормить и свою страну, и зарубежье, но… Опять и опять эти «но»!..
— А что произошло с овощеводством?
— Раньше мы сбывали овощи в двух направлениях: осуществляли поставки в Россию (в основном, томаты и перцы в свежем виде) и активно сотрудничали с консервными заводами. Но после введения границ с Россией из-за высоких таможенных сборов экспортировать стало невыгодно. Какое-то время консервные заводы работали с нами в связке, что позволяло снабжать город не только свежими овощами, но и качественной консервной продукцией. Потом плодовоовощные базы упразднили, консервные заводы отняли обманным путем (естественно, они прекратили переработку продукции), и мы остались со своими овощами…
Таким образом, распалось большинство мощных овощных хозяйств. Самое крупное в Украине овощеводческое предприятие было в Граденицах (производило до 200 тысяч тонн овощей в ассортименте, имело 12 тысяч гектаров пашни!). «Дружба народов» в Яссках, хозяйство в Троицком и другие — имели в распоряжении огромные площади, получая от 8 до 20 тысяч тонн овощей каждое. Что и говорить…
— Вам удалось сохранить хозяйство благодаря переквалификации?
— Жизнь так заставила, иначе мы бы не выжили. Вот уже шестой год мы специализируемся на производстве семян зерновых и зерново-бобовых культур, став одним из лучших семеноводческих хозяйств в Украине.
Войти в нишу, которая была занята государственными семеноводческими предприятиями (НАНУ и Одесским Селекционным Институтом), было нелегко. Но мы пережили переломный момент и вошли в эту систему. Надо отметить, что госпредприятиям компенсируются значительные средства, а мы, как частное предприятие, держимся только за счет производства, эффективного ведения хозяйства и качества семян. С нашей агрофирмой сотрудничает академик-селекционер Анатолий Линчевский, который занимается ячменем. Он доверяет нам выращивать все на питомниках для института и тех же семеноводческих хозяйств, так как в государственных хозяйствах не хватает качества. В нашей агрофирме отсутствуют смешивания, четко поставлена работа по семеноводству, поэтому мы имеем все самые оригинальные сорта семян (ячменя, озимой пшеницы, гороха и др.) и поставляем их практически во все регионы Украины.
— Давайте вернемся к основным «болевым точкам» нашего многострадального сельского хозяйства.
— Сегодня Европа отказывается от нашей продукции, и Украину использует как поставщика сырья (к примеру, рапса — для производства биотоплива). Почему сложилась такая ситуация? У них — перепроизводство, и мы там не нужны. Поэтому сегодня самый больной и самый актуальный для села вопрос, как дальше жить? Если так, как нам обещают с высоких трибун, если с 2012 года будет снят мораторий на куплю-продажу земли, и она станет товаром, то каждый, как они обещают, якобы начнет «вкладывать деньги». Интересно, кто будет вкладывать? И что будет со зданиями, сооружениями и техникой, когда землю купят?
Как руководитель, который проработал уже почти 27 лет на одном предприятии, а в сельском хозяйстве 35 лет, зная все нюансы, пройдя все тернии «реформирований», я считаю, что снимать мораторий на куплю-продажу земли неразумно и опасно. Земля неизбежно попадет в руки тех, кто сегодня стремится эту землю захватить. Часть попадет в руки наших олигархов, но большая часть — в руки зарубежных.
Давайте задумаемся о другом. Почему сегодня у нас не хватает денег в бюджете? Рассмотрим это на примере земельных отношений. Сейчас около 40 процентов лучшей украинской земли находится в аренде (через подставных лиц) у зарубежных фирм, холдингов и корпораций. Но что от них имеет наше государство? Налогов они не платят — уходят от них. Официально у них работает 34 человека механизаторов, которые на высокопроизводительной технике убирают урожай. Урожай вывозится, и никто не знает, в каком количестве. Такие предприятия в казну государства ничего не платят, потому что их территория фактически недоступна. И село, находящееся рядом, ничего от их деятельности не имеет.
Повторюсь, земля — наше национальное богатство, и это единственное, что у нас еще осталось! Поэтому весь налоговый пресс попадает на средние хозяйства (примерно как наша агрофирма) которые имеют по 34 тысячи гектаров земли, и фермерские хозяйства, которые также государством не контролируются.
Приведу последние цифры по Украине: порядка 89 процентов в структуре себестоимости продукции составляет заработная плата (у нас в хозяйстве она составляет 35 процентов)! И мы платим налоги — 50 процентов от фонда заработной платы уходит в общий кошелек государства. Это большие суммы, из-за которых мы не в состоянии тянуть производство. А если бы налог платили все, не было бы проблем ни у нас, ни у бюджета, ни в социальной сфере.
