Из бесед демонолога Марвина с его личным демоном Ирвином

Про Марвина и Ирвина я обычно пишу для себя. ( И чаще всего тогда, когда у меня горит какая-нибудь срочная работа.) Это и развлечение,  и попытка анализа, а иногда просто откровенное убийство времени.
 Некоторые из этих этических карикатур – глубоко личные, потому что очень мало кто может понять,  чем они вызваны и про что повествуют.   Другие я иногда публикую в дневниках или еще где-нибудь.   Хотя ясностью изложения они тоже обычно не отличаются.

 

-«-
- Тебя называют Отцом Лжи, - сказал Марвин, глядя на Ирвина, почесывающего одну из своих пяток другой одной из своих пяток.
- Это – не совсем верное определение с иерархической точки зрения – ответил Ирвин. – «Двоюродный внучатый племянник Лжи по материнской линии» подошло бы точнее.
- И потому не могу я задать тебе тот вопрос, что раздирает душу каждого живого существа.
Не первый год зная Марвина, Ирвин прекратил чесаться и стал ждать продолжения.
- Ведь ты солжешь мне, не так ли?
- Солгу, - кивнул Ирвин.
- Сколько у меня рук?
- Две. Прискорбно мало. Это тот вопрос, что раздирает душу каждого живого существа?
- Нет, это испытание. Почему ты не солгал мне?
- Зачем искажать очевидное? - пожал Ирвин тем, что при определенном освещении могло сойти за плечи.
- … Ответь же мне, о порождение Мрака – существует ли воплощение Света? Абсолют? Непостижимый?! Или, выражаясь обывательским приземленным языком, есть ли Бог?
- Да, - ответил Ирвин.
И Марвин закрыл лицо ладонями.


-«-
- Очень мило, - сказал Ирвин.
Марвин и Ирвин смотрели на два деревянных кресла, которые только что привезли из мебельной мастерской. На поручнях еще оставалась даже упаковка из коричневой бумаги.
- Думаю, мы поставим их в западном углу веранды, над гардениями, - сказал Марвин.
- И очень красивые буквы на спинках. «М» с завитушками и такое стильное готическое «И». Что они обозначают?
- «Мыслитель» и «Исчадие».
- Очень мило, - повторил Ирвин.

-«-
Марвин болел. Его щеки пылали, грудь страдала от кашля, а кости - от ломоты. А весь целиком он страдал от Ирвина, который сидел рядом и пытался понять идею телесного недомогания. А еще Марвин постоянно чихал.
- Ты мог бы сейчас встать и поразить копьем дракона?
- Ну, разве что не кхххаа!..крупххного.
- Если в эту комнату сейчас войдет нагая прекрасная женщина, у тебя хватит сил овладеть ею?
Марвин машинально покосился на полуоткрытую дверь, мимо которой как раз просеменил цыпленок, а больше ничего интересного не происходило.
- Ну, … полгхаааа!...ю , да.
- Тогда я не понимаю, господин, в чем заключается эта твоя «болезнь», раз ты по-прежнему способен на значительные усилия.
- Потому что эти усилия я буду совершать без энтузиазм…мхаа!
- Это недоступно моему пониманию, - признал Ирвин и попытался отравить бульон Марвина, после чего долго пытался оправдать свой поступок тем обстоятельством, что Марвин незадолго до того многократно и горячо высказывал пожелание скорее сдохнуть.

Из бесед демонолога Марвина с его личным демоном Ирвином

Причастие буйвола было совсем крохотным – оно лежало в тарелке, почти незаметное посреди пышных и сочных благих намерений.
Марвин и Ирвин сосредоточенно изучали поданное блюдо. Ирвин даже выдвинул из глазницы мясистый стебелек со сверкающим круглым оком.
- Пишевая сода, мука и немножко гематогена, – сообщил он.
Марвин тяжело вздохнул и оперся подбородком на скрещенные руки.
- Просто съешь его, - посоветовал демон. - Это всего лишь мука и сода! И немножко гематогена. Сакральности –ноль, нечестивости – ноль, смысла во всем происходящем , между прочим, - тоже ноль.
- Ты не понимаешь. Это символ. Приняв причастие буйвола, я обязан буду измениться. Я повяжу себя с теми, кто не хочет добра. Я стану их единомышленником – и потому, неизбежно, их слугой. Они будут знать, что причастие – внутри меня, а я, вечно ощущая его в себе, уже не буду более свободен.
- Чепуха, - сказал Ирвин. – Быть несвободным – это когда ты таскаешь на левой задней ноге стопудовую гирю с пентаграммой. Все остальное – решаемо.
Он, пыхтя, продемонстрировал гирю и Марвин слегка смутился.
- Гиря в тысячу раз тяжелее ляжет на меня, если я съем это кушанье! – сказал он и решительно поднялся из –за стола.
- Ну и ладно, - сказал Ирвин. - Тогда я съем.
И съел.
И ничего с ним не было, потому что Ирвин от хвоста до ушей был преисполнен таким жгучим скепсисом, что проклятое причастие не успело даже пшикнуть .


