Данный материал может содержать сцены насилия, описание однополых связей и других НЕДЕТСКИХ отношений. Я предупрежден(-а) и осознаю, что делаю, читая нижеизложенный текст.

 

Название: Для единственного (англ. For Somene Special).
Автор: Ladyofthemasque; переводчик: Dirty Diana.
Бета: Mora Winter; Гамма: Tigerrr.
Жанр: PWP, Angst, Hurt/comfort ,
Пейринг: СС/ГГ
Рейтинг: NC-17
Размер: Макси
Саммари: Профессору Снейпу приходится спасать Гермиону от Волдеморта весьма необычным способом со всеми вытекающими последствиями.
Дисклаймер: Все права на героев принадлежат Дж.Роулинг.
Предупреждение: Сцены насилия
Статус: в работе
Ссылка на оригинал: http://www.restrictedsection.org/file.php?file=1494
Разрешение на перевод: есть
 

---

 

О, нет. О нет, нет, нет…

Девушку, с порванной на плече и колене одеждой, с листьями и грязью в копне каштановых волос и да, с кровью, струящейся из царапины на лбу, кинули в центр круга смеющихся Пожирателей Смерти. Она шла походкой человека, пытающегося всеми силами противостоять Империо. Северус скрыл свой шок и беспокойство за привычной маской безразличия. Нет, «беспокойство» было слишком слабым словом. Отчаяние. Вот что он чувствовал. Его охватила ярость, но недостаточно сильная, чтобы заглушить все остальное.

Глупая девчонка! Как можно было позволить поймать себя, такую чертовски умную ведьму?!

Наверное, это из-за Тех Двоих. Поттер и Уизли. Ее так называемые лучшие друзья. Северус всегда верил в то, что от длительного общения с теми, у кого низкое IQ, обладатели высокого показателя быстро теряют несколько баллов. Как же было больно знать, насколько гениальна Гермиона Грейнджер, и как она понапрасну тратила свою жизнь на этих двух болванов. Даже на седьмом году обучения девушка упорно продолжала общаться с ними, в то время как в школе были гораздо более подходящие товарищи для нее!

Товарищи. Снейп пристально смотрел на приближающихся Пожирателей Смерти. Но никаких признаков, что поймали еще и мальчиков, он не заметил. Только девочка, от первого же взмаха палочкой одного из Пожирателей, упавшая на колени.

Чем больше они сердились и раздражались, тем легче становилось на душе у преподавателя Зелий. Конечно, плохо, что его лучшая ученица в руках самых верных – и от того самых порочных и жестоких – сторонников Волдеморта. Было бы хуже, если бы Мальчик-который-выжил и этот рыжеволосый придурок, его друг, попали к Тому-кого-нельзя-называть. Тем не менее, Снейп лихорадочно пытался придумать, как ее спасти, пока что-то… непоправимое… не случилось.

Один из Пожирателей, сковавший ее заклятием Империо, снял свои чары. Она, будучи истинной гриффиндоркой, вскочила на ноги и, дико крича, кинулась на своего мучителя. Другой Пожиратель – Северус подумал, что это Малфой, хотя голос был приглушённым, и в этот вечер собралась чуть ли не вся компания, слишком много, чтобы спасти ее, не покинув свой пост – произнес только одно слово:

— Круцио.

Смелая Гермиона, гениальная Гермиона – мисс Грейнджер, черт побери! – девочка с тысячей дотошных ответов на любой вопрос, тотчас же упала: она кричала, извивалась, выгибала спину, катаясь по зеленой траве. От ее метаний разорванная кофточка сползла с плеч, обнажая белоснежные бретельки маггловского бюстгальтера.

Один из молоденьких Пожирателей грязно прокомментировал её «юность и нежность». Другой, рассмеявшись, ответил, что после еще одного Круциатуса, он бы не прочь попробовать на ней Империо Филлацио.

Гениальная мысль! Северус отошел немного в сторону от других Пожирателей и аппарировал. Проклиная невозможность аппарировать на территории Хогвартса, он сорвал с себя маску, подобрал мантию и, пройдя через ворота, побежал по темной ночной траве к замку. Оказавшись уже у двери, ведущей прямо с улицы в подземелья, где находился его кабинет, Северус взмахнул палочкой:

— Цекус! Силенцио!

Его худая фигура, укутанная в тяжелую мантию, которая совсем не походила на мантию профессора Зелий, зато с претензией на сходство с существом тьмы, скрылась в проёме. По факультету ходила еще пара учеников, хотя время отбоя уже давно настало. Хоть они и почувствовали дуновение ветерка, как будто кто-то открыл дверь, они так и не заметили их самого строгого преподавателя, бегущего как сумасшедший, и не услышали удаляющегося топота его ног.

