Запасы нефти в США: влияние на стоимость "чёрного золота"

 

Маленький американский городок Кушинг, расположенный в округе Пейн (Оклахома), на самом деле является одним из крупнейших центров влияния на нефтяной рынок США и мира в целом. Цена на эталонное сырьё WTI зависит лишь от одного фактора - насколько полны нефтехранилища Кушинга.

 

Секрет влияния Кушинга на нефтерынок

Число жителей Кушинга едва превышает 7,8 тыс. человек. Город получил своё развитие как центр нефтепереработки с 1912 года, после начала активного развития добычи американского «чёрного золота». В 21-м веке он обрёл статус одного из главных хабов по торговле сырой нефтью. Секрет мощи скромного городка заключается в том, что с 1983 года фьючеры на нефть West Texas Intermediate (WTI), операции с которыми совершаются на площадках биржи NYMEX, в обязательном порядке включают поставки товара именно в Кушинг.

В свою очередь, WTI является эталонной нефтью, на стоимость которой в процессе ценообразования обращают внимание поставщики из разных стран мира. Пронедра писали ранее, что WTI - ценовой ориентир не только для американских марок нефти, но и для ряда импортных сортов сырья. Таким образом ситуация с WTI влияет и на нефтяные цены в мире. Причиной ключевого значения Кушинга является то, что в этом населённом пункте сходятся несколько важных магистральных нефтепроводов, проложенных от месторождений Канады и штата Техас к перерабатывающим заводам, расположенным на побережье Мексиканского залива.

Также в Кушинге возведены масштабные мощности для хранения сырья. Рабочий объём резервуаров насчитывает 73 млн баррелей нефти, что составляет 13% от суммарного показателя хранилищ страны. Терминалы используются в качестве перевалочных баз по пути следования сырья на НПЗ. Участники рынка считают показатель запасов нефти в Кушинге основным индикатором избытка нефти в мире. По мнению аналитиков, объёмы хранимого сырья являются единственной отправной точкой для ценообразования в сегменте торговли WTI.

Масштаб торговли WTI, цена на которую полностью завязана на показатель запасов, колоссален - за неделю продаётся около 3 млрд баррелей нефти. Число контрактов достигает 3,1 млн единиц, что примерно в три раза больше количества фьючерсов на продажу Brent. Для увеличения стоимости барреля нефти на $10–15 должно произойти лишь относительно небольшое снижение запасов в Кушинге — на 3–5 млн баррелей. Если же объём накопленного сырья вырастет на несколько миллионов баррелей, то может произойти обвал цен вплоть до $20.

 

Запасы нефти в США: влияние на стоимость «чёрного золота»

Хотя на стоимость нефти могут влиять события политического и экономического характера, которые происходят во всём мире, воздействие этих факторов не является долговременным, если не поддерживается состоянием запасов нефти в США. Объём запасов может падать вследствие снижения количества шельфового американского и канадского сырья. За последние годы участники рынка убедились в том, что удорожание нефти невозможно без сокращения добычи в США и Канаде до отметки, которая могла бы повлиять на объём запасов в Кушинге.

Низкая биржевая стоимость нефти постоянно поддерживается нарастающим заполнением хранилищ. Основных причин роста объёмов запасов две - избыток предложения и сознательное уменьшение показателей переработки, особенно после обвала цен в 2014 году, когда владельцам НПЗ стало выгоднее хранить нефть, чем продавать её. Такая ситуация частично явилась следствием перепроизводства шельфового сырья в североамериканских регионах.

Ещё до 2011 года стоимость нефти марки WTI превышала расценки на североморскую Brent. Ситуация изменилась после наращивания объёмов добычи, в том числе на сланцевых участках и блоках битуминозных песков. Система транспортировки и хранения сырья изначально не предусматривала возможности увеличения объёмов поставок, потому в Кушинге начала накапливаться избыточная нефть.

После появления излишков сырья в хранилищах рост стоимости WTI прекратился. Обстановка, тем не менее, изменяется по мере улучшения ситуации с перекачкой нефти. Строительство новых трубопроводных мощностей, нерегулярность поставок из Канады, страдающей от наводнений, периодическое сокращение добычи в США разгружают транспортную сеть и иногда позволяют снизить запасы в Кушинге.

Таким образом, проблема колебания цен не носит постоянный характер, а изменение объёмов запасов является попросту индикатором баланса спроса и предложения. Следует также учесть, что большая часть биржевых операций на самом деле осуществляется по спекулятивным схемам, а также с целью хеджирования рисков, так что ориентирование трейдеров на объём запасов сырья зачастую является не более чем условным критерием.

 

Угроза дефицита хранилищ: реальность или миф?

По мнению ряда аналитиков, в настоящее время степень наполненности хранилищ в Кушинге приближается к предельным отметкам. Наряду с невозможностью увеличения нефтяных цен до того момента, пока запасы занимают более 80% объёма резервуаров, отрасль столкнулась с проблемой банальной нехватки мощностей для хранения. К настоящему времени последние заполнены на 89%.

Резкий рост количества запасов начался сразу после снятия запрета на экспорт американской нефти в 2015 году, что стимулировало наращивание поставок с месторождений. В среднем недельный рост запасов достигал до 1,5 млн баррелей, в случае с Кушингом - 500 тыс. баррелей. Показатель избытка сырья в стране поднялся до отметки 101 млн баррелей, что превысило средний уровень за последние пять лет на 27,6% и достигло трёхзначного числа впервые в истории. По всей стране степень наполненности хранилищ составила 70%. Не лучшая ситуация сложилась в Европе - 90%, ЮАР, Южной Корее и Японии - 80%.

Нефть может оставаться в резервуарах годами, поскольку увеличение спроса прекратилось, а добыча только растёт. На фоне изменения ситуации на рынке как нефтекомпании, так и трейдеры столкнулись с проблемой нехватки хранилищ. И если ситуация не изменится, ей воспользуются покупатели, имеющие мощности для хранения, которые будут готовы заплатить за сырьё только с дисконтом. По мере дальнейшего заполнения хранилищ цены закономерно будут падать.

Впрочем, с предположениями о том, что переполненность хранилищ в Кушинге со временем приведёт к обвалу стоимости американской нефти, не соглашается ряд участников рынка. В частности, эксперты Bank of America Merrill Lynch считают, что на фоне более критической ситуации с нехваткой хранилищ, которая наблюдается в странах, оперирующих с Brent, лучшая обстановка со свободными объёмами хранения в США, напротив, даст толчок для роста стоимости WTI.

