Фейк под видом журналистики

Телеканал «Россия-24» походя оскорбил тысячи жертв радиационных катастроф

на Южном Урале, по сути, отдавших жизни за создание ядерного щита СССР и РФ.

 

Государственный канал телевидения «Россия-24» на днях показал четырехминутный сюжет о постановке бельгийским Национальным театром спектакля «Деревья помнят» по мотивам радиационной аварии 1957 г. на советском атомном предприятии «Маяк».

Я не видела спектакля, который подвергся остракизму, но комментарии ведущего не о постановке, а о самой аварии ввергли меня в ступор. Он заявил, в частности, буквально следующее: «…Давно доказано – серьезного влияния на экологию то происшествие не оказало. Однако заграничные деятели искусства, видимо, считают иначе».

Да, выходит, что «заграничные деятели», считая «иначе», больше в курсе о «происшествии» - серии серьезных радиационных аварий на Южном Урале, - чем журналисты государственного телеканала. В этой связи вспомнился рассказ в 1989 г. опального советского радиобиолога Жореса Медведева в ВС СССР на первых публичных слушаниях о Кыштымской катастрофе: «... Когда в то время на международном форуме советских ученых спросили, в связи с чем в этом районе повысилась радиоактивность, то они ответили, что там проводится... искусственное опыление радиоактивными частицами». (Ученый был лишен в 1973 г. гражданства СССР «за антисоветскую деятельность» - публикации на Западе. В 1990 г. Горбачев вернул ему паспорт СССР.)

 

Через несколько дней исполняется 62 года той первой в СССР техногенной радиационной аварии на комбинате «Маяк», расположенном в закрытом городе Озерск (ранее Челябинск-40). Катастрофа названа Кыштымской из-за секретности – по имени близлежащего города. По нынешней международной классификации событие отнесено к шестому уровню из семи возможных, уступая лишь Чернобыльской АЭС и «Фукусиме-1». А вот, оказывается, ничего за это время не изменилось: официальный телеканал все так же привычно лукавит о ней, как десятилетиями врала советская власть.

Так что же тогда на самом деле произошло на Урале?

 

В 1949 г. в Челябинской области начал работать первый в стране промкомплекс по производству плутония. Здесь в тайне (что понятно) создавалась первая советская атомная бомба. На протяжении нескольких лет - с 1949 по 1951 гг. - из него в местную реку Теча сливались радиоактивные отходы ядерного производства. Теча несла их в Исеть, Исеть - в Тобол и дальше. В общей сложности - около трех миллионов кюри смертоносных отходов. Население, живущее рядом, об опасности не предупреждали. Этот сброс и создал первую чрезвычайную ситуацию - 124 тыс. человек, живущие на берегах Течи, испытали тогда на себе радиационное воздействие. Больше всего пострадали селяне из Метлино, получив по 170 бэр. Для справки: 100 бэр – это уже лучевая болезнь.

Вторая авария на ПО «Маяк» - Кыштымская - 1957-й. Предвестник Чернобыля на заре атомной эры. (Спустя более 30 лет власти частично рассекретили ее для народных депутатов СССР, и в 1989-м автор принимала участие в первых открытых парламентских слушаниях.) Из-за выхода из строя системы охлаждения взорвалась емкость объемом 300 куб. м с высокорадиоактивными отходами: около 20 млн кюри улетело в атмосферу. После взрыва поднялся столб дыма и пыли высотой до километра, мерцавший оранжево-красным светом. Газета «Челябинский рабочий», не моргнув глазом, объявила его «полярным сиянием… в результате электрических разрядов в верхних слоях атмосферы»...

 

  Облако образовало Восточно-Уральский радиоактивный след   (ВУРС) примерно 300 км в длину и 5-10 км в ширину. Оно накрыло 217   деревень, 272 тысячи человек. Постепенно после аварии более десяти тысяч   были отселены – образована 22-километровая мертвая зона. Жители четырех   деревень за неделю (!) жизни на «грязной» территории получили по 52 бэра.

