«Для Себя создал Ты нас, Господи, и не успокоится сердце наше в нас, пока не найдет Тебя».  Блаженный Августин Человек имеет духовную жажду, искание. Это драгоценный и мучительный дар, данный на земле только человеку. Мучительный, потому что противоречит его земным привязанностям.

Духовная жажда влечет человека ввысь, не дает ему успокоиться на земном, приобщает его к высшим радостям. Вера рождается тогда, когда человек узнает Того, Кому он себя отдает, подобно тому, как и любовь загорается в душе одновременно с появлением любимого.

Вера это встреча, реальная встреча самого глубокого в нас с Богом.

    Вера врождённа человеку, она является ядром его существа.

       Вера растет, углубляется. Она динамическая величина.

       Вера от Бога, от Его призыва. Она всегда ответ Ему, а ответ не только предполагает наличие того, кому мы отвечаем, но и удостоверяет это наличие.

            Вера есть отдача человека Тому, Кто дает Себя. Паскаль сказал: «Бог говорит нам: ты не искал бы Меня, если бы уже не нашел».

Почему я верю? Бог дал мне эту веру, и все время дает. Дал именно как дар.

Истинное обращение неописуемо, потому что сокровенно совершается в глубине души. Поэтому, когда меня спросят о том, как я стал христианином, я отвечу, что это произошло не по плану, не с намерением и рациональным расчетом, а по любви Божьей. Бог Сам призвал меня, Сам открылся мне.

Без внутреннего озарения, без благодати Духа Святого наше обращение будет умовым.

Радость и мир, которые я ощущаю в себе, удостоверяют меня, что это Божий дар. Человек не столько сознательно, разумно приходит к вере в Бога, сколько находит ее в себе, находит с удивлением, радостью и благодарностью.

Вера недоказуема. Было много попыток доказать, что Бог существует или что Бога нет. Но никто на продолжении всей истории человечества не мог доказать ни того, ни другого.

Бога можно воспринимать только чистым сердцем. Нужно хранить свое сердце, потому что оно есть óрган, которым мы воспринимаем благодать Божью.

Когда человек читает 138 псалом, написанный несколько тысяч лет назад, он говорит: это обо мне, это мой опыт. «Господи! Ты испытал меня и знаешь.

Ты знаешь, когда я сажусь и когда встаю; Ты издали видишь все мысли мои.

Иду ли я, сплю - Ты смотришь за мной,  все мои пути известны Тебе.

Еще слово не слетело с моего языка , — а Ты, Господи, уже знаешь его.

Со всех сторон Ты окружаешь меня, Ты меня держишь рукою Своей.

Твое ведение непостижимо для меня  — мне не достичь его высоты!

Куда я могу уйти от Духа Твоего, от взгляда Твоего куда убегу?

Если на небо взойду  — Ты там; если сойду в Шеол - и там Ты.

Полечу я на крыльях зари, поселюсь у последнего моря —

и там рука Твоя будет вести меня, и там будет держать меня десница Твоя.

Скажу : «пусть тьма укроет меня, пусть свет вокруг станет ночью»;

но и эта тьма для Тебя - не тьма: ночь светла, как день: мрак - что свет.

Ты создал внутренности мои, в материнском чреве соткал меня.

я сотворён непостижимо и чудесно! слава Тебе! я вижу, сколь чудесны дела Твои!

… Как возвышенны для меня помышления Твои, Боже, и как велико число их! ......» (Пс 138).

Человек не принимает веру и не теряет ее, она в нем живет. Он ее в себе находит.

Любое открытие в себе веры происходит не нашими усилиями, а при участии внешней силы, благодати Божьей.

Нам кажется, что мы сами открыли в себе веру, но это благодать нам помогает.

А когда человек ее не чувствует, когда он отказывается принять ее, то благодать проходит через него, как через решето. Чтобы в человеке зазвучал тот óрган, который будит веру, надо очистить ее источник. Сердце очищается у каждого по–разному.

Многие от страдания теряют веру, а другие через страдания приходят в вере.

Опыт каких–то тяжелых переживаний делает человека духовно более зрелым. Это очевидно.

