Гарри Гамисония

«Сила материнства»

Это была обычная бездомная кошка без клички, у которой было пять котят и которая старалась выжить в трущобах Ист-Нью-Йорка. Она устроилась в ветхом заброшенном гараже, где часто случались подозрительные пожары. Она рыскала по окрестностям в поисках объедков, чтобы прокормить свое подрастающее потомство. В 6 часов 06 минут утра 29 марта 1996 года все изменилось. В гараже внезапно начался пожар. Кошкин дом был охвачен пламенем. На вызов приехали спасатели пожарной команды 175, и вскоре пожар был потушен. Один из пожарников, Дэйвид Джаннелли, услышал мяуканье. Он нашел трех котят прямо рядом со зданием, еще одного — посередине проезжей части улицы, а пятого — на тротуаре на противоположной стороне. Котята были слишком маленькими, чтобы убежать самим. Джаннелли заметил, что у каждого следующего котенка ожоги были более сильные, чем у предыдущего, — они дольше ждали своей очереди, пока кошка-мать выносила их по одному. В сообщении «Нью-Йорк дейли ньюс» от 7 апреля 1996 года о местонахождении кошки-мамы и о ее любящей опеке говорилось так: «На соседнем пустыре Джаннелли нашел кошку-маму, упавшую от боли, и у него защемило сердце от этого зрелища. Глаза кошки были закрыты, и веки опухли от дыма. Подушечки на ее лапах были сильно обожженны. Ужасные ожоги покрывали морду, уши и лапы. Джаннелли нашел картонную коробку. Он осторожно положил в нее кошку-маму и котят. „Она не могла даже открыть глаз, — рассказал Джаннелли, — но прикоснулась к каждому из котят лапой, проверяя, все ли на месте“». Когда они приехали в приют Лиги по охране животных северного побережья, положение было отчаянное. В сообщении дальше говорится: «Были применены противошоковые медикаменты. Храброй кошке поставили внутривенную капельницу с антибиотиками. Ожоги осторожно смазали мазью. Потом кошку положили в клетку с кислородной камерой, чтобы ей было легче дышать, и все сотрудники приюта, затаив дыхание, стали ждать… Не прошло и 48 часов, как героиня уже сидела. Ее опухшие глаза открылись, и врачи установили, что с ними все в порядке». Остановитесь и задумайтесь. Представьте себе, как эта мужественная мать, с ее врожденной боязнью огня, входит в задымленное горящее здание, чтобы спасти своих мяукающих малышей. Войти туда за своими крошечными беспомощными котятами один раз — это уже подвиг; но повторить это пять раз, чувствуя, как с каждым разом боль от ожогов на лапах и морде становится все сильнее, — это невероятно! Ее кожа на месте ожогов была багряного, или пунцового, цвета, и поэтому храбрую кошку назвали Скарлетт. Когда эта трогательная история о силе материнской любви облетела мир, телефоны в приюте Лиги по охране животных северного побережья стали просто разрываться от звонков. Чтобы узнать о состоянии Скарлетт, позвонили, в общей сложности, более 6 000 человек, в том числе и из таких далеких стран, как Нидерланды, Южная Африка и Япония. Около 1 500 человек предложили взять Скарлетт вместе с ее семейством к себе. Позднее один котенок умер. Скарлетт покорила сердца многих людей во всем мире. Невольно напрашивается вопрос: неужели пример силы материнской любви, поданный Скарлетт, не трогает сердца миллионов матерей, которые избавляются от своего ребенка еще до его рождения или жестоко убивают его вскоре после рождения? https://marketium.ru/koshka-geroinya/

Тема блокадного Ленинграда всегда волнительна, а эта история вдвойне - еще больше обожаю котеек. Люди, заводите котов и кошек но только не кормите их вискас...