 В ходе ликвидации последствий аварий в 1957-1960 гг. были «похоронены»   23  населенных пункта Челябинской и Свердловской областей (дома   разрушены, животные – убиты). Однако еще сотни тысяч людей остались жить   на пораженной территории. Загрязненными оказались водоемы, пастбища,   леса и пашни. Из оборота были выведены 106000 га сельскохозяйственных и   лесных угодий; закрыты предприятия легкой и рыбной промышленности. Но и   сегодня рыба из некоторых южно-уральских водоемов все еще содержит   повышенный уровень радионуклидов. Через ликвидацию последствий аварии   прошли сотни тысяч военнослужащих и гражданских (мобилизованных), а   также   заключенных, получивших значительные дозы облучения. В Кыштыме   поставлен памятник в виде камня со знаком радиации и надписью «Ликвидаторам аварии Кыштым 57». Сейчас идет народный сбор денег на   монумент жертвам радиации в Челябинске.

   Третье «происшествие» на «Маяке» случилось в 1967-м: ветровой разнос   аэрозолей из «грязного» озера Карачай во время засухи. В воздух поднялось более полумиллиона кюри радиоактивности. В моем архиве хранится копия письма от 5 сентября 1989 г. радиобиолога Жореса Медведева в адрес ВС СССР, в котором он детально описывает это вторичное загрязнение с аналогичным «повтором в 1972 г.». В нем указывается, что им «было затронуто около 30 тыс. человек. Наибольшему риску подверглась деревня Сарыкульмяк-Пимики (башкиры и татары) – до 4 кюри на кв. км.»

 

К кончине СССР результат влияния «Маяка» на всё живое был таков: около пяти с половиной миллионов кюри радиоактивности рассыпалось шлейфами над Уралом, загрязнив почти 27 тыс. кв. км, 18 тыс. человек отселены. И это притом, как рассказал депутатам доктор медицинских наук В.И. Кирюшкин, что «…было указание ставить в больничные листы… зашифрованный диагноз лучевой болезни. Так называемый невралгический синдром. И действительно это делали, посвященные лица знали, что под этим подразумевается лучевая болезнь».

В заключении парламентской экспертной группы указывалось: «...10 тысяч работников предприятия за время его сорокалетней истории, в основном в первые годы, получили профессиональные заболевания, четыре тысячи умерли от острой лучевой болезни. ...Жители близлежащих к предприятию деревень и сел в силу секретности длительное время ничего не подозревали о грозившей им опасности. В значительной степени эти люди были оставлены на произвол судьбы…» Фактически «Маяк» стал «самым радиационно опасным местом планеты».

 

Дьявол, как говорят, кроется в деталях. В 1956 г. Течу перекрыли плотиной, в 1963-м - еще одной. Возникли водоемы, известные как объекты №10 и №11. Вместе с еще тремя они были заполнены жидкими радиоактивными отходами - около двух миллионов кюри. Ниже плотины водоема № 11 - Асановские болота площадью около 30 кв. км. Здесь тоже скапливались радиоактивные отходы ядерного цикла, попадавшие опять-таки в Течу. Еще два миллиона кюри радиоактивности - в Старом болоте. Но все рекорды побило озеро Карачай: оно вобрало в себя 120 млн кюри радиоактивности. Только несколько лет назад на ПО «Маяк» были завершены работы по ликвидации открытой акватории этого смертоносного места - на его дно уложили бетонные блоки, засыпав их скальным грунтом. В будущем в этом месте атомщики планируют хоронить особые радиоактивные отходы, что отнюдь не радует челябинцев.

На территории самого «Маяка» во времена СССР были похоронены отходы с радиацией в два миллиона кюри. Плюс на почти тысячу миллионов кюри отходов было собрано в жидком виде в емкостях. Около 150 млн кюри - радиоактивные осадки, выделенные из жидких отходов, собраны в спецхранилищах. А в общем, к 1990 г., по оценкам независимых экспертов, более миллиарда кюри радиоактивности скопилось в озерах, траншеях, хранилищах, могильниках. Особую опасность представляли могильники траншейного типа с глиняным «замком», в которых хранилось 150 тыс. тонн низкоактивных отходов. На них еще и в 1990-х не было контрольно-измерительной системы. До сих пор, утверждают экологи, нет уверенности, что найдены все могильники.

