Мой доклад посвящен одному из скандинавских богов-асов - Локи. Вообще информации очень много и порой одна другой противоречит. Так что в своем докладе я попытаюсь структурировать то, что я нашла и попытаюсь рассмотреть образ этого божества, как его видели во времена викингов и как он выглядит в наше время.
Считается, что в самом начале Локи был только воплощением домашнего очага и считался духом жизни.
По старшей Эдде, в прорицании Вёльвы, именно Локи, или, как его еще называли, Лодур, вдохнул тепло и румянец в тела первых людей:
17
И трое пришло
из этого рода
асов благих
и могучих к морю,
бессильных увидели
на берегу
Аска и Эмблу,
судьбы не имевших.
...............

18
Они не дышали,
в них не было духа,
румянца на лицах,
тепла и голоса;
дал Один дыханье,
а Хёнир - дух,
а Лодур - тепло
и лицам румянец.

Будучи только богом, в дальнейшем он начинает сочетать в себе черты бога и демона, так что, в конце концов, его начинают ненавидеть и воспринимать точно так же, как в Средние века Люцифера, владыку лжи, источник обмана и клеветы среди асов.

Локи сказал: «Один, когда-то – помнишь ли? – кровь мы смешали с тобою, – сказал ты, что пива пить не начнешь, если мне не нальют». (Старшая Эдда. Перебранка Локи. Перевод А. Корсуна).