Кроме того, актуальная наполненность хранилищ в Кушинге не является максимально возможной. Число хабов постоянно наращивается, возводятся дополнительные мощности, объёмы которых оцениваются в 3–8 млн баррелей в год. В 2011 году ситуация с хранилищами, к примеру, была более критичной - наполненность ёмкостей достигла 91%. Также аналитики отмечают, что при оценке возможностей Кушинга не учитываются отстои в резервуарах и резервные мощности, которые в сумме дадут объёмы хранения в пределах 85 млн баррелей.

«Паникёры» также не учитывают, что Кушинг не является национальным лидером хранения, гораздо большие мощности сосредоточены в других регионах США. Критики отмечают, что проблема наполненности хранилищ сама по себе исчезнет после того, как в дело включатся рыночные механизмы - минимизация прироста производства, и автоматически - увеличение спроса. Ежегодно максимальные значения объёма хранимой нефти набирают к лету, после чего наступает сезон автомобильных поездок и излишки сырья расходуются. Даже если речь идёт о достижении каких-то предельных объёмов хранения, то в течение лета они будут нивелированы наращиванием мощностей нефтепереработки.

Участники нефтерынка пытаются обойти препятствия в бизнесе, которые связаны с проблемами с хранением сырья. Нефтеперерабатывающие предприятия внедряют эффективные логистические схемы, вплоть до закупки большегрузного автотранспорта с целью доставки нефти на заводы непосредственно с месторождений, минуя терминалы в Кушинге и в других регионах страны. Таким образом производители делают шаги, направленные на исключение посреднических структур, управляющих нефтехранилищами.

Несмотря на дороговизну автомобильных грузоперевозок, ещё одним неожиданным плюсом поставок сырья непосредственно от добывающих компаний оказалось лучшее качество товара. Дело в том, что на базах хранения Кушинга операторы смешивают нефть, полученную со сланцевых месторождений, с тяжёлым канадским сырьём. В результате получается смесь, которая, хоть и соответствует параметрам WTI, однако имеет ряд особенностей, которые не позволяют производить из неё дизельное топливо, а лишь бензин и тяжёлые нефтепродукты. Нефтепереработка теряет прибыль, если использует смесь, полученную из Кушинга.

Не дремлют и поставщики, изыскивая способы снизить зависимость от нефтебаз. Компании строят собственные терминалы, ёмкость которых достигает десятков миллионов баррелей, фрахтуются специальные танкеры. Примечательно, что владельцы последних вовремя разобрались в ситуации и взвинтили цены в полтора раза. Напомним, в настоящее время на танкерах-хранилищах аккумулировано 180 млн баррелей нефти. В качестве хранилищ рассматриваются и готовые объекты — соляные пещеры. Ввиду непроницаемости стен такие объекты идеально подходят для складирования нефти.

На ситуацию с переполнением хранилищ отреагировала и биржа. CME Group (собственник NYMEX) запускает торговлю контрактами, предусматривающими не поставки, но хранение сырья. По сути, речь идёт о торговле хранилищами, которые будут передаваться во временное пользование поставщикам нефти. Аналитики полагают, что данный инструмент со временем станет популярным как среди добывающих корпораций, так и для предприятий нефтехимии и даже транспортных компаний. Присматриваются к контрактам на хранение и биржевые спекулянты.

Не исключено, что внедрение биржевой торговли мощностями по хранению может изменить принципы функционирования американского нефтяного рынка. До настоящего времени отсутствие конкурирующих объектов и нехватка альтернативных мощностей автоматически делало Кушинг единственным движителем цен на нефть. Вероятно, ситуация изменится после того, как операторы получат в своё гарантированное распоряжение достаточно других хранилищ и привязка фьючерсов к Кушингу станет уже неактуальной.

 

Немного о стратегических резервах США

Стоимость нефти в США зависит не только от количества коммерческих запасов в Кушинге, но и в некоторой мере от объёмов расходования совсем других резервов — стратегических. Речь идёт о запасах, созданных в соответствии с президентским указом в 1975 году. Данная нефть, объёмы которой обычно примерно на треть превосходят коммерческие запасы всей страны, сосредоточена в четырёх гигантских хранилищах под землёй в Луизиане и Техасе, которые представляют собой куполы соляных шахт.

Объекты размещены рядом с нефтеперерабатывающими мощностями и объединены с ними трубопроводной системой. Объём нефтяных стратегических резервов колеблется в пределах 670–725 млн баррелей, при этом резервуары заполняются практически на полный объём. Суммарную ёмкость стратегических хранилищ в перспективе планируется увеличить на 385 млн баррелей.

Нефть из стратегических резервов может использоваться только по решению президента США и лишь в исключительных случаях, связанных с перебоями с нефтяными поставками в стране и реже — с целью влияния на экономическую ситуацию в мире. Такие решения принимались только с начала девяностых и не чаще, чем дважды в год, при этом объём изымаемой из резервов нефти за один раз составлял от 100 тыс. до 30 млн баррелей.

В перспективе (в 2018–2025 годах) в Сенате предложили продать 101 млн баррелей из резерва с целью получения финансовых средств в сумме $9 млрд для финансирования транспортных проектов. Возможно, такое решение целесообразно ввиду того, что в США с учётом коммерческих запасов накоплены избыточные объёмы сырья.

Для оценки того, как предстоящая продажа стратегической нефти повлияет на ситуацию со стоимостью WTI, приведём пример — в 2011 году из резерва выделили 30 млн баррелей, что снизило стоимость нефти из-за вывода сырья на рынок на 3%. Для сравнения, сокращение стоимости нефти по рыночным причинам за два месяца, за которые реализовывалось данное решение, достигло 10%.

С другой стороны, как показали годы существования стратегических запасов сырья, цены не привязаны к объёмам пополнения этих резервов и растут вне зависимости от увеличения количества накопленной государством нефти. Таким образом, можно сделать вывод о том, что стратегические резервы, в отличие от коммерческих запасов Кушинга, мало влияют на ценовую ситуацию на нефтерынке.

 

По материалам: "ПроНедра.ру"

  Опубликовано: 23 марта 2017

 

Нищета модернизации

Почему Россия пропускает одну технологическую волну за другой

 

     Прошло более четверти века с тех пор, как распался Советский Союз и новая Россия  взяла курс на построение современной рыночной экономики. Рынок в стране вроде бы  появился, но экономика в своей сути не слишком-то изменилась. Мы по-прежнему  добываем и продаем за рубеж нефть, газ и металлы (в 2016 году они обеспечили 62%  экспорта), а ввозим машины, оборудование и транспортные средства (на них пришлось 50%  импорта). При этом если в последние годы существования СССР страна так или иначе  присутствовала на глобальном рынке готовой технической продукции, то сейчас лейбл  Made in Russia в мире практически не встречается.