Но человек обретает веру не потому, что страдает, а потому, что его душа становится более возмужавшей.

Человек никогда веры не чужд. Нет человека, который вообще не имеет веры. Разница только в том, что один осознает и формулирует свою веру как некое мировоззрение, а другой верит инстинктивно.

В человеке, не имеющем религиозного мировоззрения, все равно живут религиозные токи. Он впитывает их с самого рождения, соприкасаясь с традицией, культурой, литературой.

Даже в наше общество, которое было формально атеистическим, так или иначе «диффузно» все это проникало: через Достоевского, Толстого, Гоголя; через поэзию; через музыку и живопись.

Все наследие культуры русской и зарубежной подпитывало и формировало это полурелигиозное смутное мировоззрение. Я верю в ценность всех величайших порывов человечества.

Искания тех, кто сознавал бытие Божье, и тех, кто, как Чернышевский, его не сознавал, прекрасны они все искали Вечность.

Может быть духовность нерелигиозная. В «Бесах» Достоевского Кириллов считает себя атеистом, но в нем живет скрытая религиозность.

Всякая культура рождается из видения человеком мира высшего Бога. И если мы посмотрим на произведения культуры, то заметим, что они отражают веру.

Подсознательно верят все. Подсознательно каждый из нас ощущает, что есть глубочайший смысл бытия. Наше существование и существование мира имеет с этим смыслом прямую связь.

Разумно верующий человек тот, кто это ощущение выводит на уровень сознания. Мы все дети Божьи. Только одни знают это и верят в это, а другие остаются как бы «сиротами». Но это сиротство мнимое. У нас есть Отец. Он всегда с нами. Поэтому мы все и называемся братьями и сестрами.

В душу каждого Бог заложил ощущение Вечности, ощущение Высшего Начала.

И поэтому, чтобы прийти к вере, надо прийти к самому себе.

Мы живем как бы вдали от себя. Мы работаем, ходим, бегаем, трудимся, но мы совершенно не помним себя…

А надо вернуться к себе, почувствовать внутри себя тишину, осознать важность своего духа.

«В молчании Бог произносит Свое слово», — говорил Мейстер Экхарт.

Где наше молчание? В нас постоянно все тарахтит. Поэтому для того, чтобы прийти к духовным ценностям, надо создавать островки тишины, островки духовной сосредоточенности. Важно остановиться хотя бы на минуту.

Для того чтобы осознать и углубить живущую в нас веру в Творца, надо вернуться к самим себе потерянным и найти то, что мы потеряли.           Это первый шаг.

А потом уже надо идти дальше: горячей верой открыть сердца для восприятия благодати Духа Святого.

Мы можем добровольно принимать или отвергать Бога. Бог это свобода. Он Себя не навязывает нам и общается с нами на расстоянии двух свобод: Своей свободы и нашей свободы.

Если человек не имеет желания воспринять Дух Святой, то ничего не произойдет.

Господь ищет веру, любовь и надежду в сердцах человеческих, и только тогда изливает на них благодать Свою, когда они с глубокой верой открываются перед Ним. Великое таинство совершается при этом.

В романе А. Беляева «Властелин мира» дан образ принудительной любви. Человек изобрел аппарат, которым можно вызвать любые чувства. Желая влюбить в себя девушку, он нацеливал на нее этот аппарат, и она бежала к нему как загипнотизированная. Но любви то не было, это была работа машины. Такой любви человек не захочет. И веры такой нам не надо.

Все прекрасное должно быть свободным. Вера это есть твое особенное внутреннее открытие, которое потом уже ты подтверждаешь и которым делишься с другими.

Однако мы можем только свидетельствовать о своей вере, а каждый человек может добровольно что–то принимать и что–то отвергать. Никакого навязывания!

Потому что Бог это свобода. Дух это свобода. Духовность это свобода.

Человек может превратить веру в источник силы, действия, источник динамизма, а может превратить в некую тихую заводь. «Блажен, кто верует, — говорит герой Грибоедова, — тепло ему на свете».

