Рубежи протонной терапии. Дар "Прометеуса"
(...)
... Особенность протонной терапии заключается в поражающей способности протонного пучка, которая усиливается в конце пробега. Это позволяет максимально воздействовать на заражённые ткани, не причиняя вреда здоровым. Основываясь на этом принципе, отечественные физики (под руководством члена-корреспондента РАН В.Е. Балакина) создали уникальный комплекс "Прометеус".
Название выбрано неслучайно. Согласно древнегреческому мифу, Прометей дал людям огонь. А "Прометеус" призван сделать высокотехнологичную протонную терапию массовой и доступной для каждого. Подробнее об отечественной установке рассказывают специалисты из Физического института имени П.Н. Лебедева РАН и Медицинского радиологического научного центра им. А.Ф. Цыба.
Александр Шемяков — младший научный сотрудник протвинского филиала ФИАН им. П.Н. Лебедева.
— Тема протонной терапии — междисциплинарная. Почему вы выбрали именно медицинское направление в физике?
— В свое время оно показалось мне интересным. Поступив в Обнинский филиал Московского инженерно-физического института (МИФИ), я сразу выбрал направление «Медицинская физика». На тот момент тематика была новой и актуальной. Она и сегодня продолжает существовать на стыке наук — медицины, физики и биологии. Могу сказать, что не ошибся в своем выборе. Данная тема мне близка и интересна по сей день.
— Насколько сложно осваивать такое широкое направление на стыке наук? /Фото из личного архива/
- Местами действительно непросто, но всегда интересно. Порой приходилось взаимодействовать со специалистами — физиками и медиками, которые не до конца понимали друг друга. Но в итоге все складывалось.
— Наблюдается ли кадровый дефицит в это области?
— Замечу, что таких специалистов появляется все больше с каждым годом. Между тем, если раньше существовал специалитет, выпуская уже более-менее готовых к практической работе специалистов, то сейчас после бакалавриата требуется дополнительное обучение в магистратуре либо спецкурс на производстве. Это несколько осложняет кадровый вопрос. Я и сам неоднократно руководил дипломными работами студентов из филиала в Обнинске и Протвине. У нас есть группа медицинской физики, но студентам все равно приходится уделять очень много времени и проводить дополнительное обучение по специальности. Помимо этого, до сих пор еще не все понимают, что такое медицинский физик и зачем он нужен в клинике. Медперсоналу приходится объяснять, что современное оборудование необходимо должным образом обслуживать, и никто, кроме высококвалифицированных медицинских физиков и инженеров, не сможет этого делать.
/
— Чем сегодня занимается группа ускорительной физики в городе Протвино?
— Сегодня наша основная задача связана с разработкой комплексов протонной терапии «Прометеус». Специалисты создают новые узлы для данного комплекса, улучшают существующие и дорабатывают новые системы для повышения качества протонной терапии и расширения сферы использования и применения лучевой терапии. На сегодняшний день комплекс работает по облучению опухолей только головы, шеи. Сейчас мы пытаемся расширить сферу применения и для других органов, в том числе для облучения движущихся мишеней, то есть во время дыхания пациента.
— В России работают несколько центров протонной терапии - в Санкт-Петербурге, в Димитровграде и в Обнинске. При этом только в Обнинске используется отечественное оборудование. С чем это связано?
— Скорее всего это связано с недоверием и непониманием. Мы сталкивались с ними и ранее. Сейчас ситуация налаживается, поскольку технология становится более изученной, появляется всё больше публикаций, о достижениях протонной терапии рассказывают на конференциях. Множество пациентов и в Обнинске, и (первоначально) в Протвине получили лечение и продолжают получать. Но до сих пор приходится доказывать, что наша технология работает, что она эффективна.
Установки в Санкт-Петербурге и в Димитровграде представляют собой стандартные комплексы, которые используются во всем мире. Речь идет о серийном оборудовании, которое уже известно и понятно как врачам, так и специалистам. Нашу установку можно считать уникальной и для России, и для мира в целом. При этом два созданных нами ускорителя расположены в США.