В то время как Тор является воплощением жизненной энергии северян, Локи персонифицирует дух развлечений и праздности, а тесный союз, установившийся между двумя богами, ясно показывает, что люди уже давно осознали необходимость, как труда, так и отдыха в жизни человека. Тор никогда не сидит без дела, а Локи над всем смеется до тех пор, пока его любовь к злу совершенно не сбивает его с верного пути и он не утрачивает способность творить добро, превращаясь в эгоистичное и злобное создание. Он воплощает зло в самой привлекательной его форме. В силу его обманчивой внешности боги обращались с ним на равных. Они брали его с собой, куда бы ни направлялись, и принимали его не только в свои забавы, но даже допускали его на свои советы, где, к несчастью, слишком часто прислушивались к нему. Как можно было заметить, Локи сыграл большую роль в создании человека, наделив его способностью двигаться и пустив кровь в его жилы, что дало человеку способность чувствовать. Будучи воплощением, как огня, так и зла, Локи (молния) часто изображается в паре с Тором (гром), которого он сопровождает в Ётунхейм отвоевывать молот Тора, затем в замок Утгарда-Локи, а также домой к Гейрреду. Именно он крадет ожерелье Фрейи и волосы Сив, а также предает Идунн власти Тьяцци. И хотя иногда он дает богам хорошие советы и даже помогает им, но делает это только для того, чтобы вызволить их из какого-нибудь трудного положения, в которое сам же их вовлек. Пример тому - легенда о золотых волосах Сив, жены Тора.
Однажды Сив, жена Тора, заснула под открытым небом, на траве, в море дивных золотых волос. Локи знал, как сильно Тор любил эти золотые волосы и как, дорожа любовью Тора, берегла их Сив. Вот она – возможность сделать большую гадость. Улыбаясь, Локи достал ножницы и срезал сверкающие волосы, прядь за прядью, завиток за завитком. Сив не проснулась и не ведала, что лишилась своего сокровища. А Локи не оставил на голове богини ни единого волоска. Как только Тор увидал это, схватил он Локи и уже готов был переломать ему кости, да тот поклялся, что добьется от черных альвов, чтобы они сделали для Сив волосы из золота, которые росли бы как настоящие. После этого отправился Локи к карликам - сыновьями Ивальди, и они сделали такие волосы, и еще сделали корабль Скидбладнир и копье Одину, что зовется Гунгнир.
После того поспорил Локи с карликом Брокки и даже поставил в заклад свою голову, что брат Брокка, Эйтри, не сделает еще трех столь же драгоценных сокровищ. Пришли они в кузницу, и Эйтри положил в горн свиную шкуру и велел Брокку раздувать огонь, не переставая работать мехами, пока не вынет он из горна того, что туда положил. Вслед за тем Эйтри вышел из кузницы.
Брокк взялся за мехи, и вдруг муха села на руку ему и стала кусать, но он работал по-прежнему и не остановился, пока кузнец не вынул из горна выкованной вещи, и был это вепрь с золотою щетиной.
Потом кузнец положил в горн золото и опять велел брату раздувать огонь, не выпуская мехов из рук, пока он не вернется в кузницу. Вышел он из кузницы, и снова влетела муха, села Брокку на шею и стала кусать его вдвое сильнее, чем прежде; но он по-прежнему продолжал работать мехами, пока кузнец не вынул из горна золотого кольца, которое зовется Драупнир.
В третий раз положил кузнец в горн железо и сказал, что все пропало, если брат его остановится хоть ненадолго. Снова влетела муха, села Брокку между глаз и стала кусать веки, и когда кровь залила Брокку глаза, так что он ничего больше не видел, он быстро взмахнул рукой и прогнал муху, но меха успели опасть. Туг вошел кузнец и сказал, что чуть было не пропала даром его работа. И вынул он из горна молот и, отдав брату своему Брокку все выкованные сокровища, просил его отправиться в Асгард, чтобы взыскать заклад.
И вот представили Локи и карлик сокровища, и собрались асы на совет и решили, что приговор вынесут Один, Тор и Фрейр. Тогда Локи отдал Одину копье Гунгнир, которое разит, не зная преграды; Тору - волосы для Сив, которые тотчас приросли к ее голове, стоило их только приложить; а Фрейру - корабль Скидбладнир, которому всегда дует попутный ветер, и корабль этот мог складываться, как плат, и помещался в кошеле.
Выложил тогда и Брокк свои сокровища: Одину дал он кольцо и сказал, что каждую девятую ночь капают из него восемь колец, равных ему по весу; Фрейру дал вепря, который мог бежать по воздуху и по водам, не останавливаясь, день и ночь быстрее любой лошади, и даже ночью не сыскать столь глубокой тьмы в небе, которая не просияла бы от блеска его щетины. Тору дал карлик молот и сказал, что молотом можно бить с какою угодно силой и по любой цели, и молот никогда не даст промаха и всегда вернется обратно в руку; а если Тор пожелает, молот сделается так мал, что можно носить его за пазухой; один только есть в нем изъял - рукоять его коротка.
И решили асы, что молот - лучшее из всех сокровищ и самое подходящее оружие для борьбы с инеистыми великанами, и рассудили они, что карлики выиграли заклад.
Стал тогда Локи просить, чтобы позволили ему выкупить свою голову, но карлики-цверги отвечали, что на это и надеяться нечего. «Тогда ловите меня !» - крикнул Локи. Хотел Брокк схватить его, но Локи был уже далеко: у Локи были башмаки, в которых он мог бегать по воздуху и по водам. Тогда попросил карлик Тора поймать Локи, и Тор исполнил его просьбу, но лишь только собрался Брокк отрубить Локи голову, как Локи заспорил, говоря, что Брокку принадлежит голова, но никак не шея. Взял тогда карлик ремень и нож и хотел проколоть губы Локи, чтобы зашить ему рот, но как ни колол он ножом, нож никак не резал! «Пригоднее было бы тут шило моего брата», - сказал он и не успел помянуть шила, как оно было уже тут и он без труда зашил рот Локи. Ремень же, что послужил Брокку для этого, зовется Вартари, но Локи вырвал его с мясом.
