Дорогие читатели! Настоящая работа призвана в некоторой степени восстановить, если можно так выразиться, гендерную справедливость в рамках серии. Традиционно, при изучении психопатов в роли субъектов исследований обычно выступали мужчины. Так, в классической монографии Х. Клекли «Маска вменяемости» среди пятнадцати приводимых её автором клинических примеров всего две женщины. В результате, женская психопатия остаётся значительно менее изученной. Учитывая это обстоятельство, а также с целью способствовать развенчанию далёкого от реальности стереотипа о психопатах как «мужиках с топорами», в первом выпуске настоящей серии героиней была выбрана очаровательная девушка по имени Леночка.
Однако после выхода публикаций в свет автору довелось столкнуться с феноменом, знакомым, наверное, многим из тех, кто осмеливается писать об удивительных явлениях человеческой психики, основываясь на фактическом материале. С одной стороны, он, безусловно, благодарен всем, кто ознакомился с его работами. С другой – вынужден констатировать, что некоторые читатели нашли в этих публикациях не только и не столько то, что им старались показать, сколько то, что они сами хотели увидеть. В результате возникли различные интерпретации, в том числе такие, с которыми сам автор не может полностью согласиться. Например, представители мужского (читай – женоненавистнического) движения использовали образ Леночки как чучело, символизирующее зло, якобы имманентно заложенное в каждой женщине.
С одной стороны, конечно, можно понять чувства людей, которым довелось пострадать в результате деструктивной активности тех или иных представительниц прекрасной половины человечества. Однако это обстоятельство не может служить основанием необоснованных обобщений. Несомненно, в мире полно мужчин, которые насилием в семье, предательством и изменами калечат жизни женщин, имевших неосторожность с ними связаться. Однако данный факт не может быть достаточной причиной считать всех мужчин «козлами» и сволочами. Аналогично и женщины как класс не могут нести ответственность за содеянное отдельными патологическими индивидами женского пола, тем более людьми с серьёзными аномалиями личности.
С учётом описанного обстоятельства, а также с целью разнообразить галерею клинических персонажей, в роли главного действующего лица данной работы выступает психопат – мужчина. Другое важное отличие от предшествующих выпусков заключается в том, что взаимодействие с ним имеет место в формате деловых, а не личных контактов. Встреча с подобными типами на службе – серьёзная проблема для многих людей, как убедительно показывается и описывается в доступной форме в книге Роберта Хэра и Пола Бабяка «Гады в костюмчиках: Когда психопаты идут на работу», к сожалению, практически неизвестной русскоязычному читателю.
Конечно, некоторой части аудитории, вероятно, не понравится обилие специальных терминов – особенно читательницам, которых может раздражать нежелание автора следовать принципу «никогда не говори с девушками о компьютерах». Тем не менее, такой кажущийся избыток технического жаргона реализует важный замысел. Он помогает продемонстрировать читателю, как часто результат спора или конфликтной ситуации определяется не знаниями или фактическим положением вещей, а своего рода психологическим поединком участников, когда решающим фактором оказывается не обладание объективной истиной, а возможность диктовать и навязывать свои условия оппоненту.
Ну а для тех, кому не будет хватать женского присутствия в работе, в последней главе добавлена подруга героя – психопата. Она в некотором роде символизирует метаморфозы, происходящие в российском обществе четверть столетия спустя после гибели великой державы. Эта выпускница провинциального педагогического вуза, работающая в сфере медицины, верующая в бога и посещающая церковь, по степени лживости и манипулятивности своего поведения лишь немногим уступает своему приятелю. С одной стороны, рассказ о ней призван развенчать стереотип, в соответствии с которым спутница психопата – непременно невинная жертва и бедная овечка. Безусловно, так очень часто случается, однако это вовсе не обязательно, как показывает случай, рассмотренный в настоящей работе. С другой – на её примере рассматривается альтернативный вариант генеза деструктивного поведения, обусловленный не органическим дефектом эмоциональной сферы, как у психопатов, а влиянием факторов внешней среды на молодую женщину из провинции, приехавшую «покорять» столичный город. Такой эволюции индивида, впрочем, не приходится удивляться, учитывая моральную приемлемость и даже популярность в обществе используемых ею методов достижения своих целей. Более того, как автор неоднократно подчёркивал и ранее, сложилась целая индустрия консультативных и «образовательных» услуг, сулящая клиентам профессиональное и личностное «развитие» за счёт освоения подобных приёмов. Деятельность её представителей – бизнес – тренеров и психолухов, продолжает разоблачаться и в настоящей работе.





Сомнительная мудрость психопатов

Шагая по жизни, мы встречаемся с самыми разными людьми. Некоторым из нас даже доводится столкнуться с теми, кого в специальной литературе принято называть психопатами. Говоря житейским языком, это люди, у которых не только нет совести, но и принципиальной возможности когда-либо ею обзавестись. Если быть более точными, для психопатов характерны две основные черты – бессердечность и импульсивность.
Бессердечность позволяет им не испытывать ни малейших угрызений, когда они удовлетворяют свои эгоистические потребности за счёт других людей, даже самых близких, нанося им ущерб. Импульсивность же не даёт психопатам возможности последовательно и осмысленно сосредоточиться на той или иной продуктивной деятельности, служа тем самым дополнительным стимулом, подталкивающим их к ведению паразитического образа жизни.
Впрочем, подобным типам обычно и нет необходимости так утруждать себя. Ведь, словно желая компенсировать их ущербность в эмоциональной сфере, природа наделила их изумительным обаянием, которое они постоянно совершенствуют в своих многочисленных социальных контактах. Феноменальную способность практически сразу очаровывать собеседника они применяют, чтобы сначала привлечь, а затем беспардонно использовать по полной программе добрых и доверчивых людей, которых, словно следуя жестокой моде, установленной психопатами и им подобными личностями, многие называют в повседневной речи «лохами».
Люди, сочувствующие жертвам психопатов, часто высказывают сожаление, что пострадавшим «не повезло». Однако такое определение ситуации как случайного события справедливо лишь отчасти. Безусловно, сам по себе факт знакомства с психопатом несёт в себе вероятностный элемент. И в то же время нельзя отрицать удивительную способность психопатов выбирать из вереницы людей, с кем им доводится общаться, наиболее уязвимых. Когда Джонни задумывался над этим, ему сразу же вспоминалась характерная драматическая сцена из программ о дикой природе, показываемых забугорными каналами типа National Geographic, Discovery Channel, BBC. Он представлял себе, как хищник настигает одинокое, ослабевшее (вероятно, больное) отбившееся от стаи животное, чтобы разорвать на части и сожрать.
Когда Джонни наблюдал подобное, у него до боли сжималось сердце. Логикой, разумом он прекрасно понимал: так устроена природа, и ничего с этим не поделаешь. Но чувства брали верх. Конечно, всяческие мотивационные ораторы/писатели, устроители тренингов и прочие психолухи любят разглагольствовать о том, как важно уметь контролировать свои эмоции. И тем не менее, если не влезать в диагностические дебри, именно отсутствие эмпатии/способности к состраданию в первую очередь отличают психопата от Человека в высоком смысле этого слова. Такая аномалия позволяет психопатам не испытывать ни малейшего дискомфорта, разрывая в прямом или переносном смысле жизнь другого человека в клочья – ведь они просто не способны чувствовать чужую боль!
Разумеется, Джонни ничем не мог помочь травоядным в африканской саванне, как бы он им ни сопереживал. Видимо, просто так действительно устроена природа. Но Джонни не мог и не собирался мириться с тем, что и в мире людей «всё как у зверей». А потому, пока у него ещё были силы, он намеревался активно помогать людям, становящимся жертвами психопатов и прочих социальных хищников. Задача у него была очень непростой. Во-первых, он шёл тем самым против идеологии джунглей, выгодной тем, кто загрёб себе диспропорциональную часть общих ресурсов, а потому усердно проповедуемой их наукообразными социал-дарвинистскими лакеями. Во-вторых, Джонни противостоял орде психолухов, возлагавших на саму жертву вину за происшедшее с ней при помощи их излюбленного словоблудия про личную ответственность.
Однако самая большая сложность была связана с самими жертвами. Некоторые из них в своём беспомощном и беспросветном одиночестве напоминали тех несчастных африканских травоядных: они не только не могли сами противостоять хищнику, но им даже некого было позвать на помощь! Более того, заложенные на аппаратном уровне в их мозгу многими тысячами лет эволюции социальные механизмы заставляли их искать спасения от своей изоляции, брошенности другими, на трагически ложном пути. Словно мотыльки на огонь, который сожжёт их без остатка, они стремились к сближению с коварным агрессором, казавшимся вначале таким милым.
Джонни испытывал особое сострадание и симпатию к этим людям, чья неординарность и непонимание со стороны окружающих привели их в лапы двуногого хищника. Считая себя чем-то похожим на них, Джонни очень хотел им помочь.
Встречались, впрочем, и другие люди. У них были друзья и прочие социальные контакты, но всё же чего-то, а точнее, кого-то, не хватало – того самого, особенного, от одной мысли о котором замирает сердце. И тогда кастинг на эту роль в их жизни выигрывал психопат. Поверив в нарисованную им сказку, его добыча нередко не только не хотела замечать мрачную реальность, таящуюся за красочным фасадом сладких слов, но и нередко враждебно реагировала на попытки друзей и близких открыть ей глаза. Напротив: жертва (пока ещё только будущая) была уверена: они просто на самом деле не желают ей добра, завидуя её личному счастью, которым были обделены сами.
Джонни хотелось помочь и этим людям тоже, делясь с ними знаниями, которые помогли бы распознать социального хищника прежде, чем им придётся заплатить неимоверно высокую цену за разыгранный перед ними спектакль. Тем более, несмотря на засилье психолухов и обилие поп-психологической литературы в России и вообще на постсоветском пространстве, достоверные сведения по этим вопросам были в дефиците. Фактически единственным печатным популярным источником таких знаний для широкого читателя могла быть книжка Роберта Хэра «Лишённые совести», уже успевшая стать библиографической редкостью. И даже она, при всей своей авторитетности, не могла дать заинтересованному читателю исчерпывающих сведений о том, как распознать психопата. Осторожный автор призывал своих читателей, столкнувшихся с подозрительным типом, в случае чего бежать консультироваться с психолухом или (ещё веселее!) психиатром относительно своего визави, особенно в случае заинтересованности развивать с таким человеком тесные деловые или близкие личные отношения.
С одной стороны, конечно, Р. Хэра можно понять. Его, вероятно, не прельщала перспектива брать на себя моральную, а то и юридическую ответственность в случае, если кто-то примется клеймить направо и налево своих обидчиков психопатами. И в этом смысле Р. Хэр всего лишь следовал традиции, принятой в медицинской литературе, предостерегавшей читателя не ставить себе диагноз самостоятельно, а в случае проблем со здоровьем обращаться к врачу.
Но в то же время Джонни догадывался, к чему на практике поведёт такая североамериканская политически корректная осторожность на российских/постсоветских просторах. Он представлял себе, как какая-нибудь женщина – жертва психопата отправится к психолуху жаловаться на своего «избранника». Естественно (как наглядно продемонстрировал Джонни его собственный опыт попыток поделиться информацией на форумах, когда тамошние психолухи не могли даже задать ему вопрос умнее, чем: «а какое у Вас образование?»), скорее всего психолух не будет даже толком представлять себе, что это за зверь такой, от которого женщина пострадала. Но показывать этого, естественно, не станет, нет – ведь он охренеть какой умный и знающий! Вместо этого психолух, вероятно, как они очень любят делать, обвинит жертву в её проблемах, предложит «взять на себя ответственность», «поговорить об этом», «проработать» и исправить. Ну и нет необходимости говорить, как такой подход льёт воду на мельницу не только клинически выраженным психопатам, но и просто мразям, ведущим себя сходным образом.
Впрочем, справедливости ради, недавно появилась ещё одна популярная книжка вроде как о психопатах. Когда Джонни искал, где бы поместить ссылку на свой сайт, ему не раз выдавали «психологическую новость» о профессиях, которые они якобы выбирают. Материал был взят из недавно вышедшей книжки психолуха, профессора Оксфордского университета, Кевина Долдона «Мудрость психопатов».
Даже само по себе то, как преподносилась эта новость, произвело на Джонни удручающее впечатление. Хотя, с другой стороны, он находил сложившуюся ситуацию весьма показательной и символичной. Наверное, сами владельцы сайтов, где размещались такие материалы, очень гордились своей миссией. Ведь они вроде как несли в массы ценные психологические знания. Мол, у нас сейчас не как в «Совке», когда всё сводилось к «ленинской теории отражения», с которой, к тому же, в образовательных учреждениях было положено знакомиться лишь избранным уже в высшей школе.
Однако о том, какова реальная ценность нынешних психологических новостей, располагавшихся, кстати, обычно на сайтах, загаженных рекламой по самое «не могу» (а как же, зарабатывать-то им надо!) можно было сделать уверенный вывод по тому, как преподносилось «открытие» Кевина Долдона. Одно то, как авторы материала считали взаимозаменяемыми синонимами «психопатов» словосочетания «психически/душевно больные», «ненормальные/неадекватные люди» и даже «психи», говорило о многом.
Неудивительно поэтому, что после такого «просвещения» обыватели начинали прислушиваться к психолухам, втиравшим, что самостоятельно разбираться в своих душевных проблемах – всё равно, что зубы себе сверлить: неудобно, больно и чревато серьёзными осложнениями.
Впрочем, несмотря на сделанный им нелестный вывод относительно психологической «новости» о том, какие профессии выбирают психопаты, Джонни всё же захотелось докопаться до первоисточника. Ведь ему, как специалисту по психопатам, стоило, наверное, хотя бы пролистать столь популярную публикацию по интересовавшей его теме. А потому после некоторой возни Джонни удалось скачать книжку Долдона.
Увы, она произвела на него более гнетущее впечатление, нежели все посвящённые ей новости, вместе взятые. Из всей книжки Джонни понравилась лишь притча о скорпионе и лягушке. Её, естественно, придумал не Кевин Долдон, однако она хорошо раскрывала некоторые аспекты того, как психопаты окучивают своих жертв:
«Скорпион и лягушка сидят на берегу реки, и обоим нужно перебраться на другую сторону. «Здравствуйте, мистер Лягушка!»– обратился скорпион сквозь водоросли. «Не могли бы Вы быть так добры, переправить меня на своей спине через реку? У меня важные дела на другой стороне. И я не могу плыть в таком сильном потоке». Лягушку немедленно стали терзать подозрения. Он ответил: «Мистер Скорпион, я понимаю, что у Вас важные дела на другой стороне реки. Но задумайтесь на минутку о своей просьбе. Вы скорпион. У Вас большое жало на хвосте. И как только я посажу Вас себе на спину, Вы можете ужалить меня,– такова Ваша природа». Скорпион, словно ожидавший подобное возражение со стороны Лягушки, ответил так: «Мой дорогой мистер Лягушка, Ваши опасения вполне разумны. Но жалить Вас явно не в моих интересах. Мне действительно очень нужно перебраться на другую сторону реки. И я даю Вам своё слово, что Вам не будет причинено вреда». Лягушка неохотно соглашается с разумностью аргументов скорпиона. И позволяет складно говорящему членистоногому забраться себе на спину и без дальнейших раздумий прыгает в воду. Вначале всё идёт хорошо, как и планировалось. Однако на половине пути лягушка неожиданно чувствует острую боль в спине и видит краем глаза, как скорпион извлекает своё жало из его кожи. Мертвящая немота растекается по его конечностям. «Ты дурак!» – квакает лягушка. «Ты сказал, тебе нужно на другую сторону по делам! Теперь мы оба погибнем!»
Скорпион пожимает плечами, и, пританцовывая на спине тонущей лягушки, небрежно отвечает: «Мистер Лягушка, Вы же сами сказали: Я скорпион. И это в моей природе жалить Вас». Вслед за этим, скорпион и лягушка исчезли в тёмной, грязной воде быстрого течения. И больше их никто не видел».
Джонни обратил внимание в этой притче на две очень важные морали, игнорирование которых нередко приводит к неприятным, а порой даже трагическим последствиям:
1. Вообще говоря, нельзя предполагать, что человек не станет тебе делать плохо, если он тем самым повредит себе. Особенно если имеешь дело с психопатом или тем, кто находится в состоянии аффекта. Не стоит успокаивать себя мыслью: «он меня не убьёт, т.к. за это его посадят». Он может сначала убить, а потом уже анализировать. Благо у него будет достаточно времени посидеть и подумать! Только легче ли жертве от этого?
2. Есть люди, расположенные верить другим несмотря ни на что, даже игнорируя собственный негативный прошлый опыт. Опытному манипулятору бывает достаточно по-особенному на них посмотреть и сказать «доверься мне», и они таят. Таким безгранично доверчивым людям следует проявлять особую осторожность в контактах с теми, кто может воспользоваться в своих эгоистических интересах этой их чертой.
В остальном же широко разрекламированная книжка представляла собой полный трэш, прославляющий самую ужасную патологию человеческой личности. Одно название чего стоило: «Мудрость психопатов». В самом деле, о какой мудрости могла идти речь применительно к людям, не способным учиться даже на собственных ошибках?! Впрочем, как показало дальнейшее знакомство с книгой, её автор Долдон даже не представлял себе толком, о ком он пишет, называя психопатами, по сути, всех, кто не невротик. Конечно, ещё Клекли отмечал как одну из кардинальных черт психопатов отсутствие у них «психоневроза», как тогда называли круг патологий, включающих то, что мы теперь называем тревожными расстройствами, навязчивыми (обсессивно-компульсивными) явлениями и т.д. Однако этого ещё отнюдь не достаточно!
Пролистав книжку, Джонни отыскал в ней упоминание того самого проведённого автором исследования о том, какие профессии выбирают психопаты. Как оказалось, Долдон попросту разместил на своём психологическом сайте опросник Левенсона на психопатию и просил заполнивших его указать, кем они работают.
В действительности же, конечно, при всём его удобстве в процессе массового опроса, такой способ выявления психопатов нельзя назвать надёжным и достоверным. В самом деле, каждый может в принципе заполнить пункты теста как угодно. Поэтому не приходится удивляться, что результаты исследования, проведённого К. Долдоном, вызывают у знающего человека серьёзное недоумение. С одной стороны, вполне логично встретить среди психопатов достаточное число торговых агентов, журналистов, адвокатов, священников (как показывает печальный опыт, данный род занятий особенно удобен для растлителей детей) и даже руководителей компаний. В то же время, им совершенно не подходила роль, скажем, социального работника, ремесленника, учителя и бухгалтера. Тем не менее, было очень странно видеть в качестве популярного среди психопатов рода деятельности профессию хирурга. Конечно, это было созвучно распространённому среди обывателей фрейдистскому стереотипу, в соответствии с которым люди с агрессивными тенденциями сублимируют таким образом свои кровожадные наклонности, направляя их в общественно полезное русло.
Но захотел ли бы сам Кевин Долдон, чтобы его, в случае чего, оперировал психопат? Кроме того, приобретение профессии хирурга, помимо собственно освоения навыков выполнения операций, требует длительного детального изучения макроскопической и микроскопической анатомии, патологии и прочих базовых дисциплин, лежащих в основе медицинской практики – занятие слишком утомительное для импульсивной натуры психопата. А успех даже не очень сложного вмешательства во многом зависит от тщательности и последовательности на каждом его этапе.
Вызывает недоумение и значительная представленность, по мнению Долдона, психопатов среди полицейских. Его можно было бы понять, если бы речь шла, допустим, о работниках российской инспекции дорожного движения («двойную сплошную пересёк – косарь должен!), особенно до автоматизации. В Великобритании же работа полицейского – слишком ответственная и кропотливая, требующая детального следования букве закона, чтобы психопаты рвались её выбирать.
Таким образом, книжка Кевина Долдона вызвала у Джонни особенное сильное отвращение тем, как в ней восхваляются психопаты, приносящие огромный вред окружающим. Автор словно говорил читателю: обратите внимание, как психопаты умеют ловко приспосабливаться к динамичной реальности современной жизни и умеют найти выход практически из любой ситуации. Смотрите, мол, и учитесь!
Да и в целом опус Долдона производил гнетущее впечатление неосведомлённостью автора относительно устройства внутреннего мира тех, о ком он пишет. Этому, впрочем, не приходилось удивляться. Ведь согласно собственному признанию Кевина Долдона, сделанному им в книге, ему довелось лично пообщаться с настоящими психопатами чуть ли не единственный раз в жизни, оказавшись на экскурсии в дурдоме строгого режима.
Ну а поскольку ему было важно дополнить своё сочинение чем-то помимо собственных идей о том, какими супер-пупер людьми являются психопаты, он решил в подробностях расписать своё общение с некоторыми действительно ведущими западными специалистами по психопатам, такими как Роберт Хэр. Читая раболепное описание этих встреч, Джонни не мог не задуматься о том, как, подобно многим другим «известным учёным», Кевин Долдон наверняка сделал карьеру в науке вылизыванием вышестоящих анальных отверстий, в то время как люди, действительно стремившиеся к знаниям, так и зачахли в нищете и безвестности. А поскольку таким образом в этой сфере добиваются успеха многие, на это мало кто обращает внимание.
Книга Долдона «радовала» читателя даже своим переводом. Например, когда автор хотел сказать «агрессия психопатов преимущественно инструментальна, прямое средство достижения конкретной цели», его перевели как «психопатическое насилие осуществляется по большей части с помощью каких-либо орудий». Совсем немножко смысл изменился, правда?
Зато, каким бы шлаком на самом деле ни был опус Долдона, его упоминали в психологических новостях по всему рунету. Когда же Джонни пытался под этими новостями оставить ссылку на свой сайт, где рассказывалось о том, каковы психопаты на самом деле, в реальной жизни, и чего следует ожидать от знакомства с ними, его информацию безжалостно удаляли как спам. Это не могло не навести его на печальную мысль: ты можешь быть каким угодно сервильным и лживым долдоном по жизни, но если ты профессор Оксфордского университета, куда даже российские олигархи норовят пристроить своё отродье,– как-никак, известная торговая марка в сфере образовательных услуг – тебя будут считать авторитетом.
Впрочем, несмотря на сложности, Джонни всё равно собирался не сдаваться и продолжать пытаться рассказывать правду о психопатах широкому кругу читателей, нравилось это лакейским шавкам, администрировавшим всякие новостные сайты, или нет. Однако помимо проблем собственно пиара, у него на этом пути была ещё одна значительная сложность. Чтобы сделать описание психопатов максимально достоверным, ему было важно продолжать совершенствовать свои знания. И в этом деле незаменимую роль играл личный опыт непосредственного общения с психопатами, как бы он ни был труден. Но где их брать, если Джонни из-за своей болезни и обусловленной ею агорафобии сидел дома и практически ни с кем не общался?
Его контакты с Валенковым, Туповским и Леночкой прекратились, похоже, безвозвратно, да и в любом случае круг этот стоило расширять, чтобы лучше понять, где общие черты психопатии, а где индивидуальные особенности конкретного персонажа. А бросать на сей счёт клич в интернете было глупо, да и стрёмно, т.к. неизвестно, какие типы откликнутся и чего от них ожидать.
В такой ситуации источником новых открытий для Джонни неожиданно стал один «постоянный клиент». Поскольку Джонни виделся с Сергеем Гониловым в тот день, когда умерла мама, с этим человеком у него были связаны очень неприятные ассоциации в силу одного только этого случайного совпадения. Однако потом уже сам по себе этот клиент стал всё больше производить на него негативное впечатление своим характером.
В конце лета Сергей устроил скандал, зачем Джонни установил ему на ноутбук Windows на английском языке. Собственно, Джонни так устанавливал всем, накатывая затем русский интерфейс как обновление, и проблем с этим, как правило, не возникало даже у женщин. Но в случае с Сергеем, Джонни словно нутром чувствовал, как собеседник брызжет слюной в телефон: «да ты как со мной разговариваешь?!..» Сергей прямо-таки говном изошёл, настаивая на своём желании иметь возможность установить русский пароль на вход в операционную систему. С одной стороны, у Джонни, конечно же, не было ни малейшего желания ставить «винду» по новой. Но, с другой, продолжать скандалить с Сергеем, у него тоже не было ни здоровья, ни моральных сил. К тому же, в отличие от психопатов ¬и им подобных, предпочитающих не брать на себя ответственность за свои косяки, в данном случае Джонни чувствовал себя виноватым, а потому деваться было некуда, и пришлось просто переставить систему с русского дистрибутива.
Следующая встреча с Сергеем Гониловым состоялась вечером того дня, когда Джонни снова увидел Леночку после двухмесячного перерыва, обусловленного размолвкой с ней по возвращении из совместной туристической поездки в Израиль. Приехав домой в приподнятом настроении после устроенного ею для него изумительного спектакля, Джонни совершенно не собирался расстраиваться из-за какого-то говнюка.
И всё-таки клиент подкинул ему тогда повод для обиды. Приготовляясь расплачиваться, Сергей неожиданно с завидным артистизмом изобразил очень расстроенный вид, и принялся материться. По его словам, он забыл дома деньги, а потому сможет отдать только на пятьсот рублей меньше, а потом как-нибудь на днях обязательно завезёт оставшуюся часть. Слушая эти лживые слова Сергея, Джонни отчётливо почувствовал в горле комок обиды, мешавший ему не только глотать слюну, но даже дышать. Ну почему, почему каждая грёбаная гнида на белом свете, с которой мне приходится иметь дело, меня хоть на пятьсот рублей, да обманет,– рассерженно думал он. Под влиянием таких мыслей Джонни даже вначале хотел отстаивать свои интересы до последнего и сказать, что отдаст Сергею его ноутбук только тогда, когда получит оплату в полном размере. Но внезапно начала кружиться голова, стали подкашиваться ноги, и теперь Джонни уже успокаивал себя мыслью, что этот придурок только тем самым сделает себе хуже в итоге.
И в самом деле: Сергей постоянно откуда-то возил ему эти ноутбуки на обслуживание. Теперь пускай, пока не вернёт пятьсот рублей, ездит в другое место и посмотрит, во сколько там ему это встанет,– утешал своё самолюбие Джонни.
Зная, каков будет итог, Джонни всё же «для порядка» поинтересовался: а ты уверен, что привезёшь? В ответ Сергей уверенным тоном, свойственным психопатам даже тогда, когда они лгут самым беспардонным образом, заявил: «Джонни, блин, ну ты же меня знаешь, мы не первый год вместе работаем, и я всегда выполняю свои обещания! Раз я сказал: буду на этой неделе, значит, приеду».
Но, как и следовало ожидать, Сергей не приехал ни через несколько дней, как обещал, ни через месяц. После этой истории Джонни уже не сомневался, что Сергей психопат. Разумеется, у него не было достаточных фактических сведений о жизни Сергея, чтобы уверенно заполнить все пункты контрольного списка, однако на уровне интуиции он уже нутром чувствовал справедливость этого предположения.
Конечно же, когда Джонни потом неоднократно вспоминал эту историю, ему было очень обидно. И дело было даже не в пятиста рублях, на которые всё равно даже жрачки дорогой много не купишь, а в том, что Сергей так поступил именно с ним и, наверное, не посмел бы так себя вести с другими людьми. Однако в тот период, как и в жизни вообще, у Джонни было достаточно больших проблем и обид, чтобы постоянно об этом думать, а потому он вспоминал об этом со временем всё меньше и меньше до тех пор, пока другое неприятное событие не заставило его взглянуть на эту историю с несколько иной стороны.
Начиная с 2010 года, Джонни ставил как своим клиентам, так и себе любимому корпоративную версию Windows 7, которую активировал по интернету при помощи поднятого китайцами KMS-сервера. До этого с 2007 по 2009 год, он активировал подобным образом аналогичную «Висту». Затем, в том и другом случае Джонни без проблем скачивал и устанавливал все обновления на операционную систему.
Однако в конце 2012 года лафа неожиданно закончилась. На всех компах, куда Джонни когда-либо устанавливал винду, включая его собственные, красочный экран «аэро» сменился на чёрный фон с надписью «Ваша копия Windows не является подлинной». Естественно, данное происшествие поставило Джонни в отвратительное положение: ему приходилось каждый день сначала отправлять людям по электронной почте новый активатор (который к тому же мог блокироваться их антивирусами, если пользователя вовремя не попросить отключить систему безопасности), а потом ещё долго объяснять им по телефону, как активировать ОС.
Тем не менее, даже в этой неприятной ситуации, Джонни, к собственному изумлению, сумел найти позитивный момент. Он вспомнил Сергея. Джонни злорадно представил себе, как этот психопат, должно быть, бесится, созерцая надпись: «Возможно, вы стали жертвой подделки программного обеспечения». Теперь твоя очередь почувствовать, каково это – быть жертвой, сукин сын,– подумал Джонни.
Эта ситуация также отчётливо демонстрировала и сомнительность «мудрости» психопатов, о которой писал Кевин Долдон. Допустим, Сергею тогда удалось обмануть Джонни и выгадать пятьсот рублей. Зато теперь он испытывал неудобства, которые сам, наверное, оценил бы на большую сумму. И, разумеется, тогда ему не хватило хвалёной психопатической мудрости предусмотреть возможность такого развития событий.
После этой истории со слётом активации, в которой Джонни хотя и испытал массу неудобств, исправляя проблемы у других клиентов, он удовлетворённо почувствовал себя отмщённым в ситуации с Сергеем. Соответственно, ему было особо незачем вспоминать этого психопата. Поэтому Джонни очень сильно удивился, когда более чем через год после историй с пятьюстами рублями и со слётом активации услышал его звонок.
Сам по себе факт этого разговора между ними навёл Джонни на мысль о том, как сильно всё-таки отличаются психопаты от прочих людей, тех, у кого имеется совесть. Нет, безусловно, и сам он был далеко не ангелом, наверное, с точки зрения формальной мещанской морали. Однако если бы он не отдал человеку деньги за выполненную тем работу, то не посмел бы, наверное, позвонить ему, как ни в чём не бывало, и обсуждать с ним проект дальнейшего сотрудничества. Но как раз именно так и поступил в данной ситуации Сергей!
Совершенно хладнокровным и бесстрастным тоном, поинтересовавшись вначале у Джонни для порядка «как дела», Сергей сказал, что ему нужно почистить системы охлаждения одного ноутбука и двух моноблоков. Стараясь меньше волноваться и говорить как можно хладнокровнее, Джонни сказал: «Хорошо. Привози свою технику и готовь три тысячи».
Джонни прекрасно отдавал себе отчёт в том, что тем самым он фактически «прощает» Сергею пятьсот рублей, которые тот не отдал прошлый раз, но не смел об этом заикнуться хотя бы по той причине, что у того могла и скорее всего слетела активация Windows.
Сергей же в привычной для психопатов манере не только не смущался, но и принялся наглеть, требуя скидку пятьсот рублей за «оптовое» обслуживание «постоянного клиента». Джонни, однако, не собирался это терпеть, и заявил: «Нет. Можешь считать, я тебе сделал скидку прошлый раз, когда ты мне недодал обещанные пятьсот рублей за выполненную работу. Поэтому три тысячи или ищи, кто сделает дешевле».
Сергей вначале попробовал прикинуться дурочкой, которая не помнит, что должна пятьсот рублей. Но тут же, видно, сообразил, что у него есть лучше вариант, и презрительно заявил: «Так у меня тогда твоя винда слетела на третий день!» Но Джонни ответил, что ¬знает, когда могли начаться проблемы с лицензией, а именно почти через три месяца после того, как была выполнен этот заказ. Соответственно, до того времени у Сергея было множество возможностей расплатиться полностью за выполненную работу, однако это почему-то не было сделано!
Довольный тем, что не уступил в назначенной цене за свои услуги, Джонни настороженно приступил к работе с железками, ожидая новых подвохов. Первый обслуженный моноблок Сергей забрал на следующий же день, ничего не заплатив, однако Джонни не тревожился особо по этому поводу, т.к. ожидал получить деньги, возвращая хозяину ноутбук и ещё один моноблок. К тому же, на следующий день довольный владелец позвонил и восторженным тоном сообщил, что после чистки температура процессора снизилась с 74 до 47 градусов, и теперь компьютер перестал тормозить.
Воодушевлённый таким неожиданно хвалебным отзывом Сергея, Джонни исправил ноутбук, после чего принялся за оставшийся моноблок. И тут-то началась засада. Желая посмотреть температуру центрального процессора, чтобы потом после чистки системы охлаждения было чем гордиться, Джонни полез в системные настройки (BIOS Setup). Не тут-то было! Там стоял пароль. Делать нечего – Джонни нажал клавишу, чтобы загрузить операционную систему. Но и здесь его ждал облом – пароль на вход в Windows. Теперь у Джонни не было сомнений: это подстава! Оставалось только её найти. Но деваться ему было некуда, и необходимо было сделать то, ради чего, собственно, ему Сергей притащил моноблок, а именно почистить систему охлаждения. Однако один взгляд извне на проглядывавший сквозь пластмассовую решётку медный радиатор показывал: какова бы ни была проблема с этим агрегатом, она явно не была связана с перегревом, т.к. пыли было слишком мало.
Зловещая догадка посетила Джонни, когда он снял кулер процессора, оказавшийся действительно совершенно незначительно засорённым. После снятия старого термоинтерфейса взору открылись два физически разделённых ядра процессора Intel Atom 330, одно из которых было совершенно явно сколото! Джонни вздрогнул и по спине его пробежал холодок. Получается, этот гад теперь наверняка будет орать, что я сломал его моноблок, а потому должен заменить ему его на новый!– подумал он.
Но деваться было некуда, и Джонни принялся аккуратно собирать устройство обратно. А пока руки работали отвёрткой, его разум погрузился в нелёгкие размышления о ситуации, то и дело встречающейся в жизни, когда при взаимодействии двух людей случается какая-нибудь неприятность, и как минимум один из них не знает, по чьей вине она произошла – его собственной, другого человека или слепого случая.
В идеальном обществе, наверное, люди бы решали этот вопрос по совести, по справедливости, открыто и честно делясь информацией, которой они располагают. А потом, с учётом этих сведений, уже брали на себя ответственность за происшедшее.
Совершенно иначе, увы, обстояло дело в окружавшей Джонни суровой реальности. Теперь он ещё лучше понимал, откуда такой спрос на услуги психолухов, даже несмотря на явно избыточный рост их поголовья.
И в самом деле, для того, чтобы приносить много зла в жизни окружающих, следуя своим корыстным, эгоистическим интересам, вовсе не обязательно быть клиническим психопатом с генетическим дефектом структур головного мозга, отвечающих за эмоциональные реакции, дающие человеку возможность сопереживать и сострадать. Иными словами, человеку нет необходимости быть от природы лишённым совести, самой потенциальной возможности её развития – достаточно всего лишь перестать или и вовсе не начинать ею пользоваться, впитав в себя ценности культуры нарциссизма.
И такой подход к жизни открывал поле непаханое для психолухов, с которого они могли собирать щедрый урожай бабла. Теперь у них имелась возможность предлагать своим клиентам обучение (за неслабую мзду, разумеется – ведь для таких людей всё ценное в этой жизни стоит приличных денег!) очень важному жизненному навыку. Владение им позволяет окружать себя такими людьми (назовём их «лохами»), что когда ты нагадишь в их жизни, они не только подотрут за тобой, но ещё и извинятся на доставленный тебе дискомфорт. Очень удобно, не правда ли, особенно если совесть не включать?
О том, как преподаётся подобная «наука жизни», Джонни довелось составить себе впечатление при следующих обстоятельствах. Собираясь лететь с Леночкой в Израиль, и прекрасно отдавая себе отчёт, что это, скорее всего, будет его последняя возможность исследовать её внутренний мир «на практике», он сделал попытку изучить самые разные подходы к общению с другим человеком. Включая даже методы тех, кого он убеждённо считал своими идейными врагами, и чьи низменные ценности вызывали у него глубокое моральное отвращение. Ведь и сама Леночка в известном смысле училась у этих людей или им подобных.
Даже при беглом взгляде на имевшиеся в наличии ресурсы по данной теме, Джонни не мог не поразиться, сколько разных книжонок было издано, поучающих читателя коварным играм с чужой психикой – гораздо больше, чем по любой настоящей, фундаментальной науке. Но поскольку в силу сложившихся в жизни Джонни обстоятельств тогда у него уже не было времени читать даже более серьёзную литературу, ему пришлось знакомиться с этой сферой по аудиоматериалам тренингов, которые удалось утянуть с торрент-трекеров.
Первым пособием такого рода, привлекшим внимание Джонни, было выступление известного гуру пикапа с необычной фамилией, Сыр-бор или что-то в этом роде. Максим приехал покорять российскую публику из далёкой Молдовы. Однако в отличие от многочисленных своих соплеменников, торговавших на рынках крупных городов под зорким оком горных орлов, а также клавших в квартирах плитку кафель и клеивших обои, Максим поступил хитрее. Он принялся торговать тайным знанием о соблазнении женщин, которым он якобы обладал.
Следует признать, Максим добился на этом пути несомненных успехов. Чуть ли не на каждом заборе висела реклама его тренингов, рассказывавшая о том, как даже известные российские политики обращались к нему за консультациями.
Однако Джонни не суждено было проникнуться великим тайным знанием о покорении женщин. Материал вызвал у него такое моральное отвращение, что он не нашёл в себе сил прослушать даже десятую часть тренинга. Чего стоило одно название тренинга, «вторжение между ног» или что-то в этом роде. Складывалось впечатление, что, по мнению маститого инструктора, в женщине реальный интерес может представлять лишь промежность, а всё остальное в ней имеет ценность лишь постольку поскольку.
Джонни также не мог не отметить для себя вопиющее, едва ли не диаметральное, противоречие позиции Максима Сыр-бора взглядам Джона Человека божия и других серьёзных исследователей личных отношений. С точки зрения последних полноценная гармония между партнёрами возможна лишь тогда, когда они становятся в первую очередь настоящими близкими друзьями, которые знают друг про друга практически всё, чувствуют доверие и способны делиться самым сокровенным.
Для Максима же и ему подобных самое ужасное – это когда мужчина становится женщине другом. Этому лоху, мол, никогда не дадут, и будут его только использовать в корыстных интересах. Таким образом, в проповедях Максима и ему подобных женщина представала как трофей, добыча мужчины, выступая, по сути, в роли предмета потребления в первую очередь в качестве инструмента сексуальных утех.
В то же время, было бы совершенно некорректно объявить Максима женоненавистником. Подтверждение тому – его взаимодействие с соведущей, известной инструкторшей «женского» пикапа. Максим всячески поддерживал её и поддакивал, когда она наставляла слушательниц в том, как правильно захомутать состоятельного и представительного мужчину – все же остальные «неудачники» попросту не заслуживают серьёзного интереса, годясь лишь для того, чтобы их использовать для мелких нужд «по хозяйству» и выкинуть.
Тренерша при этом неоднократно подчёркивала, что основное назначение мужчины в жизни её ученицы, безусловно, заключается в том, чтобы обеспечить своей спутнице сладкую и безбедную жизнь. Впрочем, если он при этом ещё и хорош собой, а потому может послужить также в качестве хорошего инструмента сексуального удовлетворения, то почему бы и нет?
Джонни не смог это слушать дальше – настолько ему стало тошно и просто морально противно. Он погуглил. Эти двое, как оказалось, действительно были очень хорошо известны в молодёжной среде. На форумах разгорались ожесточённые споры об эффективности рецептов Максима. Джонни усмехнулся с отвращением о недалёкости значительной части нынешней молодёжи. Да какое это может иметь значение,– цинично подумал он. Допустим, методы Максима действительно «работают». Освоит бойкий (а заодно бессовестный) юноша в совершенстве премудрости «пикапа», и удастся ему в результате «развести на секс» 1,2,...5 наивных девиц. Вряд ли намного больше, т.к. он всё же не Чингисхан – статус не тот, не та страна, да и времена не те! И что в результате? За минуты мимолётного удовольствия расплатой станет враждебность и даже ненависть тех, кто считал его самым близким, чьи чувства и доверие он растоптал. И сколько бы расплодившиеся нынче сверх меры всяческие коучи, психолухи и продажные индийские овощи под предводительством агента ЦРУ далай-ламы не призывали жертв смиренно принять происшедшее с ними, всегда найдутся те, кто будет в достаточной степени мотивирован, чтобы до конца целенаправленно и последовательно мстить своим обидчикам.
Самого же покорителя женских сердец «победы» на «любовном» фронте, где нет настоящей любви, а объект интереса выступает лишь в качестве мишени, добычи, его «успехи» даже не избавят от одиночества. Ведь ему при таком подходе нельзя быть собой: приходится лгать, обманывать, показывать только свои привлекательные стороны, одновременно тщательно скрывая неприглядные. И, разумеется, речи быть не может о том, чтобы по-настоящему открыться перед другим человеком, т.к. когда выяснится твоя подлинная сущность, эти сведения будут использованы жертвой в процессе мщения против тебя.
Аналогично, ловко разжигая в мужчинах звериную похоть, сексапильная девица может (образно говоря словами неизвестного античного автора, чью надпись на стене открыли нам раскопки Помпей) какое-то время извлекать из своего тела звонкую монету. Но пройдут годы, и беспощадные процессы старения, которые не остановить никакими косметическими процедурами, сделают своё дело на её теле. В результате, она окажется со временем в ситуации осла, сравшего золотыми монетами, из советского фильма «Ослиная шкура» по мотивам сказки Шарля Перро:
Осел несчастный каждый день
Жевал овес, жевал ячмень.
Ел много, но при этом мало "чеканил" золотых монет.
Потом и серебра не стало, и даже меди тоже нет.
И выгнали осла из стойла,
Лишили ячменя и пойла.
Зима. Обиженный осел
Добрел до леса еле-еле.
В лесу бедняга новосел,
И новосела волки съели.
А главное, у неё практически не будет шанса раскрыть в себе потенциал Человека с большой буквы.
Таким образом, Джонни не видел оснований превозносить Максима и его коллегу, ведущую женских тренингов. Ведь по уровню человечности, своему подходу к людям они находились на уровне не выше «быдла» вроде гопников, лузгающих семечки у подъездов и ищущих возможности при помощи угроз и насилия «отжимать» телефоны у незадачливых прохожих, имевших неосторожность забрести в их район. Что же касается российских политиков, жаждущих получить консультацию у Максима, то у них обычно тоже такой культурный и общий моральный уровень, что ведомая ими страна имеет шансы «вторгнуться» в мировое сообщество лишь через анальное отверстие!

