История одного шедевра:

«Московский дворик» Василия Поленова

 

Василий Поленов. Московский дворик, 1878

Отправляю вам что поприличнее. Примерно такими словами Василий Поленов сопроводил свой «Московский дворик», когда посылал его на выставку передвижников. Как это часто бывает, когда дедлайн горит, сдаешь уже хоть что-нибудь. Как получилось, что безделица, написанная на скорую руку, стала программным произведением художника?

Сюжет

Москва — большая деревня. Собственно, вот и весь сюжет. На полотне изображен вид из окна дома, где жил Поленов. В Москву он приехал, чтобы собирать материал для своей очередной картины, а до этого художник много лет провел в Европе, где учился у местных мастеров.

«Дорогой дядя, — писал Поленов своему дяде Чижову, в доме которого жил уже три недели и занимался поисками квартиры, — благодарю Вас за гостеприимство и т. д. Мое новое жилище очень неподалеку от Вас. Находится оно в Дурновском переулке между Новинским бульваром и Собачьей площадкой. Мой адрес: Москва, Дурновский переулок близ Спаса на Песках, дом Баумгартен».

Храм Преображения Господня на Песках в 1882 году

 «Я ходил искать квартиру. Увидал записку, зашел посмотреть, и прямо из окна мне представился этот вид. Я тут же сел и написал его». Раз-два и готово. А тут как раз выставка передвижников подоспела. «К сожалению, я не имел времени сделать более значительной вещи, а мне хотелось выступить на передвижной выставке с чем-нибудь порядочным. Надеюсь в будущем заработать потерянное для искусства время. Картинка моя изображает дворик в Москве в начале лета». В итоге его порядочную картинку полюбили все, а Третьяков купил.

 

Контекст

Изображенный на полотне храм сохранился до сих пор, а вот ни дома, ни Трубниковского переулка, ни особняка уже нет. Зато они остались еще на одной картине Поленова — «Бабушкин сад». На ней изображен тот же усадебный дом, но с другого ракурса.

 Василий Поленов. Бабушкин сад, 1878

По этим картинам можно представить себе, какой была Москва в 1870-х. В XVIII— XIXвеках главной градостроительной единицей города были не улицы и площади, а дом и двор. Особняки, занимая порой целые кварталы, были окружены садами и дворовыми постройками.

 

Крамской о «Московском дворике»:

«Поленов — молодец!»

 

После «Московского дворика» Поленова окрестили мастером интимного пейзажа. Здесь слово «интимный» предстает в своем истинном значении, то есть «глубоко личный, задушевный, сокровенный». А само понятие «интимный пейзаж» подходит любому полотно, на котором очевидно выражено эмоциональное состояние художника.

Сам Василий Дмитриевич, считая себя историческим живописцем, не шибко ценил картину. Но в среде передвижников она была новаторской, как вдох-выдох. Передвижники все к чему-то призывали. А «Московский дворик» никуда не звал, ничему не учил. Это отдохновение от суеты.

Вьющиеся среди травы тропинки, домики и деревья, многообразие тонов зелени, воздух и свет — с каком любовью выписан этот вид из окна. Тургеневское настроение в работах Поленова почувствовали все. Даже сам Тургенев. Василий Дмитриевич подарил Ивану Сергеевичу эскиз «Московского дворика», а Иван Сергеевич Василию Дмитриевичу — «Записки охотника» с дарственной надписью. Книгу эту Поленов очень любил и называл бриллиантом русской литературы.

 

Судьба художника

Поленов родился в Петербурге и был абсолютно городским человеком. Но писал сердцем — о природе. Любил он смотреть на ширь полей, гущь лесов и бег рек. Поэтому как только заработал на первый дом — сразу купил. Вернее, построил по собственному эскизу.

Василий Поленов перед мольбертом, фото 1897 года

 

Сегодня широкий зритель помнит Поленова в основном как автора элегических сюжетов с тургеневским настроением. Действительно, у кого не защемит сердце да не накатит слеза при виде «Разлива на Оке» или «Золотой осени»?!

А между тем, художник писал и на религиозные, и на военные, и на античные темы. Например, во время русско-турецкой войны он состоял официальным художником при главной квартире наследника-цесаревича — будущего императора Александра III. А на исходе XIXвека Поленов специально путешествовал на Ближний Восток, чтобы зарядиться местной атмосферой и собрать натуру для грандиозной евангельской серии «Из жизни Христа».

Впоследствии Поленов как заслуженный мастер делал, что хотел. Практически полная свободна творчества. Хочешь — по твоим эскизам дом построят. Хочешь — оперу твою поставят. Хочешь — благотворительность устроят. Все, что душе Василия Дмитриевича угодно.

Скончался Поленов жарким июльским днем (его любимое время года, когда березовый лист полон). И похоронили его на крутом берегу с видом на Оку, откуда он так часто писал родные просторы.