Нетерпеливо снимая охранные заклятия с двери своего кабинета, Северус вскочил в коморку, где находился склад его зелий. Где же, где же оно… а, вот! И, черт, лучше взять еще и это… Его рука замерла напротив закрытых коробок на пыльной верхней полке. Северус знал, что выбора у него практически не было или, по крайней мере, не было времени делать выбор. Пробормотав заклинание и открыв одну из коробок, Снейп опустил туда руку, а затем вынул маленький, сделанный в виде медальона, пузырек. Рассматривая его темно-фиолетовое содержимое, он еще на мгновение засомневался, но потом кивнул и сжал пузырек в ладони, намотав на кулак золотую цепочку. Закрыв сейф на нижней полке, он выбежал из коморки, с раздражением сжимая зубы, когда снова пришлось ставить защиту на кабинет против возможного вторжения. Он бы так долго не протянул двойным агентом, если бы не был осторожен, даже когда сердце громко стучало, готовое выпрыгнуть через горло наружу.

Затем он опять побежал по территории Хогвартса, подгоняемый мыслью о том, что бедная девочка, несомненно, намучалась во время его отсутствия. Жалкая девчонка, поправил себя Северус. Конечно, он никогда не позволит настоящим чувствам выйти наружу, даже в своих мыслях. Порой ему казалось, что он так долго живет ложью, что иногда сам не понимает, где правда, а где нет. Когда такое случалось, он шел к Дамблдору, который, не смотря на оптимизм почти слабоумного человека, был довольно мудрым советником. Но сегодня директора на месте не было: Альбус уехал по делам в Лондон.

Снимая с себя чары, делавшие его абсолютно незаметным для окружающих, одев маску и накинув капюшон длинной черной мантии, Северус сконцентрировался на горящей метке, пульсировавшей на предплечье, и аппарировал. Он концентрировался на мерзком человеке, которого он давно уже не считал своим хозяином.…

Гермиона до сих пор кричала и извивалась от Круцио, когда Северус появился на окруженном деревьями лугу, выбранном Волдемортом для сходки Пожирателей в этот раз. Подавив внутреннюю дрожь, Северус искал… нет, не молодую ведьму, извивающуюся на траве в агонии… а бледное змееподобное лицо самого Лорда Волдеморта. Изящно преклоняя перед ним одно колено, Северус взял край его мантии в руки и почтительно поцеловал.

— Снейп, — прошипел Волдеморт. — Ты покинул Нас, без Нашего позволения!

О, как Снейп ненавидел это королевское «Мы», которое так нравилось самовлюблённому чудовищу, когда надо было кого-то запугать.

— Господин, смею просить вас о милости.

Одна еле заметная бровь немного приподнялась на слишком гладком и бледном лице.

— Говори. Если угодишь Нам, возможно, избежишь Нашего недовольства.

— Я уходил, чтобы достать это, Господин. — Снейп разжал кулак, в котором держал пузырек в виде медальона. — С вашего разрешения… Я хотел бы попробовать его на девчонке.

— Что это?

— Веритамория, Господин.

На мгновение Волдеморт выглядел почти растерянным; Северус догадался, что этот урод даже не знает о чем идет речь. Хотя, Веритамория была очень редка. Этот пузырек годами, если не веками, хранился в тайне у одной отдаленной ветви их рода, пока двоюродная бабушка опрометчиво не решила, что ее двоюродный внук, великий профессор Зелий Хогвартса, заслуживает унаследовать предательский напиток. Насколько Северус знал, никто на Британских островах, кроме семьи его матери, не знал, что это было за зелье, тем более, как его использовать.

Волдеморт скривился в ухмылке, пытаясь не пасть лицом в грязь и скрыть тот факт, что он не понял сарказма.

— И почему она важна именно сейчас?

— Это особый вид Веритасерума. Так сказать, унизительный вид, — бархатным голосом произнес мастер Зелий школы Хогвартс. Крики мисс Грейндждер прекратились, но только потому, что Пожиратели не хотели, чтобы она отключилась. Ее тяжелое дыхание и стоны заполнили тишину небольшой паузы.

— Продолжай.

— Одна доза этого зелья, один ритуал, одно заклинание… Если все правильно сделать, она станет моей рабыней, Господин. Ее сознание откроется под натиском моего. Вскроется ее невинность, в буквальном и переносном смысле. — Северус тщательно подбирал каждое слово. Только потому, что он был специалистом в очень редком искусстве – Окклюменции, Снейп мог позволить себе лгать наполовину. Особенно, когда он почувствовал тяжесть сознания и воли Волдеморта, обрушившихся на его. Но Северус Снейп давно совершенствовал свое искусство представления в сущности ложных мыслей, украшенных правдой настолько, чтобы выглядеть правдоподобно, вплетенных в непроницаемую иллюзию, лежащую на поверхности, скрывающую правду глубоко внутри. — У меня была возможность поэкспериментировать с этим зельем, и мне удалось освоить его применение… и получить желаемые результаты, мой Повелитель. Позвольте мне применить его на девчонке, и я открою все секреты ее сознания, если они еще остались.

— Зачем тебе суетиться из-за этой девчонки? — спросил Волдеморт, в то время как кто-то опять наложил Круциатус на Гермиону, и она закричала.