Некоторые исследователи утверждают, что, будучи частью триады демиургов (Один, Хенир и Лодур, или Локи), этот бог изначально принадлежал к поколению богов, существовавших еще до Одина, и был сыном великана Имира, а его братьями были Кари (воздух) и Хлер (вода), сестрой – Ран, страшная богиня моря. Здесь так же прослеживается некая связь с 4 стихиями - огонь, вода, земля, воздух. За исключением воздуха. Другие мифологи, однако, считают его сыном великана Фарбаути, которого ассоциировали с Бергельмиром, единственным выжившим после потопа, а также сыном Лаувейи (лиственный остров) или Наль (корабль). В этом случае единственное, что связывает Локи и Одина, – это клятва в дружбе, которую давали друг другу скандинавы. Локи (огонь) первый раз взял в жены Глут (сияние), которая родила ему двух дочерей – Эйзу (уголья) и Энмиру (пепел). Очевидно, что народы Северной Европы считали их символами домашнего очага, и, когда слышится треск горящего дерева, женщины на Севере до сих пор иногда говорят, что это Локи бьет своих детей. Помимо своей жены, по преданию, Локи женился на великанше Ангрбоде (сулящая горе), которая жила в Ётунхейме, родила ему трех детей-чудовищ: Хель, богиню смерти, змея Мидгарда Ёрмунганда и беспощадного волка Фенрира.
Так же, Локи является отцом Слейпнира, восьминогого коня Одина. Глава 42 младшей Эдды описывает происхождение Слейпнира. Ганлери (который является замаскированным конунгом Гюльви, описанным в книге выше) спрашивает Высокого (Одина), кому принадлежит конь Слейпнир, и что об этом коне он может рассказать. Высокий удивился тому, что Ганлери ничего не известно о Слейпнире и о его происхождении, и рассказал историю — когда боги возвели Мидгард и возвели Вальгаллу, пришёл к ним некий мастер, который взялся построить за три полугодия стены, которые могли бы устоять против горных великанов и инеистых исполинов, если они вздумают напасть на Мидгард. В обмен на это он просил Фрейю в жены и хотел завладеть солнцем и месяцем. Асы держали совет и согласились, с условием, что мастер получит всё, что просит, если сумеет построить стены в одну зиму, без использования чьей-либо помощи. Строитель попросил только об одном — чтобы ему разрешили использовать своего жеребца Свадильфари. По совету Локи, просьба была удовлетворена. Жеребец Свадильфари был вдвое сильнее строителя, и, к удивлению богов, перевозил каменные глыбы огромного размера. Строитель и Свадильфари очень быстро возводили стену, и за три дня до срока окончания работ (до начала лета) оставалось сделать лишь ворота. Боги собрались и решили найти того, кто понесёт ответственность за подобный договор, в результате они единодушно решили, что в этом, как и в большинстве неприятностей, виноват Локи.
Боги провозгласили, что Локи будет предан ужасной смерти, если не сможет придумать, как лишить строителя платы, и грозились убить его. Испугавшись, Локи поклялся, что придумает кознь, которая стала бы причиной для лишения строителя платы, чего бы ему это не стоило. В ту же ночь, когда строитель выехал чтобы добыть камней вместе со своим жеребцом Свадильфари, из-за дерева выбежала кобыла. Лошадь призывно заржала и, лишь заметив, что это была за кобыла, Свадильфари обезумел, заржал, порвал удила и бросился к ней. Кобыла побежала в лес, за ней последовал Свадильфари, а за ними погнался и каменщик. Лошади бегали всю ночь напролёт, в результате чего строительство было прервано, а темп работы, заданный строителем, был потерян.
Когда Асы поняли, что строитель из рода ётунов, они пренебрегли своими предыдущими клятвами и призвали Тора. Явившись, Тор убил строителя, разбив его череп в осколки с помощью молота Мьёльнир. Однако, Локи был в «отношениях» с Свадильфари, поэтому несколько позже Локи родил серого жеребёнка с восемью ногами; коня Слейпнира, «и нет коня лучше у богов и людей».
Третий брак Локи был заключен с Сигюн, которая оказалась самой верной и любящей женой и родила ему двух сыновей, Нарви (Нари) и Вали, причем последний был назван в честь бога, отомстившего за Бальдра. Сигюн всегда хранила верность своему мужу и не предала его даже после того, как его окончательно изгнали из Асгарда и свергли в недра земли. Так как для народов Северной Европы Локи являлся воплощением зла, они не испытывали к нему ничего, кроме страха, в его честь не строили храмы, не совершали жертвоприношения, а самые ядовитые растения называли именно его именем. Дрожаший раскаленный летний воздух считался признаком его присутствия, и люди говорили, что это Локи резвится, а когда на закате казалось, что солнце пьет воду, то тогда говорили, что это пьет Локи. Легенды о Локи настолько тесно переплелись с легендами об остальных богах, что большинство связанных с ним мифов уже пересказаны, остается изложить лишь два эпизода из его жизни. В одном из них говорится о лучшей стороне характера Локи до того, как он превратился в непревзойденного обманщика, во втором рассказывается о том, как Локи, в конце концов, вынудил богов нарушить священный мир, спровоцировав их на убийство.
Скримсли и дитя крестьянина

