В колонках играет - Yann Tiersen - Naval
Второй час ночи. Меня вырывает из сна более чем неожиданный звонок. Так уж вышло, что в тот вечер я был уставший до предела, и завалился спать, не раздевшись и не разобрав постель. "Какая падла звонит среди ночи?" - проскакивает беглая мысль. Нащупываю на тумбочке мобилу, сбрасываю и переворачиваюсь на другой бок. Не проходит и полминуты, как тишина снова нарушается неизвестным, посмевшим меня потревожить (за неимением подсветки, в полной темноте я никак уж не мог разглядеть на экране, кем он был, и, как позже выяснилось, это был неизвестный для меня номер). Беру трубку, возмущённо хриплю: "Аллллоо..."
В ответ слышу поначалу лишь шум в трубке, и только потом едва слышный знакомый голос:
- Андрей, это Лазер. Слушай, лучше присядь.
Спросонья мне было почти безразлично, за каким макаром некогда лучший друг решил терроризировать мою трубу средь ночи, и тем более казалось неуместным рекомендация присесть тому, кто вразвалку лежит в кровати.
- А... Ну... Что случилось?
- Понимаешь... Тебе лучше сначала присесть... Видишь ли , какое дело... Гума умер.
- Ч... Чего?
- Гума умер. Суициднулся.
Настолько нереальными показались тогда эти слова, что захотелось просто бросить трубку и спокойно заснуть, в надежде, что это тупой сон или ещё более тупой неудачный розыгрыш.
- А Чего? Ч-что случилось? - опять повторил я, пытаясь собраться с мыслями.
- Щас я в общем дам трубку Денису, подожди...
Опять шуршание, шум, говор на заднем плане.
- Алло, Андрей, это Ден, Гума повесился. Я уже съездил на опознание...
Дальнейшие подробности нашего разговора не имеют значения, но суть в том, что как только он закончился, в моей комнате на короткое время повисла такая тишина, которая была пострашнее любого звука. Следующие двое суток я так и не сомкнул глаз.
*****
Именно так началась ночь со 2 на 3 сентября, больше полтора месяца назад, положившая начало веренице событий, пролетевших очень быстро и приведших многих людей на пик душевных переживаний. Пожалуй, самый жизнерадостный, позитивный и весёлый человек микрорайона, Саша, которого все звали просто Гума или Гумыч, покончил с жизнью, его похоронили, оплакали, родители уехали из города. Друзья долго не находили себе покоя, пытаясь что-то сделать, как-то кому-то отомстить за смерть Саши, потом принялись посыпать голову пеплом и винить только себя. А кому-то просто было всё-равно. По крайней мере, всё это продемонстрировало мне
впоследствии целый поток лицемерия, я его столько в жизни не видел до этого. Как же много было тех, кто загипнотизировано повторяли "Саня, мы тебя не забудем, ты всегда будешь в наших сердцах", а в итоге приходившие на поминки тупо для того, чтобы нажраться водки и весело провести время. Отдельное слово о его девушке. Уж не знаю во всех тонкостях подробности их отношений, но при жизни она его с грязью мешала и прилюдно посылала далеко и надолго, а после смерти прозрела, что оказывается, по её словам, она жить без него не может и всегда будет любить его больше жизни. Какая непрочная, прозрачная маска скорби... Да, я знаю, что ей очень плохо и она чувствует вину из-за случившегося, но раскидывать направо и налево этот фальш о безумной любви к тому, кого ещё совсем недавно ни в грош не ценила - это дешёвая игра...
Сложно всё это. Я только и слышал в те дни, что "Саня не мог, он ведь всегда таким весёлым был", и согласен с этим, но... Вот так и бывает, что столько народу знают человека, общаются с ним много лет, а никто и не знает, что у него глубоко в душе, и какая боль там таится, раз уж он выбирает смерть вместо жизни. Я постараюсь раскрыть тему суицида шире в дальнейшем, а сейчас очень устал.