Из ФБ:

Коты Ленинграда в блокаду

Коты Ленинграда

В 1942-м году осажденный Ленинград одолевали крысы. Очевидцы вспоминают, что грызуны передвигались по городу огромными колониями. Когда они переходили дорогу, даже трамваи вынуждены были останавливаться. С крысами боролись: их расстреливали, давили танками, были созданы даже специальные бригады по уничтожению грызунов, но справиться с напастью не могли. Серые твари сжирали даже те крохи еды, что оставались в городе. Кроме того, из-за полчищ крыс в городе возникла угроза эпидемий. Но никакие «человеческие» методы борьбы с грызунами не помогали. А кошек — главных крысиных врагов — в городе не было уже давно. Их съели.

Немного грустного, но честного

Поначалу окружающие осуждали «кошкоедов». «Я питаюсь по второй категории, поэтому имею право», - оправдывался осенью 1941 года один из них. Потом оправданий уже не требовалось: обед из кошки часто был единственной возможностью сохранить жизнь.

«3 декабря 1941 года. Сегодня съели жареную кошку. Очень вкусно», - записал в своем дневнике 10-летний мальчик.

«Соседского кота мы съели всей коммунальной квартирой еще в начале блокады», - говорит Зоя Корнильева.

«В нашей семье дошло до того, что дядя требовал кота Максима на съедение чуть ли не каждый день. Мы с мамой, когда уходили из дома, запирали Максима на ключ в маленькой комнате. Жил у нас еще попугай Жак. В хорошие времена Жаконя наш пел, разговаривал. А тут с голоду весь облез и притих. Немного подсолнечных семечек, которые мы выменяли на папино ружье, скоро кончились, и Жак наш был обречен. Кот Максим тоже еле бродил - шерсть вылезала клоками, когти не убирались, перестал даже мяукать, выпрашивая еду. Однажды Макс ухитрился залезть в клетку к Жаконе. В иное время случилась бы драма. А вот что увидели мы, вернувшись домой! Птица и кот в холодной комнате спали, прижавшись друг к другу. На дядю это так подействовало, что он перестал на кота покушаться…»

«У нас был кот Васька. Любимец в семье. Зимой 41-го мама его унесла куда то. Сказала, что в приют, мол, там его будут рыбкой кормить, а мы то не можем...Вечером мама приготовила что то на подобие котлет. Тогда я удивилась, откуда у нас мясо? Ничего не поняла....Только потом....Получается, что благодаря Ваське мы выжили ту зиму...»

«Глинский (директор театра) предложил мне взять его кота за 300 грамм хлеба, я согласился: голод дает себя знать, ведь вот уже как три месяца живу впроголодь, а в особенности декабрь месяц, при уменьшенной норме и при абсолютном отсутствии каких-либо запасов продовольствия. Поехал домой, а за котом решил зайти в 6 часов вечера. Холодина дома страшная. Термометр показывает только 3 градуса. Было уже 7 часов, я уже было собрался выйти, но ужасающей силы артиллерийский обстрел Петроградской стороны, когда каждую минуту ждал что вот-вот, и снаряд ударит в наш дом, заставил меня воздержаться выйти на улицу, да притом и находился в страшно нервном и лихорадочном состоянии от мысли, как это я пойду, возьму кота и буду его убивать? Ведь до сих пор я и птички не трогал, а тут домашнее животное!»

Кошка значит победа

Тем не менее, некоторые горожане, несмотря на жестокий голод, пожалели своих любимцев. Весной 1942 года полуживая от голода старушка вынесла своего кота на улицу погулять. К ней подходили люди, благодарили, что она его сохранила. Одна бывшая блокадница вспоминала, что в марте 1942 года вдруг увидела на городской улице тощую кошку. Вокруг нее стояли несколько старушек и крестились, а исхудавший, похожий на скелет милиционер следил, чтобы никто не изловил зверька. 12-летняя девочка в апреле 1942 года, проходя мимо кинотеатра «Баррикада», увидала толпу людей у окна одного из домов. Они дивились на необыкновенное зрелище: на ярко освещенном солнцем подоконнике лежала полосатая кошка с тремя котятами. «Увидев ее, я поняла, что мы выжили», - вспоминала эта женщина много лет спустя.