Специфика в том, что установка основана на нестандартной методике облучения в положении сидя. Тогда как все врачи уже привыкли к тому, что пациент неподвижно лежит на столе, а вокруг него вращается система излучения.
Однако совсем недавно на одной из конференций американские коллеги также указали на эффективность облучения пациентов в положении сидя, отмечая, что таким образом органы гораздо меньше смещаются относительно лучей, а пациентам во время процедуры намного комфортнее. При этом отсутствие системы поворота пучка вокруг пациента значительно удешевляет весь комплекс, так как сама система стоит дороже ускорителя.
— Известно, что строительство, эксплуатация протонного центра обходятся недешево. При этом ясно, что запрос среди пациентов присутствует. Насколько востребованы протонные центры в нашей стране?
— Согласно результатам научных публикаций и отчетам онкологической службы Российской Федерации, потребность такая имеется. С каждым годом прирост новых случаев онкологических заболеваний увеличивается. Доказано, что порядка 20% пациентов показана протонная лучевая терапия. Это значит, что они получат больший эффект от данного излучения. Казалось бы, 20% не так много, но это именно та доля, которым протоны показаны, а использование других методик будет не столь эффективно.
Строительство новых комплексов обусловлено научными и прикладными данными, но не стоит забывать, что на сегодняшний момент представленное у других производителей оборудование достаточно дорогое. Наша установка, в отличие от конкурентов, изначально задумывалась как недорогой аналог, который можно собрать в любом госпитале, городской больнице без возведения дополнительных зданий или подведения дополнительных коммуникаций. Она потребляет мало энергии, а для работы с ней необходимо постоянное присутствие двух-трех человек. Поэтому наш комплекс был задуман как оборудование для массового производства и использования. Пока эту задачу реализовать не удалось, но мы надеемся на лучшее.
— Недавно ваши коллеги из компании «Протом» пришли к выводу, что не стопроцентная эффективность протонной терапии связана в том числе с недостаточными дозами излучения. Расскажите подробнее про эту аналитику.
— В лучевой терапии существуют определенные стандарты облучения. Для каждой локализации, для каждой опухоли в целом описана необходимая подведенная доза, суммарная за весь курс лечения и разово за один сеанс облучения, так как курс лучевой терапии может длиться около месяца. Пациент ежедневно должен получать определенную дозу облучения. По опыту использования фотонной терапии врачи просто перенесли показатели дозы на протонную терапию, что в ряде случаев может быть не совсем корректно, поскольку у протонов другое дозораспределение, и по-другому облучаются критические органы. Протонная терапия позволяет, не задев критические структуры, подвести большую дозу.
В ряде публикаций как раз показано, что, используя тонкий сканирующий пучок протонов, можно повысить разовую дозу на опухоль, тем самым снизить число сеансов облучения. А значит и пациенту будет легче проходить процедуру лечения, и мы сможем помочь большему количеству пациентов. Это соответственно сказывается на стоимости всего курса лучевой терапии и на стоимости самой установки.
Но пока все движется достаточно медленно, поскольку врачам-клиницистам необходимо собрать определенную когорту пациентов и убедиться, что данная методика повышения дозы за один сеанс безопасна. Думаю, что постепенно данный метод будет использоваться, а мы сможем облучать пациентов не в течение месяца, а в течение 2-3 недель. В этом направлении мы активно работаем вместе с Институтом теоретической и экспериментальной биофизики в Пущине. На опытах с клетками и животными-опухоленосителями мы исследуем различные модификации облучения, различные дозы за фракцию и суммарную дозу за весь курс лечения. И пытаемся таким образом на базовом уровне подобрать оптимальную дозу для лечения различных опухолей, чтобы затем внедрить этот опыт в свою практику...
— В настоящее время в мире продолжают разрабатывать протонные и ионные комплексы на основе циклотрона. Насколько я знаю, этот тип ускорителя малопригоден для лечения в современных условиях. Именно поэтому комплекс «Прометеус» был создан на основе синхротрона?
