Ференц Легар ВЕСЕЛАЯ ВДОВА Текст В. Масса и М. Червинского Ганна Главари    А. КИСЕЛЕВА Граф Данило    О. КЛЕНОВ Валентина    М. МИГЛАУ Камилл Росильон    Д. КОРОЛЕВ Гризетка    Т. ШМЫГА Никош    В. АЛЧЕВСКИЙ Боган    Б. ВИТЮХОВ Жан Сен-Бриош    А. ПИНЕВИЧ Виконт Каскада    Б. ПОВАЛЯЕВ Барон Зета    А. ТКАЧЕНКО Крамон    М. ТУМАНОВ Хор и оркестр Московского театра оперетты Дирижер    А. МИХАЙЛОВ

В мире, где правят деньги, даже любовь ценится меньше звона монет. Заслышав о приезде богатой вдовы, все мужчины готовы оставить своих законных жен и возлюбленных…

30 декабря 1905 года в Вене прошла премьера оперетты Франца ЛЕГАРА «Веселая вдова». История возникновения «Веселой вдовы» - еще одно свидетельство плодотворности связей Вены с французским театром. Тридцать лет назад от этой связи родилась «Летучая мышь», сделавшая эпоху в оперетте. Следующую за ней эпоху создала «Веселая вдова», и она тоже зачата одним из отцов жанра оперетты - Мельяком.

       Комедия «Атташе посольства» написана в 1862 году. Пожилой богач фон Пальмер, подданный маленького немецкого государства, приехал в Париж прожигать жизнь. Он женился на юной парижанке Мадлен и от избытка наслаждений умер, успев завещать капитал жене. Посольство его родины должно удержать капитал в своей стране. Это нелегко, так как Мадлен не расположена ехать на родину мужа. Атташе посольства, обаятельный граф Пракс, по приказу начальства добивается руки вдовы и ее приданого.

Эта история привлекла внимание Виктора Леона, задумавшего новую оперетту с композитором Хойбергером. Вместе с Лео Штейном он разработал либретто, изменив имена и характеры действующих лиц и оставив лишь пружину интриги - борьбу за капитал вдовы. Маленькое немецкое государство, которому принадлежит капитал, было превращено в соседнюю с Австрией Черногорию.
       Почему Черногорию? К началу XX века Черногория оказалась обременена громадной суммой государственного долга, причем большую часть этой суммы следовало выплатить австрийским банкам. Вот почему денежный вопрос для Черногории был таким острым, и Австрия могла позволить себе эту тонкую издевку в адрес своего должника. Конечно, не впрямую. Международное название Черногории - Монте-негро - было зашифровано вымышленным государством Понтеведро. Снова, как во времена Оффенбаха, оперетта прикасалась к политической сатире.

       Надо ли говорить, как нужна была такой пьесе талантливая, свежая, свободная от рутины музыка. Композитор, пятидесятипятилетний Хойбергер, автор знаменитого «Бала в опере», не оправдал ожиданий. Он сочинял первый акт около года, а, когда принес его, либреттисты и директора театра «Ан дер Вин» Карчаг и Вальнер не могли скрыть разочарования. Но странно, что ни одному из них не пришла тогда же мысль привлечь к работе Легара, хотя каждый так или иначе уже имел с ним дело. О Легаре подумал лишь секретарь дирекции театра Эмиль Штейнингер.
       Штейнингер передал Легару пьесу, которая сразу вдохновила композитора. Когда он показал первый сочиненный им номер (это был дуэт «Глупый всадник»), договор с Хойбергером был расторгнут, и Легар официально приступил к работе. Летом 1905 года он закончил партитуру и принес ее в театр.