-«-
Марвин и Ирвин возвращались домой и соседские детишки с привычными воплями ужаса мчались по домам, чтобы как следует попрятаться под кроватями. Один, самый маленький, застрял в прутьях забора и теперь жалобно пищал, дрожа всем тельцем.
- Я не понимаю, - вдруг сказал Ирвин. – Скажи, мой хозяин, ты добр?
- Да, - ответил Марвин. - Я полон любви и сострадания. В знак своей доброты я одолел тебя, о воплощение зла, сковал тебя цепями и властвую над тобой.
- Ага, так я и думал, - сказал Ирвин и мимоходом дал пинка застрявшему в заборе несчастливцу, отчего тот мигом пролетел сквозь прутья и с ревом скрылся в дверях дома.

-«-
Девушка пела и танцевала, а Марвин с доброй улыбкой следил за ней, вкушая старое вино из нового кубка.
- Зачем ты делаешь кривым верхнее отверстие своего тела? – спросил Ирвин
- Так я выражаю симпатию танцовщице, о неразумная мысль, о бессильная мощь, о спутник мой невольный и неудержимый. Нет, Ирвин, ЭТИМ отверстием так делать не надо, это неприлично.
- А в чем суть приличия?
- Суть приличия в том, чтобы не делать того, что ты сделал секунду назад, - строго ответил Марвин и виновато улыбнулся возмущенным дамам за соседним столиком.

ночной почти что поэт

*очень хотелось написать о маленькой трагедии в моем большом театре внутри меня,
но получился дежурный почти что медицинский почти что стих:

чем бы заняться ночью?
ведь сердце мое от терзаний так исхудало
может пустить в него адреналина дозу
чтоб биться чаще хоть через раз оно стало
или выпить преднизолона колбу
чтобы не спать на рабочем месте
нет уж лучше схожу к сейфу давно мне знакомому
там лежат
вкусные
наркотические
вещи!

Famous Blue Raincoat

мне грустно, мне очень, очень грустно, и я больше не хочу ничего предпринимать, чтобы этого не было

я не хочу больше оттягивать это состояние на множество дорог, разговоров, фильмов, песен, людей, дел, рисунков, потому что это никуда не девается, это сидит во мне и становится всё больше и больше, мне кажется, я скоро превращусь в огромную черную дыру или бешеного носорога и буду бесцельно уничтожать все на своем пути, пока вокруг меня ничего не останется

хотя вокруг меня и так ничего нет и во мне тоже больше ничего нет

я смотрю на белый лист бумаги, думаю на заданную мне тему контроля и понимаю, что мне нечего сказать, потому что я ничего о контроле не знаю

я знаю о том, как делать вид, что я всё контролирую; знаю, как обманываться и прятать всё как можно дальше от себя самой; знаю, как привыкнуть к имитации довольства; еще я знаю кое-что про аддикции и знаю, в какой момент это становится вредно для кожи и сосудов. похоже, это всё, что я знаю о ёбаном контроле. даже если я и имею к нему еще какое-то отношение, то я не отдаю себе в этом отчета, потому что никакой в нем не вижу цели, кроме эгоизма. я вообще не вижу ничего за своим эгоизмом и я порой ненавижу себя за это.

в конце концов, я просто никак не могу пережить, я никак не могу выплакать, я не знаю с кем поговорить и как поговорить, но молчать мне больше невыносимо, потому что ничто не уходит. мне долгое время казалось, что я справляюсь, что я не думаю про всё это дерьмо, но на самом деле тем только я и занята. я старательно не думаю про всё это дерьмо, но оно от этого никуда само не убирается и не перестает вонять.