А теперь представьте, что те же землепользователи, которые не платят налогов, станут теперь не арендаторами, а собственниками земли, что ждет нас в будущем? Мы станем чужими на этой земле. А что они будут сеять и убирать? Только то, что нужно богатому зарубежью, а отнюдь не рядовому украинцу. Тому же Китаю или Евросоюзу мы нужны только в одном свойстве — чтобы мы покупали их некачественную продукцию. Уже сейчас, к примеру, Польша нам поставляет яблоки и мясо, отечественного цельного молока в наших магазинах практически нет. И так — по другим позициям. На наших рынках нашей продукции практически нет. Частники торгуют китайскими овощами под украинской маркой. Разве не обидно, что при наших-то возможностях ввозить из Египта картофель, из Китая — овощи, а теперь еще и крупу! Это позор для государства и боль для сельхозпроизводителей.
Те, частники, которые непосредственно выращивают продукцию в своих теплицах, безграмотно применяют удобрения. Химобработка для выращивания плодовоовощных культур необходима, но это своевременная обработка в оптимально установленных нормах, в те фазы развития растения, которые не влияют на конечный продукт. Сегодня частники ставят в приоритет не качество, а количество производимой продукции, и применение ими химпрепаратов никто не контролирует. Эти «домашние» овощи привозят на Привоз, люди их покупают в надежде, что это здоровая пища, и травят своих детей. Отсюда и появляется массовая аллергия, когда каждый второй ребенок — аллергик. Высокий уровень заболеваемости, отсутствие иммунитета — это результат употребления такой продукции. Свою лепту вносит также и экология, но большая часть проблем приходится на некачественную продукцию.
Медицина и наука говорят, что в первую очередь, следует употреблять овощную и плодовоовощную продукцию. Но натуральных овощей сегодня нет, а ведь именно они необходимы больным, диетикам, детям. Вместо этого они поедают яды! И о каком здоровье нации может идти речь? С мясом, как я говорила, та же история: частники стремятся максимально быстро вырастить того же кабанчика, скармливая ему мешки различных добавок. Но даже такого частника можно понять: аграрная политика государства заставляет его выживать, не задумываясь о последствиях.
— И дико, и преступно все происходящее. Тем более в стране, которая по своему потенциалу способна прокормить весь континент!..
— Да, Украина в состоянии была бы экспортировать свою продукцию, причем качественную. Не нужно многого: только создайте условия для развития сельского хозяйства, как в других странах. Решением этой проблемы могли бы стать кредиты под низкий процент, как это делают во всем мире, но не у нас.
Вернусь к вопросу о рынке земли. Лишний раз хочу подчеркнуть: никто не против реформирования земельных отношений. Весь вопрос в том — чтобы к этому вопросу подойти крайне взвешенно, просчитав все риски, чтобы не допустить второй ошибки (первую мы совершили при «распаевке», занявшись дроблением земли). Если и на этот раз мы допустим ошибку, она станет фатальной. Это будет катастрофа для села и эпилог разрушения сельскохозяйственного производства в Украине.
Нужно прекратить разговоры о том, что землю у нас все равно продают и покупают, и поэтому, дескать, нужен рынок земли. Это не аргумент. Если неофициально, «за кулисами», незаконными способами (через те же коррумпированные суды) землю «прибирают к рукам», государство должно показать, что оно у нас есть — это нужно пресекать решительно и немедленно! И все для этого у государство есть: и законодательная база, и правоохранительные органы. Да, действительно, «лазеек» и «дыр» в нашем законодательстве слишком много, но это не повод начать продавать землю кому угодно и как угодно. Наверное, нужно закрыть «лазейки» и «залатать дыры». Для этого, собственно и существуют законодательная и исполнительная власти.
Свободная же продажа земли чревата и еще одной опасностью. Приведу простой пример. Людей, с кем я работала раньше, и работаю сейчас, которые получили паи и остаются их собственниками, становится все меньше и меньше. В основном — это пенсионеры. Большая часть из них так и не успела почувствовать, земля стала их собственностью. То есть, люди просто психологически не представляют себе всей ценности того, чем обладают. Были и такие, кто доживал последние дни, не имея ни средств, ни родственников, ни близких. Нищенских пенсий не хватало ни на пропитание, ни на медикаменты. Ко мне приходили пенсионеры со слезами и просьбами купить у них их земли. Но у меня нет на это права, потому что нет закона, и действует мораторий. С этой точки зрения людей можно пожалеть. В том смысле, что они вроде бы получили собственность, а распорядиться ею не имеют права. Но здесь мы должны рассуждать как люди ответственные за положение в стране. Да, люди должны получить право продавать свою землю, но продавать только одному покупателю — государству или громаде. Земля может и должна быть собственностью государства или местной громады, и распоряжаться этой землей — тоже должны государство и громада. Точно так же, как в Дании, которая когда-то предложила нам «свой рецепт», прямо противоположный их грамотной земельной политике.