— Господин, — обратился к нему Снейп, открывая больше правды, однако по-прежнему смешивая ее с ложью, глядя в изуродованное лицо с ноздрями-щелочками, лицо, которое давно потеряло физическое очарование настоящего тела Тома Марволо Риддла. — Эта девчонка — Гермиона Грейнджер. Одна из трех ваших главных врагов. Я знаю это, я так же знаю, что ее смерть принесет вам огромное удовольствие. Я бы не смел просить… если бы мне не пришлось терпеть присутствие этой грязнокровки на своих занятиях в течение семи лет. Она жалкое подобие того, что представляет собой человек, ищущий настоящие знания и силу. Она учит ради учебы, а не ради власти. Она либо ничего не делает со своими знаниями, отказывается выгодно их использовать… или хуже: использует их, чтобы помогать вашему самому заклятому врагу, а не ради своего развития и удовольствия.

— Она законченная гриффиндорка, — добавил он, вложив в эту фразу как можно больше презрения. — И ее самодовольное и лицемерное поведение не раз вызывало во мне желание придушить ее, нет, больше, унизить в течение всех этих лет. Прошу вас, Господин… я умоляю вас. Не откажите мне в наслаждении услужить вам и нарушить планы тех, кто досаждал вам все эти годы — что может быть лучше моей мести, служащей вашей великой идее?

Волдеморт взглянул на Гермиону, когда с нее сняли Круциатус. Северус продолжал смотреть прямо перед собой, он больше не умолял и даже не просил: главное не перегнуть палку. Если его план провалится, то больше шансов спасти девчонку, не выдавая себя, у него не будет. Одна возможность, преступление, которое в будущем подтвердит его преданность идеям и участие в действиях Волдеморта. Но у него просто не было времени сделать что-то по-другому, придумать иной выход, запасной план. Северус знал, его душа будет гореть в аду, если Министерство Магии раньше не пришлет к нему дементоров.

— Ты хочешь изнасиловать девочку? — уяснил Волдеморт. Остальные Пожиратели, слушали их разговор, не прекращая издевательств над сжавшейся в комок на земле девушкой. Теперь они остановились и в тишине наблюдали за происходившим, выжидая, что будет дальше. — Не смотря на то, что она грязнокровка?

— Да, господин. Меня устроит такая месть — нарушить самое страшное табу любого гриффиндорца — профессор насилует ученицу, — пробормотал Снейп, без колебания говоря абсолютную ложь, сквозь маску, прикрывающую лицо. — И с помощью этого зелья наслаждаться тем, как она унижает себя снова и снова, будучи моей зачарованной рабыней. Она — грязнокровка, вещь, которую можно использовать и испортить. Наедине я буду делать с ней то, что не позволено делать в классе… и она никогда не поймет, кто это с ней сделал.

Черты Темного Лорда скривились во что-то ужасно задумчивое. Опять он попытался Легилименцией узнать, что скрывает Северус.

— Как долго будет длиться эффект?

Опять же, искусство Окклюменции было его проводником. Он смешивал правду с ложью в изысканное зелье. Так как он был профессором Зелий, и, причем хорошим, аналогия была уместна.

— При условии, что половой акт будет повторяться хотя бы раз в неделю, что я смогу с легкостью устроить, как только мы вернемся в школу, среди этих всех секретных комнат… эффект продлится ровно столько, сколько нам понадобится, Господин. Даже больше: каждый раз, когда я буду насиловать ее тело, я смогу проделывать то же с ее сознанием — все это сила Веритамории. Учитывая, как близко она общается с этим Поттером, рано или поздно она должна что-то услышать. И как только это случится, я немедленно приглашу ее к себе и, раскрыв ее сознание… тот час пришлю весточку вам, Господин, или кому-нибудь из остальных ваших слуг, так как вы знаете, что я обременён обязанностями преподавателя Зелий и не смогу сразу присоединиться к вам, как бы мне ни хотелось. Но после простого краткосрочного Обливиус в конце каждой встречи никто не узнает, что эта милая, невинная и такая правильная мисс Грейнджер, — отчеканил он, — самое подлое оружие против Поттера.

Волдеморт ухмыльнулся. Волеморт даже рассмеялся. Не очень приятный звук. Многие рассмеялись вслед за ним: некоторые от жестокого интереса к новой забаве, другие только хихикали, потому что этого от них ожидали. Северус ничего не делал, он только ждал в напряжении, исполнят ли его желание.

Змееподобные глаза заблестели злобным весельем.

— Ты действительно Нас мало о чем просил. И ты всегда был верным темным Слугой для Нас. Очень хорошо. Можешь насиловать эту девчонку в свое удовольствие. Здесь и сейчас, для нашего развлечения. А когда ты закончишь, остальные тоже насладятся ею.

Хотя лица Пожирателей и были прикрыты масками, было ясно, собравшиеся мужчины, да и некоторые извращенные женщины, были не прочь воспользоваться таким случаем. Северус быстро отверг предложение, но сделал это очень дипломатично.

— Как бы ни претила мне мысль лишать других... наслаждения многократным унижением этой невыносимой мерзавки, мой Господин… но если ее изнасилует кто-то другой непосредственно до меня или в любое время после, эффект заклинания исчезнет, — предупредил его Северус. В этот раз он говорил абсолютную истину и позволил Волдеморту забраться к себе в сознание и прочитать чистую, неразбавленную правду. — Любые… жидкости… из многочисленных источников помешают правильному действию заклинания, и тогда я не смогу читать ее сознание.