Мохнатый спецназ

В своем дневнике блокадница Кира Логинова вспоминала, "Тьма крыс длинными шеренгами во главе со своими вожаками двигались по Шлиссельбургскому тракту (ныне проспекту Обуховской обороны) прямо к мельнице, где мололи муку для всего города. Это был враг организованный, умный и жестокий...». Все виды оружия, бомбежки и огонь пожаров оказались бессильными уничтожить «пятую колонну», объедавшую умиравших от голода блокадников.
Как только была прорвана блокада в 1943 году, было принято решение доставить в Ленинград кошек, года вышло постановление за подписью председателя Ленсовета о необходимости «выписать из Ярославской области и доставить в Ленинград дымчатых кошек». Ярославцы не могли не выполнить стратегический заказ и наловили нужное количество дымчатых кошек, считавшихся тогда лучшими крысоловами. Четыре вагона кошек прибыли в полуразрушенный город. Часть кошек была выпущена тут же на вокзале, часть была роздана жителям. Очевидцы рассказывают, что когда мяукающих крысоловов привезли, то для получения кошки надо было отстоять очередь. Расхватывали моментально, и многим не хватило.
В январе 1944 года котенок в Ленинграде стоил 500 рублей (килограмм хлеба тогда продавался с рук за 50 рублей, зарплата сторожа составляла 120 рублей).

16-летняя Катя Волошина. Она даже посвятила блокадному коту стихи.

Их оружие - ловкость и зубы.
Но не досталось крысам зерно.
Хлеб сохранен был людям!
Прибывшие в полуразрушенный город коты ценой больших потерь со своей стороны сумели отогнать крыс от продовольственных складов.

Кот-слухач

В числе легенд военного времени есть и история про рыжего кота-«слухача», поселившегося при зенитной батарее под Ленинградом и точно предсказывавшего налёты вражеской авиации. Причём, как гласит история, на приближение советских самолетов животное не реагировало. Командование батареей ценило кота за его уникальный дар, поставило на довольствие и даже выделило одного солдата за ним присматривать.

Кошачья мобилизация

Как только блокада была снята, прошла еще одна «кошачья мобилизация». На этот раз мурок и барсиков набирали в Сибири специально для нужд Эрмитажа и других ленинградских дворцов и музеев. «Кошачий призыв» прошел успешно. В Тюмени, например, собрали 238 котов и кошек в возрасте от полугода до 5 лет. Многие сами приносили своих любимцев на сборный пункт. Первым из добровольцев стал черно-белый кот Амур, которого хозяйка лично сдала с пожеланиями «внести свой вклад в борьбу с ненавистным врагом». Всего в Ленинград было направлено 5 тысяч омских, тюменских, иркутских котов, которые с честью справились со своей задачей - очистили Эрмитаж от грызунов.
О котах и кошках Эрмитажа заботятся. Их кормят, лечат, но главное - уважают за добросовестный труд и помощь. А несколько лет назад в музее даже был создан специальный Фонд друзей котов Эрмитажа. Этот фонд собирает средства на разные кошачьи нужды, организует всяческие акции и выставки.
Сегодня в Эрмитаже служат более полусотни котов. Каждый из них имеет паспорт с фотографией и считается высококвалифицированным специалистом по очистке музейных подвалов от грызунов.
Кошачье сообщество имеет четкую иерархию. Тут есть своя аристократия, середнячки и чернь. Коты делятся на четыре отряда. Каждый имеет строго отведенную территорию. В чужой подвал не лезу - там можно схлопотать по морде, серьезно.
Кошек узнают в лицо, со спины и даже с хвоста все сотрудники музея. Но дают имена именно те женщины, которые их кормят. Они знают историю каждого в подробностях.