Есть этот ценный утренний момент - грусти и одиночества. Он бывает слишком рано и ждет тебя, только если ты еще не ложилсь: момент, когда особенно четко понимашь, что часть тебя от тебя отделена, она где-то невообразимо далеко, и ты не имеешь никакого представления, где, а без нее ты во всем целом мире совсем одна, и кажется, что найти ее невозможно.

Потом момент проходит, опять становишься закрытой и равнодушной. Радостной, восторженно-счастливой, иногда по-утреннему циничной. Приято себе представить, что в это же время та часть тебя тоже оживает, или скоро оживет, в своем восхитительном утре.

Море бесконечно, и бесконечно человеческое сознание, способное создавать и подобное Богу. И бесконечна жизнь. Море завораживает. Никогда не кончающееся, оно гипнотизирует даже с фотографии, и так же жизнь: даже если представить себе, что ни сегодня, ни завтра я не смогу уйти из этого царства грубых белых простыней, жизнь не теряет все равно ни капли смысла.

Мне так хотелось бы узнать, что в голове у других людей, как и чем они живут. Как они ощущают все это. Мне хочется сравнить.

Море бесконечно, и так же бесконечны мои чувства и мои воспоминания. И каждый новый день я могу посмотреть в предыдущие, и хотя моменты уходят назад так быстро, все они до единого все равно остаются со мной и моими. Я как будто собираю их, добываю и сохраняю. И по вечерам можно перебирать их в голове, переживать снова, пропускать через себя все те же мысли и ощущения.

Я часто чувствую себя сумасшедшей, как будто я чего-то не понимаю, как будто можно заставить все мои фантазии правда жить, как будто можно все то, что происходит во мне, сделать настоящей жизнью, если просто сказать - "На самом деле вот! То, что движется внутри меня, реально так же, как и все, что существует снаружи, и те события, которые я пережваю в себе, ничуть не менее важны, чем ваши пресловутые "настоящие" события!".

Мне бы очень хотелось узнать, нормальная я или ненормальная, живут все остальные так же, думают так же, или я действительно странная. Жалко, что нельзя проникнуть в головы к другим.

Внутри все время что-то живет,  меняется,  перерастает,  заканчивается,  начинается,  бесится,  успокаивается,  учится, приходит к выводам, накапливает опыт, становится мудрее, делает новые глупости - думаешь целыми днями и живешь целыми днями.

Жизнь ужасная, потому что ее так много - а значение она имеет только для тебя самого.

Жизнь - единственная главная ценность, каждой своей внутренней дрожью. Каждый должен быть бесконечно счастлив, что живет, даже если самое увлекательное, что случается с ним каждый день - всего лишь ощущение солнца. Каждый из нас такой, каким видит себя изнутри, постепенно становящийся разным, а рядом с нами остаются те люди, которые готовы это терпеть, иногда выслушивать и почти всегда прощать.

Милые, я слишком циничная стала внутри, не влюбленная; я такая закрытая и такая в себе. Я равнодушная очень, хотя и целее гораздо. Я ничего не чувствую, кроме красоты сырой фиолетовой ночи. Я просто живу и все.

Белая ванна, душ, Massive Attack, красивые руки *человеческие руки - почти совершенство*.

Холодный воздух, мокрая кожа. Ступни и колени. Ночь.

Жизнь - восторг в дрожи каждого нерва.

Запомни ее моими глазами.

 

 

Я счастлива – простите мне. Счастлива до полуобморока, так, что когда закрываю глаза, мне кажется, что сейчас меня не станет. Я счастлива своей работой, людьми вокруг, счастлива неурядицами, не слишком желанными «надо», несбывшимися надеждами и даже осенью. Я все еще скучаю по близости с родным моим человеком, я все еще болею за непутевого своего почти друга – и это оттеняет мягким пастельным серым сгусток целостных ощущений в том месте в груди, где у меня собираются чувства. Там тепло и правильно, все равно тепло и правильно, и я люблю, и я замираю, прислушиваясь, и я проживаю, и я сижу ночью на низенькой изгороди и смотрю на темный ствол желтого дерева на фоне неба.

Настроение сейчас - ни в кого полувлюбленное

Стиль whatever - стиль безразличного бунтарства.

Надоело пытаться нравиться, и мне все равно.