 

     Самым фантастическим провалом стало, конечно, развитие отечественного рынка высокотехнологичных товаров - компьютеров, оборудования для беспроводной связи, сотовых телефонов, офисной техники. Конечно, в этой сфере мы отставали от западных стран всегда, но неудачи именно российского периода на советское прошлое списывать не стоит. В 1980-е годы в СССР производились персональные компьютеры собственной разработки («Электроника БК-0011», «Микро-80», ПЭВМ «Агат» и др.), в то время как в большинстве стран Азии (в том же Китае, например) их не было. Этот потенциал мог быть использован - самым простым вариантом было бы создание совместных предприятий с западными производителями, переобучение в ходе развития производства своих инженеров и рабочих и затем начало выпуска собственно российских моделей. По такому пути пошла в конце 1960-х корейская Samsung, объединившись с японской Sanyo и запустив производство видеотехники, чтобы позднее стать одним из мировых лидеров в сфере электроники. Были и другие варианты: например, наладить сборку из иностранных комплектующих, но с особым вниманием к инвестициям в новые технологические решения, отвечающие специфическим потребностям российского рынка. Однако эти стратегии применены не были, появившиеся было энтузиасты (компании «Формоза», R-Style, Rover и др.) к началу 2000-х годов заняли небольшие доли рынка. Я не говорю об оргтехнике, которую Россия сегодня полностью импортирует, равно как и о мобильных телефонах или оборудовании для организации сетей мобильной связи.

В результате в 2015 году Россия экспортировала нефти и нефтепродуктов на $156,9 млрд, что на 25% больше, чем Китай  мобильных телефонов ($124,9 млрд), а в 2016-м  - уже на 14% меньше ($119,6 млрд против $138,8 млрд). Как получается, что мы практически стоим на месте (даже нефтедобыча у нас колеблется вокруг уровней РСФСР 1989–1990 годов), а тот же Китай идет вперед семимильными шагами?

Я бы остановился прежде всего на трех моментах.

 

Во-первых, Россия проиграла технологическую гонку из-за зацикленности на свой «особости» и доминанте вопросов безопасности. Несмотря на то что сейчас более 90% отечественного рынка ноутбуков и почти 100% рынка планшетов контролируют иностранные производители, мы по-прежнему ориентируемся на потребности силовых структур и желание использовать в поддерживаемых государством проектах только отечественные комплектующие (знаменитый «полностью российский» компьютер «Эльбрус-401» производится с явным прицелом на оборонную промышленность и военных). Это закрывает перспективы экспорта и выхода на мировой рынок, на чем поднимались в последние десятилетия все новые производители электроники и что, как показала их история, сделать достаточно несложно: Россия вполне могла воспользоваться своими технологическими заделами и низкой стоимостью рабочей силы в начале 1990-х или после дефолта и девальвации 1998 года. Однако ничего предпринято не было, и сегодня Вьетнам продает за рубеж мобильных телефонов и ноутбуков на $36 млрд - в 2,5 раза больше, чем Россия вооружений. Вне мирового рынка современный хай-тек не существует, чего у нас упорно не хотят признавать.

 

Во-вторых, это корпоративная организация. В России так и не поняли, что в сфере высоких технологий выигрывают компании, которые действуют не только ради извлечения прибыли, но и ради того, чтобы превратить своих основателей (и иногда и работников) в некий эталон (в свое время я называл такие структуры «креативными корпорациями»). Примером может служить китайская Huawei, которую уже 30 лет возглавляет ее основатель Жэнь Чжэнфэй. Компания начинала как кооператив, занимавшийся перепродажами в Китае импортных АТС, но и сегодня фирма, по сути, принадлежит коллективу, не котируется на бирже, имеет уникальную систему коллективного СЕО и в какой-то степени является образцом капиталистической эффективности в коммунистическом Китае и примером социалистически построенной компании глобального уровня. Этот подход, хотя он может казаться несколько экзотическим, тем не менее идеально отвечает потребностям создания новых технологических компаний, строительство которых требует взгляда вперед на десятилетия, а не стремления получить прибыль здесь и сейчас, на что обычно ориентирован весь российский бизнес. К сожалению, у нас как не было, так и нет ни технологической, ни какой-либо иной крупной компании, запущенной с нуля и несколько десятилетий управляемой командой основателей.

 

В-третьих, это внимание, которое должно уделяться в ходе модернизации технологическим инновациям и интеллектуальному капиталу в целом. Та же Huawei с первых лет вкладывала в исследования и разработки суммы, превышавшие ежегодную чистую прибыль.

В 2015 году её бюджет на НИОКР составил $9,25 млрд, что в 10 раз больше, чем отечественные власти выделили в том году Российской академии наук. Численность той категории работников, которую китайская статистика относит к «научно-техническому персоналу», составляет у Huawei 79 000 человек, или 43% общего числа сотрудников. Технологические и конструкторские офисы компании открыты более чем в десятке стран, что позволяет постоянно держать руку на пульсе новейших технологических решений. Неудивительно, что компания в год производит и реализует на высококонкурентных рынках более 60 млн ноутбуков, планшетов и смартфонов, тогда как в России подобной продукции собирается не более 600 000 штук ежегодно, а расходы на научные разработки и исследования при этом исправно сокращаются как менее приоритетные по отношению к развитию подразделений по организации «гибридных войн» в  интернете и развертыванию пропагандистских кампаний. Выручка Huawei в 2015 году составила $60,8 млрд, а по итогам 2016-го может вырасти почти на четверть и превысить выручку «Роснефти» с её $74,4 млрд.

 

Современный мир - это мир высоких технологий, и эти высокие технологии представлены не только такими компаниями, как Amazon, Google или Yandex, но также (и прежде всего) теми, кто делает столь популярный ныне виртуальный мир возможным. Коммуникации и интернет — всего лишь надстройка над тем технологическим сектором, в котором воплощаются самые прорывные инновации, сектором, который при всей своей технологичности остается все же промышленным. Неудачи российской модернизации - а они, я убежден, будут преследовать нас и далее - вызваны прежде всего вопиющим пренебрежением к производству, развитие которого сделало недавно отстававшие страны вполне современными экономиками. По данным Всемирного банка, Россия в 2014 году по объему высокотехнологичного экспорта ($9,84 млрд ) отставала от нищего в прошлом Вьетнама ($30,86 млрд) более чем втрое, от Сингапура - почти в 14 раз ($137,4 млрд), а от Китая ($558,6 млрд) - в 57 раз. При этом даже в годы, когда в России активно говорили о модернизации, практически никто не ставил вопрос о локализации производства высокотехнологичной продукции, и якобы российский YotaPhone производился на Тайване.