я не верю в справедливость или её отсутствие, я не верю в судьбу и прочую хуйню, но мне кажется, что должно, наконец, случится что-то хорошее. я не самый лучший человек, нет, я, во многом - отвратительный человек, но я совершенно убеждена, что заслуживаю лучшего. мне очень хочется с этим справится, мне очень хочется быть чуточку сильнее, я правда стараюсь не давать себе поблажек, не ныть, не лениться но сегодня я не могу. я не знаю, что мне делать и как мне отпустить всё это.

но зато я точно знаю что завтра я встану и будет совершенно неважно, что я знаю или не знаю, что я могу и чего я не могу, что ебет мне мозги или не ебет. будет важна только моя готовность к лекции и знание английского. и я приду с кипой ресёрча, но вместо набросков у меня - белый лист, в который я сейчас гляжу. и вот наверное этот белый лист - лучшее, что я могу сказать о контроле. я знаю о нем и о себе ровно белый лист.

а потом я приду домой и лягу спать. я мгновенно усну, потому что мне больше не о чем думать перед сном. и через пару дней всё снова будет как обычно. я снова постараюсь не думать, не знать, не разбираться, и мне очень страшно, потому что слепая гордость просто не позволяет мне разобраться с этим в кабинете у психотерапевта. а это, может быть, единственный лучший путь. я не знаю. я совсем ничего не знаю, мне просто очень надо взрослеть и справляться с собой, но я из раза в раз решаю быть слабой и маленькой. мне приходилось пару раз взрослеть за одно утро, а теперь мне не хочется взрослеть больше никогда. я все еще прячу от себя монстров под своей кроватью 

[Так трогательно)]

*ОНА:
Когда мне будет восемьдесят пять,
Когда начну я тапочки терять,
В бульоне размягчать кусочки хлеба,
Вязать излишне длинные шарфы,
Ходить, держась за стены и шкафы,
И долго-долго вглядываться в небо,
Когда все женское,
Что мне сейчас дано,
Истратится и станет все равно -
Уснуть, проснуться, или не проснуться.
Из виданного на своем веку
Я бережно твой образ извлеку,
И чуть заметно губы улыбнутся.

* ОН:
Когда мне будет восемьдесят пять,
По дому буду твои тапочки искать,
Ворчать на то, что трудно мне сгибаться,
Носить какие-то нелепые шарфы
Из тех, что для меня связала ты.
А утром, просыпаясь до рассвета,
Прислушаюсь к дыханью твоему,
Вдруг улыбнусь и тихо обниму.
Когда мне будет восемьдесят пять,
С тебя пылинки буду я сдувать,
Твои седые букли поправлять,
И, взявшись за руки по скверику гулять.
И нам не страшно будет умирать,
Когда нам будет восемьдесят пять...

Russia Россия настолько прекрасна, что удивляться уже не хватает сил. И настолько удивительна, что прекрасного просто не замечаешь из-за беспрерывного изумления.(c)

Language issues.

A sucker punch is a blow made without warning, allowing no time for preparation or defense on the part of the recipient. The term is generally reserved for situations where the way in which the blow has been delivered is considered unfair or unethical. In practice this often includes blows delivered from close range or from behind.
(с) wikipedia.org

В английском, "удар ниже пояса" называется sucker punch, в буквальном смысле "детский удар". Примечательно, что в русском языке смысловая отсылка подразумевает некие правила, то есть, внешние обязательства, в то время как английская идиома унижает ударяющего, сравнивая его с ребёнком, который просто неспособен соблюдать правила.

Про оленей вечности.

Время приготовления блинов - два часа. Время пожирания - три минуты. Бесполезней тратить жизнь можно разве что в кататоническом ступоре.
У нас каникулы. Дети хотят есть, гулять, всё как можно громче. Ловля кота в их исполнении нивелирует шум аэропорта. Работать невозможно. Чтобы пройти в кухню, надо назвать пароль.
- Я не знаю пароль.
- На букву Ч, это есть у нас в доме.
- Часы. (неа) Чай (иже с ним чашки, чайник, всё не то). Чемодан, Чубчик, портрет Чайковского. Чих, исполненный Машей, микробы по-прежнему в квартире - не подходят. Двадцать минут Ляля уговаривает не сдаваться, подумать. Потом торжественно:
- Это Чувства!
На выставке бассет-хаундов мне бы дали приз за самый собачий взгляд.
- Ты, отец, чего-то грустный - говорят дети, прыгая по кровати. С треском вылетает фанерное дно. Батутистки проваливаются. Им страшно весело. Убийство мебели они считают лучшей шуткой дня. Остаток вечера пишут сочинение “Как я собираюсь провести каникулы, ничего при этом не разрушив”. По надутым щекам видно, насколько разное у нас чувство юмора. У меня, например, вместо него чёрная дыра.

