Золотые страницы вписали в летопись Великой Отечественной войны советские партизаны, действовавшие в глубоком тылу противника. Среди тех, кто бесстрашно шел партизанскими тропами, был и ингуш Абдула Цароев. В партизанском соединении Дмитрия Медведева судьба свела его с легендарным разведчиком Николаем Кузнецовым…


Сын за отца…


Непредсказуемой, жестокой и несправедливой бывает порой судьба. Кому-то полной мерой отпускает она счастье, изначально обрекая других на суровые испытания. Маленького Абдулу эта судьба лишила скупой отцовской ласки. В 1919 году, когда он появился на свет, его отец – Дуда Цароев – пал на поле брани, сражаясь с белогвардейцами. Ценой собственных жизней ингуши, плечом к плечу вставшие в суровую годину на защиту молодой советской власти, остановили под Владикавказом армию Деникина, решив этим исход гражданской войны на Северном Кавказе. Но их осиротевшим сыновьям было суждено делать свои первые в жизни шаги самостоятельно, без поддержки сильных отцовских рук. Они были лишены безоблачного детства, рано привыкая к труду и взрослея, но каждый из них был вправе гордиться своими первыми, пусть и маленькими пока победами. Придет время, и они, не задумываясь, займут в боевом строю место своих отцов…


В конце 30-х годов 18-летний Абдула Цароев оказался уже далеко от родной Назрани. В 1937 году он стал студентом Московского государственного театрального института. В то время при ГИТИСе были открыты чеченская и ингушская студии. Талантливая вайнахская молодежь отправилась завоевывать столицу. Летом 1939 года молодые студийцы побывали на Родине, представив на суд местной публики свои первые учебные работы. А уже осенью этого же года Абдула Цароев был призван в армию. Краснопресненский райвоенкомат города Москвы направил его после окончания 2 курса ГИТИСа в Белоруссию, в Калинковическое военное училище.
 

 

Военная наука давалась молодому ингушу легко. В 22 года, получив лейтенантские нашивки, он стал командиром роты 20-го мотострелкового полка 37 Краснознаменной мотострелковой дивизии. Шел 1941 год…

О начале войны Цароев вместе со своими подчиненными узнал задолго до сообщения Совинформбюро, которое позже заставило напрячься всю страну. Его роту война застала на западной границе. Под Гродно, юго-восточнее Бреста, подразделение Абдулы приняло боевое крещение. В первые же часы войны лейтенант Цароев одиннадцать раз поднимал свою роту в штыковые контратаки, отбивая наседавшего противника. Уже к исходу 23 июня он был ранен, но продолжал оставаться в строю, заражая бойцов своим бесстрашием. Но тогда еще никто не знал, как долго продлится эта война и какой дорогой ценой будет заплачено за Победу…

3 июля 1941 года по радио прозвучало обращение Председателя Государственного Комитета Обороны к советскому народу. Принято считать, что с этого момента берет свое начало всенародное партизанское движение. Абдула Цароев именно тогда возглавил разведку в только что созданном разведовательно-диверсионном отряде под командованием батальонного комиссара Корягина. Этот отряд заявил о себе с первых же дней своего существования, нанося ощутимые удары оккупантам. Вокруг него быстро стали сплачиваться разрозненные силы местного сопротивления. Позже они были объединены в Каричевский партизанский отряд, командиром которого стал партийный работник Игнат Изох.


Много лет спустя, Вальтер Шелленберг, начальник управления шпионажа и диверсий службы безопасности третьего рейха, в своих мемуарах напишет: «Русские использовали немецкую жестокость ведения войны в качестве идеологического базиса для развертывания партизанского движения. Так называемый Комиссарбефель (приказ о расстреле всех комиссаров), немецкая пропаганда о том, что русские принадлежат к низшей расе, массовые расстрелы, проводимые эйнзац-группами (специальными охранными отрядами, оперирующими совместно с армией в прифронтовой и фронтовой зонах), и все прочие эффективные мероприятия – все это ими активно использовалось в пропагандистских целях для подъема духа партизан».

Зверства нацистов на оккупированных территориях действительно не оставались безнаказанными. Так было и в зоне действия отряда, в котором находился Абдула Цароев. Когда в городе Кличеве фашисты расстреляли по одному человеку из семей коммунистов, возмездие пришло незамедлительно. Цароев вместе со своими разведчиками полностью уничтожил в этом городе немецкую комендатуру и лично казнил коменданта.