В этом отношении, казалось бы, на фоне Сыр-бора должна была хорошо смотреться Наталья Изящная, гордо демонстрировавшая свою профессиональную родословную, словно борзая псина на крутой собачьей выставке. Надо было видеть, с каким апломбом рассказывала она о себе представителям офисного планктона, которых она собрала на своём тренинге учить жизни за десять тысяч рублей в час с рыла! Наталья с нескрываемой гордостью говорила о том, как в своё время была любимой ученицей крутой учёной тётки, исследовавшей человеческие мозги, однако потом выбрала для себя путь супер-пупер психологического бизнес-тренера.
Чему же сия амбициозная дама учила своих адептов? Перемотав аудиозапись вперёд (т.к. ему стало тошно слушать с самого начала, как Наталья перечисляла свои многочисленные регалии), Джонни обратил внимание на фрагмент, сразу же привлекший его внимание. В этой части тренинга Наталья наставляла участников развивать «ассертивность», т.е. способность в ходе общения открыто, прямо и уверенно заявлять о своих интересах и отстаивать их.
Джонни прекрасно понимал, почему многим это могло показаться актуальным. Ему самому, как человеку очень доброму и даже чём-то мягкому, несмотря на твёрдость его взглядов, нередко бывало сложно сказать «НЕТ!» так, чтобы у собеседника сразу пропало желание настаивать, и в результате Джонни рано или поздно шёл на уступки. Соответственно, даже в весьма узком кругу общения Джонни (особенно с тех пор, как он стал много контактировать с психопатами) некоторые слишком нагло злоупотребляли его покладистостью в ущерб ему самому.
Отстаивать свои интересы Наталья, явно не страдавшая ложной скромностью, да и истинной, пожалуй, тоже, учила на собственном примере. Она рассказывала о том, как однажды купила какую-то побрякушку (типа крутого мобильного телефона), которая в итоге ей не понравилась по соображениям, не связанным с функциональностью или тем более исправностью устройства, и которые многие мужчины определили бы как «бабский каприз». Ничтоже сумняшеся, Наталья пришла в контору, продавшую ей девайс, и в характерной для неё наглой и беспардонной манере потребовала вернуть ей деньги.
Работники торговой организации, через которых, несомненно, ежедневно проходит достаточно клиентов с подобными запросами, вначале попытались ей вежливо объяснить, что у них не принято так делать в случае технически сложных устройств, и такая практика соответствует Закону о правах потребителя.
Наталью, однако, это ничуть не смутило, и она в ответ угрожающим, но в остальном спокойным тоном упомянула не только различные законы, постановления, а также свои обширные связи в различных ветвях власти и правосудия, но и те немилосердные кары, которые неотвратимо настигнут несчастных клерков, если они посмеют не выполнить её *требования*!
Казалось бы, Наталья несла в народ очень ценные сведения, уча людей отстаивать свои интересы. Однако, прислушавшись к её наставлениям, Джонни не мог не прийти к выводу, насколько они не только бесполезны, но и вредоносны в их деструктивности. Почему же так получалось?
Во-первых, подобно прочим мотивационным ораторам, Наталья в основном просто подхлёстывала своих слушателей прямо заявлять о своих потребностях и уверенно говорить «НЕТ» на не отвечающие их интересам предложения. Но вот незадача: основная трудность многих людей заключалась отнюдь не в том, что у них язык присыхал к гортани, когда они пытались сказать нужные слова. А если и присыхал, то отнюдь не по причине сложностей с самим процессом артикуляции, а из опасения за последствия изречённого ими.
Последствия же этого могли быть весьма драматическими. Во многих неформальных мужских компаниях, например, активные попытки утверждать и отстаивать свой статус легко могут привести к кровопролитию. А если у тебя и так здоровья нет, и твоя жизнь и без того держится на волоске, тебе это надо? Конечно же, каждый решал этот вопрос согласно своим собственным установкам и приоритетам, но Джонни рассуждал так: лучше быть живым трусом, чем мёртвым героем! Если он спасал свою шкуру, избегая конфликта, у него была возможность приносить пользу, помогая людям и делясь с ними своими знаниями. А кому какой прок, если он погибнет раньше времени, отстаивая свои амбиции? Или превратится в никому не нужного овоща, которого «добрые», «сердобольные» люди быстренько пустят в расход, «чтобы не мучился», руководствуясь якобы «гуманными» соображениями, в реальности сводящимися к невозможности для них использовать его в таком состоянии для удовлетворения своих нужд...
Кроме того, даже если дело не дойдёт до кровопролития и ты не погибнешь от руки гопника в подворотне или ещё какого-нить отморозка, у тебя есть все шансы отдать концы гораздо раньше срока в результате... неуместной реакции собственного организма.
Джонни не нужно было ходить далеко за примерами таких негативных эффектов – он нередко испытывал их на себе. Ему хорошо было знакомо то чувство, когда в результате нервного напряжения сжималось всё его тело. Особенно опасным аспектом этого явления было сужение мелких артерий, в результате чего не только возникало кислородное голодание жизненно важных тканей, но и возрастало сопротивление току крови (из чисто гидродинамических соображений оно обратно пропорционально аж четвёртой степени радиуса сосуда!) и, как следствие, повышалось давление. А это уже был серьёзный вред всему организму, представляющий угрозу для жизни: при оптимуме, скажем, в 115/75 увеличение АД на 20/10 приводит к двукратному возрастанию риска инсульта! У Джонни же и без того было постоянно повышенное систолическое давление, которое (по крайней мере, по результатам его собственных измерений) колебалось по вечерам в диапазоне 125-130.
Конечно же, психолухи очень любят говорить применительно к подобным явлениям о том, как важно развивать в себе устойчивость к стрессам, а также предлагать свои недешёвые «образовательные» услуги в этом направлении, однако неутешительная реальность, увы, бесконечно далека от их маркетингового пафоса.
Безусловно, некоторых результатов можно добиться за счёт когнитивной ре-интерпретации субъектом событий его собственной жизни, когда, попросту говоря, человек осознаёт, что отнюдь не всё происходящее в его жизни заслуживает тех драматических переживаний, которые у него по этому поводу возникают. Тем не менее, нравится это кому-то или нет, некоторые базовые вещи, по всей видимости, предопределены генетически.
Так, некоторые психолухи любят упоминать такой прикол, в котором, впрочем, есть лишь доля шутки: чтобы быстро распознать невротика, посмотри, как человек реагирует на громкий неожиданный звук. Если он не просто вздрогнет, а буквально подпрыгнет на месте, а затем будет долго вздыхать, как у него чуть «разрыв сердца»/инфаркт не случился, то вывод напрашивается сам собой. И упомянутые трагические последствия, к сожалению, отнюдь не всегда оказываются в подобных ситуациях просто метафорой. Хорошо известны случаи, когда молодые ещё люди, без явных признаков атеросклероза/ишемии или иных структурных болезней сердца, умирали буквально «от испуга». Как предполагают медики, при этом чрезмерная активация автономной нервной системы влечёт за собой фатальную аритмию. Можно ли «натренировать» восприимчивый организм таким образом, чтобы полностью защитить его от подобной опасной реакции? Сомнительно...
С другой стороны, известны и диаметрально противоположные, так сказать, примеры. Например, хорошо известно, что у тех же психопатов в ситуациях, которые многие люди расценят как весьма стрессовые, даже ладошки не потеют. Об этом свидетельствуют не только заявления самих субъектов (которые, очевидно, могут попросту оказаться лживыми), но и данные объективных физиологических измерений, таких, как показатели электродермальной активности (потные ладошки лучше проводят ток).
В свете сказанного, казалось бы, психопаты оказываются в более выгодной ситуации, нежели «невротики», для которых межличностный конфликт сопровождается ощутимыми соматическими потрясениями и может даже представлять угрозу здоровью, а то и самой жизни. Однако это никоим образом не означает, что психопаты являются некими «сверхчеловеками», как пытался представить в своей книжонке Кевин Долдон.
В самом деле, допустим, при помощи лжи, обмана и прочих привычных для этой категории людей «фокусов» психопату удалось облапошить или как-то иначе использовать невротика, заставить его уступить или отступить. Но готов ли невротик смириться с таким результатом и оставить его без последствий? Нет! Скорее, невротик затаит обиду и будет вынашивать планы мщения тому, кто посмел так с ним обойтись. И даже если обычно невротик трясётся со страшной силой за своё здоровье, в такой ситуации он будет осуществлять воздаяние, не щадя живота своего. Причём, учитывая бесперспективность противостояния обидчику в открытом конфликте, примется искать всяческую возможность воткнуть ему нож в спину если не в прямом, то в переносном смысле.
Кроме того, в нашу эпоху интернета и прочих средств электронной коммуникации, перед достаточно мотивированным мстителем открываются изумительные возможности ведения информационной войны. И в этом ему поможет такое важное (по-видимому, эволюционно обусловленное) свойство человеческой натуры, как лучшая запоминаемость негатива в сравнении с позитивной информацией о человеке.
Таким образом, в долгосрочной перспективе вредоносное, деструктивное поведение, подобное тому, которое демонстрируют психопаты, не является мудрой жизненной стратегией, даже если человек не будет испытывать вследствие содеянного ни малейших угрызений совести. И, тем не менее, в той или иной форме именно таким тактикам учили свою аудиторию Кевин Долдон и Наталья Изящная. Последняя наставляла своих слушателей: если ты знаешь, чего хочешь и можешь силой или хитростью получить искомое от другого человека,– действуй!
Джонни хорошо знал: таким образом обычно действуют психопаты, не привыкшие отказывать себе даже в мелочах, каких бы жертв это ни стоило другому человеку. Но его уже не удивляло, что методы, типичные для людей с самой опасной патологией личности, проповедует женщина, позиционирующая себя знатоком человеческих душ и гребущая круглые суммы с жаждущих приобщиться к её тайным знаниям. У Джонни уже сложилось вполне определённое впечатление о Наталье Изящной не только с познавательной, но и чисто человеческой точки зрения.
И в формировании таких представлений о ней ему помогли эпизоды наподобие следующего, который он счёт весьма выразительным. Джонни как-то невзначай наткнулся в инете на интервью с Натальей. В нём она заявляла: «Иногда достаточно простых вещей, чтобы сделать исчерпывающие выводы о человеке. Например, если у него неопрятная одежда и в доме бардак, то можно быть уверенным, что у него и в жизни такая же помойка!» Естественно, такое утверждение разозлило Джонни не только и не столько тем, в сколь значительной мере оно касалось лично его, но и своей недалёкостью.
В самом деле, станет ли он лучше, как человек, если, допустим, вместо того чтобы помогать людям, которые обращаются к нему за помощью, будет уделять больше внимания своим нарядам – тряпкам и башмакам? Может, ему стоило посвятить остаток своих дней (которых у него ввиду очень слабого здоровья оставалось в запасе совсем немного) наведению порядка в своей квартире, преодолевая в процессе массу душевных страданий по поводу выбрасывания ставшими дорогих сердцу мелочей (а у склонных к накопительству таких вещичек ой как много!)? Но даже тогда, после стольких усилий, ему, скорее всего, не удалось бы даже приблизить своё жилище по уровню чистоты и порядка к квартирам среднестатистических обывателей! И смысл тогда идти на такие жертвы?
Нет, уж лучше потратить остаток своих дней на реализацию планов, раскрывающих собственную индивидуальность, делясь с людьми знаниями, которые были только у него и помогая им своими советами! Разумеется, это выставит его в неприглядном свете в глазах таких «учителей жизни», как Наталья Изящная и их последователей, но Джонни это практически не волновало. В отличие от её адептов, которые молились на неё, для него она была всего лишь обычная базарная баба с немеряными понтами, считающая себя очень умной. Да, на деньги, собранные с тех, кому Наталья Изящная вешала лапшу на уши на своих тренингах, она может приобрести себе шикарное жильё и устроить там себе руками гастарбайтеров роскошную обстановку, но внутри она всё равно останется полной морального дерьма, втюхиваемого ею слушателям по цене десять тысяч рублей с носа.
Конечно, кто-то мог сказать, что Джонни так негативно отзывался о ней, т.к. завидовал её успеху, тому, как к её мнению прислушивались многие. Но это была неправда! Он не мог быть высокого мнения о тех, кто нагрёб денег, сталкивая людей лбами, а затем обучая их противостоять друг другу. Такие деятели не вызывали у него зависть – только печаль по поводу того, что подобные люди контролируют значительные ресурсы, в то время как кругом столько нуждающихся.
Джонни вообще обычно с усмешкой наблюдал, как расплодившиеся повсюду мотивационные ораторы учили обывателей жить, беря пример с широко известных личностей. При этом образцы для подражания нередко были весьма сомнительные, типа заокеанского гуру экономического паразитизма и финансового мошенничества Роберта Обасаки, про которого Джонни в своё время узнал, когда Леночка ходила на семинар, устроенный его местными лакеями.
Нет, Джонни слишком уважал себя как оригинальную, неординарную личность, чтобы пытаться полностью копировать чью-то жизнь. И в самом деле, зачем стремиться к тому, чтобы быть всего лишь чьей-то бледной тенью?
И в то же время, существовали люди, которыми Джонни восхищался. В первую очередь это были те, кто многое познал о человеке и окружающем его мире и теперь делился своими открытиями.
Джонни было сложно понять, например, как Наталья Изящная могла бросить изучать человеческие мозги и начать учить людей наезжать на себе подобных в склоках. Видимо, она действительно была по своему складу не исследовательницей, а базарной торговкой.
Как противоположность ей, Джонни вспоминал, как в своё время он слушал скачанную из инета популярную книжку одного португальского мозговеда, которая называлась «Я в гостях у своего разума», или что-то в этом роде. Чуть ли не в каждой строчке чувствовался живой энтузиазм человека, жаждущего хоть немного разгадать величайшую тайну нашего бытия – человеческое сознание, и поделиться своими находками с широкой аудиторией. Достигнув пенсионного возраста, он основал свой институт, в котором изучал процесс творчества. И если уж действительно кому-то подражать, то Джонни мог только мечтать о том, чтобы когда-нибудь узнать о человеческом мозге хотя бы половину того, что было известно этому седому доктору Антонио...
Несомненно, для многих обывателей прагматические наставления Натальи Изящной могли показаться более ценными, нежели абстрактные изыскания доктора Антонио о механизмах функционирования человеческого сознания. Однако это обстоятельство не должно заслонять реальной перспективы в сравнении пользы, принесённой этими известными людьми другим. Открытия, сделанные Антонио в ходе его многолетней клинической практики, позволили не только продлить жизнь многим людям, но полноценную, радостную жизнь, без превращения в «овощ» (трагический итог для многих неврологических пациентов). Конечно, пройдут годы, прежде чем эти достижения выльются в конкретную помощь простым нигерам и прочим бедным людям без полноценной медицинской страховки, однако это обстоятельство никоим образом не умаляет заслуг доктора.
Теперь же, изучая процесс творчества, он раскрывает принципы действия механизмов, позволяющих людям создавать новое и делиться результатами с другими. И на этом направлении, опять-таки, его деятельность носит созидательный характер и способствует общей пользе.
Конечно, Наталья Изящная также вроде бы проповедует развитие личности. Однако для неё смысл самосовершенствования – достижение успеха, понимаемого как победа в игре с нулевой суммой под названием жизнь. В её интерпретации, такой триумф практически всегда обретается в противостоянии с другими и за их счёт. Личные и производственные взаимоотношения для неё – своего рода рынок, где люди торгуют собой. Это обстоятельство, впрочем, Наталью не смущает. Ведь для неё большая часть двуногих – всего лишь никчёмный человеческий сор, предназначенный быть использованным без оглядки на его интересы победителями по жизни. Такое пренебрежительное отношение к значительной части людей хорошо чувствуется в её выступлениях.
Оно объединяет её с другим известным бизнес – тренером и партнёром по ряду совместных выступлений – Вадимом Шлюхтером, учащим своих слушателей становиться «плохими парнями», не считающимися с интересами других. Однако в чём эти гуру явно ошибаются и соответственно неверно информируют своих слушателей, так это что все жертвы их учеников будут безропотно мириться с обманом и прочими проявлениями деструктивного поведения. И если Шлюхтеру, недалёкость которого слишком очевидна (несмотря на все его понты), такие заблуждения простительны, то Наталья Изящная, позиционирующая себя знатоком человеческого мозга, могла бы, казалось, и получше продумать свои утверждения. Ведь она фактически игнорировала такую важную тенденцию человеческого сознания в социальных контактах, как склонность к осуществлению альтруистического наказания, когда люди готовы жертвовать своими ресурсами и интересами ради восстановления справедливости.
Такое неосмотрительное пренебрежение стоило ей значительных неудобств даже в том, что было для неё весьма приоритетно, а именно в извлечении максимального дохода из своих тренингов. Рубить бабло с наивных слушателей стало менее удобно, когда кто-то из посетителей её тренинга, вероятно, в отместку за обманутые ожидания, выложил аудиозаписи выступлений Натальи Изящной на торрент – трекеры.
Надо отдать должное Наталье, ей хватило ума в такой ситуации не пытаться запугивать создателей раздач, и тем более качающих, судами и прочей х**ней. Вся её хвалёная спесь и «ассертивность» вышли из неё, словно воздух из сдувшегося презерватива, и она скулила, словно поджавшая хвост сука, которую перед этим хорошенько пнули, чтобы пользователи заплатили ей за прослушивание материалов, если найдут их полезными. Вот ведь алчность: не поленилась зарегистрироваться, чтобы выставить себя посмешищем! И это ей пришлось так себя смиренно вести на сервильном рутрекере, мгновенно вычищающем крамольные раздачи по первому требованию мелкомягких и прочих правообладателей/копирастов! Впрочем, через какое-то время, видимо, юридические лакеи Натальи, которыми она так гордилась, запугивая несчастных клерков, расстарались (благо слепая шлюха Фемида всегда хорошо сосёт, когда чувствует запах денег!), и материалы Натальи убрали. Однако даже после этого её победа была весьма относительной, т.к. более сообразительные и умеющие пользоваться поисковиками могли скачать аудиозаписи с ноунейм-клуба, непотопляемой пиратки и прочих ресурсов, где даже если бы она или её слуги зарегистрировались и потребовали убрать раздачи, их бы просто вежливо попросили пройти на х**.
Таковы были мысли Джонни, пока он собирал обратно моноблок Сергея. Казалось бы, оставалось только вернуть устройство владельцу. Однако теперь тревога Джонни по поводу предстоящего неизбежного конфликта с Сергеем только усилилась. Он решил убрать моноблок с дороги, чтобы не натыкаться постоянно на напоминание о предстоящей экзекуции. Но сначала Джонни на всякий случай решил его последний раз включить, с предвкушением возможной катастрофы («а вдруг не заведётся») напряжённо глядя на экран. К счастью, стартовая заставка высветилась, однако принесла с собой ужасающий сюрприз: отображалась тактовая частота процессора значительно выше номинала! С таким разгоном комп может в любой момент перестать запускаться,– возникла тревожная мысль. Судорожным движением Джонни перезагрузился и попытался войти в BIOS. Не тут-то было – там его ждало «приглашение» ввести пароль!
Дрожащими руками Джонни суетливо снова разобрал моноблок. Вынул батарейку. Собрал моноблок обратно. Вошёл в BIOS. Частота теперь вернулась в номинал, но Джонни неожиданно пришёл в ужас, представив, как будет орать на него Сергей, когда заметит явное ухудшение производительности. Чтобы снизить вероятность такого развития событий и вообще минимизировать предстоящий конфликт (в неизбежности которого уже не приходилось сомневаться), возникла идея немного поднять частоту, однако не до такого значения, как было до сброса. И тут Джонни стало совершенно не по себе. Он несколько раз прочесал все разделы BIOS Setup, даже те, где искать нужное ему было бессмысленно, но опции изменить переднюю частоту шины нигде не было! И множитель у «Атома», естественно, был также заблокирован.
У Джонни выступил на лбу холодный пот. Получалось, психопат Сергей, не разбиравшийся толком в компьютерах, умудрился как-то поднять тактовую частоту ЦПУ в своём моноблоке, а он, Джонни, даже не понимал, как тому это удалось!
Размышления Джонни, тщетно пытавшегося понять загадку повышения частоты, прервал звонок Сергея: «Ну как? Всё готово? Я сейчас приеду тогда, заберу...» Встреча прошла на удивление гладко. Сергей отдал три тысячи рублей, забрал технику и уехал. Казалось бы, теперь, когда работа была закончена и деньги за неё получены, можно было вздохнуть свободно. Но, несмотря на это, Джонни чувствовал, как тревога его нарастает в беспокойном предчувствии неотвратимого скандала. Гром разразился, когда Джонни пришёл в магазин, куда обычно ходил за продуктами.
Чтобы свести к минимуму число возможных свидетелей его разговора, Джонни забился в укромный угол просторного торгового зала и принялся слушать ругань Сергея. Тот начал вкрадчивым тоном, в то же время отчётливо полным угрожающей, шипящей ярости, скрытой под маской злобной иронии: «Вот скажи мне, Джонни, что у меня с компьютером произошло после того, как в нём ты поковырялся?..» Но тут же собеседник сорвался в неприкрытый ор: «Почему у меня теперь этот грёбаный моноблок работает медленнее, чем Пентиум III, который был у меня больше десяти лет назад?!»
Несмотря на физическое расстояние, разделявшее их в момент того телефонного разговора, Джонни словно плевками чувствовал на себе слюни, которыми обильно брызгал Сергей, когда ругался на него. Джонни робко попытался объяснить и сказал: «послушай...» Но Сергей тут же словно поспешил подтвердить удачное замечание Роберта Хэра, что психопаты не склонны считаться с негласным правилом в общении культурных людей давать возможность собеседнику ответить. Тоном человека, не способного сдержать извержение своего словесного поноса, Сергей продолжал: «Нет, это ты послушай, бл***! Я уже здесь, ё*** в рот, зае***лся ждать, пока эта х***я выполнит одно действие! Мне вот прямо сейчас хочется взять и раз***бать его (т.е. моноблок) об стену!»
Джонни подумалось, что Сергей сейчас скажет: «И ты будешь покупать мне новый моноблок взамен этого... на свои деньги, разумеется!» Но, как выяснилось, Сергей ещё не обнаглел до такой степени. Джонни давно уже отметил для себя это свойство психопатов и им подобных. У порядочных людей действовали эффективные внутренние механизмы, которые в обиходной речи принято собирательно называть «совестью», ограничивающие размеры их претензий. В психопатах же и тех, кто им подражал,– всех, кого простой, не стесняющийся в выражениях народ называет ох*евшими,– таких сдерживающих факторов не было. Единственным ограничителем их требований к тебе, с которым они были готовы считаться, могла стать лишь грубая физическая сила, либо угроза её применения, которую они могли счесть реальной. И горе тому, у кого её не было, когда ему пришлось столкнуться с ох*евшим!
Но вопрос оставался открытым, и его надо было решать, причём, очень желательно с минимальными потерями, а потому Джонни решил пойти на хитрость, подобную той, на которую часто идут психопаты, переводя стрелки на жертву. С той лишь разницей, что Сергей, против которого он собирался направить этот приём, выступал здесь сам в роли агрессора. Джонни заявил: «По твоему моноблоку видно, что в него до меня лазили не раз. Почему сразу я у тебя оказался виноватым?» Сергей, однако, на такую уловку не поддался и в ответ снова начал орать в грубой форме: «Да кто раньше его открывал, тебя е***ь не должно! Я тебе дал моноблок, чтобы ты его исправил, а обратно получаю, б**, Пентиум III!»
Джонни принялся судорожно соображать, пытаясь хоть немного распутать логику Сергея. Очевидно, тот был недоволен производительностью своего моноблока *до* обращения к Джонни, связывая, вероятно, снижение производительности с загрязнением. Но причина, очевидно, была не в этом, как Джонни сразу же понял, глядя на сравнительно чистую решётку радиатора, насколько её можно было видеть ещё до разборки устройства. Теперь же, получив обратно моноблок, который стал работать не только не быстрее, но даже немного медленнее (Джонни снизил до чуть выше номинала неизвестно каким образом разогнанную частоту), Сергей понял, что зря заплатил Джонни деньги, и не мог ему этого простить. Чего же Сергей хотел сейчас добиться своим ором? Спрашивать у него об этом напрямую, конечно же, было глупо – он соврёт.
Но как тогда прекратить его ор и вообще этот конфликт? Казалось бы, самый простой и радикальный способ решить возникшую проблему с Сергеем для Джонни заключался в том, чтобы сбросить сейчас звонок и больше не отвечать данному абоненту и вообще на звонки с номеров, которые не определяются. Поскольку среди обладателей таких номеров, по очевидной причине, психопаты и им подобные представлены диспропорционально, то, как говорится, невелика потеря. И даже если Сергей дозвонится с другого номера и примется угрожать расправой, что он может сделать? Нанять киллера, чтобы убить Джонни? Так вряд ли даже такой тупой и импульсивный психопат, как Сергей, пойдёт на подобное! Получалось, Джонни тогда не нужно было бы больше возиться с долбаным тормозным моноблоком, а главное – выслушивать хамские претензии его охреневшего сверх меры владельца.
В действительности, однако, тут всё оказывалось отнюдь не так просто для Джонни. Даже несмотря на фактическое отсутствие у Сергея реальной возможности расправиться с ним, Джонни не мог бы в случае игнорирования этого психопата сразу успокоиться и забыть инцидент. А звонки с угрозами (было практически очевидно, что Сергей не успокоится и не смирится сразу) только растравляли бы его и без того нешуточные переживания по этому поводу. Таким образом, конфликт не мог закончиться с актом «посылания» Сергея на х**: Джонни предстояло в таком случае какое-то время находиться в постоянном страхе. Точнее, в том, что в обиходной речи применительно к данной ситуации принято называть страхом. В действительности же, строго говоря, с психопатологической точки зрения состояние Джонни при таком раскладе правильнее назвать тревогой. Вот если бы Сергей приставил к его башке ствол, и сказал: «Ты накосячил, сука, поэтому покупай мне новый моноблок за 100500 (сто тысяч пятьсот) рублей, а то убью на х**!» – это был бы страх!
Таким образом, моральные страдания, а возможно, и вред здоровью, который претерпел бы Джонни, решив сбросить телефон, а затем игнорируя последующие звонки Сергея, делали такой вариант поведения уже отнюдь не лёгким!
К тому же, в подобных ситуациях Джонни вспоминал, чем обычно заканчивались его предшествующие попытки отстаивать свои интересы решительным и радикальным способом: Вначале он держался, однако потом, не в силах совладать со своей тревогой, постоянным навязчивым прокручиванием в своём сознании самых неприятных сцен возможного дальнейшего развития событий, шёл на попятную. К тому же, пытаясь последовательно занимать твёрдую позицию, Джонни не знал, когда прекратятся его страдания по этому поводу, казалось, неотступно преследовавшие его. Ему начинало казаться, что они будут с ним до гробовой доски. И в результате, он не выдерживал. Причём это, как не мог не отметить печально про себя Джонни, сопровождало его всю жизнь, сколько он себя помнил.
Подобное развитие событий напоминало ему также мучительную социальную тревожность его ранней юности. «Доброжелатели» говорили ему тогда: «почему бы тебе не подойти самому, не заговорить? Смотришь – и познакомишься с симпатичной девушкой!» Но Джонни прекрасно знал, к чему повёл бы столь опрометчивый поступок с его стороны. Он представлял, как его посылали всю оставшуюся жизнь. Нет-нет, сама девушка не посылала его даже не один раз, а вообще ни разу, так как Джонни в итоге не решался к ней подойти. Сначала он представлял себе, в какой унизительной форме она его отвергнет. Затем – как он будет навязчиво вспоминать своё унижение до конца своих дней, то и дело неукротимо проигрывая позорную сцену в своей голове. И в результате решал: да ну её на х**! Я лучше музыку любимую послушаю, на компе поиграю и т.д. Благо музыкальная аппаратура или соответственно компьютер не могли отказать ему во взаимности.
А когда Джонни в конфликтной ситуации сдавался и шёл на попятную, его оппонент не только принуждал его исправлять то, в чём он якобы «накосячил» изначально, была в этом объективно вина Джонни или нет, но и считал целесообразным назначить наказание, чтобы мало не показалось и следующий раз не возникало желания перечить. В итоге, оппонент каждый раз получал положительное подкрепление в противостоянии с Джонни давить до конца, пока тот не выдержит, а у самого Джонни всё ниже опускались руки в плане перспектив отстаивания даже самых своих, казалось бы, естественных и законных интересов. Потому и в этот раз, несмотря на всё своё омерзение к поведению Сергея, Джонни пытался решать вопрос мирным способом, даже если это подразумевало значительные дополнительные усилия.
Примирительным тоном, насколько его можно было сделать таковым, когда всё внутри у него клокотало от злости, Джонни сказал: «Смотри, Сергей. Ты спрашиваешь у меня, почему производительность твоего моноблока стала такой низкой. Но я ничего тебе про неё сказать не могу. Я не измерял производительность. Ты заказывал, чтобы я почистил тебе систему охлаждения, и ты можешь видеть по состоянию медного радиатора, который там торчит, что эту работу я выполнил. А чтобы оценить производительность компьютера, нужны специальные тесты. Я их на твоём моноблоке не запускал».
Затем, попутно слушая, как собеседник артистично матерится по поводу тормозов компьютера, Джонни проинструктировал Сергея скачать программу «super pi» и запустить её на расчёт миллиона знаков после запятой числа «пи» и попросил перезвонить, когда процесс закончится.
Услышав результат «две минуты», а затем в ответ на вопрос «точно?» пояснение «одна минута пятьдесят секунд», Джонни подумал: «как-то до хрена!», и имел неосторожность поделиться этим наблюдением с Сергеем. Тот, естественно, гневно поинтересовался: «б**, и чё мне теперь с этим делать?!» Джонни же был настолько ошарашен сообщённым ему результатом, что даже не подумал вначале о том, что Сергей мог врать, намеренно завышая время счёта. Джонни вспомнилось, что примерно такие показатели производительности в данном тесте демонстрировали первые процессоры Intel Pentium 4 “Willamette”, сделанные ещё по технологии 0,18 микрон, которые при данной тактовой частоте были даже несколько медленнее, чем вышедшие примерно тогда же последние Pentium III (и особенно Pentium III – S) на ядре Tualatin. Таким образом, ввиду сообщённого ему результата теста, сравнение с Pentium III не оказывалось даже лживым преувеличением Сергея!
Под влиянием таких мыслей растерянный Джонни смог выдавить из себя только, тщательно подбирая выражения: «Ну если ты считаешь, что комп у тебя работает медленнее, чем должен (Джонни поймал себя на мысли, что не может сказать «медленнее, чем работал раньше», т.к. это недвусмысленно подразумевало бы его собственную вину!), то это надо его тестировать и разбираться, почему».
А поскольку Джонни не видел возможности выяснить причины драматического снижения производительности удалённо, вскоре Сергей привёз многострадальный моноблок ему обратно. Теперь, имея возможность зайти в Windows (Сергей по его просьбы снял пароль), Джонни уже сам запустил super pi 1M. Одна минута сорок две секунды. Потом повторил ещё раз. Результат примерно тот же. Таким образом, Сергей, конечно, сначала наврал про две минуты, и даже затем про минуту 50 секунд, однако искажение фактов было несущественным. Раздумья Джонни прервал звонок нетерпеливого (психопаты – народ импульсивный!) Сергея: ну как? Джонни ответил, на ходу принимая решение и попутно пытаясь скрыть свою растерянность от непонимания причин происходящего: «Одна минута сорок две секунды (Джонни считал уместным сообщить Сергею, что знает, что тот врал насчёт времени счёта, пусть это и не меняет ситуацию принципиально). Мне кажется, это действительно многовато. Нужно перепроверить на чистой «винде»».
Теперь уже сам Джонни был заинтригован. Его даже не смущало то, что он переставляет Сергею систему бесплатно. Ему самому хотелось разобраться, насколько было возможно, как возникла эта неприятная ситуация. После обычной для его основательного подхода аппаратной проверки памяти и жёсткого диска (с ними оказалось всё ОК), Джонни принялся ставить Windows 7. Процесс шёл еле-еле. По его окончании Джонни первым делом установил более «основательное» средство проверки производительности «Performance test». Сняв показатели и сравнив их с базой данных, заложенной в программу, Джонни выяснил, что производительность процессора Atom 330, установленного в моноблоке Сергея, оказывается на уровне Atom 230 – аналога 330 с одним ядром вместо двух. И тут Джонни осенила разгадка! Он вспомнил следы сколов на одном из ядер, которые заметил, когда снимал систему охлаждения. Так вот оно что!– подумал Джонни. В целом, Atom 330 был слабеньким, ориентированным на портативные компьютеры процессором с тактовой частотой 1,6ГГц и тепловым пакетом всего 8Вт. Не удивительно поэтому, что он так долго считал super pi! Единственным его плюсом была 2-ядерность (super pi использует всего 1 ядро), но в данном случае из-за механического повреждения процессор не мог использовать это преимущество, а потому работал на уровне 1-ядерного Atom 230.
Поругав себя за неумение быстро соображать и точно прикинуть в уме возможный результат теста (чем Сергей не преминул воспользоваться, чтобы его упрекнуть), Джонни позвонил Сергею, и принялся объяснять всё, как есть. Мол, так и так, ничем не могу помочь, у тебя там дефектный процессор, который работает на одном ядре всего. Удивлённый Сергей попытался даже возразить, что видит два ядра, запуская менеджер задач, однако Джонни «успокоил» его, что второе якобы ядро на самом деле чисто виртуальное, связанное с технологией hyper-threading. После чего уверенным тоном, удивительным для себя самого, Джонни проинформировал Сергея, что ничем не может ему помочь. Мол, так бывает, когда оборудование выходит из строя. Это неприятно, но иногда такое случается. После чего Джонни тоном знающего человека, а потому могущего говорить немного снисходительным тоном с теми, у кого нет соответствующих технических сведений, добавил: надеюсь, ты не думаешь, что у твоего процессора могло перестать работать одно ядро оттого, что я почистил вентилятор? Тем самым Джонни как бы подчёркивал, каким Сергей выставит себя идиотом, если будет настаивать, что у него половина процессора перестала работать в результате чистки системы охлаждения. Про себя же Джонни подумал: «как хорошо, что Сергей не знает, что ядро там сколото механически! В противном случае он бы меня непременно в этом обвинил! Видимо, этот моноблок достался ему трофеем, списанным где-то, откуда он приносит мне на ремонт прочую технику, и он надеялся, что после ора на меня я каким-то магическим способом повышу производительность девайса, но пришлось его разочаровать». Свой вердикт моноблоку Сергея Джонни подытожил обещанием, коль скоро он всё равно уже переставил Сергею бесплатно систему, доставить на неё обновления. Естественно, недостающие драйвера оборудования и обновления ставились еле-еле, нетерпеливый Сергей каждый час, потом каждые 30, 15 минут звонил и орал «ну когда же, б**», однако в итоге Джонни отдал глючный ящик хозяину и облегчённо вздохнул. Конечно, несчастные три тысячи достались ему большими трудами и бесценными нервами, нежели предполагалось вначале, однако теперь он мог надеяться, что ему больше не придётся иметь дело с этим (в чём у него уже не было сомнений) психопатом.
Каково же было удивление Джонни, когда всего через несколько месяцев ему позвонил Сергей с намерением озадачить его новым проектом: переустановить Windows на моноблоке. Естественно, Джонни первым делом перепуганным тоном поинтересовался: том самом?! Однако Сергей поспешил с усмешкой заверить его: «Нет, конечно. Тот я тогда почти сразу продал за десять тысяч. Другой...»
Джонни не мог не подивиться не только тому, что Сергей счёл нужным похвастаться перед ним тем, за сколько он продал моноблок, но и названным ему размером суммы. Да этот бюджетный девайс стоил от силы столько в розницу, когда был выпущен без малого пять лет назад! А компьютерная техника постоянно дешевеет! К тому же, там вышло из строя одно из двух ядер процессора, так что теперь моноблок превратился вообще в косолапую черепаху! Нет, интернет, конечно, полон доверчивых и несведущих людей, но не до такой же степени!– подумал Джонни. Таким образом, судя по всему, Сергей невольно продемонстрировал два важных свойства психопатов: бессовестность (гордясь своей способностью убедить человека заплатить десять тысяч за такой хлам) и патологическую ложь.
Однако когда Сергей уже выехал в его сторону, Джонни принялся корить себя за обдумывание в ходе телефонного разговора этих патологических черт своего «постоянного клиента» вместо того, чтобы позаботиться о том, как не быть обманутым им в очередной раз. Ведь наверняка и с этим моноблоком будет какой-нибудь подвох! Жаждая исправить свою первоначальную непредусмотрительность, Джонни поинтересовался у Сергея, как только тот появился на пороге со своим моноблоком: «слушай, а чего ты вдруг собрался систему переставлять, если у тебя всё нормально работало?» К удивлению Джонни, Сергей не сказал «а тебя е**т?», а ответил, вероятно, с некоторой долей честности: «компьютер зависал». Джонни тут же ухватился за эту возможность, и упрекнул Сергея, почему тот не сказал про аппаратный дефект в моноблоке. Мол, просто так при исправном оборудовании система обычно часто не виснет. Сергей, однако, попытался отмазаться, прикинувшись дурочкой: мол, я не знаю, какие причины могут быть, ты же специалист. Видимо, Сергей хотел рассчитывать на ремонт оборудования по цене переустановки Windows,– подумал цинично Джонни.
Неприятные сюрпризы начались для Джонни сразу, как только он включил моноблок: аппарат отказывался запускаться! Делать нечего – Джонни принялся разбирать устройство. Первая досадная подстава открылась ему сразу же. Подобно многим другим продуктам китайской промышленности, выпущенным в эпоху потребления, моноблок был по своей конструкции одноразовым устройством, будучи сделан таким образом, чтобы не вдохновлять юзера пытаться самостоятельно чинить его, а в случае поломки сразу отнести на свалку и купить новый. В частности, крышка, державшая большую главную заднюю стенку, крепилась не на винтах, а на хилых тонких пластмассовых защёлках. Но, поскольку у юзера Сергея были другие идеи, нежели сразу выкидывать устройство на свалку, он полез вовнутрь. И тут возникли две небольшие проблемки:
1. Поскольку юзер Сергей, в силу своей психопатической импульсивности, был слишком нетерпелив и ни в коем случае не желал вначале терпеливо разбираться, как нормально снимается задняя стенка, он сломал пару защёлок, державших её, и надломил большую часть. О как Джонни теперь желал, чтобы Сергей тогда переломал все эти долбаные защёлки! В таком случае этот факт невозможно было бы скрыть! Теперь же Джонни заметил, как крышка немного отходила, лишь когда принялся разбирать моноблок. Попутно обнаружился ещё более неприятный факт: теперь, каждый раз, когда ему придётся разбирать этот проклятый моноблок, будут ломаться всё новые треснувшие в результате разборки Сергеем защёлки! Вероятно, в результате крышка вообще перестанет фиксироваться! И Джонни мог не сомневаться, кого бессовестный психопат Сергей, которому неведомо было брать на себя ответственность даже за собственные косяки, в этом обвинит!
2. Естественно, разобрав моноблок, Сергей понял, что не знает, что с этим делать дальше, а потому как мог, собрал его обратно и повёз к Джонни. И, разумеется, подумал он о том, что не умеет чинить, только когда открыл устройство. Ведь, как характерно для психопатов и как нынче считается великой мудростью, Сергей живёт «здесь и сейчас», текущим моментом, не заморачиваясь мыслями о будущем, а потому оказывается не в состоянии реалистично продумывать свои действия наперёд.
Но деваться Джонни было некуда. Он принялся пытаться включать и тестировать моноблок уже в разобранном виде. И, к его огромному удивлению, обнаружил, что в таком виде всё работает. На радостях сочтя сдуру, что Сергей, разобрав устройство чтобы почистить, просто не сумел правильно собрать, Джонни кое-как прикрепил разваливавшуюся на ходу крышку, только чтобы с отчаянием убедиться в неработоспособности устройства.
Теперь печальная картина была ясна Джонни в общих чертах: «отвалился» либо сокет (крепление центрального процессора), либо чипсет (центральный набор микросхем) на системной плате. Но дальше был тупик – у него самого не было возможности заниматься ремонтом этих компонент. Вся надежда была теперь только на человека, которого Джонни считал почти настоящим волшебником в этих вопросах – Владимира, каждый день с утра до вечера паявшего эти железки. Владимир сказал: везите. Добавив, впрочем, для порядка, что «ничего не может обещать».
Снова разобрав дрожащими руками трещавший по швам моноблок, Джонни достал плату и отвёз Владимиру. Потом позвонил Сергею и объяснил ситуацию. К удивлению Джонни, Сергей выслушал его объяснения по поводу необходимости капитального ремонта и его длительности спокойно и согласился заплатить по завершении работ названную Джонни цену. А пока Владимир ремонтировал плату моноблока, Сергей приехал и забрал у Джонни старый–старый компьютер за тысячу рублей, который никто не торопился покупать за полторы, а также всякую мелочёвку ещё на тысячу, с обещанием расплатиться за всё при получении моноблока. В принципе, Джонни такая схема не смущала, т.к. в прошлый раз Сергей исправно отдал ему деньги.
Владимир оправдал самые радужные надежды Джонни. В назначенное время, когда Джонни позвонил, Владимир сказал ему: забирайте, тестируйте. Когда Джонни протянул деньги, Владимир сделал протестующий жест рукой: когда проверите. Вернувшись домой, собрав моноблок и убедившись, что всё замечательно работает, Джонни вдруг почувствовал себя неожиданно счастливым, каким не ощущал себя уже давно. Его радость была связана не только и не столько с успешным завершением ремонта злополучного устройства, сколько с тем фактом, что не перевелись ещё на свете порядочные люди, которые к тому же не берут лишних денег за свой замечательный труд.
Впрочем, как обычно с ним случалось, это радужное настроение держалось недолго, вскоре уступив место сильной тревоге при мысли о том, как будет орать Сергей, обвиняя Джонни в не закрывающейся до конца задней крышке. Мрачные раздумья Джонни прервал сам Сергей своим звонком: «Ну как там, всё готово? Я тогда приеду сейчас, заберу».
Потом, неожиданно для Джонни, Сергей принялся говорить о том, какие серьёзные проблемы возникли в его семье, на исторической родине в далёкой Сибири и т.д. Джонни вначале недоумевал, зачем ему всё это приходится выслушивать, однако вскоре ситуация (и, как он осознал впоследствии, весьма предсказуемым образом), прояснилась. Сергей неожиданно сказал: «Поэтому у меня не получается сейчас отдать тебе всю сумму. Но ты же меня знаешь, мы с тобой не первый год работаем, я тебя никогда не обманывал. И я тебе оставлю в залог свой документ».
Естественно, это «заманчивое» предложение, от которого он не мог отказаться, до боли напомнило Джонни другого Сергея – и также психопата – Туповского. «Ну почему, почему эти грёбаные психопаты так любят оставлять свои документы вместо наличных денег? За кого они вообще меня принимают?!» Впрочем, над последним вопросом Джонни обычно старался не размышлять, так как честный перед самим собой ответ был бы для него слишком болезненным. Внезапно остро осознав этот крайне неприятный факт, Джонни вначале попытался настроиться решительно и ни за что в этот раз не сдаваться, а требовать, чтобы Сергей полностью расплатился, прежде чем сможет забрать свой моноблок.
Однако практически тут же у Джонни возникла другая, крайне неприятная мысль, от которой его воинственный настрой резко сник. Он вдруг представил себе, как при его требовании расплатиться тут же Сергей начнёт орать о том, как Джонни сломал его такое ценное устройство, которое теперь, видите ли, даже не закрывается нормально. (О, как вырастет тогда сразу в представлении Сергея стоимость моноблока, которому было бы место на свалке, если б не Владимир и Джонни!) А потому, в представлении Сергея, Джонни должен будет не получать деньги за свою работу, а компенсировать ущерб, нанесённый своим неуклюжим вмешательством, даже если оно вернуло устройству работоспособность.
И естественно, уступать в такой ситуации этот психопат не захочет!– рассуждал обречённо Джонни. Ведь эти твари готовы считаться лишь с превосходящей грубой физической силой. А где её взять, если у тебя совсем нет здоровья?! Потом, даже успешное применение такого принуждения, сопряжённого с нанесением противнику телесных повреждений, сулит ещё большие неприятности с сотрудниками «внутренних органов». А мне это надо, отстаивать свои интересы такой ценой?– задавался вопросом Джонни.
Ведь на самом-то деле, Сергей был на фиг ему не интересен как клиент, даже если он будет каждый раз расплачиваться сполна – к Джонни последнее время обращались многие люди, готовые более достойно оценить его труд и безо всяких артистических скандалов. Нет, Сергей, учитывая какой геморрой приносило взаимодействие с ним, мог быть полезен лишь как клинический случай. Так пусть получит свои пять тысяч за участие в исследовании в качестве субъекта – успокоил себя в плане обоснования непредвиденных расходов Джонни. Тем более, больше не придётся с ним дело иметь, по крайней мере, в ближайшее время, так как, не расплатившись, Сергей будет, очевидно, в течение некоторого периода избегать контактов с Джонни.
Таким образом, успокоив себя подобными рассуждениями, Джонни был морально готов к разговору с Сергеем. Приехав, в ответ на вопрос Джонни, «я не понял, значит, какую часть суммы ты сейчас отдашь?», Сергей не сказал: «никакую», а ответил хитрее, более изворотливо: «Я же тебе сказал, я полностью расплачусь с тобой в ближайшее время, скорее всего, на этой неделе». С этими словами Сергей протянул Джонни «залог» – военный билет, после чего, словно чувствуя необходимость в дальнейшем обосновании своего поступка, принялся опять рассказывать в общих выражениях о том, какая сложная ситуация сложилась у него сейчас в семье в связи с неприятными событиями, происшедшими на его родине – в далёкой Сибири.
Очевидно, этот документ больше не понадобиться Сергею, давно вышедшему из призывного возраста,– подумал Джонни. Когда дверь за клиентом закрылась, Джонни заглянул в его военный билет. Там было написано «дубликат, выданный взамен утраченного». Неужели уже оставлял таким образом кому-то в залог, а потом решил, что получить новый в военкомате будет проще и/или дешевле?– строил циничные догадки Джонни. Даже «психиатрическая» статья 7б, по которой Сергей был признан негодным к воинской службе (скорее всего, откосил) представлялась весьма символичной.
Как и следовало предполагать, Сергей не приехал ни на той неделе, когда собирался, ни через месяц, ни через два. Только примерно через полгода он позвонил и поинтересовался: «как дела?» Не видя смысла отвечать на неуместный вопрос, Джонни сказал только: «твой документ тебя ждёт». В течение следующих нескольких месяцев такое повторялось ещё два раза.
Для Джонни эта манера психопатов, по крайней мере, некоторых (он знал её также на примере другого Сергея – Туповского) была загадкой: зачем звонить человеку, которому ты должен денег, если не собираешься приехать и расплатиться? Ведь такое поведение, скорее, только дополнительно настраивает человека против тебя. Однако прояснить смысл этого для себя у Джонни не было возможности, т.к. спрашивать психопата о мотивах было бессмысленно – он непременно соврёт!
Но вот однажды, по прошествии ещё нескольких месяцев, Сергей снова позвонил, и сказал: «Извини, как я тебе говорил, у меня были серьёзные проблемы в семье, и не было возможности, но на следующей неделе я уже точно приеду к тебе, отдам деньги и заберу свой документ». Джонни обалдел. Он прекрасно понимал: Сергей не приедет просто так и не вернёт деньги. Но для чего же тогда вообще звонить?!
Естественно, Сергей не позвонил и не приехал, однако примерно в тот день, когда он собирался, произошло событие, смысл которого прояснился для Джонни не сразу. Позвонила женщина, судя по голосу, ещё довольно молодая, лет тридцать с небольшим, и сказала: «Мне советовали к Вам обратиться. У меня ноутбук не включается».
Джонни доводилось неоднократно слышать и читать всяких психолухов и прочих о том, как важно уметь контролировать свои эмоции, особенно невротикам, из которых истерический негатив так и прёт при малейшем поводе. Но в то же время, Джонни был убеждён: есть много ситуаций, где даже негативные эмоции могут сыграть неоценимую роль. Так бывало у него не раз при первом знакомстве с психопатами и им подобными, когда ты чувствуешь, на уровне интуитивных проявлений эмоционального интеллекта: с этим человеком нельзя иметь дело; но в то же время пока не можешь связно вербализовать и чётко аргументировать логически свои неприятные предчувствия.
Так было и с этой женщиной. Что-то было явно не так в её манере, и Джонни это чувствовал. Может, какой-то излишне фамильярный, даже заигрывающий, тон, а может, ещё что-то. А потому Джонни поспешил сказать: «Возможно, тот, кто советовал ко мне обратиться, Вам об этом не сказал, но я занимаюсь в основном персональными компьютерами, не ноутбуками, а потому если даже не включается питание, то я вряд ли здесь смогу помочь по причине отсутствия у меня необходимых запчастей».
К огромному удивлению Джонни, в ответ на такое заявление его собеседница не извинилась и не сбросила звонок. Наоборот, она сначала представилась: «Меня зовут Наталья», после чего добавила: «мне Вас рекомендовал Сергей, Ваш постоянный клиент». А затем, к немалому удивлению Джонни, не ожидавшего услышать такое от женщины, добавила: «Я думаю, там дело в жёстком диске».
Джонни, естественно, был теперь насторожен ещё больше, но поскольку в сложившейся ситуации не мог придумать причин для отказа Наталье, сказал: «Ну, если уверены, что жёсткий диск, то везите. Я думаю, найду замену. Протестирую Ваш, и если неисправность подтвердиться, я тогда скажу, какие варианты есть в плане замены».
Приехав, Наталья первым делом сказала, что работает день через день и уходит скоро на смену, но надеется, что через два дня, когда она отдохнёт после дежурства, ноутбук будет готов. Как оказалось, Наталья по роду деятельности медик (а то мне очень интересно, кем она работает,– цинично подумал Джонни, когда Наталья сообщила ему об этом). Она рассказала, что купила ноутбук четыре месяца назад у своего соседа Сергея, который, собственно, ей Джонни и рекомендовал. Но, по её словам, совсем недавно ноутбук перестал грузить операционную систему. А когда она, по её словам, попыталась обратиться за объяснениями к Сергею, тот заявил: «Ничего не знаю. Когда я тебе продавал, было всё нормально, ты же видела! А дальше уже твои проблемы, я тебе не магазин!» Слушая рассказ Натальи, Джонни обратил внимание на ноутбук: у кого-то он его уже видел! Ах, ну да, конечно же, Сергей! Неужели тот самый?..
Джонни попытался аккуратно поинтересоваться у Натальи, не знает ли она фамилию своего соседа, но она отрицательно покачала головой. Джонни не понимал, по каким невербальным знакам с её стороны он понял, что она лжёт, но почему-то был в этом совершенно уверен. И тогда, прекрасно осознавая всю глупость и безрассудность этого своего действия, Джонни не смог устоять перед искушением удовлетворить своё любопытство, и пошёл с последнего козыря. Он достал военный билет Сергея и показал Наталье тот разворот, где было фото: «похож?» Наталья едва заметно (но вполне достаточно, впрочем, чтобы Джонни уловил данный мимический жест с её стороны) поморщилась: «Да, есть немного».
К тому времени, когда Наталья позвонила Джонни через два часа, диагноз подтвердился: действительно, стоявший в ноуте жёсткий диск даже не определялся. Джонни сказал, что в зависимости от объёма нового замена + переустановка ОС обойдётся от двух до четырёх тысяч. На это, однако, Наталья бесцеремонно заявила: «Я купила этот подержанный ноутбук за четыре тысячи. Ехала к Вам на такси. Поэтому могу заплатить за его ремонт только от силы тысячу рублей».
На это Джонни, у которого аж дыхание перехватило от такой наглости, заявил: «Не проблема. Забирайте, поищите, где дешевле». Джонни не стал даже говорить ей про стоимость диагностики ноутбука, т.к. подумал, что с такими замашками она может потребовать от него компенсировать её расходы на такси, раз она, получается, зря ездила к нему. Теперь Джонни догадывался, зачем Наталья представилась ему как медицинский работник. Вероятно, сочтя, что представители этого рода деятельности автоматически вызывают у него пиетет. Но она просчиталась. С точки зрения Джонни, отнюдь не все медики были одинаково полезны. Особенно продажные, работающие в сфере коммерческих медицинских услуг.
Хотела, чтобы ей сделали скидку за принадлежность к благородной, гуманной сфере? С какого хрена? Во-первых, он и без того не брал с людей с лишних денег, как это делают другие – только самый минимум, чтобы ему хватало на еду. Поэтому дальше «скидывать» ему уже было некуда! Во-вторых, Джонни прекрасно знал: Как бы ему ни было плохо, если бы он сам обращался за медицинскими услугами, её коллеги бы ни при каких обстоятельствах не стали снижать расценки. Напротив, они бы постарались по максимуму воспользоваться его страхом перед смертью, тревогой и т.д., чтобы он ушёл в мир иной обобранным до нитки!