/Система иммобилизации пациента в зоне облучения/
— Да, верно. Когда мы говорим о высокоэффективном комплексе фотонной терапии, то подразумеваем, что он относительно недорогой в эксплуатации, эффективный и доступный. Условно говоря, человек может ездить по Москве на современных спорткарах или огромных внедорожниках, которые потребляют массу топлива и требуют соответствующего ухода. Будет ли это эффективно? Наверное, нет. Мне кажется, массово все-таки стоит использовать более бюджетное средство транспортировки человека из одной точки в другую. Такая аналогия может быть справедлива и для комплекса протонной терапии. Да, циклотроны — хорошие ускорители, они показывают высокую эффективность и в лечении, и в работе. Но основное отличие от синхротрона заключается в том, что циклотроны ускоряют энергию до фиксированной отметки. По сути — это кольцевой магнит, в котором из центра до внешней его границы ускоряются частицы. И только дойдя до внешней границы, набрав необходимую энергию, порядка 250-ти мегаэлектронвольт, пучок выходит из ускорителя. Таким образом, независимо от того, какая энергия нам нужна для облучения пациента, будь то 50 мегаэлектронвольт, 100, 150, все равно ускоритель будет работать в режиме потребления максимальной мощности, то есть ускорять протоны 250-ти мегаэлектронвольт.
Чтобы замедлить эти частицы, устанавливают специальные поглотители, в которых вся энергия, полученная фактически тяжелым трудом, поглощается, и до пациента доходит уже какая-то небольшая часть энергии и частиц. Синхротрон работает по другому принципу. Мы изначально знаем, до какой энергии нам нужно ускорить частицу, чтоб облучить мишень. Частицы ускоряются, и выводится необходимое их количество. Нет поглотителей, нет замедлителя. Весь пучок, который мы ускорили, направляется в мишень. К тому же, при работе с синхротроном после выключения установки нет радиационных условий. В отличие от циклотрона, где блок, который замедляет энергию, некоторое время остается радиоактивным и небезопасным.
— Тогда почему все еще строят установки на основе циклотрона, если столько положительных аспектов у синхротрона?
— Речь идет о качественном маркетинге. Сейчас подобные установки легко создавать, поскольку существует отлаженный механизм сборки, настройки и тиражирования данной технологии. При этом вам нужно потратить достаточно большие ресурсы — и умственные, и физические, и технические, чтобы разработать новую систему на базе синхротрона, ведь по сути нужно все переделывать заново. Поэтому, если есть уже что-то рабочее, что-то, что пользуется популярностью, то нет необходимости изобретать новое.
— Нужно время?
— Вероятно, да. Сейчас есть аналоги у японских коллег, которые делают свои комплексы на базе синхротронов, но они пока тоже не столь популярны.
— В медицине распространена идея лечения онкологических заболеваний путем так называемого лишения кровоснабжения клеток опухоли. На установке «Прометеус», как заявлено, также можно осуществить эту идею радиохирургическим методом. Расскажите об этом подробнее.
— Да, эта идея существовала и существует по сей день. Одна из новых методик лечения, при которой облучение всего объема опухоли не равномерное, а поданное лишь по краям мишеней. Получается некий гипоксический кокон, при котором кислород не поступает к тканям опухоли, и таким образом, мы лишаем ее возможности активно делиться.
Пока это в практике не применяется. В данном случае также должно пройти какое-то время, чтобы клиницисты изучили методику подробно.
Наш комплекс действительно подходит для данного облучения, так как наш пучок тонкий и сканирующий. Это позволяет формировать планы лечения с любой интенсивностью и при любой локализации.
— В каком направлении вы с коллегами двигаетесь сегодня?
— Мы продолжаем изучать собственный комплекс в долгосрочной перспективе, пытаемся модифицировать и улучшать его. Помимо этого, коллеги из Протвина нацелены на повышение надежности и одновременное удешевление комплекса как в производстве, так и в эксплуатации. Мы надеемся, что в обозримом будущем нам удастся сделать комплекс с функцией контроля дыхания, чтобы работать в условиях смещения опухолей. Одно из новых для нас направлений посвящено протонной томографии — детектирующей системе, которая позволит получать высококонтрастное изображение по аналогии с рентгеновскими установками, но с использованием протонного пучка. Было показано, что наш комплекс отлично подходит для этого.