С утра неловко. Жестокое сочинение за какую-то старую кровать, как я мог.
Улучшить отношения можно праздничной едой. Один сайт рекомендует говядину с кокосовым молоком. Следует добавить чили, имбирь и куркуму. Подавая на стол, посыпать кунжутом. Подозрительный рецепт. Другой сайт начинает вроде бы как человек - очистить помидоры от кожицы. Но потом тоже срывается в бред - “залейте жареный плантин соусом из кассавы”.
Из всего этого фонтана я выбираю блины, их сигнатура доступна без словаря. Если для кого блины не праздник, тот пусть не смеет жаловаться на жизнь. Сгоряча купил два литра молока. Пришлось второй рукой варить кашу. Левой держал кастрюлю, правой мешал, в остальных руках сковорода, черпак и тесто. Ещё несколько рук свеже-обожжены, заживают. Всё-таки, кухня - моя родная стихия.

По липким пятнам на костюме любой бы догадался, кто тут наготовил столько вкусного. Я спросил, желает ли аудитория блинов или каши. Мне казалось, дети захотят намазать кашу на блины. Я предвкушал слёзы сытости на их счастливых лицах.
- Только варенье! - ответили они.
Я задал ряд наводящих вопросов. Намекнул, что в блинах четыре желтка. Они сказали, что рады за меня, желтки мне полезны. Не знаю. Маше десять, Ляле семь, я так устал от дочерней неблагодарности.

На конкурсе красоты мои блины завоевали бы приз “за кощунство”. Часы терзаний и ожогов породили гору лепёшек неявно овальной формы. Но можно ведь представить, что это карты морей. Можно залить сметаной остров Хонсю и слопать вместе с населением. Или нанести стрелки и цифры, получится символ текущего времени, как на картинах одного счастливого испанца.

Раньше к нам ходила чудесная няня. Она из пустоты доставала борщ, салат и котлетки. В моём холодильнике водилось много прохладного воздуха и зелёнка для коленей. Ещё рос кактус на окне. Этих запасов няне хватало на три блюда. Без всякой куркумы, заметьте. Потом она вышла за банкира в розовой рубашке. Мы бы сами не против жить с банкиром, но он нас чего-то не захотел. Коварный деспот. Взял няню без приданого чтоб потом помыкать.

И ладно. В воскресенье я чинил кровать, Ляля рисовала оленя. У зверя вышел застенчивый зад и уши с возможностью вертикального взлёта. Добрый автор обещала каждую осень дарить мне по оленю. У нас бесконечный запас осеней. Наше время кружит по краю блина. Его можно сложить втрое, макнуть в варенье, потом новое испечь. Два часа для вечности не жалко.


"Кто дочитал, смотрите застенчивого оленя"

Жалостливая песня.

Поётся жалостливо и медленно.

У меня закончились средства,
У меня закончились спо-со-бы,
Я пытаюсь вернуться в детство,
Получается не так, как хотелось бы.
У меня закончилась водка,
У меня закончились нарко-ти-ки,
И весь город - как дырявая лодка,
С каждым часом уходящая ко дну реки.
У меня закончилось время,
У меня закончились жела-ни-я,
Я ушёл расплёскивать семя,
Всем хорошего дня, до свидания.

Ольга Булычёва "чайное"

он пишет: "я жду тебя дома. я ставлю чайник," -
и воздух ей тесен, как старый худой пиджак.

на улице ветер. над городом крики чаек.
она и не помнит, когда всё пошло не так.

он пишет: "я жду тебя. это почти как жажда".
она отвечает невнятное "не скучай",
но ей неспокойно. ей кажется, что однажды
он вырвет ей сердце и выжмет лимоном в чай.
ведь мама всегда говорила - так не бывает,
чтоб долго и счастливо, и в один день. финал -
вернёшься с работы, а он тебя не узнает.

а может быть, даже и лучше, чтоб не узнал.

он пишет: "я жду тебя дома". осенний город
холодным дождём прибивает к асфальту пыль.

на улице ветер. она поднимает ворот.
ей надо успеть, пока чай ещё не остыл.