Это как переходный период, когда вдруг отказываешься от чего-то ради чего-то - и вот ты бьешься, как рыба, пытаясь себе доказать, что target что-то не хуже, чем source; и тут же постоянное сознание того, что мне 20 лет, я молодая-красивая, и надо это впитать в себя, чтобы успело приесться.

И ты думаешь, чем бы заполнить свято место, как бы не оказаться одинокой, как бы не лишиться льстящего себе самосознания, и ты стараешься быть очаровательной, и ловишь на себе взгляды, и все пытаешься, пытаешься что-то - сделать, исправить, поддержать, изменить в своих с людьми отношениях...

Но заканчиваются, наконец, эти вымученные крысиные бега, и наступает благословенный момент whatever, когда ты, еще вчера ночью засыпавшая с гнетущими мыслями о собственной беззащитной ненужности, надеваешь утром потертые джинсы, мужскую футболку, черные горошины браслета, шляпу, не особенно подходящую обувь и сумку, смотришь в зеркало, видишь, как выглядит все это вместе, и твои в беспорядке лохматые волосы - и думаешь... "Да ну нахрен".

Стиль whatever - осознание расслабленной самодостаточности. Наконец-то.

My falling shape will draw a line

Between the blue of sea and sky

I'm not a bird

I'm not a plane

Я стою на мосту, передо мной садится солнце, лицо, залитое оранжевым и розовым - восторженное дыхание безумия. Я вытянута в струнку, и напряжен каждый мускул, я звучу на дыбе выплескивающейся через край жизни и собственной необъяснимости. Я дышу как-то судорожно, выдыхая не сразу; что-то шевелится внутри, что-то ворочается, что-то не дает очнуться, проснуться и все забыть - а я не живу, я уже не живу, я уже ладонями чувствую шершавую поверхность перил, я дрожу, я вырываюсь.

Выгнув спину, разведя руки в стороны, я шагну вниз, задохнусь в последней свободе и обреченности.

Меня больше нет.

...все планы сопровождают меня, догоняют меня, обгоняют, отстают, светятся передо мной в будущем, манят, уходят, приходят, знакомят со знакомыми знакомых... Все они со мной, опять со мной, и будущее, и прошлое - но главное будущее! Оно непередаваемо. Оно великолепно. Оно прекрасно, пропитанное запахом кофе и сигаретным дымом, типографской краской, краской акриловой, миллионами битов и электронов - я живу. Каждый вдох, каждый глоток безудержной жизни посвящен мне от лица заведующих счастьем - и я тону, и выплываю, захлебываюсь, выбегаю на ветреный берег с дрожью.

PS: сколько имен, сколько разных сигарет, сколько запахов смешаешь, сколько обалденных вечеров, ночей, подъездов сказочных и темных, сколько нежных губ тебя коснется, сколько терпких взглядов, да, все будет чудно, все будет чудно, все будет чудно, все будет, все будет чудно... (c)

Я живу удивительно красивой жизнью. Когда где-то кто-то говорит - жизнь не кино, я согласна полностью противоположно, потому что я видела единицы таких красивых фильмов, чтобы их можно было сравнить с моей жизнью. Недавно одна моя подруга неожиданно ответила взаимностью одному моему другу, а он застыл в растерянности - он сказал мне, что она как магия на кончиках пальцев. Так вот: вся моя жизнь - магия на кончиках пальцев. И когда я стою на балконе и курю в красном пальто, склонив голову чуть набок - завидуйте мне, мечтайте побыть мной совсем недолго, чтобы понять, что жизни так много, что жизнь так полна, что ее невозможно вместить в себя и только можно пропускать потоком, не сдерживая слезы.

 

Кто бы знал, почему я не отвечаю, ручку беру, как кисть. Сейчас, в короткий момент жизни, я увидела тонкую линию, разделяющую прошедшее и настоящее. Она острая и хрустящая, как трещина в стекле, если дотронуться до нее - пойдет кровь. Вокруг меня - электрический свет, беспомощный, яркий и пустой, как от лампы без абажура. В этих фразах - одно неточное слово, но я не стану к нему возвращаться. Режет нёбо, режет губу, режет влюбленный в нее взгляд, в нее и небо, в нее и фонарь за окном - тоненькая ниточка границы, один миг невыносимо настоящей полной жизни: как многие ищут его, как многие так и не находят, как немногим достается он, хотя они ничего не сделали для этого - достается раз за разом, внутри трясутся руки, внутри трепещет сердце... Жизнь ради жизни только им и понятна, не объяснить, что ради этого именно стоит жить, и поэтому все так просто, и в этом - решение стольких моральных и философских проблем.