Джонни также с циничной усмешкой отметил для себя, как неровно, должно быть, Сергей дышал к Наталье, раз продал ей ноутбук всего за четыре тысячи после того, как он, по его же собственным словам, впарил кому-то в несколько раз тот более хилый моноблок с битым «Атомом» за десять тысяч!
Как Джонни и предполагал, предложение поискать дешевле мгновенно сделало Наталью более сговорчивой, а потому через два дня, как и договаривались, она заплатила ему две тысячи рублей и забрала свой ноутбук. Но неожиданно, прежде чем выйти из квартиры, она сказала: «давайте, я передам Сергею его документ». Джонни мгновенно сообразил: что бы ни связывало Наталью с Сергеем, эта связь была куда более интимной, нежели просто «соседи»! А на её предложение передать Сергею военный билет ответил ехидным тоном: «Видите ли, этот документ лежит здесь не просто так, а поскольку Сергей должен мне пять тысяч рублей».
Наталья, однако, ответила тоном, в котором отчётливо чувствовалось презрение к собеседнику: «Он никогда Вам их не отдаст! А у Вас могут быть неприятности! Вы не имеете право удерживать его документ! Сергей может заявить в милицию, и у Вас тогда будут проблемы!»
Джонни подумал цинично: «Это угроза? Да-да, пусть Серёжа заявит на меня в ментовку! Я уплачу штраф в размере 100 (ста) рублей по решению компетентных органов!» Заметив презрительную усмешку Джонни, Наталья дополнительно сгустила краски своей угрозы: «Вы просто не знаете, какой он опасный человек. Психопат». Джонни заметно оживился, услышав последнее слово. Ранее третьи лица в разговорах с ним о наблюдавшихся им психопатических субъектах никогда не употребляли этот термин.
Тем временем Наталья пыталась привести пример поведения Сергея, иллюстрирующий его «психопатию», по крайней мере, в её понимании этого слова: «Я его прошу, например, мне что-нибудь объяснить, а он начинает орать: «Да ты ничего не понимаешь!» И так далее, даже ещё хуже! А кто я ему, чтобы со мной так разговаривать? Я же всего лишь его соседка!» Разумеется, к тому времени Джонни уже прекрасно понимал: Наталья была Сергею не просто соседкой. Если, конечно, не понимать это в смысле «соседка по койке» или нечто подобное. Собственно, Джонни было наплевать, какие там между ними отношения – ему только было неприятно, как каждый представитель этой парочки пытался его обмануть.
Видя по его реакции неэффективность запугивания, Наталья решила сменить тактику. Она сказала: «Но знаете, несмотря на это, мне жалко Сергея чисто по-человечески. Он мне много рассказывал о своей семье. О том, как у него недавно умерла мама, и как ему пришлось ухаживать за своей престарелой бабушкой». Джонни подумал про себя: «Мне, конечно, очень жаль, но если даже предположить, что для Сергея случившееся действительно было душевным потрясением (а, как Джонни прекрасно понимал, применительно к психопату такое допущение было бы неуместным, зная их психологию), то каким образом это может освобождать его от взятых на себя финансовых обязательств?! Если бы сам Джонни, допустим, на следующий день после смерти своей мамы пошёл в магазин и попросил продать ему продукты с обещанием непременно заплатить когда-нибудь, то его бы там в лучшем случае послали на х**, а в худшем, гляди, и в обезьянник приняли. И объективно, наверное, пища была тогда важнее для Джонни, нежели для Сергея ремонт моноблока! Так какого же хрена этот психопат уверен, что раз добрый человек, готовый пойти навстречу, значит, лох, которому можно деньги не возвращать?! Тем более, в своём автобизнесе Сергей каждый день крутил денежными суммами на пару нулей справа больше, так что при наличии у него минимальной совести без труда нашёл бы средства расплатиться!»
А пока Джонни размышлял над этим, речь Натальи, обращённая к нему, обернулась самой настоящей проповедью. Она сказала: «Знаете, я регулярно хожу в церковь... Я вот что Вам скажу: пожалуйста, будьте великодушны. Простите этому человеку, и Бог Вам воздаст гораздо больше! Бог наградит Вас здоровьем!..»
С одной стороны, такой поворот разговора уже начинал злить Джонни не на шутку. «С какого хрена эта коммерческая медработница уверена, что у меня проблемы со здоровьем? Доктор, это так заметно, да?!» С другой, Джонни хотелось презрительно рассмеяться своей собеседнице в лицо и сказать: «Ну раз ты такая верующая, может, спросишь у своего бога...» Но тут же сообразил: т.к. она ходит в церковь, то ей даже не позволено с её богом напрямую общаться, а только через посредника – сотрудника корпорации РПЦ. «Ну, если уж такие дела, то хоть попа тогда своего спроси, что ли, зачем ваш бог делает некоторых людей психопатами? Какой в этом может быть высший замысел или промысел, чтобы они другим жизнь гадили?!.. Или, когда деньги, собранные со своих пациентов, в храм понесёшь, кинь там записочку в небесный военкомат, чтобы с твоего хахаля сняли *реальную* статью 7б!»
Заметив циничную ухмылку на лице Джонни при этих его мыслях, Наталья, видимо, окончательно убедилась в бесперспективности своих проповедей, а потому, прозрачно намекнув Джонни, что он ещё пожалеет о своей несговорчивости по вопросу возвращения документа Сергея, ушла.
События, которые можно было при желании интерпретировать как расплату, разыгрались не далее как на следующий день. Когда Сергей позвонил, Джонни моментально по его голосу понял, что сейчас будет, как говорят на Западе, shit storm, т.е. буквально, говнобуря. Сергей начал очень агрессивным тоном: «Скажи мне, Джонни, какого х**, я отправляю к тебе свою соседку, чтобы ты ей починил ноутбук, а она им теперь пользоваться не может?!»
А когда Джонни удивлённо и даже немного испуганно поинтересовался, что не так, Сергей враждебно сказал: «Ты на каком языке ей Windows поставил?!» Теперь до Джонни дошло. У него была дурная привычка ставить винду с американского дистрибутива, а русификация выполнялась впоследствии как обновление. В принципе, практически ни с кем из клиентов из-за этого проблем не было, т.к. если не считать логотипа, появляющегося на экране при загрузке (надпись «Windows 7 Ultimate Edition» вместо «Максимальная версия»), внутри системы язык был правильным. Исключение, пожалуй, составлял англоязычный Internet Explorer, которым всё равно обычно уже не пользовались, ставя другие браузеры: Google Chrome, Mozilla Firefox, Opera. Поэтому единственный эксцесс, связанный с недовольством заказчика, был у Джонни в своё время только с Сергеем, которому непременно нужно было поставить пароль на вход в Windows на русском языке. И надо же, теперь Джонни угораздило повторить этот косяк с protйgйe Сергея!
Но поскольку именно в разговоре с этим психопатом Джонни не хотел брать на себя вину, дабы его не начали совсем мешать с дерьмом, как они нередко это делают, Джонни поинтересовался, стараясь говорить как можно более спокойным тоном: «И какие конкретные неудобства это ей создаёт, если после загрузки системы внутри всё по-русски?» В ответ же на него обрушилась лава угрожающего словесного поноса: «Ты в какой стране живёшь? Я у тебя спрашиваю, ты в какой стране живёшь, придурок? Ты, сука, пользуешься тем, что я сейчас далеко, в Сибири, а то бы я приехал и снёс тебе башню!»
Подобный тон, конечно же, не мог не разозлить Джонни, с которым так разговаривали последний раз, наверное, когда он ещё учился в школе. Поэтому, не дожидаясь пока поток словесных испражнений Сергея иссякнет, Джонни сказал: «Послушай, я не собираюсь выслушивать твои оскорбления. Они мне не интересны и не страшны. Если ты будешь продолжать в таком тоне, наш разговор сейчас прекратится, и всё. Поэтому, если у тебя есть какие-то конкретные предложения, ты можешь их озвучить...»
Какое-то время они говорили одновременно, а потому Джонни не слышал, какие ещё наезды звучали в его адрес. Когда он закончил свою собственную тираду, Сергей высказывал ему: «Я привёл тебе клиента, чтобы ты заработал себе денег, а ты меня подставил. Ты меня кинул, сука!» На этом месте Джонни опять перебил его, чтобы напомнить, кто кого на самом деле кинул, не заплатив за работу. Но Сергея этим было не смутить. Он сказал: «Так я же оставил тебе свой документ в залог!» Однако когда Джонни на это ответил: «Но мне нужны реальные наличные деньги, а от твоих документов мне ни тепло, ни холодно», содержательные аргументы Сергея, по сути, иссякли. Поэтому он сказал только: «В общем, она тебе сейчас позвонит, ты исправь свои косяки, чтобы она мне больше этим мозг не е***а!» Джонни собирался сказать Сергею, чтобы тот не разговаривал с ним таким тоном, каким обычно с провинившимися детьми общаются, но тот уже сбросил.
Джонни невольно подумал: «Только психопат может, наверное, звоня со стационарного телефона в коде 495, заявлять: «Я сейчас в Сибири»!» Но, в то же время, не в этом ли причина того, почему люди им так верят? Ведь обычный, нормальный человек, пока постоянно взвешивает «а поверят ли мне?», «а какой вред нанесёт моя ложь собеседнику?» и т.д., невольно тупит и тормозит. Возникающие в результате едва заметные речевые паузы настораживают слушателя, вызывая недоверие. В информационную эпоху, в стране, где за последние годы заметно снизился уровень базового образования, когда на человека обрушивается масса различных сведений, многие пытаются базировать свои суждения о достоверности сообщаемого на уверенности говорящего. Увы, применительно к восприятию психопатов другими людьми такая позиция оказывается явно неразумной и приносит вред, а то и серьёзную опасность тем, кто её занимает.
Впрочем, Джонни не дали долго поразмышлять над этими вопросами. Вскоре позвонила Наталья и принялась ему выказывать своё недовольство. Она, мол, заплатила аж целых две тысячи за ремонт ноутбука, которым теперь не может нормально пользоваться. И вообще, у неё сегодня день рождения, а тут, понимаешь, расстройство сплошное! «Как трогательно! Happy Birthday to You!»– подумал цинично Джонни. А вслух поинтересовался, какие могут быть препятствия к работе на ноутбуке, если внутри все надписи по-русски? Но на это Наталья сказала, что установила русский пароль, и теперь не может зайти в Windows.
Несомненно, она предполагала поставить этим Джонни в тупик. Он заметил, как она растерялась, когда он предложил ей ввести пароль без русской раскладки клавиатуры, следуя его инструкции. Но она, как оказалось, тоже была баба не промах, и заявила: пароль не подходит. После чего решила развить успех психической атаки, высказывая Джонни артистично раздражённым голосом, как она, понимаете ли, в свой день рождения сначала не может ноутбуком пользоваться, а теперь ещё вынуждена тратить время с ним на какие-то бессмысленные манипуляции с клавиатурой, в результате которых она всё равно не может попасть в систему. Но Джонни прекрасно понимал: проблема тут отнюдь не в неправильности даваемых им ей инструкций, а в манипуляциях с его психикой, которые её кавалер и она пытаются провернуть. Как сделать так, чтобы она не могла сослаться на якобы неподходящий пароль? Ведь он – то не мог проверить, какие клавиши она нажимает!
Тогда Джонни сообразил. Он сказал Наталье: Перезвони мне через полчаса, я сейчас специально на двух компьютерах чужих проверю работоспособность своих инструкций. Джонни не поленился и действительно убедился, пару раз сначала устанавливая, а затем снимая пароль на той же самой версии Windows, как у Натальи. Теперь он был абсолютно уверен в своей правоте и собирался доказать это ей. Однако ни через оговоренные тридцать минут, ни через час, ни через два Наталья не позвонила. Джонни набрал ей сам. Не берёт. Потом через какое-то время ещё раз. Затем опять повторил. Результат тот же.
В обиженку решила поиграть, или правда в свой день рождения более интересные занятия нашла?– недоумевал Джонни. Наталья позвонила через два часа, как раз когда Джонни заходил в свой подъезд, возвращаясь из магазина. Он не стал говорить на лестнице, пока он поднимался в свою квартиру, чтобы Наталья не могла списать неправильный ввод пароля на плохую слышимость, а потому пообещал перезвонить через несколько минут. Джонни уже не жалел денег на телефонный разговор, лишь бы эта парочка отвалила от него со своим спектаклем!
По тому, как ловко и проворно теперь Наталья ловко как бы следовала его указаниям:
держишь , набираешь на цифровой клавиатуре 229, отпускаешь ;
держишь , набираешь 224, отпускаешь ; держишь , набираешь 165, отпускаешь ; держишь , набираешь 173, отпускаешь ; держишь , набираешь 162, отпускаешь ; держишь , набираешь 160, отпускаешь ; держишь , набираешь 172, отпускаешь , Джонни моментально понял: никакой проблемы с паролем у неё не было изначально! Всё это было разыграно от начала до конца данной парочкой, чтобы то ли заставить его переставить на ихнем ноутбуке Windows на изначально русский, то ли ещё с какой – то неведомой целью. И ему было совершенно очевидно: на этом всё не закончится, и они не успокоятся, пока не добьются своего! А пока он задумался на секунду, не поздравить ли Наталью с днём рождения, потом решил этого не делать, и лишь галантно принеся извинения за доставленные неудобства с паролем, закончил разговор.
Как и следовало ожидать, через пару дней позвонил Сергей. По его словам, ноутбук время от времени спонтанно перезагружался, вис и показывал синие экраны смерти. Однако, несмотря на это, Сергей в разговоре с Джонни сменил гнев на милость. Посетовав на то, что Джонни часто «не может нормально сделать работу с первого раза», Сергей в то же время отметил, как Джонни в прошлом году отремонтировал его моноблок (тот самый, где Владимир перепаивал системную плату и за который Сергей в итоге так и не расплатился) на «одиннадцать баллов из десяти». Ведь можешь же, мол, если захочешь и нормально подойдёшь к своей работе!
Сергей также решил поиграть с Джонни в мужскую солидарность, неоднократно как бы подчёркивая: сделай в этот раз всё нормально, а то мне проклятая баба весь мозг сожрёт! Мол, раз такие дела, Наталья в дальнейшем не будет больше к тебе обращаться, но сейчас разберись с возникшей ситуацией так, чтобы она меня этим не беспокоила!
С одной стороны, Джонни хотелось даже поблагодарить Сергея за вежливость в сравнении с его более традиционной манерой общения. Но с другой, Джонни теперь не оставляла тревожная мысль: а не накрылся ли жёсткий диск, который я им туда поставил?
Конечно, если бы речь шла о приличных пользователях, у Джонни не было бы особых оснований беспокоиться за диск, даже снятый со старого неисправного ноута, так как перед установкой им было выполнено многократное тестирование поверхности. Ему сразу вспомнилось, как в памятный день встречи с Леночкой в сентябре 2012 года Сергей привозил ему на обслуживание ноутбук, в котором были сломаны одновременно жёсткий диск и привод. Конечно, нет ничего удивительного, если в ноутбуке выходит из строя ЖД, особенно если с данным портативным компьютером не очень аккуратно обращаются. Равно как и нет ничего экстраординарного, если в ноутбуке отказывает оптический привод. А когда оказывается вышедшим из строя то и другое, это уже может наводить на некие мысли о владельце устройства, судя по тому, как он обращается со своей техникой.
Но, так или иначе, теперь Джонни деваться было некуда, коль скоро его угораздило втянуться в эту историю с психопатом и его подругой. А потому, на следующий день к нему опять приехала Наталья со злосчастным ноутбуком, рассказывая о том, как он виснет, перезагружается и кажет какие-то синие экраны с белыми надписями, которые она даже прочитать не может, т.к. они не по-русски. А то бы тебе сильно помогло, если бы BSOD, которые практически тут же исчезают, были на русском,– цинично подумал Джонни. Тем более, он был уверен: в данной ситуации синие экраны имели место, скорее всего, только в рассказах парочки, жаждущей добиться от него того, чего они хотели, а именно переустановки операционной системы.
Перед тем, как уйти, Наталья зачем-то сказала, что сейчас поедет на вокзал. – Да хоть в космос! Мне-то какое дело до этого?– недоумённо подумал Джонни.
К счастью, проверка поверхности жёсткого диска подтвердила его исправность. Таким образом, гипотеза Джонни о том, чего хотели эти двое на самом деле, подтвердилась. Поэтому он просто тупо взял и переставил Windows с русскоязычного дистрибутива. К тому же, у него с прошлой установки уже были заготовлены все нужные драйвера. Как и следовало ожидать, ни в процессе инсталляции самой операционной системы, ни при многочасовой установке многочисленных обновлений, никаких зависаний, самопроизвольных перезагрузок или синих экранов не было.
Когда на следующий день, как и договаривались, позвонила Наталья, Джонни понял, зачем, привозя ноутбук, она говорила про вокзал. Теперь она, по её словам (Джонни не очень внимательно слушал, да и это не интересовало его особо), была то ли на исторической родине своей, то ли ещё где-то далеко, а потому, по её словам, ноутбук заберёт другой человек, которого она попросила.
В результате, как Джонни и предполагал, поздно тем же вечером у него на пороге стоял улыбающийся Сергей, который забрал ноутбук, и сказал несколько извиняющихся слов о том, какие у него проблемы в семье. Затем Сергей поинтересовался, сохранился ли его документ, оставленный в залог (а то Наталья ему не сообщила об этом,– подумал цинично Джонни), а потом пообещал непременно приехать на следующей неделе и расплатиться. Ага, а прямо сейчас, при наличии такого стремления, расплатиться никак нельзя!– усмехнулся Джонни про себя, но вслух ничего не сказал. – Непременно нужно пообещать приехать в другой раз, как будто люди тебе поверят!– не мог успокоиться Джонни в своём внутреннем возмущении тем, насколько Сергей переоценивал масштабы его наивности.
Также была показательна история Сергея о том, как он продал этот ноутбук Наталье полтора года назад. «А она говорила, четыре месяца. Хотя бы удосужились своё враньё между собой согласовать!»– цинично ухмыльнулся Джонни про себя.
Как и было уже для Джонни совершенно очевидно, Сергей не позвонил, не приехал и не привёз обещанные деньги ни на той неделе, когда обещал, ни на следующей за ней. Таким образом, казалось, можно было считать эту главу психопатической саги закрытой.
Однако примерно через полтора месяца Сергей снова позвонил и спросил: помнишь, ты делал Наталье ноутбук? При одном только упоминании этого факта Джонни сразу резко напрягся, морально готовясь к худшему, после чего выдавил из себя: «И что?» Однако, словно читая на расстоянии возможность такой реакции, Сергей поспешил заверить его насмешливым тоном, практически одновременно с вопросом Джонни: «Да нет, с ним всё нормально, он «летает». Но тут выяснилось, у неё моноблок в точности как у меня, помнишь, ты мне ремонтировал в прошлом году? И с ним, кажется, та же проблема!»
Слушая Сергея, Джонни невольно отметил для себя в который раз: вероятностные оценки – слабая сторона психопатов, на которой они то и дело «подрываются» в своей лжи. Видимо, от быстро, непринуждённо и складно говорящих психопатов даже примерный расчёт шансов того или иного события потребовал бы слишком больших когнитивных ресурсов (там более, психопаты, с которыми приходилось иметь дело Джонни, были людьми малообразованными – Валенков, Туповский, Гонилов, Леночка...), а потому они себя не утруждали вычислениями. В результате, время от времени их ложь давала серьёзные сбои, как, например, в этом случае. В самом деле, какова может быть вероятность того, что у Натальи такой же в точности моноблок, как у Сергея, если не он ей его «подогнал»?
Впрочем, Джонни понимал и то, как важно не переоценивать значение данного фактора. В частности, у Натальи, наверное, действительно был день рождения, когда Джонни учил её вводить пароль без русской раскладки, каким бы маловероятным Джонни тогда ни показалось это событие.
И памятуя, с какими людьми имеет дело, Джонни на этот раз сразу постарался предупредить: «Я ничего не обещаю, а потому не могу брать на себя ответственность, даже если в результате ремонта устройство придёт в полную негодность! В случае успешного результата я не отдаю моноблок обратно, пока не получу три тысячи за свою работу. Никаких кредитов и залогов!»
Получив от Сергея соответствующие заверения (которым в устах психопата, как Джонни прекрасно понимал, грош цена, а потому они годились скорее лишь для самоуспокоения и минимизации тревоги), Джонни принялся ждать, когда Наталья подвезёт моноблок. Джонни предполагал, что Наталья позвонит ему и попросит помочь ей, встретив на улице, а потому был немало удивлён, когда она легко, в одной руке внесла в его квартиру девайс, который весил четырнадцать с лишним килограммов. Есть женщины в русских селеньях!– подумал впечатлённый Джонни.
Впрочем, в тот визит Наталья показала себя не только физически сильной, но также хитрой и коварной женщиной. Сначала она заявила о своём желании получить готовый моноблок через два дня, не позднее, и Джонни пришлось повторять ей уже сказанное прежде Сергею: ключевую часть устройства придётся везти другому человеку, а потому весь ремонт займёт не меньше недели. Потом Наталья поинтересовалась: «две тысячи?», хотя Джонни всего несколько часов назад отчётливо сказал Сергею: «три».
Дальше вначале всё шло как по накатанной. Джонни убедился в проблеме, разобрал моноблок, тщательно складывая на видном месте мелкие детали и винтики. Потом выкрутил плату и отвёз коллеге, который так часто его выручал. Владимир, как всегда, в этот раз был на высоте, и через три дня вернул Джонни отремонтированную системную плату со словами: расплатитесь, когда проверите.
Джонни принялся собирать моноблок обратно с намерением проверить и наутро отдать Наталье, но тут его поджидал неприятнейший сюрприз: не хватало внутренней металлической задней стенки! С одной стороны, им была отложена в сторону пластмассовая большая главная задняя стенка, которую Джонни так боялся сломать, помня свой горький прошлогодний опыт. С другой – в наличии были все многочисленные мелкие детали и винтики, с нехарактерной для него аккуратностью сложенные в стоявший рядом корпус компьютера. Но проклятой задней металлической стенки не было, и всё тут! А она была важна при сборке, чтобы прочно зафиксировать внутренности. Да и в любом случае Джонни не решился бы без этой стенки отдавать, даже если бы она выполняла декоративную функцию.
Джонни становилось всё больше не по себе от происходящего. Усиливалось ощущение, что у него «едет крыша». Нет, разумеется, на самом деле она у него давно уже серьёзно и безвозвратно съехала, но он до этого момента, значит, просто не представлял себе, насколько!
Да, он и раньше дома умудрялся терять целые боковые стенки и верхние крышки от корпусов, ещё большие по размеру. Конечно, тогда это было обидно, т.к. корпуса, которые стоили денег, приходили таким образом в негодность, но это всё же было не то. Теперь же, зная, как это было важно для него, с какими клиентами он имеет дело в данной ситуации... Нет, это было просто немыслимо!..
Джонни принялся судорожно шарить по всему полу, среди куч своего хлама. Обессиленный, он свалился на кровать, когда за окном уже рассвело, однако крышку так и не нашёл. А на следующий день позвонила Наталья и поинтересовалась, когда будет готово. Не решаясь сообщить ей правду, Джонни сказал: через пару дней, теша себя надеждой за это время всё же найти долбаную деталь.
В последующие дни Джонни принялся последовательно прочёсывать квадратный дециметр за дециметром пол в своей комнате. Ему, с его одержимостью накапливать хлам, при этом то и дело приходилось принимать невыносимо мучительные решения выкинуть ту или иную вещь, которая давно уже стала ненужной, но от этого её не становилось менее жалко выбрасывать. За эти несколько дней он вынес на свалку несколько мешков с мусором. Но крышки нигде не было!
Теперь Джонни с невыразимым ужасом думал о том, как он мог, отвлёкшись разговором по телефону или увлёкшись своими мыслями, нечаянно вынести крышку, скажем, на кухню, где тоже было полно всего, или вообще в бывшую мамину комнату, заваленную железным хламом до потолка. Тогда, пожалуй, ему эту крышку вообще до конца жизни не найти!
Отчаяние усугублялось невыносимым осознанием реальности того факта, как плохо работает теперь его мозг: он даже не может вспомнить, представить себе по памяти, как он эту крышку вообще доставал! Со временем у него в сознании всё больше укреплялось представлявшееся ему в то же время бредовым ощущение, что этой крышки вообще не было, когда Джонни разбирал моноблок! Но ведь по конструкции она должна там быть! А главное, он постоянно представлял себе, словно кошмар, как может реагировать Сергей, узнав, что Джонни про*бал крышку!
Когда Наталья позвонила даже не через два, а через четыре дня, Джонни, не в силах больше выносить своё отвратительное моральное состояние, связанное с этой ситуацией, решил сказать, как есть. Вначале, правда, от её реплики ему стало ещё больше не по себе, усилив его и без того немалую тревогу. Джонни начал, сказав: «Я хотел позвонить тебе (к тому времени они уже перешли на «ты», начиная с Натальи – Джонни в подобных ситуациях предпочитал «зеркалировать» обращение собеседника) и сообщить об этой проблеме, но потом решил не беспокоить, раз сама не звонишь». Наталья же ответила ему на это совершенно непринуждённо: «А почему? Ты можешь, если хочешь, мне даже просто так звонить, мы же теперь с тобой друзья!»
Джонни обычно резко негативно воспринимал психолухов, наблюдая, как представители их цеха обманывают людей и делают деньги на чужих душевных страданиях. И, тем не менее, время от времени он всё же видел некоторый смысл в их мнениях. Например, когда они рекомендуют своим клиентам всячески избегать тех, кто беспардонно переходит «личные границы» (очень популярное словосочетание в лексиконе психолухов), преследуя свои эгоистические (обычно корыстные) интересы.
Впрочем, в сложившейся обстановке Джонни не имел возможности детально обдумывать мотивы Натальи, зачем она так сказала и всё такое. Его главным приоритетом сейчас было сознаться, а там будь что будет! Но когда он это сделал, к его невероятному изумлению, Наталья сказала: «Ах, да, там была такая крышка железная! Я её сняла прошлым летом, а то моноблок с ней сильно грелся!» У Джонни, с одной стороны, камень с сердца свалился, но с другой, ему стало не по себе от мысли: как он мог не заметить отсутствия такой здоровой хрени! О чём он вообще думал, разбирая моноблок?! Вот ведь интересный парадокс: Он так тревожился при этом, чтобы всё получилось так, как надо, но при этом даже не заметил такую важную деталь, точнее, её отсутствие.
Правда, об этом у него теперь также не было времени размышлять. Важнее было решать задачу, стоявшую перед ним «здесь и сейчас», а именно организационный вопрос. Джонни настоял, чтобы Наталья непременно привезла недостающую металлическую заднюю крышку, т.к. иначе видеокарта не была жёстко зафиксирована. Джонни сразу предупредил: тебе придётся приезжать два раза, так как нужно уже собранный моноблок нормально протестировать.
Однако когда Наталья приехала и вручила Джонни крышку, она заявила: собирай, я тебя подожду, и прямо через полчаса заберу. Джонни нехотя согласился, но по истечении оговоренного времени он успел лишь включить моноблок и запустить операционную систему. Основательно тестировать уже было некогда. А в ответ на высказанные им сомнения Наталья сказала – я проверю сама.
Когда она расплатилась, забрала моноблок и ушла, Джонни не покидали неприятные предчувствия. Они в некотором роде начали сбываться менее чем через два часа после визита Натальи. Она позвонила и поинтересовалась, где её Bluetooth адаптер, который якобы находился в одном из разъёмов USB, когда она привозила ноутбук на обслуживание. Джонни вначале так обалдел от этого вопроса, что сказал, что он не помнит, чтобы адаптер там было вообще, но посмотрит. На следующий же день, когда Джонни был уже уверен, что ничего в портах USB не торчало, т.к. в противном случае он сразу сообщил бы об этом, либо как-то себе пометил, Наталья принялась говорить уверенным и в то же время наигранно-расстроенным голосом: «Нет, он там был, я точно это знаю!» И Джонни был вынужден смущённо мямлить: «Да не видел я его! Не помню! Надеюсь, ты не будешь думать, что я его у тебя украл!» Но, с другой стороны, как он мог с уверенностью утверждать про отсутствие маленькой хрени размером с флэшку, если перед этим без малого неделю судорожно искал здоровенную металлическую стенку?! И от этой мысли ему становилось не по себе. Он испытал только некоторое облегчение, когда выдавил из себя смущённо: «Вряд ли, конечно, но если вдруг найду у себя случайно, то дам знать», а Наталья ответила: «Хорошо».
Джонни прекрасно понимал: это была психическая атака против него. Он не мог только догадаться, зачем они это делают и чего хотят таким образом от него добиться. Чтобы он почувствовал себя виноватым и подарил им новый Bluetooth адаптер? Но рассчитывать на такое – слишком даже для психопата! А впрочем, что они реально теряют, разыграв перед ним такой спектакль, если угрызений совести по этому поводу у них нет ровным счётом никаких? Даже если Джонни им ничего не подарит в итоге, они в любом случае могут рассчитывать малость (или даже серьёзно – ведь есть же люди, очень чувствительные к таким вещам, начинающие сильно переживать по пустякам) испортить ему настроение. Но какой тогда для них в этом смысл, если, конечно, исключить странное садистское удовлетворение, которое испытывают некоторые, наблюдая растерянность другого человека?
Для таких, как они, в гардеробах общественных мест пишут: «За вещи, оставленные в карманах, администрация ответственности не несёт!» А то ведь непременно найдутся умники, которые станут настаивать, что у них там был оставлен кошелёк с сотней тысяч рублей или прочие ценности!
Джонни также почему-то вспомнилось, как Леночка неоднократно проделывала с ним подобные трюки, чтобы его деморализовать. Хотя с ней в подобной ситуации как раз было понятнее – у неё имелась вполне объяснимая заинтересованность его деморализовать, так как между ними было более личное общение.
Джонни уже начинал понемногу приходить в себя и успокаиваться после этого неприятного инцидента, когда ему позвонил Сергей и (наигранно) гневным тоном поинтересовался: «что ты сделал с этим моноблоком?!» И прежде чем Джонни успел ответить выражением недоумения, продолжил: «Он работает, сука, как первый Пентиум! Ты не поверишь (в этот момент Джонни подумал про себя цинично: конечно, не поверю!): Наталья вчера попыталась установить Office, так он, сука, устанавливался ЧЕТЫРЕ ЧАСА! Ты понимаешь, б***ь, что это такое, ЧЕТЫРЕ ЧАСА?!»
Джонни, конечно, так и подмывало при этом сказать: «быть может, это было связано не столько с тем, какие ремонтные работы я выполнял на моноблоке, сколько с тем, *как* Наталья устанавливала Офис?!» Однако, разумеется, Джонни не стал это озвучивать, т.к. во-первых мог себе представить, какая волна говна поднимется, если он это скажет, а во-вторых, ему было практически сразу ясно: это очередной психопатический спектакль. Оставалось только разобраться, с какой целью на сей раз его решили им «порадовать»?
Задать об этом прямой вопрос собеседнику Джонни, разумеется, не мог, т.к. не было шансов получить правдивый ответ, а потому действовать приходилось, руководствуясь косвенными критериями. Первым делом Джонни организовал Сергея запустить счёт super pi сначала на миллион, затем на тридцать два миллиона знаков после запятой. Как и следовало ожидать, времена счёта, 34 секунды и 30 минут восемнадцать секунд (Джонни удивительно точно предсказал последний результат заранее, сказав: будет вычислять примерно 30 минут) соответственно, подтвердили предположения Джонни: вычислительные операции моноблок совершал с нормальной скоростью. О чём Джонни и поспешил проинформировать Сергея. Джонни сказал нехарактерным в их общении для него уверенным тоном: «Как видишь, по объективным тестам производительность тех частей моноблока, которые могли быть затронуты ремонтом, на адекватном уровне. Поэтому, если честно, я просто не понимаю, какие могут быть ко мне претензии».
В ответ Сергей, видимо, опасаясь, что Джонни сейчас сделает попытку вообще прекратить разговор, заявил: «Я же тебе не предъявляю, что ты что-то там сделал. Я хочу у тебя выяснить, почему комп тормозит». Таким образом, Сергей в очередной раз продемонстрировал типичную для психопатов тенденцию делать противоречащие друг другу утверждения в ходе одного разговора. Ведь сказанное было прямо противоположно тому, с чего он начал беседу: «что ты сделал с этим моноблоком?!»
Но, как бы там ни было, Джонни не удалось в итоге развить свой успех в плане отмазывания от попыток Сергея возложить на него ответственность за якобы имеющие место тормоза моноблока. Чтобы выполнить глобальное тестирование скорости работы простым способом, Джонни предложил Сергею запустить встроенный в Windows 7 тест производительности. Даже несмотря на всю ограниченность этого инструмента, он вполне годился для оценки в первом приближении, особенно в плане выявления «слабого звена». Однако Сергей, видимо, почувствовав, что его сейчас выведут на чистую воду, принялся артистично орать, как не может даже дождаться, пока тест производительности запустится. Мол, такими темпами сам тест будет идти несколько суток. Джонни попытался его заверить, что временная продолжительность теста не зависит от уровня производительности компьютера, однако Сергей его не слушал.
В то же время Сергей высказал свою якобы догадку, которая стала для Джонни ключом к пониманию причин спектакля. Сергей заявил, что когда последний раз запускал тест производительности, встроенный в Windows, и сравнивал с результатами, которые показывал его «собственный» моноблок (который Джонни чинил в прошлом году) балл моноблока Натальи был ниже за счёт оценки жёсткого диска. Джонни усмехнулся, что не стоит так серьёзно принимать эти показатели. Мол, у него на дисках, объединённых в RAID-массивы нулевого уровня, ещё меньше показывает, и он не жалуется. Однако Сергей попросту проигнорировал это замечание, то ли не поняв его смысла, то ли не приняв всерьёз. Тогда Джонни решил двигаться в том направлении, которое наметил Сергей – предложил проверить поверхность жёсткого диска.
Следуя инструкциям Джонни, Сергей сначала скачал, а затем записал на болванку образ тестового диска Hiren's Boot CD. Всё это заняло у Сергея, учитывая необходимость медленно выполнять детальные указания, от силы минут десять. Джонни при этом отметил для себя проявление ещё одного характерного свойства психопатов. Оно проявляется, с одной стороны, в их способности очень хорошо концентрироваться на выполняемой задаче, не отвлекаясь ни на посторонние раздражители, ни на поток собственных мыслей. Благодаря этому, по-видимому, у Сергея получалось так хорошо следовать инструкциям Джонни, несмотря на образование 8 классов церковно-приходской школы и весьма умеренную в лучшем случае компьютерную грамотность. Другой, «нормальный» человек, наверное, в подобной ситуации значительно больше бы тупил и тормозил, не говоря уже про самого Джонни с его больной головой. В то же время, такое «туннельное» восприятие стоящей перед ним задачи, вероятно, значительно ограничивало «периферическое зрение» Сергея применительно к данной проблеме. В силу этого обстоятельства, надо полагать, Сергей «забыл» материться, когда запускалась программа Nero Burning ROM для записи болванок. Джонни хорошо знал: обычно Nero и прочие средства «нарезания» записываемых дисков объективно стартуют даже дольше, нежели многие обиходные приложения. А потому Сергей непременно должен был бы ругаться на медленность запуска этой программы, если бы его моноблок действительно тормозил.
Как и следовало ожидать, полная проверка поверхности жёсткого диска при помощи MHDD прошла, как говорят медики, без особенностей. Теперь Джонни мог со спокойной совестью и ещё большей уверенностью сказать Сергею: по всем тестам производительность твоего моноблока нормальная, и я не понимаю, из-за чего ты так переживаешь. Реакция Сергея, однако, напомнила ему сцену из компьютерной игры, когда бомба или снаряд попадает в цистерну с говном. Сергей начал орать: «Я не пойму, ты совсем тупой, б***ь, что ли? Я тебе говорю: «у меня машина не едет!», а ты мне про какие-то тесты говоришь! Ты понимаешь, б***ь, такие слова, «машина не едет ни х**!!» Да мне по х** на твои тесты, если у меня машина не едет!»
Джонни вначале сделал робкую попытку усомниться: «так не бывает», но, как вскоре осознал, зря, так как Сергей принялся орать: «Ты мне не веришь? Я что, по-твоему, пи**ить тебе буду, да?!» Джонни усмехнулся про себя: «Я заметил, ты мне говоришь исключительно правду! Да таких пи***лов, так ты, ещё поискать надо!» Но вслух, разумеется, он этого не сказал, так как иначе его бы накрыл с головой девятый вал говна. Вместо этого Джонни сделал очередную тщетную попытку привести логические аргументы: «Знаешь, сколько лет я имею дело с компьютерами, раньше я такого не видел, чтобы у пользователя всё тормозило, но при этом измерения производительности с помощью тестов давали нормальные результаты! Сегодня ты тест запускал – скорость счёта была вполне нормальная, я даже мог её предсказать тебе. Несколько дней назад ты смотрел родными средствами Windows – тоже было всё нормально». Джонни не преминул указать Сергею, что он тестировал производительность моноблока средствами самой системы уже *после* того, как Наталья забрала его у Джонни. Свою дальнейшую аргументацию Джонни построил таким образом: «Если я правильно тебя понял, ты утверждаешь, что производительность нормальна только в тестах, далёких от реальной жизни. Но если все компоненты работают с нормальной скоростью, возьми, переставь Windows, и ты увидишь, что процесс идёт с нормальной скоростью!»
Уже произнеся эти слова, Джонни понял, какую глупость он сказал. Ведь Сергей же сам себе систему переустановить не сможет! Даже если у него получится её инсталлировать, где он возьмёт драйвера?! Но было уже поздно – слова вылетели. Сергей свирепым голосом поинтересовался, сколько времени устанавливается Windows 7. Джонни сразу сообразил, к чему клонит его собеседник. Слишком малое время называть глупо. К тому же, ХЗ с какой скоростью оптический привод в моноблоке Сергея DVD читает – возможно, очень медленно. С другой стороны, не стоит говорить слишком много, накаляя и без того неспокойную обстановку заведомым враньём, к тому же уподобляясь в этом своему собеседнику. Поэтому Джонни назвал разумное значение: 40 – 50 минут.
Сергей не стал спорить с этой оценкой. Он просто продолжил говорить на повышенных тонах: «Хорошо! Вот сейчас я засекаю время, 22 часа 50 минут, и начинаю ставить Windows. Когда процесс закончится, я позвоню тебе. Если это займёт больше пятидесяти минут, как ты говоришь, должно на это потребоваться (Сергей теперь начал откровенно орать), я рас***чу этот моноблок об стену, и ты будешь покупать мне новый!» Джонни не успел ответить Сергею, чтобы не надеялся, как тот сбросил звонок.
Минут через пятьдесят позвонил Сергей и сообщил, что прошёл уже час, а даже индикатор копирования файлов системы до конца не дошёл. После чего, уже практически срываясь в крик, добавил: «ты не представляешь, б**, как мне хочется раз**бать эту х**ту. Наверное, я прямо сейчас это и сделаю!». С «того конца провода» донёсся грохот, напоминающий сильные удары. Джонни весь сжался, словно били его. Да, такого он не ожидал! Стараясь не выдать своего волнения и говорить как можно спокойней, Джонни сказал: «Это твоя вещь. Тебе волен поступать с ней, как считаешь нужным». Сергей на это, однако, зачем-то ответил с явной усмешкой, что моноблок не его, а Натальи. После чего добавил уже значительно более спокойным тоном: ладно, я позвоню тебе, когда система установится до конца».
Этот разговор между ними происходил, когда Джонни ещё был в круглосуточном магазине, расположенном неподалёку от его дома, куда он отправился на ночь глядя за продуктами. Вернулся Джонни таким взвинченным, что даже не взял с собой в ванную телефон, когда мылся. Выйдя после душа на кухню, Джонни увидел тринадцать пропущенных вызовов с номера, который не определялся. Наверное, только психопат может быть в подобной ситуации таким настойчивым,– усмехнулся Джонни. К тому же, с номеров, которые не определялись, ему могли звонить лишь два человека – Сергей Гонилов и Андрей Валенков, и оба они были психопатами. Джонни также вспомнились рассказы Леночки о том, как она названивала своему любовнику, который её даже в чёрный список из-за этого заносил.
Когда Сергей наконец-таки дозвонился до Джонни уже во втором часу ночи, его словно подменили. Теперь он уже был если не сама вежливость, то, во всяком случае, небо и земля с его же манерой общения всего пару часов назад. Очевидно, он осознал: если Джонни перестанет отвечать на его звонки, ему будет гораздо труднее, если вообще реально, осуществить желаемое, ради чего, собственно, им был устроен весь спектакль. Вначале Сергей деликатно поинтересовался, словно оправдывая таким образом свой столь поздний звонок: «Ты где был? Я тебе звонил...» На это Джонни ответил: «А, извини, я только из ванной вышел». По тону голоса своего собеседника Джонни понял, что Сергей ему не поверил. Джонни и раньше не раз, особенно на примере Леночки, отмечал для себя это свойство психопатов: видимо, привыкши сами лгать налево и направо, они нередко сомневались даже тогда, когда люди говорили им правду, как было и в данном случае. Вероятно, Сергей подумал, что Джонни вначале решил больше не отвечать на его звонки, но потом то ли испугался, то ли смягчился, и решил взять трубку. Впрочем, такая интерпретация была только на руку Джонни, так как вынуждала Сергея разговаривать с ним в значительно более цивилизованной манере.
Сергей сказал: «Ты прикинь, винда ещё до донца не установилась, а прошло уже более двух часов». Однако после этих слов он не принялся ни орать, ни упрекать собеседника в чём-либо, ни угрожать разнести моноблок, а принялся в удобной для себя формулировке излагать то, чего, как уже давно понял Джонни, Сергей хотел: «Ты знаешь, чё я думаю? Мне кажется, это жёсткий диск, сука, тупит. Теперь я в этом уже точно уверен!» Джонни отметил для себя, как Сергей говорил с уверенностью наркомана, пришедшего к врачу рассказать о своих проблемах со здоровьем и потребовать выписать заветное средство, которое непременно ему поможет.
Но Джонни не собирался спорить. Тем более, он уже давно предвидел такой поворот. К тому времени Джонни уже успел многократно протестировать диск, который предназначался заменить установленный в моноблоке Сергея.
Сергей продолжил: «Ты говорил, у тебя есть диск быстрый на пятьсот гигов. Так вот, давай тогда ты мне на него заменишь, а я приеду домой, погоняю, и если будет всё нормально, то я тогда тебе за этот диск заплачу. А если всё равно будет тормозить, тогда скажу Наталье, пусть продаёт этот моноблок на х**!»
Джонни сказал: «ладно», и в результате достигнутой между ними договорённости Сергей приехал в два часа ночи и привёз свой моноблок. Разобрав моноблок, Джонни окончательно понял причину устроенного его клиентом спектакля. Ранее, доставая, а затем устанавливая обратно материнскую плату, Джонни даже не заглядывал в тот отсек, где был расположен жёсткий диск. Теперь же его взору открылся маленький, а потому прикрученный всего двумя винтиками вместо четырёх, ноутбучный (шириной 2,5 дюйма, да к тому же ещё более тонкий, вместо «десктопного» 3,5 дюйма, который должен там был стоять по конструкции) диск. Очевидно, Сергей считал скорость этого маленького диска с 5400 оборотами шпинделя вместо 7200 недостаточной, а чтобы заставить Джонни выполнять работу по замене диска бесплатно, устроил весь этот цирк с низкой производительностью моноблока.
Собрав прямо посреди ночи устройство обратно (как бы ни было много времени, он не смог бы спокойно уснуть, не проверив свою гипотезу) Джонни принялся устанавливать программное обеспечение, «по приколу» хронометрируя различные процессы: инсталляция Windows – 16 минут (правда, с флэшки), Office 2007 Enterprise – 9 минут и т.д. Потом оставил моноблок на ночь (правда, у нормальных людей тогда было уже раннее утро) включённым скачивать и устанавливать обновления.
Когда на следующий день Джонни рассказал Сергею о результатах, тот только усмехнулся с видом человека, чьи предсказания сбылись. Забирая моноблок, Сергей задал только один вопрос: «сколько с меня?» Джонни тут же сообразил, что если назвать цену, то Сергей примется говорить «буду должен», обещать расплатиться, когда проверит и всё такое. Поэтому Джонни сказал: «Нисколько! Я тебе просто заменил один диск на другой».
Такая реакция Джонни, кажется, могла изумить даже психопата, хотя на самом деле, конечно, с этим контингентом обычно трудно сказать, действительно ли человек удивлён или просто играет. В ответ на щедрый жест сияющий от радости Сергей пожал Джонни руку, после чего забрал свой девайс и уехал.
Казалось, теперь Джонни мог, наконец, спокойно вздохнуть и поставить точку в этой истории с Натальей. Не тут-то было. Всего через несколько дней Сергей позвонил снова и сказал сердитым тоном: «Ну почему ты опять не можешь сделать свою работу нормально с первого раза? Что с тобой случилось? Стареешь?»
Естественно, Джонни было неприятно это выслушивать, особенно про «стареешь», но он сдержался и поинтересовался у Сергея, чем тот на сей раз был недоволен. Вначале Сергей, который имел привычку так делать там, где ему это было удобно в его манипулятивных речах, счёл нужным как бы отметить заслуги Джонни. Сергей сказал: «Смотри, когда ты заменил жёсткий диск, компьютер стал работать просто за**ись. Игрушки летали быстрее, чем на том, который ты делал в прошлом году. Я уже собирался его отдавать Наталье (Джонни про себя подумал, зная очевидные причины вранья Сергея: что же ты так долго собирался-то?!), как он перестал загружаться. А когда Джонни решил уточнить, что Сергей под этим понимает, тот ответил: «Ну, показывает экран, там первое запустить восстановление системы, а второе загрузиться как обычно».
Джонни попытался сказать, что такое случается, когда компьютер выключают неправильно, но Сергей продолжал настаивать: он выполнил «завершение работы» как положено, а потом, откуда ни возьмись, случилась, мол, такая фигня. Словно тщетно стараясь удивить Сергея его собственной ложью, Джонни спросил: «А если выбрать «Обычная загрузка Windows»?». Сергей, вначале, к его удивлению, ответил так: «Тогда система грузится нормально». Однако тут же, словно спохватившись в ожидании вопроса: «так в чём тогда проблема?», добавил: «Но потом, после того как завершаешь работу как обычно, при следующем включении снова вылазит так же х***я».
Сколько Джонни ни общался с психопатами, он не переставал изумляться тому, как они могут совершенно невозмутимо врать даже тогда, когда собеседник знает правду. Оставалось только выяснить, ради чего на сей раз был устроен этот спектакль. И с этой целью Джонни продолжал нащупывать почву. Он сказал Сергею: «Ты уж мне не говори! Такой экран не возникает на ровном месте после нормального завершения работы. И если жёсткий диск исправен – а я его проверял несколько раз перед тем, как поставить тебе – значит, это как-то связано с действиями пользователя. Например, установкой каких-то программ». «И чё, теперь программы устанавливать нельзя?» – огрызнулся Сергей.
Неожиданно у Джонни возникла неприятная мысль: «А если он неаккуратно нёс свой моноблок, или ещё по какой причине там правда проблема с диском, тогда как быть? Ведь он непременно обвинит в этом меня!» И вообще Джонни стал всё острее чувствовать, как ему на этот раз ещё больше надоедал подобный цирк, и вообще хотелось поскорее выяснить, зачем Сергей его устроил. Поэтому Джонни сказал прямо: «Послушай, Сергей, я не могу тебе по телефону выяснить, почему у тебя такая фигня происходит. Если хочешь – привози свой моноблок, и я тебе скажу. А на расстоянии я это не могу определить. Мне нужно проверить разные варианты».
Через полчаса Сергей уже был у него. И первым делом поинтересовался (а было около шести вечера) «получится ли сегодня сделать?» В ответ Джонни лишь пожал плечами: как пойдёт. Менее через два часа, когда Джонни вернулся из магазина, куда он, наконец, собрался пойти за продуктами, снова раздался звонок Сергея, которому, очевидно, не сиделось спокойно без компа: «ну как?» Теперь Джонни говорил с усмешкой, в которой слышалась чуть ли не издёвка: «Ты, наверное, считаешь, я тебе плохой диск поставил? Так вот, я сейчас проверяю его поверхность. Уже один круг прошёл, хочу ещё три раза его проверить, чтобы ко мне потом не было претензий по этому поводу». Сергей поспешил его заверить: «Да не, ты что, я тебе наоборот говорю спасибо за него, всё летает! Это просто винда, наверное, кривая, пиратская! Не надо больше никакой диск тестировать, просто переустанови мне систему нормально, и всё!»
Джонни, разумеется, понял намёк, заключавшийся в стремлении собеседника организовать его переставить засранный самим же Сергеем Windows, и отвечал тем же ироничным тоном: «Несомненно, эта в точности та же самая кривая винда, которую я тебе и Наталье твоей ставлю каждый раз, за исключением тех случаев, когда меня угораздило ставить изначально с англоязычного дистрибутива той же кривой винды, после чего, если помнишь, я исправлял на эту и вроде вы с Натальей были довольны. Так вот, я тебе сейчас с неё поставлю последний раз, всё будет нормально загружаться, и чтобы ко мне на эту тему вопросов больше не было!»
Поздно вечером и даже ночью Сергей с явным нетерпением названивал: «ну как, всё?» А Джонни отвечал с усмешкой: «Нет, установка обновлений на Windows и офис занимает пять часов». В один из таких звонков Сергей даже фактически сознался (собственно, Джонни это и так уже понял и без него, глядя на странные скачанные файлы), как он пытался поставить специальный драйвер, чтобы у него был «объёмный звук». А в результате, как Джонни уже догадался сам (ведь психопат-то никогда не сознается и не примет вину на себя!), скачал какую-то хрень с вирусами, после установки которой комп перестал нормально работать, и тогда Сергей принялся звонить Джонни.
Когда Сергей на следующий день собирался ехать забирать свой моноблок, он попросил Джонни сделать ему загрузочную флэшку с той самой «кривой» Windows, «чтобы не приходилось каждый раз ездить к тебе, когда она слетит». Разумеется, бесплатная работа Джонни для психопата Сергея ровным счётом ничего не значила – его волновала только необходимость поднимать свою откормленную задницу, чтобы отвести моноблок на обслуживание!
Теперь Джонни уже даже не переживал, что в этот раз, как и предыдущий, он фактически переставлял Сергею систему бесплатно и получил от него только двести рублей – себестоимость флэшки. И в самом деле: если бы к Джонни, обратилась, например, мама какого-нибудь мальчика, скажем, с синдромом Дауна и попросила переустановить операционную систему на любимой игрушке её сына – персональном компьютере,– он бы не стал брать с неё деньги, верно? Но если так разобраться, ведь Сергей, по сути, такой же человек с ограниченными возможностями, просто его дефект заключается не в драматическом снижении когнитивных функций, а в ущербности эмоциональной сферы и отсутствии совести. Так почему бы тогда не помочь из гуманных соображений моральному инвалиду?
Конечно, кто-нибудь, наверное, мог бы обвинить Джонни в том, как он своей мягкостью, основанной на трусости и малодушии, во взаимодействии с Сергеем фактически поощрял психопата. Однако в действительности тут всё было отнюдь не так просто. В самом деле, если бы Джонни занял более жёсткую позицию в отношении Сергея, контакты между ними бы попросту прекратились. Независимо от этого, будучи психопатом, Сергей, несомненно, продолжил бы обманывать людей в своём автобизнесе на значительно большие суммы, нежели те, которые он мог выгадать на компьютерном сотрудничестве с Джонни.
Продолжая же время от времени взаимодействовать с Сергеем, Джонни имел шанс видеть психопата в действии, ведущего себя естественным для него образом и изучать таким образом закономерности его поведения. Такие наблюдения приносят более ценную информацию о людях с этой патологией личности, нежели «научные» исследования продажных профессоров, раздающих своим студентам – будущим психолухам опросники, которые те заполняют, получая за это хорошие оценки, представляя себя психопатами или кем препод пожелает!
Обобщая данные, полученные им в ходе изучения различных субъектов, Джонни получает возможность рассказать широкому кругу людей о том, как устроен разум психопатов, давая тем самым своим читателям знания, которые позволят им своевременно распознавать социальных хищников в своей жизни и минимизировать наносимый ими вред.
Кроме того, интересы Джонни простирались гораздо шире. Ему хотелось раскрыть глаза современников и представителей следующих поколений на ту социальную действительность, которая его окружала. Так, думающему человеку его эпохи было трудно не заметить, как снизился уровень базового образования многих людей. С чем это могло быть связано? Наблюдения Джонни давали обширный материал для размышлений над этим вопросом.
С одной стороны, например, Джонни видел, как трудился не покладая рук по шестнадцать часов в день Владимир – выпускник МГУ, замечательный специалист по электронике и просто человек с золотыми руками, вынужденный большую часть своего времени проводить фактически на помойке среди железного хлама. И как на фоне Владимира чувствовал себя Сергей – психопат с восемью классами образования, сумевший хорошо окопаться в Москве, построив тут свой бизнес на торговле подержанными авто. При этом фактически единственным профессиональным навыком Сергея, которым он действительно хорошо владел, было умение ездить по ушам клиента. Он писал, оформляя доверенность на управление транспортным средством, «бес право передоверия». Сергей, таким образом, мог ставить себя выше правил русского языка. И в самом деле, зачем ему даже не осваивать правила орфографии (об этом, понятно, речи и быть не может, коль скоро семья и школа не научили), так хотя бы программными средствами проверять? Нет, ему ни к чему было так утруждать себя, коль скоро он и без этого умел убедить людей доверять ему, как не получалось у других, каким бы он при этом ни был бесом по жизни. Так ради чего тогда, спрашивается, школьникам, которые если не видели такое непосредственно, то хорошо знали по историям и рассказам, было приобретать в школе фундаментальные знания?
И подобная ситуация, увы, царила не только в образовании, но и в других жизненно важных сферах общественной жизни, например, в здравоохранении. Относительно состояния последнего показательно, как Наталья, подруга Сергея, закончившая в своё время Мухосранский педагогический университет, когда приехала покорять столицу, подалась именно в медработники. В её манерах хорошо чувствовалась хватка профессиональной торговки, выдрессированной на курсах менеджеров продавать околомедицинские услуги офисному планктону – обывателям с уровнем достатка чуть выше среднего, педалируя на имеющийся практически у каждого человека страх смерти и тяжёлых заболеваний.
И спрос на кадры, подобные Наталье, трудившейся в частной «клинике МРТ», был не удивителен. Ведь медицина из самой гуманной профессии давно уже трансформировалась в рынок частных услуг, где последними достижениями современной диагностики пользовались не тяжелобольные люди, которые в этом больше всего объективно нуждались, а те, например, кто имел возможность заплатить за то, чтобы посмотреть, «всё ли у них там нормально».
Общедоступная же, «бесплатная» помощь по полису ОМС превратилась, по большому счёту, в фикцию. Было бы несправедливым, конечно же, не отметить благородные и самоотверженные усилия многих врачей и младшего медицинского персонала по спасению жизни и сохранению здоровья многих людей, но, к сожалению, часто по не зависящим от них причинам они имеют реальную возможность предложить своим пациентам лишь утешение.
И, тем не менее, видя всё зло, творящееся в окружавшем его царстве насилия и несправедливости, Джонни не собирался сдаваться. Разумеется, Сергея Гонилова было бессмысленно призывать поиметь отсутствующую у него совесть, подобно тому, как не стоило даже пытаться образумить Сергея Туповского, Андрея Валенкова или красавицу Леночку. А поскольку невозможно ни с легальной, ни с этической точки зрения их изолировать от общества, оставалось только учить людей своевременно распознавать подобных типов и минимизировать вред, который могут принести контакты с ними.
К счастью, в отличие от упомянутых субъектов, у большинства населения имеется потенциал культивировать в себе качества Человека с большой буквы и жить по совести. Поэтому Джонни не хотел, чтобы вести себя подобно психопатам становилось модным, гламурным – ведь так будет хуже практически всем. Джонни невольно улыбнулся, вспомнив пароль на ноутбуке Сергея, который он учил Наталью вводить на цифровой клавиатуре без русской раскладки: + 229; + 224; + 165; + 173; + 162; + 160; + 172. Нет, пока у него ещё остаются силы, он будет делиться своими знаниями со всеми людьми доброй воли, чтобы они не становились жертвами негодяев, и могли сказать тем, кто жаждет исполниться «мудрости» психопатов, всяческих бизнес – тренеров, психолухов и прочих мразей, наставляющих людей обманывать и эксплуатировать друг друга: ХРЕН ВАМ!

Дорогие читатели! Предлагаемая вашему вниманию работа, продолжающая серию «Красавица Леночка», является экспериментальной сразу в нескольких смыслах. Основу изложения составляют размышления и реминисценции главного героя по имени Джонни, жаждущего поделиться с широкой общественностью своими соображениями о причинах зла в людях и взаимоотношениях между ними. Однако публика встречает творческий порыв героя без особого восторга: его произведения называют «бредом», а самого сочинителя клеймят «неадекватом». И тогда Джонни решает поставить опыт: он регистрируется на крупном специализированном сайте, где представляется экспертом в области психологии, получившим элитное профессиональное образование. Теперь пользователи того ресурса воспринимают его как авторитетного специалиста, у которого они жаждут получить консультацию по поводу своих душевных проблем и трудностей в личной жизни. Такое восприятие вдохновляет героя, непривычного к столь почтительному отношению со стороны других людей. Однако первоначальная его эйфория быстро сменяется печальными раздумьями о том, как твой статус, «успешность» и прочие атрибуты социального ранга оказываются куда важнее в восприятии тебя окружающими, чем ты сам и то, что ты имеешь им сообщить.
А потом... героя самого «накрывает» в реальной жизни. И, как обычно, его незавидной ситуацией спешат воспользоваться не только психопаты, обладающие изумительным чутьём на людей, у которых по жизни серьёзные проблемы, но и прочие типы, склонные к деструктивному поведению. На основании анализа происходящего вокруг и своего собственного опыта Джонни приходит к выводу, что он сам и окружающие его люди живут в больном обществе. Один из центральных симптомов этой патологии – якобы «естественное» стремление людей к доминированию над себе подобными, а также неоправданная, не делающая людей более счастливыми, эскалация собственного потребления за счёт других. Но, как бы ни было выгодно некоторым насаждение подобной идеологии джунглей, в действительности у людей отнюдь не «всё как у зверей», и игнорирование этого обстоятельства ведёт к трагическим последствиям.
При всей специфике данной работы автор остаётся верным традициям всей серии «Красавица Леночка» – писать так, чтобы каждая следующая часть была не менее жёсткой контркультурной жестью, нежели предыдущая, или, как говорят в народе, «маразм крепчал». Всем приятного чтения!


Инженеры человеческих душ решают половой вопрос

Окончательно прекратив контакты с Леночкой, и оставшись наедине со своей домашней свалкой, Джонни погрузился в тяжёлые раздумья. В те дни ему не раз вспоминалось его болезненное, также исполненное нелёгких мыслей отрочество, когда он был уверен, что на закате своих дней исполнится безусловной, всепрощающей доброты (по крайней мере, если ему суждено умереть от болезни, а не погибнуть внезапно, совершенно непредвиденно). Нет, разумеется, даже в те далёкие годы Джонни никоим образом не был религиозен. Просто в своих наивных юношеских размышлениях он не представлял, как можно вести себя иначе, когда перед суровым ликом вечности все мелкие обиды и дрязги непременно должны уйти на задний план. Почему же тогда теперь, когда в связи с серьёзным ухудшением состояния здоровья, счёт отмеренного ему срока, вероятно, пошёл на немногие месяцы, он по-прежнему оставался таким мстительным? Как дошёл он до жизни такой на закате своих дней? Откуда такая жажда крови и одержимость идеей расквитаться с женщиной, да ещё к тому же душевнобольной, дефективной от природы?
Ему очень важно было сейчас честно дать себе в этом отчёт. Ведь последнее время он очень интересовался проблемой происхождения зла в людях и взаимоотношениях между ними. А здесь оно в упор смотрело на него беззубым оскалом его собственной злости. Но почему?
Когда Джонни задумывался над этим вопросом, ему представлялось, как нормальные люди, офисно – планктонные обыватели, непременно воспримут его историю про Леночку – и в такой интерпретации он был совершенно уверен. Для них она будет всего лишь ничем не примечательным повествованием ущербного и неадекватного неудачника о неразделённой любви к женщине, которой он не был интересен. Ведь Леночка не только никоим образом не находила его привлекательным, но к тому же ещё, как говорят пиндосы, играла в другой лиге.
И, естественно, они не воспримут всерьёз изложенные им соображения о её психопатии. Для нормальных людей, и в первую очередь для женщин, они станут лишь дополнительным свидетельством его неспособности хоть в чём-то вести себя, как мужчина. Ведь вместо того, чтобы уйти с достоинством, когда его отвергли, Джонни, по их мнению, будет изо всех сил пытаться отыграть свои фрустрации и обиды на женщине, вначале вызвавшей его интерес. И, как прозрачно намекала жирный тролль Ронна с психологического форума, рационализировать неудачный личный опыт бредовыми фантазиями о социальных хищниках.
Не смущало нормальных женщин даже то обстоятельство, что Леночка искусственно подогревала романтический интерес к себе у людей, которые не привлекали её как мужчины. Ведь ни для кого не секрет, что мы живём во времена войны полов. А потому, как принято говорить в стране, где на протяжении многих поколений воспевались нешуточные страсти, à la guerre comme à la guerre. И в самом деле: многих ли мужчин смущает, например, когда знатный самец, вдоволь наигравшись с женщиной, которую считает недостойной стать своей женой, бросает её? А когда она приходит изливать свой праведный гнев на форумы в интернете, то не встречает там понимания и сочувствия даже среди тёток, которые, подобно мужикам, презрительно называют её обиженкой.
Задумавшись обо всём этом, Джонни начал понимать, что его особенно бесило. Это в первую очередь была насаждаемая нынешней гнилой идеологией стратификация, когда есть альфы, которым позволено всё, и омеги, о которых не вытрет ноги лишь ленивый. Нет, он никогда не сможет примириться с такой несправедливостью. Тем более, за всем этим стоят не просто слова и теоретические концепции, но множество искалеченных человеческих судеб. А кое-кому, несомненно, это очень выгодно. Вон, сколько кругом развелось психолухов, тренеров, коучей, инструкторов НЛП и пикапа, а также прочей нечисти, всячески поучающей через свои тренинги и книжонки: «иди к успеху по головам, бери от жизни то, что тебе нужно, не боясь при этом кого-то обидеть». Или: «Не стесняйся лгать. Учись своевременно распознавать и использовать в своих интересах психологические уязвимости других, играй умело на имеющихся у них нереализованных потребностях».
И что мы имеем в итоге? Психолухов уже как собак нерезаных, и их поголовье продолжает расти, а число людей с психологическими проблемами увеличивается ещё быстрее. Быть может, это связано с усовершенствованием диагностики, открытием новых расстройств? Так нет, оказывается, скорее наоборот. Если взять самую интимную сферу, например, пару столетий назад было распространено такое «заболевание» как «мастурбационное безумие», вызывающее, как тогда считалось, общее истощение, в свою очередь ведущее к чахотке, снижению зрения, нарушению пищеварения и так далее. Теперь же, разумеется, кто как хочет, так и дрочит. Более того, всего несколько десятков лет прошло с тех пор, когда гомосексуализм считался во многих развитых странах психиатрическим диагнозом, включённым как в девятую редакцию Международной классификации болезней (1977), так и в Диагностическое и статистическое руководство. (В DSM-I (1952) гомосексуализм присутствовал как разновидность «социопатического нарушения личности»; он был убран из 7-го издания DSM-II в 1974 году). В СССР, правда, «мужеложство» считалось не нарушением психики, а уголовным преступлением. Сейчас же человека, для которого «лучше нет влагалища, чем очко товарища», конечно, могут назвать п***ром, а то и прибить, но даже махровый гомофоб скорее постесняется назвать его душевнобольным. То есть, многое из того, что считалось ранее патологией в половой сфере, сейчас считается отражающим нормальную вариативность сексуального поведения.
Однако если на разнообразие интимных практик можно смотреть сквозь пальцы, то в случае многих других расстройств это неуместно, так как за ними стоят совершенно реальные человеческие страдания. О распространённости их красноречиво свидетельствует следующий пример. Многие (особенно женщины), когда нет возможности однозначно восстановить точный смысл из контекста, ошибочно расшифровывают сокращение ПА = «половой акт» как «паническая атака». Откуда напрашивается вывод о том, что у многих наших сограждан приступы паники случаются чаще и оказывают большее влияние на их жизнь, нежели половые акты!
Но с чем это может быть связано? Конечно, причины трудно установить с точностью и достоверностью, привычной, скажем, в естественных науках. Однако систематические наблюдения над людьми, у которых психопатологии уже развились, позволяют высказать весьма правдоподобные соображения на этот счёт. Так, одна молодая женщина, которая уже несколько лет страдает серьёзной депрессией и держится на плаву лишь благодаря регулярному приёму психоактивных веществ, рассказывает о себе:
«...Когда подростком поняла, с каким миром мне предстоит уживаться, появилось непреодолимое желание выпилиться отсюда... Я наблюдала за своими одноклассницами, за их лицемерием... Как они смеялись за спиной друг у друга, как ненавидели меня, и у меня же списывали. А потом я в 16 лет попала в интернет, и поняла, что не одни мои одноклассницы такие. Тогда я совсем разочаровалась в людях, окончательно и бесповоротно, и не представляла, как жить с этим дальше».
Разумеется, далеко не все душевно страдающие женщины называют столь глубокие экзистенциальные мотивы. Для многих причины носят сугубо личный характер. Полюбила парня, стала с ним серьёзно встречаться... только чтобы вскоре случайно выяснить, что её «любимый и единственный» признавался в своих «чувствах» не только ей, но и её подруге/однокласснице. Зачем он это делал? А как ему ещё было иначе разнообразить свой сексуальный опыт, чтобы «ребята старшие» не чморили его, что ему уже 17 или 18, а у него была всего она одна?!
Конечно, современные технологии позволяют молодёжи вести активную половую жизнь, не опасаясь неуместных на данном этапе репродуктивных последствий, а также сводя к минимуму риск заражения угрожающими жизни заболеваниями, передающимися половым путём. Однако, как говорится, «на голову гондон не натянешь», и нередко не окрепшая ещё, не вполне сформировавшаяся психика подростков (в первую очередь женского пола) оказывается не готовой к взрослым играм и спровоцированным ими эмоциональным потрясениям. Наиболее драматическими последствиями этого оказываются совершаемые девушками попытки самоубийства на почве «несчастной любви».
Впрочем, у подавляющего большинства юношеский оптимизм всё же берёт верх над неудачным опытом. Вдоволь оплакав свой «первый блин комом», девочки пытаются строить новые отношения, а потом ещё и ещё, однако практически неизменно получают всё тот же неутешительный итог. Как следствие, со временем на смену романтическому идеализму приходят горечь и цинизм: «они все козлы» и «им всем только одного надо». А раз так, то пусть они хотя бы за это дело раскошеливаются, учатся красиво ухаживать, а не так, чтобы сразу на них (или под них?) бросаться.
Описанная ситуация, впрочем, представляет собой лишь один из вариантов развития событий. Так, фактически многие девушки изначально исповедуют прагматически – утилитарный подход к отношениям. Это, однако, лишь усугубляет общую ситуацию.
Молодые же люди, от которых ждут красивых ухаживаний, вместо этого усваивают ответную адаптацию: на втором – третьем свидании не дала – значит, она настроена тебя динамить, попутно доя на деньги, как лоха последнего. А потому, какой бы привлекательной она тебе ни казалась, такую сучку лучше сразу послать на х**!
Обескураженные подобной ситуацией, в поисках ответа на вопрос «а как же мне тогда найти свою любовь?», молодые женщины обращались к дамским журналам и в интернет. Где «высокообразованные люди» – психолухи, инструкторы продвинутых курсов пикапа/школ для стерв, просто взрывали их не обременённые знаниями о мире мозги. Оказывается, то, что наивные дамочки считали самым лучшим, светлым и добрым человеческим чувством, представляет собой душевное заболевание под названием «любовная зависимость». Настоящая же любовь – без соплей, нытья и прочих сантиментов – это когда она предоставляет достойному мужчине то, что ему от неё нужно (ну вы же взрослые люди, поняли, о чём речь, верно?) в обмен на его «заботу», выраженную в конкретных материальных благах. Но вот незадача: «достойный мужчина», наверное, не стал бы таковым, если бы не умел считать деньги. А потому не очень – то стремится раскошеливаться.
Как следствие такого противоречия интересов, разгорался конфликт полов. А кому-то было очень выгодно его разжигать. Раньше, например, у какого-нибудь парня, даже при наличии серьёзных личных затруднений, могла возникнуть мысль: зачем платить приличные деньги психолухам и иже с ними, если есть масса более разумных способов потратить свои весьма ограниченные средства? Теперь же инструктор «пикапа» мог вкрадчиво сказать ему: «Денег, говоришь, лишних нету? А знаешь, где они? Ну-ка вспомни, сколько бабла ты потратил на девок за последние несколько месяцев? Чувствительно, правда? И насколько вырос за этот период твой сексуальный опыт? А я знаю ребят, которые были раньше такими, как ты, самыми обычными, даже стеснялись на улице к девушке подойти и заговорить первыми, а теперь им даст практически любая, какую они захотят. Просто уметь надо! А я мог бы тебя научить, как действовать. Выбор за тобой...»
Аналогично, всевозможные тренеры, «коучи» и т.д. взывают к молодым женщинам: «Сколько ты заработала за последний год, в частые авральные периоды просиживая в офисе до 12 часов в день и даже время от времени приезжая туда в выходные? И каковы твои реальные перспективы на этой работе, если, допустим, ты родишь ребёнка? А многие девушки когда-то выглядели менее привлекательно, а теперь за миллионеров вышли замуж! Так может, пора уже задуматься всерьёз над вопросом «почему я, такая красавица и умница, живу как дура?», пока ещё не поздно и есть что предложить тому мужчине, который способен по-настоящему оценить?»
Таким или сходным образом продавцы психологической лапши для ушей заманивали тех, кто создавал им (используя в отличном от принятого смысле термин психолухов из несколько иной оперы), первичную выгоду. Вторичную же приносили дошедшие до ручки жертвы посетивших эти тренинги.
Нет, Джонни не мог смотреть спокойно на подобное зло, царившее вокруг, и не собирался с ним мириться. Помимо непосредственного вреда, проповеди психолухов и иже с ними дополнительно оглупляли людей, особенно молодёжь, чьё образование, полученное в последние годы, и без того оставляло желать лучшего.
Так, на Джонни произвело неизгладимое впечатление, как на некоторых форумах восприняли его рассказ о психопатах. Казалось бы, если действительно интересуешься психологией, так прочитай, какие бывают необычные, очень обаятельные и в то же время опасные люди. Тем более, в рунете об этом трудно почерпнуть достоверную информацию из других источников.
Так нет же, вместо того, чтобы просвещаться, они сначала для порядка поинтересуются, какое у него образование, а потом начинается!.. Дескать, это реальный персонаж, она тебя обидела, не дала и т.д., поэтому ты всё это затеял, чтобы ей отомстить. Подумать только: люди, стремящиеся стать знатоками человеческих душ, пишут такую чушь!
Джонни впечатлял сам по себе argumentum ad hominem в стиле, который он называл «отрыжка дедушки Фрейда». Ему было совершенно ясно, откуда здесь, как говорится, «ноги растут». Психолухи имели привычку заявлять тем, кто с ними не соглашался: «ты это говоришь, потому что у тебя такая-то проблема». Однако в действительности этот аргумент абсурден в своей неуместности. Так как на самом деле личная заинтересованность в основном только помогала ему изучить психопатов, мотивируя его проявлять активность в этом направлении, пополнять свои знания и делиться ими с другими людьми.
Конечно, каким-нибудь физикам или математикам в этом смысле было проще. Ведь им же никто же не скажет, например, о детской травме, связанной с адронным коллайдером или о тайной страсти к бозону Хиггса! И специалисту по математической логике и теории алгоритмов, изучающему так называемые машины Тюринга, вовсе не обязательно знать о том, как Алан Тюринг подставлял другим мужикам свою задницу понятно для чего. Хотя в своё время, конечно, его чопорных соотечественников это настолько взволновало, что довели гениального человека до суицида!
Но, как бы там ни было, сдаваться Джонни не собирался. Он был решительно настроен продвигать свои идеи и знания в массы, нравилось это массам или нет и какими бы бредовыми они ни находили его измышления. Это должно стать той пользой людям, которую он постарается извлечь из своих наблюдений за психопатами, несмотря на все его переживания и совершённые им ошибки.
И Джонни хорошо знал, куда он пошлёт тех, кто скажет ему, мол, ты это делаешь, чтобы ей (или им, так как в его историях фигурировал не 1 человек) отомстить. И в самом деле: зачем говорить такие глупости? Ведь если он бы действительно хотел только ей отомстить, он бы давно уже сделал так, чтобы сучке мало не показалось! И она бы давно уже тогда искала пятый угол своей никчёмной жизни! А книги ради этого писать... нет, это слишком много чести для мелкой сошки. Джонни вспоминал, как Леночке, с её же слов, говорили друзья её любовника: ты всего лишь мелкая сошка!
Но в то же время, Джонни неоднократно ловил себя на очень странной мысли: он никоим образом не желал Леночке зла «просто так», только ради того, чтобы ей было плохо. И если бы она, допустим, заболела, тем более серьёзно, он переживал бы за неё, как за близкого, дорогого человека. Наверное, он бы даже в такой ситуации постарался ей помочь, не жалея средств и сил, но только в том случае, если бы у него была возможность подтвердить сведения о её состоянии, основываясь на реальных фактах, полученных из достоверных независимых источников. Другое дело, конечно, что у него не было реального шанса получить такую информацию...
Кроме того, Джонни никоим образом не мог назвать себя «жертвой» этой женщины. Ведь настоящая жертва проклинает тот день и час, когда она встретила своего обидчика. А Джонни, если бы верил в судьбу, то поблагодарил бы её за то, что свела его с таким удивительным человеком. Ведь именно встреча с Леночкой дала ему возможность открыть для себя и понять очень важные вещи, которых многие люди никогда не узнают. И если бы не это знакомство, даже несмотря на опыт общения с Валенковым и Туповским, Джонни так и доживал бы свой век в неведении относительно психопатов и смежных с данной проблематикой вопросов.
Разумеется, у Джонни не было оснований сказать Леночке «спасибо», так как благодарят тех, кто желает тебе добра и осознанно хочет сделать для тебя только хорошее, а здесь это был явно не тот случай. Но если отбросить эмоциональную, чувственную сторону, то не было у него веских причин и проклинать Леночку. Ведь, если так разобраться, она всего лишь больной человек, демонстрирующий симптомы душевного расстройства, которое в её случае проявляется в причинении людям зла.
И, разумеется, несмотря на всю её ложь, она никоим образом не виновата в том, что Джонни столько времени тупил и тормозил, прежде чем разобрался, с кем имеет дело в её лице и каковы реальные перспективы. Он просто не хотел, чтобы другие брали с неё пример.
А ещё, он хотел дать всем этим гадам – Валенкову, Туповскому, а главное – сучке Леночке, их практически единственный шанс стать продуктивными членами общества, нравилась им такая перспектива, или нет. Джонни был убеждён: даже инвалид, неизлечимо больной человек, может приносить пользу людям хотя бы своей историей болезни, информацией о том, как его организм реагировал на те или иные попытки корректировать его состояние. У Джонни даже то и дело всплывала мысль вспомнить всё, насколько позволяла ему угасающая память, и написать как можно подробнее о своих проблемах со здоровьем. О том, как он мучился с детства, как его не понимали окружающие и даже медики, издевались над ним. Но тут же, правда, такие его благие намерения разбивались о горькое отчаяние от осознания бессмысленности этого начинания. И в самом деле, кому это могло быть нужно? Бюджетные врачи героически отбивались от армий страждущих получить больничный по ОРВИ, бабулек (их гораздо больше, чем дедов – мужчины столько не живут!), приходящих за льготными рецептами и т.д. Для платных же обычно главным было не выяснение истины и не исцеление пациента. Их основной приоритет – снять с него как можно больше бабла, чтобы оплатить аренду, прочий штат клиники, ну и себе побольше в карман положить, разумеется. Да и в любом случае для Джонни было главным, чтобы помогло всем, кто нуждается, даже таким, у кого, подобно ему самому, не было денег.
Но если его собственная история представлялась ему по большей части бесполезной для широкой публики, он собирался положить остаток своих сил на то, чтобы «истории болезни» Валенкова, Туповского, Леночки и им подобных послужили человечеству. По замыслу Джонни, это должно помочь многим людям, которым придётся столкнуться на жизненном пути с подобными типами, минимизировать ущерб, причинённый взаимодействием с ними. Ему также была приятна сама мысль о восстановлении таким образом, пусть и чисто символически, некой социальной справедливости: пусть люди, которых их состояние обрекло быть вредителями и паразитами, невольно помогут (и в первую очередь наиболее уязвимым, у которых высокая вероятность стать жертвами) защититься от таких, как они. А также от тех, кто берёт пример с сучки, использующей людей при помощи не просто обмана, но также игры на самых лучших человеческих чувствах.
Хотя, будь сейчас массовое сознание не на её стороне, если бы «нормальные» люди, среднестатистические обыватели его поддержали, тогда Джонни не держал бы на неё зла. Если бы они согласились с ним, что она всего лишь больной человек, творящий зло по причине своей психопатологии, он встал бы на её сторону и защищал её от обвинений. Более того, если бы у него были лишние средства, он бы тогда поделился ими с нею. Пусть Леночка сделает себе приятное, купит шмотки, раз многие другие, подлинно человеческие радости жизни ей недоступны!
Однако в условиях существующей гнилой российской реальности и ментальности, такая всепрощающая доброта обернулась бы фактически злом. А потому он не собирался лить воду на мельницу психолухов, инструкторов НЛП и пикапа, бизнес-тренеров, «коучей» и прочих мразей, поучающих своих клиентов: «Зачем надрываться на работе или ещё где-то? Я научу тебя находить добрых и доверчивых лохов, которые сделают всю неприятную работу за тебя, да ещё будут гордиться, как они благородно тебе помогли». Джонни страстно желал, чтобы эти ненавистные твари все обанкротились. Они были для него хуже психопатов, так как у них, в отличие от психопатов, по сути, был выбор не совершать зло!
Постоянно вводя себя в раж навязчивым повторением в своей голове таких мыслей, Джонни принялся ночь за ночью размешать в разных местах в интернете тексты своих статей со ссылкой на свой сайт. Разумеется, на большинстве этих сайтов его попросту удаляли и блокировали, однако в паре – тройке мест его текст (и ссылки!) всё же оставались, и это вдохновляло его продолжать бессонные поиски «своего» читателя.
Более того, на сайте телепередачи «море лохов плюс», которую вёл знаменитый шарлатан, редактор даже удостоил его статью о психопатах положительного отзыва. Конечно же, Джонни настороженно воспринял восторг тех, кому не хватило разума не заливать обратно в рот уже однажды отвергнутое почками, но всё равно ему было приятно...
А ещё через несколько дней то, что вначале показалось приятным сюрпризом, обернулось горьким разочарованием. Раньше, пытаясь как-то объяснить себе тот факт, почему его никто не читает, Джонни списывал его на малую посещаемость ресурсов, где он размещал свои материалы. Однако некоторые из сайтов, объединённых в сеть «Тесный мир», были весьма посещаемы.
Конечно, Джонни сразу же насторожило название этого внушительного ресурса. Оно вызвало у него крайне неприятные ассоциации с мальтузианским (или социал-дарвинистским?) представлением о перенаселённости планеты, ведущим к выводу о неизбежности борьбы за существование, в результате которой «выживают сильнейшие».
Но потом Джонни увидел там множество статей, написанных психолухами, со ссылками на чьи-то сайты, и это его обнадёжило. Он подумал: значит, и я мог бы свои статьи так размещать! Кроме того, Джонни не мог не обратить внимания на достаточно большие числа, отражающие суммарное число плюсиков под каждый статьёй. А ведь ему очень нужна поддержка читателей! Так хотелось почувствовать, наконец: эти все старания были не зря! Вдохновляемый такими мыслями, Джонни разместил на паре крупных сайтов сети «Тесный мир» свою самую первую статью.
А когда на следующий день он снова зашёл туда посмотреть отклики, его ждал весьма неприятный сюрприз. Как оказалось, на этих сайтах в качестве оценки можно ставить не только плюсы, но и минусы. И именно их, судя по всему, посетители ставили под его статьёй. Совокупная оценка была минус тринадцать. Счастливое число,– мрачно усмехнулся Джонни.
Таким образом, Джонни получил ещё одно подтверждение своей уникальности и неповторимости. Упорно просматривая множество других размещённых на сайте статей, он так и не сумел найти больше ни одной с отрицательной совокупной оценкой. Все прочие публикации, написанные и подписанные психолухами, были настолько «правильными», что Джонни аж тошно стало. И, естественно, читатели восторженно оценивали их множеством плюсиков.
Увы, это было совсем не то свидетельство его исключительности, о котором мечтал Джонни! Пытаясь выяснить причины такой «народной любви», Джонни набрался решимости почитать комментарии. Большинство их были немногословны: Бред. Бред. Бред. И по несколько плюсиков под первыми сообщениями такого плана. Потом кто-то шибко умный решил раскрыть тему, по крайней мере, настолько, насколько ему позволяло его понимание, и вынес свой вердикт: обиженка. Его, впрочем, вскоре поправили: обиженец. Обиженок. Таким образом, ещё несколько комментаторов поупражнялись в склонении по родам оскорбительного незатейливого неологизма. Одна дама даже сочла нужным пояснить замену словоформы: писал мужчина. Другая, правда, тут же ей возразила, дескать, титул «мужчина» ещё нужно заслужить, а судя по статье, автору это не светит!
Разумеется, Джонни сразу же стало тошно это читать. В те досадные минуты ему вспомнилось, как ещё в отрочестве, когда у него что-то не ладилось (а у него практически ничего никогда не получалось, за что бы он ни брался) ему говорили: «в твоих неудачах виноват только ты, и нельзя винить в этом кого-то ещё. А тебе нужно сделать соответствующие выводы и извлечь уроки. В противном случае ты так и останешься один, никем не признанный и никому не нужный».
Тогда, ещё в детстве, его это очень пугало. Маленький Джонни при этом начинал чуть ли не в слезах говорить о том, какой он неудачник и просить окружающих научить его жить. Практически все другие люди сразу представлялись ему тогда если не умнее, то, по крайней мере, мудрее, разумнее его с практической точки зрения.
Сейчас же, оглядываясь назад, Джонни неожиданно осознал, какой важный путь он прошёл с тех пор. Конечно же, за прошедшие годы его популярность не только не возросла, но, напротив, он стал вызывать более активное отвержение со стороны людей, с которыми ему приходилось сталкиваться. Зато как изменилось его восприятие ситуации! Теперь он не только не обращался ни к кому за советом, но если кто-то позволял себе подобное (якобы из благих побуждений, видя, как он мучается по жизни), Джонни грубо обрывал их, говоря: не учите меня жить, и я не пошлю Вас на х**!
И презрительно наблюдал, как другие внимали советам психолухов не винить в своих трудностях никого, кроме самих себя. Вот и в сложившейся ситуации, как бы она ни была ему неприятна, Джонни не собирался упрекать собственную персону в неспособности других людей оценить его по достоинству. Что ж поделать, если семья и школа не позволили им подняться на соответствующий уровень?
И он никоим образом не собирался сдаваться. Не нравятся мои статьи? Значит, я буду их вывешивать на ваших сайтах, чтобы вы ставили свои минусы до тех пор, пока моё творчество не начнёт вам нравиться!– рассерженно думал Джонни.
В то же время, даже видя проблему не в себе, а в читателях, Джонни всё же очень хотелось выяснить, в чём же они были «неправильными»: а вдруг это поможет ему найти к ним подход, адаптировав своё изложение под реально имеющиеся у них взгляды и знания?
Таковы были мысли Джонни, когда он принялся изучать аудиторию «Тесного мира». Конечно, непросто было сформировать исчерпывающие представления о людях, отталкиваясь от их откликов на чужие статьи. Но в этом Джонни помогало то обстоятельство, что комментирование статей психолухов обычно превращалось в виртуальный междусобойчик завсегдатаев, где люди говорили скорее о наболевшем, нежели непосредственно по вопросам, затронутым в публикации.
Хотя женщины были более многочисленны, Джонни зачем-то начал своё исследование аудитории сайтов «Тесного мира», на которых он обычно бывал, с мужчин. Первым, что Джонни узнал об этих представителях сильного пола, было то, в ком они видели своих самых заклятых врагов. Таковыми оказались... одинокие женщины с детьми, которых эти мужчины упорно (вне сомнения, оскорбительно) обзывали «разведёнками с прицепом».
Пытаясь прояснить для себя причину подобного отношения, Джонни попытался на основании сведений, почерпнутых из множества комментариев, восстановить, насколько это было возможно, жизненную ситуацию упомянутых джентльменов. Разумеется, у каждого из них она была в какой-то мере индивидуальна, и в то же время у многих были общие черты. Так, значительной части этих мужчин было уже где-то в районе сорока и они были разведены. Вероятно, многие при этом надеялись найти более молодую и очаровательную замену своей всё больше теряющей сексуальную, да и просто человеческую привлекательность жене.
Некоторым и них, похоже, это всё-таки удалось, однако у этой части наверняка нашлись более интересные или важные дела, нежели сидение на сайтах сети «Тесный мир». У остальных же, судя по всему, так и не получилось найти себе молодую красавицу, либо они сочли, что она не стоит того что просила за свою благосклонность. А поскольку с бывшими жёнами они также успели сжечь все мосты, да и не тянуло их особо обратно, этот вариант для них также отпадал. В результате, им оставалось по большей части удовлетворяться лишь злословием на виртуальных сеансах коллективной словесной мастурбации.
Разумеется, их ситуация в известном смысле незавидна. Ведь даже у ругаемых ими на чём свет стоит «разведёнок с прицепом» есть хотя бы преданные потомки, которые смогут позаботиться о своих матерях в старости. Эти же красавцы – мужчины, грубо говоря, так и остались с х**м, который им даже и пристроить толком на постоянной основе некуда.
Впрочем, ещё хуже, чем о женщинах с детьми, они отзывались о мужчинах, которые вступали в брак или серьёзные отношения с разведёнками. Надо было видеть, с какой ненавистью активисты сайтов сети называли этих мужчин «оленями». Возможно, многие из них при этом думали о своих бывших жёнах, на личную жизнь которых они смотрели по принципу «сам не ем и другому не дам».
Но что же тогда препятствовало каждому из этих доблестных мужчин найти себе свою разведёнку с прицепом? В качестве причины нередко называлось нежелание кормить чужой выводок. Однако, как быстро просёк Джонни, во многих случаях это была всего лишь отмазка. Ведь в реальности-то как раз молодые красавицы, которых эти мужчины страстно желали, были бездонными дырками, легко затягивающими без остатка даже солидный доход. А среди работящих и работающих разведёнок с прицепом было полно женщин, способных прокормить не только себя и своих детей, но и подобного кавалера.
Некоторые мужчины, впрочем, откровенно называли другую причину. Для них взять женщину с ребёнком означало признание собственной несостоятельности как «самца». Они говорили о том, как дети, рождённые от других мужчин, вызывали у них органическое неприятие. Читая подобные реплики, Джонни захотелось разобраться, чем же так отталкивает мужчину чужой ребёнок. Своё исследование этого вопроса он начал с мысленного эксперимента.
Джонни попытался представить себе, как мужчина растит ребёнка, даже не догадываясь, кто на самом деле биологический отец. Увы, далеко не все женщины верны своим мужьям, а потому такое случается сплошь и рядом. Однако если суровая правда не раскроется, станет ли мужчина хуже относиться к ребёнку, как-то уловив на биологическом уровне его чужеродность? Сомнительно...
Впрочем, Джонни вскоре осознал серьёзный методологический дефект своего мысленного эксперимента. Кто может поручиться, что женщина, знающая, чьего ребёнка она на самом деле выносила и родила, никак это не обнаружит в общении с «официальным» якобы отцом? Возможно, сама того не желая (надо думать, это не в её интересах!), она может время от времени подавать невербальные сигналы своему мужу, как бы сигнализирующие: а я-то знаю на самом деле, какой ты лошара – рогоносец!
Когда Джонни размышлял о путях обхода этого методологического затруднения, ему почему-то вспомнилась печальная история его бывшего одноклассника. Вообще, Джонни не раз отмечал, как, несмотря на плохую и неуклонно ухудшающуюся память, он вполне сносно запоминает истории, в которых фигурирует смерть и/или тяжёлые болезни. Вот и на этот раз он вспомнил рассказ однажды встреченного им бывшего одноклассника, у которого скончался ещё в сравнительно молодом возрасте (мне сейчас самому столько,– с ужасом подумал тогда про себя Джонни) старший брат, а затем умерла от родов жена.
Джонни не сомневался, что Шурик (так звали одноклассника) был настоящим отцом своего ребёнка. Но ему интересно стало представить себе другие возможные варианты. Наверное, узнай Шурик, что настоящий отец другой, он, при всей своей порядочности, пусть и подсознательно, но выместил бы свои фрустрации на ребёнке. Тем более, отомстить мёртвой жене у него уже не было возможности. И Шурик повёл бы себя таким образом, вероятно, даже в том случае, если бы его жену на самом деле оклеветали. Конечно, Джонни не мог себе представить, кому и зачем могла понадобиться такая низость, как возводить поклёп на умершую женщину, но почему не вообразить такой вариант развития событий?
В то же время, даже если бы Шурик не был настоящим биологическим отцом, но не знал об этом, данный факт не помешал бы ему любить ребёнка, которого он считал бы своим. Если, конечно, не рассматривать случаи, вопиющие с фенотипической точки зрения, например, рождение негритёнка или косо/узкоглазого.
Таким образом, получается, фактическое отношение Шурика к растимому им ребёнку определялось бы не реальным их родством, а когнитивной схемой, существующей в его голове относительно роли настоящего и фиктивного отца. Однако такие представления не возникают в мозгу каждого отдельного индивида de novo. Скорее, они живут в коллективном бессознательном данной культуры. Но кто же тогда их туда поселяет?
Разумеется, в формирование позиций обычного человека по тому или иному вопросу обычно вносят вклад различные факторы. А в нашу эпоху агрессивных рекламных кампаний важную роль играют в первую очередь те, кому это выгодно с экономической точки зрения. Поэтому, к сожалению, в данном вопросе не обошлось без существенного влияния расплодившихся нынче организаторов психотренингов, инструкторов пикапа и НЛП, коучей и тому подобных типов. Чему же они учат свою паству?
Одно из центральных положений их проповедей, особенно важное с точки зрения рассматриваемых вопросов, заключается в утверждении, что homo sapiens представляет собой турнирный вид (даже если они не используют явно такую терминологию). Согласно определению, это означает, что представители одного пола (обычно и в данном случае мужского) борются между собой за возможность спариваться с представителями другого. У турнирных видов большинство особей конкурирующего пола не побеждают и соответственно никогда не спариваются, в то время как практически все представители противоположного пола совокупляются с небольшой группой победителей. Ранг самцов у таких видов обозначается греческой буквой от альфы (для обозначения доминантных особей) до омеги (самый низкий статус).
Продавцы тренинговых и тому подобных услуг нашли в такой обезьяньей иерархии для себя очень удобную нишу. Ведь психолуху или иному профессиональному полоскателю мозгов очень важно объяснить (потенциальному) клиенту, почему тот должен платить ему деньги, по сути, просто за трёп. В этом гильдиям мозготрахов также очень помог специфический симбиоз с индустриями, торгующими женским телом, изображениями женского тела, а также чем угодно при помощи изображений женского тела. Наглядные пособия, в огромном количестве создаваемые названными отраслями, помогали инструкторам должным образом мотивировать своих адептов, разжигая в их сердцах (точнее, несколько ниже) сильный огонь желания. Мудрые наставники призывали своих учеников не стыдиться своих чувств, отражающих, как следовало из их слов, естественное предназначение мужчины. Последнее же состояло в том, чтобы передать потомству как можно больше копий своих генов, т.е. фактически оплодотворить максимально возможное количество женщин, так как репродуктивные возможности каждой отдельной женщины принципиально ограничены продолжительным сроком гестации и прочими объективными факторами.
Ну а поскольку (практически) все мужчины хотят одного, реальные возможности спаривания для конкретного мужчины ограничены действием жёсткого полового отбора. Согласно учению, преподносимому инструкторами пикапа и тому подобными своим слушателям, женщины, у которых есть выбор, неизменно отдают предпочтение мужским особям более высокого ранга. Таким образом, низкоранговым самцам светят лишь те самки, которых больше никто не захотел.
Но как же тогда бедному юноше попасть в узкий круг «тех, кому дают»? Один из путей заключался в том, чтобы достигнуть реально высокого положения в обществе. Однако для этого, как минимум, сначала нужно потратить несколько лет на получение хорошего образования. И даже это, увы, не является гарантией – примером тому многие весьма грамотные люди, прозябающие в нищете и безвестности и уж точно не пользующиеся благосклонностью шикарных женщин. Другой вариант – стать плохим парнем, который не останавливается ни перед чем. Но этот путь статистически чаще в итоге приводит не в объятия красавиц, а в могилу раньше времени или в тюрьму.
Впрочем, как утверждают гуру «науки и искусства» обольщения, в таких драматических шагах и нет необходимости. Достаточно воспользоваться великим тайным знанием, которое они предлагают своим (потенциальным) адептам по сходной цене. Если освободить его от риторики, предназначенной прочно фиксировать такие словесные макаронные изделия на ушах учеников, оно фактически сводится к следующему.
В своём выборе партнёра женщина (человеческая самка) в значительной степени ориентируется на знаковые стимулы («релизеры»), позволяющие ей быстро идентифицировать «качественного» (доминантного) самца. Таким образом, мастерство соблазнения во многом сводится к умению подавать соответствующие сигналы, вызывающие с её стороны рецептивное (т.е. показывающее готовность к спариванию) поведение.
Казалось бы, что здесь такого? Ну и играли бы большие мальчики в свои игры! Но, к сожалению, негативные последствия моды на такие игры слишком велики, чтобы оставлять этот вопрос без внимания. Каковы же наиболее вопиющие негативные стороны?
Когда этот подход становится достоянием слишком большого числа неокрепших молодых умов, не способных критически оценивать распространяемую ради чьей-то коммерческой выгоды сомнительную информацию, возникают опасные идеологические тенденции. Среди них можно отметить:
– Взгляд на женщину не как на человека, на многогранную личность, но как на объект сексуальной охоты.
– Одной из основных тактик, применяемых в процессе такой охоты, является, по сути, обман, формирование ложных ожиданий.
– Женщины, не обладающие достаточной сексуальной привлекательностью в силу возраста или отталкивающей внешности, рассматриваются как биологический мусор и отношение к ним соответствующее.
– Женщина рассматривается как примитивно организованное существо, ориентирующееся в первую очередь на базовые релизеры животного характера, такие как материальные ресурсы, социальный статус потенциального партнёра и т.д. Фактически, при таком подходе «человеческая самка» редуцируется до уровня трёхиглых колюшек Нико Тинбергена. В его опытах, правда, фигурировали самцы, атаковавшие «всё, что движется» с красным брюхом. Однако смысл схожий – защита своей территории, т.е. в итоге отстаивание собственных репродуктивных интересов в борьбе с особями своего пола.
– Какие – либо моральные обязательства перед женщиной, с которой произошло сближение, рассматриваются как неуместные, так как якобы противоречат естественной склонности мужчины спариться с как можно большим числом самок.
Не меньше вреда приносят и последствия развёртывания конфликта между полами, возникшего в результате популяризации описанной идеологии. Одним из первых таких отрицательных последствий, как это обычно происходит в мире животных, стало развитие в женском сообществе контр – адаптации в ответ на данный вызов. К сожалению, она оказалась по большей части недифференцированной, т.е. все мужчины сваливались в одну кучу как класс, угрожающий интересам женщин.
Причина такой неразборчивости опять-таки оказывается во многом связанной с продвижением кем-то своих финансовых интересов в ущерб истине. В самом деле, какой психолух или просто досужий блоггер станет писать о строго определённой группе мужчин? Ведь это же ставит его в конкурентно невыгодное положение по сравнению с теми авторами, которые пишут обо всех мужчинах сразу!
Естественно, этот эффект только усиливался по механизму своего рода положительной обратной связи и предвзятости подтверждения за счёт уже сформировавшейся у многих женщин косности мышления после прочтения массы статей о «всех мужчинах». Или хотя бы всех «нормальных», «достойных», «адекватных» мужчинах. Будь у таких читательниц чуть побольше критического мышления, они бы либо пересмотрели свои представления о понятии «достойный мужчина», либо осознали, как то, что им представляется положительным и важным, имеет серьёзные оборотные стороны.
В итоге, значительная часть представительниц «прекрасной половины» человечества пришли к убеждению: мужчины, по крайней мере, представляющие реальный интерес, таковы по своей природе, и ничего с этим не поделать. Женские же тренинги, психолухи, блоггерши и т.д. излагали стратегию адаптации к животно-похотливой природе мужика примерно так: «Хочешь? А я хочу видеть, как мой мужчина вкладывает свои ресурсы в свою семью, своих детей, ну а для начала, в свою женщину. Иначе это не мой мужчина». Или что-то в этом роде.
Но потом пришли ещё более ушлые психолухи, инструкторы и т.д., которые открыли «школы стерв», где женщин обучали «усовершенствованному» варианту приведённой выше схемы приспособления к природному непостоянству мужчин. Ухаживает мужчина за тобой? Так не надо ему говорить: «Ты хороший парень, но у нас ничего не будет». Пускай надеется! И даже если ты на 100% уверена, что никогда не выпьешь столько, чтобы лечь с ним в койку и всё такое, зачем отказываться от такого заботливого, пусть и безответно влюблённого «друга»? Пользуйся им, пока у тебя есть такая возможность! Потом, его же никто не заставляет за тобой бегать, и ему никто ничего не обещал, верно?
По мере роста популяции очаровательных женщин, хорошо освоивших такие приёмы, поле битвы полов оказывалось усеянным всё большим числом жертв мужского пола, потерявших большие средства и нервы, прежде чем они поняли, как их попросту развели и использовали. Теперь инструкторам пикапа и тому подобного было ещё проще убеждать робких молодых людей, недоумевавших: разве хорошо так поступать с девушкой? Однако дальше всех, пожалуй, в этом направлении пошёл один провинциальный инженер, зарекомендовавший себя как крупный специалист в области... мизогинии.
Свой опус он претенциозно озаглавил «Женщина. Руководство для мужчин». Этот эпический труд фактически состоит из двух частей. В первой автор пытался подвести под своё сочинение солидный этологический и антропологический фундамент. При ближайшем же рассмотрении данный раздел представляет собой пересказ чужого видения (причём, увы, отнюдь не самого достоверного фактически) истории взаимоотношений полов, начиная с древнейших времён, щедро разбавленный досужими фантазиями самого автора.
Вторая же представляет, по сути, перевёрнутое заменой полов повторение ошибки женщин, которые, начитавшись статей женских тренеров и различных психолухов о коварстве мужчин, сделали выводы обо всех мужчинах как классе. Автор обсуждаемого руководства для мужчин представляет женщину как существо по своей натуре алчное, продажное, лживое, склонное к обману и манипуляциям, а потому изначально не заслуживающее доверия независимо от её поведения. И, конечно же, по его мнению, место женщины – кухня и спальня. Так как если она пытается сделать карьеру, то уже не сможет реализоваться как самка.
Свою домостроевскую проповедь автор женоненавистнического опуса преподносит как серьёзную науку. Однако к своим заключениям он приходит весьма сомнительным с методологической точки зрения способом. По сути, его выводы касательно женщин основываются на «историях из жизни», т.е. байках, рассказанных ему мужчинами, так или иначе пострадавшими от «женского произвола». Даже если предположить (в чём на самом деле нет оснований быть уверенным) исключительную правдивость его рассказчиков и корреспондентов, сам принцип построения умозаключений в данной ситуации содержит элементарную логическую ошибку, за которую должно было быть стыдно даже школьнику. Рассуждения, по сути, ведутся по схеме: «так как некоторые объекты класса Ж обладают свойством ТП, то, получается, все они такие». Однако в действительности это никоим образом не исключает существование в природе такой Ж, которая не ТП! Возможно, автор просто такую не искал, или, даже случайно встретив, не был способен или достаточно мотивирован разглядеть.
Джонни поймал себя на мысли, что, рассуждая таким образом, он мог бы счесть всех психопатами – ведь он знал достаточно много примеров импульсивного и бессердечного поведения разных людей. Собственно, подобным образом, наверное, Никколо Макиавелли в своё время пришёл к циничным выводам о природе человека. Однако Макиавелли занимался политикой, а в этой сфере люди особо не стеснялись в средствах, как в те времена, так и теперь. Подобным образом, некорректно распространять выводы, сделанные на основании историй взаимодействия с женщинами, демонстрировавшими особо деструктивное поведение, на всю женскую популяцию. Ситуация усугублялась отсутствием у господина инженера людских душ систематических представлений о разнообразии черт человеческой личности, хотя бы на уровне девушек с форумов по соционике. Владение такой классификацией помогло бы ему отделить зёрна от плевел, хороших женщин от плохих. А впрочем, он в этом в любом случае не чувствовал потребности – для него все женщины были по определению низшими существами.
Однако восторженных поклонников его словотворчества это не смущало. Они теперь знали, кто их подлинные враги: женщины. Но невдомёк этим мужчинам было, сколь негативную роль играл в их жизни этот кумир и ему подобные. Ведь проповедуемая им идеология в значительной мере закрывает для них возможность построить полноценную личную жизнь. В самом деле, если более «доминантный самец» может заманить женщину ресурсами (реальными или ложно афишируемыми), то этим людям остаётся только найти ту, которая их примет и оценит такими, как есть, и ради подлинного душевного союза будет готова испытывать несколько большие житейские неудобства, нежели другие женщины. Однако это требует доверия и открытости со стороны мужчины, а не враждебно – параноидной мизогинии, проповедуемой автором «руководства».
Знакомство с подобными материалами различных психолухов, тренеров, коучей, а также блоггеров и сочинителей типа упомянутого инженера – женоненавистника, производило на Джонни неоднозначное впечатление. С одной стороны, они вызывали у него насколько сильное омерзение, что ему противно было их читать даже по диагонали. С другой – они позволили ему сформировать более детальное представление об окружающем его мире зла, противостояние с которым составляло основное содержание его деятельности.
Одной из центральных составляющих этого зла представлялась ему идеология, согласно которой основное предназначение мужчины – человеческого самца заключалось в том, чтобы выиграть в крысиных бегах с себе подобными. И ведь многие действительно пытались жить по такому принципу, словно постоянно меряясь пиписьками с другими. Цель участника гонки сводилась, по сути, к максимальной эскалации потребления, когда люди стремились к обладанию многими вещами лишь ради того, чтобы продемонстрировать другим способность себе это позволить.
Приносило ли это победителям реальную радость жизни? С одной стороны, сами многие участники забега грезили, как успех откроет им доступ к самым шикарным человеческим самкам. В то же время, с таких животных позиций женщина представлялась не более чем куском мяса для удовлетворения похоти. Ведь, согласно учению пресловутого инженера, предназначение мужчины заключалось в оплодотворении как можно большего числа самок. И с этой точки зрения уже оказывалось не просто глупо, но противоестественно держаться позиции «я её люблю, и другая мне не нужна». Для самих же женщин в марках такого подхода мужчина представлялся в первую очередь источником материальных благ, «ходячим банкоматом», а не живым человеческим существом.
В то же время, когда Джонни слушал одного из ведущих экспертов в области изучения близких отношений, Джона Человека Божия, тот неустанно повторял, как важно, чтобы партнёры были в первую очередь друзьями. Как утверждал данный специалист, о своём партнёре следует знать, в частности:
– Кто его лучшие друзья, и какие люди его больше всего раздражают;
– Какие проблемы он переживает в настоящее время;
– Его заветные мечты и жизненную философию;
– Кого из своих родственников он любит меньше всего.
Кроме того, согласно мнению упомянутого эксперта, по-настоящему близкого человека слушаешь уважительно даже тогда, когда с ним не соглашаешься, и вам всегда интересно поговорить друг с другом.
Однако такой взгляд был едва ли не полной противоположностью проповедям, исходящим от гуру пикапа, инженера и иже с ними. В их учениях, самым ужасным для мужчины было стать другом женщины. Для них это лох, которого просто используют. И даже когда у них нет совершенно никаких оснований заявить, что человека используют как «банкомат» или источник бесплатной рабочей силы, его объявляют «эмоциональной помойкой», в которую сливают весь негатив по поводу отношений с действительно полноценными мужчинами.
Здесь, конечно, может возникнуть вопрос, почему же тогда в общении с настоящим мужчиной столько негатива, что его нужно регулярно кому-то сливать, однако главное даже не в этом. Ужаснее всего, наверное, то, как мужчинам, и в первую очередь молодым, прививается взгляд на женщину как на дырку от человека, предназначенную для удовлетворения сексуальных потребностей.
Другой важной составляющей подлинной любви является преданность, готовность всегда оставаться рядом с человеком, что бы с ним не случилось. Но инструкторы многочисленных тренингов и писатели книжек «помоги себе сам» проповедуют, опять-таки, диаметрально противоположные установки. Они наставляют своих адептов решать вопрос о продолжении или прекращении отношений исключительно на уровне сравнения альтернатив. А самой большой и позорной глупостью объявляется сильная привязанность к другому, и особенно «любовная зависимость». Человек, который не может найти в себе силы отказаться от того, к кому испытывает сильные чувства, объявляется чуть ли не психически нездоровым.
В результате, в жизни даже самых успешных, тех, кому завидовало подавляющее большинство остального населения, не было настоящей любви. Нет, разумеется, у них практически всегда были очень привлекательные для многих половые партнёры. Некоторые умудрялись встречаться даже с несколькими параллельно. Но уместно ли говорить о настоящем чувстве к партнёру, чей внутренний мир тебе толком не известен и даже не интересен? Или когда ты, как бы ни клялся в любви к конкретному человеку, всегда готов переметнуться к другому, если тот сумеет доставить тебе более острые ощущения от физической близости?
Некоторые, конечно, по-прежнему придерживались традиционной терминологии, предпочитая называть свою возню по поводу удовлетворения в первую очередь сексуального драйва (мужчины) или неоправданных материальных потребностей (женщины) в отношениях любовью. У кого-то даже могли взыграть эмоции, вызывая кратковременные проблески добрых, искренних человеческих чувств. Однако в основе их обычно лежал романтический самообман, когда в не познанном толком человеке видели того, кого хотели увидеть. Такие иллюзии нередко разбивались вдребезги о слова «дорогих и любимых»: «между нами ничего серьёзного не было, нет и быть не могло. Не знаю, зачем ты себе всё это придумала». В результате, больно раненые сердца заживали всё более грубыми шрамами цинизма. Те же, чьи раны подолгу не затягивались, становились лёгкой добычей всё более многочисленной орды психотерапевтов.
Впрочем, как бы горько ни плакали богатые, в любом случае отнюдь не судьбами этих успешных с житейской точки зрения людей были заняты мысли Джонни. Ведь для него, с его представлениями о социальной справедливости, они и без того смогли урвать диспропорциально много жизненных благ. Его же сердце было с теми, у кого не было практически ничего и никого. В современном ему мире, где то, что у тебя, ценится гораздо больше того, что есть в тебе, их материальные лишения усугублялись презрением окружающих.

