/IMA ALFA-STULKA/
(из рукописи Йоуна Сигурдассона со Ньёрдова залива, область Мюли, восток Исландии)
Сына Гвюдмунда звали Йоун и жил он на мысу Беру-нес что в Рейда-фьорде, во времена правления той областью Йоуном Торлакссоном. О самом сыне Гвюдмунда ходит невообразимое количество странных историй - рассказывают, например, что был он необычайно сведущ во многих вещах и занимался к тому ж ворожбой и колдовством. (Что само по себе все же не было редкостью в те дни.) Ничего не известно ни о его предках, не о потомках*. Йоун вырос в Беру-нес'е и, когда достаточно повзрослел, доверили ему пасти скот.
Говорят, что однажды был он с отарой в начале узкой долины на холме, который прямехонько над его хутором. Является ему тут некая юная дева и заводит игривую беседу. Он спрашивает как ее имя. Она отвечает "Има", и далее утверждает, что отец ее и мать владеют целым имением "вон там, где стоит холм. " Она была необыкновенно мила с Йоуном и неожиданно подробно поведала ему обо всех делах в доме своего отца. Между прочим обмолвилась она и о том, что отец ее владеет книгой, которая полна всякого рода сокрытых знаний и что многое можно узнать из нее, и непременно тот сделается "крафта-скальдом"**, кто получит возможность ее прочитать, и ничто не сможет застать его в расплох.
- Не можешь ли ты добыть для меня эту таинственную книгу? - тотчас спрашивает Йоун. - Очень хочется мне узнать что-нибудь из того.
- Ах! Это почти невозможно, - вздыхает Има, - ибо отец бережет ее как зеницу ока.
Но все-таки Йоун был чрезвычайно настойчив и всеми правдами и неправдами понуждал проговорившуюся девушку достать ему чудную книгу, хотя бы на самое короткое время, для чтения.
- Ну чтож, будь по твоему, - соглашается она наконец, - ведь готова я на любое, лишь бы заслужить твою любовь. Рискну я заполучить этот фолиант для тебя. Но учти! Если только отец мой узнает об этом, не жить мне с того мгновенья ни минуты.
После, пробыла она подле Йоуна до вечера, до тех пор, пока не погнал он отару назад.
На следующий день приходит она с книгой и была та воистину удивительна. По мнению людей знающих, происходила она из того редкого рода эльфийских книг, прочесть которые могли лишь люди обладающие даром духовиденья***, для всех же прочих ее пергаментные страницы навсегда оставались девственно чисты, будь то при ярком свете солнца, трепетном пламени свечи или лунном сиянии.
Просила Има Йоуна быть верным своему слову и условилась с ним, что вернется за отцовской книгой в конце двухнедельного срока. Йоун общал это с готовностью и всячески оказывал ей знаки внимания, и вообще вел себя с ней весьма и весьма благосклонно.
И вот, приходит Има в назначенное время и просит отдать ей книгу, повторяя опять, что жизнь не только ее, но и его окажется под угрозой, если вдруг все откроется. Однако Йоун покачал головой и говорит, что мол ему никак теперь не обойтись без этой чудной книги, а значит никогда он с ней не расстанется. Дрожа, обвила руками Има его шею и зарыдала.
- Заклинаю! Не предавай моего к тебе доверия! - умоляет она.
Но Йоун на это и бровью не повел.
- Не помогут тут тебе ни слезы, ни мольба, - равнодушно замечает он, - ибо все равно не намерен я оставаться без сокрытой в книге премудрости.
Замолчала Има. Поднимает затем она заплаканное лицо и сверкнув вдруг очами говорит:
- Скверно поступаешь ты сейчас, Смертный! Ведь жизнь моя отныне на волоске!... И все ж, не в силах я воздать тебе по делам твоим. Увы! Не преодолеть мне своего чувства!
Tак оставила она его печальна и гневлива. И с тех пор зовут Имы-долом то место где свиделись они дважды.
Через некоторое время после всех этих событий, а точнее зимой, не задолго до Рождества, снится Йону будто бы одной ночью является ему незнакомец, приветствует его и говорит, что пришел затем, чтобы предупредить о нависшей опасности.
