На берегу, далеком, пустынном, продутом ветрами было очень красиво. Раньше этот  берег представлял собо одну большую базальтовую скалу, но многие тысячи лет не пощадили даже такого твердого материала, сейчас это было большое нагромождение камней, склочно наваленных друг на друга... А мне всегда нравились подобные берега, они шли в противовес, так же любимым, песчанным, мягко-золотистым роскошным оправам рек или морей. На этом берегу было не место песку, даче приводные птицы селились здесь не охотно, а сейчас, ближе к времени холода, здесь совсем никого не осталось, кроме пары недотлевших стволов причудливо изогнутого дерева...

Все говорило о скором наступлении холодов...

В этих краях они были суровыми, пронзающим насквозь. Вода, даже в самых больших глубина

х подергивалась ледяной коемкой, никакое давление не могло противостоять холоду. Да, это место действительно знало, что такое холод. Здесь почти никто не жил, лишь иногда забредал потерявшийся путник или специльно пришедшие сюда на встречу собеседники. Но к этому месту тянуло, завораживало тем, что может понять только человек, живущий уже не первую жизнь. Бабочки... ледяные бабочки

, они же из замерзших капель янтаря, радуги, смести живого света и какой нибудь яркой краски, порхающие, живущие своей, обособленной, только им понятной жизнью, с, опять же, только им присущими целями и задачми... Маленькие ледяные феи, они очень красивы в своей облачении из искрящегося стеклоподобного мороза... все было пропитанно холодом, даже такие красивые создания. 

На ощупь совсем не холодно...

Да, и вправду, по ощущениям было совсем не мерзко к ним прикосаться и не столько обжигл этот холод, сколько притяно успокаивал. Хоть этот мир и сделан из холодного дыхания, он ничуть не был тем холодом, что грозил вот вот придти, но до которого оставалось так много секунд, что о нем никто и не вспоминал... А между тем бабочки вели себя очень странно, с каждым появлением здесь они летали все ниже, краски на них и в них становились все блеклее, как будто сам цвет решил покинуть столько прохладные покои. Холод становился все непригляднее и жестче. Все чаще стали проявляться жилы Мира, все реже стало всходить солнце... Все стало "все чаще" или "все реже". Перемены, и грядущая рекогносцировка сил, идей, глобальная чистка, все сказывалось даже здесь, в стлько консвервативном и медленном Мире. Это интересно, просто интересно...

Идеальное место для раздумий...

Действительно, действительно, лучшего места для раздумий было сложно придумать. Здесь все умиротворяло, все наводило на лпавный, неспешный ход мыслей, которым в таких условиях надо было придать очень много энергии, протокнуть их, вывести из криогенного сна, заставить работать и исполняться. Когда даешь мыслям мало энергии они летяют летают, чихнут пару раз и все, рассыпятс, здесь же, даже для порождения мысли требовалось усилие... не утомительное, но такое, которое будет жалко приложить к неразумным думам, и которое приложится только к чему то действительно стоящему... Предложение принято, теперь осталвалось обдумать... а подумать было над чем...