Однажды, когда Джонни был погружён в такие раздумья, ему вспомнился очень важный, показательный момент его детства, когда он ещё был в состоянии и любил играть в футбол. С ним в одном подъезде жил парень, которого дворовые ребята звали просто «Саня с первого этажа». В те далёкие, несмышлёные годы, Джонни очень удивляла одна наклонность этого товарища. Когда делились на команды, Саня всегда шёл в заведомо более слабую. Джонни, жизнь которого уже в те годы состояла из сплошной цепи унижений и поражений, тогда было очень сложно понять логику своего соседа по подъезду. Ведь ему-то самому так безумно хотелось хоть иногда чувствовать себя победителем, даже если он был всего лишь запасным игроком выигравшей команды.
Теперь же Джонни поймал себя на мысли, что сейчас себя ведёт подобно тому, как в своё время Саня. За исключением, пожалуй, одного: Саня прекрасно играл в футбол. И потому нередко в остальном заведомо безнадёжная команда, к которой он присоединялся, оказывалась победительницей. Но Джонни сдаваться не собирался – слишком много сил он уже отдал этому проекту, который теперь считал центральной частью своей жизни. И потому каждую ночь Джонни вылезал в интернет и пытался вывешивать в разные места свои статьи, содержащие ссылки на созданный им сайт, только чтобы утром администратор очередного ресурса (которому, в отличие от Джонни, платили за его деятельность!) безжалостно свёл к нулю все результаты его бдений. Точнее, даже к отрицательной величине, так как с каждым бессмысленно потраченной бессонной ночью и уходящими силами он безвозвратно терял самое драгоценное – время, которого в его жизни оставалось всё меньше.
И единственным итогом деятельности Джонни пока были только печальные, безысходные мысли, возникавшие в его голове, когда он наблюдал происходящее. Такие мысли у него возникли, например, после попытки размещения одной из своих статей на сервисе блогов «Живой журнал России». С одной стороны, это место ему не понравилось сразу, так как практически моментально произвело на него впечатление (как впоследствии выяснилось, вполне верное) логова дерьмократов. Однако с другой, Джонни рассудил так: дерьмократы все такие очень серьёзные, с утра занимаются своей высокодоходной работой, а потому пока суд да дело,– смотришь, и поисковик увидит, даже если потом сотрут... Да если кто из них и прочитает – пусть знают, суки, что в этой стране не все с ними согласны.
Однако на практике события развивались совершенно иначе. Один из дерьмократов практически тут же написал донос, и их лакеи, которые, как оказалось, там дежурят круглосуточно, тут же удалили статью Джонни со стандартной формулировкой «S.E.O.».
Естественно, Джонни был расстроен, но ещё больше изумлён тем, что его заблокировали. Одно дело, если бы это сделал админ тамошнего сервиса, для которого это входило в должностные обязанности, и с которого могли спросить за не удалённый спам (если уж так характеризовать с технической точки зрения статью Джонни). И совсем другое дело, когда рядовой пользователь – дерьмократ (и он действительно был таковым по своим политическим воззрениям – Джонни не поленился прочитать его кредо в профиле) целенаправленно напрягал свою задницу писать жалобу! В конце концов, в своей статье Джонни никого не призывал на баррикады коммунистической революции! Да и выдержана она была, можно сказать, политически корректно в целом. А потому предполагать, что дерьмократ, который, скорее всего, статью даже не читал (Джонни почему-то был полностью уверен в этом!), увидит в ней какую-то параллель между психопатами и теми, за чью власть он ратует, было бы глупо.
В то же время, у Джонни совершенно не было иллюзий по поводу того, как дерьмократы, поливая грязью историю Советского периода, клеймили практику массового стукачества во времена Сталина. Просто тогда доносили не они, а на них. А потому дерьмократы были вовсе не против «проинформировать администрацию», когда для того был достаточно веский повод.
Поскольку у него всё равно сразу не получалось успокоиться, подумав ещё немного над этим, Джонни пришёл, как ему показалось, к правдоподобной версии мотивации дерьмократа. По его представлениям, главным для дерьмократа был Закон. Причём дерьмократический, т.е. такой, который вроде как предоставлял всем, независимо даже от имущественного состояния, равные условия.
Не раз невольно слушая разговоры обывателей в общественных местах, Джонни становился свидетелем того, как эта идея дерьмократов овладевает массами. Он видел, с каким чувством люди говорили: «ах, если бы у нас всё было по закону! Но ведь эти проклятые коррупционеры!..» Джонни же при этом лишь цинично усмехался про себя, представляя реальную картину, безнадёжно далёкую от наивных фантазий этих людей, одурманенных пропагандой.
Нет, он не собирался вступать с ними в полемику. Жаркие дискуссии вводили его в раж, и слишком сильное нервное возбуждение горячих дискуссий дополнительно подрывало его и без того очень слабое здоровье. Вместо этого он мысленно представлял себе своего оппонента и его позицию, и начинал с ним воображаемый диалог. Конечно, даже при этом он также возбуждался и нервничал, пытаясь отстоять свою правоту, но всё же не так. Бывало, он даже непроизвольно начинал беседовать с воображаемым оппонентом вслух. К счастью, такие «внутренние диалоги» случались с Джонни по большей части дома – можно себе представить, какое впечатление он производил бы на окружающих, случись с ним такое в общественном месте! Когда ещё была жива и более-менее в своём уме его мама, она в таких случаях говорила: «Хрюшка разговаривает с умным человеком!» Джонни даже находил этот её комментарий забавным. Получалось, в голове его живут как бы два живых существа – Хрюшка и «умный человек», которые иногда ведут беседу между собой. Другое дело, он сам, его основная сущность, непременно оказывалась здесь в роли свиньи.
Вот и сейчас Джонни вёл такой диалог с «умным человеком», пытаясь представить себе капиталистический рай, за который ратовали дерьмократы. Да, жизнь общества будет строиться на основании вроде как общего для всех закона, однако при этом у некоторых будет всё, а у остальных – ничего. И это, согласно идеологии дерьмократов, отражает высшую, биологическую, естественную целесообразность, в соответствии с которой сильные, наиболее приспособленные особи выживают, а остальные, если и продолжают влачить какое-то время своё жалкое существование, то не продолжают себя в потомстве, будучи носителями дефективных генов, обречённых на вымирание.
Но Джонни не только не был теоретически согласен, но и не собирался мириться с такой системой. Он не так много общался с людьми, но даже при своём ограниченном опыте день за днём наблюдал, как самые честные, добрые и бескорыстные люди становились в этой жизни в глазах других жалкими неудачниками. В то время как другие, используя физическое принуждение, наглый обман или нужные связи пробивались вперёд по головам ни в чём не повинных людей, которые были для них всего лишь презренным быдлом, которое можно и нужно использовать. И Джонни точно знал: так, а может даже ещё хуже, было бы и в капиталистическом раю, в который пытались заманить народ дерьмократы. И сколько бы их идеолухи не вещали про лень как неизбежную спутницу нищеты, просто нельзя было поверить в то, что многие люди, трудящиеся с утра до вечера за копейки, такие бездельники на фоне воротил, получающих в тысячи, десятки и сотни тысяч раз больше денег!
А потому Джонни твёрдо знал: он никогда не примирится с этой системой, которую он считает несправедливой, а потому не собирается признавать её законы, нравится это кому-то, или нет. Он будет стремиться жить не по законам, а по понятиям. Нет, не тем звериным, бандитским, которыми в 90-е, среди фактического разгула беззакония, пытались руководствоваться многие, а основанным на идеях гуманизма и справедливости.
Будучи человеком трусливым, да к тому же ещё противником насилия, он не собирается поднимать единомышленников на баррикады коммунистической революции с целью перераспределения собственности, хотя считал бы такие меры справедливыми. Нет. Вместо этого, Джонни собирался нести свои знания в массы обделённых, обманутых и униженных, с тем, чтобы они могли отстоять свои интересы и расквитаться со своими обидчиками.
Да, этим людям могло не хватать даже таких базовых для цивилизованного общества вещей, как качественные продукты питания и квалифицированная медицинская помощь в случае необходимости. Но помимо этого, для них очень важны были знания, которые позволяли бы им уверенно ориентироваться в современном информационном обществе. В принципе, обеспечить человека такими знаниями – задача системы образования. Но как с этим обстояло дело в государстве «равных возможностей», где он жил?
Несомненно, у самих дерьмократов, а также тех, чьи классовые интересы они представляли, т.е. крупных коммерсантов, финансистов и т.д., всё было в лучшем виде. Их выкормыши учились в элитных пансионах за бугром, после чего могли получить высшее образование в западных университетах, либо на наиболее престижных факультетах известных отечественных вузов.
Простым же рабоче-крестьянским детям такие знания были не положены. За них г-н Фурсенко и его приспешники, реформировавшие систему образования, решили: пусть быдло знает ровно столько, чтобы
– С одной стороны, много и упорно работать на хозяина, принося ему большой стабильный доход. Поскольку никто не собирается создавать в этой стране крупномасштабные высокотехнологичные производства, то даже скудных базовых знаний работника в такой ситуации должно хватить, коль скоро он в должной степени мотивирован жаждой потребления работать с утра до вечера, не покладая рук.
– С другой стороны, он не должен быть слишком образован и культурно развит, чтобы избежать критической оценки им предлагаемых товаров и услуг, да и самой своей объективной потребности в них – тогда будет возможность впаривать ему всякий трэш как якобы качественные и абсолютно необходимые для его полноценной жизни вещи.
Конечно, чисто теоретически, в цивилизованном обществе существует механизм, позволяющий достаточно серьёзно настроенному даже взрослому человеку потихоньку не только восполнять наиболее вопиющие пробелы в базовых знаниях о мире, но и следить за новыми достижениями, отражающими ход научно-технического прогресса. Имя такому подходу – непрерывное образование, когда человек в идеале учится чему-то, развиваясь на протяжении всей своей жизни. Это необходимо современным врачам, а также научным работникам и преподавателям высших учебных заведений различной направленности, однако в принципе может исповедоваться каждым человеком, серьёзно настроенным удовлетворять свою жажду познания.
Однако в обществе равных возможностей, по совместительству являющемся информационным, где всё (включая человеческую жизнь!) имеет свою цену, знания также представляют собой товар, именуемый интеллектуальной собственностью. Конечно, последнее понятие чаще всего используется применительно к тем сферам, где о глубине мысли и содержания можно говорить лишь условно.
Так, Джонни нередко вспоминал, как в нищие (для него, как, впрочем, и для многих в этой стране) 90-е он отдавал последние пятнадцать долларов за компакт-диск с любимой музыкой, исполнители которой давно уже перестали петь, и отошли от дел. То есть, тем самым он фактически кормил явно не бедную музыкальную индустрию. В этом, впрочем, Джонни теперь больше винил собственную глупость и свои комплексы, заставлявшие его считать, что пиратские диски заведомо «плохого качества». Ему часто вспоминалось, как он ездил в те годы в магазин на другой конец города, где торговали качественной аудиоаппаратурой и компакт-дисками. Там он то и дело облизывался на технику, выставленную на витринах, и мечтал, что когда-нибудь сможет её приобрести – ведь тогда он ещё не терял надежды, что когда-нибудь у него будут деньги. Но больше всего Джонни из тех поездок запомнился один продавец отдела компакт-дисков того магазина. Печальным взором оглядев шубу из искусственного медведя, умершего естественной смертью, которую тогда носил Джонни, парень сказал ему: «зачем Вы покупаете здесь? Поезжайте на Горбушку! Там в пять раз дешевле и ассортимент больше! Поверьте, Вы не заметите разницы в качестве, даже если станете слушать на аппаратуре, которую продают в этом магазине». Джонни не мог не обратить тогда внимания на тот такт, с которым продавец как бы намекал ему, что у него никогда не будет средств покупать аудиотехнику в том магазине. Но сколько Джонни ни ездил ещё в тот магазин, больше того парня там не было ни разу. И Джонни не мог не прийти к выводу о том, как в торговле поступают с продавцами, осмеливающимся говорить правду покупателям.
Впрочем, с тех пор Джонни давно уже по большей части потерял интерес к музыке. Теперь он имел возможность найти и скачать из инета практически любую понравившуюся ему когда-то композицию в хорошем качестве (минимум mp3 с битрейтом 256-320, а то и flac), но... не хотел особо.
Что же касается фильмов – другого традиционного предмета боёв на почве правообладания, то к этой теме Джонни всю дорогу относился достаточно спокойно. В кино он последнее время ходил, по сути, только за компанию с Леночкой, естественно, в то время, когда ещё с ней общался. Да и с другими девушками – теми, с кем он переписывался на сайтах знакомств, совместно просмотренные фильмы были для него чем-то вроде проективных тестов, открывающих окно во внутренний мир человека. Ведь ему были очень интересны люди, их внутренний мир, который так хотелось понять. А доставать расспросами человека, с которым не будет дальнейших встреч (те, с кем он знакомился, после того как его видели, как правило, продолжать общение с ним не хотели), было глупо. Более того, в царившей в его городе атмосфере обоснованного в принципе недоверия (слишком уж многие обманывали и использовали друг друга!) и подозрительности, тем более в отношении людей с явными странностями, лучше было не настаивать.
В то же время, Джонни всегда мог на законных основаниях поинтересоваться у женщины, понравился ли ей просмотренный ими совместно (не говоря уже о том, что за его счёт – хотя этого он, разумеется, никогда не стал бы ей высказывать!) фильм. Ведь в такой ситуации было бы очень глупо с её стороны реагировать на его любопытство враждебным вопросом, «с какой целью интересуешься?»!
Что же касается самого фильма, то содержание среднестатистических прокатных картин, которые он смотрел по выбору спутницы вместе с ней, обычно доставляло Джонни мало пищи для ума или чувства. И в самом деле, чем могла зацепить его орава «настоящих мужчин» – стероидных мачо, спасающих планету от пришельцев из недр галактики? О глубине же мысли создателей подобных фильмов говорит хотя бы тот факт, что при том технологическом уровне, на котором якобы велись боевые действия в снятых ими картинах, героям следовало бы тренировать не мышцы, а мозги.
Но увы, там и актёры играли соответствующие. Качки или бабские любимцы типа Тома Круза – кстати, нарциссической проститутки, которого сайентологическая церковь приобрела по сходной цене, чтобы поливать грязью психиатрию и психиатров, а заодно и миллионы ни в чём не повинных душевнобольных.
Были, несомненно, и другие картины – «не для всех». После просмотра подобного замороченного артхаусного высера многие интеллигенты принимались восхвалять глубину и нетривиальность затронутых тем, дабы не прослыть быдлом, не способным понимать и ценить подлинное искусство, адресованное избранным. Джонни же, не вхожий в такие круги, да и вообще склонный говорить в подобных ситуациях своё мнение, сколь бы непросвещённым оно кому-то ни казалось, попросту избегал насиловать свои больные мозги такими фильмами.
И было у него лишь несколько – быть может, от силы пара десятков – действительно любимых картин, в основном прошлых лет, в которых он видел особый смысл. Когда-то он даже под настроение неоднократно пытался поделиться своими соображениями относительно этих фильмов с другими людьми, однако их взгляды, словно говорившие «а лечиться не пробовал?», быстро гасили его энтузиазм.
Таким образом, при всём уважении к дедушке Ленину, Джонни было трудно согласиться с его утверждением, что «из всех искусств для нас важнейшим является кино». И соответственно, Джонни не видел веских причин ломать копья на пиратском фронте, дабы обеспечить всем страждущим свободный доступ к подобному, с позволения сказать, культурному наследию.
Хотя чисто по-человечески ему было жаль людей, слушавших любимую музыку на FM-радиостанциях или смотрящих зацепившие их фильмы по зомбоящику, где реклама длится дольше основного материала. Ведь для тех, кто им это предоставлял, они были всего лишь презренными любителями халявы, время которых ничего не стоило, а потому можно занять его сколь угодно длительным прослушиванием и просмотром рекламных материалов. А впрочем, эти люди, в основном очень молодые, у которых была словно бесцельная вечность впереди, и сами не очень-то ценили своё время.
Не менее сложно у Джонни складывались отношения и с художественной литературой. Во-первых, у него была тройка в аттестате об окончании средней школы по этой дисциплине. Такую ситуацию Джонни связывал с тем, что у него в своё время в подростковом возрасте не было достаточной зрелости, чтобы осознанно читать и понимать классическую литературу. И только уже в «студенческие» (это если бы ему удалось стать студентом, то есть) годы он осознал важность чтения, и старался по мере возможности компенсировать пробелы. С тех пор Джонни гордился тем, что ему удалось в какой-то степени восполнить своё невежество, пусть и по принципу «лучше поздно, чем никогда», знакомством с творчеством классиков, и был по этому поводу весьма доволен собой, чего не скрывал перед другими.
Однако более двух десятилетий спустя после окончания школы он случайно наткнулся в интернете на новость, повергшую его в настоящий культурный шок. Некто Сергей Лукавенко жаловался на кражу (понимая под таковой бесплатное скачивание текстов) своих произведений и грозился прекратить писательскую деятельность. И тогда, мол, серьёзная литература погибнет.
Прочитав данную новость с большим удивлением, Джонни неожиданно осознал, что он:
– Не знает, кто такой этот Сергей Лукавенко;
– Не понимает, каким образом прекращение писательской деятельности г-ном Лукавенко может повлечь за собой крах всей «серьёзной литературы», что бы тот под ней ни понимал;
– А главное, когда Джонни узнал, о чём пишет г-н Лукавенко, и проглядел несколько небольших его работ на предмет «о чём хоть там», то не испытал ни какой-либо насущной потребности *это* читать, ни ощущения, что знакомство с литературными трудами этого господина хоть как-то способствует внутреннему (интеллектуальному и моральному) развитию человека.
На всякий случай «а вдруг я что-то упустил», Джонни поспешил поделиться своими соображениями с представителями молодого поколения, среди которых больше всего читателей г-на Лукавенко. Но в ответ те не только не разделили критического настроя, но заявили, что такая позиция Джонни в отношении известного прозаика продиктована по большей части завистью материальному успеху и славе писателя, которые тот снискал своим талантом.
Однако Джонни совершенно не мог с этим согласиться. Так как по такой логике ему нужно скорее завидовать Шекспиру. Ведь про Лукавенко Джонни узнал совершенно случайно, а о Шекспире знают практически все почти четыре столетия спустя после смерти великого писателя и драматурга. К тому же, говорят, Шекспир был ужасным бабником – чем не повод завидовать для Джонни, явно не обласканного женским вниманием? Но Джонни не завидовал Шекспиру, а восхищался им! Он преклонялся перед гением человека, который одной сценой, где Ромео приходит к бедному аптекарю покупать яд, сумел сказать больше о причинах зла в людях и их взаимоотношениях, чем Джонни когда-либо надеялся выразить в своих сочинениях о психопатах и прочих деструктивных личностях:

ROMEO
Come hither, man. I see that thou art poor:
Hold, there is forty ducats: let me have
A dram of poison, such soon-speeding gear
As will disperse itself through all the veins
That the life-weary taker may fall dead
And that the trunk may be discharged of breath
As violently as hasty powder fired
Doth hurry from the fatal cannon's womb.

Apothecary
Such mortal drugs I have; but Mantua's law
Is death to any he that utters them.

ROMEO
Art thou so bare and full of wretchedness,
And fear'st to die? famine is in thy cheeks,
Need and oppression starveth in thine eyes,
Contempt and beggary hangs upon thy back;
The world is not thy friend nor the world's law;
The world affords no law to make thee rich;
Then be not poor, but break it, and take this.

Apothecary
My poverty, but not my will, consents.

ROMEO
I pay thy poverty, and not thy will.

Apothecary
Put this in any liquid thing you will,
And drink it off; and, if you had the strength
Of twenty men, it would dispatch you straight.

ROMEO
There is thy gold, worse poison to men's souls,
Doing more murders in this loathsome world,
Than these poor compounds that thou mayst not sell.
I sell thee poison; thou hast sold me none.
Farewell: buy food, and get thyself in flesh.
Come, cordial and not poison, go with me
To Juliet's grave; for there must I use thee.

(Exeunt)

Или, если говорить о соотечественниках, то взять того же Льва Толстого, который был граф, значит, сука, богатый. Да к тому же ещё жена у него была на двадцать шесть лет моложе его! Но Джонни не завидовал Льву Толстому, а восхищался его умением всего в нескольких строчках из романа «Воскресение» выразить трагизм потребительского отношения человека к окружающему миру, в первую очередь к живой природе, включая себе подобных (что проявляется в неуёмной тяге властвовать над ними):
«Как ни старались люди, собравшись в одно небольшое место несколько сот тысяч, изуродовать ту землю, на которой они жались, как ни забивали камнями землю, чтобы ничего не росло на ней, как ни счищали всякую пробивающуюся травку, как ни дымили каменным углем и нефтью, как ни обрезывали деревья и ни выгоняли всех животных и птиц, - весна была весною даже и в городе. Солнце грело, трава, оживая, росла и зеленела везде, где только не соскребли ее, не только на газонах бульваров, но и между плитами камней, и березы, тополи, черемуха распускали свои клейкие и пахучие листья, липы надували лопавшиеся почки; галки, воробьи и голуби по-весеннему радостно готовили уже гнезда, и мухи жужжали у стен, пригретые солнцем. Веселы были и растения, и птицы, и насекомые, и дети. Но люди - большие, взрослые люди - не переставали обманывать и мучать себя и друг друга. Люди считали, что священно и важно не это весеннее утро, не эта красота мира божия, данная для блага всех существ, - красота, располагающая к миру, согласию и любви, а священно и важно то, что они сами выдумали, чтобы властвовать друг над другом».
И хотя атеист Джонни не мог разделить религиозного пафоса Толстого, он считал слова писателя ещё более актуальными в современную эпоху нарциссизма и тотального потреб***ства.
Кроме того, в романе «Война и мир» Толстой с удивительной проницательностью сумел изобразить в персонаже (правда, к сожалению, недостаточно детально прорисованном, чтобы говорить о точном диагнозе) Элен Курагиной патологию личности женщины, во многих существенных моментах похожей на Леночку, о которой писал Джонни.
Аналогично, другой великий русский прозаик, А.П. Чехов, сумел нарисовать удивительно достоверный портрет подобной коварной обольстительницы в своём рассказе «Ариадна». Джонни нравилось приводить в разговорах цитату из этого рассказа: «Когда сойдутся немцы или англичане, то говорят о ценах на шерсть, об урожае, о своих личных делах; но почему-то когда сходимся мы, русские, то говорим только о женщинах и высоких материях. Но главное — о женщинах». И действительно, женщины, подобные чеховской Ариадне или Леночке, о которой писал Джонни, привлекали к себе внимание, а потому о них хотелось много говорить.
К счастью, судя по всему, как романы Толстого, так и рассказы Чехова, всегда останутся в открытом доступе независимо от развития копирастии в этой стране. Что же касается сочинений господина Лукавенко, то пусть он торгуется, сколько ему влезет, со своими фанатами, почём они готовы его читать. И пусть тешит своё гипертрофированное эго мыслями о том, что его успех – следствие немеряного таланта. В то время как для кого-то он всего лишь мартышка с пишущей машинкой, генерирующая фантастический трэш, который позволит отвлечь представителей молодого поколения, которые могли бы научиться думать, от классовой борьбы за свои интересы в реальном мире, и выполняющая таким образом социальный заказ стоящих за её спиной больших дядей с деньгами.
Впрочем, Лукавенко – отнюдь не единственный обитатель мутного болота современной беллетристики. Помимо него там водятся ещё «убойные» тётки, да такие, что если верить рекламе на заборах, весь мир замирает, дабы почитать их шедевры. Они подходят к своему делу очень серьёзно, с анальной тщательностью защищая авторским правом не только свои опусы, но даже имена и фамилии своих героев! Однако при всей серьёзности и обстоятельности их законодательно оформленного литературного бизнеса, им никогда не перешагнуть пропасть, отделяющую похабный натурализм от подлинного, глубокого реализма. И их сочинения не только не угрожают существующей системе, но, напротив, укрепляют её, поселяя в сознании обывателя, не наделённого особо критическим мышлением, уверенность: «Мир так устроен, что в нём даже люди, которых считают самыми близкими, убивают, обманывают и предают. А потому не стоит искать правды, иллюзорной справедливости, а нужно скорее хватать в этой жизни всё, что имеет ценность и плохо лежит, пока это не сделали другие».
Впрочем, романы «криминальных» тёток представляют ещё отнюдь не самое токсичное (по влиянию на читателя) направление современной «художественной» литературы, особенно женской. Джонни вспоминался его второй визит к Леночке домой – тот самый, когда ему хватило ума (из благих побуждений, разумеется!) сообщить ей её диагноз. Тогда его внимание привлекло стоявшее у неё на книжных полках полное собрание сочинений некой Юлии Штыревой. Очевидно, заметив, как Джонни косился на эти книжки, Леночка хладнокровно заметила: «это моя мама читает». Но Джонни тогда уже, вооружённый новыми знаниями о психопатах, во многих случаях мог видеть её ложь насквозь. Естественно, он понимал, что хотя это Леночкина мама приехала в город из мордовской деревни, а Леночка родилась здесь, содержание мерзкого чтива отражало modus operandi скорее дочки, нежели матери – насколько он мог судить, несчастной, порядочной и трудолюбивой женщины, которую судьба неизвестно за какие грехи прокляла, «наградив» таким ребёнком.
Как Джонни на тот момент уже знал из случайным образом увиденных в интернете отзывов, главная героиня романов (вероятно, автобиографических?) этой Юлии Штыревой – юная провинциалка, приехавшая покорять Москву. Основные орудия, используемые этой особой при штурме славного города – её собственные рот и промежность, которыми она ловко воздействует на мужское достоинство солидных мужчин, словно пытающихся доказать (в первую очередь самим себе?), что они ещё способны не только деньги грести. Ну а потом её главного «папика» грохнули. Впрочем, учитывая, как в этой стране обычно богатеют, это событие удивляет только тем, что оно не произошло раньше. Однако бойкая девица не растерялась, и не только смогла уйти от преследовавших её киллеров (ну мужика убили – понятно, а подстилка-то его кому мешала?! если только, может, как свидетельница), но и проложила себе (всё теми же интимными местами, разумеется) путь к богатству и независимости.
Джонни, впрочем, больше всего поразил даже не такой поворот в судьбе, по сути, облигатного паразита. Скорее, он нашёл очень символическим, что героиня, подобно самой писательнице, обретает самостоятельность, выучившись на юриста и психолога. Джонни прекрасно понимал: на самом деле, худшие шлюхи в этой жизни – вовсе не несчастные создания, стоящие вдоль магистралей на выезде из города, но юристы и психолухи, внушающие людям, которых постоянно на*бывают, что это делается вполне обоснованно с точки зрения :
1. закона
2. житейским понятий.
Именно юристы и психолухи были, таким образом, худшими врагами Джонни в битве за справедливость, чем те же психопаты.
Снова вдохновив, или, точнее, накрутив себя такими мыслями, Джонни продолжил искать места, где можно разместить свои статьи. Однако на первом же ресурсе психологической направленности его ждало серьёзное разочарование. Ему сразу написали, что он не знает, кто такие психопаты. Мол, они бывают разных типов. После чего комментарии стали ещё менее приятными, типа: «а какое у Вас образование?»
Джонни понял, о чём они говорили. По старой отечественной терминологии психопатами называли людей с различными расстройствами личности. И он уже собрался объяснить, что имеет в виду тех, кого в русскоязычной литературе называют «антисоциальными психопатами»... Однако к тому времени под статьёй Джонни наставили уже столько минусов, что дальнейшая публикация его материалов там стала невозможна. И он уже не видел ни смысла, ни перспективы стараться поднять себе рейтинг попытками объяснения.
Получалось, единственной надеждой Джонни оставался его собственный сайт, на котором никто ему не мог поставить минус. Однако, во-первых, туда по-прежнему почти никто не ходил, а во-вторых, практически отсутствовала обратная связь с читателями. За всё время ему написали всего две женщины, и от их посланий Джонни был, мягко говоря, не в восторге.
Первая из них оказалась (как Джонни удалось выяснить по её почтовому адресу с помощью поисковика) 33-летней жительницей Украины по имени Евгения. Писала она много, однако сухой остаток её посланий к Джонни фактически сводился к следующему:
– Вы это о себе написали;
– Главное действующее лицо истории про Леночку (имелась в виду при этом не героиня, естественно, а Джонни, который якобы «написал о себе») вовсе не «невротик», как он пытается себя представить, а «шизоид».
Джонни такие утверждения, конечно же, не понравились, и ему сразу захотелось послать свою корреспондентку на х**, так как желания обсуждать с ней «про себя написали» у него не было совершенно, а версию про «шизоида» и подавно! Однако любопытство заставило его сдержаться и поинтересоваться у неё, чем же он заслужил звание шизоида?
Евгения ответила, что его герой совершенно не умеет общаться с людьми, а из переписки с автором складывается ощущение, что на самом деле всё ещё куда более запущено, чем это видно из истории про Леночку.
Естественно, когда Джонни прочитал такое заявление виртуальной собеседницы, у него перехватило дух, и возникло сильное желание теперь уже точно послать её на х**. Однако от написания ей прощального ругательного послания Джонни неожиданно остановила странная мысль. Пусть это и не могло у него получиться очень достоверно, но он попытался посмотреть на ситуацию глазами этого человека –одинокой безработной женщины 30 с хвостиком лет, страдающей от депрессии, которую недавно бросил психопат, использовавший её по полной программе, как они поступают со многими.
Раньше у Евгении была компания, круг общения хотя бы в терапевтической группе, которую она посещала. Однако с потерей работы ей было сложно найти даже несчастные 700 гривен в месяц, чтобы продолжить туда ходить. Джонни же был для неё шансом расширить свои контакты, пусть и виртуальные. Ей наверняка было очень важно, чтобы к ней относились по-человечески и уважали её. А потому она была готова общаться «не на равных» только с начальником, либо со специалистом в области психического здоровья. А поскольку Джонни точно не был начальников, да и со вторым пунктом, судя по всему, у него были явные проблемы, Евгении было важно, чтобы Джонни признал, что он тоже больной. Проникшись мыслями этой женщины... по крайней мере, в таком виде, как он их сам для себя придумал, Джонни не стал на неё ругаться. Однако поскольку занимать в разговоре с ней позицию больного он также не собирался, т.к. не считал удобной в данной ситуации, поскольку непременно хотел выглядеть в глазах собеседника авторитетом, Джонни просто прекратил эту переписку.
По сравнению с Евгенией, вторая его корреспондентка, Юлия, была немногословной. Она сразу, словно заподозрив неладное, взяла с Джонни обещание не публиковать её историю. Он мог спокойно согласиться на её условие, так как в любом случае ему, как ему тогда казалось, хватит только материала о Леночке писать до конца его дней. Да и к тому же, вряд ли Юлия была в состоянии рассказать нечто экстраординарное в красивой литературной форме, так, чтобы можно было оформить в виде рассказа без особых усилий.
Юлия с лихвой оправдала пессимистичные ожидания Джонни. После сухого, лаконичного изложения своей истории романа с психопатом, в которой действительно не было ничего впечатляющего или из ряда вон выходящего, эта женщина даже не поинтересовалась мнением Джонни о рассказанном ею. Вместо этого Юлия спросила у него, не знает ли он контактные данные «хорошего психолога», с которым она могла бы «проработать» сложившуюся в её жизни ситуацию.
Джонни это разозлило. Он сам не мог понять почему, но у него сложилось впечатление, словно эта женщина писала ему только затем, чтобы он ей психолуха посоветовал. И краткость её рассказа о психопате, с которым она встречалась, только укрепляла его в таком подозрении. Джонни-то рассчитывал, что Юлия захочет проконсультироваться с ним как со специалистом по психопатам, а он поразит её своими знаниями механизмов функционирования их психики.
Словно желая наказать Юлию за такую непочтительность, Джонни ответил ей сухо и резко, даже, наверное, немного по-хамски. Джонни написал, что он не бесплатная справочная служба по психологам и не регистратура соответствующего учреждения, а потому рекомендовать никого не может. Он, по его словам, всего лишь специалист, который пишет о поведении и внутреннем мире психопатов и готов в случае чего проконсультировать по этим вопросам. А если она сама не в состоянии справиться со страданиями, причинёнными ей психопатом, то пусть ищет себе психотерапевта. Он же, Джонни, к этому никакого отношения не имеет.
В своём коротком ответе Юлия никак не прокомментировала самопрезентацию Джонни как специалиста, а только пояснила свою просьбу к нему посоветовать ей психолога. Она написала: «Извините, я просто подумала, вдруг Вы порекомендуете того, к кому сами обращались или о ком видели хорошие отзывы». Такой ответ Юлии просто взбесил Джонни, и он даже догадывался, почему. Ведь она своей репликой фактически как бы опускала его из надменной позиции самопровозглашённого эксперта в незавидный статус пациента. Более того, потом, когда Джонни тщетно пытался восстановить в своей слабеющей памяти полный текст письма Юлии, которое он порывисто удалил сразу после прочтения, ему почему-то всё время казалось, что там были слова: «Зря, кстати, не обращались. Кто знает, может, Вам бы помогли...», хотя Джонни точно знал, что их там не было!
Несмотря на то, что короткая переписка с Юлией оставила на душе у Джонни дополнительный негативный осадок, в результате он сделал для себя очень важный организационный вывод. Получалось, одна из основных проблем у читателей с пониманием его произведений заключалась в том, что они воспринимали его не как специалиста, а как пациента – очередную обиженную жертву тех, кого он называет психопатами. Неожиданно, у Джонни возникла идея проверки такой гипотезы об отношении к нему – попробовать представить себя тем, кого основная масса тёток, читавших его работы, считают авторитетом. Теперь он будет выдавать себя за профессионального психолуха! Осталось только найти ресурс, на котором он сможет пообщаться с народом, представив себя таким образом.
Вначале Джонни на этом революционном пути ждали сплошные разочарования. Как оказалось, администраторы одного за другим вроде бы подходящих для его цели ресурсов предусмотрели вариант, что кто-то захочет поступить подобным образом, и требовали от претендентов на звание психолога на их сайте подтверждения образования отсканированной копией диплома о высшем образовании. Таким образом, Джонни оказался перед трудной дилеммой: с одной стороны, уж больно ему понравилась эта его затея поиграть в психолуха и посмотреть, что из этого выйдет. С другой – у него совершенно не было сейчас времени сидеть часами тщательно фотошопить, чтобы состряпать себе отсканированный диплом на основе чужого, скачанного из интернета.
Пока Джонни тупил над этим вопросом, одновременно машинально шаря в поисковике, ему неожиданно открылось изумительное решение в виде сайта «супер эксперт». На этом ресурсе тем, кто документально подтвердит свою квалификацию, присваивался титул «ПРО», однако зарегистрироваться в роли «психолога» можно было и без этого. Круто! Буду психолухом!– радостно подумал Джонни. – А если шум поднимется по этому поводу, или как-то иначе жареным запахнет, тогда можно и дипломчик подделать!
Джонни также сразу определился с тем, что в отличие от практически всех прочих психолухов сайта, он не будет брать деньги со своих пациентов. Во-первых, он не очень верил в свою способность много заработать таким образом. А во-вторых, и это главное, ему не очень хотелось каждый раз проходить допрос с пристрастием по поводу «а Вы точно психолог?» Джонни был уверен: бесплатно они вроде как ничего не теряют, общаясь с ним, а перед тем как платить деньги, они непременно заходят удостовериться, кому платят, примутся гуглить по имени и фамилии, потом удивляться, почему поисковик такого не знает, начнут задавать неприятные вопросы... И в итоге выйдет себе дороже только! Нет, ну их на хрен – пусть наслаждаются моей гуманитарной акцией! Если столько бессовестных тварей путём обмана и принуждения уже воспользовались моей добротой, то почему ещё немного не помочь, возможно, действительно нуждающимся?– рассуждал Джонни в порыве душевной щедрости.
Как обычно, слишком глубоко погружённый в свои мысли, чтобы уделять пристальное внимание происходящему у него перед носом, Джонни с самого начала, как обычно, просто не мог не накосячить сразу после регистрации на сайте. К счастью, быстро вспомнив о необходимости указывать настоящее имя, он исправил погоняло, придуманное себе вначале, на «Васю», которого заменил затем на «Василий» для пущей солидности. Однако теперь он неожиданно сообразил: всё время, как только у него возникла данная затея, он даже не думал про то, о чём будет разговаривать с людьми, которые обратятся за помощью к нему как к «эксперту»! Вероятно, это будут в первую очередь молодые женщины, составляющие обычно большинство пользователей подобных ресурсов.
Но вот незадача: обычно при одной мысли о предстоящем разговоре с незнакомой молодой женщиной его охватывал парализующий ужас. Например, когда у него возникала идея подойти и с кем-то познакомиться, он принимался навязчиво прокручивать в своём воображении сцены унизительных отповедей, после чего думал расстроенно «да ну её на х**!», и удалялся. Хотя, конечно же, в интернете он обычно вёл себя гораздо смелее, например, мог покрывать людей матом налево и направо, будучи уверенным, что ему здесь за это не набьют морду – робким он был лишь в «реальной» жизни.
На этот раз, однако, перед ним стояла более сложная задача, нежели на форуме, где люди просто трепятся. Ему предстоял серьёзный разговор с людьми об их проблемах, которые они сами не знают, как решать. И при этом ещё нужно выглядеть авторитетно, как подобает эксперту, коим он себя позиционирует.
К счастью, у Джонни вскоре возникла мысль, которая успокоила и обнадёжила его: ему не придётся здесь начинать разговор с молодыми женщинами, так как они сами будут говорить о том, что их беспокоит. Его же задача – помочь им найти верные подходы к исправлению их затруднений.
Построение общей схемы своего взаимодействия с «пациентами» Джонни начал с формулировки причин того, что люди называют «психологическими проблемами». Их он видел в сочетании следующих трёх факторов:
– Органические заболевания центральной нервной системы, а также проблемы с другими внутренними органами, мешающие нормальному её функционированию;
– Собственно психологические причины, такие, как непродуктивные схемы мышления;
– Социальные факторы, такие, как общая политическая и экономическая ситуация в стране, окружение данного индивида и прочее.
Относительно первого фактора (к которому, кстати, практически полностью сводился его собственный случай) Джонни прекрасно понимал, что сделать в этой ситуации ничего не может, а потому мог только рекомендовать человеку обратиться в поликлинику к соответствующему доктору. Впрочем, он надеялся, что люди с выраженными проблемами такого плана не встретятся ему на сайте.
Аналогично, в последнем случае он мог лишь порекомендовать по возможности сменить окружение.
Таким образом, важнее всего было разобраться со вторым случаем, когда в качестве основного инструмента выступает психотерапия. И здесь необходимо учитывать специфику взаимодействия, которое в подавляющем большинстве случаев будет сводиться к одному – единственному виртуальному сеансу. Поэтому из множества различных терапевтических направлений и школ, как Джонни прекрасно понимал, в качестве основы неуместны были, например, психодинамические подходы (хотя именно они ассоциируются распространёнными в массах стереотипами с психотерапией), восходящие в конечном итоге к дедушке Фрейду. Ковыряние в подсознании требовало слишком много времени.
В итоге Джонни наметил и фактически реализовывал в ходе сеансов следующую схему. Вначале он просил «пациента» (точнее, обычно пациентку – как он и ожидал, его собеседницами обычно были молодые женщины) как можно подробнее описать жизненную ситуацию, заставившую её обратиться (Джонни избегал при этом слова «проблема»). Если пациентка (как было на самом деле со многими) говорила «я даже не знаю, с чего начать...», Джонни подбадривал её, говоря: «Расскажите вначале о том, о чем комфортнее говорить. А потом уже можно будет развить тему и перейти к тому, что больше всего беспокоит».
Когда девушка начинала своё изложение, Джонни принимался тщательно анализировать его, находя указания на непродуктивные схемы мышления. Например, как Джонни и предполагал, девушки неоднократно демонстрировали тенденцию к негативным обобщениям по типу «у меня всё плохо». Тогда Джонни переспрашивал: всё? всегда? Такой разговор помогал настроить пациентку на более рациональное восприятие реальности и помочь ей сконцентрироваться на том, что действительно было в её жизни не в лучшем виде.
Далее Джонни предлагал выбрать то, что беспокоит больше всего, посмотреть, с чем это связано и можно ли это исправить. В этом заключалось его расхождение с различными мотивационными ораторами, вешающими на человека ответственность за всё происходившее в его жизни, и утверждавшими, что человек может изменить всё, что захочет. Другое дело, что на вещи, которые не представлялось возможным изменить, порой представлялось полезным посмотреть с другой стороны.
В отличие от мотивационных ораторов Джонни видел путь преодоления затруднений не столько в подстёгивании пациента, когда человека в унизительной форме стимулируют делать волевые усилия, сколько в обучении его конкретным подходам к решению задач, с которыми связаны те или иные возникающие сложности.
Прекрасно понимая практическую невозможность освоения всего необходимого за одну сессию, Джонни выстраивал перед пациентками план самостоятельных занятий в виде серии, если угодно, домашних работ, в процессе которых они систематически отрабатывали те или иные важные практические навыки.
Впрочем, в некоторых вопросах Джонни всё же указывал на возможность выбора, говоря женщинам, повторявшим словно заклинание «Я должна! Я должна!..»: «Вы должны, если взяли в долг, а то, о чём у нас сейчас идёт речь – вопрос индивидуального предпочтения».
Поскольку многие обращались к нему с проблемами, так или иначе связанными с межличностными взаимодействиями и в первую очередь отношениями с противоположным полом, Джонни неоднократно подчёркивал важность грамотного подхода в этой сфере. Так, он учил девушек черпать сведения о своём парне не из статей поп-психолухов, где сказано «все мужчины такие-то», а из разговоров с ним самим. Джонни также указывал на важность правильного построения коммуникации с партнёром и формирования реальных ожиданий вместо девизов типа «если это мой человек, то он знает, что мне нужно», предполагающих у молодого человека, по сути, сверхъестественную способность читать мысли девушки.
Задачи, казавшиеся его собеседницам слишком сложными и просто неподъёмными, Джонни разбивал на несколько логичных и при этом вполне посильных в плане сложности частей. В процессе их решения он ориентировал пациенток сравнивать достигнутое с прежней ситуацией, а не с тем, что происходит у других.
После таких бесед многие говорили Джонни спасибо. По их словам, благодаря его консультациям они смогли взглянуть другими глазами не только на текущую ситуацию в отношениях, учёбе, работе и т.д., но и на свою жизнь в целом. Теперь, будучи вооружёнными идеями и знаниями, полученными от него, они видят перед собой гораздо больше перспектив. Некоторые говорили прямо: «Вы хороший психолог».
Безусловно, на какое-то короткое время слова благодарности девушек наполнили Джонни давно забытой радостью, вскружив ему голову честолюбивыми амбициями: «наконец-то я встретил людей, способных оценить меня по достоинству!»
И так уж случилось, что именно на этот период выпала его первая серьёзная удача с сайтом. Конечно, новый рекорд 11 посетителей в день – смешной показатель для каких-нибудь элитных блоггеров, у которых счёт визитёров идёт на многие тысячи, и тем не менее, для Джонни с его предшествующим показателем 1-2 человека в неделю, а потом в день, это была несомненная победа. И ему было особенно приятно, что этот результат был достигнут благодаря людям, с которыми у него, казалось бы, не было и не могло быть никаких общих интересов хотя бы в силу непреодолимо разделявших их половым признаков,– феминисткам. Как бы они ни отнеслись к нему в случае знакомства с ними, Джонни уважал этих женщин гораздо больше, нежели продажных кукол с апломбом, выросшим на пустом месте. Когда он в очередной заход распространения спама оставил в блоге одной известной активистки феминистского движения свою ссылку, эта женщина, к огромному удивлению Джонни, не только не удалила её, но пометила как полезный ресурс о психопатах.
Однако торжество Джонни длилось недолго. Вскоре оно сменилось довольно неприятными мыслями. Джонни почему-то вспомнил, как в своё время, ещё в молодости, лет пятнадцать назад, он читал роман Джека Лондона «Мартин Иден». Тогда Джонни показалось совершенно абсурдным решение главного героя утопиться, когда после стольких трудов Мартину удалось, наконец, добиться успеха. Теперь же, хотя Джонни по-прежнему никоим образом не мог назвать трагическое решение героя «правильным», он мог в некотором роде его понять, так как сам оказался в некотором смысле в похожей ситуации, разве что глобального успеха не добился и топиться не собирался.
Джонни вспомнил, как на различных форумах его издевательски вопрошали не только тролли, но и прочие: «Расскажите нам, чем Вас обидели психопаты?», «А какое у Вас образование?» и тому подобное. А теперь то одна, то другая ему говорит: «Вы мне очень помогли!», «Вы замечательный психолог!». Некоторые даже, возвращаясь на сайт, рассказывали о том, как благодаря Джонни они, наконец, поладили со своими парнями, и даже сами их молодые люди отмечали изменения в лучшую сторону.
И хотя за последние три месяца он узнал кое-что новое, всё же, положа руку на сердце, Джонни не мог сказать, что по сравнению с периодом его пребывания на форумах, где его пытались гнобить, произошла революция в его знаниях. Более того, он никоим образом не стал более нормальным, «адекватным», да и по сути, не имел на это особых шансов. Фактически, всё что изменилось – это в графе «образование» он указал, что в своё время окончил психический... пардон, психологический факультет МГУ.
Получается, люди обычно оценивают других и то важное, что те имеют им сообщить, ориентируясь не на существо вопроса, а на якобы существование где-то там бумажки, в которой указана квалификация! Теперь Джонни ещё лучше понимал, почему психопаты Тед Банди и Кен Бианки так стремились стать психолухами!