— К сожалению, у меня хватит зелья только на одно применение. Таким образом, я понимаю, как много я у вас прошу, забирая у других их наслаждение ее заслуженной и относительно короткой болью и унижением здесь и сейчас в обмен на постоянную боль, унижение и возможность, в конечном счете, непреднамеренно предать своих. И именно я, находящийсяв постоянной близости к девчонке в качестве школьного преподавателя, я смогу регулярно наблюдать за ней. Кто-нибудь другой из ваших темных слуг будет сильно рисковать быть пойманным, пытаясь попасть на территорию замка, если заклинание связать с другим Пожирателем.

Первая часть была не совсем правдивой; это старинное семейное наследие было гораздо сложнее, чем он позволял увидеть Волдеморту в своей сети полулжи и хитрости. Не смотря на Легилименцию этого змееподобного ублюдка, дымка Окклюменции приоткрывала только то, что Северус хотел, чтобы Лорд увидел.

— Мы не хотели бы отбирать у других наслаждение… но правильное использование зелья и заклинания принесет гораздо больше пользы, чем краткосрочное удовлетворение похоти моих слуг, — наконец-то согласился Темный Лорд. — Хорошо, Снейп. Бери девчонку. Произнеси заклинание и изнасилуй ее. По крайней мере, мы насладимся видом, как ты унижаешь ее для нас здесь и сейчас.

Снейп опять взял в руки край мантии и почтительно поцеловал его. В этот раз вполне искренне, за выполнение его просьбы. И с облегчением, оттого что его секретная и рискованная хитрость сработает, он выразил свое удовлетворение словами и тоном, однако сделал он это очень осторожно.

— Вы очень щедры, мой Повелитель. Обещаю, что эта маленькая сучка еще пострадает.

Поднявшись, Северус направился к окруженной жертве, его шаги были такими устремленными, как будто он хотел просто подойти и сделать ей выговор или снять баллы с факультета. Но на самом деле внутри он был комком нервов. Это единственный способ спасти девчонку, — напомнил он себе, в то время как его сердце сильно билось в груди. Вокруг было слишком много Пожирателей, чтобы попытаться спасти ее по-другому — нет даже портала, чтобы схватить ее и унестись, как это сделал Поттер в конце четвертого курса после столкновения, которое принесло Волдеморту новое переделанное тело.

Гермиона, побитая и вся в синяках, застонала и попыталась отползти. Северус вытянул палочку и помешал ее попытке спрятаться.

— Империо!

Господи, смилуйся над его душой за следующий час жестокости. Ему это все было так мерзко, но роль шпиона предполагала его участие во всех безобразиях. Направляя силу отвращения на то, что он сейчас должен сделать, как он это делал обычно, чтобы скрыть свои чувства, Снейп начал с презрением командовать девчонкой.

— Сядь!

Гермиона повиновалась и со стоном приняла ровное положение на коленях. Достав еще один пузырек с зеленой жидкостью, он откупорил его и протянул Гермионе.

— Выпей это. Все.

В ее глазах под вуалью вынужденной покорности горела ненависть, она протянула руку, взяла пузырек и выпила его маслянистое содержимое. Северус забрал пузырек, а затем откупорил еще один. Вместо того, чтобы передать его Гермионе, он постучал палочкой по своей маске, и та трансформировалась, теперь скрывая только верхнюю половину лица и открывая губы и подбородок. Затем он поднес к губам пузырек и выпил половину огненно-красной жидкости.

— Что это за зелья? — поинтересовался Волдеморт. Его шипящий голос напомнил Северусу, что он со своей жертвой был не наедине.

— Они сделают Веритаморию более эффективной. Некоторые очистительные средства, — добавил он, в то время как Волдеморт обменялся любознательными взглядами с Пожирателями. Северус почувствовал намек на гордость алхимика в его пренебрежительной ухмылке. — В конце концов, это ритуал, а не изнасилование экспромтом. Пей, — приказал он девушке голосом и разумом, протягивая ей вторую бутылочку. Не было необходимости произносить команды Империо вслух, однако Северус это делал, чтобы зрители понимали, что происходит. Пусть знают, что он, Северус Снейп, «грязный черноволосый ублюдок» Хогвартса, в чью сторону уважающие себя женщины и не взглянут, держал девчонку под полным контролем.

Исполняя приказ, Гермиона снова посмотрела на него. Интересно, она могла узнать его только по голосу, который мог быть приглушен и искажен маской? Как только она допила, Северус начал ходить вокруг нее, накладывая самые сложные защитные заклинания, чтобы спрятаться от присутствия Темного Лорда. Некоторые не позволяли ей сбежать, другие не позволят зрителям помешать им.

Он хотел создать одностороннюю защиту, которая позволяла бы другим видеть их, а мисс Грейнджер защитила бы от вида мужчин и женщин, которые будут свидетелями ее дефлорации. Северус знал, что Темный Лорд сможет почувствовать что-то такое, тем не менее… и он сказал, что хочет унизить девчонку. А, значит, надо было, чтобы она видела скрытых под масками свидетелей ее изнасилования.

