Марина Тетерина

Нью-Йорк, для bbc russian.com

В Нью-Йорке прошла презентация американского издания известного романа Людмилы Улицкой "Даниэль Штайн, переводчик". Спустя пять лет после публикации в России роман, удостоившийся в 2007 году премии "Большая книга", появился в книжных магазинах США.

"Мы решили познакомить американских читателей с романом "Даниэль Штайн, переводчик", поскольку он был широко признан в России как критиками, так и читателями, и ввиду нашего глубокого убеждения в том, что Улицкая – одна из лучших писателей современности", – говорит Джек Лэмплау, директор по маркетингу Overlook Press

"Перевод романа принадлежит заслуженному профессионалу – Арчу Тэйту [автору переводов и других произведений Улицкой на английский – bbcrussian.com], и весь процесс подготовки издания занял около года", - рассказал Джэк Лэмплау в беседе с bbcrussian.com.

Англоязычное издание представляли сама Улицкая, организация CECArtsLink и издательство Overlook Press - сначала в Бруклинской библиотеке, а после в Центре искусств Михаила Барышникова на Манхэттене.

"Несмотря на то, что "Даниэль Штайн, переводчик" является романом, это не совсем роман, - охарактеризовал книгу Питер Майер, глава Overlook Press. - Это – коллаж, части которого можно как угодно тасовать, но разбить то целое, которое они составляют, нельзя".

Разновременное действие романа-биографии складывается из писем героев, газетных вырезок, объявлений, интервью и разворачивается в нескольких странах - Польше, Израиле, США, Франции, Италии, Германии и России. Роман - о судьбе еврея польского происхождения Даниэля Штайна, прообразом которого стал реальный человек – Освальд Руфайзен, ставший католическим монахом, братом Даниэлем.

Американский издатель Людмилы Улицкой назвал ее "одним из лучших писателей современности"

"Я считаю себя специалистом не по ответам, а по постановке вопросов. Мне было важно не столько то, чтобы со мной согласились, а чтобы со мной разделили круг переживаний, мыслей, событий, в которые было вовлечено человечество последнее пятидесятилетие и даже последнее двухтысячелетие", - сказала Людмила Улицкая на презентации в Нью-Йорке.

"Моего героя и его прототип интересовали крупные вопросы религии, взаимоотношений человека и его Творца, но в своей жизни приходского священника он постоянно бывал вовлечен и во взаимоотношения между людьми. Он латал дыры и чинил поломки. Вместе с Даниэлем мне пришлось повторить его путь и прожить эти 600 страниц, и я очень ему благодарна за то, что он впустил меня в это пространство ", - рассказала писательница на встрече в Центре Барышникова.

После беседы с читателями Людмила Улицкая ответила на вопросы bbcrussian.com.

Би-би-си: Людмила Евгеньевна, ваши книги переведены на многие языки и издавались во многих странах. Есть ли у вас информация о том, в каких странах они больше всего полюбились читателям?

Людмила Улицкая: Книги переведены более чем на 30 языков, и, разумеется, есть информация, и самая прямая, о том, где и сколько читают мои книги. Хотя эта информация не отражает всего того, что происходит при взаимодействии книги и читателя, но кое о чем она говорит. Меня много продают в Германии, во Франции, в Венгрии.

Речь здесь идет скорее не о любви, а о коммерческом успехе. Но в каком-то смысле эти цифры важны – они отражают интерес читателей. Только что я узнала, что вышедшая в Финляндии книжка разошлась за месяц в количестве 12 тысяч экземпляров. Это безумно много, если помнить, что в Финляндии жителей меньше, чем в одной пятой части города Москвы.

Есть страны, где мои книги выходят через несколько месяцев после их выхода в России. Самым скоростным издателем оказалась Сербия. У сербов вообще удивительная ситуация, какой я нигде не видела. На их книжной ярмарке множество новинок, которые переведены мгновенно. Это касается не только русской литературы. Так же быстро они переводят и французов, и немцев. Меня этот факт поражает – бедная страна, да и сами издатели весьма небогаты. Вот такой удивительный факт – культурная страна!