Однажды великан и крестьянин играли (возможно, это была игра в шахматы, любимое развлечение северных викингов в зимнее время). Конечно же, они решили играть на ставки, и великан, одержав победу, выиграл единственного сына крестьянина, которого решил забрать на следующий день, если только родители не спрячут его, и он не сможет его найти. Крестьяне, понимая, что это будет им не под силу, обратились к Одину с просьбой помочь им. В ответ на их мольбы бог сошел на землю и превратил мальчика в маленькое пшеничное зернышко, которое спрятал в колосе посреди огромного поля, заявив, что теперь великан его не найдет. Великан Скримсли, однако, оказался более хитрым, чем предполагал Один и, не найдя мальчика в доме, сразу же направился в поле с косой. Скосив пшеницу, он выбрал именно тот колос, где был спрятан мальчик. Посчитав зерна на колосе, он уже собирался схватить именно нужное зернышко, когда Один, услышавший отчаянный крик мальчика, выхватил зернышко из руки великана и вернул мальчика родителям, сказав им, что сделал все, что было в его силах. Однако великан заявил, что его обманули, и он снова придет за мальчиком на следующий день, если только родители вновь не перехитрят его. Несчастные крестьяне на этот раз обратились за помощью к Хениру. Бог благосклонно выслушал их и превратил мальчика в легкий пушок, который спрятал на груди лебедя, плавающего в пруду неподалеку. Появившийся через несколько минут Скримсли догадался, что произошло, схватил лебедя и, перекусив ему шею, уже собирался проглотить его, когда Хенир выхватил птицу у него из рук и вернул мальчика родителям в целости и сохранности, сказав при этом, что больше не сможет помочь. Скримсли предупредил родителей, что предпримет третью попытку забрать у них сына, и тогда они в отчаянии обратились к Локи, который забрал мальчика к морю и спрятал его, превратив в крошечную икринку в рыбьей икре. Вернувшись на берег, Локи встретил там великана на берегу и, увидев, что тот направляется в море рыбачить, вызвался сопровождать его. Решив, что великан догадается о его хитрости, он счел необходимым присутствовать рядом. Скримсли насадил наживку на крючок и начал рыбачить. Выудив рыбу, в которой Локи спрятал мальчика, он вскрыл ее ножом и стал тщательно рассматривать икру, пока не нашел икринку, которую искал. Положение мальчика было очень опасным, но Локи, выждав момент, выхватил икринку из рук великана и, вновь превратив ее в ребенка, велел ему бежать домой и по пути закрыть дверь в рыбачий домик. Напуганный ребенок сделал все, как ему было сказано, а великан, сразу же заметив его побег, бросился за ним в рыбачий домик. Локи тем временем прикрепил острый нож таким образом, что великан врезался в него на бегу и со стоном повалился на землю. Локи же, увидев, что великан совсем беспомощен, отрезал ему одну ногу. Можно представить себе ужас бога, когда он увидел, как части ноги срослись друг с другом. Однако Локи был мастером обмана и, поняв, что все это результат колдовства, он отрезал вторую ногу, положив между частями ноги кремень и огниво, помешав таким образом совершиться колдовству. Крестьяне необычайно обрадовались тому, что их враг мертв, и после этого стали считать Локи самым могущественным из всех богов на совете, так как он в отличие от остальных богов избавил их от врага.