Боевые операции партизан с каждым днем становились все более дерзкими. Вскоре командованием отряда было принято решение об уничтожении гестаповской группы в местечке Суша. Выполнение этого опасного задания было поручено А. Цароеву и его боевому товарищу И. Кузину. Переодевшись в гражданскую одежду, партизаны появились в Суше средь бела дня. Расправившись с гестаповцами, они уничтожили два автомобиля и захватили в качестве трофея оружие и документы.

В августе 1941 года усиленная группа Абдулы Цароева совершила новую крупную диверсию в тылу врага. На шоссе Бобруйск-Могилев в районе деревни Берки ею была разгромлена целая вражеская автоколонна. В коротком стремительном бою нашли свою смерть около 70-ти фашистов, было уничтожено несколько автомашин.

Известие о больших потерях окончательно лишило покоя немецкое командование. Тем более, что действия партизанского отряда у него под носом стали носить столь организованный характер, что существенно сковывали все большие силы противника. Фашисты предприняли крупномасштабную карательную операцию, для участия в которой были привлечены армейские подразделения и элитные части СС. Под мощным давлением превосходящих сил противника партизанский отряд Корягина был вынужден с боями уходить на восток. В одном из таких боев партизаны потеряли своего командира, и лейтенанту Цароеву пришлось принять командование на себя. После форсирования Друти, Днепра и Сожа партизанам, наконец, удалось оторваться от преследования. Абдула Цароев вывел отряд к реке Бесеть в районе станции Костекевичи. И здесь, недалеко от деревни Кокоши, разведка отряда обнаружила полевой аэродром немцев. Лейтенант Цароев принял решение нанести по нему огневой удар. В результате этой операции аэродром противника был полностью уничтожен. Большие потери понес враг и в живой силе…

В партизанском соединении Д. Медведева

Абдула Цароев не искал легких дорог – на войне таких не бывает. Он шел навстречу опасности, презрев смерть так, словно Всевышний подарил ему не одну, а несколько жизней. И если бы такое было возможно, на каждую из этих жизней с лихвой хватило бы его запаса твердости и бесстрашия.

5 сентября 1941 года партизанские тропы, проторенные в глухих брянских лесах, привели отряд Цароева к бойцам капитана госбезопасности Дмитрия Медведева, будущего Героя Советского Союза. Десантный партизанский отряд Медведева, впоследствии выросший в целое партизанское соединение, - легенда Великой Отечественной войны. На боевом счету этого соединения – крупные разведывательные и диверсионные операции, которые, как это давно признано военными историками, серьезно отразились на всем ходе войны. В числе этих операций – выявление ставки Гитлера в городе Виннице, уничтожение видных немецких главарей на оккупированных территориях Украины и Белоруссии. Разведчики-медведевцы во главе с Героем Советсткого Союза Николаем Кузнецовым позже добыли информацию, на основании которой руководство НКГБ сделало вывод о готовившемся покушении на руководителей государств, встречавшихся в Тегеране…

Отряд лейтенанта Цароева вошел в подчинение Д. Медведеву и об этом было сообщено в Москву. В легендарном соединении Медведева Цароев руководил разведкой отрядов «Митя» и «Победители», нередко участвуя в совместных операциях вместе с Николаем Кузнецовым. Они были на равных, потому что мужественные сердца обоих переполняла горячая любовь к Родине и ненависть к врагу, посмевшему посягнуть на их великую страну.

В сентябре 1941 года при взятии отрядом Медведева города Хотимска, Цароев командовал разведгруппой. Грамотные действия разведчиков позволили отряду разгромить немецкий гарнизон и захватить большие трофеи. А в брянском селе Орловка Абдула вместе со своими партизанами перебил группу немцев и полицаев, под охраной которой находились продовольственные склады. Часть продовольствия разведчики отправили в отряд, а все остальное раздали голодающему населению.

Между тем из Москвы пришло новое важное задание. Там стало известно, что в госпитале города Жиздра под фамилией врача Корзухина скрывается немецкий резидент, сын бывшего депутата Государственной Думы, члена правительства Керенского и крупного самарского помещика Львова. Работая на ведомство Вальтера Шелленберга, “Корзухин” занимался вербовкой разного рода неустойчивых элементов для их последующей подготовки и заброски в тыл советских войск для шпионажа и проведения диверсий. Немецкий резидент, о деятельности которого стало известно органам госбезопасности, мог оказаться весьма полезным советской военной разведке, а потому поступил приказ взять его живым и отправить в Москву.