Сегодня, когда Россия полностью отдала рынок современной компьютерной и коммуникационной техники иностранным компаниям, а мобильные телефоны в стране просто не производятся, никакая модернизация без создания конкурентоспособных компаний в данной сфере невозможна. Тот же китайский опыт показывает, что максимально эффективной является экспансия на конкурентные потребительские рынки, развитие которых определяется лишь предпочтениями покупателей, а не политическими обстоятельствами.

 

«Модернизация», которую попытались запустить при Дмитрии Медведеве, была обречена на провал уже потому, что ее движителями власти видели ядерную энергетику, космическую отрасль и биотехнологии - три сферы, в которых государственное регулирование в мире наиболее детализировано и роль правительств и госкомпаний в финансировании исследований и закупках продукции наиболее значительна. Между тем и корейцы, и китайцы, и вьетнамцы начали покорение мировых рынков с самых примитивных девайсов, нужных всем и каждому, и результат налицо. Даже несмотря на рад ограничений, которые те же США наложили на продукцию компании Huawei, затруднив её приобретение фирмами, имеющими контракты с правительственными агентствами, компания прекрасно чувствует себя на других рынках и продолжает расти.

 

Конечно, история свидетельствует о том, что модернизация может быть начата любой страной на любом уровне развития - для неё прежде всего необходима политическая воля и общественный консенсус относительно того, что отставание от лидеров становится нетерпимым. Однако годы идут, и Россия - прежде всего из-за неадекватной политики властей и примитивного сознания идеологов, - пропускает одну технологическую волну за другой, оставаясь пассивным потребителем того, что сейчас играючи выпускают страны, которым тот же СССР служил образцом всего пару поколений тому назад.

И это означает, что нищета российской модернизации неискоренима, даже когда страна богатеет от экспорта природных ресурсов.

 

По материалам: Владислав Иноземцев, "Форбс"

  Опубликовано: 20 апреля 2016

Помочь "ЭкоПравде": 41001234767911 ("Я.Д.")

 

 

Нефтяное проклятие снова сбывается

На фоне буксующего Венского соглашения Иран нацелился на новый рекорд добычи

 

Цены на нефть Brent вернулись к тому уровню, который был накануне исторического Венского соглашения о сокращении и заморозке нефтедобычи крупнейшими экспортерами. Возможно, мы имеем дело с временными колебаниями. Однако это все же ставит под сомнение эффективность соглашения, которое действует уже почти полгода и которое пока не привело к бурному росту цен на нефть. Пока некоторые представители Организации стран экспортеров нефти (ОПЕК) и российского Минэнерго рассуждают о целесообразности продления ограничений, Иран сообщает о возможности выйти на новый рекорд нефтедобычи.

 

За прошедший месяц баррель нефти марки Brent подешевел на бирже примерно на 6 долл. В первой половине пятницы впервые после 29 ноября 2016 года цены на нефть Brent в отдельные моменты опускались ниже 48 и даже 47 долл. за баррель (по данным Investing.com).

 

Напомним, 30 ноября 2016-го страны ОПЕК договорились о снижении нефтедобычи. Затем к этому решению присоединились 11 государств, не входящих в картель. Соглашение действует почти полгода, однако теперь нефтяные цены вернулись к тому уровню, который был как раз накануне исторического решения ОПЕК.

 

Курс рубля среагировал на изменение нефтяной конъюнктуры. В четверг на бирже доллар подорожал до 58 руб., в начале пятницы в отдельные моменты он вплотную приближался к 59 руб. Хотя еще недавно курс рубля находился около отметки 56 руб. за 1 долл.

 

Как ожидается, 25 мая крупнейшие нефтяные экспортеры снова встретятся в Вене, чтобы решить дальнейшую судьбу соглашения. В четверг пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков сказал, что руководством страны не принималось никаких решений о продлении соглашения. «Если будет сформирована какая-то позиция, то мы сообщим», – уточнил Песков.

 

Некоторые аналитики даже посчитали, что эти заявления негативно повлияли на нефтяные котировки. «Он (Песков – «НГ») поставил под сомнение продление соглашения с ОПЕК по сокращению объемов добычи. И рынку этого оказалось достаточно, чтобы отправить нефть к минимуму 30 ноября прошлого года», – говорится в опубликованном комментарии старшего аналитика Forex Club Алены Афанасьевой.

 

Хотя информагентства цитировали также главу Минэнерго Александра Новака, который утверждал, что Россия все же склоняется к продлению соглашения. Сейчас, по его словам, ведутся переговоры, анализируется эффективность заморозки нефтедобычи.

Судя по оценкам российского Минэнерго, соглашение вполне эффективно. «Наш анализ показывает, что сокращение переизбытка коммерческих запасов на рынке идет достаточно хорошими темпами, при этом запасы в плавучих хранилищах, в танкерах снизились уже примерно на половину», – сообщил министр.

 

Правда, в Венском соглашении никак не участвуют США. Ранее некоторые эксперты уже предупреждали, что это обесценивает попытки ОПЕК и стран вне картеля подстегнуть цены за счет временных ограничений, ведь замораживают добычу не все (см. «НГ» от 30.11.2016 ).

Кроме того, Иран не намерен ограничивать свою добычу до тех пор, пока он не достигнет досанкционного уровня. Более того, как следует из сообщений иранской прессы, Тегеран вряд ли остановится в том числе на досанкционном уровне.

 

В частности, агентство Iran.ru сообщает со ссылкой на местную прессу и данные Международного валютного фонда, что добыча нефти в Иране выросла с 2,92 млн барр. в сутки в 2015 году до 3,69 млн барр. в 2016-м.

В 2017-м нефтедобыча в Иране увеличится еще на 21 тыс. барр. в сутки, а в 2018-м она, похоже, даже слегка превысит досанкционный уровень, потому что достигнет 4,06 млн барр. в сутки.

Также прогнозируется дальнейший рост экспорта иранской нефти. В прошлом году рост составил 1 млн баррелей – до 2,42 млн барр. в сутки. В 2017-м экспорт достигнет 2,5 млн барр. в сутки, в 2018-м – 2,59.

По материалам: "Независимая газета"

  Опубликовано: 9 мая 2016

Помочь "ЭкоПравде": 41001234767911 ("Я.Д."),

4272290892977919 (ВТБ24)

(...)