Смерть Бальдра
Бальдру Доброму стали снится зловещие сны, предрекавшие ему смерть. Когда рассказал он свой сон остальным асам, собрались они на совет и решили оградить Бальдра от всякой опасности. И Фригг взяла клятву со всего сущего - с огня и воды, железа и других руд, с камней, земли, деревьев, болезней, животных, птиц, ядов и змей в том, что они не тронут Бальдра.
И на радостях затеяли асы с Бальдром игру: он стоял посреди поля тинга, а все остальные асы нападали на него - одни стреляли в Бальдра, другие рубили секирами, третьи бросали в него камнями. Но, что ни делали они, ничто не причиняло ему вреда, и все асы радовались, считая это добрым знаком.
Видел все это Локи, сын Лаувейи, и пришлось ему не по нраву, что ничто не вредит Бальдру. Пошел он в Фенсалир, во дворец Фригг, приняв личину женщины. Увидев женщину, Фригг спросила, не знает ли та, что делают асы на тинге. Женщина отвечала, что все они нападают на Бальдра, но ничто не может повредить ему.
- Никакое оружие и ни одно растение не может причинить вреда Бальдру, - сказала Фригг, - со всех взяла я в том клятву.

- Неужели все на свете поклялось щадить Бальдра? - спросила женщина.

- На запад от Вальгаллы, - отвечала Фригг, - растет молодой побег, который зовут омелой; он еще слишком молод, чтобы брать с него клятву.
Услыхав это, женщина поторопилась уйти.
Локи разыскал кустик омелы, вырвал его с корнем и поспешил на тинг. Там все еще толпились асы, занятые игрою, и один только Хёд стоял в стороне, потому что был слеп.
- Почему не метнешь ты чем-нибудь в Бальдра? - спросил его Локи.

- Потому что я не вижу, где Бальдр, а также и потому, что нет у меня оружия.

- Делай то же, что делают другие, и окажи Бальдру такой же почет, - сказал Локи. - Я покажу тебе, где он стоит, метни в него вместо стрелы этот прут.
Хёд взял ветку омелы и метнул ее в Бальдра, как указывал ему Локи. Стрела попала в цель, и Бальдр мертвым пал на землю, и было это величайшим несчастьем для всех асов и людей.
Когда Бальдр упал, асы онемели, потом бросились к нему, чтобы его поднять, и тут только поняли, что постигла их беда, за которую нельзя даже мстить, ибо то место было для всех священно. Когда же вернулся к асам голос, подняли они великий плач, ибо не в силах были выразить в словах свое горе. Сильнее всех горевал Один: лучше других сознавал он, как много теряли асы со смертью Бальдра.
Наконец стали асы приходить в себя понемногу. Тогда спросила Фригг, кто из асов желал бы снискать ее любовь и расположение и согласился бы поехать в Хель и попытаться выкупить Бальдра. И вызвался исполнить это Хермод, быстрый и отважный сын Одина. Вывели Слейпнира, коня Одина, и Хермод, вскочив на него, пустился в путь.
Тем временем асы подняли тело Бальдра и отнесли его на берег моря. Там стоял корабль Бальдра - величайший из кораблей; приготовив на нем погребальный костер, хотели асы спустить корабль на воду, но не могли сдвинуть его с места. Тогда послали они в страну великанов за великаншей по имени Хюрроккин.
Она явилась верхом на волке, взнузданном змеею. Когда спрыгнула она наземь со своего коня, Один позвал четырех берсерков и поручил им волка великанши, но даже они были не в силах его удержать, пока не удалось им свалить его. Между тем великанша Хюрроккин подошла к носу корабля Бальдра и с такой силой толкнула его, что корабль сразу сдвинулся с места, искры посыпались из-под его катков, и вся земля содрогнулась. Досадно стало Тору, в гневе схватился он было за свой молот и, наверно, размозжил бы голову великанше, если бы асы не попросили пощадить ее.
После того перенесли на корабль тело Бальдра, и лишь увидела это жена Бальдра, Наина, дочь великана Нена, разорвалось у нее сердце от горя, и она умерла. Тогда и ее тело перенесли на корабль и разожгли погребальный костер. Когда все было готово, подошел Тор и, подняв в воздух молот, освятил корабль; один карлик по имени Лит пробегал в это время неподалеку, и Тор толкнул его ногою в костер, и он сгорел.
Много разного народу сошлось у костра. Первым пришел Один, а с ним его жена Фригг, его валькирии и его вороны. Фрейр приехал на колеснице, запряженной вепрем Золотая Щетина, или Страшный Клык; Фрейя - на колеснице, запряженной кошками. Хеймдалль ехал верхом на копе Золотая Челка. Пришло множество горных великанов и инеистых великанов. Один положил на костер свое золотое кольцо Драупнир, обладавшее чудесным свойством: на каждую девятую ночь из него выпадало восемь таких же колец. На костер возвели и коня Бальдра в полной сбруе.
Теперь надо рассказать о Хермоде. Ехал он девять ночей такими глубокими ущельями и пропастями, что ничего не видел, пока не выехал к мослу, перекинутому через реку Гьёлль; мост этот был вымощен блестящим золотом. Сторожила мост дева по имени Модгуд. Она спросила, как звать приезжего и какого он рода, и прибавила, что за день до того по этому мосту проехало пять тысяч мертвецов, а между тем мост не меньше гудел под ним одним. Она сказала, что и лицом он не похож на мертвого; спросила, зачем же едет он по дороге в Хель.
- Должен я ехать к Хель, искать у нее Бальдра, - отвечал Хермод, - не видала ли ты его здесь?
Она отвечала, что Бальдр действительно проехал через реку Гьёлль и что путь к Хель лежит по мосту и все вниз. Поехал Хермод дальше и добрался до ворот в Хель. Тут он спешился, затянул коню подпругу, снова вскочил на него и так пришпорил, что конь на всем скаку перепрыгнул ворота, да так высоко, что вовсе их не задел.
Подъехал тогда Хермод ко дворцу Хель и сошел с коня. Вошел он в зал и увидал там на почетном месте брата своего, Бальдра, провел с ним весь день и остался во дворце Хель ночевать. Наутро стал он просить Хель отпустить Бальдра домой, рассказывая, какой великий плач подняли по нем асы.
Хель же ответствовала, что нужно проверить, правда ли так любим всеми Бальдр, как говорил Хермод. И, если всё, что ни есть на земле живого иль мертвого будет оплакивать Бальдра, то отпустит она его назад к асам, но он останется у нее, если хоть кто-нибудь не будет по нем плакать.
Встал тогда Хермод со своего места, и Бальдр вывел его из дворца и, прощаясь, снял кольцо Драупнир и послал его на память Одину; Наина же послала Фригг свое покрывало и многие другие подарки, а служанке Фригг, Фулле, золотой перстень.
Поехал Хермод обратно в Асгард и рассказал о том, что видел и что слышал.
Асы сейчас же разослали гонцов по всему свету просить всех оплакивать Бальдра и слезами выкупить его у Хель. И все плакало по нем - люди и звери, земля и камни, деревья и всякие металлы. Но в то время как гонцы, исполняя свое поручение, обходили весь мир, нашли они в глубокой пещере какую-то великаншу; звали ее Тёкк - "Благодарность". Стали они и ее упрашивать оплакивать Бальдра, чтобы выкупить его у Хель, но великанша отвечала: "Сухими слезами согласна я оплакивать Бальдра - пусть Хель удержит у себя то, что ей досталось! Мне он не нужен!"
Думают, что был это сам Локи, сын Лаувейи, причинивший асам величайшее зло.