Однако самый большой облом в те дни ждал Джонни за пределами интернета. Отрезвляющее возвращение к реальности наступило однажды утром, начинавшимся, впрочем, для Джонни обычно в полдень – время, когда он просыпался. Собираясь в ближайший магазин за продуктами, Джонни выглянул в окно, и с удивлением обнаружил, что там началась зима. А сайт гидрометцентра только подтвердил его наблюдения (путь к заросшему грязью термометру в бывшей маминой комнате преграждала куча хлама, так что Джонни было проще узнавать погоду у себя за окном в интернете). Подойдя к вешалке в прихожей, Джонни вспомнил, как весной – последней весной, когда ещё была жива его мама – он выкинул свою единственную зимнюю куртку. Ему тогда из-за ситуации с мамой было так морально хреново (хотя физически ещё не так плохо, как теперь), что он не рассчитывал дожить до осени. А потому не стал даже возиться с долбаной китайской молнией, которая стала расходиться по швам, и просто выкинул куртку. Теперь же, в связи с сильным ухудшением здоровья и развившейся на этой почве агорафобией, любой поход за тряпками был за него событием. И аналогичная ситуация у него была с зимней обувью, как он неожиданно остро осознал, глядя на сиротливо стоявшие в углу летние башмаки. Джонни почему-то тогда также болезненно вспомнилось, как черножопые продали ему в своё время, пару лет назад, за две тысячи рублей ботинки, которые другие люди покупали за четыреста. «Ты посмотри, дорогой, какой хороший обувь! Натуральный кожа! Весь оставшийся жизнь носить будешь, да?»
Но как эти твари поняли, что мой «оставшийся жизнь» будет такой короткий?– недоумевал рассерженно Джонни. Неожиданно он ощутил прилив невыносимой обиды, злобы, ярости на весь мир, державший его за лоха последнего, а также сильное желание отомстить хотя бы тем, кто насолил ему больше всех. Но практически тут же ему стало нехорошо, закружилась голова, и пришлось сесть на ближайшую горизонтальную поверхность, чтобы не упасть. Нет, сейчас не нужно так настраиваться и расстраиваться,– подумал Джонни. Лучше сосредоточиться на непосредственно предстоящей задаче – как сходить за жрачкой.
С этой мыслью, кое-как нацепив летнюю куртку поверх двух свитеров, чтобы не замёрзнуть по пути в ближайший магазин, а также кроссовки – те самые белые тапочки, которые были на нём летом, когда он ездил хоронить маму – на две пары носок, Джонни поплёлся за продуктами.
По возвращении с покупками домой, однако, Джонни осознал, что глобально проблема не решена. Если он ещё сейчас не замёрз в минус два градуса, что же будет во второй половине января в минус двадцать? Первой возникшей у него мыслью было: но до второй половины января или хотя бы до Нового года ещё нужно дожить! Однако это он уже проходил. В годы юности, когда ему практически всё время было плохо, а врачи ему (и даже его маме!) ничего толком не могли сказать, кроме «вегето-сосудистой дистонии» и прочих невразумительных диагнозов, руководствуясь такой логикой, Джонни перестал чистить зубы. Каков смысл этого нудного занятия, если мозг и печень у него, как ему тогда представлялось, откажут значительно раньше? И в самом деле, за четверть века, прошедшие с тех пор, у него в его больной голове погибло множество нейронов, которые, как известно, практически не делятся, а паренхима печени заменялась жировой и прочей соединительной тканью. Однако при всём при этом Джонни до сих пор как-то продолжал влачить своё существование, а зубов уже не было. И это было очень обидно, так как он любил покушать, а главное, возникала дополнительная опасность жизни и общему здоровью и без того ослабленного организма, исходящая из ротовой полости.
С другой стороны, если он отправится на рынок за шмотками, то в таком состоянии как сейчас, даже если он доберётся туда живым, то будет явно не в кондиции соображать. А у торговцев (даже компьютерными комплектующими), барыг долбаных, теперь дурацкая мода спрашивать у покупателя: почём готовы приобрести? Интересно, кто их этому научил? Неужели сами догадались?! Сомнительно. Небось, специально занимавшиеся этим вопросом психолухи надоумили! Нет, с этими гадами Джонни обязательно рассчитается... сразу со всеми, как с классом! Но сейчас у него другая проблема: как купить себе шмотки и башмаки, если когда он в его нынешнем состоянии кое-как доковыляет до рынка, то будет уж точно не в кондиции торговаться! А если продавцы не согласятся на его цену, то он с ними не сторгуется, и тогда, получается, все усилия, которых ему стоило туда добраться, просто коту под хвост!
К тому же, они будут видеть его хреновое состояние – этого, наверное, сложно не заметить со стороны,– и постараются этим воспользоваться. Но почему же люди такие суки?! Причём не только психопаты, но многие, типа нормальные, когда они видят, как тебе плохо, то норовят обратить это в свою выгоду за твой счёт!
Теперь Джонни уже чувствовал жгучую обиду на весь мир и думал о том, как выместить свои фрустрации на тех, кто когда-либо причинил ему зло, однако вскоре ему опять стало нехорошо. А в то время, когда Джонни пытался прийти в себя, раздался звонок. Знакомый до боли голос поинтересовался у него: «узнал?» А когда Джонни ответил утвердительно, даже не утруждая себя вопросами типа «как дела», собеседник перешёл к разговору по существу: «Помнится, ты мне говорил, тебе нужна одежда на зиму...» Джонни был просто в шоке. Первая мысль у него была о том, как горько и трагично терять память. Мало того, получается, раз не помнишь такие важные вещи, скоро ты совсем превратишься в овощ (если раньше не помрёшь, конечно же), так этим обстоятельством ещё и пользуются такие твари... Впрочем, Джонни тут же подумал, что такая неспособность вспомнить якобы имевший место разговор вовсе не обязательно является проявлением развивающейся у него деменции, а скорее представляет собой манипулятивную игру со стороны Сергея Туповского. Кстати, Леночка с ним также играла в такие штуки, прибавляя, когда Джонни тщетно пытался что-то вспомнить, мол, тебе рано ещё становится таким забывчивым!
Так или иначе, Сергей продолжил, не дожидаясь от Джонни подтверждения своих воспоминаний: «Ты будешь дома? Я через пару часов приеду, покажу товар». Тогда, словно спохватившись, Джонни перебил собеседника и принялся говорить, что ему не нужны чужие ношеные тряпки. Но Сергей, как всегда, хладнокровно, заверил его: «Товар новый. Фирменный. Тебе понравится – вот увидишь». Тогда Джонни попытался зайти с последнего козыря: у меня мало денег, поэтому особо не рассчитывай продать мне по высокой цене... Однако Сергей опять-таки достаточно хладнокровно, почти равнодушно, парировал: «Ладно. Договоримся».
Значительную часть времени перед приездом Сергея Джонни провёл, напряжённо прокручивая в мыслях то, как будет говорить про ношеный товар и про нехватку средств. Однако открыв входную дверь, он был ошарашен, можно сказать, с порога. Совершенно неожиданным для Джонни торжественно-печальным тоном Сергей сообщил: «Я приехал к тебе со всем этим не от хорошей жизни...» А потом добавил немного дрожащим голосом, словно вот-вот собирается пустить скупую мужскую слезу: «У меня умерла мама, и не хватает денег на её похороны». Джонни от этих слов собеседника стало совершенно не по себе. Во-первых, он сразу же вспомнил, как совсем недавно умерла его собственная мама и связанные с этим события, похороны и так далее. А потом не мог не почувствовать странное, извращённое восхищение Сергеем. Другой человек характеризовал бы это ощущение Джонни так: «какие же всё-таки психопаты прекрасные актёры!» Но это было бы не совсем верно. Безусловно, у Сергея очень убедительно получалось изображать аффект, которого он не испытывал. Ведь если бы у него на глазах, допустим, его мама наступила на мину, и её разорвало бы на части, то Сергей, несомненно, был бы на короткое время слегка расстроен утратой полезных ему функций, которые мать выполняла в его жизни. Однако в остальном он бы просто брезгливо стряхнул с себя кусочки её тела и одежды и пошёл дальше, не испытывая особых страданий по поводу трагической гибели родной матери.
И в этом смысле, убедительно изображая серьёзностью тона и дрожанием голоса в действительности не испытываемые им переживания, Сергей был безупречен, насколько здесь уместно это слово. Однако при этом он или другой психопат не смог бы выступать, скажем, на сцене театра, поскольку для его импульсивной натуры было бы слишком скучно заучивать точный текст чужой роли и регулярно долгими часами репетировать с другими актёрами своей труппы. Поэтому психопаты могут в совершенстве владеть лишь импровизацией в рамках своего собственного спектакля. В сравнении с ними даже те «настоящие» актёры, которые в своём поведении демонстрируют серьёзную нарциссическую патологию, как, например, тот же Том Круз, значительно более терпеливы и сдержанны, а потому оказались способны состояться в своей профессиональной деятельности.
Теперь мысли Джонни сосредоточились на несчастной женщине, которую жизнь наградила таким сыном (он не считал это вопросом воспитания, т.к. согласно современным представлениям, психопатия представляет в основе своей генетический дефект). По словам Андрея Денисова, знавшего Сергея с детских лет, после того как умерла её мать (бабка Сергея, на которую он частенько орал «когда же ты сдохнешь, наконец?), она стала сильно выпивать. Это и послужило причиной продажи московской квартиры и переезда в Подольск, так как больше деньги на выпивку было взять негде, кроме как из разницы в стоимости жилплощади (минус затраты, связанные с оформлением сделки и самим фактом переезда, разумеется).
Джонни очень сочувствовал несчастной женщине, и надеялся, что она на самом деле ещё жива. Он не удивится, впрочем, если Сергей ещё не раз наведается к нему, прося денег на её похороны. То ли рассчитывая на то, что Джонни уже настолько утратил память, то ли что Джонни, даже если вспомнит, не решится сказать ему: а знаешь, ты ведь её уже однажды (или даже не раз!) хоронил! (И последнее, наверное, вполне обоснованно, так как у Джонни действительно язык бы не повернулся такое сказать!) Но самым неприятным здесь было следующее: как первое, так и второе недвусмысленно указывало, что Сергей его попросту ни во что не ставил. Ведь Сергей никогда не стал бы рассказывать подобное, допустим, Андрею Денисову.
Нет, безусловно, Сергей неоднократно обманывал в своё время Андрея, пользуясь его неосведомлённостью, продавая ему компьютерные комплектующие и прочую лабуду по мелочи. Однако никогда не посмел бы соврать ему о смерти своей матери. Так как за подобный базар Андрей его, вероятно, просто сразу бы по стенке размазал. Либо, в лучшем для Сергея случае... Джонни было сложно с должной выразительностью передать эти, как он называл, тюремные штучки (вероятно, небезосновательно, т.к. именно в тех краях Андрей этого и набрался), однако смысл разговора был бы примерно такой:
«Серёжа, мне кажется, ты сказал мне неправду. Поэтому, я надеюсь, ты захватил с собой вазелин. Так как иначе детектор лжи, который я к тебе применю, может серьёзно повредить твоё анальное отверстие, и тебе тогда придётся всю оставшуюся жизнь какать и плакать».
Теперь это воспоминание не столько веселило Джонни, сколько вызывало у него печальную мысль: неужели человечество никогда не вырастет из этого животного проклятия, когда в любом мужском коллективе формируется иерархия, где вышестоящий может вставлять нижестоящему в жопу свой жезл власти, якобы указующий тому путь к истине! И каково тогда приходится тем, кому в жизни остаётся только собственная жопа и мозг, раздолбанные чужими жезлами?!
Из этих мучительных философских размышлений Джонни вывел Сергей своим вопросом: ну как ты, всё посмотрел? И только тогда Джонни с ужасом сообразил, что всё это время *не смотрел* одежду, которую покупает у Сергея, а был погружён в свои мысли, и потому просто тупо переворачивал тряпки в руках, даже не глядя на них. А если он начнёт снова проверять все тряпки, то выставит себя перед Сергеем ещё большим идиотом. Пытаясь выиграть время хотя бы на обдумывание своих дальнейших действий, Джонни сказал: сейчас. Сергей не сказал ему «давай скорее» прямым текстом, но принялся бурчать, мол, какая у него сложная сейчас ситуация «в связи сам знаешь с чем, а потому он был бы признателен...» Джонни внутренне начинал сильно злиться. «Ну почему, почему эти грёбаные торгаши, когда хотят продать тебе всякое дерьмо, сразу начинают торопить?»– подумал он гневно. На него снова нахлынуло сильное чувство обиды, когда он вспомнил, как Дмитрий из Кузьминок, продававший ему тонны компьютерного хлама пять лет назад, постоянно говорил: «давайте ускоримся», когда Джонни пытался изучить товар. Но деваться было уже некуда – оставалось только попытаться сосредоточиться на оставшемся, и Джонни принялся судорожно рассматривать те немногие предметы, которые вроде как ещё не посмотрел (хотя в действительности, пока он тупил в своих абстрактных мыслях, он толком не посмотрел ничего).
Наконец, Джонни нашёл, за что зацепиться, и гневно ткнул Сергею в нос отороченную мехом куртку: «Зачем мне бабская одежда?!» Однако тот вначале попытался прикинуться непонимающим: «Ты что, дурак? Почему это она бабская?» Но в этот раз Джонни нашёлся что ответить. Ещё больше повышая голос, и гневно размахивая курткой перед носом у Сергея, он спросил: «За кого ты меня держишь?! Ты посмотри, на какую сторону здесь застёжка!» Сергей вначале попытался прикинуться дурачком. Мол, спасибо Джонни, который просветил его относительно мужских и женских застёжек на разные стороны. Однако потом пошёл на попятную, сказав: «ну купи эту куртку за сто рублей хотя бы!» Но Джонни, которого такое отношение начинало злить всё больше, не собирался уступать: «И что дальше? Купить за сто рублей, чтобы потом бесплатно выкинуть?! Или, быть может, мне этот стольник лучше потратить на операцию по смене пола, чтобы потом иметь возможность носить одежду, которую ты мне продаёшь?». На это Сергей ответил серьёзным тоном, словно Джонни без иронии обсуждал с ним этот вариант: «Нет. Такая операция стоит гораздо больше. За сто рублей никто тебе её не станет делать».
Джонни, которого отношение Сергея стало всё больше приводить в ярость, не видел смысла продолжать дальше этот унизительный разговор. Он заметил к тому времени на куртке с неправильной застёжкой слово «принцесса» и попробовал представить себе, как Сергей продавал бы такую куртку Андрею Денисову. Тогда, наверное, ему пришлось бы встать раком и поиграть с Андреем в принцессу, которой нравится, когда её дерут в попку!
Джонни просто назвал Сергею сумму, за которую готов купить его тряпки. Тот, естественно, принялся говорить о том, какие это крутые бренды. Мол, одна куртка здесь стоит двадцать пять тысяч рублей, и ты нигде лучше себе вариант не найдёшь всё равно. Сам не отдавая себе отчёта почему, Джонни увидел здесь намёк, что в любом другом месте его также обманут, а потому Сергей предлагает ещё оптимальный для такого лоха как он вариант. Почувствовав себя сильно уязвлённым и в то же время неспособным объяснить собеседнику, чем именно, Джонни сказал: «Да, ты знаешь, я плохо разбираюсь в такой модной одежде. Поэтому лучше предложи её тому, кто в состоянии оценить по достоинству».
Тем самым Джонни как бы ставил Сергея перед неудобным выбором: согласиться на предложенную цену или забрать свои тряпки и предлагать их уже другим людям. Однако тот не растерялся. Кому приходится «лезть за словом в карман», тот точно не психопат,– подумал Джонни. В сложившейся непростой ситуации Сергей пошёл со своего главного козыря и начал размахивать перед ним (к счастью, правда, только в символическом, образном смысле) трупом своей мамы. Мол, я бы не связывался с этой одеждой, но ты же видишь, у меня сейчас такая ситуация...
Сергей прекрасно понимал неспособность Джонни, в отличие от многих других людей, сказать: «это твои трудности». Этот факт, кстати, отмечала и Леночка. Однажды, когда они были в Израиле, она прямо сказала ему: «Ты один такой». По её словам, все другие говорили ей, чтобы сама разбиралась со своими трудностями. Даже незаменимая, «любимая» подруга Верка, на которой Леночка паразитировала с детства.
И Джонни действительно не смог и в этот раз сказать Сергею: это твои проблемы. Однако к собственному удивлению, не растерялся и привёл пусть обходной, но, как ему самому представлялось, достаточно веский аргумент. Джонни сказал: «Я тебя понимаю. Но я сам в этом году свою маму похоронил, как ты знаешь. А потому я тоже сейчас на мели. Поэтому если ты хочешь за это больше денег получить, то предлагай кому-нибудь другому». И с этими словами протянул Сергею предложенную ранее в разговоре сумму за его тряпки.
Тот в ответ изобразил наигранно – печальный вид, и сказал: «Дай хотя бы...» После чего назвал сумму, немного превышающую названную. Потом, после ухода Сергея, навязчиво прокручивая в своём сознании этот эпизод и коря себя за уступку, Джонни не раз задавался вопросом: зачем? Ведь это же такой банальный приём: Сергей вроде как пошёл навстречу, не настаивая на цене в два раза выше, а Джонни поэтому в свою очередь считал своим долгом его отблагодарить за это, согласившись на чуть большую сумму. Но ведь мог же этого и не делать, в принципе! Ну почему же, почему я постоянно считаю себя кому-то чем-то обязанным, даже таким вот моральным уродам, как этот,– расстроенно задавался вопросом Джонни, и не находил ответа, помимо печальной констатации того, какая это неблагодарная роль – быть добрым человеком.
Перед тем, как «закрыть дверь с той стороны», Сергей поинтересовался: ты завтра будешь дома?
–Да. А что?
–Я привезу тебе следующую партию одежды.
Разумеется, Сергей даже не удосужился поинтересоваться, нужна ли Джонни ещё одна порция его тряпок. Он думал только о собственном желании продать их и получить деньги. И если есть на свете лохи, которым можно впарить этот хлам, пока есть такая возможность, то почему бы этим не воспользоваться?
Стоя в коридоре некоторое время в задумчивости после ухода Сергея, Джонни неожиданно услышал доносящийся с лестницы разговор на повышенных тонах. К сожалению, даже прильнув ухом к двери, он не мог разобрать слова, но прекрасно понял, о чём шла речь. Сергей даже сам не мог, оказывается, найти на помойке те тряпки, которые он продавал Джонни, а выступал только в роли посредника для парня, который, собственно, добывал эти шмотки. Очевидно, предметом возникшей теперь на лестнице распри была слишком маленькая сумма, полученная «поставщиком» за свой товар.
На следующий день, к удивлению Джонни (вероятность исполнения Сергеем своих намерений, или обещаний, если угодно, обычно не превышала 15-20%), Сергей позвонил и сказал: я буду через полчаса. Такое заявление привело Джонни, наконец удосужившегося посмотреть вчерашние покупки, в ужас. Он неожиданно остро почувствовал нежелание покупать ещё одну порцию отвратительного тряпья с помойки наподобие вчерашнего. И попытался робко поинтересоваться у Сергея, почему тот не позвонил ему, прежде чем выезжать в его сторону. На что тот, естественно, хладнокровно ответил: мы же вчера договорились... Я уже выехал! И Джонни вдруг осознал, какие дополнительные ограничения создаёт человеку совесть, когда ты не можешь соврать про своё отсутствие дома и срочную необходимость быть на другом конце города.
Неожиданно болезненно ощутив своё бессилие спорить и что-либо доказывать Сергею, он только сказал: мне такой хлам, как вчера, не нужен! Однако Сергей, как обычно, поспешил его заверить: «Нет, да ты чё, сегодня гораздо лучше – вообще новьё».
Значительную часть времени перед приездом Сергея Джонни думал о важности умения сконцентрироваться на решении задачи, которой ты непосредственно занимаешься в данный момент. Или, как учила его Леночка, постоянно быть «здесь и теперь». Тем временем, Сергей звонил ему ещё два раза, каждый раз говоря, что скоро будет, через 20, 15, 10 минут... Мол, он стоит в пробке... Электричка, стоящая в пробке – это интересно, – думал Джонни. Хотя, конечно же, прекрасно понимал: во время своего первого звонка Сергей наверняка находился ещё у себя дома в Подольске. Сергею было удобно врать в этой ситуации, т.к. у Джонни не было, конечно же, технических возможностей отслеживать его реальную локацию.
Когда Сергей, наконец, приехал, первым делом извинившись за долгий путь, Джонни принялся внимательно рассматривать тряпку за тряпкой, пытаясь найти дефекты, следы носки и тщательно проверяя молнии на ширинках. На этот раз ему удалось вполне сносно сосредоточиться на этом занятии. Вот только делал он это всё достаточно медленно, а потому Сергей всё время недовольно переминался с ноги на ногу, чесался и бурчал. Однако Джонни сказал ему настолько твёрдым тоном, насколько это могло получиться у такого мягкого человека, как он: «Я хотел бы посмотреть приобретаемый мною товар, чтобы снова не купить у тебя всякое дерьмо. Процесс осмотра занимает у меня в несколько раз меньше времени, чем твой путь до меня...»
Джонни не мог не отметить по себя (хотя делиться этим наблюдением с Сергеем, естественно, было неуместно) значительное улучшение качества тряпок по сравнению со вчерашним днём. А потому, закончив осмотр вещей, уверенно предложил Сергею вчерашнюю сумму. Но теперь тот категорически не соглашался. Ты же видишь, сегодня качество товара значительно лучше,– настаивал Сергей. Теперь Джонни начинал нервничать. В его планы совершенно не входило платить Сергею лишние деньги. Но как тогда обосновать ту же сумму за явно лучший товар? Сказать Сергею: вчера я был большим лохом, нежели сегодня, а потому переплатил? Глупо!
Неожиданно у Джонни, к удивлению для него самого, возникла идея. Он приложил к себе одну пару штанов, потом другую, третью... «Ладно, я согласен, штаны и прочие тряпки сегодня лучше, чем вчера. Но посмотри: они рассчитаны на рост сантиметров на ...дцать больше, чем у меня! И как мне с ними быть теперь?» Сергея, однако, такое заявление совершенно не смутило, словно он заранее был готов к любому вопросу или возражению, какие только могли возникнуть у Джонни. Он сказал: «Ерунда. Главное, в остальном они тебе по размеру подходят, а по длине можно просто подшить. Сейчас все такие штаны делают». И действительно, Джонни вспомнил, как ему приходилось подшивать большую часть быдлокитайских джинсов, приобретённых в последние годы в небольших магазинчиках у «чурок». Но всё равно сдаваться он не собирался: «Кто будет этим заниматься? Зачем мне такой геморрой?». В ответ, Сергей равнодушным тоном сказал: «А что здесь такого? Я сам такие ношу. Мне моя мама подшивает». При этих словах Сергей немного поднял одну ногу, чтобы показать Джонни, как подшиты его джинсы, и предложил: «Слушай, давай тогда с тобой договоримся так: ты мне даёшь за это всё... (он назвал сумму в полтора раза выше вчерашней), а я скажу маме, чтобы она тебе подшила».
Джонни, до того державшегося молодцом, впал в замешательство, услышав столь заманчивое предложение. Его больше всего смущало даже не предложение Сергея фактически отдать ему обратно часть товара (якобы на подшивание) *и* деньги, т.е. фактически отдать часть денег просто так. Джонни взяла оторопь, когда он представлял себе, как ему подшивает штаны, лёжа в гробу на глубине несколько метров под землёй, разлагающийся труп матери Сергея, на чьи похороны тот пытается получить деньги, продавая эти тряпки. Тут же, правда, Джонни сообразил, что мать Сергея ещё не захоронена, а потому пока ещё, должно быть, лежит в морозилке. Но, так или иначе, получалось, Сергей пытался дать своей мёртвой матери шанс заработать таким вот образом на её похороны. Как говорится, лучше поздно, чем никогда.
Конечно, Леночка и прочие психопаты и раньше шокировали Джонни вопиющими противоречиями в своём вранье даже в пределах разговоров, имевших место в один день, но обычно это были рассказанные ими байки, а не как здесь вопрос жизни и её естественного прекращения. Для самого же Джонни как запущенного невротика тема завершения жизненного пути человека была настолько пугающей, и потому, можно сказать, «священной», чтобы стать табуированной в разговорах, которые он вёл. И это создавало ему в данной ситуации серьёзную практическую трудность – у него попросту язык не поворачивался указать Сергею на возникшее противоречие.
Но всё же, не желая сдаваться, Джонни придумал обходной манёвр. Первым делом он хотел получить подтверждение, что не ослышался:
– Ты уверен, что она будет подшивать?
– Да, абсолютно, я ей скажу. Мама мне всегда подшивает (и Сергей опять показал свои брюки, подшитые внизу).
– Хорошо. Тогда держи (Джонни протянул Сергею стопку привезённых тем джинсов на рост метр 88). Когда они будут подшиты, я готов их купить за предложенную сумму.
Тем самым Джонни как бы намекал Сергею: «я куплю их у тебя тогда, когда твоя *мёртвая* мама их подошьёт». В ответ Сергей, словно понимая, к чему клонит Джонни, сказал: «Нет. Я так не могу. Мне деньги нужны сейчас». Правда, теперь он даже намёком не пытался уточнить, на что. Джонни же, который ожидал примерно такой реакции Сергея, заявил: «Ага. То есть ты мне предлагаешь тебе сейчас отдать деньги *и* фактически тряпки обратно, а потом ждать до второго пришествия, пока мне подошьют штаны? Нет! Мы с тобой это уже проходили. Поэтому, как говорится, спасибо. Не интересно. Я могу в этой ситуации тебе предложить всего два варианта, которые не вижу дальше смысла обсуждать. 1. Ты сейчас забираешь всё назад и потом продаёшь мне в подшитом на мой размер виде. Ну а коль скоро тебя такой вариант не устраивает, у нас остаётся только: 2. Я готов купить у тебя всё с не подшитыми штанами, но по вчерашней цене». В такой ситуации Сергей, возможно, не желая обсуждать, жива на самом деле его мама или нет, сказал: «Ладно. Только давай за...» И назвал сумму, которая была выше той, на которую сторговались вчера, примерно настолько, насколько та сумма была выше предложенной вчера изначально Джонни. Однако сегодня Джонни, памятуя, как он вчера сокрушался по поводу своей уступки, не собирался идти навстречу Сергею, державшему его за идиота. Но, с другой стороны, у него не было намерения и долго базарить с тем относительно цены. А потому сказал просто, что ориентировался на вчерашнюю сумму, а иначе у него остались только бумажки по пять тысяч рублей, которые он не попрётся сейчас менять. В ответ на это Сергей, который перед этим, когда Джонни изучал тряпки, говорил про то, как он спешит, вызвался пойти разменять. А в ответ на выразительную усмешку Джонни оставил ему в залог... чужой паспорт.
Когда Сергей вышел менять деньги в ближайший продуктовый магазин, Джонни пожалел об отсутствии у него сканера и принялся зачем-то от руки переписывать себе данные оказавшегося у него на время в руках документа. Как оказалось, Сергей зачем-то оставил ему... чужой паспорт, владелец которого, по имени Евгений, как выяснилось, проживал в Подольске, или, по крайней мере, был там зарегистрирован. В документе также зачем-то было вложено водительское удостоверение какой-то девицы. Приятная на вид,– отметил Джонни.
С тех пор Сергей Туповский больше не приезжал, однако через некоторое время Джонни позвонил парень, который представился как «Женя из Подольска». По словам Евгения, это его тряпки продавал Сергей, но слишком много брал за свои посреднические услуги. Естественно, у Джонни сразу же возникла мысль «эх, где же ты был раньше?», однако упущенного времени было уже не вернуть, а потому думать об этом бесполезно. Необходимо было размышлять о дальнейших действиях. Вначале он попытался отказаться от предложения Жени купить у него ещё одёжки, теперь уже напрямую, т.к. Сергей и без того уже продал ему более чем достаточно. Тем не менее, после недолгого разговора с Женей, больная голова Джонни в своём принятии решений оказалась заложницей странного феномена поведенческой экономики, который можно описать как «если я это уже покупал, то обязательно куплю в два раза дешевле, даже если мне это уже не нужно в таком количестве».
После приобретения тряпок уже у Жени, Джонни попытался твёрдо сказать ему, что следующая партия одежду ему уже точно ни к чему. Тогда Женя принялся уговаривать его купить ещё хоть что-нибудь. По словам Жени, ему очень нужны деньги, т.к. его мама тяжело болеет и нужны деньги ей на лекарства. Естественно, такое заявление показалось Джонни до боли знакомым. Не умерла – уже хорошо,– цинично подумал он, слушая объяснения Жени, как важны ему сейчас полученные от Джонни средства.
Решительно настроившись больше не покупать ненужные тряпки, Джонни завил, что он всё понимает, но ему правда больше не надо. Тогда Женя принялся интересоваться, не нужно ли Джонни что-нибудь другое. Джонни на какое-то время задумался, а потом ответил, что в остальном ему нужна только посуда. Мол, не будет же ему Женя тарелки продавать. Тот, однако, заявил, что у его девушки вроде как было много лишних совершенно новых тарелок, чашек и прочего, а то, мол, они там зря только стоят у неё и ими никто не пользуется особо.
Вскоре Женя приехал со своей девушкой и с посудой. Тарелки и прочие столовые принадлежности Джонни сразу не понравились, однако Женя долго и настойчиво пытался убедить его в том, какие они хорошие и удобные. А Женина девица строила Джонни глазки и давила на жалость, объясняя, какая у них сейчас сложная ситуация в связи с болезнью Жениной мамы. Наконец, не в силах больше терпеть этот спектакль, Джонни отдал парочке деньги, утешая себя мыслью, что больше они не придут. Только чтобы на следующий день испытать невыносимую обиду, когда, придя в ближайший магазин за продуктами, он увидел всю эту посуду на распродаже по цене в общей сложности на сто рублей дешевле, чем купил. Получается, они просто специально пришли в тот магазин, приобрели там эту хрень, и собирались вначале впарить ему на пятьсот рублей дороже. А когда это не удалось, торговались с ним до последнего, чтобы получить хотя бы стольник.
Однако эта обида была не сравнима с той, которую он испытал, когда уже дома не нашёл свой новый кошелёк, в котором было всего, правда, около полутора тысяч рублей и только недавно купленная тоже за полторы тысячи карточка на скидку в другом магазине, куда он также регулярно наведывался за продуктами. Обнаружив пропажу, Джонни гневно подумал: «Нет. Я этого так не оставлю». И стал вынашивать план мести.
Ему вспомнился рассказ Жени о том, как за Сергеем охотится пол-Подольска, чтобы его убить. И Джонни злорадно подумал: «Ну что ж, тебя ждёт та же участь, коль скоро ты решил пойти по стопам своего коллеги!» Более того, Женя, похоже, превзошёл своего учителя, который ни разу не был замечен на крысятничестве из квартиры, используя в своём промысле исключительно силу слова... Лживого, разумеется.
Джонни без труда нашёл паспортные данные Евгения, которые сохранил в текстовом файле – любимый компьютер был единственным местом в квартире, где ему не требовались долгие поиски, чтобы найти важные материалы. Увидев там также личные данные Жениной девицы, и вспомнив, как было дело, Джонни злорадно потёр руки: купил права своей сучке? Ну ничего, порадуйся, вот я напишу главным гаишникам, чтобы они проверили факты, и будет вам тогда веселье. Впрочем, Джонни тут же словно опомнился и подумал, что наверняка гаишники сами куда более продажны, нежели Женина девица, пусть и в несколько ином смысле. А, следовательно, писать им виртуальные доносы – только зря тратить время и выставлять себя идиотом, пусть даже анонимно.
Поэтому у Джонни созрел другой план наказания парочки. Он вспомнил, как недавно пытался спамить на форуме Подольска, но его быстро там заблокировали и потёрли записи. Теперь же он может написать там про Женю и его девку без всяких ссылок, а потому у админов не будет формального повода его забанить, по крайней мере, в начале. Конечно, если там поднимется буза, мол, он необоснованно клевещет (а кто может подтвердить – свидетелей – то нет!) на хороших людей, то его запись удалят. Однако к тому времени, во-первых, уже будет достигнута некая публичность, а во-вторых, поисковики зацепят имена – фамилии – отчества «героев», так что интересующиеся могут при желании нагуглить, с кем они собираются иметь дело.
Дело теперь оставалось за малым – придумать текст, подробно описывающий «состав преступления» Жени и его девки. Однако на практике эта, казалось бы, незатейливая задача оказалась гораздо сложнее для Джонни, чем он предполагал вначале. Основная трудность заключалась в следующем: сколько он ни сочинял этот текст, при попытке посмотреть со стороны, глазами читателя, результат выглядел так, словно ребёнок ноет о том, как его обидели. Получалось, среднестатистический участник форума, ознакомившись с посланием Джонни, не проникнется в знак солидарности с ним справедливым гневом по адресу Евгения, а скорее цинично скажет: без лоха и жизнь плоха! И подумает, как хорошо было бы и ему самому найти, кого можно так облапошить.
Сам же Джонни теперь ощущал себя в отвратительной ситуации, когда под угрозой оказалась вся его картина мира, или, по крайней мере, человеческого общества, которую он так старательно рисовал в своём сознании последние полтора года – с тех пор как понял, чем больна Леночка. А пришёл он к данной теории в результате обобщения своих наблюдений и горького опыта на протяжении не только предшествующих 5 лет, с тех пор, как его первый раз обокрал Валенков, но и всей своей жизни.
Согласно этой схеме, среди людей есть некоторое количество не просто плохих, но специфически больных людей – психопатов. Пытаться их убедить, взывая к несуществующим человеческим чувствам и совести бесполезно. Таких, как говорится, только могила исправит. Остальных, как представлялось Джонни, можно убедить, по крайней мере в принципе: причиняя вред, будь то насилием или обманом, другому человеку, ты делаешь плохо в первую очередь себе.
Однако теперь, столкнувшись с суровой реальностью, эта чудесная теория, которой с некоторых пор руководствовался Джонни, разваливалась, словно карточный домик. Допустим, Сергей Туповский, будучи психопатом, неизлечимо болен. Поэтому у него всегда будет такое бессовестное поведение. Но как тогда быть с Женей? Или с его девкой, а по совместительству соучастницей? Коль скоро они ведут себя по отношению к Джонни, по сути, подобно Сергею, получается, они тоже психопаты? Или какой тогда смысл произвольно одних обозначать этим термином, а других нет, если поступки тех и других в основных своих чертах идентичны? Но что же тогда получается? Джонни, такого хорошего и замечательного, со всех сторон окружают бессовестные психопаты, которые так и норовят его обмануть и использовать для реализации своих корыстных, эгоистических целей за его счёт?
Накрутив себя такими мыслями, Джонни начинал всё острее чувствовать ненависть ко всему миру, точнее, двуногим тварям, его населяющим, которая перерастала в неутолимую жажду мщения за непочтительное отношение к нему. При таком подходе уже было неважно, сделал ли человек плохое лично ему, или нет. Главное – их настрой при возможности использовать Джонни в своих интересах, чего бы ему это ни стоило. А потому он теперь так же не собирается с ними считаться.
Возможность отыграть свои фрустрации, хоть немного наживаясь за счёт ни в чём непосредственно не виноватых перед ним людей, открылась для Джонни не далее как в тот же день. У него на районе были двое хороших знакомых – Вова и Ваня, которые время от времени приносили ему на обслуживание или модернизацию компьютеры, свои и родственников.
Как – то ещё в июле, через несколько дней после похорон мамы Джонни, к нему приехал Вова с Андреем, своим корешем из лихих 90-х. Андрей на тот момент только недавно освободился из мест лишения, и денег у него было очень мало. А потому Вова посоветовал ему обратиться к Джонни за очень недорогим компьютером, «чтобы так, чисто в инете полазить, порнуху посмотреть».
Через две недели после продажи компа, на следующий день после возвращения Джонни из Израиля, им с Андреем пришлось пересечься снова при следующих обстоятельствах. Андрей, на основании рассказов знакомых уверенный, что за безлимитный домашний интернет нужно платить минимум триста – четыреста рублей в месяц, был вначале очень обрадован, когда агенты одного известного интернет – провайдера предложили ему подключиться с абонентской платой в размере всего ста рублей. При условии, правда, безвозвратного внесения оплаты сразу за несколько месяцев вперёд. Но вот незадача: несмотря на разумную заявленную скорость, 12 мегабит в секунду, герои видеоматериалов, которые обычно смотрел Андрей, совокуплялись, словно эстонские бегуны, постоянно замирая в совершенно неуместных позах! Техническая же поддержка провайдера, когда Андрей к ним обратился, естественно, заявила: это у Вас компьютер так работает!
Тогда Андрей, который был не в восторге наблюдать тормозные шоу, пригласил Джонни разобраться. Как Джонни и предполагал, когда он запустил speed test, реальная скорость соединения оказалась колеблющейся в пределах от ста до пятисот килобит в секунду. После того как он объяснил Андрею наиболее вероятную причину такого снижения скорости (все жильцы дома подключились на радостях за сто рублей, но пропускная способность сети, протянутой к их зданию, шире не стала!), тот попытался выяснять отношения с провайдером. Однако, как и предполагал Джонни, это ни к каким положительным результатам не привело, поскольку что операторы сотовой связи, что провайдеры домашнего интернета – такая мафия, с которой даже матёрым бандитам бычиться бесперспективно. Зато Андрей теперь знал, к кому обращаться по вопросам, связанным с компьютерной техникой.
Незадолго до того дня, когда Джонни особенно остро почувствовал обиду на всё человечество, среди представителей которого столько злых и вообще нехороших людей, Андрей неожиданно (они не общались с лета) позвонил ему и привёз ноутбук без зарядки с просьбой «стереть все данные и переустановить систему».
Как только за Андреем закрылась дверь, любопытный Джонни, заинтригованный неоднократной настойчивой просьбой «обязательно удалить всё», включил ноут. Однако сколько он ни рыскал по папкам, ничего особо крамольного найти ему не удалось. Кругом были какие-то хозяйственные документы и всяческая бухгалтерия торговца средней руки и никаких национальных тайн, договоров о поставке оружия и прочего! Да у него на ноуте даже порнушки не было! Небось, у гада хватает денег на реальных баб,– цинично подумал Джонни. Разочарованный, он собрался перезагрузить ноутбук с CD и отформатировать жёсткий диск, дабы безвозвратно стереть информацию. Этого, однако, ему не удалось сделать, так как села батарейка. Джонни собирался вначале позвонить Андрею и объяснить ситуацию, умолчав только о том факте, как лазил по чужим файлам, однако потом решил этого не делать и подождать, пока Андрей сам позвонит. А вдруг забудет, а там, смотришь, его снова посадят,– строил предположения Джонни.
Но Андрей не забыл и не пошёл на посадку, а объявился в тот самый день, когда Джонни вознамерился наказывать всё человечество. Андрей позвонил и предложил выкупить у него ноутбук, поскольку ему нужны деньги. Теперь у Джонни уже не было сомнения в происхождении устройства, а также в том, почему Андрей настаивал на уничтожении данных. Получается, ноут пи***ный,– подумал Джонни. Разумеется, у него не было никаких угрызений на сей счёт. В конце концов, у владельца (теперь уже бывшего) ноута были деньги на баб (по крайней мере, к такому выводу пришёл Джонни, не найдя в ноуте порнографии), а у него нет. Поэтому Джонни может хотя бы в некоторой степени восстановить справедливость и на вырученные средства купить себе... нет, не бабу, конечно... ну их нах, а пожрать чего-нибудь хотя бы, благо после визитов Сергея и Жени тряпок у него было полно.
К немалому удивлению Джонни, когда он предложил в телефонном разговоре с Андреем сумму в четыре тысячи рублей, тот не стал с ним торговаться, а только сказал кратко: я сейчас приеду. Однако когда Андрей приехал и они остались наедине, начался очень неприятный для Джонни разговор. Неожиданно зловещим, угрожающим тоном Андрей спросил: «Вот скажи мне, Джонни, такую вещь. Почему я узнавал на Царицынском рынке, назвал им модель, и они сказали, что купят его за семь – восемь тысяч! А ты мне предлагаешь четыре? Ты за кого меня держишь вообще?!»
В следующие несколько секунд повисшего в воздухе напряжения Джонни неожиданно осознал, в каких ситуациях даже такой безнадёжный невротик как он может вести себя смелее, или, по крайней мере, более безрассудно, нежели психопат. Психопат, подобный Андрею Валенкову или Сергею Туповскому, столкнувшись с непосредственной угрозой со стороны превосходящей силы, просто отступит. Мелкий зверь пропустит вперёд более сильного хищника.
Но поведение Джонни в такой ситуации могло быть совершенно парадоксальным. Казалось, ему, даже в отсутствие непосредственной угрозы постоянно одержимому страхом смерти, а также массой специфических фобий, связанных с множеством путей потерять жизнь, следовало поджать хвост и занять подчинённую позицию. И бывало, конечно, он именно так и делал. Но время от времени он, напротив, шёл на эскалацию конфликта, подвергая себя огромному риску. Чем же было обусловлено такое его, казалось бы, абсурдное поведение, идущее наперекор обычно болезненно обострённому в нём инстинкту самосохранения? Почему в первую очередь не спасать свою задницу, не пытаться по максимуму сохранить себе жизнь? Допустим, он поступит так. Но тогда весь остаток дней он проведёт с невыносимыми чувствами поражения и унижения, не дающими ему покоя. Они будут постоянно преследовать его в навязчивых мыслях, от которых нет спасения, кроме как умереть. Даже в его болезненном, по большей части безрадостном детстве эти мысли не были у него столь назойливыми. Тогда, приходя из детского сада или школы, где его постоянно обижали, он просто погружался с головой в свои бессмысленные занятия. И лишь когда мама интересовалась у него, дружит ли он с ребятами, Джонни, пытаясь сдержать слёзы, гневно сжимал кулачки и повторял: я их всех победю! А потом, слыша в ответ её насмешливое: «ну конечно-конечно, обязательно!», Джонни впадал в крупномасштабную истерику. Он принимался крушить вещи в квартире, чтобы тем самым наказать мать за унижение. Джонни знал, что в отличие от одноклассников, она не сумеет физически справиться с ним, и пользовался этим обстоятельством. С этими же моральными уродами, как ему тогда мечталось, он непременно сочтётся, когда вырастет большим и сильным.
Однако теперь, когда стало ясно, что это не наступит никогда, даже если бы ему было суждено дожить до старости (на что также не было надежды, учитывая его состояние здоровья), Джонни просто не мог себе позволить продолжать коллекционировать опыт поражений и унижений, навязчивые воспоминания о которых составляли основное содержание его сознания.
Вероятно, подстёгиваемый именно такими соображениями, четыре года назад в безлюдной подворотне, куда он забрёл, заблудившись, он сказал окружившей его компании гопников: «Хотите мой телефон «позвонить»? Вы его не получите! Идите на х**!» Впрочем, потом, после того как Джонни очнулся, он так никогда и не вспомнил, что и как там было. И впоследствии, неоднократно проезжая мимо этого места на транспорте, он только неоднократно с ужасом думал о том, как ему повезло, что он выжил, и у него при всех его проблемах с памятью не развилась такая ужасная антероградная и частичная ретроградная амнезия, как у Клайва Веаринга или Генри Молесона. У них, правда, были не травмы, а другое: известный британский музыкант перенёс энцефалит, вызванный вирусом простого герпеса, а вошедший во многие учебники знаменитый «пациент Г.М.» подвергся оперативному лечению эпилепсии, в ходе которого ему удалили передние 2/3 гиппокампа с двух сторон и ещё много чего нужного и полезного.
Джонни также неоднократно посещала мысль о том, что какие-нибудь психолухи могли объяснить его собственную неспособность вспомнить саму сцену драки как недопущение в сознание повторного переживания слишком сильно травмирующего опыта. Но он-то понимал: это, как и многое из сочиняемого психолухами был бы просто гон, так как у него в тот период причиной нарушения функционирования сознания и памяти была серьёзная травма головы. Хотя подробности он, к сожалению, тогда выяснить не мог, поскольку медики им заниматься не захотели, очевидно, так как с него, глядя по его одёжке, было нечего взять в плане бабла.
Подобным образом и теперь, в ответ на наезд Андрея, Джонни хотелось с насмешкой протянуть ему принесённый им ноутбук, и сказать: «на, удачи тебе продать его на рынке за восемь тысяч!». Тем самым Джонни как бы давал ему понять: «твои заявления – блеф!» Он также представлял себе, какие приключения может найти себе рецидивист, пришедший на базар продавать палёный ноут без зарядки.
Однако тут же Джонни словно опомнился. Ему неожиданно стало очень тревожно, когда он вспомнил, как минут за десять – пятнадцать до приезда Андрея ему чуть ли не хором звонили Вова и Ваня, через которых, собственно, Джонни с ним и познакомился. Они словно в один явно обеспокоенный голос предупреждали его: «К тебе там собирается приехать этот... Лучше не пускай его вообще, под каким-нибудь благовидным предлогом. Неизвестно, что у него на уме. Возможно, недоброе. Будь осторожен с ним. Береги себя».
Неожиданно Джонни стало ещё больше не по себе. Конечно, Андрей этот уже явно не тот здоровый мужик, каким, со слов Вовы и Вани, он был в лихие 90-е. Он вышел из тюрьмы официально засвидетельствованным инвалидом – так учреждения, призванные исправлять душу человека, калечат его тело. Однако сам Джонни фактически стал последнее время ещё большим калекой, для которого было целым событием даже в магазин ближайший за продуктами сходить.
В этот неожиданно сошедший на него неизвестно откуда момент просветления, Джонни вдруг представил себя – обычно такого смелого, когда он обсирал, на чём свет стоит, людей в интернете – в реальном рукопашном бою с бандитом, и ему стало по-настоящему страшно. А потом, если разобраться, ситуация-то у него в любом случае получается безвыигрышная. Ведь если даже, паче чаяния, он вообще убьёт своего противника насмерть, то его просто посадят в тюрьму, где он, в отличие от этого Андрея, отбывшего за решёткой более десяти лет, не выживет и недели.
А ещё, по словам Вани, Андрей – ВИЧ – инфицированный наркоман. Поэтому, какой смысл побеждать его в кровопролитной драке, чтобы потом стать жертвой микроскопической хрени, у которой даже мозга нет, а только рибонуклеиновая кислота в белковой оболочке?! Конечно, средняя продолжительность жизни с момента инфицирования составляет примерно десять лет, а Джонни в любом случае и без вируса столько не проживёт, но всё равно стрёмно заразиться СПИДом.
Потом Джонни не мог не подумать о том, сколько денег фактически подарил если не психически, то физически вполне здоровой сучке, чтобы теперь устраивать из-за пары тысяч смертный бой с инвалидом – мелким воришкой.
Под влиянием таких мыслей Джонни неожиданно для себя стал более вежливым и тактичным в этой напряжённой беседе с Андреем, пытаясь сформулировать свои аргументы более деликатно. Он первым делом спросил: это они тебе за него без зарядки семь тысяч предлагают? А когда Андрей утвердительно кивнул головой, Джонни продолжил: «В любом случае, они просто так сразу у тебя его не купят, ты уж мне не говори! Им нужно вначале его протестировать, т.к. если он нерабочий, то им нафиг за такие деньги не нужен. Для этого у них есть универсальные адаптеры, которыми любой ноут можно питать. У меня такого нет, т.к. я ремонтом и продажей ноутбуков не занимаюсь практически, только если через знакомых и постоянных клиентов, чищу системы охлаждения или жёсткие диски меняю, у кого накрываются, но для этой цели мне со своими зарядками приносят. Поэтому мне даже включить его нормально было нечем. Ты попросил меня стереть с него данные, я его включил, а у него батарейка закончилась, он погас и всё... Тем самым Джонни как бы намекал на дополнительный риск для Андрея реализации на рынке краденого ноутбука, с которого так и не были удалены данные законного владельца. Потом Джонни подчеркнул: договорились на четыре тысячи – я рассчитывал на эту сумму. Тем самым он как бы показывал Андрею: не у одного тебя проблемы с деньгами!
Выслушав объяснения, Андрей понимающе кивнул головой и поинтересовался, когда Джонни сможет найти «родной» адаптер. Джонни прикинул: в конце недели к нему должен приехать Владимир, занимающийся ремонтом плат, за сломанными железками. Джонни попросит его на рынке купить адаптер, который заберёт ещё через неделю. В итоге договорились таким образом: Джонни немедленно отдавал Андрею четыре тысячи и оставлял себе ноутбук. А через две недели, когда после покупки адаптера будет возможность проверки, в случае исправности ноутбука Джонни отдаёт ещё две тысячи.
Когда Андрей ушёл, Джонни расстроился: надо было отдать ему сразу эти две тысячи, чтобы больше уже не пришлось иметь дело с этим уголовником – а то вдруг потом ещё «попросит», да ещё в такой агрессивной манере, как на этот раз! Джонни как «уважающему себя» невротику было неприятно каждый раз, когда в будущем ему предстояли заведомо неприятные события. В таких случаях ему было очень сложно радоваться положительным моментам «здесь и теперь», зная о грядущих трудностях. Где-то на уровне разума он прекрасно понимал, насколько абсурдно такое восприятие, поскольку ведь и жизнь человеческая хорошо закончиться не может – только смертью, и если думать постоянно об этом, то вообще ничего по гроб жизни приятного не будет, а за тем последним порогом для атеиста и подавно!
Но одно дело концептуальное осознание ситуации, и совсем другое – способность перестроить своё чувствование так, чтобы день за днём, час за часом иметь возможность наслаждаться жизнью, невзирая на её ограниченность во времени и значительные преграды, обусловленные серьёзными проблемами со здоровьем. Видимо, такая органическая неспособность испытывать радость повседневного бытия была наглухо прошита в больную голову,– приходил к неутешительному выводу Джонни.
От потока подобных неутешительных философских мыслей его отвлёк неожиданно впервые замеченный им в углу коридора пакет, очевидно, оставленный Андреем. Внутри лежали шапка, перчатка, шарф и ещё кое-какие тряпки. Джонни не помнил, было ли всё это на Андрее во время их разговора. Джонни с детства боялся не только глядеть в глаза собеседнику, но и вообще в его (или её) направлении, а потому привычно то и дело опускал или отводил сторону свой взор. У него вначале было желание позвонить Андрею и сказать: «ты тут оставил свои вещи», но потом нежелание видеть того ещё раз, тем более за такое короткое время, пересилило благие намерения, и Джонни подумал: «Ничего. Если ему нужно, то спохватится и вернётся».
Владимир был удивительно порядочным человеком. Практически каждый воскресный вечер он ездил за город навещать своих пожилых родителей, а по пути заглядывал к Джонни, чтобы забрать железки в ремонт. На следующей неделе после визита Андрея с ноутбуком Владимир был на рынке и приобрёл там нужный Джонни адаптер. Однако в воскресенье было снежно и морозно, и у Владимира, как у многих других людей, зарабатывающих себе на жизнь пусть и высококвалифицированным, но ручным трудом, а потому не имеющим возможности покупать новые дорогие авто, не завелась машина. Соответственно, он не смог поехать к своим родителям и к Джонни.
Джонни же, когда узнал эту новость, поймал себя на очень нехорошей мысли. С одной стороны, в теории он вроде как от души желал людям добра. Но в данном случае поймал себя на крамольном желании, чтобы с Андреем стряслась какая-нибудь неприятность, которая помешает ему приехать к Джонни раньше, недели это удастся Владимиру, так как в противном случае придётся расплачиваться за ещё не проверенный ноутбук. Однако, как в очередной раз к своему большому разочарованию убедился Джонни, плохое в такой ситуации может случиться только с ним самим, либо с людьми (как в данном случае с Владимиром), от которых он зависит. Практически точно в оговоренный в предыдущую встречу день, Андрей позвонил и поинтересовался, удалось ли проверить ноутбук. На что Джонни (готовый, впрочем, в случае сильной враждебности Андрея пойти на уступки) объяснил ситуацию, как есть, и просил подождать ещё неделю, а Андрей, на его удивление, отнёсся с пониманием.
Однако, как назло, ближе к воскресенью, с характерной для него удивительной предупредительностью позвонил Владимир и весьма расстроенным голосом сообщил о поломке своей машины. Другой человек на месте Джонни, наверное, назвал бы сложившееся положение проявлением «закона подлости». Однако сам Джонни, при всей своей негативной эмоциональности, так не считал. По его мнению, люди просто обычно дольше помнят плохое, от кого бы оно ни исходило – других двуногих или слепой судьбы. Хотя другие люди, наверное, всё же вызывают большую злопамятность.
Но, так или иначе, здоровье уже не позволяло Джонни самому доехать до работы Владимира, особенно с учётом развившейся в последнее время агорафобии, из-за которой любая вылазка даже на небольшое расстояние от дома превращалась в пытку. А потому, когда позвонил Андрей и поинтересовался, удалось ли протестировать ноутбук, Джонни только сказал сухо: «Приезжай. Я отдам тебе оставшиеся деньги».
Зайдя в квартиру, Андрей, словно гордясь, «вот видишь, я продал тебе хорошую вещь, а ты говорил...», ещё раз повторил вопрос, только на этой раз в несколько иной форме: «Ну как, всё работает?» В ответ Джонни не стал врать, даже если сказать правду в данной ситуации означало не только выставить себя полным идиотом, не способным выполнить намеченное, но и признание абсурдности разделения получения денег Андреем на два этапа. Словно пытаясь даже не оправдаться, а хоть как-то объяснить, почему у него опять всё так глупо получилось, Джонни сказал: «Просто раз уж я обещал тебе, значит, приходится выполнять, как бы там ни было». Андрей ничего ему на это не ответил, а только молча протянул руку.
Конечно же, этот жест не мог не привести Джонни в недоумение. Как и ещё один пакет с зимней одеждой, как бы невзначай оставленный Андреем у него в квартире.
Но вовсе не об этом думал в первую очередь Джонни после того, как Андрей, пожелав ему «всех благ», закрыл за собой дверь. Джонни неожиданно погрузился в печальные размышления о том, почему его жизнь пришла к такому итогу. Ведь по сути, после того как, по словам его грёбаных родственничков (которых Джонни ненавидел до тех пор, пока благополучно не послал всех их на х**, прекратив контакты) его мать и бабка всю свою жизнь пытались заработать на и обустроить квартиру, он превратил её в свалку металлолома и тряпья.
Джонни прекрасно понимал, как другие добивались успеха – в основном при помощи принуждения и обмана. А сам он никогда толком не умел ни драться, ни врать. Каждый раз, когда ему приходилось говорить неправду, Джонни тушевался и представлял себе, как плохо он сделает тому человеку, какие может причинить страдания и тому подобное. В подобных ситуациях он словно чувствовал чужую боль, ставя себя на место своей потенциальной жертвы и... нередко отказывался от своей затеи, даже если это приносило ему в итоге неприятности или убытки.
Но не меньше страданий, нежели издержки собственной неспособности обманывать людей, доставляли ему постоянно возникавшие ситуации, в которых его самого обманывали или ещё как-то использовали другие. Драматизм переживаний усиливался болезненным осознанием, всё чаще посещавшим его последнее время в связи с накоплением горького и унизительного опыта. Раньше Джонни был уверен: так подло с другими могут поступать лишь отдельные, особенно «плохие» люди. Быть может, в своё время они сами стали жертвами, или у них было трудное детство. Когда Джонни открыл для себя теорию про психопатов, у него вроде как появилось удобное объяснение: Эти люди больны на органическом, генетическом уровне. В мозгу у такого человека отсутствуют важные структуры, отвечающие за эмоциональные реакции, вследствие чего он оказывается равнодушным к страданиям других, неспособным к сопереживанию.
И в то же время, ему нередко (заведомо слишком часто, чтобы их всех объявить прирождёнными психопатами) встречались люди, чьё поведение недвусмысленно свидетельствовало об их позиции: «я обману или как-то ещё использую тебя при первой возможности». Более того, их заведомо вредоносные поступки не встречали осуждения в обществе. Напротив, уважаемые бизнес – тренеры, мотивационные ораторы и даже психолухи поучали обывателей осознанно подражать подобным негодяям, целенаправленно разыскивая и окучивая беззащитных овечек, которых безнаказанно можно ободрать.
При таком раскладе уже не было смысла надеяться объяснить как самому человеку, так и другим, выступающим в данной ситуации безучастными сторонними наблюдателями, что он поступает неправильно, делая тебе плохо. Ведь с их точки зрения, это твоя личная проблема, которая больше никого не касается. И тогда получается, во многих случаях противостоять эскалации обмана, эксплуатации, унижения может лишь реальная грубая физическая сила. Но где её взять, если у тебя нет, и никогда не будет нормального здоровья?