В мире много забавных вещей, или просто смешных. Как, например, старые фильмы, русские старые комедии; почему теперь таких не делают? Или этот классический американский мюзикл, «Поющие под дождем» - там есть потрясающие моменты и много смешного. И все равно каждый раз, когда я слышу «Singing in the rain», вспоминаю «Заводной апельсин» и «старое доброе ултранасилие»; чертовски странная ассоциация для «Поющих под дождем»… Хотя ты, может быть, не смотрел ни того, ни другого, да и дело-то не в том.

И абсолютно неважно поэтому, что думают о тебе другие. Можно делать все, что угодно, браться за все, что угодно, не бояться проиграть, не бояться чего-то «слишком сложного»; можно бросать все ради глупой идеи, потому что – хотя это как-то само собой большинством людей подразумевается – никто не ставил перед тобой цели прожить нормальную жизнь. Ты можешь прожить ее так, как хочешь – сейчас и в каждый следующий момент; она того заслуживает, заслуживает быть прожитой с удовольствием. За то, что ты будешь соответствовать чьим-то взглядам и ожиданиям, чьим-то желаниям, ты не получишь еще одной жизни, которую потом сможешь прожить по-своему. Ты не получишь даже «спасибо». За то, что ты будешь выглядеть нормально, вести себя нормально, добиваться одобрения, или хотя бы признанного соответствия стандартам в глазах общества – общество никогда тебя не поблагодарит, оно воспримет это как должное и не обратит внимания, что ты на алтарь положил свою жизнь. Которой больше не будет. Так что тебе за дело до того, что оно не видит тебя особенным, или не понимает твоих желаний, твоих действий; что за дело до того, что оно не согласно с тобой. И каждый раз, когда ты что-то не делаешь потому, что боишься показаться глупым – ты жертвуешь тому, кто не нуждается и кто не отзовется. И каждый раз, когда ты делаешь что-то, потому что думаешь, что делать это «надо» - стоит остановиться и подумать: кому надо? Действительно тебе, потому что ты хочешь этого, хочешь того, к чему это приведет, потому что для тебя это важно и соразмерно усилиям, и именно сейчас – или еще кому-то, потому, что это поможет тебе соответствовать чьему-то взгляду на правильную или благополучную жизнь, сейчас или в будущем.

В колонках играет - Terranova

Человеческий комфорт это сложно, и связано это со свойственной человеку гибкой системой приоритетов, в которой комфорт первоначально делится на физический и моральный - что нормально, а затем между ними часто делается выбор - что, на мой взгляд, абсолютно противоестественно.

Всем животным свойственно моральный комфорт ставить на первое место, то есть существует возможность даже прекращения стремления к физическому комфорту при отсутствии морального. Но человек от остального животного мира сегодня отличается тем, что жизненная идеалогия большинства людей включает в себя прямую связь между достижением морального комфорта и полном отказом от физического. Вследствие какого-то странного парадокса, среди людей не принято осознанно и целенаправленно идти к парето-эффективному, гармоничному сочетанию физического и морального комфорта. Конечно, это связанно с особенностями современной культуры, развившимися на основе наиболее популярных религий; а в религии это появилось всвязи с реалиями того времени, когда они набирали силу. Когда человеку было плохо, ему необходимо было утешение, которое и было найдено в том, что за сегодняшние страдания потом его наградят. Затем человеку стало хорошо - но, сказали ему или подумал он сам, если тебе уже хорошо, так за что же тебя награждать? При этом вариант "оставить все как есть" не рассматривался в силу своей краткосрочности - однажды человек умрет, так что "как есть" продолжить будет невозможно. В результате все изменится - к лучшему или к худшему; поскольку награждать его на за что, менять условия его существования в лучшую сторону причин нет... И вот мы пришли к тому, что для того, того, чтобы быть довольным собой, для уверенности в будущем и в том, что все делаешь правильно необходимо частично лишить себя физического комфорта без всяких объективных причин, и при этом чем удаленная эта часть больше, тем дух твой выше и живешь ты "лучше". Несуразность ситуации лежит на поверхности, но от нее отводят глаза, потому что следующий пункт в тех же правилах гласит, что ты не должен замечать, ты не должен сомневаться, ты не должен думать; ты должен слепо верить и следовать указаниям; так сказал Я, а поскольку ты не можешь узнать наверняка, если Я или нет, ты соблюдаешь Мои правила на всякий случай.