Нефтяной лабиринт

Несмотря на то что предпосылок для возможного падения нефтяных цен и так предостаточно, Дональд Трамп приготовил еще один сюрприз. Уже сейчас в США наблюдается резкий рост сланцевой добычи. В совокупности с новыми проектами в Канаде и Бразилии увеличение темпов американского производства в сумме обещает дать 1,4 млн баррелей нефти в сутки и полностью покрыть внутренний спрос Штатов на горючее, который в летнее время значительно вырастает. Кроме того, еще около полумиллиона баррелей ежедневно намерена добавить Ливия, как и Иран, освобожденная от квот ОПЕК.

Обещанный же подарок от Трампа — разрешение на реанимацию нефтяных проектов на американском шельфе. В перспективе это еще больше увеличит предложение сырья на мировом рынке.

 

Снова возобновлять ценовую войну с американской сланцевой нефтью, как это было два года назад, ни Россия, ни ОПЕК позволить себе не в состоянии. В прошлом году при нефти по $40 дыра в российском бюджете составила почти 20%. В свою очередь, Саудовская Аравия потратила $110 млрд резервных средств, чтобы не допустить обвала национальной валюты. Суммарные нефтяные доходы всех стран нефтяного картеля рухнули до $433 млрд. Это чуть ли не на порядок меньше, чем в «тучные» годы, и соответствует уровню 1994-го.

В этой связи становится очевидно, что последнее соглашение стран «ОПЕК+» не способно решить на долгосрочный период проблему ценообразования на открытом рынке. Просто эта головная боль отложена на девять месяцев, и когда придет время к ней возвращаться, то другого инструмента, кроме как сокращение объемов добычи, у картеля не будет.

 

Другими словами, ОПЕК и присоединившиеся к этой организации страны фактически сожгли за собой последние мосты. На заседании в Вене на повестке дня не значился вопрос о возможном выходе из этого соглашения какого-либо участника. Накануне о готовящейся стратегии выхода из нефтяного пакта прозрачно намекнул глава минэнерго Саудовской Аравии Халед аль-Фалих. Как полагают эксперты, эта тема была вычеркнута из обсуждения, поскольку возможность выхода основных генераторов заключения меморандума — Москвы и Эр-Рияда — в обозримой перспективе практически невозможна. Стоит только ОПЕК и России вернуться к увеличению добычи, то рынок снова впадет в состояние повышенного избытка, что станет причиной обвала котировок.

 

В результате следует констатировать, что, несмотря на то что саммит ОПЕК уже стал историей, вопросы на нефтяном рынке продолжают оставаться. Будет ли найден баланс между спросом и предложением, ведь сейчас наблюдается избыток мировых запасов нефти? Будет ли продолжать активно расти сланцевая добыча в США? Если да, то как на это будут реагировать страны «ОПЕК+», и в первую очередь Россия и Саудовская Аравия?

 

По словам Романа Ткачука, нынешним летом стоит сконцентрировать особое внимание на том, как участники соглашения будут соблюдать свои обязательства и укладывать объемы добычи в заявленные квоты. Первая встреча комитета по мониторингу выполнения соглашения о сокращении добычи нефти состоится в Москве в июле. Пока вопросов к дисциплине «ОПЕК+» не возникало. Есть основания предполагать, что, увидев, что никакие решения картеля и других сырьевых держав не способны повлиять на ценовую политику мирового рынка, отдельные участники соглашения решат вернуться к правилу «не умением, а числом» и существенно расширят экспортные мощности. Рынок в таком случае будет полностью дестабилизирован, и стоимость барреля рискует проваливаться до $35. Собственно, как это и было до заключения ноябрьского меморандума о сокращении производства нефти.

 

По материалам: Николай Макеев, "MK"

   Опубликовано: 1 июня 2017  

 

СЛАНЦЕВУЮ РЕВОЛЮЦИЮ ЖДЕТ БЕССЛАВНЫЙ КОНЕЦ

Вторая сланцевая революция привела к возобновлению роста добычи нефти в США. EIA (Управление энергетической информации) прогнозирует,  что в этом году добыча в стране достигнет исторически рекордного уровня. Администрация Дональда Трампа заявляет о планах увеличения поставок американской нефти на мировой рынок.

Однако большинство сланцевых компаний по-прежнему приносят убытки, а некоторые инвесторы признают ошибочность инвестиций в разработку месторождений сланцевой нефти. 

США идут на рекорд

Год назад, 7 июля 2016 года, EIA в еженедельном отчете о состоянии нефтяной отрасли страны сообщило о падении добычи нефти до 8,428 млн барр./сут. – самого низкого уровня после обвала нефтяного рынка в конце 2014 года. К середине прошлого года рыночная конъюнктура  изменилась в благоприятную для нефтяников сторону. Цены пошли вверх, достигнув $50 за баррель. Повышение нефтяных котировок стало причиной увеличения объема буровых работ и началом "второй сланцевой революции".  По данным Baker Hughes, на прошлой неделе в США для добычи нефти были задействованы 758 буровых установок, включая 369 на структуре Permian Basin, с которой связаны надежды на рост добычи в стране. В конце мая прошлого года в США насчитывалось всего 316 установок, используемых на нефтяных месторождениях. Согласно последнему прогнозу EIA, добыча в США достигнет в этом году рекордного уровня – 10 млн барр./сут. Четверть из этого объема даст Permian Basin. 

Сланцевая нефть приносит убытки

С конца 2014 года руководители многих сланцевых компаний пересмотрели в сторону понижения котировки нефти, при которых добыча становится рентабельной. По утверждению Скотта Шефилда, главы Pioneer Natural Resources, благодаря оптимизации бурения и освоению скважин компания достигла порога безубыточности при стоимости нефти $25 за баррель. Сейчас Pioneer Natural Resources является лидером по добыче сланцевой нефти. Все лицензионные участки компании находятся только в США, преимущественно на структуре Permian Basin.   Компания планирует нарастить объемы добычи с 234 тыс. барр./сут. в 2016 году до 1 млн барр./сут. в 2026 году. Несмотря на бравурные заявления, в прошлом году чистый убыток Pioneer Natural Resources составил $267 млн, а в первом квартале этого года – $42 млн. Руководство компании выражает надежду, что при цене на нефть $55 за баррель  в 2018 году капитальные затраты будут соответствовать доходам от операционной деятельности. При этом, выражается уверенность, что Pioneer Natural Resources сможет генерировать положительный денежный поток, начиная с 2019 года, а до этого срока компания планирует вести бизнес на кредитные средства. Экономическая целесообразность добычи нефти в США – не только на сланцевых структурах – ставится под сомнение, поскольку не приносит прибыли. Убытки демонстрируют не только малые и средние компании, подобные Pioneer Natural Resources, но и лидеры нефтяной отрасли. 