Музыка Легара не понравилась Карчагу и Вальнеру. Г. Ярон в книге о «Любимом жанре» приводит цитату из воспоминаний Легара: «Прослушав только первые такты моей музыки, они заткнули уши и закричали: «Это ужасно! Это не музыка!».
       Трудно понять, в чем тут было дело. Для наших ушей «Веселая вдова» - сладкозвучнейшая музыка, хотя и иного характера и настроения, чем, скажем, штраусовская. Но ведь директора театра уже знали манеру Легара по двум его первым опереттам. Может быть, именно первые такты вступления, громыхающая, нарочито-тривиальная музыка, характеризующая помпезный выход посла, прозвучали шокирующе? Но, по некоторым свидетельствам, эти странные слова были произнесены после часа прослушивания.
       Если бы можно было вызвать из царства теней Карчага! Биограф Легара Мария Петеани считает, что он ответил бы в духе своей всегдашней любви к шутке и розыгрышу. Во всяком случае, Карчаг, действительно обладавший здоровым юмором, любил впоследствии рассказывать этот случай как анекдот. «Если и была произнесена кем-то подобная глупость, - добавлял он уже серьезно, - я готов взять ее на себя, хотя даже глухому ясно, что это прелестнейшая музыка».

       Это было позже, а поначалу атмосфера сложилась неблагоприятная. Самым прозорливым оказался Леон: он ни на минуту не усомнился в успехе.
       Долго не могли найти названия. Словосочетание «Веселая вдова» ныне так привычно, что мы не замечаем ни его тонкой ироничности, ни неточности - Ганна не так уж весела. А пришло оно случайно. В театре «Ан дер Вин» был обычай давать льготные билеты вдовам чиновников некоторых ведомств. Разумеется, вдовы широко пользовались своим преимуществом. Директор театра Вальнер, разбираясь с делами, обронил как-то: «Ах, эти надоедливые вдовы!» «А у нас будет веселая вдова», - подхватил находившийся в его кабинете Легар. (По-немецки эти слова различаются одной буквой: lästig - тягостный, обременительный и lustig - веселый.)
       Так и осталось. Хотя несколько смущало сходством с названием популярной тогда комедии «Маленькая вдова». Сегодня это опасение кажется забавным.

Начались репетиции. Режиссером был Леон, дирижером - Легар, исполнителями ролей Ганны и Данило - Мицци Гюнтер и Луи Тройман, влюбленные в свои роли и работавшие охотно и радостно. Репетиции шли по ночам. 30 декабря 1905 года состоялась премьера.
       Успех был средним; впрочем, с такого рода парадоксом, когда эпохальное произведение поначалу принималось прохладно, мы сталкивались уже не однажды. И опять пропагандистом выступил Штейнингер. Он неутомимо распространял билеты и рассказывал знакомым и незнакомым о красотах музыки, пока не добился своего: Вена заинтересовалась новинкой. Настоящий же успех пришел через несколько лет, когда оперетта сделала круг по земному шару. Светское общество Старого и Нового света узнавало в ней себя.

       Легар не был и не стал сатириком. Погоня за капиталом в его произведении очищена любовью.
       Герои Ганна и Данило тоже черногорцы, но они противопоставлены тупым и чванным служащим посольства. Они воплощают идею черногорского патриотизма, ибо по большому счету Легар ничего не имел против маленькой свободолюбивой страны с ее роскошной природой и чудесными народными песнями.
       Ганна и Данило когда-то любили друг друга, были разлучены, теперь встретились в Париже, вдали от родины, в официальной обстановке посольства; она окружена поклонниками - претендентами на ее руку, то есть на ее капитал, и Данило не хочет быть в их числе. Напрасно Ганна ищет пути к откровенному разговору, провоцируя партнера на признание; наконец она разыгрывает помолвку с парижанином Россильоном - и только тогда ревность заставляет Данилу выдать себя.

«С «Веселой вдовой», - писал Легар через несколько лет, - я нашел свой стиль, к которому стремился в предыдущих произведениях... Я думаю, что шутливая оперетта не представляет интереса для сегодняшней публики. Я не могу усматривать назначение оперетты в том, чтобы подвергать осмеянию все прекрасное и возвышенное... Моя цель - облагородить оперетту. Зритель должен переживать, а не смотреть и слушать заведомые глупости».
       Это была не только полемика с Оффенбахом, но и творческая программа. Позже она определилась яснее, и стали говорить о том, что Легар принес в оперетту «слезы». Художник и время работали друг на друга. Безоблачные штраусовские времена отступили, двадцатый век набирал силу. И по миру летели, звенели, переливались всей щедростью оркестра завораживающе-меланхолические мелодии Легара.