(с)

Искренность

Кто-то считает это грубостью, для кого-то это невоспитанность,а кто-то третий это считает элементарным неуважением. Я же называю это искренностью. Когда-то у меня была дурная привычка скрывать от других свои чувства и намерения, сейчас же я понимаю, что глупо было замыкаться в себе, вешать на себя замок скрытности, а ключи от него прятать в сундук и выбрасывать с моста в холодные воды. Так никто никогда не узнает настоящего тебя, а ты останешься наедине со своими страхами, переживаниями, радостями, горестями, которые будут тебя постепенно съедать.
За мою же "искренность" даже самые близкие отвернулись от меня. Нет, это меня не расстроило, это меня разочаровало. Противное чувство, когда тебя разочаровывает близкий человек, я приравниваю это к ожогам на коже - долго болит, долго заживает, оставляет шрам, а если случайно его заметишь, сразу погружаешься в болезненные воспоминания, оставляющие неприятный осадок.
Дружба - это когда ты не боишься обидеть человека, когда можешь сказать все так, как есть, не приукрашивая, не вешая гирлянды лживых слов надежды. Для этого друзья и есть, что бы говорить колючую правду, а если хочется слушать сладкие речи, чувствовать на свей шкуре лучи чьей-то жалости, то для этого есть серая масса, готовая делать все что угодно, а у тебя за спиной, поливать тебя помоями своего гнева, претензий, равнодушия.
С каждой минутой людей на планете становиться все больше и больше. С каждой минутой все больше и больше людей просто растворяются во мне, превращаются в туман, уходят в небытие. Слишком много людей разбились об меня, слишком много людей пролетело через меня, и так, каждый день, каждую неделю, месяц. Надеюсь, так не будет продолжаться всю жизнь, ведь разбиться и я могу, по мне тоже могут пойти трещины. 

***

 

Ключи - Ночь дождь

Ночь, дождь, всё в нас.
Неестественные лица,
Осторожность фраз...
Кто ты, кто я,
Кто ты для меня?
Ночь - дождь, да - нет.
Всё так просто,
Только, всё же, непрост ответ,
Тогда,
Когда ответа нет.

Мы идем с дождём
По пустому перрону -
Я в разлуку, дождь идёт в ночь.
Тебя ночной экспресс
Увозит к дому,
Скорый поезд быстро едет прочь.

Взгляд вдаль, как жаль,
Что не греет полу-радость,
Может полy-печаль.
Губы стали немее стали.
Что там, что здесь?
И смущает, что готовы принять,
Как есть
И день, и ночь.

Мы идем с дождём
По пустому перрону -
Я в разлуку, дождь идёт в ночь.
Тебя ночной экспресс
Увозит к дому,
Скорый поезд быстро едет...

Мы идем с дождём
По пустому перрону -
Я в разлуку, дождь идёт в ночь.
Тебя ночной экспресс
Увозит к дому,
Скорый поезд быстро едет...

Минимизация издержек

Если женщину просто любить, толку не будет.

Она вас сперва полюбит немножко, а потом начнет задумываться.

Это потому, что поначалу она вас сравнивает с тем, что было до вас, а до вас ее либо никто не любил вообще, либо ее пиздили с утра до вечера. Ясное дело, на этом фоне вы герой геройский. Какая была наша жизнь, известно какая. А тут наконец солнышко взошло, ура.

А спустя, скажем, год она вас сравнивает с тем, что было год назад, т.е. с вами же, но при прошлогоднем раскладе. И как-то не ощущается уже того перепада. Что тогда солнышко, что теперь ровно то же самое солнышко. Это какой-то, извините, полярный день.

Если женщина почуяла динамику и представила график, она этот график продолжит. Если в начале была экспонента - значит, дальше будет все та же экспонента до победного конца. Странно, что она не боится сдохнуть от натуги. Если это оказывается какая-нибудь другая, более сложная функция, с как минимум пологими участками (а бывают ведь и спады) - она отказывается играть дальше в эту игру. Это нечестная игра, говорит она.

Поэтому толковый любовник лезет из кожи вон, чтобы обеспечить ей экспоненту.

В эмоциональном плане это невозможно по определению, иначе все бы на третий месяц умирали в судорогах. Приходится искать эрзацы. Быстро, чтобы не сказать стремглав, жениться, или богатеть, или еще как-нибудь устраивать лучше и веселей, создавая иллюзию неуклонного и стремительного прогресса.

Беда в том, что какой бы прогресс вы ни изобразили, он никогда не будет достаточно стремителен. И цветок вашего сердца будет вечно позевывать и говорить про вас "мой-то дурак", что, согласитесь, довольно горько наблюдать, особенно после того, как вы потратили на нее всю зарплату.