— Сегодня борьба с онкологическими заболеваниями — главная цель национального проекта «Здравоохранение». Появился ли более осознанный интерес со стороны государства к протонной терапии?
— Да, интерес растет. С появлением национальных проектов он увеличился. Но о какой-то помощи пока говорить рано. Но важно то, что появились квоты на протонную терапию. Такой графы в нашем Минздраве раньше не было. Это неоспоримый плюс, который дает хороший толчок развития протонной терапии в России.
К сожалению, появляется также и «специалисты», которые далеки от лучевой терапии, но при этом основываются на каких-то бизнес-идеях для продвижения технологии на рынок. Их основная цель — получение материальной выгоды. Зачастую они плохо понимают принцип работы и специфику задач, для решения которых создавались наши установки. Мы пытаемся довести лучевую терапию до высокого качества, сделать протонную терапию в России доступной, чтобы она стала базовой процедурой, которую можно сделать в каждой поликлинике.
— В фильме «Мирный атом», в котором в том в числе говорится о комплексе «Прометеус» и о его создателе Владимире Балакине, мне запомнился один очень трепетный момент, когда Владимир Егорович заплакал от того, что смог спасти человека благодаря своей работе по созданию комплекса. Вы осознаете лично, что занимаетесь важным, значимым делом, которое в том числе спасает жизни людей?
— Конечно, в процессе работы и лечения здесь в Протвине мы лично встречались и тесно общались с пациентами. И в ряде случаев, конечно, было морально тяжело. Ведь к нам приходили и те, кому было отказано во всех остальных центрах. Таким людям не подходила хирургия, химиотерапия, и во всех центрах лучевой терапии в России им было отказано в лечении, поскольку слишком близко к опухоли располагались жизненно-важные структуры, или была запущенная стадия заболевания. Коллеги из Обнинска, которые с ними работали, соглашались провести лучевую терапию протонами, так как считали, что она может дать определенный эффект для данной когорты больных. И эффект действительно был. У одной пациентки из-за рака была нарушена речь. После лучевой терапии речь постепенно к ней вернулась.
Не стоит забывать, что онкологическое заболевание — это всегда борьба человека за жизнь. И, к сожалению, не всегда врачи успевают оказать помощь. Поэтому так важно диагностировать заболевание на той стадии, когда лечение будет максимально эффективным.
* * *
Игорь Александрович Гулидов — заведующий отделением протонной и фотонной терапии Медицинского радиологического научного центра имени А.Ф. Цыба — филиала ФГБУ «НМИЦ радиологии» Минздрава России, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации.
(...)
— Почему руководство НМИЦ радиологии выбрало именно отечественную установку «Прометеус», тогда как другие центры протонной терапии работают с зарубежным оборудованием?
— Исторически так сложилось, что, начиная со времен Советского Союза, вся новая техника для лучевой терапии разрабатывалась в сотрудничестве с МРНЦ им. А.Ф. Цыба и испытывалась в нашей клинике. С тех пор у нас выстроились очень хорошие отношения с крупными научными и производственными центрами страны в этой области. Среди них Объединенный институт ядерных исследований в Дубне, Институт физики высоких энергий в Протвине и другие. В состав МРНЦ им. А.Ф. Цыба входит собственный научно-экспериментальный сектор, и мы, как не только медицинская, но и научная организация, заинтересованы в развитии отечественной техники. Мы не просто ее используем, но дорабатываем, развиваем и усовершенствуем. Для зарубежных аналогов такая практика невозможна. Поэтому, когда появилась идея создания российского протонного комплекса, мы с удовольствием согласились принять участие в ее апробации и дальнейшем усовершенствовании. Сегодня мы не только его освоили, но и работаем над созданием горизонтального стола, который поможет значительно расширить возможности использования «Прометеуса» в других локализациях и в детской онкологии.
Сейчас протонная терапия движется по пути, по которому в свое время шли суперкомпьютерные и вычислительные технологии — от больших установок к компактным аппаратам. «Прометеус» — самый маленький, компактный протонный ускоритель медицинского назначения, и в этом тоже его преимущество.