ExxonMobil – крупнейшая по капитализации нефтяная компания в мире– показала хорошие результаты в первом квартале 2017 года, но за счет добычи за рубежом, нефтепереработки и нефтегазохимии. Добыча нефти в США в очередной раз принесла убытки в размере $18 млн, несмотря на титанические усилия, направленные на сокращение издержек и оптимизацию производства. В первом квартале 2016 года убыток добывающих подразделений ExxonMobil в США составил $832 млн, но рыночная конъюнктура в тот период была крайне неблагоприятной – цены на нефть в январе прошлого года упали ниже $30 за баррель. При этом ExxonMobil на территории США добывает гораздо больше обычной нефти, чем сланцевой.  Западные эксперты все же надеются, что американские нефтяные компании смогут к концу года перейти на самофинансирование – осуществлять производственную деятельность без привлечения банковских кредитов. 

Больше американской нефти на экспорт

Администрация Трампа намерена оказать всестороннюю поддержку американской нефтегазовой отрасли как внутри страны, так и за рубежом. Ставка делается на экспорт энергоносителей. Планируется довести экспорт нефти до 1 млн барр./сут. (50 млн т/г). При этом США остаются вторым крупнейшим импортером углеводородов в мире. Согласно последнему отчету EIA, нетто-импорт нефти – совокупные поставки в страну за вычетом экспорта – на прошлой неделе составил 7,488 млн барр./сут. Даже в случае достижения рекордного уровня добычи, который прогнозирует EIA, США останутся нетто-импортером нефти.  Однако поставки американского углеводородного сырья за рубеж имеет экономический смысл. Сланцевая нефть, добываемая в стране, является легкой, содержит мало сернистых соединений и высоко ценится на рынке, поэтому ее выгодно экспортировать. Большинство НПЗ в США имеют высокую техническую оснащенность и способны перерабатывать тяжелые высокосернистые сорта нефти, цены на которые очень низкие. Закупать такие сорта можно в соседних странах, Канаде и Мексике, а также в Венесуэле. Продажа легкой нефти и покупка тяжелой приносит существенную прибыль. Более того, обеспечивается полная загрузка американских НПЗ, которые располагают установками для переработки тяжелой нефти и получения продукции с высокой добавленной стоимостью – бензина и дизельного топлива. 

Экспортируя нефть в значительных объемах, США получают возможность влиять на мировой рынок и нефтяные котировки. Американский сорт WTI укрепляет свои позиции в качестве мирового эталона (benchmark), а европейский Brent, наоборот, становится менее репрезентативным на фоне падения добычи в Северном море. Ряд экспертов уже заявляют о стремлении США установить на нефтяном рынке порядок ценообразования, существовавший во времена картеля "Семь сестер" – с конца 20-х до конца 40-х годов прошлого века. Во времена господства "Семи сестер" цена формировалась исходя из допущения, что вся нефть добывается в США и доставляется покупателю из американских портов Мексиканского залива.  В конце июля Трамп объявил о начале строительства нефтепровода из США в Мексику мощностью 108 тыс. барр./сут. 

Гладко было на бумаге, да забыли про овраги

Согласно последнему отчету EIA, в период с 17 по 23 июня добыча нефти в США обвалилась на 100 тыс. барр./сут. При этом производство в 48 штатах – континентальная часть США без Аляски и Гавайских островов, где добывается сланцевая нефть – упала на 55 тыс. барр./сут. После начала второй сланцевой революции такого значительного падения отмечено не было. Ранее EIA в ежемесячном отчете понизала оценку эффективности проведения буровых работ на Permian Basin. Темпы прироста добычи от одной буровой установки в июле по сравнению с июнем должны уменьшится с 617 барр./сут. до 602 барр./сут.  Данные за одну неделю не позволяют делать далеко идущие выводы, но можно утверждать, что темпы роста добычи нефти в США снижаются. Если эта тенденция продолжится, то достижение рекордного уровня добычи 10 млн барр./сут. в этом году станет невозможным. 

Кроме того, в американской сланцевой индустрии отмечается рост издержек в связи с нехваткой необходимого оборудования и обученного персонала для проведения горизонтального бурения и гидроразрыва пласта, что также не способствует увеличению производства. Сланцевая революция привела к фантастическому подорожанию земельных участков на Permian Basin. По данным консалтинговой компании Wood MacKenzie, стоимость одного акра земли в границах этой сланцевой структуры в конце 2016 года достигла $50 тыс. – в 50 раз больше, чем четыре года назад. 

Горечь утрат 

Ожидается, что в следующем месяце, благодаря постоянному увеличению количества буровых установок на Permian Basin, добыча на этой структуре достигнет 2,47 млн барр./сут. Но после публикации последних данных EIA увеличение добычи до этого уровня ставится под сомнение. Прекращение роста добычи на самой перспективной сланцевой структуре в мире,  по мнению американских экспертов, будет означать конец "второй сланцевой революции" и горькое разочарование.  Джек Нассер, председатель совета директоров австралийской BHP Billiton, крупнейшей в мире горнодобывающей компании, выразил сожаление об инвестициях в размере $20 млрд в разработку месторождений сланцевой нефти в США.  BHP Billiton приобрела сланцевые активы в 2011году и инвестировала миллиарды в добычу. Падение нефтяных цен привело к списанию – безвозвратной потере – почти $13 млрд. 

Акционер австралийской компании Elliott Management пытается убедить других владельцев продать предприятия, ведущие добычу сланцевой нефти и газа в США. "Если бы была возможность повернуть время назад, если бы мы знали то, что знаем сегодня, мы бы этого не сделали, конечно. Мы бы вернулись обратно и исправили бы это в то время", - сказал Нассер во время проведения бизнес-семинара. Глава ВНР Billiton признал, что решение инвестировать в добычу сланцевой нефти было ошибкой. 

Не только австралийцы пожалели об инвестициях в добычу нефти и газа. Ранее о продаже сланцевых активов сообщили Shell, Statoil, а также ряд американских компаний. Разочарование крупных компаний в сланцевых проектах предвещает конец сланцевой революции в США и в мире.

По материалам: Андрей Карабьянц, "Агентство экономических новостей"

= 

Опубликовано: 26 июля 2017

Цивилизации предстоит выживать без черного золота

За 150 лет человечество выкачало и сожгло половину запасов извлекаемой нефти

 

Достижения науки и техники коренным образом изменили жизнь людей в XX веке. Ключевую роль в развитии промышленности в ХХ веке сыграла нефть. Показатели добычи и потребления нефти, а также стоимость её барреля (бочки) стали играть ключевую роль в экономике многих стран и народов и обсуждаться так же часто, как погода.