Но и это зло готовы были простить боги, если бы не перебранка Локи с богами на пире Эгира, которая описывается в старшей эдде и которая становится последней каплей в чаше терпения асов.
"Эгир, который иначе назывался Гюмир, наварил асам пива, когда получил огромный котел, о чем только что было рассказано. На этот пир пришли Один и Фригг, его жена. Тор не пришел, потому что он был в то время на востоке. Сив была там, жена Тора, Браги и Идун, жена его. Тюр был там, он был однорукий, Волк Фенрир откусил ему руку, когда Волка связывали. Там был Ньёрд и жена его Скади, Фрейр и Фрейя, Видар, сын Одина. Локи был там и слуги Фрейра - Бюггвир и Бейла. Много там было асов и альвов. У Эгира было двое слуг - Фимафенг и Эльдир. Светящееся золото освещало палату. Пиво само лилось в кубки. Все должны были соблюдать там мир. Гости с большой похвалой говорили, какие у Эгира хорошие слуги. Локи не стерпел этого и убил Фимафенга. Тогда асы стали потрясать щитами и кричать на Локи. Они прогнали его в лес, а сами сели пировать."
Но Локи возвращается обратно на пир и требует место на правах кровного брата Одина. Когда его приглашают за стол, Локи по очереди начинает обвинять богов в их прегрешениях.
пример:"Тогда вышла вперед Сив, налила Локи в хрустальный кубок меду и сказала:

53
"Привет тебе, Локи!
Кубок хрустальный
с медом прими

Он взял рог и выпил.