Значит, блаженство веры это находиться в такой теплоте, вроде как на печке лежать? Свойственно это людям? Да.

Люди часто делят себя на верующих и неверующих. Грубое, не совсем правильное деление.

Богопознание это процесс. Человек смутно чувствует реальность Бога. Это уже вера, какая–то начальная ступень веры.

Человек, переходя от бессознательной веры к вере сознательной, приходит сначала к первому этапу: к пониманию тайны бытия, тайны жизни. В нем рождается нечто вроде молитвы.

Об этом рассказал глубоко верующий человек:

«Многие из вас могли пережить такой момент своей жизни, когда вдруг все, что тебя окружает, ты воспринимаешь как нечто целое, обращенное к тебе, когда ты можешь обратиться к этому бытию на «ты».

Ты это моя жизнь,       Ты это мое дыхание,          Ты это голубое небо,          это все Ты.

Это перестает быть множеством вещей, но вдруг становится знаком того, что над всем этим присутствует Нектоне нечто, а Некто. И тогда все меняется.

Картина жизни как бы обретает свои цвета до сих пор она была черно–белой.

Вдруг мы понимаем, что мы не просто случайные существа, возникшие на маленьком, крошечном шарике, которые сегодня есть, а завтра умрут, сгниют, и все это бесполезно;

       вдруг оказывается, что вселенная это симфония, что жизнь человека имеет какое–то бесконечное продолжение, что во всем этом есть некий замысел и цель, и наши поиски и метания это не аномалия природы, а ее восхождение к самым вершинам бытия, приближающего нас туда, куда Господь зовет человека».

Смысл и сила веры заключаются в том, что она ведет человека по трудному пути, часто в неизвестность.

Он должен полагаться на Спасителя так, как полагался некогда на Бога Авраам.

Вера означает полное доверие голосу Божьему. Апостол Павел говорит, что Авраам стал отцом всех верующих. Он поверил Богу, и это вменилось ему в праведность. Он не «поверил в Бога», а «поверил Богу».

Он не только понимал, что есть Высшее Бытие, но ощутил, что Ему можно довериться, довериться по–настоящему, как Благому. Кто–то может считать бытие враждебным обитанием и думать, что он заброшен в этот черный и пустой мир в наказание.

Но вера переворачивает наше зрение. Вдруг мы видим, что бытию можно довериться. Человек идет вверх, и ему протянута рука. Нужно сохранять верность Богу среди испытаний, благодарить Его за чудесную помощь, но надо оставаться твердым даже тогда, когда эта помощь, казалась бы, медлит.

Именно такой «безответной» верности ждет от нас Спаситель. В ней наша сила. Мы должны научиться всецело доверять Богу, а не искать доказательств или чудес.

Тогда вся жизнь откроется нам как чудо. И мы с вами увидим Его повсюду вокруг нас:

в каждом листе дерева,           в каждом цветке,               в каждом живом существе,            в тайне зарождения жизни,            в дивных законах вселенной;               в золотых песчинках добра, разбросанных среди камней грубой и жестокой жизни;             в красоте,           в любви,           в познании.

Во всем этом глазами веры открывается чудо, нескончаемый рой таких привычных для нас чудес.

И тогда мы можем славить Господа в свободном служении Его воле.

А что такое вера? Апостол Павел сказал: «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр 11.1), то есть это уверенность в том, что невидимое существует.

Духовные тайны выше ведения, их ни телесные чувства, ни ум не ощущают.

Невидимый мир не постигается пятью чувствами. Но если он недоступен нашим чувствам, мы не можем сказать, что он не существует.

Нужно иметь чистое и смиренное сердце, открытое к тайнам бытия, чтобы воспринимать духовные тайны. Великие святые такое сердце имели, их познание о мире было более глубокое, чем наше.

Все погибнет со смертью нашей, — одна только чистая вера всегда будет сиять перед Богом, всегда будет истинным, единственным достоинством нашим.

Людей спасет только вера. Господь сотворил человека не на погибель, а на спасение, надо этому по–детски верить и трудиться. На земле труды, а после награда и утешение.

                 из интернета