Когда он обходил ее в четвертый раз, заканчивая устанавливать последнюю защиту, в действие вступило второе зелье, мешая ему свободно передвигаться. Первое было всего лишь лечебным зельем, которое заживит все ее раны, нанесенные этими ублюдками, собравшимися вокруг них. Второе было ничем иным, как эссенцией афродизиака с дозой контрацептивного зелья. В то время как его эрекция росла, он забрал у Гермионы пузырек и спрятал его в складках своей мантии. Пусть думают, что это какое-то очищающее средство. Это было все, чем он мог облегчить участь девочки. Он сымитирует ее изнасилование, но, по крайней мере, она получит удовольствие, хоть и не добровольно.

Он знал, что ему самому это понравится. Это всего лишь эффект афродизиака, — быстро напомнил он себе. А девочка выросла, особенно за последние два года. Груди были размером с апельсины, достаточно спелые, чтобы их сжали в руках, а попка всегда напоминала ему свежеиспеченную булочку, такую круглую, горячую, прямо из духовки, которую так и хочется намазать маслом и вонзиться в неё зубами… - это, должно быть, зелье, неужели я начинаю мечтать о девчонке Грейнджер? — и он знал, что ее щелочка будет такой же мягкой и сочной как манго…

Сконцентрируйся, Северус! Вот что случается с теми, кого выдергивают на встречу с этим чокнутым Лордом в вечер субботы прямо перед ужином. Он сейчас был слишком помешан на еде вместо того, чтобы быть помешанным только на Грейнджер…

Я не помешан на этой несносной маленькой дурочке!

Наконец-то закончив ходить вокруг Гермионы, Снейп встал напротив нее. Как раз вовремя, чтобы заметить, что она практически переборола его Империо и начала двигаться по своей воле, чтобы, без сомнения, накинуться на него и силой отобрать палочку со всей безмозглой отвагой гриффиндорца.

— Круцио!

Девушка опять упала и забилась в агонии. Прости меня, Гермиона.

Медленно досчитав до десяти, он опять применил Империо. Заставив ее подняться на колени, он приказал ей открыть рот. Хорошо бы было приказать ей еще и раздеться, но она была необыкновенно волевая, и Северус не был уверен, что это не сведет на нет его власть над девочкой. Надевая золотую цепочку ей на шею — Простите меня, тетушка Евмения, за то, что испортил семейную реликвию! — Северус освободил ее пышные кудри из-под цепочки, в то время как она стояла перед ним на коленях, уставившись на него с открытым ртом как какая-то идиотка. Северус сомневался, что старинное заклинание сработает в полную силу; с двух сторон должны быть сильные чувства, чтобы добиться настоящей эффекта аметистовой жидкости. Но это небольшой недостаток Веритамории, который можно легко исправить.

Запустив пальцы в ее волосы, которые, несмотря на беспорядок, были очень мягкими и восхитительно упругими, взял в правую руку медальон, положил палец на крошечную пробку и прошептал заклинание настолько твердым голосом, насколько мог. Смысл слов слишком опасен, чтобы остальные слышали их, слишком опасен раскрытием его хитрости, чтобы позволить им узнать ритуальное значение. Однако слова должны быть сказаны с чувством:

— Concederi eventis Veritamoria proptere nos destinatus, vester famulae ex Amoria!

Откупорив пузырек и встав на одно колено, Северус вылил его содержимое себе в рот. Удерживая одной рукой девушку на месте, он поцеловал ее, поделившись частью невероятно вязкого, безвкусного аметистового зелья. Поцелуй меня! — мысленно приказал он, пользуясь остатками Империо, чтобы заставить ее ответить на поцелуй. Она покорилась, сначала немного неестественно, почти давясь зельем. Когда ее язык скользнул по его языку, он почувствовал вкус крови от раны на губе, нанесенной кулаком.

Афродизиак уже зажег кровь Северуса, отчего его сердце забилось чаще, дыхание участилось, а его член пульсировал и болел. Теперь зелье зажгло Гермиону, и один уголок его сознания, свободный от страха и страсти этой ночи, сухо заметил, что, очевидно, это его самое лучшее любовное зелье за пять лет. Наверное, в этот раз попался действительно свежий зерлик (1) …

Гермиона подняла руки и заключила его в объятья, ее язык танцевал с пылким, распаленным зельем, мастерством... Через одежду она прижималась грудью к его груди, удивляя его ее упругостью. Уронив пузырек и отпустив ее волосы, но не разорвав поцелуя, Северус схватился за конец кофточки и разорвал ее практически до конца, обнажая простой белый бюстгальтер. Почти простой: застежка была спереди, а над ней, на чашечках было немного атласа. Северус, который действительно из-за своей репутации не мог найти себе любимую женщину в магическом мире, каждое лето искал любовниц среди маггловских девушек. Многие его сверстники из магического мира не знали, как снять эту проклятую вещицу, а надо было всего лишь нажать и расстегнуть. Зная, что все на них смотрят, он оголил ее груди и стиснул их в своих руках так, что между его пальцев выступили маленькие бугорки ее плоти. Затем он схватил ее набухшие соски и немного сжал их.

