...

Я не знаю, почему страшно.
В принципе, мне это безразлично.
Мне не безразличны только лампочки. Человеческие батарейки.
Сколько ты без них продержишься?
Я не могу и нескольких часов.
Я уже давно поняла, что от меня мало толку. Поэтому, пытаюсь помогать даже в мелочах.
От меня на самом деле нет пользы.
Заметила, что не могу помочь себе. Только другим. С собой у меня происходит что-то вроде короткого замыкания.

Скажем прямо: у меня есть состояние "всё окей". Я нахожусь в нём именно тогда, когда всё далеко и безнадёжно не "окей". Эта такая игра. Чистое враньё самой себе. Детский сад. "Пока я не вижу проблемы, её не существует".
Миф про то, что страус, испугавшись, прячет голову в песок - ошибочен. Неизвестно откуда он пошёл, но к реальности не имеет никакого отношения. А ко мне имеет. Я, как такой мифический страус. Прячу голову в песок и думаю, что опасности нет.
Детский сад.

Я не могу бороться с этим состоянием. Я пыталась.
Но я слишком большой трус.
Как толкьо дело касается меня, а не других - я мгновенно замыкаюсь. Прячусь. Берсь за чужие беды. Улыбаюсь. Я вообще много улыбаюсь. Это такой принцип.
Люди никогда не сделают вреда человеку, который искренне желает им добра.
Я его желаю.
Искренне.
Всем.
Есть люди, которых я не люблю. Но сосуществовать могу и с ними. Могу даже с ними дружить. Может, они и узнают, что я от них не в восторге. Но расстанемся мы всё равно друзьями.

И мне дико хочется, чтобы кто-нибудь мне помог. Ну, хоть кто-нибудь. Не кричал, ни в коем случае не кричал, я от этого умираю, а именно помогал.
Когда я раскрываюсь перед человеком - я перестаю защищаться. Это инстинктивно. Я перестаю ждать возможного удара в спину. Полностью перестаю.
Если я дружу - я раскрываюсь целиком. И престаю обороняться. Поэтому, когда на меня орут, кричат, нападают люди, с которыми я дружу - я могу только реветь.
Я не могу защищаться. Потому что, я не могу им перечить. Потому что, я им раскрылась.
Типичная жертва.
Но любой посторонний с претензией на наезд - огребёт по полной. Меня можно обвинить в жестокости и бессердечности. Можно. Уже обвиняли. Совершенно справедливо.
Потому что, я чувствую людей, это почти единственное ценное качество. Я чувствую человека и бью так, как это будет максимально эффективно.
Но вмешиваюсь - толкьо, если понимаю, что без моего вмешательства не обойтись. Прихожу в самый последний момент. Пиковый.

Такая натура.
Я набираю "свой" круг людей. И защищаю их. Помогаю.

Но мне самой очень, очень нужна помощь.
Как правило, этого никто не видит.