Надо сказать, что вопрос стоимости проводимой терапии очень важен для любой системы здравоохранения. Для протонной установки в качестве «сырья» используется обыкновенный водород. Не менее важным параметром считается цена эксплуатации комплекса. Очень часто организации покупают технику, но не думают о том, как потом будут ее содержать. В случае с «Прометеусом» всё гораздо проще. Данный аппарат прост и надежен, в том числе с точки зрения эксплуатации. Огромный плюс в том, что все детали — российского производства, специалисты по техническому обслуживанию тоже наши. В случае необходимости проведения ТО или других манипуляций мы не ждем месяцами приезда иностранной команды, как это бывает в случае с импортной техникой. А сейчас, в период пандемии и ограничений свободного перемещения через границы, это стало еще одним нашим плюсом.
— Пациентов с какими диагнозами вы лечите на установке «Прометеус»?
— «Прометеус» используется при лечении практически всех типов опухолей головы и шеи. При этом мы стараемся лечить именно тех, для кого протонная терапия будет наиболее эффективна. В нашем центре наработан уникальный опыт повторного облучения интра- и экстракраниальных опухолей. Например, комплексное лечение глиобластомы предполагает и хирургическое вмешательство, и химиотерапию, и лучевую терапию. Зачастую мы имеем дело с рецидивами. Протонная терапия позволяет разрушить опухоль и при этом сохранить окружающие ее здоровые ткани, а вместе с ними и важнейшие функции мозга, например, память.
— А скольких пациентов вы уже пролечили на этой установке?
- Более 500. За 2020 год терапию получили 160 человек. Среди них, в том числе, иностранные пациенты из Болгарии, Кипра, Армении.
— В каких случаях протонная терапия бессильна, и нужен другой тип лечения?
— Подчеркну, что протонная терапия — это один из наиболее современных вариантов лучевого лечения. Есть ограничения лучевой терапии, которые, конечно, касаются и протонной. Да, иногда она намного эффективнее фотонной терапии. Ну, с другой стороны, существуют проблемы индивидуальной невосприимчивости к препаратам или любому другому воздействию на организм. В ряде случаев применение лучевой терапии просто невозможно. И мы не претендуем на какую-то эксклюзивность, протонная терапия — не панацея. В нашей работе важен комплексный подход, при котором хирург, лучевой терапевт и химиотерапевт вместе принимают решение о лечении конкретного пациента.
Известен, например, способ, при котором хирург убирает большую часть опухоли, а с оставшейся областью борется лучевой терапевт, ведь чем меньше очаг, тем выше эффективность воздействия.
Химиотерапия — метод системный, но не всегда эффективный, если говорить о крупных очагах. Хирургия позволяет удалять подобные очаги. Лучевая терапия по своим возможностям располагается как раз между двумя этими методиками лечения, обеспечивая мощное воздействие на опухоль в зоне первичной операции. Но все-таки при лечении каждого пациента применяется индивидуальный подход. Принцип «не навреди» никто не отменял. И если мы уверены, что сможем помочь, то делаем для этого всё возможное, исходя из накопленного опыта. Между тем, любое повторное облучение — это всегда риск. При первом облучении терапевтические возможности врача и толерантность тканей самого пациента достаточно высокие. Во второй раз мы всегда на грани. Умение почувствовать эту грань очень значимо в нашей работе.
— Лечите ли вы детей на установке «Прометеус»?
— Напомню, что протонное лечение проводится в специальном кресле в положении «сидя». Как правило, детей лечат в положении «лежа». Если нам и компании ЗАО «Протом» удастся модернизировать установку и создать стол для фиксации пациентов в положении «лежа», то мы сможем работать и с детьми.
— Что вы думаете о новом методе протонной флеш-терапии? Насколько он может быть эффективен?
— Пока сказать сложно. Идея лечения дозой очень высокой мощности и за короткий промежуток времени, безусловно, интересна. Она решает сразу несколько проблем. Во-первых, в процессе лечения мишень не успевает сместиться, что как раз может быть актуально с точки зрения работы с детьми. Время лечения существенно снижается, что позволяет повысить пропускную способность оборудования и уменьшить стоимость лечения. Помимо этого, есть надежда на определенные радиобиологические преимущества использования данного метода и, соответственно, повышение эффективности лечения. Однако, пока рано делать выводы, поскольку серьезных клинических испытаний еще не было.