Вы просто взялись за дело не с того конца. Ей ведь нужны не абсолютные величины. Ей важна крутизна кривой. Ей важно осознавать, что сегодня не в пример лучше, чем вчера, а завтра будет еще лучше.

Расстаньтесь с ней сегодня навсегда, а через пару дней вернитесь. Это не стоит ни копейки, и вы все тот же, а эффект ровно тот, что надо. Она хочет любить вас, как в первый день - вы можете устраивать ей этот первый день хоть каждый месяц.

Рано или поздно ей, конечно, и это надоест. Но это не аргумент.

В конце концов, рано или поздно мы все умрем.

какое-то беспокойство.

Некоторых людей, которые набивались ко мне в лучшие друзья больше десяти лет (и уже, наверное, преуспевшие в этом нелёгком деле, потому что у меня больше никого нет), я довольно неплохо знаю. Даже то, чего, как они думают, я не могу знать, потому что я люблю прикидываться дурачком для легкости общения. То, что они вполне могут в определённые моменты не посчитаться с близким человеком или даже обидеть его ради личной выгоды - это чёрт с ними. Люди разные бывают, я не идеализирую. Они уж точно не идеальны. Но - я не могу понять, что заставляет их делать эти вещи без малейшей для себя выгоды и в такие моменты, когда я отказываю себе в чём-то важном ради них? Я как девочка, даже написал недавно смс, что я знаю, как тебе тяжело сейчас и что ты сам себе в этом не признаешься, но знай, что можешь на меня рассчитывать в любое время и в любом вопросе. Мне не жалко выйти ночью в дождь пешком проводить их до дома - просто так, чтобы не скучно было (иногда мне невыносимо одному сидеть), или принести им пожрать, или подарить что-то нужное, что у меня есть. А в итоге человеку сложно просто сделать один телефонный звонок и спросить о месте встречи. А у меня срывается всё в этот момент. Я сам срываюсь.
 Даже не накручивал, я нормально относился к тому, что они врут в мелочах (зачем-то), что опаздывают и не приходят вообще куда-то, что говорят одно, а делают другое. Просто я не понимаю, насколько надо быть либо им ленивыми похуистами, либо мне последним козлом, что не захотелось даже нажать две кнопки и задать один вопрос? Это, дорогие мои, дерьмо.

И что, в конечном итоге останутся те, кто должен быть рядом? Я так не думаю. Я думаю, в конечном итоге хуйня с косой в капюшоне будет.
И больше ничего. И все эти фотоаппараты, мобилки, велики, контакты, поебаться и мировая экономика - всё будет таким же далёким, как и эти люди от меня. Вам не кажется, что это всё похоже друг на друга? Мне только до сих пор не по себе от того, что не знаю, кто для кого умер. Идеалист хренов.

Ольга Булычёва "анестезия для принцессы"

У принцессы круги под глазами,
У принцессы ладони как лёд.
Говорят, её сердце из камня.
Ей не больно – но это не в счёт.

Ей бы жить в своей сказке без принца,
Сделав замок похожим на дом.

Ей не больно, она не боится –
Только бродит по залу кругом
И не знает, как скрыться от скуки
По ночам, когда ей не до сна...

Под бинтами принцессины руки
Все в уколах от веретена.

(с)

_

Дать номер телефона пьяному хуйлу, которое подсело к тебе на лавочке, пока ты в четыре часа дня сидел и думал порыдать под "Please Forgive Me", даже не взглянув на него - это "уровень". Кто вообще бывает пьян в четыре часа дня? 

Или стоять в курилке, смотреть в одну точку, пока N вещает что-то о вреде курения, потом ещё что-то, потом о том, что я не слушаю, потом щелкает пальцами перед лицом, и по масштабу бедствия это приравнивается к тому, как если бы он взял меня за голову и ударил головой обо что-нибудь металлическое. Голова болит после равнозначно. 

Или когда тебя постоянно спрашивают: "А что ты здесь делаешь вообще?", словно ты везде посторонний и каждое веселое чудовище знает, где бы тебе нашлось место, но оно точно никогда не бывает "здесь". Нет, правда, что я здесь делаю? Это, конечно, всё должно быть связано с моей жизненной философией, но я не могу придумать ничего лучше, чем "А тебя ебёт?".

Я просто друг для человека, которого обожаю...

Это самые ужасные слова, которые можно услышать после всего, что между нами было...

Но я не хочу и не буду тебе просто другом...

Ты важная часть моей жизни, и я докажу тебе это!