 

Пик Хабберта

Нефтяной промышленности предписывалось расти из года в год и обеспечивать потребности быстро растущего человечества. И тут громом среди ясного неба стало выступление американского геофизика Мэриона Кинга Хабберта (1903–1989) в Сан-Антонио в 1956 году. Проанализировав историю добычи нефти в США за предыдущие полвека, Хабберт предположил, что кривая добычи нефти будет иметь колоколообразную форму. Пик добычи нефти (в 48 континентальных штатах) придется на 1970-е годы.

Графики добычи нефти в США и СССР/России c 1900 по 1998 год и прогноз падения добычи нефти до 2040 года. График из Oil&Gas Journal, февраль 1999 года

Критики указывали, что период роста добычи на отдельно взятом нефтяном месторождении всегда более короткий, чем период спада добычи по мере выработки месторождения, поэтому график добычи нефти должен быть асимметричным. Это так, но Хабберт имел в виду статистику по нескольким тысячам месторождений, а согласно теории вероятностей, сумма большого количества независимых асимметричных кривых стремится к симметричному нормальному распределению.

Хабберт был полностью оправдан экспертами отрасли, когда в 1970 году добыча нефти в США действительно достигла максимума. Добыча нефти в США пошла на спад, несмотря на то, что количество пробуренных скважин все время увеличивалось. Дело в том, что все крупные месторождения в США были открыты еще в 30-е и 40-е годы ХХ века.

Основываясь на истории открытий месторождений нефти и их разработки на разных континентах, Хабберт также предположил, что мировая добыча нефти пойдет на спад после 1995 года. Но этого не произошло. На самом деле временный спад мировой добычи наблюдался в 1981–1983 годах из-за очень низких цен на энергоносители. Но затем мировая добыча нефти стала плавно расти и достигла рекордных отметок к концу ХХ века.

Но что касается США, то там сокращение добычи нефти, как и было предсказано Хаббертом, наблюдалось с середины 1970-х годов, и США превратились в импортера нефти. На рубеже XX и XXI веков падение добычи нефти составляло 6% в год.

 

Перелом на рубеже столетий

В СССР максимальные уровни добычи нефти – около 570 млн т в год – пришлись на конец 1980-х. После распада страны добыча нефти резко пошла на спад – до 10% в год к концу 1990-х. Но причиной этого спада было не истощение месторождений, а в первую очередь организационные причины и проблемы становления молодых российских нефтяных компаний.

В 1999 году формальная аппроксимация кривых добычи нефти в США и России «кривыми Хабберта» показывала, что объемы добычи в этих странах многократно упадут к 2015 году – до уровня 60–70 млн т в год. И нефтяная промышленность должна  практически исчезнуть к 2040 году.

Такие прогнозы, сделанные на рубеже веков, оказались абсолютно неверными. Наряду с Саудовской Аравией в последние пять лет США и Россия стали крупнейшими производителями углеводородов. Каждая из этих трех лидирующих стран добывает примерно 500 млн т нефти в год. Но причины продолжающегося в нашем веке подъема нефтяной отрасли были совершенно разными.

Если Саудовская Аравия всегда была способна нарастить объемы добычи дешевой нефти из легко разрабатываемых «традиционных коллекторов», то успех современной нефтяной промышленности США кроется в новых дорогостоящих технологиях добычи трудноизвлекаемой нефти из «нетрадиционных коллекторов», таких как сланцы, за счет их горизонтального бурения и гидроразрыва. А в России устойчивый подъем отрасли в последние 15 лет объясняется совокупностью причин: ввод в разработку ряда новых месторождений на Крайнем Севере и в Восточной Сибири, расширение инфраструктуры трубопроводов и применение льготной ставки экспортной пошлины.

Однако всем понятно, что запасы горючих полезных ископаемых в земной коре ограничены и невосполнимы. По крайней мере за то короткое время, что существует техногенная цивилизация.

По оценкам различных экспертов и энергетических агентств, за последние 150 лет человечество выкачало из-под земли – и преимущественно сожгло – половину извлекаемой нефти, которую планета накапливала (для нас?) десятки или даже сотни миллионов лет.

 

Есть ли жизнь после нефти

Длительное время (начиная с 1985 года) годовые объемы нефтедобычи превышают объемы вновь разведанных запасов нефти. Крупные нефтегазоносные бассейны мира достаточно хорошо исследованы, и маловероятно, что оценки объемов извлекаемой нефти будут со временем значительно повышены. Например, в этом году было объявлено о новом, крупнейшем за последние десятилетия, открытии в Северной Америке. Имеется в виду месторождение «Нанушук» на Аляске, где недра содержат более 500 млн барр. нефти. Но это совсем немного в мировом масштабе. Ведь за один день на планете добывается около 80 млн барр.! В Китае также объявлено о новом месторождении нефти в Джунгарском бассейне с доказанными запасами нефти более 3 млрд барр.

С учетом всех приведенных выше данных зарубежные эксперты уточнили прогнозные графики мировой добычи нефти на первую половину нашего века. Теперь считается, что именно в настоящий момент мы переживаем пик добычи нефти, и через два-три года начнется заметный спад. Уже к 2030 году мировая добыча нефти может снизиться на 10%, а к 2050 году – примерно в два раза.

Такой прогноз никак не согласуется с планами правительства РФ, которое в 2009 году утвердило Энергетическую стратегию России на период до 2030 года. Согласно этой стратегии, добыча нефти в России должна неуклонно расти, а не снижаться. Некоторый оптимизм может внушать недостаточно разведанный Крайний Север и арктические моря, где – предположительно – недра могут быть так же богаты нефтью и газом, как Западная Сибирь.

В 2014 году пробурена самая северная в мире скважина в Карском море. Результаты бурения превзошли ожидания: впервые за 50 лет открыта новая морская нефтегазоносная провинция, ресурсная база которой сравнима с запасами Саудовской Аравии.

Но даже если этот смелый прогноз подтвердится бурением новых скважин, разработка арктических месторождений будет отложена на долгие годы из-за их удаленности и очень высокой стоимости разработки в сложных климатических условиях. Здесь глобальное потепление может сыграть на руку топливно-энергетическому комплексу России!

Если нынешний мировой уровень добычи нефти сохранится, запасов извлекаемой нефти хватит еще одному-двум поколениям. И еще двум-трем поколениям хватит природного газа, младшего брата нефти. А что же будет потом?