Гермиона застонала и запустила руки под складки его мантии, пытаясь найти пуговицы на рубашке. Не разрывая их липкий и безвкусный от зелья поцелуй, он оторвался от груди девушки и нащупал пояс ее брюк. Как только пуговица была расстегнута, а молния опущена, он рывком стянул с ее бедер брюки и трусики. Затем он расстегнул свою мантию и спустил штаны. Аккуратно, не разрывая влажного поцелуя, он положил ее на спину. Потянув ее за одежду и согнув колени Гермионы, он придвинулся ближе.

Если бы он не был гораздо выше ее, эта полураздетая позиция не сработала бы. Теперь ему пришлось опираться на левую руку, а правой расположить член между ее бедер. Слава богу, она мокрая, — с облегчением подумал Снейп, сдерживая желание закусить свою губу — или укусить девушку. Он пытался контролировать очередную волну вожделения, нахлынувшую оттого, что он ласкал ее клитор головкой пениса. Теперь, когда ритуал завершался, Гермиона извивалась и хныкала, не в силах разорвать связанный заклинанием поцелуй. Тяжело дыша через нос, Северус сильнее потерся об нее, пытаясь смазать свой член и возбудить ее еще сильнее.

Сквозь защиту он смутно услышал, как кто-то кричал ему, чтобы он убрал полы мантии, но в эту минуту сознание Северуса было затуманено страстью, вызванной зельем. Частично вызванной зельем. Черт возьми, это не Веритасерум! Их дыхание начинало синхронизироваться: когда она вдыхала — он выдыхал, она выдыхала — он вдыхал. Веритамория произошла от мистического искусства Тантры – экзотической ветви магии, которую Снейп годами пытался изучить, но ничего путного из этого не выходило, так как единственные свидания у него были с маггловскими девушками. Тем не менее, он изучил достаточно, чтобы оценить подъем силы между ними, сопровождающий их дыхание.

И с помощью этой силы он чувствовал страсть внутри нее, подводящую ее тело к оргазму и пику заклинания. Он чувствовал не только сладость ее губ, но и слабый ускользающий аромат, от которого ему хотелось большего. Не имея представления, была ли девушка девственницей или нет, Северус понимал, что действовать надо прямо сейчас, и направил свой тяжелый пульсирующий член к ее щелочке. Толчок бедер частично продвинул его внутрь, прижимая к девственной плеве; от боли ее тело напряглось, без сомнения, ослабляя вызванное зельем желание.

Прости меня, Гермиона! Прости мне мои грехи!

Еще один толчок, и он вошел в нее до конца, жадно поглотив весь ее крик поцелуем, продолжая заклинание абсолютного желания. Она пиналась и отбивалась, однако не потому, что она хотела вытолкнуть из себя Северуса, а скорее всего афродизиак подсказывал ей движения. Ее рыдания перешли в стоны, а вместо того, чтобы неистово биться в припадке, она начала сладостно извиваться. Отодвинув пах назад, Северус вошел в нее во второй раз, насаживая ее еще глубже. Гермиона стала хрипеть и корчиться от боли. Он повторил свои движения, проникая в нее так глубоко — О, небеса! — насколько это было возможно в третий раз, который тут же перешел в четвертый, пятый, шестой… Ритм их языков, их дыхания, стал ритмом его бедер, входящих в нее, питая их голод.

Все так же опираясь своим весом на левую руку, он проскользнул правой рукой между их тел к складочкам ее женственности. Тыльная сторона его пальцев прошлась по ее коже, от этой неожиданной ласки Гермиона вздрогнула. Тогда кончики его пальцев прижались к ее клитору. Гермиона резко вздохнула и выгнулась, сжимая внутренние мышцы вокруг его ритмично пульсирующей плоти, отчего Северус громко застонал от удовольствия и почувствовал ее ответную реакцию. Приближаясь к оргазму, он продолжал поглаживать ее клитор. Это был край скалы безумства, толчки стали сильнее и быстрее, швыряя их в пропасть…

[— Гермиона!]

{Кто? Кто это?}

… Их тела взорвались блаженством, а охранные заклятия отозвались ярким светом, отчего Пожиратели, прикрывая глаза руками, отскочили назад. Наслаждение вырывалось из их тел, а чувства, впечатления и воспоминания вырывались из их сознания. Все мысли и ощущения вытекали из него и поглощались девушкой, дрожащей в его неуклюжих объятьях. Сплетаясь, обмениваясь, разделяясь и смешиваясь…

{…Вид Северуса, его ухмылка, когда он дернул Миллисенту за волосы в тот злополучный день в дуэльном клубе…}

[…Проблеск… Гермиону почти не видно, только ее пышная копна волос… Как она свернулась на полу под одеялом в Большом Зале, когда Сириус Блэк попытался проникнуть в башню Гриффиндора.]