— Вы уже упомянули, что сейчас в России функционирует три протонных центра — ваш в Обнинске, в Димитровграде и Санкт-Петербурге. Насколько наша страна обеспечена протонными центрами? Насколько оправдано строительство новых центров протонной терапии?
— Мы живем в эпоху доказательной медицины. Все чаще появляются исследования, в которых ученые сравнивают эффективность фотонов и протонов при различных локализациях. Во что это выльется сложно сказать. Прямо сейчас можно говорить о том, что мы вышли на некий новый уровень. Ежегодно в мире открывается несколько новых протонных центров, Россия присоединилась к группе стран, располагающих современной инфраструктурой для протонной терапии. Тем не менее, в ближайшие годы я не ожидаю дальнейшего взрывного роста, и это хорошо заметно по числу проектируемых и вводимых в эксплуатацию центров. По планам Минздрава РФ всего планируется создать до 5-6 центров протонной терапии.
В любом случае я очень рад, что у нас появилась современная протонная терапия, потому что до недавнего времени некоторым пациентам просто некуда было идти.
Беседовала Анастасия Пензина, фото - Николай Малахин, видео - Алексей Корноухов.
Медицинский циклотрон MSC-230, создаваемый в Объединенном институте ядерных исследований (ОИЯИ, Дубна), станет прорывной машиной для флэш-терапии онкологических больных, при которой излучение точно и недолго воздействует на опухоль при сверхвысокой мощности дозы. 
«Проект не возник с нуля, он опирается на опыт работы ОИЯИ с Институтом физических наук Хэфэй (Китай), в сотрудничестве с которыми мы разрабатывали проект циклотрона SC200, из которого недавно был впервые выведен пучок протонов. Мы также совместно с компанией IBA (Бельгия) разрабатывали циклотроны для адронной терапии, один из них работает сейчас в Димитровграде», — пояснила Галина Карамышева. Оба эти ускорителя не были рассчитаны на использование метода флэш: для этого у них слишком маленькая интенсивность пучка, что не позволяет достичь требуемой мощности дозы. По этой же причине использование для флэш-терапии уже существующих протонных медицинских ускорителей ограничено. Именно отсутствие на рынке готовых решений сподвигло команду специалистов развивать в Объединенном институте ядерных исследований собственный проект. Он получил название MSC-230, поскольку будет иметь максимальную энергию протонного пучка в 230 МэВ – для реализации протонной терапии необходимо ускорить пучок протонов до энергий 60–230 МэВ. 
«В любом циклическом ускорителе самым сложным действием является вывести пучок, поэтому любое улучшение условий для вывода пучка значимо, — прокомментировала Галина Карамышева. – Фаска по сектору вдоль траектории позволит максимально довести пучок дальше по радиусу, что способствует эффективному выводу. Вывод пуска с меньшим напряжением на дефлекторе позволит увеличить надежность работы дефлектора и добиться большей эффективности вывода. Чтобы получить высокоинтенсивный пучок на выходе из ускорителя, необходимо иметь эффективный источник протонов, обеспечить эффективный захват пуска в ускорение в центральной области циклотрона, эффективный вывод и добиться отсутствия потерь в процессе ускорения. И всему этому способствует именно низкий уровень магнитного поля изохронного циклотрона и та самая фаска вдоль траектории, которая была запатентована». 
Стратегический план долгосрочного развития ОИЯИ до 2030 года предполагает создание инновационного центра для проведения экспериментальных и клинических исследований в области протонной терапии. Базовой установкой центра в будущем станет протонный медицинский ускоритель MSC-230.