Когда – то давным-давно, в подростковые годы Джонни мечтал о том, как он станет здоровым и сильным, и сможет не только решительно отстаивать свои законные интересы, но и защищать слабых от произвола двуногих хищников. Однако это, как практически и все прочие благие намерения в жизни Джонни, могло осуществиться лишь в его фантазиях.
В суровой же действительности все его потуги заняться физическими упражнениями, чтобы нарастить мышечную массу, которая позволила бы ему выглядеть в глазах других источником реальной силы, терпели фиаско примерно по следующему сценарию:
После напряжённых усилий Джонни резко становилось не по себе – было трудно дышать, окружающий мир начинал казаться нереальным, возникал невыносимый страх скорой неминуемой смерти. А на следующий день Джонни отправлялся в поликлинику к терапевту «проверять сердце» – по его представлениям на тот момент, отказ именно этого органа должен был преждевременно оборвать его жизнь. Однако врач Бургомистрова и тем более время от времени подменявшая её (по сути, в роли статиста, способного лишь выписывать больничные) гастарбайтерша оказывались не в состоянии даже поставить вразумительный диагноз, помимо пресловутой «вегетососудистой дистонии» и (в неформальном разговоре с мамой Джонни) «излишней мнительности», и отправляла к невропатологу. Та же, после практически бессмысленного в такой ситуации ритуала постукивания по коленкам, предлагала прекратить нюхать клей и растворители, взять себя в руки и заняться спортом. Либо... обратиться к психиатру. Последнее уже говорилось ею с глазу на глаз маме Джонни, которая потом пересказывала ему, умоляя взять себя в руки и стращая для пущей убедительности тем, как гробят людей в психбольнице ядовитыми препаратами. А затем начинались скандалы, когда мама заставляла Джонни ездить к экстрасенсам «раз официальная медицина не помогает». И страдания Джонни только усугублялись, когда он полным ненависти взглядом наблюдал за тем, как шарлатан гребёт себе в карман мамины деньги, беспардонно наживаясь на несовершенстве медицины и неспособности некоторых людей примириться с тем, что некоторые болезни просто не лечатся.
С тех пор прошла примерно четверть века. У Джонни уже давно не возникало даже мыслей о силовых тренировках. Указание на то, к чему привели бы его такие попытки, он получил несколько лет назад, когда имел неосторожность немного пробежаться рысью за автобусом, чтобы потом долго не ждать. Неожиданно ему стало трудно дышать, он почувствовал, как не может сделать полноценный вдох, сердце стало колотиться так, словно вот-вот разорвётся на части, окружающая обстановка вдруг показалась нереальной, и случайные прохожие стали свидетелями того, как Джонни прощался с жизнью, жадно ловя ртом воздух. Потом, не раз вспоминая эту историю, Джонни с ужасом думал о том, как близок он был тогда к тому, чтобы безвозвратно перейти из состояния «зрачки расширены от страха» в «зрачки расширены, на свет не реагируют».
Теперь ему оставалось только стремиться реализовать программу – минимум: как пожить ещё немного, хотя бы несколько лет? Конечно, живи он в подлинно цивилизованной стране, первым разумным шагом в попытке поправить серьёзно пошатнувшееся здоровье был бы визит к врачу, дабы воспользоваться методами современной инструментальной диагностики, а также знаниями, которыми располагает специалист. Но к какому? Очевидно, в его ситуации это был бы невропатолог, или, как теперь их принято называть на западный манер, невролог.
Только вот незадача: Джонни до сих пор вспоминал свои отвратительные ощущения, когда во время последней болезни его мамы приходила невролог Ряхина. Физически он той весной чувствовал себя ещё не так плохо, как сейчас, однако моральное состояние его было совершенно ужасным. Состояние умиравшей мамы поставило тогда перед ним слишком много чисто практических и иных вопросов, на которые Джонни не только не знал ответа, но даже не представлял себе, с чего начинать. Однако один важный момент стал ему в те трудные дни предельно ясен: как бы тебе ни было плохо, рассчитывать на помощь со стороны медицины не приходилось.
Почему? Ответ на этот вопрос становился очевиден, когда Джонни невольно слышал разговоры бабок – бывших знакомых его мамы. Эти очень бойкие женщины, много повидавшие на своём веку, ещё отнюдь не впали в болезнь Альцгеймера или иную сенильную деменцию, а потому могли без труда прикинуть в уме, что автомобиль, на котором разъезжает «эта врачиха» равен по своей стоимости её официальной зарплате в поликлинике за шесть лет.
Впрочем, хотя он тоже, как говорят дерьмократы и им подобные, любил считать деньги в чужих карманах, в своей моральной оценке данного обстоятельства Джонни кардинально расходился с этими женщинами. С его точки зрения, доктор Ряхина имела ничуть не меньшее моральное право на комфортную жизнь, нежели многочисленные офисные служащие, которые, даже рядовой планктон, ни хрена не производили – ни товаров, ни подлинных благ. В противоположность им, невролог Ряхина приносила реальную пользу людям – пусть богатеньким, или, по крайней мере, заведомо платёжеспособным, а потому, возможно, классовым врагам Джонни, но в этой роли она отвечала высокому призванию врача. Глупо требовать от человека, даже медика, каждодневного самопожертвования в его профессиональной деятельности, если государственная политика в сфере здравоохранения не обеспечивает материальных ресурсов для оказания медицинской помощи каждому нуждающемуся в ней, независимо от его финансового положения.
А недавно Джонни невольно получил дополнительное свидетельство бесперспективности в его ситуации обращения за медицинской помощью. На основании увиденного он ещё раз убедился: крайне негативные впечатления, сформировавшиеся у него о работе системы здравоохранения, не были артефактами его личного опыта общения с неврологом Ряхиной или терапевтом Чепушенковой, а также случайно услышанных разговоров бабок со двора.
А дело было так. Водитель «Газели», перевозивший железки Джонни, а также товарищ водителя, сидевший с ними в кабине, смотрели телепередачу. Первой мыслью Джонни, никогда ранее не сталкивавшегося с просмотром зомбоящика в машине, было: «до чего дошёл прогресс». Потом, разумеется, Джонни не мог подумать о том, что если разговор по мобильнику, говорят, приводит к увеличению числа автокатастроф, то каковы могут быть последствия, когда водила ещё и телевизор смотрит. Тут же, впрочем, у него возникла и другая мысль, о том, как ящик помогает не сойти с ума человеку, вынужденному стоять большую часть своего рабочего дня в пробках, особенно в период осенне-зимней слякоти.
Так или иначе, Джонни неожиданно вынырнул из погружения в свои собственные печальные мысли, услышав голос ведущей ток-шоу: «Мы сегодня поговорим о реально имевших место трагических случаях, связанных с медицинской практикой, и о том, можно ли подобный исход предотвратить». Когда ещё была жива и более-менее в здравом уме его мама, и Джонни делился с ней тем, как случайно увидел подобную программу, она говорила ему: «везёт тебе, Хрюшка, на такие передачи!» Очевидно, она была каждый раз очень обеспокоена, как бы под впечатлением от увиденного у него крыша не съехала ещё дальше. Сам же Джонни обычно не считал это обстоятельство «везением», то есть не зависящей от него случайностью. По его мнению, идя по жизни, большинство людей сталкиваются с подобными телетрансляциями в общественных местах, а также прочими упоминаниями о смерти, неизлечимых болезнях и т.д., со сравнимой вероятностью. Ну а потом уже каждый для себя выбирает, обращать ему на это внимание, или нет.
На этот раз ситуация осложнялась тем, что смотреть передачу о тяжёлых болезнях и смерти Джонни пришлось в условиях дополнительного нервного напряжения. Мало того, что он практически не видел экрана, так ещё и не слышал половины слов. У него даже возникло сильное желание попросить сделать погромче, но озвучить его Джонни так и не решился. Только подумал: «Везёт психопатам! Когда им нужно, они просто прямо говорят: я хочу вот это или вон то!» Джонни же обычно в подобных ситуациях упирался в непреодолимую стену собственной рефлексии: «А что человек обо мне после этого подумает? А не сочтёт ли он(а) меня после этого ещё большим неадекватом, чем по мне и без того видно?!»
Впрочем, несмотря на эти сложности, основные моменты передачи Джонни всё же себе твёрдо уяснил. Первая женщина говорила, с трудом сдерживая слёзы. Она недавно потеряла мужа, с которым прожила более тридцати лет. Примечательно, что они многие годы работали вместе в медицине, на одной станции скорой помощи: она фельдшером, а он водителем.
В принципе, казалось бы, не было ничего удивительного в том, что пациенту не стали делать радикальную операцию – слишком неблагоприятными были шансы. Как логичным было и решение не делать ему переливание крови, когда он впал в критическое состояние, так как исход всё равно был предрешённым. Тем не менее, на основании рассказа женщины, который был вполне убедительным, несмотря на эмоциональные проявления, то и дело прерывавшие её изложение, у Джонни сложилось устойчивое впечатление, что дело также было в социальном статусе пациента. И окажись на месте бывшего водителя скорой помощи, недавно вышедшего на пенсию, какой-нибудь крупный коммерсант или чиновник, то не только протокол лечения был бы другим, дающим больше шансов пациенту на реальное продление жизни, но изменилось бы даже чисто человеческое отношение медперсонала.
Тогда, получается, жизнь человека, долгие годы работавшего в команде, спасающей других людей, ценится гораздо меньше жизни того, кто занимался собственным обогащением, скорее всего, за счёт других людей (учитывая преимущественный характер бизнеса и власти в этой стране), а теперь зато располагает средствами купить услуги продажной медицины!
Впрочем, как показывала печальная история другой женщины, в стране, где система здравоохранения напоминает вертеп разбойников, бывает, и богатые тоже плачут. Супруг второй участницы ток-шоу увлекался то ли нырянием, то ли подводным плаванием, пока не получил серьёзную травму позвоночника. В медицинском центре, куда он обратился, пока ещё был в состоянии сделать это сам, ему сделали операцию, в результате которой он, по своей вероятности, проведёт (теперь уже короткий) остаток своей жизни в состоянии парализованного овоща.
Нет, Джонни прекрасно понимал, насколько несовершенны наши знания о мире и способность исправлять дефекты функционирования, пожалуй, самой сложной системы в природе – человеческого организма. А потому даже при высокой квалификации хирурга возможны непредвиденные трагические осложнения, ведущие к летальному исходу. Джонни помнил, как у него открылось сильное кровотечение в ходе такого, казалось бы, банального и хорошо отработанного вмешательства, как удаление миндалин, а потом были осложнения, связанные с распространением инфекции (лимфаденит). К тому же, согласно представлениям современной медицины, тогда у него, наверное, не было достаточных показаний для операции. Но в те годы, врачи просто не могли понять, что с ним творится, и не имели возможности это выяснить, а потому пытались пробовать известные им методы лечения типа отрезать что-нибудь, даже если не были понятны причины происходящего.
Однако в ситуации женщины, которая выступала в программе, был один очень важный момент: когда она, уже будучи в отчаянии, обошла множество врачей с фактически бессмысленным (её супругу невозможно было вернуть подвижность) уже на тот момент вопросом «как же теперь быть?», некоторые из них сказали ей, что операцию её мужу вовсе не обязательно было делать. Конечно, доктора при этом обычно старались уходить от ответа на вопрос о причинах драматической ошибки, видимо, старясь соблюдать врачебную этику и потому избегая катить бочку прямым курсом в направлении трагически накосячивших коллег, а может, опасаясь конфликта в случае, если их мнение станет известно тому, о ком оно было высказано. Тем не менее, кое-кто из них прозрачно намекнул на роль «человеческого фактора».
Конечно, такая передача не могла не произвести неизгладимого впечатления на Джонни. В ту ночь он долго не мог уснуть, когда, ворочаясь, вспоминал те или иные фрагменты программы. Однако, как ни странно, он увидел в ней и положительные моменты. Так, Джонни был восхищён тем, с какой самоотверженностью выступавшие в передаче женщины боролись до последнего за жизнь и здоровье своих мужей. Наверное, у них была настоящая любовь,– подумал Джонни. Чувство, на которое не способны двадцатилетние куклы с гипертрофированными губами и тренированными задницами. Нет, конечно же, практически любая ТП может гордо разглагольствовать, как она жить не может без своего очередного кавалера. И даже если ткнуть её носом в конкретные прагматические причины такой «любви», она может заявить надменным тоном: «я его люблю не за то, что у него есть, а за внутренние качества, позволившие ему этого достичь». Но случись что-нибудь с человеком – не мелкие временные трудности, а реальное несчастье, и она уже с другим, а он остаётся один.
Впрочем, Джонни умудрился найти для себя негатив даже в самоотверженной заботе женщин из передачи о своих мужьях. Он печально подумал о том, что если, несмотря на все усилия и множество врачей, которых они обошли, им ничего не удалось добиться от системы, то каковы перспективы того, у кого близких вообще нет и кто никому на белом свете не нужен? Когда медицинские работники точно знают, что если ты сдохнешь, то никто даже не спохватится, не говоря уже про то, чтобы ходить, добиваться чего-то для тебя или предъявлять претензии по поводу неадекватного лечения или халатности. При таком раскладе максимум, на что может рассчитывать бедный совершенно одинокий пациент в «бесплатной» ОМС системе, так это что врачи, не заморачиваясь с обследованиями и постановкой точного диагноза, выяснением причин и т.д., выпишут таблетки для сбивания симптомов. Такой подход очень удобен системе здравоохранения: больной будет меньше беспокоить, а заодно повысит свои шансы откинуть копытца в результате побочных эффектов. Естественно, про операцию в такой ситуации лучше даже не думать – если её и согласятся делать, чтобы начинающим хирургам было на ком практиковаться, то это фактически прямая дорога на тот свет.
Либо есть ещё вариант, который, правда, маловероятен в силу небольшого количества таких заведений: больница какого-нибудь «научного» учреждения, где, суля самые передовые методы лечения, из тебя сделают подопытного кролика для опробования препаратов и процедур, которые в случае успеха будут применяться в терапии платёжеспособных господ. Люди, у которых, подобно Джонни, не было ни близких, ни друзей, были для этих контор очень удобными субъектами – никто не будет судиться, когда никому не нужного субъекта угробят.
Если же обратиться в платную контору, то сначала, следуя негласной формуле таких организаций, будут разводить на деньги по максимуму, стращая трагическими последствиями «пренебрежения к своему здоровью», а потом, когда средства у тебя закончатся, просто пошлют на х** независимо от объективного состояния, потребности в лечении и т.д. Либо ненавязчиво предложат влезть в долги, набрав кредитов у ассоциированных с ними структур, чтобы потом по миру пустить, а то и жильё отнять под это дело.
Ну а если в такой шарашке только просто анализы делать и прочие обследования, то где гарантия точности и правильной расшифровки? Или получится, как тогда у мамы было в центре шарлатанки Надежды (см. «Психопаты не унимаются»).
Конечно, после таких мучительных размышлений у Джонни по-прежнему оставались неразрешёнными некоторые важные вопросы. Тем не менее, он определился с ответом на главные: кто виноват и что делать (и чего не делать).
Учитывая состояние медицины в стране, ему не приходилось реально рассчитывать на лечение, которое могло бы радикально улучшить его состояние и продлить ему жизнь. Поэтому оставалось только стараться выполнить максимум намеченного, пока ещё есть силы, а потом просто лечь и сдохнуть. А сделать ему предстояло ещё непочатый край.
Во-первых, на сайт его как не ходили, так и не ходят. После всплеска на пару дней благодаря феминисткам, число посетителей, хотя и не опустилось полностью до прежнего уровня, тем не менее, по-прежнему оставалось просто никаким: два-три человека в день.
Во-вторых, и с этим ему также было очень важно разобраться, ему хотелось всё-таки понять, почему условия жизни в его стране заставляют, казалось бы, вполне нормальных молодых людей вести себя подобно психопатам, как он видел на примере Жени из Подольска, да и во множестве других случаев.
Впрочем, что касается второго из этих пунктов, неприятное происшествие, случившееся с Джонни перед Новым годом, прибавило ему оптимизма даже относительно людей, которых другие имеют реальные основания считать не очень хорошими. А заодно помогли ему ещё раз убедиться, какая моральная пропасть отделяет психопатов даже от людей с просто «антисоциальным расстройством личности» (не являющихся при этом психопатами).
В предпраздничные дни у Джонни был наплыв клиентов. Конечно, на самом деле их было не так уж много, просто больная голова и кривые руки, которыми она управляла, не позволяли ему решать возникающие задачи быстро и эффективно. Вероятно, это, а также слабеющая память, стали причиной того, что 30 декабря только под вечер, почувствовав голод, Джонни вспомнил про недоеденную ещё днём рыбу с рисом. Ещё минут двадцать он мучительно размышлял, что же теперь с этим делать. А потом, не найдя в себе сил выкинуть ценные продукты (у него всегда были проблемы с тем, чтобы выбрасывать вещи, которые вроде как ещё могут представлять ценность, а тут речь шла о ценном корме!) по-быстрому затолкал их в себя.
Опрометчивость этого поступка Джонни ощутил уже ближайшей ночью, собираясь спать. Он почувствовал недомогание и сильный озноб. Потом всю ночь провёл в полузабытьи дурной дремоты, боясь даже нормально измерить температуру градусником (т.к. она была очень высокой – стоило засунуть градусник под мышку, как он показывал 38), который специально положил неподалёку от себя на тот случай, если у него совершенно не будет сил подняться.
Утром, с трудом выбравшись из туалета, Джонни подумал: срочно нужно лечиться. Основным средством он видел... питьё минералки, которой у него дома не оказалось, так как пил Джонни обычно только соки. Вначале у него была мысль сделать нечто подобное самому, растворив в кипячёной воде соль. Однако прикинув, сколько должна была простоять в открытом пакете соль, которую использовала ещё его мама, отказался от этой затеи. Температура у него была не очень высокой – 37,8. Поэтому, несмотря на врезавшийся ещё с детских лет в память строгий запрет «если у тебя повышенная температура – три дня из дома не выходить!», Джонни сделал попытку сходить за минеральной водой в ближайший магазин, располагавшийся в паре сотен метров от дома. Однако как только он вышел на улицу, ему стало совсем неважно. У него начался сильный озноб, закружилась сильнее чем обычно голова, и сопровождающее его с детства, словно проклятие, чувство нереальности окружающего стало более интенсивным, а потому невыносимо пугающим.
Опасаясь полностью потерять контроль над собой, упасть в снег и замёрзнуть, если смерть раньше не наступит от внутренних причин, Джонни поспешно вернулся домой. Но поскольку он так и не дошёл до магазина, его проблема по-прежнему не была решена. Вскипятив воду в чайнике, Джонни на удивление быстро нашёл в открытом пакете из-под сока крупнозернистую соль, которую с давних времён запасала его мама, словно на случай ядрёной третьей мировой войны. Однако практически тут же, заметив во многих местах внутренней стороны пакета многочисленные коричнево-чётные точки, Джонни с отвращением швырнул его обратно: тараканье дерьмо явно не было лучшим подспорьем при лечении пищевого отравления!
Теперь ситуация представлялась ему практически безвыходной. Пить много чистой кипячёной воды совсем без соли означало риск умереть от отёка мозга, когда концентрация натрия в сыворотке крови упадёт ниже 135 миллимоль на литр. Чувствуя сильную слабость, Джонни сел на стул на кухне, отчаянно пытаясь сообразить, что же делать дальше. Вот оно, проклятье одиночества, когда тебе плохо, а даже воды принести некому,– обречённо подумал он.
В это время зазвонил телефон. Кого там ещё..., – мелькнула раздражённая мысль. После взаимных поздравлений «с наступающим» (как-никак, 31 декабря) Андрей Денисов попросил Джонни помочь ему что-то найти в интернете по компьютерной теме. Ответ Джонни «так погугли сам» несколько удивил Андрея. Ведь обычно в аналогичной ситуации Джонни принимался покорно выполнять его просьбу. Андрей продолжал настаивать: «Что, тебе так сложно, да? Просто мне в этом долго нужно разбираться, а ты спец, тебе раз-два...»
Обычно Джонни не смел повышать голос на Андрея, но на этот раз сделал исключение. Впрочем, говорил он при этом тоном не уверенного в себе мужчины, отстаивающего свои законные интересы, а скорее капризной девки: «Андрей, послушай. Я отравился. Мне очень хреново сейчас. У меня высокая температура. Я даже не могу дойти в магазин за минеральной водой себе, чтобы лечиться, а ты говоришь искать тебе какие-то материалы».
– А друга ты не можешь попросить?
– Да зачем я буду кого-то беспокоить?..
– Ладно, ты сейчас будешь дома?..
– Ну конечно, куда же я денусь в таком состоянии?!
– Тебе нужны какие-нибудь лекарства?
– Нет, только минеральная вода.
Примерно через полчаса на пороге квартиры Джонни стоял Андрей и протягивал ему четыре полуторалитровых бутылки минеральной воды, а также несколько упаковок активированного угля. Я думаю, это тебе тоже пригодится,– сказал Андрей.
Джонни даже не знал, чему он был рад больше – минеральной воде с активированным углём или поступку Андрея. Да, наверное, по чисто житейским меркам, Андрей, не раз сидевший за разбой, грабёж и тяжкие телесные повреждения, был не самым добрым человеком. Да, было время, когда Андрей не возвращал ему долги, очевидно, пользуясь тем, что в случае лично Джонни он мог себе это позволить безнаказанно. Да, Андрей не раз его обманывал в силу того же самого обстоятельства. Да, наверное, было достаточно оснований утверждать, основываясь на его поведении и «послужном списке» правонарушений, что у Андрея было «антисоциальное расстройство личности». Тем не менее, когда Джонни было плохо, именно Андрей помог ему. И Джонни прекрасно понимал: Андрей никогда не станет потом попрекать его этим поступком: вот, мол, посмотри, что я тогда сделал для тебя. Да, Андрей порой бывал жёстким и даже жестоким. Вероятно, при жизни, которая была у него за плечами, если бы он вёл себя даже не как Джонни, а просто немного мягче, чем обычно, его бы уже давно не было в живых! Но, несмотря на всё это, у Андрея были понятия, которые даже при такой жизни позволяли ему оставаться человеком.
После ухода Андрея Джонни принялся пить минеральную воду из расчёта примерно пол-литра в час (нормально работающие почки выводят до 900 мл за этот период), закусывая активированным углём (который, учитывая, когда произошло отравление, имело смысл теперь принимать разве что для успокоения). Теперь он боялся непредвиденных осложнений, вспоминая некогда прочитанную им трагическую историю про одного парня, кажется, из Швейцарии (где медицина гораздо лучше), который однажды вместе со своим отцом (кстати, врачом по роду деятельности) ел макароны с соусом песто. А потом на следующий день разогревал и снова ел. А потом ещё два дня разогревал и ел. И последний раз, когда они так ели, им обоим поплохело. Папаша несколько раз проблевался и пришёл в себя. Парень же чувствовал себя очень плохо, становился всё более сонливым и вообще никаким. Он пожелтел (билирубин 119 мкмоль/л при норме <17), у него отказала печень (АЛТ 5270 ед./л (норм.<22), АСТ 2140 ед./л (норм. <18), протромбиновый индекс 12 (норм. 80-100)), происходил распад мышечной ткани, развилась почечная недостаточность, а потом отёк мозга, и он умер. Как было установлено в итоге, причиной трагедии стало поражение митохондрий клеток печени (как видно из клинической картины, этот яд также поражал митохондрии мышечных клеток) токсином, который выделяли бактерии Bacillus cereus. Джонни знал, что эти бактерии хорошо размножаются в приготовленном рисе, оставленном в тепле. И хотя у него были несколько иные симптомы, нежели обычно развиваются при отравлении токсином «рвотной» разновидности Bacillus cereus, Джонни не думал об этом, а просто боялся. Тем более он знал, что тепловая обработка заражённого продукта в таких случаях не спасает, т.к. рвотный токсин выдерживает температуру сто двадцать градусов Цельсия на протяжении полутора часов.
К счастью, на этот раз для Джонни всё более-менее обошлось, и к вечеру, выпив три литра минеральной воды, он почувствовал себя лучше. Конечно же, Джонни ещё в юности понял, что уже никогда не будет чувствовать себя хорошо, но, по крайней мере, сейчас его состояние по большей части вернулось к уровню до отравления, а потому он не собирался помирать в новогоднюю ночь... По крайней мере, в эту.
Казалось бы, самое время для него порадоваться жизни. Но не тут-то было! Несмотря на улучшение объективного состояния и самочувствия, Джонни по-прежнему чувствовал слабость и разбитость. Но даже не это так огорчало его, как тот факт, что тогда, когда его ждут великие дела, он вынужден без дела валяться на кровати.
Чтобы не тратить время зря в этот период вынужденного отдыха, тем более что всё равно уже выспался, пока чувствовал себя совсем плохо, Джонни включил послушать познавательную аудиозапись на компе. Мужик довольно аргументированно (хотя и не без спорных моментов) рассказывал о том, как определяющим в мотивации нормальных мужчин является стремление доминировать над себе подобными, дабы не только получить как можно больше ресурсов для себя, но и в конечном счёте иметь доступ к максимальному количеству привлекательных самок и таким образом передать как можно больше своих генов следующему поколению. Для женщины же главное – отдать себя под покровительство самого сильного.
Отсюда следовал крайне неприятный, просто убийственный для Джонни вывод. Ещё в детстве, приходя домой после школы, где его постоянно унижали, Джонни мучительно раздумывал над вопросом: почему в век технической революции, когда космолёты бороздят просторы галактики, люди не могут договориться между собой без мордобоя или угрозы насилия? Или без обмана, когда они знают, суки, что ты чисто физически не имеешь возможности дать им всем в рожу, и пользуются этим?!
Разумеется, с тех пор ситуация несколько изменилась, в том плане что игра теперь идёт по «взрослым» правилам, когда непосредственный мордобой во многих случаях уступает демонстрации контроля над материальными ресурсами, власти, влияния, однако общий смысл, когда одни могут безнаказанно эксплуатировать и унижать других, по сути, остаётся прежним.
Кроме того, теперь, когда столь модные нынче этологические/социал-дарвинистские аргументы огромными порциями вбрасываются в массовое сознание (очевидно, кому-то это очень выгодно с идеологической точки зрения!), подобное деструктивное поведение получает не только объяснение, но и обоснование. Оно представляется, таким образом, как естественное, сообразное биологической природе существ мужского пола, а потому, с этой точки зрения, осуждать его и тем более пытаться корректировать вроде как глупо.
С этой «животной» точки зрения, Джонни (и многие другие люди, оказавшиеся в том или ином смысле в сходной ситуации) – всего лишь дефективный самец, генетический мусор, не приспособленный к жизни. В первобытных джунглях его бы просто убили, или он умер бы своей смертью от голода, будучи не допущенным к корму. Теперь же, в современном обществе, у него вроде как была возможность сохранить свою жизнь до тех пор, пока своим чередом не наступит смерть от болезней. Однако всё имело свою цену: люди, с которыми он контактировал, постоянно так или иначе использовали его.
И даже психопаты с описанной этологической/социал-дарвинистской точки зрения представлялись уже не вредителями, а своего рода «санитарами леса». Ведь они обычно охотились (если можно так выразиться) на наиболее слабых, уязвимых особей, которым если и можно позволить пожить немного, чтобы кормиться за их счёт, то уж точно нельзя позволять размножаться. Таким образом, в «животных» терминах получалось, психопаты как социальные хищники даже способствовали поддержанию здоровья популяции, избавляя её от больных особей.
Но вот незадача: Лично Джонни хотел жить. Он очень-очень хотел жить! А также желал, чтобы другие общались с ним на равных, не обманывали и не использовали его, уважали его человеческое достоинство. И раньше он даже хотел найти себе самку, если повезёт!
Но как заставить других считаться с ним и с его законными интересами, если многие понимают только язык силы, даже если она проявляется не как грубое физическое принуждение, а через опосредованные цивилизацией механизмы?
На уровне теории, конечно, Джонни очень любил рассуждать о том, как в процессе эволюции у человека развивался разум и способность к состраданию. Однако на практике, даже основываясь на его собственном горьком опыте, он встречал множество людей, которые не понимали, почему, коль скоро они имеют возможность брать, не отдавая, и при этом не испытывать угрызений совести, им следует этого избегать. Тем более, если при нынешнем моральном климате социума они не встретят при этом даже общественного порицания, а потому не будет нанесён урон их репутации. Иными словами, если на каждом углу слышится, что «без лоха и жизнь плоха», зачем они будут отказывать себе в хорошей жизни?
Конечно, Джонни мог сказать им, что они поступают неправильно с моральной точки зрения. Однако ими такие его заявления, скорее всего, будут расценены как «размазывание соплей» и беспомощное нытьё, которое они попросту проигнорируют с презрением. Ведь они уважают только силу и будут считаться только с ней.
Когда Джонни осознавал всю безысходность этой ситуации, в нём начинала кипеть и клокотать ненависть ко всем тем двуногих тварям, которые обманывали и унижали не только его лично, но также многих других хороших и добрых людей, зная, что не получат отпора. Но как же тогда их за это наказать?
В мире животных у немощного индивида фактически нет шансов против физически несравнимо более сильной доминантной особи. Однако когда хронически обиженные люди используют современные технические средства, и в первую очередь огнестрельное оружие, чтобы расширить возможности своих рук, последствия могут быть значительно более масштабными. Бешеный бульдозер Марвина Химейера нанёс ущерб, превышающий примерно семь миллионов долларов. Но пиндосы, даже если и слушали по приколу, то не хотели слышать его предсмертное послание, в котором он говорил: «...вы воспользовались моей добротой. И вот что ещё вы должны знать: если вы приносите зло в чью-то жизнь, оно вернётся к вам!»
А зачем? Тогда, в 2004 году, они посмотрели ТВ, покачали головами, даже посмеялись. И пошли заниматься далее своими более важными делами, стремясь завоевать и обустроить для себя более комфортное место под солнцем, чего бы это ни стоило другим. Их жизнь продолжалась: они женились/выходили замуж и рожали детей, которым передавали не только свои гены и свою собственность, но и свои взгляды на то, какими средствами нужно добиваться желаемого.
Но утро 14 декабря 2012 года для 20 семей из Ньютауна, штат Коннектикут, принесло не только крах их проектов продолжения своего рода, но и ужасную человеческую трагедию: придя в здание начальной школы, где когда-то учился сам, 20-летний Адам Лэнза расстрелял их детей.
Естественно, событие стало лакомым куском для журналистов. Надо было видеть, с каким остервенением они обсасывали неспособность Адама нормально общаться со сверстниками, замкнутость и прочие странности, а также его диагноз синдрома Аспергера. Те, кому это было удобно с политической точки зрения, использовали повод посмаковать тему ограничения продажи оружия. Мол, иначе агрессивные психически больные будут непременно его покупать, а потом стрелять в кого попало, включая детей.
Другие вспоминали и начинали обыгрывать на все лады старую песню, сочинённую ещё полвека назад канадцем Альбертом Бандурой (правда, применительно к зомбоящику), о том, как дети копируют агрессивное поведение в компьютерных играх. А Адам Лэнза сидел каждый день играл с утра до вечера.
И лишь единицы, чьи негромкие голоса тонули в общем потоке, говорили о том, как издевались над Адамом в школе. Нет, разумеется, справедливости ради надо отметить, что многие допускали такую возможность. Однако сразу же отбрасывали её, т.к. им удалось, дескать, поговорить с некоторыми бывшими одноклассниками Адама, которые не припомнят каких-либо издевательств над ним. Ах, конечно же, так они и сознались! Им это очень надо, чтобы потом к ним пришли федеральные агенты в штатском и ненавязчиво попросили показать пальчиком того, кто это делал! И, разумеется, все учителя «не помнили ничего такого», чтобы над Адамом кто-то издевался.
И лишь одна женщина, которой было то ли нечего терять, то ли просто она не могла об этом молчать, рассказала, как в младших классах, в той самой школе куда Адам потом пришёл пострелять, Нэнси (мать Адама) приходила в школу и сидела на уроках на задней парте, чтобы только её сына не обижали. Быть может, эта женщина просто ненормальная и придумала эту историю, чтобы журналисты проявили к ней интерес?
Но тогда следует обратить внимание на другого свидетеля, которому довелось знать Адама уже в старших классах. С еврейским мальчиком, о котором пойдёт речь, была связана достаточно громкая история, пусть и локального масштаба. Впрочем, пока его просто гнобили сверстники, на него никто особо не обращал внимания, даже среди тех взрослых, кому это вроде как положено по долгу службы. И в самом деле, мало ли кто евреев не любит – антисемитов полно даже в самых толерантных районах! Но вот когда ребята увлеклись, раздолбали автомобиль мальчика, и начала разбираться полиция, тут уж замять не получилось, т.к. собственность это святое! Тогда компетентные лица стали расспрашивать юношу: «Над тобой издевались сверстники? У вас вообще происходит такое?» Его ответ был: «Да. У нас это обычное дело». Но, по его словам, как бы тяжело ему ни приходилось, например, Адаму Лэнза было в тысячу раз хуже.
Тогда эту историю замяли. Семья еврейского мальчика, не добившись правды и гарантий человеческого обращения с их сыном, перебралась на западное побережье. Фрагменты его рассказа об издевательствах над сверстником «в тысячу раз хуже» пережитых им самим остались лежать в архивах местной газеты, в которые уже практически никто не заглядывал. И только Адам Лэнза всё время жил с воспоминаниями о том, как с ним обращались, постоянно терзавшими его и без того нездоровую психику.
Какие же выводы были сделаны в американском обществе в результате данной трагической истории? В первые недели после случившегося в ТВ и радиопередачах не было недостатка в психолухах, с типичным для них апломбом всезнаек, умеющих читать мысли умерших, интерпретировавших в фрейдистских традициях взаимоотношения Адама с его матерью Нэнси, которую он убил прежде чем отправиться пострелять в школу.
Другие СМИ тиражировали интервью с отцом Адама, Питером Лэнза. О чём же поведал этот (не считая истории с сыном, разумеется) достаточно успешный по обычным житейским мерам мужчина с ежегодным доходом в четыреста сорок пять тысяч долларов, давно уже сменивший Нэнси (с которой он фактически расстался несколько лет назад) на более молодую женщину? Оказывается, теперь он сожалеет о том, что его сын вообще появился на белый свет. Ведь фамилия Питера тут же напоминает всем про Адама.
Показательно также заявление Питера о том, что издевательства сверстников над Адамом не были «избыточными» и касались только трудностей в общении и походки. Т.е., надо думать, по мнению этого просвещённого папаши, если тебя каждый день обзывают уродом – это не беда, вот если бы физическим пыткам регулярно подвергали, тогда уже перебор!
Впрочем, надо отдать Питеру должное, у него не было иллюзий относительно того, какое отношение он в итоге снискал со стороны своего сына: «Он стрелял в Нэнси четыре раза за каждого из нас: один раз за неё, один за себя, один за Райана и один за меня». Старший (на 4 года) брат Райан, впрочем, также заслужил свою пулю. Когда журналисты попросили его рассказать об Адаме, Райан сказал лаконично: «он был замкнутым задротом».
Ещё более зловещей была реакция карательных организаций типа ФБР. В своих официальных публикациях они призывали школьных учителей и особенно психолухов «проявлять особое внимание» к обиженным и озлобленным на весь мир молодым людям. Можно догадаться, каким окажется в результате такое внимание, учитывая тенденцию психолухов обвинять жертву. Сами они, правда, с их большой любовью к игре словами, называют это «брать на себя ответственность», но смысл, по сути, остаётся тем же. Психолухи, таким образом, толкают жертв на путь интернализации вины, т.е. самообвинения, заставляя человека верить, что он сам своим поведением притягивает на себя все несчастья, свалившиеся на его голову. Тем самым психолухи усиливают у человека чувство собственной никчёмности, погружая его в ещё более глубокую депрессию. Неудивительно, что, придя в свою бывшую школу, Адам Лэнза расстрелял не только директора, но и школьного психолуха!
Особенно яркое выражение такая характерная для психолухов позиция нашла в статейках породистой (римская четвёрка указывает на богатую аристократическую родословную этого сукина сына) психошлюхи по имени Джеймс Нолл IV. Который, правда, по специальности не психолух, а психиатр (MD), но смысл остаётся прежним.
Он начинает с «отмазывания» психиатрии, которая, по мнению многих обывателей, не пришла вовремя на помощь Адаму Лэнза. И в этом Джеймс Нолл, пожалуй, прав, так как исходя из формальных диагнозов Адама (синдром Аспергера и т.д.) ничто, как говорится, не предвещало.
Следует также признать, он грамотно формулирует образ мысли Адама и других людей, совершающих подобные трагические поступки: «Я несу в себе глубокое страдание. Я взорвусь и передам его вам». Нолл также достоверно описывает черты их психики и (фактически несуществующей) социальной жизни:
«Будучи детьми, они перенесли издевательства или были изолированы. Вырастая, они превращались в одиночек, впавших в отчаяние по поводу своей социальной исключённости. Их описывают как подозрительных, озлобленных держателей обид, демонстрирующих навязчивое и негибкое мышление.
Неудивительно, что у них также были нарциссические черты, и, сталкиваясь с личными проблемами, они обвиняли других. Их взгляд на мир характеризовался восприятием большинства других людей как чёрствых и отвергающих. В результате, они проводили значительное время, лелея свою озлобленность и пережёвывая в уме прошлые унижения. Эти пережёвывания эволюционировали в фантазии яростного возмездия».
Нолл также верно отмечает, что у многих из этих людей была патология мозга и то, что мы называем расстройствами психики.
Но что же доктор может прописать, чтобы подобные трагические события не происходили в дальнейшем? Ответ на этот вопрос он начинает с замечания, что зачастую такие люди не могут молчать о своих грандиозных планах, а потому при первых признаках, как говорится, нужно донести на них куда следует, и там уже ими займутся. Дальше же, как говорится, «Остапа понесло»:
«Бесстрашное и открытое сердце ищет счастье, но готово отпустить боль, фрустрации и то, что оно не может получить или избежать. Открытое и бесстрашное сердце ищет возможности взять на себя ответственность за свой гнев. Оно делает это, учась не экстернализировать (т.е. не переносить вовне) вину, будучи готовым анализировать себя и культивировать ответственность. В конечном счёте, независимо от того, какие биологические и социальные факторы задействованы, мы должны взять на себя ответственность за свой гнев».
То есть, ты живёшь, никого не трогаешь, а над тобой, допустим, постоянно издеваются твои же собственные одноклассники. И что тогда ты делаешь? Правильно, отпускаешь боль и фрустрации и обвиняешь в происходящем себя! А попутно вдохновляешь психопатов, садистов и просто отморозков на дальнейшие подвиги по отношению к тебе и прочим безобидным и беззащитным людям! Изумительно! Браво, господин психиатр!
Неудивительно, что статью Нолла хвалили на многих христианских сайтах – ведь эта индустрия деформации сознания уже более двух тысяч лет – куда дольше, чем психолухи и психиатры – гадит людям в мозг, пытаясь превратить их в покорных овец, несомненно, в действительности ради чьей-то чисто мирской выгоды. Впрочем, это далеко не единственная подобная религия, в чём можно убедиться, например, послушав другую дорогую проститутку (купленную ЦРУ или ХЗ кем там) – высокопоставленного индийского овоща далай-ламу.
Особенно впечатляет фрейдистский высер господина психиатра относительно проективной идентификации как механизма в данном случае: «Сижу я тут и чувствую невыносимую боль, с которой сам не могу справиться. Поэтому дай-ка, думаю, я другим больно сделаю, пусть тоже почувствуют, как мне хреново». Но боль – то откуда берётся в подобной ситуации? Несомненно, она может иметь эндогенные, чисто органические причины, как было, судя по всему, в случае Чарльза Уитмена. Который, кстати, в своей предсмертной записке в некотором роде взял на себя ответственность за свою глиому (он подозревал, что одолевающие его неукротимые приступы агрессии имеют под собой чисто органическую причину). А толку-то? Если несмотря на это, он убил свою мать и жену, а потом отправился на вышку пострелять в случайных прохожих!
В остальном же создаётся такое впечатление, что г-ну психиатру непонятен смысл гнева как важнейшей социальной эмоции, ориентирующей человека на ответные действия по отношению к тем, кто приносит ему вред. Может, конечно, таким докторам было бы удобнее, чтобы человек, пока ещё маленький, когда над ним систематически глумятся, просто пошёл и тихо удавился, как это сделали 11-летний Карл Уокер–Хувер и 15-летняя Фиби Принс. Как говорится, нет пациента – нет проблемы. Очень удобно, не правда ли? Впрочем, это уже другой вопрос...
Джеймсу Ноллу в значительной мере вторит в своём интервью «Российской газете» Джеймс Фокс, представленный изданием как «один из ведущих американских специалистов-криминологов, профессор права и общественной политики Северо-восточного университета в Бостоне, а также автор 16 книг, посвященных изучению феноменов массовых расстрелов в Америке»:
«В американском обществе существует определенное число людей, которые озлоблены на окружающий мир, полностью им разочарованы, считают свою жизнь разрушенной и не хотят больше жить. Эти люди испытывают недостаток эмоциональной поддержки со стороны семьи и друзей. И решают жестоко отомстить тем, кто, по их мнению, несет ответственность за их неудачи и не дает им шанса справиться с жизненными проблемами. Выбирая между суицидом и кровавой расправой они, как правило, выбирают и то, и другое».
Подобно Джеймсу Ноллу, Фокс, в принципе, приходит к вполне разумному выводу: «Дело не только в оружии» (имея в виду его свободный оборот в США). Однако далее он делает хотя несравненно более гуманное, однако, не менее абсурдное заявление: «Хотя не существует способов достоверно выявить массовых убийц до того времени, как они начнут действовать, нужно всячески поддерживать и вдохновлять тех, кто, по всем признакам, разочаровался в жизни». Вдохновлять на что, простите? Тихо уйти из жизни, не забирая с собой других? Ах, нет, простите, оказывается «Важно вернуть таким людям чувство уважения, предложить дружбу и понимание». Вернуть, говорите? А зачем забирали-то? И если человек не ощущает уважения к себе со стороны других, откуда у него такое чувство-то возьмётся, а? Ещё забавнее, если бы не было так печально, про дружбу и понимание. Интересно, как уважаемый профессор это себе представляет? Никто с этими людьми не хотел дружить, а тут кто-нибудь вызовется: «Видишь вон то ЧМО? Сегодня я с ним дружу и пытаюсь его понять, а то он перестреляет нас тут всех на хрен!» А может, с них деньги надо брать за то, что с ними дружат? Как там: «Ты на пенёк сел – должен был косарь отдать». О такой дружбе и понимании речь, да?
Впрочем, к счастью, есть в Пиндосии и светлые головы. Специалисты Центра контроля и профилактики заболеваний (расположенного в Атланте, шт. Джорджия) пришли к выводу, что ситуация, когда десятки процентов учащихся школ и колледжей систематически подвергаются издевательствам со стороны сверстников и ребят постарше, представляет собой серьёзную угрозу нации. А потому при всей важности терпимости по отношению к неграм, инвалидам, душевнобольным, геям и лесбиянкам, а также прочим физически и душевно иным, абсолютно недопустимо проходить мимо любых проявлений насилия и унижений человеческого достоинства.
К сожалению, в то время как в США, несмотря на серьёзное внимание к проблеме, ситуация остаётся очень непростой, в России даже само отношение безнадёжно далеко от описанного выше просвещенного подхода. Во многих случаях оно похоже на ситуацию, которую описывал в комментарии под новостью о преступлениях Адама Лэнза один американский школьник:
«Я понимаю ситуацию Адама, хотя сам, конечно, так не поступил бы. Надо мной издевались не один год. Я терпел и старался не жаловаться учителям. И только однажды, когда на физкультуре учитель спросил у меня, откуда синяки на руке, я рассказал о том, как меня заталкивали в шкафчик в раздевалке. Но из моей истории не сделали никаких организационных выводов. Физрук только сказал мне презрительно: надо учиться стоять за себя».
Примерно таково «просвещённое» отношение, с которым приходится сталкиваться многим жертвам и их родителям в России и прочих странах на территории бывшего СССР. Вместо моральной, а лучше конкретной организационной поддержки, учителя, школьные психолухи, другие родители и т.д. презрительно советуют пострадавшим записаться в секцию рукопашного боя, дабы там «из хлюпика сделали мужчину». Но можно себе представить, к чему могут вести такие «мудрые» рекомендации, если все дети пойдут в подобные секции совершенствовать свои умения калечить друг друга, нанося удары, которые вполне могут оказаться смертельными! Это же каким моральным физруком по жизни нужно быть, чтобы советовать повышать таким образом ставки в детских боях без правил?!
Кроме того, всегда найдутся те, кто просто по состоянию своего здоровья не сможет интенсивно заниматься. Им тогда придётся выбирать: либо умереть от чрезвычайных, противопоказанных им усилий, либо... стать лёгкой мишенью всех, кому не лень над ними поиздеваться. А кому-нибудь непременно захочется, так как иначе ради чего же они тренировались? Только чтобы защитить себя? Так это неинтересно – никаких удовольствий, только уход от негатива. Поэтому нужно потешить себя, поглумиться над кем-нибудь. Да к тому же, опять-таки, помимо психолухов и прочих, кто уже вовсю наживается на эпидемии деструктивного поведения в обществе, получается выгода для всяких школ рукопашного боя, фитнесов и прочей хрени.
Поэтому тем, кому уже деваться некуда, остаётся только, когда они дойдут до последней черты отчаяния, просто взять ствол и положить на хрен толпу народу... В первую очередь предпочтительно, разумеется, своих обидчиков или тех, кто смотрел, радовался, снимал на телефон, когда их унижали... Пусть теперь родственнички этих восторженных зрителей трупы своих близких на телефон поснимают!
Размышляя над этими вопросами, Джонни изумлялся, какой у нас ещё терпеливый народ. И что вы там вякаете, суки продажные, про озлобленность русских?! Если у нас народ, вон, то работает бесплатно, живя впроголодь, на ворьё, разбогатевшее на прихватизации, то терпит всё время обидчиков своих! А молодёжь, подростки, когда в депрессию впадают и совсем невмоготу становится, то просто тихо уходят навсегда от жизни такой, шагая с крыши.
История Адама Лэнза вдохновила Джонни на написание статьи «Как сделать так, чтобы дети не становились жертвами школьных стрелков». Ведь когда в России стало известно о стрельбе в Ньютауне, сразу же пошли разговоры: а как, мол, у нас будет, если «каждый псих» сможет купить оружие? Джонни же утверждал: главное не это. Просто не надо унижать человека, оскорблять его достоинство. А иначе он ножом, топором, да чем угодно, пусть не многих, одного-двух человек, да убьёт или покалечит. Особенно если деваться некуда, он загнан в угол, а контактировать с обидчиками всё равно приходится.