Во взятии Жиздры принимали участие многие подразделения партизанского соединения Д. Медведева, но самое важное задание — поимку “Корзухина” — командир партизан поручил Цароеву. Он нисколько не сомневался, что Абдула во что бы то ни стало справится с этой важной и ответственной задачей. И Абдула Цароев выполнил приказ своего командира. “Корзухин” был схвачен и отправлен в Москву на специально посланном в партизанский лагерь самолете.

Успех партизан при взятии Жиздры и, в частности, при захвате немецкого резидента был заранее предрешен. И в этом большая заслуга А. Цароева, который, как вспоминают его однополчане, предварительно не раз побывал в этом городе и, проведя всестороннюю разведку, тщательно изучил всю систему обороны противника. Об этой операции после войны подробно написал в своей книге «Дневник комиссара» замполит отряда, Герой Советского Союза Г. Кулаков. Впрочем, рассказы о боевых операциях, в которых участвовал А. Цароев, можно найти и в книге Д. Медведева “Это было под Ровно”, и в книге “Николай Кузнецов” Ликина. Однако во всех послевоенных публикациях, книгах, документальных и художественных фильмах, посвященных легендарному партизанскому соединению Д. Медведева, имя ингуша Абдулы Цароева не упоминалось. Ингушский народ, лишенный сталинским режимом своей Родины, после пережитой депортации 1944 года канул в небытие, словно и не было у него в нашей стране никакой истории и не было никаких заслуг. Абдула Цароев везде проходил под своей партизанской кличкой “Володя”. И хотя его товарищи по оружию прекрасно понимали всю несправедливость существующего положения, поделать с этим они ничего не могли — цензура была беспощадна. Они могли только попросить у Абдулы прощения за то, в чем не было их вины, как сделал это незадолго до смерти Дмитрий Николаевич Медведев...

«Володя» выходит на связь…

21 января 1942 года отряд Д. Медведева был возвращен в Москву. А 16 февраля Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР за доблесть и мужество, проявленные в партизанской борьбе в тылу немецко-фашистских захватчиков, Абдула Цароев был награжден Орденом Красной Звезды.

В брянских лесах еще рыскали в поисках партизан немецкие карательные отряды и их осведомители, когда медведевцы после переформирования в мае 1942 года получили новое задание Центра. Теперь им предстояла заброска на Западную Украину под город Ровно, где располагался штаб палача украинского народа генерала Коха. Первой туда отправилась специальная группа под командованием разведчика Александра Творогова. Задача этой группы состояла в том, чтобы обеспечить безопасный прием в тылу врага основных сил отряда. Но разведчиков, высадившихся под Ровно, ждал провал. Вся группа Творогова погибла, попав в лапы гестапо.

Ситуация складывалась критическая. Центр крайне нуждался в разведданных, отсутствие которых существенно сковывало инициативу советского командования. Поэтому, несмотря на реальную угрозу очередного провала, было решено готовить к отправке новую разведгруппу. На этот раз бойцов невидимого фронта возглавил Абдула Цароев.

Каждый разведчик из группы Абдулы прекрасно осознавал, что в споре с изменчивой на войне удачей на кону стоит его собственная жизнь. Но никто из этих мужественных людей не дрогнул и не подумал отказаться от опасного задания. Группа Цароева высадилась в районе ст. Толстый Лес. В запасе у разведчиков оставалось очень мало времени — в короткий срок им предстояло оборудовать площадки для приема десанта, найти безопасное место для временной дислокации партизанского отряда, подготовить “маяки” для связи. Словом, на их плечи легла ответственность за судьбу всего отряда.