Абсурд ситуации состоит в том, что несмотря на все правила, несмотря на распространенность религий и случаев замещения ими личной идеалогии человека (в связи с тем, что ему лень создать эту личную идеалогию или же он боится) - несмотря на все это, человек в силу заложенных в нем животных механизмов все равно неосознанно стремится к парето-эффективному балансу между двумя видами комфорта, и приходит к нему, и остается в нем, и зачастую чувствует себя при этом удовлетворенным, хотя и мелькают в его мозгу и портят ему удовольствие мысли про чревоугодие, прелюбодеяние, и другие объективно не обоснованные "грехи", для всякой религии разные, хотя и уверен он по-прежнему, что отказ от физического является неоспоримой добродетелью - и по-прежнему не сможет внятно объяснить, почему это так.

Ночь, раздетая где-то я с кем-то я... Ах и давно это было, ах и со мной ли!)

Продолжаю тему верности. Ее современное понимание безусловно устарело. Женщина должна была спать только с одним мужчиной, потому что иначе он не мог быть уверен, что растит и воспитывает своего ребенка. Но теперь, с современными средствами контрацепции, с распространением и все большей доступностью днк-тестов - это больше не проблема. Есть возможность спланировать беременность, это вопрос аккуратности и сознательности, а не физической верности.
Вообще поражает, как понятие верности в общем свелось к единственно верности в постели. В современном мире создан настоящий культ секса, среди жизненных аспектов человека он занимает одно из первых мест. Мир погряз в гедонизме, доступном только нам и дельфинам. За секс убивают, из-за проблем с сексом рушатся отношения, из-за непостоянности в сексе распадаются семьи. На нем построено 90% рекламы, животное желание обманутой природы приносит теперь не потомство, но прибыль.
Все это приводит к неоднозначному результату. С одной стороны, такое положение дел обуславливает формирование серьезного отношения к физической стороне человеческих взаимоотношений. С другой стороны - это саморазрушающаяся система. Секс доступен, секс повсюду, и как человек на диете не может удержаться от сладкого, если оно лежит перед ним, так в неудержимой тяге к удовольствию люди срываются с позиций нелогичной благочестивости - слишком абстрактна, неощутима запретность плода. Серьезное отношение к физической близости не является врожденным, оно усваивается в процессе взросления под давлением общественного мнения, повсеместно принятых норм, боязни отличаться. Но с развитием контрацепции общественная позиция все более необъяснима. Беспорядочные половые связи теперь проблема практически чисто морального свойства; человечеству осталось только найти лекарство от СПИДа и убрать слово "практически". Обман - также абсолютно моральная сущность, и однажды кто-нибудь положит их на весы. В мире без доверия жить невозможно, слово "доверие" стоит где-то в начале определения близкого человека. Обман приводит к одиночеству, к невозможности любовных и дружеских отношений, к денежным проблемам, экономическому краху, снижению социального статуса; его последствия можно ощутить и пощупать. Последствия же легкомысленности в сексуальных связях связаны только с общественным к ней отношением; объективно, вне системы их не существует, они полностью надуманы. А теперь посмотрим вокруг - "я сплю не с тобой и обманываю тебя" распрастранено повсеместно; в силу специфических характеристик обмана, физическая близость с другим человеком стала фактически считаться бОльшим грехом, чем ложь. Все началось с того, что обман может быть не раскрыт и кара за него может не настигнуть - и вот, мы в той точке, где он стал нормой, даже если люди лицемерно продолжают утверждать обратное.
Но когда-нибудь кто-то должен заметить это. Когда-то кто-нибудь достаточно модный, чтобы повести за собой стадо, поменяет их местами. Ревность как страх потерять свое всегда существовала и всегда будет существовать, но кто-то однажды объяснит остальным, что к сексу она отношения больше не имеет. Мужья не уходят к любовницам сами - это знает любая, а кто не знает, той раскроют глаза заботливые подруги при первой попытке увести женатого. Муж не разведется с женой ради любовницы - если только жена не выгонит его в бешенстве, узнав об измене. Слишком часто в человеческом мозге развито минимальное количество логики, так что любая достаточно сильная эмоция перекрывает этот слабый источник разума. Я боюсь тебя потерять и измена не уведет тебя у меня - но я выгоню тебя за нее сама. Нам дан разум невероятного уровня - и стадный инстнинкт, в разных пропорциях. И тут уж каждый волен выбирать сам.