- Советовал бы я тебе на Рождественскую ночь повнимательнее последить за имовой книгой, да и за своей головой в придачу, - молвил он, - ведь открылась сейчас правда и пробил час возмездия. Отец Имы твердо решил покарать тебя. Нас будет четверо: хозяин с хозяйкой, Има и твой покорный слуга. Предостерегаю я тебя об этом потому только, что самая жизнь не мила больше мне. Был я тоже когда-то рожден смертным, да попал против желания к этим эльфам****...Итак, слушай! Ближе к полуночи навестим мы твой хутор. Ты должен сидеть на возвышении в главной комнате и иметь острый тесак под рукой. Как только ты услышишь легкое прикосновение к двери - действуй быстро: беги в проход и убей первого, кого ты там увидишь, а затем всех остальных. Я постараюсь устроить сутолоку и встать перед тобой так, чтобы большинство их ударов досталось мне. Уверен я - выйдешь ты победителем из этой схватки. Выживу и я. Но весь израненный. Так помни и о том, чтоб поскорее избавить меня от мучений от ран - не хочу я жить боле. Когда ты убьешь непрошенных гостей, выволоки всех долой с хутора, затем сожги их тела. И не забудь! Успей закончить до рассвета.
Сказавши это исчез незнакомец, а Йоун проснулся.
На Рождественскую ночь ушел весь народ в церковь, Йоун же остался дома один. Затем произошло все именно так, как предсказал ему незнакомец из сна. Йоун вспоминает эти события в драматическом вступлении к одной из своих баллад, где утверждает он:
То ведомо было Создателю, что в тяжкой беде я был,
в тот миг, когда четверо, кознями,
коварные, нечистыми, нелюди
осилить меня удумали.
Постскриптум переводчика:
Чудная эта эльфийская книга, разумеется, осталась у Йоуна, откуда он и почерпнул видимо большую часть своей мудрости. Куда она задевалась после его смерти?
Наверное, ее можно было обнаружить среди прочих магических сборников, рукописей по ворожбе и ветхих фолиантов полных чар в книгохранилище какого- нибудь монастыря, церкви или на крупном хуторе. И наверняка, там позже, увы (как было довольно часто в те времена), произошел пожар, так что и десятой доли не дошло до нас из того, что хранилось в его коллекциях.
Или же, что еще печальнее, книга эта так или иначе попала в руки какого- нибудь обыкновеного человека и тот, не ломая (понапрасну) головы, почему мол она, хоть и полноценно-оформленная снаружи, лишена по странности главной своей части - содержания, либо написал поверх "эльфо-рун" на чистых, как ему казалось, пергаментных страницах ее что-то свое, либо же употребил в хозяйство: обернуть что-нибудь полезное, а то из суеверного страха и вовсе сжег.
Однако впрочем, до сих пор, исландские мудрецы нет-нет да и найдут какую- нибудь неучтенную рукопись. Вот и "Сага о Хрольве Жердинке и его дружинниках" тому пример...
В этом рассказе упоминаются таинственные книги эльфов. Как пишет о том Йоун Гвюдмундссон Ученый: "Люди с даром духовиденья свидетельствуют, что внутри оформление их подобно старым рукописям иров (т.е. ирландцев), только с золотыми буковицами; и все там изумительных цветов, с изящной вязью и орнаментами внутри и снаружи нарисованными" ("Tidfordrif"). То же вторит ему шотландский священник Роберт Кирк в 1691 году, замечая что "[эльфы] имеют много прекрасных и забавных книг: одни странной, почти "наркотической" натуры, другие же головоломного содержания, подобного стилю розенкрейцеров." "К тому же, - добавляет Кирк, - женщины эльфо-народа шьют, ткут и вышивают необычайно изящно, и есть ли продукт (их действий) результат работы с земными материалами, или же это неосязаемое сплетение радуг, и просто фантастическая имитация обычных плодов долгих стараний смертных вышивальщиц - для понимания того недостаточно всех наших способов и чувств". (Как тут не вспомнить эльфийскую вышивальщицу Фириэль и ее фантастические гобелены из "Сильмариллиона" Толкина!)
Опять же от эльфов, приходит людям "сокрытая" мудрость и, увы, некоторые умудряются извращать ее и использовать во зло.