Вскоре “Володя” вышел на связь. Все это время в Москве лишь немногие посвященные ждали в эфире позывной Абдулы. И когда долгожданная шифрограмма наконец пришла, в ход вступила четко отлаженная невидимая машина. За линию фронта один за другим полетели самолеты с погашенными бортовыми огнями. Так, небольшими группами летели медведевцы к указанному Абдулой Цароевым месту, где все было готово для их встречи. В составе очередного десанта прибыло и командование партизанского отряда.В одной группе с Дмитрием Медведевым в партизанском лагере появился неприметный, на первый взгляд, новичок по фамилии Грачев. Многие партизаны видели его впервые и только несколько человек из отряда, в том числе и Абдула, знали, кто этот человек. Так в партизанском отряде оказался кадровый разведчик Николай Кузнецов. Кузнецов был направлен в отряд Д. Медведева со специальным заданием НКГБ СССР. Партизанское командование должно было обеспечить его безопасность и создать условия для активной разведывательной деятельности. Д. Медведев поручил эту задачу Николаю Струтинскому, Вале Довгер и Абдуле Цароеву. Именно Абдула добывал для Кузнецова немецкую форму, документы и даже газеты, всячески оберегал его, доставлял для него взятых в плен гитлеровцев, общаясь с которыми разведчик оттачивал свою немецкую речь. И каждый раз, когда Николай Кузнецов уходил на очередное задание, его всегда прикрывала группа Абдулы.


Доступ к архивам, в которых хранятся документы, касающиеся многих совместных операций, проведенных Кузнецовым и Цароевым, до сегодняшнего дня ограничен. Методы разведки и ведения тайной войны в тылу противника, использованные ими, и сейчас строго засекречены.

Годы спустя в своей книге “Сильные духом” Дмитрий Медведев отдаст должное тем, кто шел на острие атаки.

“...Разведчики трудились на славу, — напишет командир партизан. — Они были гордостью отряда, его золотым фондом”.

Гитлеровцы недолго оставались в неведении о появлении в их тылу отряда партизан — медведевцы быстро дали знать о себе противнику. В глубокой тайне фашисты начали готовить крупную карательную экспедицию.

Утро 28 июня начиналось для партизан как обычно. На рассвете Цароев с небольшой группой собрался в разведку. Когда замаскированный лагерь партизанского отряда остался у них за спиной, Абдула заметил в густом подлеске какое-то подозрительное движение. Разведчики тут же залегли и приготовились к наблюдению. Ждать пришлось недолго: неясные тени вскоре бесшумно скользнули в их сторону. В первых лучах света, пробившихся сквозь кроны вековых деревьев, тускло блеснула вороненая сталь оружия.

У Абдулы больше не оставалось времени на размышления. Беспокойную тишину утреннего леса расстреляла резкая автоматная очередь, послужившая для разведчиков сигналом к стремительной атаке. Обескураженный неожиданным ударом противник, несмотря на большое численное превосходство, был мгновенно смят. Ведь каратели, так близко подобравшись к партизанскому лагерю, уже предвкушали успех своей операции. Паника среди них еще больше возросла, когда Цароев лично убил в этом бою их главаря. Немного времени спустя на подмогу горстке храбрецов подоспели их товарищи из отряда, встревоженные перестрелкой вблизи лагеря. Так личное мужество и находчивость Цароева предотвратили внезапное нападение карателей на партизанский лагерь. В плену у медведевцев оказалось около 20-ти фашистов, а запасы их оружия и боеприпасов существенно наполнились добытыми в бою трофеями.

И все же, несмотря на многочисленные неудачи, фашисты не отказались от своих планов уничтожить отряд Дмитрия Медведева — он стал для немцев костью в горле. Для реализации этих планов в июле 1942 года на узловую станцию Будки-Сновидовичи прибыл железнодорожный эшелон с войсками и техникой. Когда об этом стало известно Медведеву, он отправил на станцию разведгруппу во главе с Абдулой. На месте разведчикам удалось выяснить, что эшелон находится в тупике и пока не разгружается. Уже на рассвете следующего дня, бесшумно сняв часовых, отряд Цароева из 45-ти человек атаковал карателей. Спустя час вражеский эшелон представлял собой печальное зрелище: все фашисты были уничтожены, а цистерны с горючим, автотранспорт и другая техника пылали в огне…


Как был спасен Николай Кузнецов

В сентябре 1942 года Абдула Цароев получил от своего командования новое ответственное задание. В тот период на территории Украины оккупационные власти, преследуя свои цели, начали выпускать карбованцы. Когда об этом было сообщено в Москву, из Центра поступил приказ - срочно добыть образцы этих денежных знаков. Цароев быстро выяснил, что немецкие карбованцы могут находиться в нацистском управлении лесного хозяйства, которое располагалось в местечке Крапивая. Туда-то и решил пробираться по лесным тропам Абдула, взяв с собой небольшую группу разведчиков. Уже на пути к заветной цели им улыбнулась удача. На одной из лесных дорог партизаны обнаружили груженый фуражом немецкий обоз. Без лишнего шума перебив всю охрану, партизаны отправили трофеи в штаб своего отряда, а сами, переодевшись в немецкую форму, отправились дальше. Такая маскировка позволила им незаметно снять часовых, охранявших мост через реку на подступах к местечку Крапивая, а дальше уже все происходило по заранее разработанному плану.