Все, надоело. Мысль ясна)

...я стою, задрав голову вверх, зачем тону, захлебываясь в оранжевом воздухе, одна поздно вечером? А я, может быть, родилась только чтобы увидеть эти мелкие листья на фоне темно-синего неба в свете фонарей.

Около года назад я вроде бы шла по дороге к общежитию от метро Дмитровская? Было темно и тепло - значит, прошло все же меньше года. И никто меня не встречал - так странно, ведь точно помню, что было темно.

Я шла как сквозь слайд-шоу, 12 кадров в секунду. Я помню звезды, помню дорожную развязку и мост. Я помню странно свежий воздух - думаю, в воспоминании он все же стал свежее, чем был на самом деле. Но главное - озвучка и ощущения.

С озвучкой просто - это был Gabin, La Maison; каждый желающий может скачать и послушать.

Проблема с ощущениями - их всегда так сложно описать. Раз за разом использую слово красота в разном значении, пытаясь перекроить поношенное выражение оттенками смысла. Тогда красота была гладкая, округлая, но свежая и с острыми краями. Тогда были звезды, совсем немного, огни фар, несущиеся навстречу, кусочек темной травы. Тогда была простуженность мыслей и внутри пьянящие негрустные слезы. Тогда, на островке безопасности посреди дороги, я прожила что-то около жизни, осознавая, что впереди еще так много и странно.

Некоторые вещи нельзя говорить вслух, неизбежно опошляя - и не сказать нельзя, и ищешь обходные пути. Тогда рыжий оттеняется золотом, а снег становится безупречно-узорным кристаллом льда; или наоборот, от сложного к простому.

Или вот смотришь сквозь длинную челку на желтый коридор вагона метро; внутри, в груди такое чувство... И что о нем скажешь? А ведь ради него можно жить.

Этот желтый цвет на асфальте, четкие черные тени, оранжевый дом со старомодными теплыми окнами; эти деревья, вечер под французское танго - я никогда не забуду, многие никогда не вспомнят.

Мне 20 лет, и аллея все та же, осень, девять вечера, звезды - московские, а значит, только самые яркие, - рыжий свет сквозь еще зеленые листья, и моя жизнь.

Москва.
Что это для меня? Для нас - что это? Для глупых или мечтательных - а, может, это одно и то же; для верящих и упорных; для притесняющих своими стремлениями - но ведь мы за ними и приехали, а здесь родившиеся совершенно не обязательно родились здесь для них.

Москва - один большой перекресток, ящичек с неисчерпаемым запасом возможностей. Тот самый, с именем Пандоры, нацарапанным на крышке - дань памяти о трижды великой женщине, подарившей нам жизнь в приложение к старости и болезням: жизнь, которую можно ценить, в которой каждая минута конечна, а значит - неповторима.

Великая и равнодушная столица великой и равнодушной страны: неподражаемые мать и дочь, прекрасные, как любимое лицо, в котором даже некрасивое так дорого своей принадлежностью. Город обнимает улочками, домами, художественными катакомбами метро, набережными, мостами, дымным воздухом, мокрым летом, слякотной зимой, парками и зеленью, миллиардами ночных огней, от которых перехватывает дух...но это не город; всего лишь то, что видно.

Москва - это люди, это атмосфера, какофония мыслей, обычаи, традиции, беглый взгляд, амбициозные взлеты, творческая влюбленность, художественный шаг на камни и много-много к тому же - все, что бесконечными искрами ассоциаций, вспышками ясности, вязью мысли может добавить к этому списку каждый, потому что речь идет вот о чем: речь идет о душе, а что такое душа никто не объяснит, хоть все и знают, а скорее чувствуют, понимают.

Невыразимая - и только наощупь. Москва разожгла меня, дав мне - обреченному, слабому птенцу, неспособному самостоятельно пробить скорлупу - ту самую свободу, бьющую наотмашь...попавшую, правда, скорее вскользь. И мне от столицы ответной любви не нужно: пусть будет, если лишняя есть, а нет - и ладно. Только это счастье жить вскрытой грудью наволю; а ведь и наглая! "Только", слышали? Будто этого мало.