Безгрешных нет на свете бренном,

И на конвеере трёхсменном

Мы грех привыкли выпускать,

А за него кто отвечать?

Страдать кто будет? Или как?

Грех в переводе это «брак».

 

На пасху в церкви в воскресенье

Явился ангел мне в видении.

Он рядом, три часа утра,

И Пётр, тут же, у костра.

Неяркое костра свечение,

Петра я вижу отречение.

Мне Бог не это показал,

А Ангел прямо и сказал:

«Петра здесь часто узнавали,

Тебя узнали бы едва-ли.

С Иисусом сколько ходишь ты?

Чем отделился от толпы?

Тем, что в собрании сидишь?

А о спасении молчишь.

Кому на выход показал?

Где узкий путь, кому сказал?

И что есть грех, кто твой Отец,

Кто твой Спаситель, наконец?

Ты думаешь, а грех какой же?

Непослушание воли Божьей.

Все от него грехи растут.

Вот посмотри, Христа ведут.

В толпе Его пинали, били.

Ты посмотри, кто там, не ты ли?»

«Да, точно я, но как же это?»

«А вспомни, как ты прошлым летом

Словами брата поносил

За то, что он, лишившись сил,

И в искушениях упал.

Ты не молился, ты ругал.

Что делал брату своему,

То, значит, делал и Ему».

Я глазом не успел моргнуть,

То, что увидел, просто жуть:

Тяжёлый.  Прямо,как свинец,

В моих руках лежит венец.

Я на Иисуса надеваю,

А почему, я сам не знаю,

наверно, Ангел это знает.

«Скажи»,- и сразу отвечает:

«То, что ты был с женой суровый,

Считай надел венец терновый.

Не возлюбил, не покрывал

И часто голос повышал,

Сердце нарушил, значит храм».

Уже стою в толпе, а там

Плюют в лицо и крики: «Бей!».

Ведут по улице скорбей.

То плеть в моей руке, то палка,

И я заметил, мне не жалко

Обезображенного лика.

И я уже охрип от крика.

Вот Ангела вблизи заметил,

Спросил: «Что делал?», тот ответил:

«Сам осуждал и поощрял.

Ты милость с ними потерял.

С кем осуждал»,- закончил строго.

И здесь нас было очень много.

Толкали, били, бичевали,

Потом такие же кричали

Злорадно,громко, не любя:

«Если ты Бог, спаси себя».

Плевали все, кричали хором.

Заметил боковым я взором,

Устали все, а тот плюёт,

А этот гвозди подаёт.

А почему я их вбиваю?

Ведь Ему больно, но не знаю,

Что я такого совершил.

Ах, тогда церковь рассмешил?

Так это я не специально!

За то, что делал регулярно,

Изображая шутника,

И не покаялся пока?

Прости Господь, как всем прощаю.

А теперь крест я поднимаю

И упираюсь я плечом,

Стараюсь вместе с палачом.

Кровь с потом льётся по плечу.

Смотрю на Ангела, молчу.

Немой вопрос: «Ответь, ты знаешь?»

«Ты, раздражаясь, поднимаешь».

«За то, что часто раздражаюсь,

Опять прости, Господь, я каюсь.

И наперёд прости опять,

Иду одежды разделять.

И жребий за хитон бросаю.

Зачем его я надеваю?

Я не хочу быть с Ним в раю?

Как не хочу? Хочу, и очень.

Вопросом этим озабочен,

Не согрешать, как все, стараюсь.

Я думал, согрешу — покаюсь.

И покаяния довольно.

Но грех мой делал Ему больно.

Так было раньше, и не раз,

Но пелена ушла из глаз,

И ум мой озарило светом.

Не думал раньше я об этом.

Теперь же говорю, что знаю,

Когда грешу и согрешаю,

К кресту Иисуса прибиваю.

Бог есть Любовь и милостивый.

Он неизменный, справедливый.

Закон греха есть у Любви:

Закон пролития крови.

И так задумал в плане Бог,

Что, согрешающий-бы смог

В небесную попасть обитель,

То нужен с небом примиритель

Чтобы закон тот соблюдать,

То должен кто-то пострадать

Если не ты, то твой Спаситель.

 

С тех пор я бодрствовать решил

И к согрешеньям не спешил.

Я знаю, кому будет больно.

Я причинял боль, и довольно.

Ведь небо все грехи исчислит.

Давайте головою мыслить,

Прежде, чем чем-то согрешать.

Но это уже вам решать.