54
"Порочить не стал бы,
когда б ты и впрямь
была неприступной;
но знаю, с одним -
и мне ли не знать! -
изменила ты мужу,-
то был злобный Локи"."
Локи пытался избежать гнева богов и сбежал в горы, где построил себе хижину с четырьия дверями, постоянно открытыми на случай побега. Но богам удалось схватить хитрого Локи. Они потащили его в пещеру, где ему пришлось поститься. К скале он был привязан кишками своего сына Нарви, разорванного на части его братом Вали, которого боги специально для этого превратили в волка. Привязали они его за плечи, поясницу и под коленями. Однако, опасаясь, что перевязь, хоть она и была очень прочной, не выдержит, боги превратили путы в алмазные цепи.
Сплел тогда Вали страшные узы,

крепкие узы связал из кишок.

(Старшая Эдда)

Великанша Скади, символизирующая холодный горный поток, с удовольствием наблюдавшая за пленением своего врага (подземного огня), повесила над Локи ядовитую змею, чтобы яд медленно капал ему на лицо. Однако Сигюн, верная жена Локи, поспешила к нему на помощь с чашей. Так она и стояла до самого конца света Рагнарёк, держа чашу под каплями яда и отходя от Локи, только когда чаша наполнялась и надо было вылить яд. Только во время ее короткого отсутствия яд капал на лицо Локи, и это причиняло ему такую страшную боль, что он корчился, от чего земля сотрясалась и начинались землетрясения, которых так боятся смертные.

И вот они оставили его страдать.

Над предательским челом его Скади подвесила змею,

Из пасти которой капал яд,

Причиняя нестерпимую боль.

Так суждено ему в ужасе смерти своей ждать.

Но рядом с ним его верная жена Сипон.

На коленях стоит неустанно.

Ловит она в сосуд капли яда. Не смыкая глаз, сидит она рядом.

Отходит она только вылить яд из чаши,

И тогда каплет яд на чело Локи

И громко вскрикивает он от боли

И стонет от ужаса.

Тогда гремит гром

И содрогается в ужасе земля.

Крик этот сотрясает даже небеса.

Так будет страдать он до судного дня,

Когда наступит страшный Рагнарёк.

(Дж. Джонс. Вальхалла)

Локи было суждено оставаться в таком мучительном состоянии до сумерек богов, когда он разорвет связывающие его путы и сможет принять участие в последней битве на ратном поле Вигрид. Локи будет убит Хеймдаллем, который сам падет от его руки.

Таким предстает Локи в старшей и младшей Эдде. С одной стороны его можно рассматривать как бога зла, лжи и обмана. Таким его видели скандинавы. С другой стороны Локи подобен шуту при дворе короля. Ему дозволено говорить и творить все, что ему взбредет в голову и его терпят по причине того, что он развлекает придворных. В этом случае его можно рассматривать как бич богов.
Он выступает в роли наказания возгордившихся асов. На примере гибели Бальдра. Оградив его от смертельной опасности, зачем было дразнить смерть, показательно рубя его мечами и кидая в него камнями?
Боги строили интриги, играли тайнами, а Локи в лицо высказал все их пороки, показав, что на самом деле они ничуть не лучше самого него и им нечем гордиться.
И именно поступки Локи приводят к началу Рагнарека. С этой точки зрения его можно рассматривать как феникса. Бог огня своими поступками приближает Рагнарёк, тем самым уничтожая старый мир, дабы на его пепле мог возникнуть мир новый. Ведь по скандинавским поверьям, конец богов, людей и всего мира приводит к возникновению мира нового, молодого и чистого.
Таким образом мы видим неоднозначность образа Локи и его роли в скандинавском язычестве.
День Локи. Последний день недели, который раньше посвящался Локи, именовался на севере Лаугардагом, или днем стирки, но англичане заменили это название на Saturday (суббота), и это название произошло не от Сатурна, но от Sataere (притаившийся вор), а также от имени тевтонского бога сельского хозяйства, которого считали еще одним перевоплощением бога Локи.

Изображение Локи и Бальдара. Еще не дорисовано. Пока в процессе проработки