В нацистском лесничестве действительно оказались новые денежные знаки. Цароев забрал из его кассы целых два мешка карбованцев, различные документы, бланки, печати и штампики, убив при этом пятерых гестаповцев. Причем один из них оказался весьма важной птицей, судя по тому, с какими почестями хоронили его позже в городе Сарны. А гестаповский жетон, изъятый у него Абдулой, очень скоро пригодился знаменитому разведчику Николаю Кузнецову и отвел от него неминуемую гибель.

Случилось это в городе Ровно во время похищения немецкого генерала Ильгена. Генерал был довольно крупным, физически крепким человеком, и когда Кузнецов с товарищами вталкивали его в машину, ему удалось освободить рот от кляпа и позвать на помощь. Тут же к автомобилю бросились четыре офицера, которые проходили мимо. Однако Николаю Кузнецову не изменило его железное самообладание. Продемонстрировав немецким офицерам жетон всесильного гестапо, он потребовал, чтобы те предъявили ему свои документы. Немцы не только выполнили приказ Кузнецова - «оберлейтенанта Пауля Зиберта», - но и помогли затем затолкать Ильгена в автомобиль, поверив, что перед ними русский шпион, переодевшийся в генеральский китель. Так гестаповский жетон, добытый Абдулой, спас группу Николая Кузнецова и помог разведчикам доставить в партизанский отряд не только генерала Ильгена, но и личного шофера генерала Коха.

Сам же Абдула Цароев в ноябре 1942 года, выполняя очередное задание, получил тяжелое ранение. Он был доставлен в Москву, где врачи центральной больницы МВД СССР предприняли все для того, чтобы как можно скорее поставить на ноги отважного разведчика. Через три месяца Абдула покинул больничную палату и, находясь в резерве 4-го управления НКГБ СССР, занялся подготовкой рядового и сержантского состава для работы в тылу у врага, выполнял другие специальные задания управления. И все же сердце его было в партизанском отряде. В сентябре 1943 года он вернулся к своим боевым друзьям. До начала 1944 года, когда Абдула получил свое второе ранение, он был заместителем командира отряда.

Сразу по возвращении Абдулы Цароева в тыл врага, ему было поручено проведение новой операции. Из оперативных данных партизанской разведки стало известно о том, что в районе Чабальских хуторов гитлеровцы наметили встречу с представителями своей шпионской сети. Во время этой встречи немцы планировали заполучить от своих осведомителей важные сведения разведывательного характера.

Зная заранее место предполагаемой сходки фашистов и их прихлебателей, Абдула Цароев с группой из пяти человек пробрался туда еще днем. Когда враги были в полном сборе, разведчики выскочили из засады. Только немногие участники этой “тайной вечери” успели взять в руки оружие — расправа над ними была быстрой.

Часто приходилось Абдуле сталкиваться с опасностью, смотреть в лицо смерти, но ни разу не дрогнул он, не отступил. И никакие испытания не смогли погасить огонь, которым в его душе был освящен каждый день, прожитый им на земле. Мужество и несгибаемость Цароева служили примером для многих.

26 декабря 1943 года за успешное выполнение специальных заданий в тылу немецко-фашистских захватчиков Указом Президиума Верховного Совета СССР он был награжден вторым Орденом Красной Звезды. Летом следующего года ордена и медали на его груди потеснила еще одна дорогая награда. Приказом Украинского штаба партизанского движения Абдула Цароев был награжден медалью “Партизану Великой Отечественной войны” 1 степени. В этом же 1944 году командир партизанского соединения Дмитрий Медведев представил Абдулу Цароева к высокому званию Героя Советского Союза. Но это представление легендарного командира так и затерялось в высоких канцеляриях, куда уже пришел к тому времени секретный циркуляр об очередных “врагах народа”, которых в стране почему-то вдруг оказалось немерено...