Непростые размышления над этими проблемами снова заставили Джонни задуматься о том, как ему отстаивать собственные интересы, когда уже не осталось ни моральных, ни физических сил на конфликты с окружающими. При этом его мысль, привычная то и дело нырять за ответами в прошлое, неожиданно обратилась к периоду юности и даже раньше.
Он и сам нередко удивлялся странностям своего сознания. Например, те годы, когда у него происходило что-то плохое, становились для него «проклятыми», даже сами числа. Ну а поскольку с ним случалось множество неприятностей, получалось, вся его жизнь сплошь была проклятой. Тем не менее, умирать он тоже совершенно не хотел, или просто боялся. 1987 год для Джонни более двух десятилетий был проклятым, так как тогда его состояние ухудшилось, и он получил кучу пугающих диагнозов. Однако последнее время, как ни странно, этот год для Джонни неожиданно стал хорошим – ведь именно тогда родилась Леночка, благодаря встрече с которой он так много узнал и понял.
Именно этот год вспомнился сейчас ему, точнее, то, как в августе 1987 он лежал в инфекционной больнице со срачкой (шигеллёзной дизентерией). Тогда в одной палате с ним оказался мужик, представлявшийся инструктором рукопашного боя. Джонни не знал, был ли тот настоящим тренером, или таким, каким он сам впоследствии был психолухом, но, так или иначе, проникся к нему уважением. Поскольку Джонни тогда уже отчаялся развить мускулатуру, однако по-прежнему не терял надежды освоить «приёмы», он поинтересовался у «сенсея»: можно ли научиться хорошо драться, не имея большой физической силы?
Тот утвердительно кивнул головой, и принялся подробно рассказывать, как можно действовать, чтобы использовать силу удара противника против него же. Джонни тогда было неудобно просить о наглядной демонстрации приёмов человека, недавно перенесшего серьёзную полостную операцию по поводу кишечной непроходимости (из всех сведений о людях Джонни больше всего запоминались диагнозы, лучше, чем имена!), а потому просто с интересом его послушал, надеясь когда-нибудь найти пособия и попробовать освоить такие техники на практике.
Конечно, этим планам Джонни, как и многим другим благим намерениям в его жизни, коих у него было несметное число, так и не суждено было реализоваться в действительности. Тем не менее, из разговора с тем инструктором Джонни вынес для себя тогда важный вывод: не обязательно пытаться пробить стену силой, особенно если ты немощный по жизни. Стоит попробовать поискать другой, более разумный путь.
Теперь таким инструментом представлялась ему информация. Причём не только та совокупность знаний, которой он располагал, носившая в основном академический характер, а потому обладавшая ограниченной практической применимостью, но также просто житейские сведения о людях, которые могут быть полезны третьим лицам, а потому имеют потенциал использования в качестве инструментов влияния.
Пожалуй, первый успешный опыт такого рода у Джонни относился к такому далёкому теперь году из его детства – 1985. Летом того злополучного года с ним в одном отряде пионерского лагеря находился придурок по имени Саня, который откровенно глумился над Джонни, очевидно, пользуясь тем, что тот не мог набраться смелости дать ему в рожу.
Тогда как раз в стране только пришёл к власти Михаил меченый, и повсюду разворачивался пи***ц, который через считанные годы привёл к гибели великого государства. Однако партия к тому времени в значительной степени уже прогнила насквозь, начиная с головы, где заправляли политшлюхи типа А.Н. Яковлева, до низших звеньев, где было полно карьеристов типа Саниной матери, которая была парторгом элитного пионерского лагеря. (Кстати, Джонни туда брали только потому, что его бабка работала уборщицей в детском саду от той же властной структуры). Джонни как-то по своей детской наивности подумал, что на важную позицию могут брать только действительно достойных по человеческим качествам людей, а потому пробовал поговорить с Саниной мамашей про поведение её сына. Однако та лишь презрительно посоветовала ему больше никогда не заводить об этом речь, если он хочет вырасти во что-нибудь хотя бы отдалённо напоминающее мужчину. Джонни тогда очень расстроился и продолжал терпеть молча.
Но Саня со временем начал переходить вообще всякие границы. В такие моменты Джонни невыносимо хотелось разбить ему морду, однако когда дело доходило до конкретных действий, он сильно нервничал, его начинало трясти, и ничего не получалось. Более того, окружающие не могли не заметить происходящего с ним, и начинали унижать его ещё больше.
Нечто подобное творилось с ним не только в такой ситуации, но, например, на заключительном этапе ответственного футбольного матча в ходе решающей серии одиннадцатиметровых. Джонни разбегался, готовясь ударить со всей дури, однако в самый ответственный момент его нога замирала, словно парализованная, и мячик еле катился в сторону ворот, так что вратарю ничего не стоило его поймать. Джонни было очень обидно, что в итоге его освободили от пробития стандартных положений, тем более учитывая как здорово у него это получалось в ходе тренировок, но ничего не мог с этим поделать, а потому понимал товарищей по команде.
Впрочем, ситуация с футболом в любом случае не была такой невыносимой, как с испугом, возникавшим у него в личных конфликтах. Положение к тому же усугублялось тем, что Джонни лишь много лет спустя узнал, что страх, преследовавший его всю жизнь, является проявлением неизлечимого органического заболевания центральной нервной системы. И, как он узнал благодаря изучению психопатов, количество тревоги в человеке по большей части предопределено и может быть изменено по желанию лишь в очень узких пределах, вопреки тому, что психолухи втирают людям, дабы поиметь с них бабла. Тогда же он был уверен: ему просто не хватало силы воли. По крайней мере, так ему внушала советская пропаганда, жаждавшая поставить всех юношей под ружьё, даже если они не пригодны к этому в принципе и могут служить лишь пушечным мясом. И от этого Джонни ещё больше чувствовал себя тогда слабым, виноватым и никчёмным.
А отморозок Саня пользовался этим, как только мог. В тот день, когда Джонни решил перестать терпеть его наезды, Саня сказал ему: «Если я захочу, ты будешь у меня х** облизывать. Ты такой трус, я тебя презираю!» В ответ на это Джонни неожиданно спросил:
– А ты смог бы пойти против того, кто физически сильнее тебя, или у кого над тобой есть власть?..
– Как?
– Например, когда я был в другом лагере (Джонни, разумеется, это сочинил, чтобы сформулировать свою приманку), там вожатый ничего не разрешал, но все молчали. Так вот, один парень (того вожатого тоже Саней звали, кстати,– не без внутреннего злорадства пояснил Джонни) тогда написал на заборе: «Саша м***к». Ты бы смог такое сделать?
– Конечно! Легко!
– Ага, это ты только так говоришь!
Саня теперь уже обращался ко всем, собравшимся в палате: «Вот увидите: завтра я сделаю такое, что вы все ох***те. И Джонни тогда получит пи***, что мне не верил!»
На следующий день, проходя мимо стендов, где были вывешены портреты пионеров-героев, Джонни обомлел от неожиданности. Изображение Павлика Морозова вступало в орально-генитальный контакт то ли с другим пионером (Джонни не мог быть в этом уверен, т.к. галстука там не было нарисовано – только х** и прочие внешние компоненты мужской половой системы), то ли его отец и дед, вместо того чтобы убить, так с ним решили вопрос. Естественно, Джонни сразу же догадался, кто хуё... пардон, художник – Сане могло хватить ума и фантазии только на нечто подобное!
И теперь Джонни оставалось только в некотором роде повторить подвиг Павлика Морозова... но, разумеется, не в смысле творческого воображения Сани! Джонни отправился в библиотеку. Там работала Нина Борисовна – добрая и трудолюбивая женщина. У неё, подобно многим другим добрым и трудолюбивым людям, жизнь была не очень сладкой – несмотря на все старания, её то и дело обходили другие. Например, несмотря на регулярные внеурочные бдения по партийной линии, парторгом стала мать Сани – хитрая и ловкая женщина «себе на уме», у которой получалось очень складно говорить практически обо всём и находить выход даже из самых сложных ситуаций.
Так уж получилось, что Джонни подружился с Ниной Борисовной. Обычно Джонни не мог серьёзно, систематически заниматься чем-либо, будь то уроки или другие серьёзные дела, однако к собственному удивлению стал засиживаться подолгу в библиотеке, стараясь тщательно подготовить своё выступление на «политической информации» в отряде. Нина Борисовна заботилась о нём, словно о собственном внуке, чтобы его не обижали, а также с удовольствием рассказывала ему разные истории из жизни, благо она много где побывала, повидала не только страну, но и мир (а советскому человеку это было не так доступно, как сейчас, в 21 веке). У них, правда бывали и разногласия, т.к. она пыталась убедить Джонни больше читать художественную литературу, а он в основном проявлял внимание к книжкам про автомобили.
В тот день, войдя в библиотеку и плотно закрыв за собой дверь, Джонни сказал: «Нина Борисовна, как Вы думаете, зачем мы вообще проводим эту политинформацию, если ребята рисуют такие вещи?» Потом, поотпиравшись немного для порядка и получив гарантии, что «никто не узнает», Джонни назвал имя «героя» и получил заверение: «не переживай, будут приняты меры». Ему показалось даже, что Нина Борисовна внутренне просияла, когда поняла о чьём сыне речь, но постаралась скрыть улыбку.
В тот вечер Джонни, который целый день прятался на задворках, с ужасом возвращался в палату. Заходя в здание, он почувствовал отчётливую дрожь в ногах, ожидая предстоящей расправы. Однако в коридоре он мог уже вздохнуть свободно, т.к. случайно узнал из разговора вожатой с кем-то из девчонок, что «Сашу оставили на ночь в изоляторе, а завтра он едет домой». Джонни не мог понять, зачем этого здорового балбеса отправили ночевать туда, где обычно лежат больные, но вздохнул с огромным облегчением, словно человек, которому удалось-таки добежать до заветного туалета, тем более пару минут назад он сам чуть от страха не обосрался.
Когда Джонни входил в палату, его снова охватил трепет: «что я скажу ребятам? А если они догадаются?!» Но все вроде были настроены миролюбиво, и кто-то только весело спросил у него:
– Ты в курсе, что Санька-то выгоняют из лагеря?
– Нет. За что?
– Ты разве не знаешь? (Тоном гораздо тише) Он там подрисовал, как кто-то из пионеров-героев х** сосёт!
– (Джонни слегка улыбнулся и приоткрыл рот, изображая сильное удивление)?!
– Не веришь? Ну как хочешь! Завтра убедишься на линейке!
– Зачем он это сделал?
– Как, ты не помнишь? При тебе ж было вчера, он вы***вался, какой он смелый!
– А... Честно говоря, не ожидал от него такого!
(У Джонни с тех детских лет была привычка начинать свою ложь словами «честно говоря» – ведь, по сути, организационные последствия Саниной смелости принесли как раз нужный ему эффект!)
– Я тоже. А ты где вообще был-то?
– В библиотеке. Мне там читать нужно было.
– Ясно. Политинформатор х**в, пропустил самое интересное!
Джонни немного успокоился: очевидно, собеседнику было неприятно то, что Джонни политинформатор, а не что он просто информатор (о чём тот, очевидно, даже не догадывался).
На следующий день утром, как и предполагалось, зачитали на линейке in absentia про Саню (Джонни опасался возможного присутствия на линейке, встретиться с ним глазами и всё такое): за поведение, недостойное советского пионера... После завтрака Джонни отправился на дежурство в кабинет начальника лагеря. Он напросился туда заранее, рассчитав в случае чего пригрозить этим обстоятельством, чтобы его не били, т.к. тогда в любом случае о факте побоев узнают не только вожатая и воспитательница отряда, но и начальница лагеря.
Перед корпусом, где располагалась начальница, Джонни ждала очень неприятная встреча с матерью Сани. Джонни вначале попытался прикинуться, что не заметил её, а потому даже не поздоровался, однако она сурово окликнула его. Когда Джонни подошёл, Санина мать сказала: «Тебе это не поможет. Возможно, когда вырастешь, в нормальном мужском коллективе ты узнаешь, как поступают с доносчиками, но тогда уже будет поздно просить, чтобы тебя пожалели. Подумай хотя бы о том, как ты собираешься пережить армию».
При этих её словах Джонни сразу же вспомнил свои кошмары в шестилетнем возрасте, когда бабка говорила ему: «В армии тебя расстреляют, если ты не успеешь одеться, пока горит спичка». Теперь же, получается, к причинам его практически неминуемой смерти по достижении восемнадцатилетнего возраста добавляются «старослужащие» и «неуставные взаимоотношения» с ними.
От таких мыслей, когда Джонни подходил к кабинету начальницы, его трясло больше, чем вчера, когда он возвращался в отряд. Однако задерживаться он не мог – необходимо было немедленно приступить к дежурству. Его ноги подкосились, когда начальница лагеря спросила: «Ты почему такой испуганный? Что случилось?» Джонни не успел сообразить, что соврать, а потому сказал, как есть: «У меня был неприятный разговор». – С кем? – С Натальей Александровной (так звали мать Сани).
Джонни замер от страха, ожидая следующего убийственного вопроса «о чём?». Однако, к его удивлению, начальница не стала развивать эту тему, и только кивнула: «Понятно». Однако вскоре сказала: «Я хочу у тебя кое-что спросить. Но этот разговор должен остаться между нами. Ты меня понял?» А когда Джонни испуганно промямлил «да», начальница продолжила: «Как ты считаешь, почему Саша это сделал?»
От этого вопроса Джонни стало не по себе. Ему вдруг стало казаться, что начальница знает о подстрекательстве с его стороны. С дрожью в голосе он ответил: «Я думаю, он хотел показать свою смелость, сделать то, на что не решатся другие». Начальница кивнула головой и не стала продолжать разговор, который так напугал Джонни.
Однако через несколько минут у него снова появились основания для опасений. Начальница попросила его выйти на какое-то время. Естественно, у Джонни сразу появились нехорошие подозрения. Как только его выпроводили за дверь, он лёг около неё, пытаясь одновременно слушать и следить то за ногами начальницы (чтобы не убила его дверью или неважно чем, но за то, чем он занимался), то за входом в здание, чтобы никто другой его не спалил. От страха Джонни отчётливо слышал, как бьётся его сердце. Неожиданно у него возникла странная мысль: а что подумают люди, если он сейчас здесь умрёт от страха, т.е. «разрыва сердца»?!
Начальница же не оправдала его параноидальный настрой, и вместо того чтобы говорить по телефону про него, принялась отчитывать на чём свет стоит свою непутёвую дочку. Джонни не преминул интерпретировать происходящее обидным для себя образом: «Небось, знает, кто донёс на Саню, и теперь не хочет, чтобы я сплетни про её семью разносил». Джонни вспомнил разговоры старших ребят про дочку начальницы: кто ей сколько палок кинул и в какой позе.
Когда Джонни выставили за дверь в следующий раз, разговор, очевидно, был если не интереснее, то, во всяком случае, более актуальным для него, однако он смог разобрать из него толком лишь «Наталья Александровна», а также ряд междометий и бранных слов.
К счастью, насчёт Сани и его матери Джонни успокоила Нина Борисовна, встреченная случайно по дороге на обед. Она отвела Джонни в сторону и заверила, что «эта женщина» его больше не побеспокоит. Наталью Александровну увольняют с работы в лагере, а потому она уже уехала на своей машине в Москву вместе с сыном. Кроме того, её сына собирались исключать из пионерской организации, а её саму из КПСС, что в те времена не сулило ей ничего хорошего в плане дальнейших карьерных и вообще жизненных перспектив (разумеется, тогда мало кто думал, что всего через пять лет сама партия закончится). Нина Борисовна же не скрывала своей гордости: теперь она, наконец, будет парторгом лагеря.
Казалось бы, Джонни мог теперь торжествовать: его главный обидчик, а также та, что его породила, благодаря успешно провёрнутой им комбинации были с позором изгнаны из лагеря. Однако менее чем через месяц, в следующей смене его стала бить ногами девка из другого отряда. И теперь его ситуация была отвратительной и практически безвыходной: он не мог ни пожаловаться кому-либо (ему бы просто презрительно сказали: какой же ты парень на хрен!), ни сагитировать её пионеру-герою х** во рту нарисовать!
Но ещё более мучительным, нежели быстро проходящая физическая боль от побоев, было невыносимое чувство то ли стыда, то ли вины по поводу того, как низко, «не по-мужски» он разрешил проблему с Саней. Это ощущение у него особенно усилилось после того, как Джонни узнал некоторые важные подробности этой истории.
Ведь пока Саня был ещё в лагере, Джонни целый день пребывал в ужасном трепете, ожидая, как тот захочет на прощание расправиться с доносчиком. Как оказалось, напрасно. Не в силах сдерживать своё любопытство, через несколько дней после изгнания Сани из лагеря, практически под занавес смены, Джонни попытался аккуратно поинтересоваться у ребят: а как же Саню-то за жопу взяли? Ему ответили: «Ты не знаешь разве? Анька же его заложила! Прикинь, этот дебил продолжал рисовать прямо у неё на виду, в открытую. Посмотрите, мол, какой я герой! Дорисовался, блин!»
Джонни сразу сообразил, о ком идёт речь. Это была та самая Аня, которая как-то приглашала его на танец. Джонни так и не понял, зачем она тогда это сделала, но в любом случае не это было для него теперь главным.
Аня казалась Джонни в чём-то похожей на него самого. Она была очень милой и доброй девушкой, разве что, подобно многим другим хорошим девушкам, непривлекательной физически. Подобно Джонни, она не могла спокойно смотреть, как что-то разрушают, или когда человека унижают. Правда, по сравнению с ним, Аня была значительно смелее. У неё был давний конфликт с Саней, начиная с того эпизода, когда Саня ломал какое-то маленькое деревце. Аня тогда подошла к нему и спросила: «Зачем ты это делаешь? Ты за свою жизнь хоть один кустик посадил, или ты способен только ломать?» Саня ответил ей грубо:
«Х**и ты до***ась ко мне? Хочешь, я тебе тоже что-нибудь сломаю? Выбирай: руку, ногу, нос... Могу даже всю твою черепушку, если хорошо попросишь! А, ладно, так и быть, не буду, я пошутил, а то обосрёшься ещё сейчас! Ты ведь и без того ошибка природы!» На это Аня сказала ему: «Я тебя не боюсь. И знаешь, я считаю, лучше быть физическим калекой, чем таким моральным уродом, как ты».
С тех пор Саня неоднократно говорил Ане что-нибудь «душевное», например, так: «Да тебя не то что замуж не возьмут, так просто е***ь никто не захочет, ты так и состаришься и умрёшь целкой, старой девой».
А когда Саня принялся раскрашивать портрет Павлика Морозова, Аня просто случайно шла мимо. Видимо, он настолько презирал её, что даже не счёл нужным прекратить своё занятие, будучи уверенным, видимо, что «эта уродина» не посмеет его заложить. В свою очередь Аня, заметив, чем занимается юный «художник», встала в сторонке и наблюдала. Саню, кажется, это начинало бесить. Он повернулся к Ане и сказал язвительным тоном: «Какого хрена ты сюда уставилась? Здесь ничего интересного для тебя нет. Иди в корпус мультики смотреть!» Но Аня на это спокойно ответила: «Мне видней, что для меня интересно. Кстати, я думаю, Марине (старшая пионервожатая) тоже было бы любопытно на это поглядеть...» Кажется, теперь Саня разозлился не на шутку. Он говорил теперь с явной угрозой в голосе, старясь, правда, не повышать сильно голос, дабы не привлечь совершенно неуместное в такой ситуации внимание: «Иди на х** отсюда!... Я понимаю, пацанов блевать тянет, когда они на тебя смотрят, но если ты сейчас же на раз-два-три отсюда не уберёшься, то я с тобой сделаю такое, что твоя мать на тебя без слёз взглянуть не сможет! Я считаю: раз...» Теперь в голосе Сани Аня почувствовала такую реальную угрозу, что решила не искушать судьбу. Она пошла к корпусу, где располагался их отряд. Однако перед тем, как открыть дверь, неожиданно крикнула Сане: «Я-то пойду. А вот ты скоро поедешь домой!..»
Словно почувствовав, что сейчас произойдёт, Саня резко рванулся с места и побежал догонять её. Трудно сказать, что он сделал бы с Аней, если бы её настиг, но ему это не удалось даже несмотря на то, что он был одним из лучших бегунов лагеря – слишком большой был отрыв изначально. Не успев отдышаться после быстрого подъёма по лестнице, Аня быстро заговорила, обращаясь к вожатой их отряда: «Ира, посмотри что Саша нарисовал на стенде...» Та вначале попыталась сказать: «Хорошо, Аня, только потом, ладно? А то мы сейчас тут выступление будем репетировать...» Но Аня, видимо опасаясь встречи tête-à-tête с Сашей, жаждавшим разорвать её на части, не отставала, и неожиданно повторила удивительно твёрдым тоном: «Ира, пожалуйста, пойдём, это очень важно. Ты же не хочешь ждать, пока Людмила Мстиславовна (так звали начальницу лагеря) лично тебе это покажет?!» При этих словах юной собеседницы лицо пионервожатой резко переменилось – оно мгновенно стало очень серьёзным, даже немного испуганным, и они пошли с Аней глядеть Санины похабные рисунки на портретах пионеров – героев.
Таким образом, в то время как Джонни, подставив парня и состряпав на него анонимный донос, скрывался у своей покровительницы, как бы Саня его не нашёл и не прибил, девчонка пошла и всё рассказала в открытую прямым текстом. И хотя ситуация с Саней, казалось, давно уже была исчерпана, мысли о ней по-прежнему преследовали Джонни чувством невыносимого стыда.
А следующей зимой Джонни сильно болел. Ему было так плохо, что он даже не рассчитывал дожить до следующего лагерного сезона. Да и в любом случае не было никаких оснований ожидать, что Саня снова приедет в лагерь, т.к. после такого политически опасного скандала никто просто не рискнёт давать ему путёвку. Тем не менее, Джонни не раз снился примерно один и тот же сон: Он видит себя где-то на задворках большой территории лагеря, у самого забора, загнанным в угол. Так что бежать ему некуда, да и в любом случае не получилось бы, поскольку он стоит на одном месте и не может сдвинуться, будучи парализован страхом. А к нему придвигается Саня и говорит угрожающе: «Ну что, стукачок?..» Джонни просыпался в холодном поту, понимая, что никакого Сани нет, да и не будет больше, но, тем не менее, никак не мог успокоиться.
Теперь же, вспоминая эту историю более четверти века спустя, Джонни, как ни странно, оценивал её совершенно иначе. Он сам удивлялся себе, как тогда, будучи столь наивным и запуганным мальчиком, он сумел провернуть такую комбинацию. Ведь тем летом, по сути, ему удалось опрокинуть врага, против которого у него не было шансов в открытом бою.
Теперь, с высоты своего нынешнего знания, Джонни видел, в чём заключался залог его тогдашнего успеха, если, конечно, здесь применимо это выражение:
– Джонни позаботился об анонимности своего доноса, то есть, чтобы его обидчик не узнал, кто его заложил, а потому не мог расправиться с Джонни. Естественно, неразглашение сведений зависело в данной ситуации от доброй (если в таких делах уместно говорить о доброте, конечно) воли библиотекарши – однако ей не было смысла выдавать Джонни, т.к. он мог в принципе ещё послужить ей информатором в других важных вопросах, касающихся жизни лагеря;
– В качестве агента при реализации своих планов Джонни выбрал Нину Борисовну, умного и влиятельного человека;
– Библиотекарше самой выгодно было потопить (в переносном, политическом смысле, разумеется) мать Сани.
Теперь, много лет спустя, лёжа дома на кровати и вспоминая свои тогдашние «подвиги», Джонни улыбался: им (администрации лагеря) в конце смены нужно было наградить его почётной грамотой... имени Никколо Макиавелли. Джонни было приятно каждый раз в конце смены получать знаки внимания начальства. Многих ребят тогда награждали за те или иные достижения. Но из Джонни спортсмен был, понятное дело, совсем никакой; своими кривыми руками в кружках смастерить он тоже ничего путного не мог, да и знаниями особыми не блистал, ибо приобретать их в те годы ему было лень. Поэтому его награждали «за хорошее поведение», заключавшееся не только в не совершении плохих поступков, но и в своевременном подробном информировании администрации о том, кто и как их замышлял. Каждый раз после церемонии награждения Джонни был очень горд собой, и аккуратно складывал в папочку грамоты, подпитывавшие его хрупкий нарциссизм.
В те годы, правда, в минуты грусти и тоски по поводу своего одиночества и никчёмности, Джонни очень переживал, что больше никак не был способен себя проявить. Однако теперь он умел посмотреть на происходившее тогда с другой стороны. В самом деле, взять хотя бы ситуацию с Саней. Разве Джонни изначально делал ему что-то плохое? Так нет же, этот ушлёпок решил самоутвердиться за его счёт: посмотрите, мол, какой я крутой! А у Джонни не было возможности вступать с ним в рукопашные бои и рисковать потерять остатки здоровья, которого у него не было с рождения. Поэтому он нашёл эффективную управу на Саню в том формате, который был ему доступен.
Кроме того, Джонни теперь сделал из той истории для себя ещё один важный вывод: когда против тебя кто-то совершает вопиющее деструктивное поведение, ты практически точно можешь быть уверен, что так поступают не только с тобой, а потому в принципе объединить усилия с другими пострадавшими. Если только они тебя не предадут потом, конечно – увы, такую возможность также имеет смысл предусматривать.
Воспоминания Джонни о непростом детстве (а, собственно, когда его жизнь была лёгкой?!) прервал звук телефона, сообщавший о пришедшей смс-ке. Сначала Джонни даже было лень тянуть руку к телефону, т.к. он был уверен: на всём белом свете поздравлять с Новым годом его совершенно некому – ведь у него не было ни родных, ни любимой женщины, ни друзей. Небось, под предлогом поздравлений рекламу шлют, спаммеры грёбаные! Вот суки, ничего святого!– подумал он вначале. Но любопытство взяло верх, и Джонни всё же решил посмотреть, кто вспомнил о нём в новогоднюю ночь.
Ах, вот кто... Наверное, этот номер он забудет, только если совершенно выживет из ума. Конечно, её слова поздравления были всего лишь шаблонной рассылкой, и тем не менее они не оставили его равнодушным, всколыхнув старые эмоции. Да, она шлёт это не мне лично, а ещё энному количеству мужиков, исчисляемому многими десятками, это понятно, – подумал Джонни. Но меня-то зачем включать в этот список?! Очевидно, эта сучка собиралась как-то возобновить с ним контакты и продолжать на нём паразитировать. В противном случае ей было бы просто незачем тратить деньги, пусть и мизерные, на поздравительную смс-ку ему.
Теперь у Джонни в голове вертелась злорадная мысль: «Я, значит, сейчас лежу тут и помираю, а эта тварь там рассчитывает, что я её на отдых в Италию какую-нибудь повезу? Ха, оптимистка, б**! Обломайся! Х** тебе по всей роже, а не Италию!» Получалось, она тратила свои деньги, надеясь на нереальный вариант. Во дура! Однако тут же Джонни помрачнел: ведь эта мразота в любом случае уже развела его на такие деньги, по сравнению с которыми одна, две, даже сотня смс – пренебрежимо малая величина. Кроме того, эта гадина даже смс наверняка шлёт за чужой счёт – у Джонни вдруг больно кольнуло сердце, когда он вспомнил, как она на 23 февраля 11 года рассылала поздравления миллиону мужиков за его счёт, соврав перед этим, что у неё украли кучу денег с телефона.
А потом, на Джонни неожиданно нашло озарение. Когда он сопоставил с происходящим слышанные в тот день лекции о животной природе мужчин, перед ним с удивительной ясностью раскрылись те, казалось бы, такие простые и в то же время практически безотказно действующие механизмы, которые применяют психопаты и прочие манипуляторы, дабы паразитировать на ни в чём не повинных людях.
И за примерами таких механизмов и их использования ему не нужно было далеко ходить. Взять хотя бы такой простой факт: Леночка была единственным человеком на белом свете, кто (какие у неё при этом были мотивы – другой вопрос) поздравил его с Новым годом. Получалось, у него вообще не было близких людей, хоть кого-то, кто мог о нём вспомнить в новогоднюю ночь.
А одиночество, особенно такое тотальное и беспросветное – ужасно токсичная вещь. Джонни вспоминал, как пару – тройку месяцев назад он слушал в интернете психолухов Ивана Косожопова и Вилли Петрушкина о том, как переживаемое человеком одиночество вредит его физическому здоровью не меньше, чем, скажем, две пачки сигарет в день. И даже несмотря на склонность психолухов сильно преувеличивать значимость «психосоматических» факторов, в этом был определённый смысл с эволюционной точки зрения.
Ведь десятки, а то и сотни тысяч лет назад уединение охотника в первобытной саванне означало верную гибель. А потому, на протяжении многих поколений стал развиваться адаптивный механизм, когда оказавшись отделённым от людей, человек испытывал сильную негативную эмоциональную реакцию – психический стресс, побуждавший его активно искать контакт с себе подобными. И в такой ситуации, скажем, выброс надпочечниками в кровь повышенных количеств кортизола (одно из физиологических проявлений стресса) был не так опасен (ведь живут же люди как-то и с синдромом Кушинга) как перспектива отбиться от своего стада. Сейчас же, даже когда человек может позволить себе жить как «хикикомори», не боясь при этом погибнуть от голода, холода и диких животных, «прошитые» на аппаратном уровне в нервную и эндокринную систему механизмы не позволяют ему комфортно отрываться от коллектива, в то же время делая его лёгкой добычей социальных шакалов, ненавязчиво предлагающих скрасить одиночество... за определённую мзду, подлинные масштабы которой открываются только тогда, когда уже слишком поздно.
Не мог не вспомнить Джонни и Леночкин альбом с пухленькой шестиклассницей, которая впоследствии, словно гадкий утёнок в прекрасного лебедя, превратилась в ослепительную красавицу. А также то, как они смотрели вместе фильм про чёрного лебедя, как раз вскоре после того как Леночка перекрасилась (за его счёт, разумеется) из блондинки в брюнетку, словно символически демонстрируя таким образом свою тёмную сущность. Примечательно, что её «любимая школьная подруга» Верка, которую она продолжала потихоньку использовать до сих пор, так и осталась в меру упитанной. Зато получила достойное образование и нашла себе высокооплачиваемую работу, на которой ей, в отличие от Леночки, не приходилось раздвигать ноги и открывать рот по нецелевому назначению. Так что Верка могла более спокойно (т.е. не парясь так по поводу своей фигуры) заедать свои душевные проблемы, позволявшие, кстати, той же Леночке по-прежнему на ней паразитировать. Ведь если не принимать во внимание психопатию (социально-деструктивную патологию личности), с чисто житейской точки зрения Леночка была значительно здоровее психически, нежели её подруга. Или, как цинично об этом говорила сама Леночка, намекая на жизненную ситуацию Верки: «Некоторые шли получать психологическое образование, чтобы решить свои проблемы, однако в итоге проблем у них стало ещё больше...»
И, что бы там ни говорили, существ мужского пола практически любого возраста, богатых и бедных, толстых и тонких, вначале всегда будет тянуть к стройным молодым самкам с симметричными лицами и с отношением объёмов талии и бёдер примерно 0,7. Конечно, при длительном общении, когда по-настоящему раскрывается внутренний мир человека, практически любая по внешности женщина или девушка может стать со временем настолько близкой и родной, что никакая кукла с развесистыми губами, искусственными сиськами и тренированной задницей, у которой кроме этого за душой только дырка, её не заменит. Другое дело, что в нашу эпоху нарциссизма, когда многие люди знакомятся в клубах, на улице, на сайтах знакомств или в социальных сетях, человека невольно встречают «по одёжке». А дальше не стоит сбрасывать со счетов эффект гало/ореола, вызывающий сильную тенденцию считать внешне привлекательного человека хорошим с моральной точки зрения и также имеющий, по сути, эволюционную подоплёку. Так что у людей с действительно богатым внутренним миром нередко практически нет шансов.
Таким образом, в психике человека есть встроенные механизмы, если угодно, поведенческие атавизмы, целенаправленное воздействие на которые может быть использовано для порабощения его воли, чтобы принудить его действовать даже в ущерб ему самому, но в интересах манипулятора. Это обстоятельство то и дело используется психопатами, а также некоторыми «нормальными» людьми, по тем или иным причинам решившими им подражать. В настоящее же время положение усугубилось формированием целой «индустрии зла»: инструкторы курсов пикапа, НЛП, школ стерв, бизнес – тренеры, коучи и просто психолухи целенаправленно учат одних людей применять такие техники, чтобы эксплуатировать других. Сюда примыкает также орава крепко нечистых на руку шарлатанов и специфических гуру – от того инженера, продающего обиженным мужчинам свои женоненавистнические бредни в социал – дарвинистской оправе, до Юрия Баблана, лидера агрессивной и алчной психосекты системно – векторной психологии.
Деятельность подавляющего большинства таких «учителей жизни» несёт зло: в лучшем случае, если их методы неэффективны, они просто обманывают своих клиентов; в худшем – их ученики ловко используют окружающих, в том числе людей, считающих их своими друзьями и близкими. Кроме того, независимо от результата, вреден сам подход к другим людям, культивируемый такими наставниками.
В то же время, несмотря на несомненный ущерб, наносимый ими многим, их деятельность никто не может запретить. Ведь они не только не нарушают законов, но ещё и платят налоги. Кроме того, своей деятельностью они фактически повышают спрос на услуги психолухов, «помогающих» потом жертвам их учеников пережить то, как с ними поступили.
Таким образом, у Джонни впереди была беспощадная информационная и идеологическая война против индустрии обмана, чтобы защитить людей, которые каждый день становятся её жертвами. Но ему теперь следовало использовать свой опыт последних месяцев, когда он пытался общаться на форумах, публиковать статьи и т.д., чтобы стать более авторитетным в глазах своей аудитории. Конечно, он не собирался покупать диплом психолуха, т.к. во-первых, у него не было средств, а во-вторых, был категорически против финансирования негодяев, наживающихся на тиражировании поддельных документов.
В то же время, основываясь на своём недавнем опыте, Джонни теперь лучше осознавал важность личного примера. Ему было важно продемонстрировать, что он сам не позволяет ни клиническим психопатам, ни просто мразям себя использовать. А те, кто прежде злоупотреблял его добротой, когда он старался дать им шанс вести себя по-человечески, получат по заслугам, и пусть их пример послужит назиданием и серьёзным предостережением тем, кто собирался последовать их примеру.
Джонни прекрасно понимал, насколько ему будет непросто. Ведь приёмы деструктивного воздействия на психику опираются на механизмы, заложенные в жертвах как многими тысячами лет филогенеза, т.е. эволюции homo sapiens, так и годами, а то и десятилетиями социального онтогенеза в процессе воспитания и образования.
Поэтому Джонни не собирался ограничивать себя в средствах, коль скоро они помогают ему в решении его задачи. Разумеется, он не собирался действовать так, как, скажем, Адам Лэнза. Джонни вообще был против необоснованного насилия, а тем более против применения его первым. И оно в любом случае ужасно, когда страдают ни в чём не повинные люди, особенно дети, а потому вряд ли может быть оправдано даже самыми благими целями.
В то же время Джонни не собирался стеснять себя мещанскими условностями и даже законами и общественными нормами, если не считал их обоснованными. Наркотики это плохо? Но почему, если не торговать, а просто сделать себе приятно при помощи средства, которое сильно не вредит здоровью? Ах, нет, конечно же, это противоречит устоям! Ты *должен* провести всю жизнь в крысиных бегах наперегонки со стадом таких же леммингов, где победитель загребает всё, а проигравший умирает в нищете, окружённый всеобщим презрением! Власть заботится о здоровье всего населения? Так это просто пи**ёж, как убедительно показывают трагические судьбы многих бедных людей, умирающих от вполне поддающихся лечению в наше время болезней.
Джонни собирался проявить себя как образец самодостаточности, чтобы никто не мог паразитировать на нём, эксплуатируя его одиночество. Конечно, психолухи могут сказать о том, как одиночество вредит здоровью. Но не следует смешивать социальную изоляцию и одиночество как негативный аффект по этому поводу. Раз окружающие не в состоянии понять, принять и тем более оценить твою неординарность, приходится учиться быть самому себе хорошим другом.
Конечно, в подобных случаях обыватели начинают рассуждать про то, как стакан будет некому подать. Но зачем эта фальшь? Попробуй реально серьёзно заболеть, без особых шансов, при живых родственниках! Так они доброго доктора позовут, он укольчик сделает – и уснёшь ты вечным сном, как «усыплённая» старая хромая собака, которая стала слишком много неудобств доставлять своим хозяевам! И ведь какой удобный эвфемизм люди придумали для обозначения причинения смерти тем, кого они приручили!
Конечно, чисто теоретически возможен вариант, когда тебе ещё можно помочь, а просто рядом никого не будет, но, с другой стороны, если у тебя особо средств нет, то на хрен ты нужен медикам задаром тебя откачивать?! А потом, если ради одной такой возможности провести всю жизнь с людьми, считающими тебя ничтожеством, не факт что жизнь удастся продлить в итоге.
Джонни также вспоминал, как его мама переживала за него, когда он начинал разговаривать с самим собой, «Хрюшка беседует с умным человеком», как она это называла. Мол, у Хрюшки крыша совсем поехала. Но сам Хрюшка мог теперь на это взглянуть и с другой стороны. Например, принято считать, что психотиком быть хуже, чем невротиком. Мол, более серьёзная патология, значительно меньший контакт с реальностью. Но с другой стороны, если собеседник невротику не отвечает, невротик может сильно расстроиться: «Как же так?! Меня игнорируют!» Шизофреник же – не такой, который благодаря своим таблеткам давно в ремиссии, а классический, в полном расцвете своего расстройства,– в собеседнике и обратной связи от него особо не нуждается. И, кстати, речевой поток прёт из него без лишних рефлексий о том, как окружающие это воспримут. Так что, как говорится, всё относительно.
В общем, как бы там ни было, Джонни придётся теперь учиться быть себе любимому единственным полноценным другом и собеседником, так как других у него, скорее всего, просто не будет. За исключением, конечно, тех, чьи материалы он будет слушать из интернета. Правда, с ними коммуникация будет по необходимости односторонней, поскольку многие из них уже умерли, как в случае деда с женским именем, от которого Джонни так много узнал, а общение с другими невозможно по пусть не столь абсолютной, но всё же достаточно веской причине, чтобы не пытаться установить контакт с ними.
Единственным исключением, пожалуй, могла бы стать переписка с восторженными и благодарными читателями, однако рассчитывать на это не приходится, а впадать в эмоциональную зависимость от такого ожидания было бы тем более глупо.
Впрочем, Джонни теперь приходилось быть себе не только хорошим другом, но и прекрасным любовником. Недавно он снова открыл для себя такую замечательную вещь, как фетиш. Конечно, на самом деле это была его ещё подростковая фиксация. Однако до последнего времени он не отчаивался найти себе женщину, а потому опасался, что его партнёрша, скорее всего, будет не в восторге от его, скажем так, наклонности. Теперь же, когда он оставил надежду найти себе пару, можно насладиться исследованием изумительных возможностей сделать себе приятно.
Конечно же, с точки зрения психолухов это патология. Однако на самом деле, парафилия парафилии рознь. Разумеется, педофилия, например – это ужасно, т.к. ребёнку она ничего хорошего не даёт, зато имеет все шансы остаться неизгладимым кошмаром в психике на всю жизнь. И вообще, плохо всё, что связано с принуждением и унижением достоинства другого человека.
А от специфической наклонности Джонни ни больных голодных детей больше не становится, ни озоновая дыра не растёт.
Конечно, завистливые умники, которым приходится не только оплачивать ипотеку и кредит за форд – фокус (ибо даже в эпоху транспортного коллапса им без машины не дают), но и абсурдные материальные запросы своих куриц, любят порассуждать про «это не то». Но в действительности, если не собираешься растить детей, нет подлинной душевной близости, взаимопонимания, того, что делало бы твоё присутствие в жизни другого человека действительно осмысленным, секс – всего лишь один из способов стимуляции определённых рецепторов. И если ты научился это хорошо делать сам, то почему нет?
Зато теперь ни одна шлюха даже при всём своём желании не сумеет больше им манипулировать как другими, вызывая звериную похоть. Нет, конечно, она могла бы сделать из него самого настоящего раба, если бы знала про его фетиш и умела разыграть соответствующий спектакль так красиво, как те девки из роликов в интернете, но ведь он же ей не расскажет, верно? Впрочем, при том уединённом образе жизни, который теперь вёл Джонни, ему это в любом случае не угрожало, так как никто о нём попросту даже не знал. Тем не менее, ему всё равно было приятно отметить факт собственной независимости и самодостаточности даже в интимных вопросах.
Ведь при новой его аутоэротической технологии сами по себе женщины его не особо не заводили. Девки, которых он смотрел в процессе своих оргий, выполняли специфический ритуал, связанный с определёнными предметами, игрушками, если угодно. Он даже мог позволить себе не привязываться к конкретным актрисам благодаря доброте и щедрости его единомышленников, ежедневно заливавших тысячи роликов на youtube и в социальную сеть «В контакте». Джонни только бесили (ну ладно копирасты – их логику хотя бы можно понять) святоши грёбаные, отмечавшие 18+ ролики, в которых одетая тётка просто выполняет определённую последовательность действий, где даже половой акт не имитируется! В результате Джонни приходилось каждый раз пароль вводить, чтобы посмотреть особо смачные материалы. Вот ведь не лень же долбаным святошам отмечать крамольные ролики, время тратить!.. Нет, понятно, конечно, они надеются, что у них вечная жизнь впереди... Но в действительности-то, вас на***ли просто, ребятки, и когда вы сдохнете, ваш труп просто разложится (если его не кремируют, конечно), и нет там никакой души. И бог ваш – фикция, которую вам продают священники – мозг***бы с многовековой историей, каким не было равных, пока не появились психолухи! Короче, попы и психолухи дружно берутся за руки и идут на х** со своими представлениями о грехе и праведности, о норме и патологии! А продвинутые люди делают себе приятно так, как считают нужным!
Примерно таковы были воспоминания и мысли Джонни в тот вечер непосредственно перед Новым годом. Он ответил на поздравления Леночки, пожелал ей всего наилучшего в Новом году, и в ответ получил её новую рассылку: «Большое спасибо. Я очень рада получить твои поздравления. Мне очень приятно» или что-то в этом роде. Казалось, теперь Джонни, которому стало лучше по сравнению с прошлой ночью, может в кои-то веки встретить Новый год с хорошим настроением.
Но не тут-то было! Джонни вдруг вспомнилось, как эта сучка вела себя по отношению к нему в уходящем году, а до того в предыдущем; о том, как она, наверное, внутри относилась к нему, как могла отзываться о нём в разговоре с другими людьми... И тут его накрыло. Он злобно подумал: «Ты очень рада? Ничего, мразь! Придёт время, и ты у меня, сука, будешь пятый угол искать в своей никчёмной жизни, чтобы забиться туда и поплакать. И тогда тебе даже твой скулёж по поводу любовника покажется праздником! Впрочем, Джонни не собирался мстить ей лично – он считал себя выше этого. Слишком много чести для мелкой сошки! Ведь она, как говорили друзья её любовника, всего лишь мелкая сошка. Джонни будет просвещать людей, чтобы те, кому доведётся встретиться на своём жизненном с ней, с другими психопатами, или с теми, кто просто ведёт себя подобным образом, знали, как поступить.
Джонни поднялся. Нет, в таком возбуждённом состоянии он уже не сможет спать. Тем более с этими всеми салютами и ором за окном в Новогоднюю ночь. К тому же, этот праздник, приносивший ему когда-то в детстве столько радости, а теперь ставший для него таким чужим, его просто бесил.
Он подошёл к компу и залез в каталог ресурсов для спама педофилов – чуть ли не единственное место в интернете, где его пока ещё не заблокировали и не заблокируют – и принялся оставлять ссылки на свой сайт. Конечно, Джонни не испытывал особых симпатий к растлителям детей. Но в данном случае действовал по принципу «ссылки не пахнут». Он просто не знал, как ему ещё иначе раскрутить свой сайт, на который по-прежнему практически никто не заходил. А для бота гугла, видимо, не было запретных тем. Да и потом, если корпорация гугл на своём сервисе youtube рекламирует мошенников из форекса, чем эти паразиты по жизни лучше педофилов?
Так Джонни встретил Новый год – возможно, последний в его жизни, учитывая его состояние здоровья, – в котором он собирался продолжать, пока есть силы, свой решительный бой против сил зла.

Люди покупают вещи,
которые им не нужны,
на деньги, которых у них нет,
чтобы произвести впечатление
на людей, которых они не любят

Если задуматься о вероисповедании, преобладающем среди людей, населяющих европейскую часть бывшего СССР, сразу приходит на ум слово, вынесенное в заголовок статьи. Конечно же, значительная часть считают при этом себя правоверными христианами. Однако даже бог их номинальной, традиционной религии выступает для многих из них фактически объектом потребления. Подобно тому, как некоторые мужчины платят женщинам лёгкого поведения за известные услуги, эти люди пытаются приобрести благосклонность всевышнего в обмен на пожертвование материальных ценностей, прибегая к помощи посредников – служителей церкви, а также через соблюдение обрядов.
Но имеет ли смысл вообще обсуждать засилье в современном обществе культа потребления? Ведь это в некотором роде личное дело его приверженцев. В конце концов, у нас свобода совести. Кроме того, читателей, следящих за работами автора, может удивить отступление от традиционной темы – поведения и внутреннего мира представителей тёмной триады и вообще людей, демонстрирующих деструктивное поведение. Однако такое отступление не случайно, да и не является на самом деле уходом от привычного круга вопросов, а скорее представляет собой попытку посмотреть на неё с несколько непривычной стороны и наметить возможные обобщения.
Иногда для того, чтобы понять, почему и как то или иное социальное явление приносит вред людям, имеет смысл сопоставить его с более очевидным злом. И здесь на помощь может прийти изучение психопатологии. Основное назначение этой области знаний – исследование душевных расстройств с целью найти пути их лечения или коррекции. Кроме того, патологические проявления человеческой психики представляют интерес как крайние выражения нездоровых схем поведения, нередко демонстрируемых «нормальными» людьми в повседневной жизни. И в этом отношении представители тёмной триады представляют особый интерес как реальное воплощение того, что мы привыкли называть «злом» в человеческой личности.
Но насколько обоснованно в этом случае проведение параллелей с психопатологией? Почему поведение некоторых индивидов можно считать *объективно* социально нездоровым? Быть может, это всего лишь «оценочные суждения» тех, кому эти люди чем-то не угодили? Ведь не секрет, как приятно бывает некоторым людям называть не согласных с ними, не разделяющих их взглядов, и особенно тех, кто их обидел, психопатами!
Чтобы ответить на поставленные в предыдущем параграфе вопросы, полезно рассмотреть ход исторического развития представлений о психопатологии на примере сексуальных расстройств. Они претерпевали значительные модификации по мере развития знаний о закономерностях полового поведения и изменения общественных норм.
Так, ещё полвека назад гомосексуализм считался болезнью (в странах Запада) или даже уголовным преступлением (в СССР). Сейчас же он рассматривается как один из приемлемых вариантов активности человека в интимной сфере.
Подобным образом, начиная с распространения в 1716 году в Лондоне анонимного памфлета «Онания», мастурбация стала считаться не только греховным и постыдным пороком, но и причиной различных органических расстройств, таких, как перманентная потеря зрения, чахотка (Роберт Кох установил подлинную причину туберкулёза много позже) и даже рост волос на ладони. Однако менее чем через три столетия, глава американской системы здравоохранения Джойселин Элдерс всерьёз рассуждала об онанизме как весомой альтернативе незапланированным беременностям американских школьниц, за что, впрочем, была вскоре уволена Биллом Клинтоном со своего поста.
Формирование такого просвещённого отношения во многом связано с прогрессом наших знаний, который иногда может быть связан с весьма неожиданными наблюдениями. Так, в ходе ультразвукового исследования американские медики обнаружили поведение ещё не рождённой девочки, которое они уверенно интерпретировали как мастурбацию до оргазма.
В то же время не могут быть признаны нормальными и допустимыми с точки зрения закона действия, не предполагающие осмысленного согласия обеих сторон. Сюда относятся как серьёзные преступления типа сексуального насилия и педофилии, так и сравнительно «безобидные» шалости (как бы ни шокированы были ими некоторые женщины, от них ещё «никто не умирал») типа вуайеризма или эксгибиционизма.
Показателен также пример фетишизма, который считается патологией лишь в том случае, если он причиняет страдание, даже если испытываемый дискомфорт фактически обусловлен негативным отношением близких фетишиста к его пристрастиям и вытекающей отсюда стигматизацией.
Приведённые примеры сексуальных девиаций иллюстрируют важную тенденцию современной психопатологии. По мере совершенствования наших знаний, отношение к различным вариантам поведения становится более терпимым, стремясь к формуле: ты можешь делать что угодно, коль скоро это не причиняет вреда другим.
И с точки зрения такого критерия многие поступки психопатов и прочих представителей тёмной триады не могут считаться нормальными ни в какой цивилизованной системе общественно-культурных координат, учитывая, какую боль они причиняют другим людям и в первую очередь своим близким.
Принимая во внимание сделанные замечания, представляется интересным проанализировать то, как характерное поведение приверженцев культа потребления отражается на других людях, а также на человеческих сообществах в целом. Для удобства дальнейшего изложения удобно выделить три пункта, которые будут затем рассмотрены по порядку:
1. Потребление вещей.
2. Потребление живой природы.
3. «Потребление» (использование) других людей.
Население планеты достигло семи миллиардов и продолжает потихоньку расти. Футурологи то и дело заполошничают, стращая обывателей мальтузианским кошмаром, когда в игру по полной вступят «естественные» биологические механизмы ограничения популяции, такие, как голод и эпидемии. Словно пытаясь предотвратить подобное развитие событий, западные «благотворительные» организации готовы раздавать даром африканским мужчинам презервативы, дабы на свет появлялось меньше голодных детей (значительная часть которых к тому же оказываются инфицированными вирусом иммунодефицита человека). (Слово «благотворительные» здесь взято в кавычки, т.к. деятельность таких структур обычно сводится, по сути, к эксплуатации обострённой сердобольности отдельных людей, которой те не могут найти более конструктивного применения, нежели пожертвование своих кровных наживающимся на них дельцам).
Казалось бы, логичные меры, призванные ограничить количество лишних ртов? Но вот что удивительно: Например, даже в такой явно небогатой стране, как Россия, имеется некоторое число так называемых олигархов, каждый из которых потребляет больше благ, нежели большая африканская деревня. Только им господа западные благотворители почему-то не раздают презервативы, дабы ограничить рост их поголовья! Нет необходимости, сами располагают средствами приобрести? Да видно не очень торопятся, судя по тому, как то один, то другой, сменив наложницу на более молодую, отписывает ей якобы на содержание её выводка от него круглые суммы!
Быть может, эти люди принесли огромную пользу своей Родине, которая позволила бы простить им экстравагантный стиль жизни в стране, руководство которой не в состоянии найти достаточные средства на здравоохранение и образование? Возможно, они создали для простого народа рабочие места на высокотехнологичных предприятиях, удовлетворяющих нужны населения? Увы, свои капиталы они сколотили, развивая успех воровской приватизации выкачиванием не возобновляемых ресурсов из недр родной земли, не брезгуя время от времени финансовыми махинациями!..
И это не удивительно. Многие воротилы бизнеса и руководители крупных предприятий демонстрируют черты нарциссического расстройства личности значительно чаще, нежели данная аномалия встречается в среднем по населению. Одной из ярких черт этой патологии, проявляемой, впрочем, в некоторой степени также другими представителями тёмной триады, является чувство собственной исключительности. Такой индивид считает себя неизмеримо выше и ценнее окружающего «быдла», а потому, получая щедрые блага от других людей, не считает себя обязанным что-то им отдавать. Либо имеет сильно деформированное (в свою пользу, разумеется) представление о соотношении ценности того, что он делает для людей, с тем, что они делают для него.
Оказываясь на ключевых позициях в экономике, такие типы могут оказывать очень токсичное влияние на общество. С одной стороны, для представителей тёмной триады характерно при решении своих собственных эгоцентрических задач, сколь бы малозначительными они для них ни были, не считаться с теми лишениями и страданиями, которые они принесут при этом другим людям, если те не представляются способными их за это наказать. С другой стороны, высокостатусные трутни всё больше становятся примерами для подражания. Формируется культура нарциссизма, в которой сомнительная гордость объёмом потребления требует поддержания и дальнейшего наращивания его масштабов.
Масла в огонь эпидемии нарциссизма обильно подливают лакеи – теоретики (см. также статью «Альфа – самцы» http://psychopaths.ru/alphamales.html ). Согласно широко афишируемым ими воззрениям, алчное и хищное поведение отражает подлинную природу «настоящего мужчины» - высокорангового самца.
Когда в средние века люди, лишённые реальных, основанных на эксперименте знаний об окружающем мире, интернализировали церковные мифы, тысячи еретиков горели на кострах.
Подобным образом, в наши дни, примитивное и некритические восприятие учения «новых атеистов», и в первую очередь рьяных социал-дарвинистов, деформирует сознание обывателей. В результате многие проникаются представлением о людях как биороботах, участвующих в состязаниях по тиражированию собственных генов.
Однако сделает ли такое «следование природе» счастливыми хотя бы победителей турнира? Допустим, им удалось не раз продлить свой род за пределами собственной ячейки общества. Однако их «сторонние» дети, на которых их матери, вероятно, щедро выместят свои фрустрации по поводу не сложившейся личной жизни, скорее всего станут смотреть на них лишь как на «мешки с баблом», которое с них можно и нужно поиметь. Законные же дети также, скорее всего, будут не в восторге от перспективы делиться с «ублюдками».
И если таково отношение родных детей, что же тогда говорить про конкурентов и тем более «неудачников», считающих их классовыми врагами? В этом отношении показательны эмоции, испытываемые многими людьми, когда они узнают из СМИ, как какой-нибудь известный банкир преждевременно закончил свои дни. Ведь даже у сердобольных по своей натуре людей эмпатия носит по большей части внутривидовой характер. А потому судьбы тех, для кого ты низшее существо, вроде скота, уже не трогают подобно тем, с кем можно себя в том или ином смысле идентифицировать.
Казалось бы, наращивание потребления должно расширять возможность получать радость от жизни? Однако здесь преградой становятся уже внутренние механизмы человеческой психики, такие как феномен гедонистической беговой дорожки. Поэтому достаточно достоверно установлен факт, что расширение материальных возможностей и следующая за этим эскалация потребления не делают человека ощутимо счастливее за пределами некоторого разумного минимума, обеспечивающего его действительно объективно необходимым.
Кроме того, резко неравномерное распределение материальных богатств не только оказывается нерациональным с социальной точки зрения, т.к. препятствует оптимальному использованию их максимальным числом людей, но и попирает базовые представления о справедливости. Применительно к последнему обстоятельству здесь важно отметить два существенных момента (см. также статью «Гроздья гнева» http://psychopaths.ru/wrath.html ):
1. Устроители тренингов и авторы пособий о том, как получить себе как можно больше, отдавая как можно меньше, любят кивать на якобы относительность понятия о справедливости. Мол, то, что кажется справедливым одним людям, вовсе не представляется таковым другим. Да, безусловно, в ряде ситуаций действительно трудно сформулировать чёткие критерии. Кроме того, хорошо известна тенденция человеческой психики преувеличивать собственный вклад. Особенно ярко такую склонность демонстрируют индивиды с нарциссическими чертами. В то же время, во многих случаях понятие о справедливости не приводит к неоднозначности и допускает чёткую операционализацию. Например, простой и эффективный критерий справедливости оценки деятельности заключается в том, чтобы два человека получали одно и то же вознаграждение за одинаковый выполненный объём работ.
2. Стремление к справедливости не было придумано К. Марксом и Ф. Энгельсом. Нравится это кому-то или нет, но оно заложено в биологической природе человека, о чём свидетельствуют, скажем результаты опытов с обезьянами, которые отказываются выполнять работу за меньшее вознаграждение, нежели получает их сородич, находящийся в аналогичной ситуации.
Попробуем посмотреть с учётом сделанных замечаний на мир глазами человека, вступающего во взрослую жизнь, «юноши, обдумывающего житьё». Мир манит его яркими красками своих богатств. Однако чтобы наполнить ими свою жизнь, нужны материальные средства, причём немалые. Но где же их взять молодому человеку, если он не «мальчик – мажор» и у него нет нужных связей, которые открыли бы перед ним двери высшего общества?
Те, кто верит в себя, настроен реалистично и решительно, прекрасно понимают: добиться успеха без насилия и обмана практически нет шансов. Ведь если подходить по-честному, нужно долго и серьёзно учиться. Однако в этом случае ты долгие годы будешь бедным студентом, и тогда практически все радости жизни, неизбежно имеющие в обществе потребления внушительный ценник, останутся для тебя недосягаемыми. Можно ещё много работать, дабы обеспечивать себе попутно более-менее достойный материальный уровень, однако тогда сравняешься, по сути, с другими нынешними студентами, которые покупают себе рефераты, курсовые и даже отличные оценки на экзамене, однако имеют, как правило, значительно более низкий уровень реальных знаний, нежели их предшественники в советское время. Но смысл тогда так учиться, если диплом тоже, в принципе, можно попросту купить?
Есть ещё вариант, конечно, попытаться лезть из кожи вон, сочетая учёбу и работу с раннего утра до позднего вечера... но ведь это всё ради дела, т.е. по сути, денег, а где же тогда радости жизни? Отложить их на потом, до лучших времён? А ведь так хочется прямо сейчас, да ещё всякие психолухи и мотивационные ораторы поучают: живи здесь и теперь, ведь завтра может не быть!..
Да и потом, как ты ни пытайся по-честному, скорее всего, не получится вон как у некоторых... Но если у кого-то другого что-то есть, то человек, впитавший ценности нарциссической культуры, считает себя и подавно достойным иметь не меньше, чего бы это ни стоило окружающим. Подобные установки толкают многих на конфликт с законом, в котором, к счастью, пока последовательно не прописаны особо грандиозные потребности отдельных индивидов. Ну а коль скоро оказался человек на этой дорожке, он так и катится вниз по пути моральной деградации, ибо это нонсенс, чтобы наши тюрьмы кого-то реально исправляли, вдохновляя жить по совести.
Некоторые вначале держатся молодцами, сопротивляясь соблазнам (видимо, сказывается приличное воспитание), однако оказываются на пагубной тропинке окольным путём – слишком сильными оказываются искушения. Заходит юноша в скайп, а там ему звонит «Ольга из Форекса», которой прям не терпится, видно, рассказать ему, как он может быстро разбогатеть, не отягощая себя никаким полезным трудом. Потом идёт на видео-сервис youtube, где снова тот же форекс. И, естественно, корпорациям Microsoft и Google соответственно, деньги не пахнут. Ведь если бы они внюхивались, за что получают плату от своих «уважаемых рекламодателей», то задохнулись бы в моральном смраде. А так бабла у них куры не клюют, и они сидят на жопе ровно, а что их деловые партнёры кого-то обманули, так это ведь сугубо личные проблемы наивных пострадавших, верно?
Нет покоя от рекламы мошенников и в социальных сетях, где жуликов пруд пруди – от классического, непотопляемого в гнилом болоте нашей экономики МММ, до МЛМ – нечисти рангом поменьше, типа проекта «рублик». «Радуют» своими тренингами и местные лакеи заморских воротил от слова «вор» – от Сороса до Кийосаки. И даже электронный почтовый ящик манит своим спамом про бинарные опционы, «пассивный доход» и прочие аферы.
Тех же, чьи юношеские, не созревшие ещё вполне лобные доли выдержали натиск лохотронов, подстерегают со своей ненавязчивой рекламой более солидные финансовые структуры: «Не откладывай жизнь на завтра! Возьми кредит и будь со своей мечтой сегодня! Ведь ты этого достоин, не правда ли?»
А когда наступает час расплаты за неосмотрительный порыв, антисоциальное поведение уже не выглядит таким предосудительным, когда альтернатива ему – батрацкий труд в долговой яме по гроб жизни. И мир, в котором обманули не только глупых, наивных лохов где-то там, но и тебя, всегда такого разумного и расчётливого, уже не представляется таким справедливым местом, где каждый получает по заслугам! А потому, получается, можно и нужно нарушать его законы!
Конечно, некоторым в итоге удаётся преуспеть. Однако в странах, где общественно-полезный труд – удел презренных гастарбайтеров и неудачников, «быдла», а потому общий объём реальных товаров и услуг сильно расти не может, если у некоторых, небольшой кучки, почти всё, то у многих, – почти ничего.
В такой ситуации у значительной части молодых людей – тех, которые нечестно жить не смогли, а иначе стало просто невыносимо, жизнь свалилась в депрессивный штопор. Или ступор – кому какая аллегория ближе. Выйти из которого они нашли в себе силы только с крыши или через окно,– безвозвратно из самой своей постылой жизни, в которой нет, да и не будет уже ничего радостного. Оставшиеся же продолжали механически отбывать номер на беспросветной, унизительной работе. А в часы досуга пытались прятаться от реальности, терзавшей их мыслями о собственной никчёмности, в придуманный мир полуголых японских школьниц, компьютерных игр и т.д. Но даже в том вымышленном мире они не могли быть собой, т.к. будучи воспитаны в ценностях этого реального мира, не были способны воспринимать себе подобных иначе как «чмо».
Так шли годы. И болезненные столкновения с иной, «успешной» действительностью других всё больше напоминали им не только о «у меня не так», но и о «так, как у них, у меня уже точно никогда не будет». Порядком надоевшие игры и прочие фантазийные жанры уже не были способны в достаточной мере изменить сознание – для этого требовались всё возрастающие дозы алкоголя. И теперь уже встречи со многими людьми напоминали о суровой реальности больно бьющими по сердцу словами «да ты ещё и алкаш»... Это, в свою очередь, вело к ещё большей социальной изоляции в редеющей (за счёт физического вымирания) компании себе подобных, а то и к полному, беспомощному одиночеству, дополнительно осложнённому необратимым угасанием здоровья. Человеку теперь уже практически ничего не хотелось, и было просто физически плохо. А в такой ситуации ему уже не могла, да и не стремилась особо, помочь медицина, имеющая в сложившейся социально-экономической ситуации возможность полноценно лечить лишь тех, кто в состоянии хорошо заплатить.
При других обстоятельствах человек, которому не удалось достичь высокого уровня благосостояния, мог бы найти утешение в содержании своего внутреннего мира. Однако будучи по своей природе социальными существами, люди испытывают потребность поделиться своими мыслями, переживаниями, открытиями с другими.
Но для возникших на территории бывшего СССР обществ потребления характерно, с одной стороны, многократное разрастание общей массы информации, а с другой – существенное снижение уровня фундаментального образования и культуры мышления.
А потому обычные, «нормальные» люди, среднестатистические обыватели, будучи взрослыми, получают большую часть сведений об окружающем мире даже по таким важным вопросам, как собственное здоровье, по сути, из рекламных материалов. Будучи не в состоянии оценить сыплющуюся на них по разным каналам информацию по существу, они вынуждены судить о её правдоподобности, ориентируясь на статус источника.
Поэтому мы имеем ситуацию, когда сообщаемая тобой информация считается верной или нет в зависимости от того, чего ты достиг в своей жизни, независимо от фактического наличия или отсутствия у тебя специальных знаний по обсуждаемым вопросам. И если человека считают «неудачником», его воспринимать всерьёз никто не будет, сколько бы он ни лез из кожи вон. С другой стороны, этим обстоятельством нередко пользуются самые разные крепко нечистые на руку деятели – от орды рекламодателей до лидеров религиозных культов, для удовлетворения жажды наживы и власти за счёт своей доверчивой аудитории, когда привлекают в свои PR-акции знаменитостей.
В этом отношении показателен следующий «заморский» пример. Саентологическая церковь – очень богатая организация. А потому может позволить себе ради популяризации своего учения прибегать к услугам очень дорогих проституток (не обязательно в сексуальном, но также в широком, общечеловеческом смысле). Одним из удачных приобретений такого рода для саентологической церкви стал американский актёр Том Круз. Руководству секты даже не пришлось платить артисту те многозначные суммы, которые он обычно получает от киностудий. По сути, саентологи поймали Тома Круза на крючок его собственного нарциссизма. И это можно было бы считать сугубо личной проблемой актёра, если бы не одно существенное «НО»: как преданный адепт своей религиозной организации, разделяющий основные положения её учения, он оказался втянутым в идеологическую войну, которую саентологическая церковь ведёт уже несколько десятилетий против психиатрии.
Естественно, руководство секты преследует при этом свои вполне определённые цели. Среди людей с душевными расстройствами некоторые имеют значительную собственность, с которой их, в силу их состояния, проще «уговорить» расстаться под предлогом добровольного пожертвования в пользу церкви, нежели нормального человека. Но вот незадача: этому мешают психиатры, пытающиеся вернуть таких пациентов к реальности.
Несомненно, для многих Том Круз хороший актёр. И с этим трудно спорить, так как во многом оценка его мастерства является вопросом личных вкусов зрителей. Однако иногда он позволяет себе публичные высказывания, несущие значительный вред многим людям. Так обстояло дело, например, когда он критиковал актрису Брук Шилдс, которая, пытаясь вылечиться от послеродовой депрессии, принимала препарат Паксил. Как отмечали многие специалисты, подобные заявления популярного актёра в значительной мере способствуют формированию в массовом сознании представление о страдающих аффективными расстройствами как слабых, безвольных людях, стремящихся уйти от решения реальных проблем своей жизни, глуша их психотропными препаратами, такими как антидепрессанты.
Действие слов Круза на аудиторию усиливалось безапелляционной уверенностью, с которой он говорил телеведущему в ходе интервью: «Ты, Мэтт, не знаком с историей психиатрии, а я её изучал!» И не беда, что Том Круз владеет этими вопросами лишь на уровне материала пропагандистского «документального» фильма: «Психиатрия: Индустрия смерти» (который многие могли видеть на youtube или в социальных сетях), снятого организацией, основанной сектой саентологов. Зато он уверен: «не бывает никакого химического дисбаланса <в мозгу человека>!»
Таким образом, современное общество идёт на поводу необоснованных запросов ряда людей, оставляя неудовлетворёнными насущные нужды многих других, – ситуация, которую мы будем обозначать как «патологическое потребление». Это словосочетание уместно здесь не просто как терминологическая условность, но также по существу.
В идеале, рациональное использование вещей должно быть таким, чтобы оптимизировать их совокупную стоимость владения. Например, если вещь можно отремонтировать в несколько раз дешевле, чем покупать новую, то разумнее чинить, нежели приобретать замену. По крайней мере, если срок службы отремонтированного товара до выхода из строя не станет значительно меньше, либо значительно превысит период до морального устаревания.
Но те, кто располагает большими средствами, конечно же, не придерживаются этого принципа. Они нередко избавляются от не просто вполне функциональных, но практически новых или даже совершенно не использованных вещей, т.к. пока собирались ими реально пользоваться, приобретения успели выйти из моды. Особенно ярко это проявляется в случае одежды, когда не только вполне функциональные товары в итоге выбрасываются, но и существует целая, по сути, паразитическая индустрия моды + обслуживающие её рекламные сателлиты, постоянно получающие большой доход за выпускаемые новые модели + инвестирующие значительные средства в «раскрутку», в агитацию покупателя приобрести то, что ему, по сути, не нужно.
Конечно, в принципе капризы богатеньких в плане тряпок и прочих промтоваров можно было бы частично компенсировать за счёт вторичного рынка. Однако его фактическая реализация у нас оказывается ужасной в силу ряда причин:
- Длинная цепь алчных, паразитических по своей сути посредников, из-за которых покупка б/у товаров часто попросту себя не оправдывает;
- Чудовищный обман, царящий практически повсюду на вторичном рынке, приносящий массу негативных эмоций покупателям, которые слишком часто оказываются обманутыми, особенно в ситуациях, когда трудно по внешнему виду оценить потребительские качества товара;
- Унизительная стигма в обществе потребления для покупателей секонд-хенда как людей второго сорта. Находятся многочисленные психолухи и прочие мотивационные авторы, любящие путать местами причину и следствие, утверждая: «ты никогда не вылезешь из бедности, храня старьё».
Названные факторы, а также ряд других, в итоге приводят к тому, что вполне ещё функциональные вещи уничтожаются или выбрасываются, а нуждающиеся продолжают испытывать недостаток.
Таким образом, применительно к непродовольственным товарам индустрии приходится работать в нерациональных условиях, производя вещи, которые утилизируются, не исчерпав свой ресурс.
Однако если такое избыточное потребление заставляет функционировать производственные мощности и людей занятых на них вхолостую, ещё хуже обстоит ситуация с живой природой. В результате неразумного использования люди наносят ей серьёзный ущерб, который может негативно отражаться на здоровье и благополучии всего населения планеты.
Особенно трагически это проявляется, когда в результате бездумной деятельности вымирают многие биологические виды. Конечно, кто-то может заявить, что ему от поддержания биоразнообразия ни тепло, ни холодно. Однако в действительности такую позицию можно считать проявлением не только чёрствости, но и неосведомлённости. Людям приходится противостоять не только себе подобным в битве за место под солнцем, но также различным вирусам и даже клеткам собственного организма, испытавшим злокачественное перерождение и стремящимся поставить себе на службу механизмы репликации. И в такой ситуации, когда человеку не могут помочь сами по себе ни власть, ни обладание материальными ценностями, порой приходится полагаться на ресурсы, накопленные в уникальных природных кладовых растительного мира, которые в настоящее время только начинают осваиваться. Так, недавно в Америке для лечения рака груди (поражающего каждую восьмую женщину в США; к моменту обнаружения у двух третей пациентов процесс распространяется на ближайшие лимфатические узлы) был одобрен препарат таксол, впервые добытый из коры Тиса коротколистного (для лечения одного больного требуется шесть столетних деревьев). Он также показал свою эффективность при лечении злокачественных образований яичников, шейки матки, толстого кишечника, лёгких, предстательной железы и кожи. И таксол не является исключением – каждое четвёртое из выписываемых врачами в настоящее время лекарств содержит ингредиенты, изначально полученные из растений.
Другим важным относящимся сюда моментом является употребление человеком в пищу специально убитых с этой целью животных. Автор не собирается агитировать читателя в пользу той или иной позиции в этом вопросе, считая это предметом индивидуального морального выбора. Тем не менее, хотелось бы отметить пару аспектов ситуации, которые представляются существенными, и в то же время, вероятно, не знакомы людям, не обладающим специальной подготовкой.
1. Когда мы принимаем пищу, фактически смысл этого действия сводится к тому, чтобы получить для поддержания нашей жизнедеятельности достаточную энергию, приходящую в конечном счёте от Солнца. Растения связывают в своих тканях посредством фотосинтеза менее одного процента энергии солнечных лучей, падающих на Землю. Далее организмы на суше и в водоёмах выстраиваются в цепи питания, где представители следующего трофического уровня поедают находящихся на предыдущем. При этом лишь порядка 10% энергии оседает в тканях организмов следующей ступени (правило Линдемана). Таким образом, планета способна прокормить гораздо больше людей, употребляющих растительную пищу, нежели мясоедов.
2. Последние годы, приходя в магазины (и особенно на рынки, где к продавцам обоснованно меньше доверия) приходилось наблюдать, как любители колбасы нередко недоверчиво косились на вожделенный продукт. Чего же они так боялись? Ответ на этот вопрос невольно проясняется, когда видишь на некоторых сортах зелёный листочек с надписью: без сои. Однако это вызывает некоторое недоумение. Ведь в соответствии с изложенным в предыдущем пункте аргументом, по идее, поедание сои должно быть экологичнее по сравнению с употреблением мяса! Так чем же тогда оказалась так страшна эта бобовая культура для любителей колбасы?
Наверное, каждый, кто когда-нибудь пытался есть изделия из соевой муки, ничего в них не добавляя, знает, насколько невкусным может быть продукт без вкуса, цвета и запаха. Но тогда любители колбасы могли бы попробовать разные бренды «на удачу» и особо невкусные попросту не покупать! Быть может, туда намешаны вредные для здоровья красители и ароматизаторы, придающие сое вкус мяса? Но тогда это проблема контролирующих инстанций, позволяющих производителю использовать добавки, не указанные на упаковке.
А может, покупателя смущает тот факт, что соя дешевле мяса, да ещё к тому же гигроскопична, т.е. впитывает много воды? Однако тогда, если бы всё было по-честному, можно было бы выпустить более дешёвую колбасу, и покупатели были бы сыты и довольны... Но нет, как выясняется, причина категорического отказа многих людей покупать колбасу с соей, заключается в другом: по их мнению, соя очень вредна для здоровья!
Чем же так напуганы обыватели? Оказывается, как они узнали из телепередач, а также газетных и интернет – публикаций, согласно последним исследованиям отечественных учёных, у людей, употребляющих в пищу генетически модифицированные соевые продукты, могут родиться ужасными мутантами их потомки до седьмого колена (то есть, это если у дефективных потомков вообще кто-то (или что-то?!) родится, конечно). Можно представить себе кошмар этих людей, представлявших, как после поедания за праздничным столом колбас, содержащих «растительный белок» с пресловутым «рыбьим геном», у них родятся дети, например, со сросшимися нижними конечностями, как у русалок!
А впрочем, согласно тем же «авторитетным источникам», после употребления сои в пищу даже само появление на свет их потомства находится под большим вопросом. Ведь, как там указывается, даже без генной модификации такие продукты содержат вещества «наподобие женских половых гормонов». А потому после их употребления в пищу у мужчин снижается содержание сперматозоидов в семенной жидкости, и к тому же ещё ослабевает потенция, да и у женщин развивается бесплодие... если тех и других не поразит раньше рак репродуктивных органов!
Хотя, наверное, любителям колбасы с соевой начинкой в любом случае было бы уже не до подрастающего поколения. Их жизнь была бы так быстротечна! Ведь согласно «последним данным из западных научных источников», приводившимся в тех же телепередачах и публикациях, «один год активного употребления соевых продуктов в пищу сокращает жизнь человека на пять лет».
Но каковы реальные основания для таких опасений? Прежде чем ответить на этот вопрос, важно разделить его на ключевые составляющие. Как любил говорить вождь славного государства, в котором благодаря ему всё путём (только большой вопрос: куда? не на свалку ли истории?), мухи отдельно и котлеты отдельно. Продукты из сои отдельно и корпорация Монсанто отдельно.
Наверное, нет смысла обсуждать здесь в подробностях истории местных биолухов о том, как маленькие крысята пухли и дохли после поедания их кормящими матерями ГМ – сои. Хотя им и удалось раздуть некоторый скандал, выходящий за рамки отдельно взятой обиженной богом страны, их результаты никто не подтвердил и соответственно ни одна западная инстанция, принимающая организационные решения относительно внедрения ГМ – продуктов, ни от чего не отказалась. Скорее, стоит отметить печальный факт, что после того как новые, дерьмократические власти посадили в 90-е годы значительную часть учёных на голодную диету, в двухтысячные годы остатки науки на территории бывшего СССР превратились в продажную девку капитализма, которой подачки в виде грантов и прочих финансовых вливаний гораздо важнее выяснения объективной истины.
В цивилизованном же мире специалисты по большей части достигли консенсуса, согласно которому «после выращивания ГМ растений в течение 14 лет на территории более двух миллиардов акров (1 акр – единица площади чуть более 4 тысяч квадратных метров) не наблюдалось вредного воздействия на здоровье или окружающую среду».
В то же время, негативные побочные эффекты встречаются даже при традиционной селекции растений. Так произошло, например, когда был выведен сорт сельдерея с высоким содержанием псораленов, препятствующих повреждению растений вредителями. У некоторых сельскохозяйственных рабочих, собиравших эту культуру, развилась сильная сыпь.
Ну а коль скоро у нас нет оснований считать ГМ-сою особенной, перейдём к опасности «натуральной» сои. Не иначе, господь бог придумал эту культуру для контролирования численности жёлтой расы! В самом деле, представляете, если бы японцы и (о ужас!) китайцы не употребляли регулярно этот чудовищный продукт, сокращающий продолжительность жизни в пять раз, они жили бы по триста – четыреста лет, да ещё и размножались бы всё это время! А так им мало того что срок жизни укоротили, так ещё и наслали на них импотенцию и бесплодие, плюс ещё усыхание мозга от соевых продуктов, чтобы они могли сообразить что и куда вставить только применительно к электронным приборам! Не удивительно потому, что у них столько хикикомори развелось, которые уже никуда кроме hi-tech девайсов вставлять особо и не пытаются!
Если же говорить о более реальной оценке влияния соевых продуктов на организм, то, вероятно, подобно другим «функциональным» продуктам, содержащим биологические активные вещества, такие как фитоэстрогены, они могут иметь негативное побочное действие на ряд людей. Особенно это касается тех, кто страдает нарушениями функций щитовидной железы и прочими эндокринными расстройствами. И в этом плане даже доброкачественные эпидемиологические данные по странам Юго-восточной Азии не являются достоверным показателем полной безопасности, т.к. те же японцы, например, наряду с соей употребляют большое количество морепродуктов, включая ламинарию («морская капуста»), содержащую в высокой концентрации йод.
С другой стороны, по данным мета – анализов различных клинических исследований, ни соевые продукты, ни пищевые добавки, содержащие изофлавоны (фитоэстрогены этого класса, даидзеин и генистеин, содержатся в сое) не изменяют уровень тестостерона у мужчин, а также общее количество, концентрацию и подвижность сперматозоидов.
В то же время, имеется всё больше данных, полученных в результате как изучения животных моделей, так и наблюдения человеческих популяций, указывающих на положительный эффект соевых продуктов, которые заметно снижают риск развития атеросклероза и его трагических клинических последствий, уносящих жизни более чем половины жителей стран бывшего СССР.
Таким образом, будучи эффективным средством профилактики и минимизации проявлений атеросклероза, соевые продукты фактически оказывают благоприятное влияние на мужскую половую функцию. Это связано с тем, что сосудистые нарушения являются одним из важнейших этиологических факторов развития «органической» импотенции, а мёртвый или тяжело больной мужчина в принципе не способен к сексуальной активности.
Впрочем, проведённый здесь анализ влияния соевых продуктов на здоровье человека предназначен вовсе не для того, чтобы агитировать читателя отказаться от их употребления или напротив, активнее включать их в свой рацион. Скорее, данное рассмотрение имеет целью проиллюстрировать, как легко материально заинтересованная сторона (в данном случае, вероятно, «мясники» или пищевая индустрия в целом, которой выгодней продавать более дорогой продукт) может изменить взгляды потребителя. И это проявляется даже в таких жизненно важных вопросах, как правильное питание.
Более того, рассмотренный выше пример дискредитации соевых продуктов даже нельзя назвать из ряда вон выходящим. Весьма показательна в этом отношении также, например, травля вегетарианцев сектой системно – векторной психологии ( см. статью «Психокульты: Охота на раненые души» или более http://psychopaths.ru/psichokult.html или подробнее «Психосекты. Ловцы раненых душ» http://psychopaths.ru/psycults.pdf ) . Кстати, само по себе всплывание указанного психокульта на поверхность весьма симптоматично. Оно показывает, как при помощи грамотно проведённой рекламной компании, задействовавшей кучку продажных блоггеров, можно продать участникам тренингов практически какой угодно с содержательной и идейной точки зрения трэш.
Теперь же обнаглевшая секта активно способствует стигматизации вегетарианцев, объявляя их не только приверженцами нездорового питания, но и слабыми людьми с нездоровой психикой, неспособными адаптироваться к суровой окружающей действительности. Таким образом, культ навязывает публике взгляд на отказ от поедания специально выращенных для этой цели «братьев наших меньших» как на патологию.
Однако своими успехами секта обязана не только рекламной кампании, мастерски исполненной шлюхоблоггерами. Семена, а точнее плевелы её учения проросли на благодатной почве, подготовленной в сознании населения деградацией базового образования в процессе его «реформирования» на протяжении последних тридцати лет. Смысл происходящего в своё время достаточно точно выразил министр Фурсенко (подробнее см. «Психолухи. Индустрия обмана» http://psychopaths.ru/psycons.pdf ): «недостатком советской системы образования была попытка формировать человека-творца, а сейчас задача заключается в том, чтобы взрастить квалифицированного потребителя, способного квалифицированно пользоваться результатами творчества других». Хотя, конечно же, г-н Фурсенко был всего лишь бюрократической марионеткой, с рвением преданной шавки выражавшей интересы стоявшего за его спиной крупного капитала, которому не нужны были компетентные и думающие потребители, способные критически оценивать то, что им втюхивают.
Особенно дорого такие недостатки образования обходятся потребителям квазимедицинских услуг, за которыми не стоит реального эмпирического понимания патофизиологических механизмов болезней и путей их коррекции, и носящих порой откровенно оккультный характер. Разумеется, такое встречается и на Западе. Так, в США шарлатанка по имени Луиза Хей умудрялась продавать десятки миллионов экземпляров опуса, выросшего из её буйных фантазий относительно этиологии различных заболеваний (подробнее см. «Психические игры психопатов и нарциссов» http://psychopaths.ru/psygamez.pdf ). Однако на территории бывшего СССР это направление расцвело особенно пышным цветом. К сожалению, помимо собственно дезинформации, дополнительная токсичность проповедуемых популярными книжками психосоматических мифов связана с возложением на пациента вины за его заболевание (ему, дескать, это «выгодно»!), оставляя его тем самым без так нужной ему в сложной ситуации моральной и социальной поддержки.
Однако самым непосредственно неприятным проявлением культа потребления в современном обществе является использование одного человека другим – такое взаимодействие между людьми, когда один человек получает (обычно с помощью обмана, т.к. иначе тот просто не согласится!) те или иные блага от другого, не собираясь отдавать ничего взамен. То есть, попросту говоря, паразитизм. Особенно неприятны такие проявления эксплуатации в личных отношениях, где человек использует людей, считающих его самыми близкими.
Мы не будем здесь подробно останавливаться на огромном многообразии негативных последствий такого подхода к общению – детальный анализ различных аспектов этого явления можно найти в других статьях автора (см. http://psychopaths.ru/staty.html ) . Перечислим лишь некоторые важные общие черты:
- Вопросы построения и развития отношений решаются на уровне сравнения альтернатив;
- Сильное, и особенно безответное чувство объявляется патологической «любовной зависимостью»;
- Люди любят не другого человека, а то, что он может им дать в отношениях. Мужчины смотрят на интересующих их женщин как на источник секса, а женщины на мужчин – как на источник материальных ценностей;
- Отсутствие реальной теплоты и заботы, подлинной любви к другому человеку, подразумевающей умение, желание и готовность поступаться своими интересами ради него;
- Многие жадно изучают поп – психологические пособия «как соблазнить девушку», «как влюбить в себя мужчину», однако не прикладывают особых усилий к тому, чтобы понять конкретного человека, его интересы и стремления.
Подводя итог обсуждению, отметим, что представленный здесь список негативных аспектов культуры потребления никоим образом не претендует на полноту обзора или на исчерпывающий отбор наиболее негативным моментов. Скорее, он предназначен проиллюстрировать, сколь неблагоприятно данный феномен может сказываться на человеке, когда имеет место безудержное потребление:
Вещей: одни люди оказываются с излишками, не приносящими им дополнительной радости и которые они безжалостно транжирят, в то время как другие оказываются лишёнными действительно необходимого;
Природы: безвозвратно теряются невосполнимые ресурсы, что приводит к необратимым потерям здоровья у значительного числа людей;
Людей: такой подход препятствует построению счастливых отношений – центрального жизненного приоритета для многих.
Поведение людей, направленное на безудержное потребление, сейчас модно представлять как не только закономерное, но и естественное с биологической точки зрения, повышающее количество ресурсов, позволяющих передать потомству максимальное количество своих генов. Мол, у нас «всё как у зверей». Однако в действительности ситуация не столь однозначна.
Чтобы отметить одно очень важное отличие человека от прочих представителей животного мира, рассмотрим матрицу социальных взаимодействий индивида А с индивидом Б. Её элементы, отмечая для каждого из них знаками + и – положительный или отрицательный по совокупности результат поведения первого по отношению ко второму, включают кооперацию (+/+), эгоизм (+/–), альтруизм (–/+), а также «злобное поведение» (–/–).
Последний вариант является специфическим для людей – именно представители homo sapiens нередко поступают по принципу: «пусть я потрачу огромные усилия, пусть мне тоже будет плохо, зато моему противнику/обидчику будет ещё хуже!» Другие высокоорганизованные приматы, даже шимпанзе, себя не ведут подобным образом – только человек.
Важным причинным фактором, провоцирующим злобное поведение, часто выступает наблюдение неоправданного (по мнению зрителя, разумеется!) потребления со стороны других, задевая в первую очередь (заложенное, как уже отмечалось, в человеке на аппаратном, биологическом уровне) чувство справедливости. Когда при этом затрагиваются интересы самого человека, это вызывает жажду мести, а если он оказывается просто свидетелем – стремление совершить так называемое альтруистическое наказание (использование слова «альтруистическое» здесь подразумевает, что человек осознанно идёт на жертвы, лишь бы другой «получил по заслугам»).
И чем сильнее задеты чувства человека, тем более он мотивирован на злобное поведение. А когда такое стремление достаточно сильно, он может в той или иной форме посвятить подобным действиям всю свою оставшуюся жизнь.
Также, в отличие от животного мира, для него нет необходимости в непосредственной конфронтации с более «сильной» особью – он может сводить свои счёты с ней удалённо и опосредованно. И в этом направлении новые информационные технологии открывают удивительные возможности. Например, при желании в интернете можно провести эффективную масштабную компанию дискредитации оппонента, наносящую ему значительный моральный и даже материальный ущерб, сохраняя анонимность.
Разумеется, приведённые здесь соображения тронут далеко не всех. Коль скоро те или иные установки принимают характер религии, многие люди склонны скорее руководствоваться слепой верой, нежели разумом. Автор же, пишущий в жанре, который принято определять как «контркультура», идёт против течения, наперекор устоявшимся представлениям. И, тем не менее, хотелось бы надеяться на торжество здравого смысла и доброй воли во взаимодействии людей с вещами, живой природой и себе подобными.

