Мне просто не очень хорошо в этой стране. Или в этом мире. Это немного старо и избито, но ничего не поделаешь, только мириться не хочется, а точнее не можется, и вот сидишь в этой отвратительной клетке, названной миром людей.
Мы от состояния войны "всех против всех" идём к ней же, только в более извращённых формах. И это тоже не ново совсем, только мне от этого так противно, так отвратительно. И не успокаивает меня возможность купить книгу Бехтеревой по нейрохирургии головного мозга. Да просто это не спасёт.
Я стараюсь иногда говорить какие - то глупые нерушимые истины , в которые сама толком не верю, про жизнь такую, какой я её вообще не воспринимаю. Окружающие радуются за меня, удовлетворённо и мерно говорят, что удалось мне, наконец, что - то понять в этой жизни, а я уже толком не реагирую, у меня таких истин заготовлено на каждого, я знаю, что мне на них скажут, как улыбнутся и согласятся. С людьми всегда есть о чём поговорить.
Мне больше не приходят на ум странные мысли по утрам, и я считаю это большой потерей.
Я постоянной и глупо восседаю перед телевизором, наблюдаю этот прекрасный, отборный бред, изредка косясь на моего уже изрядно подряхлевшего и принявшего позу священника, благословляющего мирян на благие поступки, доброго знакомого.
Неожиданно для себя я читаю Достоевского. Меня занимает всё, я смотрю каждую букву, каждое слово, мне интересен каждый жест, каждая мысль. Нет более полного и глубокого произведения в русской литературе, чем "Преступление и наказание". И спорить об этом вовсе не стоит, это неоспоримо, только понять сие можно лишь думая о подобном без конца, проникнувшись собственной философией автора. И пусть не всё идёт в согласии с моим восприятием реальности - у меня ничто не вызывается отвращения, презрения, раздражения. Эту книгу я не захлопнула от негодования ни разу. А если сие сумбурно, то...
Мне так жалко себя, а на самом деле я боюсь, что просто - напросто получу по заслугам.
Wincold.
Пора.