Степень нашего родства с дядей Леней определяется выражением «седьмая вода на киселе»: дед  дяди Лени и мой прапрадед были двоюродными братьями. Это не мешает четвертому поколению только на моей памяти поддерживать родственные связи.

Дядя Леня был талантливый артист и режиссер. Он не ставил фильмов или спектаклей, он режиссировал каждую минуту своей жизни и жизни окружающих.

Как я жалею, что не записывала за ним. В памяти осталась только самая малость.

У нас была собака Кроша – карликовый пинчер, тонкие ножки, глаза на выкате. Дядя Леня говорил ей: «Что этт ты глаза выпучила, как Андрюха Буробин?" (Односельчанин из его детства, персонаж, ставший нарицательным в нашей семье и вот уже полвека бессмертным).

Что эттт  за собака? – продолжал дядя Леня по поводу Кроши. – Вот у меня была собака. Я ей:

–  Бобик!

Она мне: –  Щаво?

–  Хлеба хощешь?

–  Давай.

Дядя Леня работал по призванию, он был зав. сельским клубом, а его жена Анна Харитоновна – учительницей начальных классов.

Каждое лето в Малахово, где жил дядя Леня, приходил табор цыган. Они ставили палатки вокруг местного озера посреди деревни. Цыганки обходили деревню в поисках еды, денег и одежды.

Как-то в июльский тягучий полдень пришла такая цыганка к Анне Харитоновне, и между ними начался разговор, который был бы забыт через минуту, если бы на высокое крыльцо (сцену) не вышел дядя Леня в кальсонах, обтянувших его кривые ноги, и голубой растянутой майке.

Он даже не стал прислушиваться к разговору, он принял величественную позу, простер руку в сторону женщин и как актер старой мхатовской школы воскликнул: «Ма-ать! Одеть ее с головы до ног!»

И удалился.

Это был настоящий артист, который любил искусство ради искусства, а не ради своей славы. Он понимал, что в этой мизансцене не должно быть ничего лишнего, его не интересовала даже реакция зрителей. Да и зритель-то был один – восьмилетняя девочка, то есть я. Статная пышногрудая красавица-украинка Анна Харитоновна видела, наверное, сцены и похлеще, во всяком случае, она их видела ежедневно. Я же запомнила эту картину на всю жизнь и до сих пор с восторгом вспоминаю.

Цыганка восприняла речь дяди Лени не как акт искусства, а как прямое руководство к действию: «Ты слышала, что тебе хозяин сказал?» - обратилась она к Анне Харитоновне.

Анна Харитоновна  вынесла старые туфли, цыганка сбросила свои, всунула ноги в подаренные и была такова.

Когда дядя Леня приезжал к нам в гости – это был праздник для всех бабушкиных одиноких соседок. Он балагурил, играл на гармони, покупал им пол-литру, жизнь их вспыхивала весельем. Все оказывалось не так-то безнадежно. Они называли его Леонид, принаряжались, распевали под гармонь залихвацкие песни. Все это происходило в соседнем дворе и активно мне не нравилось: я ревновала. Дядя Леня наш и только мы можем оценить его таланты, им-то не дано, вон они какие неестественно оживленные, выпили потому что.

Во дворе у дяди Лени стояла летняя кухня, там завтракали, обедали и ужинали летом, то есть когда мы с бабушкой приезжали. Кухня была дощатая, беленая изнутри и снаружи, мой символ домашнего очага. Гораздо позже, во взрослом возрасте образ этой кухни стоял передо мной, когда мы строили дом. Как мне хотелось воссоздать ту просторную и уютную кухоньку.

Лет пять назад я побывала в Малахово и зашла во двор дяди Лени. Кухня была на месте, маленький сарайчик без окна, вросший в землю, метра четыре квадратных. Я успела сфотографироваться со своей вдохновительницей. Вскоре ее снесли: новым хозяевам она стала не нужна даже в качестве сарая.

Вот она - красавица летняя кухня]

Внутри летней кухни стоял стол и лавки по обеим его сторонам.

Особенно мне запомнились ужины. Во-первых, потому что после ужина никто не уходил, а велись долгие беседы у низко свисавшей над столом голой лампочки.

Во-вторых, потому что на ужин была вареная молодая картошка, которую я не ела, а ела я исключительно колбасу. Бабушка покупала батон колбасы и головку сыра перед нашей поездкой в Малахово, и каждый ужин я надеялась, что мне отрежут кусок. Но дядя Леня всегда говорил одно и то же: «Ты, Ленощка, девощка городская, кажный день колбасу в городе ешь, а Игорещек – деревенский, он сроду такого не едал, так что вот тебе картошечка молодая, ешь ее, а Игорещку колбаски отрежем».

Игорещек – внук дяди Лени, мой брат в энной степени родства. Дядя Леня растил его с младенчества, его мама, дочь дяди Лени, училась в институте, а потом разошлась с Игоревым отцом и жила какое-то время отдельно. Всего у дяди Лени было трое детей – старший сын и две дочери, сын сразу после армии женился и уехал. Игорь был не просто внуком, он был поздним сыном. Они вместе рыбачили, вместе ходили в клуб, вообще в моей памяти всегда были вместе. Игорещек не сходил с уст дяди Лени.

Дядя Леня ходил с нами пяти- шестилетними в лес и рассказывал истории про механизаторов (в селе было училище механизаторов). Кто это такие – я не понимала, дядя Леня и не объяснял, но по рассказам было ясно, что механизаторы постоянно совершают какие-то неблаговидные поступки, они даже бабу Ягу как-то поймали и, ж..,скажем так, попу ей надрали. У дяди Лени эта часть тела называлась иначе. И все непривычные моему уху лесные звуки издавали именно они, механизаторы, в целях нашего устрашения.

Дядя Леня был фронтовик, дважды лежал в госпитале с ранением. О том, что он с 1917 года, я узнала совсем недавно. Получается, что в 1967, например, ему было 50 лет, а в 1977 – 60. Совсем не старый, как казался в детстве.

В 1987 году из Малахово пришло печальное известие – умер дядя Леня.

Игорь был в армии, его не отпустили на похороны – к деду нельзя, он же не родитель.

У Игоря дядиленина походка, я режу сало с хлебом исключительно солдатиками, как учил дядя Леня (там, кроме рядовых, должны быть офицеры и генерал – они пошире), мое любимое блюдо – молодая картошка с «постным» маслом, а моя соседка по улице, где я жила в детстве, спросила меня недавно: «Помнишь, к вам родственник какой-то из деревни приезжал, на гармони играл? Как его звали?»

Дядя Леня.

Серия сообщений "Мои тексты":
Часть 1 - Новая рубрика в моем дневнике
Часть 2 - Каркавино
Часть 3 - Дядя Леня
Часть 4 - Зиновий Иванович
Часть 5 - Авантюрное путешествие в Нарым и обратно
...
Часть 26 - Гимн профильной математической смены
Часть 27 - Трактат о пользе летних занятий математикой
Часть 28 - «Нравится-не нравится» педагога, обдумывающего житье