Не смотри мне в глаза, в глубине пустоты отраженье, там застыл горизонт, но там нет места для волшебства, солнце так же встает и все так же в облачной трели пробуждаясь от света дрожит в нежной дреме земля. Но от чувства свободы остались заросшие тропы, что уводят из разума в тысячи разных сторон. Не смотри мне в глаза, я идущий по ним одиноко в своем мире иллюзий собою же заточен.

Огненный круг лепестки свои тянет к твоей груди, не пускай его ближе он может тебя схватить, в пылких объятьях к себе прижать, закружить... огненный круг, он не умеет любить.

Почему ты не прячешься, я не верю что, все кончено, уходи, это значит закончен полет в невесомости и гравитация раздавит нас друг о друга. Я боюсь за тебя…

И хочется стонать безмерно, безнадежно, от этой ломоты, нет сил уйти во мрак, мне нужен лишь покой, покой это не страшно, покой это когда уж нет пути назад

Безлюдно, так тихо, словно кто-то проткнул звуком тело cслишком сильно, теперь тишина…

LI 5.8.22

Это сотрет меня, но так приятен процесс, кто о чем?
В колонках играет: Dream Theater - Bombay Vindaloo

LI 5.8.22

Веретено печати зла, заплетено печатью смысла и с кончика его слеза в спирали времени повисла. Пройдут года, наступит срок, сработает секунда даты и капля разнесет в песок все то, что ты таврил, когда-то.

Разведи руки, ухвати небо, там, где дождь нити в землю вонзал звонко, там, где сквозь их пряди осень идет шагом и оставляет в лицах тени печали тонкой.
Капельки той печали заледенили веки, черным и белым светом, серым на вдох и выдох. Кто-то глаза поднимет в ветви, куда то к верху, словно желая видеть осени горя вывих.

Точка в небе, птица или звезда, будем спорить, не знаю, луна как клубок отраженной в небе мечты, он дарит полеты ночные среди пустоты. Точка в небе, наверное, это твой сон он такой же, как я он нигде и в тебя влюблен, полуночной прохлады такой желанный глоток. Точка в небе, душа, что летит на восток.

Дрожат ресницы. но ты не плачешь, слезы - птицы летят из глаз невидимые в темноте, я чувствую их, но не могу пленить, так медленно движутся мои губы...
И может проще окунутся в них, чтобы понять, как нелепы попытки жить в их течении, сколько еще будет влаги и насколько хватит меня, пока я в них не растворюсь без остатка

Цветы. Ты любишь цветы. Они терпким запахом так опьяняют. И с ними мысли твои в солнечный свет узоры вплетают. Ласково трогаешь ты за лепестки их дрожащей рукою. Цветы, ты любишь цветы. Они умирают вместе с тобою.

Ты идешь, и шаги твои светом кидаются в стены и от жара глаза вытекают прозрачной слезой. Ты идешь не ко мне, но это уже не проблема, этот танец, заказанный тенью уже не с тобой. Мир качнется безликими и безнадежными снами, я, пьянея от мира, смотрю, как ты таешь во тьме, и так долго еще с обращенными в темень глазами буду чувствовать, как кровь бежит по щеке.

Ты ставишь на подоконник ногу, стекло не преграда ты знаешь сама, ну что ж потерпи не много, ты с миром этим разлучена. Все уже происходит, просто отдайся течению стен, это уже не больно, больно когда не видишь вен.

Не нужен этот свет, чей шаг тебя лишенный лишь облик твоих глаз и больше ничего, лишь солнца черный шар, что обречен на тьму идущая во сне я за тобой бреду.

И шаг твой словно дуновенье ветерка, он распахнет окно полупрозрачной спальни, где я один давно и жду тебя, твоих ладоней хладный звон хрустальный.
Разрежь своей ладонью моих нитей вязь, чтоб в бисере, струящемся по венам в едином танце времени слилась, запечатлев тень траура на стенах.

Усталость оставляет лепестки ненужной пленки чистого пространства, так хрупко с ней мы не разведены в моем к ней непонятном постоянстве
Мне нужен только легкий ветерок, что оборвет мгновенно жизни нити, приди ко мне и я приму тебя в гранитном и надгробном монолите.

Треск статики проламывает кость, она скрипит и пенится, но нам не дано встретится,я прикован к проводу и цепь сдерживает меня слишком прочно, я оторву руку, но это немного позже, а сейчас немного покоя перед последним рывком. Подожди еще немного, я сейчас...

По самой кромке на цыпочках идет бог невесомости в его ладонях две ветви железобетонных тюльпанов, одной ведет по стене другой ведет по проводу пронизывая электричеством сознание смыслом странным

Мне бы час и весь мир перестал дышать, на дыхание так много уходит дней и молчанье вдруг, тишины печать и земля вокруг и тела на ней

Я провожу куском струны у основания лица, там где губы в поцелуе, но не для меня, там где дыхание сменилось предвещая стон, там где так много говорилось, о том как я влюблен. Струна проколет тонкой болью зашивая шрам, в который прячется печали самообман, в котором столько от смерти, а не от любви в котором я похороню слова последней мечты.

Мне иногда так не хватает простого взгляда в глубину, так много пустоты внутри и так ее ненужно. но избавится во взгляде, едва ли дано, большего желать чем дать смогут глупо, наверное, глупо. Но не более чем эта жизнь.