— Действительно, сами они живут по цивилизованным законам, а нам рекомендуют колониальные…
— Ну, да! Так вот, как руководитель, в первую очередь, я приняла бы такие законы, какие и существуют в Дании. Необходимо, чтобы землю скупило государство, и земля стала бы государственной. Путем аренды (что выгодно государству, за счет ежегодной арендной платы) предоставлялась бы частникам, да и всем, кто захочет заниматься сельскохозяйственным производством. Ввелся бы государственный контроль над использованием этой земли, что обязано было бы указываться в договоре аренды. Это было бы выгодно и тем, кто хочет работать на земле (они получали бы долгосрочную аренду с четко прописанными условиями работы) и громаде, государству, которые получали бы доходы в местные и государственный бюджеты.
Если же действительно, земля станет предметом купли-продажи (как сегодня к этому призывают чиновники) это будет вариант катастрофы. Неизбежно воцарится хаос и ажиотаж на рынке, всякий контроль над куплей-продажей земли станет невозможен, и, как итог, государство останется без земли. А это повлечет за собой ряд национальных проблем разного рода: экономические, политические, экологические, социальные и др.
Возникает вопрос: что мы оставим будущему поколению? Я отдала все этой земле, я люблю эту землю, я живу ею. Казалось бы, у меня частное предприятие, но мне совесть не позволяет нарушить севооборот, несмотря на то, что меня никто не контролирует, и не диктует правила.
Сегодня в структуре нашего предприятия 25 процентов составляют зернобобовые и многолетние травы, хотя по отрасли животноводства мы располагаем только свинофермами. Но для того, чтобы сохранить плодородие земли и что-то дать этой земле, кроме удобрений, при отсутствии органики, я обязана соблюдать севообороты.
Скажите мне, какой из существующих агрохолдингов соблюдает севообороты? Уже сегодня они высевают те культуры (рапс, подсолнечник, зерно) которые дают им прибыль и истощают земли. Они не задумываются о том, чем кормить Украину, и что оставить будущим нашим поколениям. И вот, представьте себе на миг, что полностью эта земля окажется в их распоряжении…
— При такой «перспективе», как я понимаю, через три года эта земля утратит все свои ценности?
— Да. Тем более, если она станет их собственностью, а на собственную землю никто тебя не пустит! И как продолжение сценария: закончится сельское хозяйство — начнется развиваться другое. Будут строиться другие предприятия, которые полностью смогут искоренить аграрный сектор Украины.
Поэтому данный вопрос очень сложный, требует взвешенного и внимательного решения. Под государственным контролем должен быть создан Земельный банк. И если уже складывается ситуация, что свободная продажа земли будет неизбежна, нужно дать возможность регионам, как минимум, сохранить те хозяйства, которые нормально функционируют, платят налоги, создают рабочие места. Тем хозяйствам, которые работают честно и добросовестно, но не имеют средств на выкуп земли, дать через этот банк долгосрочные кредиты, с отсрочкой платежа. В противном случае, все кончится бесславно. В принципе, мы потеряем страну, если мы лишимся самого ценного нашего богатства — земли. И от Украины останутся только Флаг, Герб и название. Больше ничего.
— Вы — депутат Одесского областного совета от Народной партии. Реально ли все Ваши соображения донести до «верхов»?
— Недавно лучших руководителей лучших хозяйств Украины, руководителей с высшими наградами за достижения в нашей отрасли, в том числе и меня, приглашали за «круглый стол», организованный председателем Верховной Рады Владимиром Литвиным. На встрече присутствовали первый заместитель министра аграрной политики, первый заместитель министра финансов, председатель Пенсионного Фонда.
Такой живой и открытой беседы на моей памяти еще не было. Каждый из нас высказал в критической форме свое мнение обо всем, что наболело. Сегодня мы действительно пришли к критической точке. Услышит ли нас власть — покажет время.
Что касается области, то на этом уровне, в принципе, глобальные проблемы не решаются. Нужны законы общегосударственные. Тем не менее, на сессиях областного совета я всегда поднимала, и буду поднимать самые наболевшие вопросы. А иначе нельзя — это крик души. Я всю жизнь отдала этой земле, и не хочу, чтобы мы ее потеряли.
Записал Алексей Лосинец