Иногда хочется завести себе вторую жизнь. И наполнять ее всем тем, что не влезло в первую. Чтобы не вызывать контраста, разнобоя, путаницы имен. Хочется чтобы о нас по отдельности никто не знал, и в то же время быть навиду. 

Наверное, однажды я так и сделаю. Когда сочту нужным. Или же когда перестану считать свои прочие творения недостойными внимания. 
Все предыдущие годы я работала над тем, чтобы соединить воедино все несоединимое в себе, и в итоге пришла к тому, что лучше всего позволить этим двум разным нам существовать отдельно. Окончательно отдельно. 
Вплоть до того, что завести два круга знакомых, которые никогда не будут пересекаться.

Голова уже изрядно пухент от обилия новой информации, которое я впихнула в нее за последние три дня. И пока одно полушарие тренирует логику и запоминает законы, второе летит вперед в порыве вдохновения на новую главу и арт к ней.
Прежде мне казалось, что моя раздробленность моя проблема, но теперь мне кажется, что именно это меня и вдохновляет. Эта потребность быстро переключаться, совмещать несовместимое. Не отдавать предпочтения.

Когда я старалась сконцентрироваться на чем-то одном, то в итоге получался застой. Долгий, вязкий застой, не приносящий в итоге и половины той пользы, которая была возложена на сей период отпуска.

Может быть в этом и есть мой источник силы, в этом вечном раздвоении? 
И вот самоотверженно побегав по кругу, попробовав разные способы, я невольно в итоге возвращаюсь к истокам, к изначальным своим видениям.
Мои герои снова стали однозначными, контрасты резкими, цвета черными, одежда строгой.
Я выбросила юбки, ажурные кофты, попытки стать милой.
Я снова заточила любимые ножи, заменила нейтральные тени на четкую подводку, выпрямила спину, отрезала волосы.
Мне больше не хочется кому-то что-то доказывать.
И больше не хочу делать выбор.
Я хочу снимать кино и ловить преступников.
Я хочу заниматься боксом и вязать носочки.
Я хочу сочинять тексты и рисовать картинки.
Я хочу дом и в то же время не задерживаться долго на одном месте.
Я хочу быть строгой леди и в то же время продолжать ни с кем и ни с чем не считаться.
Я хочу наплевать на материальные клетки и в то же время сорить деньгами.
Я по прежнему хочу того же, что и пять-восемь-десять лет назад.
Так или иначе, но я осуществляю все свои прошлые мечты. Иногда с большим запозданием, но все же это получается. Они не исчезают, не затираются временем, не перерастают во что-то иное, как мне то завещали старшие и мудрые. 
И что-то мне подсказывает, что это прописано в самом глубинном коде моего существа.
Мне не нужно приходить в общему знаменателю. И я вполне доказала себе это. 
Я буду сомневаться ровно до тех пор, пока не получу все и вместе.

Попытки что-либо изменить ни к чему не привели, потому что едва чего-то одного начинает не доставать, как жизнь тут же скатывается к унынию. Как с тем самым метафоричным страусом поочередно вонзающим в песок то хвост, то голову. 
А ведь на деле страусу нужно было не рассуждать что ему важнее: получить по башке или по заднице, а учиться балансировать. Если найти ту самую золотую середину и не вдаваться в крайности, то можно, в принципе, все.

Забавно вышло. Я сделала огромный круг, такой, с запасом, постаравшись уйти как можно дальше от привычной отправной точки, и в конце концов, медленно-постепенно, в нее же и вернулась. Сама того не заметив.
И вот же ирония, если в двадцать мне казалось, что мое время уже наверняка упущенно, то теперь подползая к тридцати я все больше осознаю, что это только начало. Стоило только отбросить предрассудки и внешний шум, как мне в общем-то стало не важно, что я не вписываюсь в установленные в юности временные рамки. Теперь главным стало оставить после себя что-то стоящее. И если на это уйдет вся оставшаяся моя жизнь, то не вижу в этом ничего плохого.  

Главное не постареть умом и не превратиться в зануду, чтобы когда я наконец получу возможность купить себе бордовый мустанг он все так же меня радовал.