"Это не грузинский характер виноват, а советская наша школа, из которой мы все вышли. Все мы ждем распоряжения барина, обожествляем власть и не уважаем личность. Впрочем, неуважение к личности — болезнь российская, исконная, застарелая. <...> Меня сильно раздражает слово «звезда», применяющееся сейчас к чему попало. Вообще говоря, замысел мне понятен: всякого рода притопы, если эти притопы становятся перманентны и повсеместны, позволяют очень хорошо успокоить население и превратить его в толпу идиотов, а с толпой идиотов можно делать что угодно — они не будут ни сопротивляться, ни задумываться... Но и при исполнении этого замысла должен, мне кажется, быть какой-то предел. Потому что более стремительной деградации всего я не припомню.

 

Государство вообще не должно вызывать у человека никаких пылких чувств. Оно меня оберегает, я ему за это плачу налоги, оно представляется мне большой жилищной конторой и ничем более. Если говорят о Великой Державе, за этим наверняка скрывается прохиндейство. <...> На нынешних концертах двадцатилетние спрашивают: вот вас преследовали в начале, а за что? И я теряюсь, потому что нарекания, например, вызывала моя строка: «Ах, война, что ж ты сделала, подлая...». Какая она подлая, если она — великая? Вот такой был уровень претензий. Или, например, вызывают меня и интересуются, почему я в песнях употребляю слово «женщина». Рекомендуются «девушки», а лучше всего «девчата»".