Би-би-си: На английском языке публиковались многие ваши произведения, включая повести "Сонечка", "Медея и ее дети", "Веселые похороны". Каким вы себе видите вашего англоязычного читателя?

Л.У.: Я не проводила маркетинга, но могу сказать, что называется, не глядя: во всем мире больше всего читают женщины (70-75% читателей), образование среднее и выше, возраст средний и преклонный. Это имеет отношение не только ко мне, но вообще ко всем писателям, кто пишет что-то отличное от поваренных книг и детективов. Ничего плохого не хочу сказать о вышеназванных жанрах, но, кажется, там аудитория помоложе.

Я как раз получила письмо от молодой американки русского происхождения, которая была на встрече с читателями в Колумбийском университете, и она меня очень порадовала живым интересом к книге. И, признаюсь, очень юным возрастом. Значит, и молодые люди читают мои книги. Радует.

Би-би-си: Какие темы в литературе могут заинтересовать сегодня читателей в России и на Западе, и есть ли здесь различия?

Л.У.: Какая угодно тема. Дело не в выборе темы, а в том, как она подана. Интерес читателей определяется в большей степени не темой, а талантом автора, новизной взгляда, открытием литературным, психологическим.

Би-би-си: Что вы можете сказать о состоянии литературы в России сегодня? Как она меняется?

Л.У.: Как всюду и везде: старики умирают, приходят новые имена. Всегда есть некий общий поток, усредненная литература, а среди потока вдруг появляется яркая фигура, молодой талант. Кроме всего прочего, я не эксперт в области литературы или какой-нибудь иной области – в наше время такой огромный поток информации, в том числе и литературной, что разобраться в этом потоке может только человек, для которого это профессия, то есть литературный критик.

Я же читаю либо по делу, либо - что реже – для удовольствия. А чтобы получить удовольствие наверняка, я много перечитываю давно мне известных и апробированных авторов. Вот, недавно перечитала "Героя нашего времени" и очень опечалилась – первый роман 25-летнего молодого человека, а второго-то романа не было. И третьего. Какого писателя потеряла русская литература.

Би-би-си: Есть ли разрыв между поколениями в том, что и сколько россияне читают?

Л.У.: Это совершенно неправильно сформулированный вопрос. Есть ли разрыв между поколениями, это еще надо подумать. Тема поколения сегодня гораздо сложнее и интересней, чем она выглядела, скажем, в 50-е годы. Немного я пыталась с этим разобраться в последней моей книге "Зеленый шатер". И, уверяю вас, что если такой разрыв и существует, то не в области чтения.

Би-би-си: Испытывает ли современная российская литература влияние со стороны литературы западных стран?

Л.У.: Я не специалист в западной литературе. Кроме того, никакой усредненно-западной литературы не существует: сегодня есть очень - для меня - интересная английская литература, и совершенно от нее отличная (и для меня гораздо менее интересная) французская. Есть прекрасная детская литература в скандинавских странах – почему так происходит, не знаю. И как мы будем относиться к литературе латиноамериканской? Она совершенно не западная, но именно в эту сторону сильно поглядывают многие российские авторы.

Есть структурные изменения – удельный вес жанров сегодня совершенно не тот, что был 50 лет тому назад: на видном месте в книжных магазинах стоит литература "нонфикшн". Это действительно интересный процесс, и он всемирный.

Би-би-си: Как вы думаете, смогут ли современные российские писатели завоевать западного читателя?

Л.У.: Если будут ставить такую задачу – не смогут определенно.

Би-би-си: В 2009 году в журнале "Знамя" были опубликованы ваши "Диалоги с Михаилом Ходорковским". Вы также были в числе подписавших просьбу, направленную в "Международную амнистию", о признании Ходорковского и Лебедева узниками совести. Какую роль, на ваш взгляд, играют сегодня российские писатели (интеллигенция в целом) в политической жизни страны?

Л.У.: Минимальную, как мне кажется. Как и во всем мире. Ничего оригинального в последние десятилетия в России не выкристаллизовалось. Процесс давно уже единый, но Россия отстает как в области технологий и искусств, так и в структуре политической жизни. Не секрет.