{…Северус, казалось, чувствует себя как рыба в воде на холодном пронизывающем ветру, развевающем его черные, длиной до плеч, волосы и официальную черную учительскую мантию, в то время, как они стояли на ступенях школы и смотрели, как бело-голубая карета Бобатона опускалась с неба…}

[…Гермиона, такая маленькая и беззащитная, упала на землю, Поттер рядом с ней, этот ублюдок Блэк как всегда беспомощен, а дементоры стекаются к кромке леса…]

{…Северус в неистовой ярости вылавливает обуглившиеся петарды Филибустера из котла Гойла и смотрит на Гарри, а Гермиона в этот момент проскользнула обратно в класс с украденными ингредиентами для зелья под мантией…}

[…Туалет разгромлен, горный тролль лежит на полу без сознания, Гермиона, бледная и взъерошенная, при этом смело объясняет — врет, конечно, но какой же умной девчушкой она была — что сама пошла за монстром, чтобы попытаться в одиночку справиться с ним…]

{…Мелькание черных волос среди перил, когда Северус спешил к дверям после очередного собрания Ордена Феникса…}

[…Мантия в огне, он злой и недовольный, Гермиона стоит прямо за ним, он тушит голубое пламя, в то время как Поттер падает на поле для квиддича, а всё из-за безумного союза Квиррела и Волдеморта…]

[{ Тот первый урок Зелий, смесь чувства отвращения/восхищения к Гарри Поттеру, жгучее желание наказать мальчишку/доказать свою образованность, восхищение против воли/болезненное разочарование ее неожиданным способностям/в его неожиданной жестокости…}]

Страсть потихоньку увядала, позволяя их сознаниям разделиться, однако тела их оставались сплетены. Их губы рассоединились, так как больше не было необходимости продолжать этот поцелуй. Зелье сделало свое дело, теперь они были связаны чарами липкой, почти безвкусной фиолетовой жидкости, которую они одновременно проглотили.

{— Ради всего святого, что происходит?.. Профессор Снейп??}

[—Держи рот на замке, девочка. Я тебе все объясню, если я вытащу нас обоих отсюда живыми!]

{—Но вы… вы…}

[— Да, и я обещаю, что порежу себе вены, как только мы убьем этого негодяя. Не показывай всем, что узнала меня… и с этого момента, что бы ни случилось, не отходи от меня ни на шаг], — добавил он, тяжело дыша в ее губы, до сих пор отходя от взрыва страсти и сознания, его веки были прикрыты, защищая глаза от потихоньку угасающего света. [Поддерживай постоянный контакт с моей кожей, или он сможет прочесть твои мысли! С помощью Окклюменции я смогу защитить нас обоих, но только если мы будем постоянно касаться друг друга!]

{— Защитите от кого?}

Северус открыл глаза и посмотрел на нее, уже пришедшую в себя, растерянно и смущенно уставившуюся на его скрытое наполовину маской лицо.

[— От Волдеморта! Используй свои замечательные мозги, или ты не заметила одного мерзкого змееподобного мерзавца в окружении Пожирателей Смерти? А теперь, выполняй все, что я тебе прикажу, как будто ты под Империо, или, прости меня, господи, я действительно наложу его на тебя!]

Гермиона прищурила свои карие глаза:

{— Вы не посмеете!}

[— Я сделаю все необходимое, чтобы вытащить тебя отсюда живой, или ты еще этого не поняла?] — едко спросил он, положив свободную руку ей на затылок, и окончательно оторвался от ее губ. — [Я искренне извиняюсь за ужасное унижение в этот момент, но, по крайней мере, ты это переживешь. Но ты не выживешь, если он решит замучить нас Круциатусом до смерти.]

Гермиона, то краснея, то бледнея, посмотрела вокруг себя и заметила грязные ухмылки Пожирателей Смерти и их бледнокожего повелителя с ноздрями-щелочками.

{— Боже, меня сейчас стошнит…}

[— Еще чего не хватало! Быстро сжала всю свою чертову гриффиндорскую смелость в кулак! И закрой рот!] — грубо добавил Северус. Выйдя из нее — она вздрогнула и покраснела еще сильнее — он встал на колени, приподнял Гермиону, чтобы она тоже села, и положил на ее затылок не правую руку, а левую, так как теперь ему не надо было удерживать свой вес над ней. Она опять вздрогнула, когда он схватил ее локоны и больно потянул.

{— Вы тяните меня за волосы!}

[— Хорошо. Они подумают, что я собираюсь мучить тебя дальше.]

{— Вы так и делаете!}

Гермиона схватилась за края своей кофточки, чтобы прикрыться, но он потянул за волосы еще сильнее, угрожая вырвать клок волос.

[— Оставь так! Чем более униженной ты будешь, тем меньше вероятность, что Темный Ублюдок захочет навредить тебе еще больше, прежде чем мы отсюда сбежим.]

Гермиона захотела что-то возразить, но шипящий мерзкий голос, немного приглушенный воздвигнутой вокруг них защитой, перебил ее.

— Она полностью под твоим контролем теперь?

— До тех пор, пока я к ней прикасаюсь, Господин. [Я тебя умоляю, не спорь со мной! Этот спектакль — единственное, что может нас спасти от судьбы, которая, если нам повезет, закончится смертью.]

— Докажи!

Его черные, напряженные, с непроизнесенными словами глаза встретились с ее карими:

[— Делай все именно так, как я скажу, ни о чем не раздумывая, без всякой застенчивости, иначе нам конец… Ты меня поняла? ]

{—Я… да…}

Северус видел, что Гермионе не нравилась его идея. Он сел на корточки, выставляя вперед свой член, опустив полы своей мантии так, чтобы всем было хорошо видно влагу, блестящую на его плоти: немного белая — его сперма, немного прозрачная — сок ее наслаждения… и немного красная от жестоко порванной девственности. Если бы не афродизиак, бегущий по его венам, Северус не справился бы со следующей частью. Он совсем не врал, когда говорил, что лучше бы он вскрыл себе вены. Молча, он еще раз проклял свою душу. Вслух, по-прежнему держа Гермиону одной рукой за затылок, а второй упираясь на траву, он приказал твердым и низким тоном:

— Соси мой член!