У человечества есть время сделать выбор.

Во-первых, можно вернуться к углю, запасов которого хватит на многие сотни лет, особенно в России.

Во-вторых, не сняты с повестки дня уран и ядерная энергетика, но ее опасность для человека и природы и накопление радиоактивных отходов охладили интерес к этой отрасли во многих странах.

В-третьих, уже сейчас все шире используются возобновляемые источники энергии (ветер, солнце, морские приливы), но они вряд ли полностью обеспечат энергетические потребности многомиллиардного человечества.

Лучшим выходом видится решение физиками старой проблемы управляемого термоядерного синтеза. Тогда энергии будет в изобилии!

По материалам:   Анатолий Череповский,  "НГ-наука"

 Опубликовано:  27 декабря 2017 

"Сырьевое проклятие" или "благословение"?

Давайте поговорим о сибирском богатстве – нефть, газ и все прочее. Это принадлежит Сибири или всей России?

     – Что одно, что другое – подходы очень странные, честно говоря. Я бы никогда не ставил так вопрос. Опять-таки   вернемся к классическим американским примерам. Кому принадлежат недра в Соединенных Штатах? Там нет такой   темы: они принадлежат тому, кто купил землю. 

     Это только у нас существует идея, что земля может кому-то принадлежать, а то, что под ней, принадлежит либо   региону, либо государству, либо Господу Богу. Все три варианта – идиотские. Потому что эти богатства принадлежат       тем, кто их может купить и использовать. Они не должны принадлежать государству. Государство – это самый большой   враг любого общества, особенно российского.

 

– То есть природные ресурсы должны принадлежать тем, кто их добывает?

– Тем, кто их купит, для начала. Это то, что сделало Аляску – Аляской, а Калифорнию – Калифорнией. Когда вы приезжаете на Аляску, вы можете зайти в любой магазин, купить таз, сапоги и пойти мыть золото в первой же попавшейся реке. И все, что вы намоете, будет ваше, потому что вы его добыли. Если вы сделаете то же самое в Сибири, вам придется сдать золото государству, иначе вы будете ходить под уголовной статьей.

На Аляске больше аэропортов, чем во всей России. Почему? Потому что если вы там накатываете бетон на взлетно-посадочную полосу, она принадлежит вам. А у нас вы не можете иметь в собственности ни железные дороги, ни взлетно-посадочные полосы, ни причальные стенки. Поэтому у нас нет причальных стенок на берегу Тихого океана, а в Америке их полно.

 

– Зато каждого даже и совсем нищего жителя России очень греет мысль, что в нашей стране много нефти, много газа...

– Вы понимаете, если страну и её законодателя греет то же, что и нищего жителя, то и вся страна будет нищей. Собственно, вот это мы и имеем.

 

– А такое понятие, как "сырьевое проклятие", на ваш взгляд, адекватно отражает нашу ситуацию сегодня?

​– Сырьевое проклятие возникает не само по себе. Оно возникает тогда, когда становление государства или определенной политической системы хронологически совпадает с началом разработки природных ресурсов.

Вот, допустим, Соединенные Штаты развивались сначала как сельскохозяйственная страна, потом как промышленная, а потом в Пенсильвании нашли нефть. И США стали крупнейшим в мире производителем энергоносителей в начале XX века. И ни к чему страшному это не привело. Американская экономика как была частной и конкурентной, так и осталась частной и конкурентной.

Когда в Великобритании на шельфе Северного моря нашли газ и нефть, тоже ничего не изменилось. Но когда то же самое произошло в Саудовской Аравии, в Анголе, в Советском Союзе – изменилось очень многое.

Почему так происходит? Страна выходит на какой-то новый уровень (например, провозглашает независимость), начинает новый этап в своей истории на определенном ресурсе. Почему Малайзия, которая была сырьевым придатком Великобритании, в 60-е годы стала промышленной страной? Потому что их идеология в том, что раз мы были сырьевой колонией, а сейчас стали независимыми, то мы хотим быть промышленной державой. Мы не хотим быть снова сырьевой страной, потому что для нас это равно колониализму.

А для Саудовской Аравии огромные запасы нефти – это равно их независимости. Это совершенно разные коннотации. Вот для России масштабная разработка энергоресурсов и сырья – это как раз образ новой России.

Мое ощущение, что сырьевое проклятие наступает там, где экономическая особенность страны накладывается на её идентичность. Допустим, идентичность США – это свободное предпринимательство, неважно, в какой отрасли. У нас, у саудитов, в Брунее, в Анголе сложилось так, что государственная идеология и идентичность как раз совпали с ресурсным моментом.

 

– Так как тогда справедливо распределять доходы от природных богатств? Сейчас в Сибири многим кажется, что это несправедливо, когда большая часть прибыли от них уходит в центр, а не остается в регионе.

– Это очень спекулятивный разговор. Вопрос не в том, что всё идет в центр. Вопрос заключается в том, что все идет от богатых к бедным – из Сибири через центр на Северный Кавказ, в Мордовию, в нечерноземные зоны и так далее. По сути, это перераспределение не ради Москвы, это перераспределение ради вассалов Москвы – тех, кто стоит в ожидании того, что ему там подкинут.

 

– Но эти субсидии жизненно важны для бедных российских регионов, где нет природных ископаемых...

– Проблема в том, что бедные регионы, как вы их называете, перестают думать о том, как бы заработать. Меня в этом отношении поражает Калининград, где практически 60% бюджета – это дотации из федерального центра. Если мы посмотрим на карту мира, регионы на побережье океана обычно примерно в 2,2 раза богаче среднего по стране. Неважно, это китайский менталитет, бразильский менталитет, все равно – вы попадаете на побережье, и за счет торговли, обмена, удобства логистики там все процветает. Но только не у нас. Это одно из последствий перераспределения: все равно дадут, зачем что-то делать?

 

– Вы за то, чтобы отказаться от такого перераспределения?

– Я за то, чтобы иметь очень четкий принцип этого перераспределения. Речь идет о том, чтобы для каждого региона, кто получает субсидии, принять программу, в рамках которой зафиксировать, какие приходят дотации, и определить, каким образом они снижаются каждый год. И заставлять регионы развивать свой бизнес, чтобы наполнять налогами свой бюджет.

Если регион не может этого сделать, то единственное, что может центр, – это дать больше полномочий, чтобы регионы могли привлекать большее количество предпринимателей и развивать свою собственную экономику.

(...)

По материалам: Светлана Прокопьева, "Сибирь.Реалии"

 Опубликовано: 16 января 2017