Победивший Систему

После своего второго ранения Абдула Цароев уже не успел вернуться в партизанский отряд. К тому времени войска заканчивали освобождение советской территории, и отряд особого назначения под командованием Героя Советского Союза полковника Медведева был отозван в Москву и расформирован. Абдула получил назначение на оперативную работу в органы госбезопасности Киргизии. Весной он приехал во Фрунзе, где встретился со своей матерью, пережившей все ужасы депортации. Им было о чем рассказать друг другу. Им казалось, что они не виделись целое столетие — так много вместили в себя годы разлуки. Абдула взял на себя заботы по воспитанию детей старшего брата, которых осиротила беспощадная война. Единственный брат отважного разведчика погиб еще в ноябре 1942 года в кровопролитных боях под Сталинградом...

Весна пробуждала к жизни землю, но в душе Абдулы поселилась неизбывная горечь. На фоне ликующего восторга природы слишком резким контрастом проступала униженность существования его соплеменников. Родная страна, ставшая для них в одночасье злой мачехой, лишила ингушей возможности считать себя ее гражданами. Целый народ прозябал в бесправии, оторванный от своих корней, оболганный, отторгнутый и преданный. С этой горечью в душе и встретил красный партизан Цароев Победный Май 1945 года. В то время он работал секретарем министра госбезопасности Киргизской ССР, а год спустя был переведен на оперативную работу в один из отделов министерства. Но подорванное ранениями здоровье не позволило Абдуле Дудиевичу и дальше продолжать службу. И поэтому в 1948 году он ушел из органов госбезопасности на пенсию. Впереди у него были победы в мирной, гражданской жизни. Обстоятельства сложились так, что первой из них стала победа над Системой — уникальная по своему характеру и глубоко символичная.

Рассказать о ней, наверное, лучше языком сохранившихся документов.

Из рапорта офицера запаса, инвалида Великой Отечественной войны, пенсионера МГБ СССР Цароева Абдулы Дудиевича министру госбезопасности Союза ССР товарищу Игнатьеву: “... В 1949 году комендант спецкомендатуры №24 МВД Киргизской ССР гор. Фрунзе попросил меня зарегистрироваться в комендатуре для спецучета. На мой вопрос о том, почему я должен стоять на спецучете, комендант мне ответил, что ни на меня лично, ни на членов моей семьи не будут распространяться связанные с этим ограничения, в частности, в свободе передвижения, так как я — офицер запаса, пенсионер МГБ СССР и участник Великой Отечественной войны. Но на деле все оказалось иначе — я без разрешения комендатуры не могу выезжать за пределы гор. Фрунзе. Ограничения в передвижении не дают мне возможности в меру моего желания и способностей честно трудиться и быть полезным Родине в период мирного послевоенного строительства.


Тов. Министр! Прошу Вас учесть мое беззаветное служение Родине и советскому народу в годы Великой Отечественной войны и дать указание о снятии меня и моей семьи со спецучета, с тем, чтобы я мог жить как все граждане Советского Союза. Моя семья состоит из матери (74 года), жены и двух племянников (дети моего старшего погибшего брата).

Прошу Вас также дать соответствующее указание, чтобы мне и моей семье не чинили препятствий в проживании и в работе в гор. Фрунзе...

Остаюсь с чувством глубокой уверенности в справедливом разрешении столь важных для меня вопросов...”

Ответом на этот рапорт, отправленный в Москву, стало приглашение Цароева в управление МГБ г. Фрунзе. Его встретили приветливо, принесли извинения за доставленные неудобства. А в канцелярии его уже дожидалась солидная “охранная грамота”, в которой подтверждалось, что ее предъявитель “... в соответствии с распоряжением Министерства Госбезопасности Союза ССР с учета спецпоселения снят и освобожден от всех режимных ограничений”. Справка, которую подписал зам. начальника отдела УМГБ по Фрунзенской области Захаров, была датирована 28 августа 1952 года...
 

 

Задолго до того, как хрущевская “оттепель” растопила лед отчуждения вокруг ингушского народа, в неравном, казалось бы, противоборстве, А. Д. Цароев заставил считаться с собой Систему, создавшую ГУЛАГ и сославшую в лагеря многие и многие тысячи людей. Это была его личная победа, которая сразу же стала знаковой для всех ингушей. Многим из них она вернула уже давно потерянную веру в торжество справедливости. Кромешный ад, через который прошел народ, словно отступил, и впереди, в конце мрачного тоннеля, люди увидели пока еще очень слабый, но все же отчетливый – и такой долгожданный! – свет надежды...