Еще один взгляд карих глаз, и Гермиона наклонилась и сделала все, как он приказал. Буквально. Ее губы обхватили головку и засосали весь его член в рот. Северус начал хватать ртом воздух от удовольствия, даруемого этими губами… и этим необыкновенно талантливым язычком. Снейп чувствовал его, горячий и влажный, он нежно ласкал кончик его головки, спускаясь дюйм за дюймом вниз. От этого Северуса трясло, заставляя его стонать, хоть он и сдерживался как мог. Отстранившись, Гермиона не запахнула кофточку, а снова наклонилась, отчего ее груди немного закачались, она даже не попыталась натянуть свои брюки, и теперь, ее попка и обесчещенная влажная щелочка открывались жадным и развратным взглядам Пожирателей. Совершенно не пытаясь исправить ее движения, Северус позволял своей руке свободно скользить по ее шее. Боковым зрением он заметил, как Волдеморт подошел ближе.

— Опусти защиту.

[— Не прекращай касаться меня, девочка. Я должен прикрыть от него реальность наших с тобой сознаний, а это не легко!]

Подняв палочку в правой руке, Северус сделал так, как ему приказали. Одно из защитных заклинаний, особый вид Окклюменции, оберегало их в моменты наибольшей уязвимости, когда зелье было на пике своего эффекта. Конечно же, как только защита исчезла, не оставив после себя ничего, даже выжженной травы, Волдеморт ворвался в его разум с помощью Легилименции.

Давление было очень сильным, но прежде чем опустить защиту, Северус поставил экран вокруг их мыслей. И как только Темный Лорд надавил на них, на эту мысленную иллюзию… Гермиона постаралась и тоже добавила немного реалистичности лжи, которую продолжал плести Северус. Волдеморт грубо искал на самых глубоких слоях сознания жестокое унижение, ужасную травму, страх и отвращение. Затем он резко ударил по теме Гарри Поттера, с удвоенной силой Северус и Гермиона создали иллюзию, которая, наверное, и была правдой — на девушку напали на окраине Хогсмида… но Гарри и Рона не было рядом; они стояли у доски объявлений в «Трех метлах» и изучали счёт квиддичных матчей. Гермионе это было не интересно, поэтому, вспомнив Ремуса Люпина, их преподавателя по ЗОТИ, она решила прогуляться к Визжащей Хижине.

Волдеморт прощупывал их сознание дальше, но ничего, кроме ее похищения, подчинения и прибытия сюда, где он в сумерках собрал своих Темных слуг, не обнаружил. Кроме известия о том, что если она не вернется к полуночи, учителя, скорее всего, пойдут на ее поиски, и сейчас она молилась только о том, чтобы ее нашли живой, хотя теперь, после всего, что с ней сделали, лучше бы она умерла. Все, что Темный Лорд увидел в Северусе — огромное наслаждение от того, что тот изнасиловал и жестоко унизил эту девчонку, а так же от того, что ее необыкновенно талантливый рот сделал ему отличный минет.

Удовлетворенный увиденным, Волдеморт отпустил их сознания и стал ходить вокруг, в то время как Гермиона продолжала сосать и облизывать член Северуса.

— Доставь ее обратно в Хогвартс, мой слуга. Кинь ее там, где ее… учителя… смогут наткнуться на ее тело. И пользуйся ей как можно чаще. Пусть чувствует боль и унижение, которыми ты обещал наградить ее, снова и снова.

— Как прикажете, мой Господин. — Снейп подошел к нему, поднял край его мантии и в третий раз почтительно поцеловал. Затем он попытался собрать всю свою магию, чтобы аппарировать их двоих, но Волдеморт добавил:

— И еще кое-что… В следующий раз, когда вы оба будете свободны, приходи вместе с ней.

— Я постараюсь, Господин.

Еле сдерживая свой гнев и желание заехать хорошенько по этому змееподобному лицу, Снейп сконцентрировался на той местности, где они будут в относительной безопасности, и аппарировал туда. Во время слияния их сознаний Северус увидел одно воспоминание, которое подтолкнуло его к гениальной идее: Визжащая Хижина в Хогсмиде. Каждый из них выпил дозу его самого лучшего зелья, которая будет действовать в течение четырех часов, нельзя было идти в Хогвартс, пока весь эффект не выветрится. Не обойдется без удивленных взглядов, подозрений, обвинений, криков и слез. Хижина была идеальным местом, чтобы прояснить все, что произошло… Все равно любой крик, разгневанный или страстный, будет проигнорирован местным населением. И, по крайней мере, там есть одна целая кровать, которую он починил четыре года назад, когда очнулся в ночь фиаско Сириуса Блэка и Ремуса Люпина …

Чтоб этот любитель василисков сдох за все, что с нами сделал!

(1) Зерлик - папоротниковое растение.