С «Веселой вдовой» имя его пришло в Россию. Трудно сказать, почему поначалу его музыка вызывала у русских скептицизм и явную антипатию, тогда как заурядные, забытые ныне оперетты, скажем, Лео Фалля встречались с восторгом и объявлялись, чуть ли не эпохальными. Первое русское сообщение о «Веселой вдове» появилось в журнале «Театр и искусство» (№ 34 за 1906 год). «Берлин в настоящее время сходит с ума от новой оперетки Легара - «Веселая вдова». Оперетта Легара идет каждый день уже целых два месяца. Она, точно, очень недурная и остроумная вещица; музыка не очень оригинальная, но Легар - хороший музыкант и комбинирует чужое и заимствованное с большим искусством». Правда, автор заметки, а им был видный русский критик А. Кугель, не указывает, у кого именно «заимствовал» Легар свои мелодии.

       Изложив сюжет «Веселой вдовы», Кугель сообщает любопытную деталь, ничем, однако, не подтверждаемую. «Говорят, первоначально посольство было русское, и удержание за Россией двадцати миллионов веселой вдовушки было предписано русским правительством как последняя мера для сохранения золотой валюты, но будто бы цензура сказала, что это неудобно...» Мы не знаем, откуда у Кугеля это сведение. Возможно, он услышал нечто подобное от кого-то из публики, узнавшего, что перед ним русский. Истинна эта версия или нет, она говорит об интернациональном характере конфликта оперетты.23 сентября 1906 года «Веселую вдову» показал петербургский театр «Пассаж», а через неделю - «Зимний Буфф». Здесь впервые в России прозвучал известный ныне номер «Качели», принадлежащий перу композитора А. Голлендера, привезенный постановщиком А. Брянским из Берлина и поныне сохраняющийся в русских постановках «Веселой вдовы».

       Критика была прохладной, весь успех приписывался Брянскому. Только пятьдесят второй спектакль в «Зимнем Буффе» (13 ноября 1906 года) был объявлен «достопримечательностью Петербурга».
       И все же интерес русской публики к Легару рос. «Веселая вдова» шла уже во многих городах России, насчитывая рекордное количество представлений. Летом 1908 года журнал «Театр и искусство» (№ 24) помещает портрет и биографию Легара, в большей части перепечатанную из немецкого журнала, и комментирует запрет «Веселой вдовы» в Париже.

С этих пор в русской печати регулярно появляются сведения о венских премьерах оперетт Легара, по-прежнему в недоброжелательно-ироническом тоне, с завистливым подсчитыванием его гонораров.

1910 год - расцвет славы. «Веселая вдова» уже сделала полный оборот вокруг земного шара - восемнадцать тысяч представлений на десяти языках. Орденов столько, что пришлось заказать их миниатюрные копии, чтобы умещались на фраке. Легар был приглашен в Лондон, где шли три его оперетты и где его приветствовал король Георг Пятый. В Лондоне работала в это время выставка музыкальных инструментов, главным экспонатом которой была древнеегипетская флейта. На ней играл для Легара специально обученный флейтист. По этому поводу одна из ведущих лондонских газет писала: «Из старой флейты изливались нежные, тихие, печальные звуки и соединялись в мелодию; она давала представление о том, какие мягкие, меланхолические тона слушали и любили жители страны Нила шесть тысяч лет назад».
       На другой день в редакции был скандал. Оказалось, что флейтист играл перед Легаром не что иное, как вальс из «Веселой вдовы».

«Весёлую вдову» заслуженно называют «королевой оперетт». Остроумное либретто, проникновенная красочная музыка Легара обеспечили ей неувядаемую популярность.

Оперетта была неоднократно экранизирована в разных странах. Существует также балет «Весёлая вдова».