Базовой установкой нового центра станет сверхпроводящий изохронный циклотрон MSC-230 с протонным пучком на максимальную энергию 230 МэВ, что является наиболее подходящей энергией для проведения протонной терапии. Ускоритель будет компактным: 3,5 м диаметром и 1,7 м в высоту и с небольшим по сравнению с аналогами весом магнита – 94 т. Максимальный ток пучка – до 10 микроампер. Такие характеристики позволят получить мощность дозы около 100 Гр/сек. «Такой задел по интенсивности позволит нам проводить различные эксперименты, в том числе по изучению флэш-эффекта», — отметил Алексей Агапов (см.).
Републиковано: 5 апреля 2022
Будучи когда-то одной из ведущих держав по созданию ускорителей заряженных частиц, сегодня Россия вынуждена догонять других. Времени очень мало – для того, чтобы быть конкурентоспособными, надо реализовывать новые проекты. О состоянии и перспективах этой области науки во вторник говорили на Президиуме РАН. 
Сложное положение с ускорителями для лечения онкобольных подтвердил академик РАН, хирург-онколог Андрей Каприн:
Уже два десятка лет в протвинском ИФВЭ в инициативном порядке работали над созданием ЦИЛТ - Центра ионной лучевой терапии.(фото и о проекте - на сайте ИФВЭ - здесь). 
— Наблюдается ли кадровый дефицит в это области?
— В настоящее время в мире продолжают разрабатывать протонные и ионные комплексы на основе циклотрона. Насколько я знаю, этот тип ускорителя малопригоден для лечения в современных условиях. Именно поэтому комплекс «Прометеус» был создан на основе синхротрона?
— В каких случаях протонная терапия бессильна, и нужен другой тип лечения?
Направлять в Обнинск болгарских пациентов будет международный фонд помощи онкологическим больным «Неогенезис». Эта новость передавалась болгарскими СМИ не только в день подписания, когда была открыта новая страница в истории взаимоотношений двух братских народов.
Гостям из Болгарии показали гамма-нож и знаменитый комплекс «Прометеус» (см.), который позволяет проводить протонную терапию больных с опухолями головного мозга, саркомы основания черепа и примыкающих к шейному отделу спинного мозга областей, опухолями головы и шеи, простаты, лёгких, молочной железы и др. На данный момент специализация Обнинского протонного центра – голова, шея.
Опубликовано: 10 декабря 2020
Национальный исследовательский ядерный университет «МИФИ» (НИЯУ МИФИ, опорный вуз Госкорпорации «Росатом») в 2021 году проведет набор студентов на образовательную программу «Лечебное дело» в своем московском кампусе.
Образовательная программа реализуется совместно с Обнинским институтом атомной энергетики — филиалом НИЯУ МИФИ. Прием абитуриентов будет вестись и в Обнинске, и в Москве, сказал заместитель директора Инженерно-физического института биомедицины НИЯУ МИФИ Александр Галчин. «Программа подготовки врачей построена по компетентностно-ориентированному принципу. Студенты получат навыки оказания неотложной помощи, проведения сестринских и врачебных лечебно-диагностических манипуляций. В обучении будут применяться интерактивные и другие новые технологии обучения с использованием электронных фантомов, муляжей, манекенов, виртуальных моделей. Наши выпускники смогут работать участковыми врачами-терапевтами или продолжить обучение в ординатуре или аспирантуре», — отметил А. Галчин.
К обучению были привлечены специалисты российские и иностранные специалисты Национального исследовательского ядерного университета «МИФИ», АО «НИЭЭФА» им. Ефремова, АО «РХК», BIONT, a.s. (Словакия) и ФГУП «РНЦРХТ им. А.М. Гранова».
Использование радиоактивных изотопов — один из передовых методов таргетной противораковой терапии. В её рамках радиоактивные атомы доставляются точно в злокачественные опухоли для того, чтобы разрушить их с помощью излучения. Однако воздействие предлагаемых сейчас изотопов (например, актиния) всё же переносится на здоровые клетки организма из-за образования при их распаде других альфа-излучателей, которые могут повредить здоровым тканям.
На выставочной экспозиции «Всерегиональное объединение «Изотоп» (входит в контур управления «Русатом Хэлскеа»), официальный поставщик изотопной продукции производства предприятий госкорпорации «Росатом», представило возможности в части производства и поставок продукции медицинского назначения.
