Она пленяла всех, приезжающих в Висбаден. Германский император Вильгельм I, большой ценитель женской красоты, сажал ее на званых обедах рядом с собой. Когда кайзера упрекали, что это не по этикету, отвечал: он чествует дочь великого Пушкина...

Начало лета 1852 года выдалось на редкость знойным. Генерал-адъютант Петр Петрович Ланской выехал с семьей из душного Петербурга на казенную дачу в Стрельну, намереваясь провести несколько месяцев на природе. Широкая Петергофская дорога кишела экипажами. По обеим сторонам виднелись дачи, окруженные садами и цветниками. Близость Финского залива придавала воздуху чистоту и свежесть даже в самые жаркие дни.

Слабеют со временем уши,
Напевы доносятся глуше.
Оркестры играют все тише.
Жаль, реквием я не услышу…

Эльдар Рязанов

30 ноября ушел из жизни легендарный режиссер Эльдар Рязанов. На 88-м году жизни он скончался от острой сердечной недостаточности. Перед смертью много болел, часто госпитализировался. 3 декабря Рязанов был похоронен на Новодевичьем кладбище. Если оглянуться назад, то сложно представить себе другого режиссера, на долгие годы сохранившего титул самого народного кинематографиста.

У сына и матери есть роковое неравенство,
Особенно, если он взрослый и только один.
Последний мужчина, которому женщине хочется нравиться,
С которым нарядной ей хочется быть — это сын.
Когда моя мама тихонько садится на краешек
Постели моей, сняв промокшие ботики с ног,
Исходит из губ невеселых, но не укоряющих
Убийственно нежный вопрос: «Что с тобою, сынок?».
У сына ответа и нежностью даже не выудишь,
Готов провалиться куда-нибудь в тартарары
Я тупо бурчу: «Все в порядке.
Да, кстати, прекрасно ты выглядишь»
По лживым законам трусливой сыновней игры.
Неужто сказать мне действительно матери нечего,
Тянувшей меня, подневольно сгибаясь в дугу?
Я прячусь в слова: «Успокойся, напрасно не нервничай».
Мне есть, что сказать, но жалею ее, не могу.
Межа между нами слезами невидимо залита,
И не перейти отчужденья межу.
На мамины плечи немыслимо взваливать
Все то, что на собственных еле держу.

Когда мы стареем, тогда с бесполезным раскаяньем
Повинно приходим на холмики влажной земли,
И мамам тогда, ничего не скрывая, рассказываем
Все то, что в глаза им когда-то сказать не смогли.

Евгений Евтушенко

Печальное время — родителей
старость
(Захочешь, не сможешь его
миновать),
Когда понимаешь, как мало
осталось
До… страшно подумать, не
то, что сказать.
И с горькою болью, с немым
содроганьем
При каждой из встреч
отмечаешь в душе
Все новые меты — следы
увяданья,
Которых — увы! — не укроешь
уже…
Вдруг, как озаренье,
откроются взгляду
И тяжесть походки, и
слабость руки,
И щедрая снежность
редеющих прядей,
Морщин паутинки, провалы —
виски…
И сердце защемит когтистое
бремя,
Захочется, впору, в отчаяньи
взвыть —
От стылого ветра, по имени
Время,
Собою прикрыть, заслонить,
защитить.
Я сам понимаю наивность
желанья,
У жизни для жизни не
выпросишь дня…
Стоит моя мама — почти уже
тайна,
Стоит у окна, поджидая меня.
И я умоляю продлиться
мгновенья:
Пусть каждое будет не
меньше, чем год!
Гляжу на окно в небывалом
волненьи!
Вон МАМА меня, непутевого,
ЖДЕТ…
Еще это можно — взлететь по
ступеням,
Звонком растревожить
квартирный покой
И слушать за дверью шаги с
нетерпеньем,
Старательно пряча букет за
спиной.
Еще это можно — обнять на
пороге,
Коснуться губами прохладной
щеки,
Букетик вручить, просто так,
без предлога:
«На, мама! Гляди, как свежи
лепестки!»
Увидеть, как живо она
захлопочет,
Себя ощутить, словно кум
королю,
Когда мне, не юному, скажет:
«Сыночек,
А ну-ка, пойдем, я тебя
покормлю».
Какое великое благо —
сыновство!
Его сознаешь в полной мере
тогда,
Когда подступает вплотную
сиротство,
И жарко задышит в затылок
беда.
И что тут не делай, а суть
неизбежна:
Так было, так будет во все
времена.
Смешались в душе
благородство и нежность,
Печаль и тревога, любовь и
вина…
Гляжу на окно… В пальцах
стынет мимоза,
Как облачка клок, что упал с
высоты…
И щиплют глаза позабытые
слезы,
И губы одно только шепчут:
«Прости!»

Е.Ф. Мартышев

Касатка, поводите курсором

А знаете ли вы, что автором стихов одной из самых известных песен, исполненных в фильме «Жестокий романс», является Редьярд Киплинг? Речь идет о песне «За цыганской звездой», больше известной в народе как «Мохнатый шмель». Текст для песни был создан «по мотивам» стихотворения Киплинга – «За цыганской звездой» в переводе Г. Кружкова. «По мотивам» – потому что текст стихотворения был очень сильно сокращен, некоторые куплеты скомпилированы из строф оригинала.



Вы можете сами сравнить версию, использованную в «Жестоком романсе» со стихотворением Киплинга.

ЗА ЦЫГАНСКОЙ ЗВЕЗДОЙ

Перевод Г. Кружкова

Мохнатый шмель – на душистый хмель,
Мотылек – на вьюнок луговой,
А цыган идет, куда воля ведет,
За своей цыганской звездой!

А цыган идет, куда воля ведет,
Куда очи его глядят,
За звездой вослед он пройдет весь свет -
И к подруге придет назад.

Ernst Klemm 

Ernst Klemm 

Ernst Klemm