 

В окружающую среду за время существования ПО «Маяк» к распаду СССР было выброшено около 25 млн кюри радиоактивности. Она «опылила» более 626 тыс. кв. км - Челябинскую, Свердловскую и Курганскую области. Вот из стенограммы вторых парламентских слушаний в 1990 г.: «...Облучение населения в верховьях реки Теча привело к возникновению хронической лучевой болезни, которая по оперативным медицинским документам была диагностирована у 935 человек. ...Притом основная часть заболеваний, которые были выявлены, - это 1956-1958 годы и дальше. Если говорить о 935 случаях - то из них 217 (человек) умерло уже... Все случаи хронической лучевой болезни связаны со сбросом радиоактивных веществ в реку Теча. ...Показатель общей смертности у жителей верховья реки Теча был на 17-23,6% выше, чем у не облучившихся жителей тех же административных районов».

Парламентская экспертная группа заключила: «Облучение населения в верховьях реки Теча приводит к возникновению хронической лучевой болезни (особенно в селе Метлино, где хронические лучевые болезни в 1956 году диагностированы у 64,7% взрослого населения и 63,15% осмотренных детей…) При этом осмотры не охватили все облучившееся население. ...Хроническая лучевая болезнь могла иметь место у 3-5 процентов населения сел от верхнего течения реки Теча».

На вопрос депутатов о том, что Челябинская область, по сути, превращена в мировую ядерную свалку, представитель одного из ведомств сообщил, что «переработка привозимых со всех стран СЭВ (Совета экономической взаимопомощи стран соцлагеря – А.Я.) в нашу страну отходов коммерчески выгодна». Выступающий успокаивал возмущенных тем, что в расчетах за такие услуги «будет использоваться свободно конвертируемая валюта». Что такое «свободно конвертируемая валюта» и зачем она им нужна, вряд ли знали простые селяне из пораженных деревень.

 

В трех аварийных ситуациях, связанных с «Маяком», 437 тыс. человек подверглись повышенным уровням облучения, указывается в заключении экспертной группы. Однако регистр на это население не формировали. Он начал создаваться лишь в 1968 г. - почти 20 лет спустя после первых сбросов в Течу радиоактивных отходов. А это - потерянное для людей здоровье и жизнь. Оценить отдаленные последствия действия облучения населения оказалось практически невозможным.

Только после распада СССР, в 1993 г., был принят закон «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие аварии в 1957 году на производственном объединении «Маяк» и сбросов радиоактивных отходов в р. Теча».

В августе 1995-го я побывала в Челябинской области, проехала по загрязненным деревням вдоль Течи (на память осталась фотография на мосту через нее, где и сейчас радиация повышена), встретилась с жителями и руководством Кунашакского района Челябинской области. Увиденное и услышанное потрясло. Оказалось, что закон практически не работает. Суммы компенсаций для населения исчисляются более чем десятью миллиардами рублей ежегодно, но в район из Москвы приходит не более 10%. Люди из одного из самых загрязненных мест – деревни Муслюмово – все еще угорали в радиации. (Только в 2011-м (!) атомщики с помпой завершили их переселение. Причем часть села переселили из одного края на другой, не сильно отличающийся от «грязного». Люди и сейчас живут в десяти минутах ходьбы от радиационной реки.)

Как сообщает местное издание 74.ru, в этом году журналисты проехали с дозиметром по берегам Течи. Результат оказался удручающим: в иных её местах (в 30 км от «Маяка») уровень радиации достигает 500-600 мкР в час при безопасной норме не выше 30 мкР. За состоянием реки следит челябинский Гидрометцентр. Его данные за несколько лет показывают, что и сегодня количество стронция-90 в воде превышает допустимые уровни. Но самое неприятное - радионуклиды со временем не убывают: идет их десорбция из донных отложений. Однако по её берегам нет ни одного предупреждения о радиационной опасности. Жить в пойме Течи под Озерском, отмечает издание, по-прежнему нельзя. 

 

Вот такое случилось на «Маяке», по словам журналиста из канала «Россия-24», «происшествие», которое «серьезного влияния на экологию не оказало». Комментируя сюжет о постановке бельгийского театра на тему Кыштымской аварии, ведущий новостей риторически бросает в зрителей: «Фейк под видом творчества?» А как насчет фейка под видом журналистики?

 

По материалам: Алла Ярошинская, РосБалт

 

 Опубликовано: 20  сентября 2019                                                                                                      (Фото 2 и 3  - из архива "ЭкоПравды")