Поведение этих людей полно сюрпризов. Такая непредсказуемость дополнительно усиливает их обаяние, влекущее других людей к ним, словно огонь мотыльков. И в то же время для тех, кто понимает, как функционирует человеческая личность, очень важные аспекты поведения этих людей оказываются в значительной степени прогнозируемыми.
Судя по всему, канадец Рэймонд Кейси – один из таких людей. 21 июля 1991 года он отправился в музей, расположенный неподалёку от границы США. Однако его «культурная программа» была весьма специфической. Он напал на молодую сотрудницу музея, угрожая ей ножом, затащил в одно из помещений, где никого не было, и изнасиловал. После чего сообразил, что может найти женщине и другое применение: после снятия максимального количества денег с её банковской карты, он принудил жертву отвезти его к границе США на её автомобиле. Там Кейси заставил её пролезть под ограждением на территорию другого государства. Затем он изнасиловал женщину ещё раз на лесной просеке, после чего оставил умирать привязанной к дереву с кляпом во рту. К счастью, она была спасена молодыми людьми с ближайшей фермы, которые случайно услышали её крики. Благодаря её показаниям Кейси, к тому времени успевший ещё и ограбить женщину, гулявшую с 2-летним ребёнком в коляске, получил длительный срок.
Мы не знаем, что переживала жертва насилия все эти годы, вспоминая, как после оглашения приговора Кейси сказал: встретимся через 22 года. Но когда его выпустили в 2013 году, он не проявил к ней внимания. Видимо, его по-прежнему интересовали молодые девушки. И сколько бы ни говорили, что психопаты не способны учиться на своём опыте, Рэймонд сделал для себя выводы в своём бесчеловечном стиле: теперь он решил не оставлять свидетелей. А потому 16 сентября 2014 года 17 – летняя Серена Вермиш была найдена мёртвой у железнодорожных путей неподалёку от автобусной остановки, откуда она возвращалась пешком домой. Трагическая гибель девушки, которая, по словам одноклассницы, была «не такой, как все – очень тихой, держалась отдельно от других, сочиняла трогательные истории о любви и рисовала красивые картинки»,- глубоко потрясла её соседей.
Но было ли совершение Рэймондом Кейси нового чудовищного злодеяния совершенно неожиданным? Серьёзно задуматься над этим вопросом заставляет его «славная» биография. В возрасте 5 лет он был исключён из детского сада за систематическое избиение других детей. К 7 годам у него на счету уже было 20 принудительных встреч с психиатром. В 5 классе его отчислили из школы за нападение на учителя. С пятнадцатилетнего возраста, когда он получил свой первый срок, Кейси, которому на момент ареста по обвинению в убийстве Серены исполнилось 43, провёл на свободе лишь около двух лет. Ещё в юношестве ему был поставлен диагноз антисоциального расстройства личности.
На протяжении тюремного заключения ему 7 раз было отказано в условно – досрочном освобождении. Наблюдавшие его психиатры и клинические психологи выносили заключения наподобие следующего: «В случае выхода осуждённого на свободу высока вероятность совершения правонарушения, вызывающего смерть или тяжкие телесные повреждения». Они характеризовали его как лживого индивида с гипертрофированным чувством собственной значимости, реагирующего на стрессовые ситуации быстро нарастающей агрессией.
На фоне этой истории неуместной иронией может показаться происходящее на территории бывшего СССР. Каждый раз, когда где-нибудь в глубинке очередной маньяк начинает выкапывать тела на кладбище, журналисты поднимают шум. Эксплуатируя эвристику доступности («раз об этом столько говорят, значит, такое случается часто и повсеместно»), они внедряют в массовое сознание идею о необходимости принудительно изолировать душевнобольных от «нормальных» людей. Под статьями такого рода в социальных сетях устраивают голосования на тему «закрыть всех неадекватов». Некоторые особо рьяные онлайн – комментаторы вносят при этом радикальные предложения типа «сразу всех в расход, дабы сэкономить казённые средства» или «для начала на опыты».
Но могут ли такого рода драконовские меры защитить простых граждан от людей, подобных Рэймонду Кейси? Увы! Даже самые опасные психопаты способны длительное время носить «маску вменяемости», позволяющую им выглядеть не просто нормальными, но очень даже интересными и привлекательными в глазах тех, с кем они общаются. О Рэймонде Кейси его соседи отзывались так: «Говорят, он хороший парень. Я видел его всего несколько раз, и он произвёл на меня благоприятное впечатление»; «Он хороший сосед. Никогда не было с ним никаких неприятностей, пока он был здесь».
Кроме того, психопатов (или, как их принято обозначать в русскоязычной литературе, антисоциальных психопатов) на территории бывшего СССР не принято считать людьми с патологией личности, т.е. «больными», а скорее «плохими». Плохим же парнем нынче быть не только не позорно, но даже, напротив, модно в определённых кругах. Соответственно, какие бы жёсткие меры ни применяли к «психам» в традиционном понимании этого слова, психопатический субъект может быть изолирован от общества лишь после совершения преступления. А коль скоро он полностью отбыл свой срок, согласно законам демократического государства, его остаётся только отпустить беспрепятственно на волю.
Быть может, Кейси просто был особо жестоким монстром, совершавшим поступки, на которые не способны другие? Нет. Для патологической динамики психопатической личности характерна тяга не только к обладанию материальными ценностями и плотским удовольствиям, но также к власти, доминированию над другими людьми. Самое сильное проявление такого стремления – это, цитируя Теда Банди, желание «покорить жизнь и смерть». В таком распоряжении человеческой судьбой сытый двуногий хищник удовлетворяет постоянно присутствующую у него потребность в стимуляции, новых острых ощущениях. Вероятно, по этой причине, когда, как рассказывается в последней главе «Глаза Гэри Гилмора» книги «Обаяние Зла» http://psychopaths.ru/evilcharm.pdf , сотрудник заправочной станции отдал Гэри Гилмору всю выручку, тот поставил его на колени и выстрелил ему в голову.
Разумеется, несмотря на всю свою бессердечность, подавляющее большинство психопатов не убивают людей, подобно Р. Кейси, Т. Банди или Г. Гилмору. Например, «Красавица Леночка» – главная героиня серии, в которую входит упомянутая работа «Обаяние Зла» – слабая женщина, которая не лишает человека жизни, а паразитирует на нём. Разумеется, жизнь того, кого она таким образом эксплуатирует, ничего для неё не значит – просто ей удобнее использовать свою добычу в живом виде, нежели мёртвом. С этой целью она применяет изощрённую ложь и разнообразные приёмы манипуляции человеческой психикой, детально описанные в различных выпусках серии, а также свои фирменные чисто «женские» штучки.
Впрочем, такой эксплуататорский и паразитический образ жизни свойствен не только женщинам с психопатическими чертами, но и мужчинам. При этом далеко не всем, кому с ними приходится сталкиваться, удаётся в итоге раскусить, с кем им «повезло» иметь дело. В этом отношении показателен другой герой серии по имени Андрей Валенков. Одно время он был барабанщиком очень известной рок – группы. Затем, не сумев реализовать в ней свои неуёмные амбиции, пытался сделать сольную карьеру, в основном, естественно, чужими руками и талантами. Параллельно получал дополнительный доход крысятничеством (т.е. кражами у людей, с которыми был знаком) по квартирам старых знакомых. А затем и вовсе оставил музыку, занявшись бизнесом в сфере высоких технологий, умудряясь компенсировать недостаток фактических знаний и навыков блестящим умением ездить по ушам клиентов, доверяющих ему под влиянием его складных речей, а также коллег, берущих на себя самую сложную часть его работы.
Паноптикум таких персонажей и их деяний можно было бы описывать достаточно долго. Однако общая картина и без того уже достаточно ясна: обыватели, которые любят запугивать друг друга шокирующими выходками «психов», боятся вовсе не тех людей, кого следовало бы остерегаться в первую очередь.
Согласно поверьям, бытующим в массовом сознании, самую большую угрозу среди всех душевнобольных представляют шизофреники. Однако даже в этом случае опасность совершения таким индивидом серьёзного преступления оценивается как один к нескольким тысячам случаям в год. Эта вероятность дополнительно сильно снижается, почти сравниваясь со средним для здоровых людей, если больной получает адекватное лечение и реабилитационные мероприятия – меры, приносящие значительно больше пользы всем заинтересованным сторонам, нежели простая изоляция пациента от общества.
И если уж психотики в подавляющем большинстве своём не представляют серьёзной опасности для окружающих, то бедные, вечно напуганные невротики и подавно не угрожают особо никому и ничему, кроме, разве что, собственного благополучия.
Зато психопаты, которых очень многие, и особенно их будущие жертвы, считают милейшими людьми, вредят практически 100% тех людей, кому «посчастливилось» с ними столкнуться.
Здесь, впрочем, стоит пояснить некоторые важные моменты.
Агрессия психопата при всей её бессердечности является более прогнозируемой, нежели агрессия шизофреника. Во – первых, по характеру агрессии в случае психопатов в ней значительно больше представлена инструментальная составляющая, когда конфронтационное поведение является не реакцией на реальную или мнимую угрозу, а способом решения тех или иных задач, стоящих перед субъектом («ты виноват, что хочется мне кушать»; об инструментальной и реактивной/аффективной агрессии см. статью «Хищники среди людей» http://psychopaths.ru/predators.html ).
Во-вторых, несмотря на свою импульсивность, психопат обычно очень грамотно выбирает свою жертву. Чем же он(а) при этом руководствуется? Человеческим, и в первую очередь мужским, коллективам присуща иерархичность. Особенно ярко она проявляется в замкнутых сообществах, таких, как тюрьма/колония, армия или даже школа. Положение индивида в иерархии определяется разными факторами – как животными/биологическими, такими как грубая физическая сила и состояние здоровья, так и социально – экономическими, такими как материальные ресурсы и «связи». Психопат проявляет инструментальную агрессию, как правило, лишь по отношению к тем, кто находится заведомо ниже его в этой иерархии, тем, кто слабее и не может дать эффективный отпор. Сюда примыкают также те люди, чья повышенная уязвимость носит временный характер, будучи связанной с серьёзными неприятностями, такими как потеря близких, разрыв очень важных отношений и т.д. У них когнитивные и эмоциональные ресурсы в значительной мере заняты другими проблемами в их жизни, что мешает им реалистично критически оценить ситуацию, связанную с психопатом. Такие люди представляют дополнительный интерес для социальных хищников, так как по сравнению с хроническими жертвами обычно располагают большими ресурсами, которыми и жаждет поживиться психопат.
Здесь важно отметить, что для того, чтобы увидеть, из кого получится подходящая жертва, хищнику нет необходимости подолгу наблюдать упомянутую выше естественную стратификацию коллектива, к которому принадлежит этот человек, как это происходит в тюрьме или армии. Как подробно объяснялось в статье «Пни меня! Я жертва по жизни» http://psychopaths.ru/ya_zhertva.html , характерные жертвы выдают себя рядом невербальных сигналов и даже своей походкой. Выбранные таким образом пострадавшие, как правило, оказываются неспособными оказать сколько-нибудь успешное сопротивление. Это видно хотя бы на примере преступлений Рэймонда Кейси, обсуждаемых в настоящей статье. Так, первая женщина, ставшая жертвой изнасилования, была настолько парализована страхом, что даже не попыталась позвать никого на помощь, хотя у неё неоднократно была такая возможность. Юная же Серена, убитая в 2013 году, по воспоминаниям знавших её, была скромной девушкой, немного «не от мира сего», которая, вероятно, была слишком увлечена телефонным разговором или своими мыслями/фантазиями, чтобы своевременно отвести от себя смертельную угрозу. (Последние два предложения, впрочем, никоим образом не стоит интерпретировать так, что часть ответственности лежит на самих жертвах!)
В то же время, сами психопаты избегают прямого противостояния с теми, кто сильнее их физически, наделён большей властью и т.д. И лишь тогда, когда двуногий зверь оказывается загнанным в угол другими людьми или жизненными обстоятельствами, пусть столь, казалось бы, несущественными, как отказ окружающих удовлетворять его необоснованные притязания, могут разыгрываться настоящие трагедии.
Например, в своё время Теда Банди отвергла его однокурсница, фигурирующая в биографических материалах о нём (например, в книге Энн Рул «Незнакомец рядом со мной») как Стефани Брукс, по причине его бесперспективности в социально – экономическом, т.е. статусном, смысле. Спустя несколько лет, когда его материальное и общественное положение значительно улучшилось, он смог снова завоевать её. А когда она приняла его предложение, Тед Банди неожиданно резко прекратил с ней все контакты и в последующие несколько лет проломил головы более чем двум десяткам женщин, похожих на неё, чтобы во многих из этих случаев совершить развратные действия с их трупами.
Отец Джона Уэйна Гейси называл его маменькиным сынком и пророчил, что он вырастет «педиком». Отпрыск сумел превзойти самые смелые пророчества своего отца, когда растлил и убил более 30 юношей, причём 26 из них он закопал в непосредственной близости от своего дома.
Ещё более показательна история Эрика Харриса. В школе, где он учился, были очень славные спортивные традиции. Администрация и учителя с большим почтением относились к юным атлетам и многое им прощали, в том числе жестокое обращение с другими учениками, включая откровенные издевательства. В результате там особенно выраженной была характерная для старших классов американских школ стратификация сообщества учеников на различные «клики» (см. также статью «Школьные стрелки» http://psychopaths.ru/school.html ). Высшая каста этой негласной иерархии – «качки». Как объясняет школьный товарищ Эрика, Брукс Браун, «Качки – это не обязательно спортсмены. Качки – <это также> все, кто верит, что поскольку они носят хорошую одежду и трахают самых привлекательных девушек, поскольку учителя относятся к ним иначе, то они заслуживают лучшего и сами по себе лучше других».
В школе «Колумбайн» в штате Колорадо, где учился Эрик, как, впрочем, и во многих других подобных учебных заведениях, многие изгои переносили свои страдания молча, всё больше замыкаясь в себе и погружаясь в депрессию, считая себя никчёмными ничтожествами. Эти ребята смирились со своим унизительным положением. Но не Эрик, исповедовавший характерные для многих психопатов мегаломаниакальные идеи. Напротив, он считал себя неизмеримо выше других, чуть ли не богом: «Я чувствую себя как Бог, и я хотел бы им быть, чтобы другие были *официально* ниже меня». Я уже знаю, что я выше, чем практически кто бы то ни было в этом грёбаном мире (в этом месте показательно, в подражание Гитлеру и идеологам Третьего рейха, использование Эриком немецкого слова welt вместо английского world) в смысле универсального интеллекта.
Однако люди почему-то не хотели признавать его величие. И за это Эрик их ненавидел: «Я ненавижу вас, люди, за то, что вы обделили меня столькими приятными вещами. И нет, не говорите «так ты сам виноват», потому что это не так. У вас был мой номер телефона, и я просил вас и всё такое, но нет, вы не позволите этому странному парню Эрику прийти». За такое «преступление» Эрик приговорил, если не всех людей, живущих в мире, то, по крайней мере, большинство тех, кто учился с ним в одной школе, и в первую очередь спортсменов, к смертной казни, и принялся строить конкретные планы приведения наказания в исполнение:
«Как-нибудь в апреле следующего года мы осуществим возмездие и поднимем естественный отбор на несколько делений вверх. Если удастся освоить создание мин с часовым механизмом, мы заложим их сотнями вокруг дорог, зданий, мостов и автозаправочных станций. Сделаем всё, чтобы причинить ущерб и вызвать хаос. Это будет наподобие беспорядков в Лос-Анжелесе, подрыва здания ФБР в Оклахоме, Второй Мировой войны, Вьетнама, Duke и Doom (названия компьютерных игр) вместе взятых. Я хочу оставить о себе память надолго».
Своим помощником в реализации своих грандиозных разрушительных планов Эрик выбрал Дилана Клиболда. Подобно многим другим изгоям школы, Дилан постоянно страдал от тяжёлой депрессии, и его не покидали мысли о суициде. Эрик же помог ему развернуть вовне агрессию, до того по большей части обращённую вовнутрь, направив её против тех, кто виновен в его страданиях. Таким образом, Дилан не хотел покорить Вселенную – только свести счёты с миром людей, которые его унижали и довели до жизни такой.
Днём Х друзья выбрали символическую дату – 20 апреля 1999 года, когда исполнилось 110 лет со дня рождения Адольфа Гитлера. К счастью, заряженные ими пропановые бомбы не взорвались (в случае детонации они, вероятно, унесли бы жизни как минимум шестисот человек). Но Эрик и Дилан, прежде чем покончить с собой, убили 12 школьников и одного учителя, а также ранили 24 человек, некоторые из которых остались инвалидами на всю жизнь.
Конечно, реализация подобных эго-маниакальных замыслов практически неизбежно ведёт психопатов к трагическому исходу для них самих (а также для множества других людей, до чьих судеб, естественно, психопатам нет никакого дела). Кроме того, они совершают при этом множество ошибок, обусловленных их импульсивным поведением. Тем не менее, психопаты смотрят на подобные свои проекты значительно реалистичнее, нежели шизофреники.
Так, Эрик Харрис очень стремился попасть в историю, и в известном смысле это ему удалось. Даже некоторые последующие «школьные стрелки» говорили о своём стремлении повторить и превзойти его подвиг. Иначе обстояло дело в случае шизофреника Джона Хинкли младшего, стрелявшего в Президента США, чтобы покорить кинозвезду Джоди Фостер. Фактически, единственными возможными исходами для него могли быть лишь либо смертная казнь или пожизненное заключение, либо содержание до конца дней в закрытом психиатрическом учреждении (последний вариант и реализовался в итоге). И даже если бы ему действительно удалось убить Рейгана, это никоим образом не привело бы его к романтической идиллии с актрисой, совершенно не выражавшей желания связать с ним свою судьбу.
Описанная предсказуемость в поведении психопатов, связанная с выбором уязвимых жертв, приводит к стереотипу общественного сознания, согласно которому социальные хищники угрожают лишь физически слабым или исключительно наивным людям («лохам»). Это, однако, очень опасное заблуждение.
Даже если взять достаточно успешного в традиционном социально – экономическом смысле человека, скажем, главу корпорации, патологические типы с психопатическими чертами личности могут нанести ему значительный ущерб. Например, такой сотрудник, которому благодаря обаянию и складным речам удалось занять важную позицию в организации, может посредством обмана и подлога увести значительные средства, а любовница делового партнёра – нанести значительный вред своими интригами.
Подводя итог обсуждению в данной статье, важно отметить следующее. Действительно, в среднем имеет место положительная корреляция между наличием у индивида психопатологии и его агрессивными проявлениями. Однако даже люди, выглядящие самыми «неадекватными», такие, как шизофреники, оказываются отнюдь не столь опасными, как это описывают стереотипы, бытующие в массовом сознании. Подобные предрассудки ведут к неоправданной патологизации и стигматизации тех, кто так или иначе не вписывается в рамки «нормальности». Вытекающий отсюда остракизм усугубляет социальную изоляцию этих людей, которая является сильным стрессором даже для физически и душевно здорового человека как общественного по своей природе существа. В результате, снижается их уровень функционирования, и, как отчаянная реакция на ситуацию, с которой они не могут совладать, повышается частота негативных проявлений, в том числе агрессивных. Как говорится, за что боролись...
В то же время, люди, представляющие для других самую серьёзную опасность и практически неизменно наносящие вред тем, кому с ними приходится контактировать, не только кажутся при знакомстве совершенно нормальными, но и очень хорошо умеют располагать к себе. Распознать их сущность, не обладая информацией из независимых источников, оказывается трудной задачей даже для специалистов. А потому, есть значительная доля правды в словах женщины, которая характеризовала гибель Серены Вермиш как несостоятельность их территориальной общины, где каждый сам за себя и людям нет дела до других. Ведь именно бдительность соседей и обмен информацией о людях, представляющих реальную опасность, могли бы спасти девушку.
Подобные меры становятся особенно актуальными, когда государство не проявляет особого рвения защитить своих граждан от тех, кто может представлять для них серьёзную опасность. Так, в рассматриваемом случае Рэймонда Кейси, власти провинции Британская Колумбия почему-то «забыли» принудительно «окольцевать» его, как особо опасного рецидивиста, специальным GPS браслетом, позволяющим компетентным органам постоянно находиться в курсе его местонахождения.
Ситуация усугубляется негативным влиянием тех, кто в угоду своим корыстным интересам сеет в сознании широкого круга людей, и в первую очередь молодёжи, вредоносные идеологические установки. В своих проповедях они рассматривают чуть ли не как разумную природную целесообразность деструктивную активность социальных хищников, представляя их этакими «санитарами леса», своевременно избавляющими популяцию от слабых, неприспособленных к жизни особей. Как следствие, их адепты проникаются фашистскими взглядами наподобие следующих записей из дневника Эрика Харриса:
«Следующий раз, когда человек рассказывает тебе что-нибудь, попробуй спросить у него: «почему?». Рано или поздно он зайдёт в тупик и не сможет больше ничего ответить. Это потому, что они знают только то, что нужно в обществе и в школе, а не реальную науку жизни... Люди, которые знают только тупые факты, не имеющие реального значения, должны быть застрелены! Какая от них польза, на хрен? ЕСТЕСТВЕННЫЙ ОТБОР! Убить всех умственно отсталых, людей с дефектами мозга, наркоманов, а также людей, которые не могут сообразить, как пользоваться грёбаной зажигалкой! О боже! Люди тратят миллионы долларов, спасая жизни умственно отсталых, а зачем? Я не ведусь на это дерьмо типа «он мой сын»! И что с того, мать твою, он ненормален, убей его, избавь от страданий! Он только трата времени и денег. Тогда люди говорят: «Но он стоит времени, потраченного на него. Он тоже человек». Нет, он не человек! Если бы он был таковым, то пустил бы пулю себе в лоб, осознав, какая он трата времени и обуза».
Или: «Разве Америка не страна свободных людей? Так почему же, если я свободен, я не могу избавить долбаного тупого придурка от его принадлежностей, если он оставляет их на виду на переднем сиденье своего автомобиля, стоящего на открытой местности в ночь с пятницы на субботу? Естественный отбор!»
Наверное, бессмысленно пытаться что-то доказывать инженерам человеческих душ, для которых жажда наживы застит перспективы мирного сосуществования людей. Однако их ученикам, жаждущим почувствовать себя крутыми альфа – самцами (см. также статью http://psychopaths.ru/alphamales.html ), самоутверждаясь за счёт унижения и эксплуатации других, имеет смысл извлечь для себя серьёзный урок из одной из ключевых сцен трагедии, разыгравшейся в школе Колумбайн. Придя в столовую, стрелки заявили: «всем качкам встать! Каждый, у кого на голове белая бейсболка и на рубашке спортивная эмблема, тот труп». А когда этого никто так и не поднялся с мест, Эрик Харрис продолжил: «Не проблема. Буду вас так расстреливать».
И урок этот важно извлечь прежде, чем жертва, казавшаяся такой слабой и беззащитной, дойдёт до последней черты, за которой у её обидчика может остаться выбор только, в какой позе умереть. Это же касается и «бета», «гамма» и т.д. самцов, которые вместо того, чтобы открыто заявить о недопустимости унижения чьего-либо достоинства ради своего самолюбия, или хотя бы сообщить о происходящем тем, от кого зависит реально изменить ситуацию, принимаются снимать «шоу» на телефон, чтобы первыми выложить ролик на видео-сервисе типа youtube. Ведь когда дело дойдёт до мщения, достанется и им за их равнодушие к судьбам жертв и за фактическое поощрение обидчиков своим интересом к происходящему.
А потому каждый раз, когда мы видим, как совершается деструктивное поведение по отношению к ни в чём не повинному человеку, будь то даже не убийство или изнасилование, а всего лишь «простой» обман или унижение достоинства, важно понять: это касается всех нас. И если мы хотим, чтобы в нашей жизни было меньше зла, имеет смысл делать то, что в наших силах, чтобы пресекать его проявления, даже если они нам кажутся не затрагивающими наши непосредственные интересы. Берегите себя.

В наше время стало очень модно говорить о личной ответственности человека за свою судьбу и происходящее с ним. При этом обычно произносятся вроде бы правильные слова о том, как такой подход помогает людям лучше раскрыть свои возможности и реально изменить жизнь к лучшему, не дожидаясь тщетно помощи извне. Однако такая тенденция имеет, к сожалению, и очень серьёзные негативные оборотные стороны. Одна из них заключается в том, что риторика вокруг личной ответственности нередко используется как инструмент для рационализации и поощрения вопиющего зла. О том, как и почему это может происходить, пойдёт речь в настоящей работе.
Часто, чтобы понять происхождение общественной тенденции, приносящей много негатива в жизнь людей, стоит разобраться: а кому это выгодно? Да-да, в самом прямом смысле выяснить, в чьи карманы в результате течёт бабло. В данном случае, если говорить о личной ответственности, громче всех на эту тему вещают обильно расплодившиеся нынче инструкторы различных тренингов, коучи, мотивационные ораторы и иже с ними.
Но вот что настораживает: те же деятели учат людей деструктивным приёмам взаимодействия. Проходя мимо книжных развалов, можно заметить названия типа: «Боевое НЛП», «Слово – оружие» и так далее. С кем воюем, господа? Быть может, это специальные пособия, содержащие секретные знания для подготовки «агентов 007»? Но почему тогда они выставляются на продажу простым обывателям?
Не менее впечатляет, когда авторы в предисловиях описывают свои озаглавленные таким образом пособия как помогающие правильно выстроить взаимоотношения не только с сослуживцами на работе, но и с романтическими партнёрами, а также с близкими в семье. Надо думать, у этих сочинителей очень специфические представления о правильности! Казалось бы, то, о чём они пишут и вещают на своих тренингах – их личное дело. У каждого человека в свободной стране должна быть возможность самовыражения. Но, с другой стороны, оголтелая пропаганда деструктивных методов взаимодействия даже с самыми близкими людьми приводит к зловещим переменам в общественном сознании. Подобное поведение начинает восприниматься многими как норма, органическая часть повседневной жизни. И в то же время, появляется всё больше людей, ощущающих себя жертвами своих партнёров, близких, друзей, сослуживцев, которые вели себя подобным образом. Однако в своей беде пострадавшие нередко оказываются совершенно одни, не встречая понимания и даже элементарного сочувствия окружающих. Ведь в свете новой идеологии их незавидная ситуация – не более чем итог естественной борьбы за существование, в результате которой сильные побеждают, а слабые заслуживают презрения, вымирания и забвения.
С точки же зрения персональной ответственности получается, что люди сами выбрали быть жертвами, и им некого обвинять, кроме самих себя. И проблема здесь, по мнению идеологов, не в социальных хищниках, а в пострадавших, в той уязвимости, благодаря которой они словно притягивают тех, кто их использует.
Несомненно, люди сильно варьируются по своей уязвимости по отношению к подобной эксплуатации. Особенно сложно приходится тем, кто по своей натуре доверчив и готов помогать другим, отрывая что-то от себя, не получив при этом достоверной гарантии получить что-то взамен. Однако хотя такие черты ставят этих людей в опасность, они никоим образом сами по себе не делают их плохими. Напротив, в определённых ситуациях эти люди оказываются просто бесценными и незаменимыми. Например, когда тебе плохо, они придут на помощь сразу же, вместо того, чтобы прикидывать «а зачем мне это нужно?», «что я за это получу?» и так далее. Таким образом, в объективных интересах окружающих оберегать этих людей, предупреждая об опасности, а не наблюдать хладнокровно, как они становятся добычей стервятников.
Впрочем, значительная часть людей всё же способны адаптироваться и научиться избегать опасности, исходящей от токсичных – жестоких, лживых, манипулятивных личностей. Но какой ценой достигается такое приспособление? В первую очередь, как уже можно было предвидеть на примере особо уязвимых людей, для этого приходится жертвовать доверием и безусловной готовностью помогать.
Однако если говорить об отношениях в семье или между долгосрочными романтическими партнёрами, такое поведение драматически снижает качество союза. Когда люди не могут уже доверять, открываться друг другу, не хотят делать что-то для другого просто так, их отношения вырождаются в базар. В результате, будучи в паре формально, они оказываются одинокими вдвоём.
Степень доверия между партнёрами по отношениям можно измерить при помощи опросника Ларзелере и Тастона http://psychopaths.ru/dyadictr.pdf . Как видно из приведённых там результатов, уровень доверия в паре сильно разнится в зависимости от того, кем люди приходятся друг другу. Таким образом, в отсутствие доверия люди чувствуют себя словно чужими.
В результате, человеку, который не хочет стать жертвой, но в то же время стремится избежать отчуждения, приходится маневрировать между необходимостью раскрыться перед партнёром, с одной стороны и сопряжённой с этим опасностью, с другой. Некоторые самоуверенно утверждают, правда, о своей способности прекрасно разбираться в людях, кому можно доверять, а кому нет.
Однако насколько обоснована такая уверенность, показывает пример самых опасных людей – психопатов. Даже ведущие специалисты в этой области, такие как Р. Хэр, а до него Х. Клекли, открыто признавали, как неоднократно людям с этой патологией личности удавалось их эксплуатировать. Так, читавшие книгу «Лишённые совести» могли обратить внимание, как сквозь неё красной нитью проходит стремление её автора отомстить психопатам как классу за доставленные ему неприятности.
В свете сказанного нетрудно понять, почему самоуверенные утверждения многих о способности видеть насквозь малознакомых людей, и в первую очередь особо опасных, представляют собой в лучшем случае проявления необоснованного оптимизма, усугубляемого специфическим проявлением общего механизма человеческой психики, который будет описан далее.
В обиходной речи принято употреблять прилагательное «адекватный» как синоним психического здоровья. Однако, как удачно заметили Шелли Тейлор и Джонатон Браун, при этом нормальные люди в значительной степени живут в мире иллюзий:
- Воспринимают себя нереалистично положительно. Те, кто не согласен с этим утверждением, могут проверить его следующим образом: Собрать сотню-другую психически здоровых людей и попросить их ответить на вопрос, считают ли они себя привлекательнее, умнее и т.д. сидящего рядом человека. Число людей, считающих себя лучше соседа по большинству признаков, окажется значительно больше половины!
- Они смотрят в своё будущее через розовые очки, если сравнивать их восприятие с объективной статистикой (нереалистичный оптимизм).
- Они считают себя обладающими большей возможностью управлять происходящими событиями, нежели это имеет место в действительности (иллюзия контроля).
Примечательно, что, например, люди, страдающие клинической депрессией, не склонны демонстрировать описанное положительное искажение восприятия.
К приведённому списку позитивных деформаций в защитном арсенале психики здорового человека можно добавить ещё такую важную тенденцию, как вера в справедливый мир. Согласно классической формулировке Мелвина Лернера, «индивиды испытывают потребность верить, что они живут в мире, где люди обычно получают то, что они заслуживают, и заслуживают то, что получают». Измерить веру человека в справедливый мир можно при помощи шкалы, которую разработали Зик Рубин и Энн Пеплау (см. опросник http://psychopaths.ru/justworld.pdf ).
Вера в справедливый мир может оказывать благоприятное влияние на душевное состояние человека, порождая в его сознании иллюзию контроля над собственной жизненной ситуацией по следующей схеме: если я буду поступать правильно, мне воздастся добром. В этом отношении примечательна отмеченная в упомянутой работе Рубина и Пеплау положительная корреляция веры в справедливый мир и внутреннего локуса контроля (о локусе контроля, а также опросник для определения его характера, внутренний или внешний, см. http://psychopaths.ru/locus.pdf ).
Однако склонность верить в справедливый мир имеет и серьёзную оборотную сторону. Она хорошо видна из следующего замечания Фрица Хайдера, сделанного им, впрочем, задолго до работ Мелвина Лернера: «Взаимоотношение между добродетелью и счастьем, между злом и наказанием столь сильно, что, когда одно из этих состояний задано, другое часто предполагается. Несчастье, болезнь, происшествие часто рассматриваются как знаки испорченности и вины. Если О. не повезло, то он совершил грех» (цит. по книге Ф. Хайдера «Психология межличностных отношений»).
Следуя такой логике, люди, верящие в справедливый мир, осуждают пострадавших, не вдаваясь в детали ситуации, в которой те оказались. Самые разные люди, от жертв сексуального насилия («она оделась, как сама знаешь кто, сама пришла к нему, там выпила...») до неимущих («просто работать лучше надо и не лениться!») оказываются при этом «сами виноваты». В результате, они не получают не только помощи от окружающих, но и элементарного сострадания.
В суровые времена средневековых эпидемий люди также пытались вести себя «правильно» - они ходили в церковь и замаливали свои грехи. Однако для микроорганизма, получившего впоследствии название Yersinia pestis, не было ни эллина, ни иудея – вызванная им чума косила всех, независимо от вероисповедания. И только с накоплением реальных знаний, разработкой антибиотиков и вакцин, у людей появился реальный шанс противостоять инфекции.
Подобным образом, святая вера в справедливый мир не делает людей, населяющих его, справедливее или добрее. А чтобы реально противостоять социальной заразе, нужно для начала понять механизм её действия, выяснить реальный источник опасности. И подобно тому, как понимание природы инфекционного заболевания основывается на исследовании материала, взятого у больных, в изучении токсических личностей, представляющих угрозу для окружающих, важную роль играют сведения, полученные от их жертв.
В этом отношении представляет интерес опыт цивилизованных стран, где получили развитие интернет – сообщества женщин, пострадавших от домашнего насилия и иных форм деструктивного поведения в близких отношениях. Во-первых, это прекрасная возможность реабилитации, позволяющая этим женщинам снова почувствовать себя полноценными, открыто говоря о своей проблеме без стыда, унижения и позора, которым пронизано их общение с другими людьми, по причинам, названным выше, обвиняющими их в создании собственных проблем. Ведь здесь эти женщины находятся среди тех, кто также оказался в подобной ситуации, а потому у них нет оснований скрывать происшедшее с ними и чувствовать себя при этом ущербными.
Во – вторых, у них есть прекрасная возможность восстановить справедливость, расквитавшись со своими обидчиками. Нередко при этом некоторые женщины с ужасом открывают для себя, скольких ещё её «красавец – мужчина» называл «любимой и единственной». А когда речь идёт о самых опасных социальных хищниках – психопатах, в случае многих из них начинает отчётливо вырисовываться картина их криминальной деятельности. Теперь у них уже не получается сидеть на ж*** так же ровно, как раньше – приходится бегать из штата в штат или даже, скажем, из США в Канаду, дабы уйти от ответственности. Некоторые пытаются спастись от правосудия на краю света, отправляясь в Австралию или Новую Зеландию. Однако поскольку они и там не могут обойтись ни без противозаконных «фокусов», ни без женщин, ими начинают интересоваться компетентные органы уже на новом месте жительства. А участницы сообществ пострадавших в разных странах координируются между собой и направляют в соответствующие инстанции необходимые материалы для того, чтобы у ненаглядного было достаточно времени хорошо подумать о своём поведении, глядя на мир через окно в клеточку. Такая мера, кстати, также спасает некоторых женщин от искушения дать, несмотря ни на что, негодяю ещё один шанс, и подвергнуть себя тем самым дополнительной опасности. Впрочем, находятся, конечно, и такие, которые потом раскаиваются и ездят навещать своего «избранника» в колонии, однако это всё же скорее исключения, и даже при таком раскладе для женщины опасность меньше, чем в случае, если бы виновник её несчастий остался на свободе.
Разумеется, лишение свободы не перевоспитает психопата, не наделит его совестью и способностью человечнее относиться к другим. Более того, специалисты нередко выражают пессимизм относительно исправления посредством тюремного заключения кого бы то ни было. В то же время, оно помогает на какое- то время защитить потенциальных жертв от тех, кто представляет для них серьёзную опасность.
Кроме того, даже если тем, кто практикует деструктивное поведение по отношению к своим партнёрам, удаётся оставаться формально в рамках закона, придание гласности их поступков помогает хотя бы частично обезопасить людей, которые в противном случае пострадали бы в процессе общения с ними. Как говорится, предупреждён – значит, вооружён.
У этой проблемы есть и другой важный аспект. Если на Западе, скажем, систематическое вредоносное поведение индивида по отношению к другим воспринимается как проявление психопатологии, то в наших краях о таком говорят: он просто плохой человек. Однако само понятие о плохости претерпевает в настоящее время у нас удивительную метаморфозу. С точки зрения личной ответственности, когда виноватой сплошь и рядом оказывается жертва, позорно оказывается не дурно обходиться с людьми, а быть тем, с кем безнаказанно так можно поступать: использованным, обманутым, «лохом». Даже если тот, кто с тобой так обошёлся, допустил вопиющие злоупотребления твоим доверием, вероломно предав свой статус друга или близкого человека.
Плохим же теперь становится быть модно. Как пишет один популярный автор, проводящий столь распространённые ныне тренинги успеха, «плохих парней любят девушки, уважают прочие парни и обходит стороной шпана». «Славных малых» же, по его утверждению, «используют женщины» и даже собачки мочатся на их обувь. К сожалению, распространение такой идеологии, когда подобные бизнес – тренеры справляют свою нужду заработать на чужих проблемах, гадя в мозги представителей молодого поколения, приводит к весьма негативным последствиям, выражающихся в первую очередь в диспропорциональном числе людей, пострадавших от тех, кого они считали самыми близкими. Популярность же идеи личной ответственности усугубляет эту ситуацию. Если раньше пострадавшие могли считать себя хотя бы внутренне правыми, рассчитывать на поднимание и поддержку окружающих, то теперь этого нет. Приходя в отчаяние, эти люди нередко проникаются ненавистью не только к своим обидчикам, из-за которых всё началось, но и ко всему несправедливому миру и людям, которые его населяют. Многие становятся одержимы жаждой мести, причём не только непосредственным виновникам, но человечеству в целом, а её удовлетворение может принимать весьма жестокие и трагические формы. И тогда стремление некоторых любой ценой почувствовать себя круче других обходится дорого всем.
Тем же, кто привык обвинять жертву в случившемся с ней, даже не пытаясь разобраться в обстоятельствах, хотелось бы рассказать следующую историю о мышах и людях, а также о прогрессе наших знаний. Ведь часто такие обвинения имеют в своей основе если не откровенное невежество, то, по крайней мере, неспособность увидеть всю сложность и многообразие факторов, обусловивших ту или иную ситуацию. И даже если приведённый пример никого не переубедит, пусть он хотя бы поможет кому-то взглянуть на сложившееся положение с иной точки зрения.
Современные женщины оказались в очень непростой ситуации. С одной стороны, на протяжении миллионов лет, когда в процессе эволюции происходило формирование биологического вида homo sapiens, человеку было сложно добывать себе пропитание. Сладкая и жирная пища, позволявшая быстро снабдить мозг необходимой ему глюкозой и обеспечить достаточный запас калорий, представляла особую ценность. Это обстоятельство, несомненно, сыграло важную роль в формировании предпочтений современного человека и теперь благополучно эксплуатируется компаниями, скармливающими народу фаст-фуд, а также прочими отраслями пищевой индустрии.
С другой стороны, упитанные женщины, каких изображал на своих полотнах Рубенс, уже давно не в моде. Конгломерат богатых и влиятельных индустрий, в той или иной форме торгующих женским телом, его изображениями, или продающих при помощи женского тела всевозможные товары и услуги, формирует в бытовом сознании стандарт красоты всё более тощий по сравнению с объективной физиологической нормой.
Описанное противоречие дорого обходится многим женщинам – одни тщетно пытаются сбросить вес, пробуют различные диеты, а другие безуспешно лечатся от анорексии, булимии и прочих пищевых расстройств. Ситуация усугубляется заметным усилением в последние годы сексуальной объективации женщин, выгодной упомянутым выше отраслям торговли женским телом и прочим сферам бизнеса, базирующим на этом свой доход. Если мужчина может позволить гордиться своим пивным брюхом и даже преподносить его как символ солидности, то женщина в известном смысле ценится ровно настолько, насколько она внешне привлекательна.
А злые языки сплетников и просто любителей поговорить на эту тему беспощадны к женщинам, имеющим лишний вес. «Естественно, она виновата в этом, а кто же ещё?», «Просто жрать меньше надо!» - такие и подобные обидные комментарии щедро отпускаются в адрес несчастных многими. Своё огорчение по этому поводу бедные женщины заедают всё новыми большими порциями калорийной пищи, тем самым раскручивая маховик, разрушающий их здоровье и социальный имидж.
Но действительно ли только они сами виноваты в своей проблеме? Рассмотрим с этих позиций следующий интересный эксперимент. Взяли четыре пары сестёр-близнецов в возрасте от 21 до 32 лет. Особенность этих пар заключалась в том, что в то время как одна из сестёр имела более или менее нормальный вес (согласно принятому в настоящее время определению это подразумевает индекс массы тела от 18,5 до 25), другая страдала клинически выраженным ожирением (ИМТ > 30). Казалось бы, более упитанной сестре уж точно некого винить. Она не может сказать: «моё ожирение прописано у меня в ДНК», когда ИМТ её сестры – однояйцевого близнеца на 9 единиц ниже. И в то же время, как видно из дальнейшего изложения, причина такой разницы может оказаться не столь простой, как некоторым хотелось бы верить.
Экскременты (примерно половину массы человеческих испражнений составляют бактерии) сестёр были скормлены (через пластиковую трубку в желудок) разным безмикробным мышам, которых после этого держали с питанием ad libitum на одинаковой диете с низким содержанием жиров и высоким содержанием растительных полисахаридов. И тут выяснилось, что мыши, которым были скормлены фекалии более тучных женщин, набирали большую жировую массу! Но виноваты ли тогда более полные сёстры в выборе микрофлоры, населяющих их кишечники? Сомнительно, согласитесь, если не делать диковинных предположений о том, куда они могли засовывать свои пальцы (а потом не мыть тщательно руки). Ведь они-то сами персонально не приглашали в свои ЖКТ те или иные колонии бактерий!
Конечно же, масса тела человека определяется множеством факторов. Среди них, вероятно, присутствуют и такие, которые в первую очередь определяются осознанным выбором индивида. Однако приведённый пример демонстрирует несправедливость огульного сваливания на человека вины за его ситуацию, сколь бы понятной она не представлялась.
Поэтому следующий раз, когда человек поделится с вами своей проблемой, быть может, не стоит сразу заявлять ему: ты сам(а) виноват(а)? Не лучше ли попробовать разобраться в реальных причинах, которые довели человека до жизни такой, а потом постараться помочь ему, даже не конкретными действиями, если это напрягает, а хотя бы моральной поддержкой и своими знаниями? Да, вероятно, это потребует больших усилий. Однако если в результате вместо человека, который возненавидит тебя как частичку враждебного мира, ты получишь настоящего друга, который в трудную минуту вместо обвинений просто придёт тебе на помощь, разве это не стоит того?

Сложно найти человека, который не хотел бы быть любимым. Однако далеко не каждому удаётся сформировать отношения, в которых присутствует взаимность. Конечно, причины этого обычно слишком сильно зависят от индивидуальности партнёров, чтобы их можно было проанализировать в общем виде. Тем не менее, существуют важные частные случаи, когда неблагоприятный исход отношений можно с уверенностью предсказать, основываясь на чертах личности одного из участников. Важный вариант такой ситуации будет проанализирован в настоящей статье. Дополнительная актуальность рассматриваемого в данной работе случая связана с тем вредом, который наносят люди, о которых пойдёт речь, тем, кто имел неосторожность связать с ними свою жизнь. Ведь их отношения с партнёрами нередко развиваются по схеме хищник – жертва и носят в значительной степени паразитический характер. Ситуация может также усугубляться тем, что пострадавшие, вложив весьма ощутимые для них материальные и душевные ресурсы в совершенно бесперспективные и даже разрушительные отношения, продолжают наивно надеяться на взаимность. Однако такие ожидания совершенно беспочвенны и потому вредны, поскольку люди, о которых здесь пойдёт речь, в силу специфического устройства своей личности в принципе не способны на подлинные чувства.
Социальные хищники, обсуждаемые в настоящей работе – в первую очередь представители так называемой тёмной триады социально деструктивных аномалий личности (см. http://psychopaths.ru), а также все, кто по тем или иным причинам использует тактики из их арсенала. Положение усугубляется характерным для них сильным обаянием, под действием которого их (потенциальные) жертвы тянутся к ним, словно мотыльки на огонь.
Прежде чем перейти к объяснению того, почему эти люди не способны полноценно любить, важно определиться со смыслом самого термина. Уже древние греки осознавали важность видения множества граней этого чувства, различая такие понятия, как эрос (чувственная любовь), филия (дружба, дружелюбие) и агапэ (милосердная, преданная любовь). На рубеже новой эры Овидий писал о том, как важно правильно выбрать объект обожания. О том, какая важная и болезненная для многих тема была им затронута, вероятно, свидетельствует тот факт, что после публикации его «Науки любви» он был отправлен в ссылку большим ревнителем морали Октавианом Августом. Впрочем, о блудодеяниях дочери и внучки последнего (Юлии Старшей и Юлии Младшей, соответственно) в Риме ходили легенды, а сам он говорил: «Лучше бы я никогда не женился, или умер бы бездетным!» (Светоний, Жизнь 12 Цезарей, Божественный Август, 65). Кроме того, вскоре после «Ars amatoria» Овидий издал «Remedia amoris» («Лекарство от любви»).
В наше время развитие экспериментальных методов сделало возможным разработку опросников, имеющих достаточную валидность (т.е., попросту говоря, измеряющих то, что предназначены измерять) и надёжность (проявляющуюся в воспроизводимости результатов и повторном тестировании и т.д.). Тем самым их значение выходит за рамки развлечения для читательниц женских журналов. В качестве примеров можно привести классические шкалы романтической любви и симпатии Зика Рубина http://psychopaths.ru/zickrubin.pdf , а также шкалу страстной любви, разработанную Элейн Хэтфилд и Сьюзен Шпрехер http://psychopaths.ru/passionate.pdf . Если же говорить о теоретических построениях, стоит особо отметить трёхкомпонентную теорию Роберта Стернберга (см. http://psychopaths.ru/sternberg.pdf ), которая будет использована в дальнейшем изложении. В соответствии с ней, полноценная любовь представляет собой гармоничное сочетание страсти, душевной близости и обязательств перед партнёром.
Рассмотрим вкратце в этом контексте представителей тёмной триады (ПТТ) – психопатов, «нарциссов» (люди с патологическим нарциссизмом/ нарциссическим расстройством личности) и макиавеллистов.
Несомненно, психопаты могут испытывать сильную страсть. И они настроены весьма решительно добиваться желаемого, даже ценой значительных жертв. Хотя речь при этом идёт, разумеется, не об уступках, а о принесении других людей и их интересов на алтарь собственных похотей и прихотей. Причём такое поведение характерно не только для мужчин – психопатов, но и для представительниц прекрасного пола с данной аномалией личности.
В этом отношении показательна история Дайан Даунс, одной из самых колоритных фигур за всю историю американского уголовного правосудия. Среди множества мужчин, бывших в её жизни, ей особенно приглянулся сослуживец по имени Роберт Никербокер. И не беда, что у него была любимая жена. Дайан Даунс настолько прозрачно намекала на своё стремление физически устранить соперницу, что Роберт был этим сильно обеспокоен. Даже когда они оказались в разных штатах, Дайан присылала письма и звонила ему каждый день, настаивая, чтобы он оставил жену и стал жить с ней. Тогда Роберт попытался прекратить с ней контакты, мотивируя это тем, что он не хочет выступать в роли папочки для троих детей Дайан (на тот момент она уже была в разводе). Таким образом, на пути воссоединения Даунс с её любовником, как ей представлялось, стояли... её собственные дети. Что ж, она знала, как решить эту проблему. Однажды ночью в безлюдной местности, в собственном автомобиле Дайан Даунс расстреляла своих спящих детей...
Быть может, данный чудовищный поступок был следствием «временного помешательства»? Безусловно, она была импульсивна по натуре. Однако в те же минуты, чтобы разыграть, как якобы на них напал «незнакомец с взъерошенными волосами», она ранила себя из того же оружия. Проявив при этом достаточно самоконтроля, чтобы выстрелить себе в руку, а не в голову, скажем.
Но самым впечатляющим в этой истории, пожалуй, было следующее. По свидетельствам очевидцев, раненая Даунс на машине с расстрелянными детьми подъезжала к больнице со скоростью примерно 5-7 миль (около 10 километров) в час. Несомненно, это делалось специально, для того, чтобы дети, если они были ещё живы, успели истечь кровью и умереть, не получив своевременную квалифицированную медицинскую помощь (в итоге одна девочка умерла, а двое других детей остались инвалидами на всю жизнь).
Многие были шокированы тем, несколько сильной должна была быть у Дайан Даунс страсть к мужчине, чтобы совершить такое. Ведь даже если её собственные дети не представляли для неё практически никакой ценности, она могла бы подумать о возможной уголовной ответственности! Кроме того, Дайан удавалось быть убедительной в демонстрации своих чувств. Это показывает, например, следующий диалог, имевший место на заседании суда (цитаты, относящиеся к делу Д. Даунс, приводятся согласно книге Энн Рул «Малые жертвы»):
- Вы воспринимаете это так, что она была безумно в Вас влюблена?
- Да, сэр.
- И она признавалась Вам в любви по двадцать раз на дню?
- Да, сэр.
Но тогда стоит задаться вопросом: а в состоянии ли вообще любить в высоком человеческом смысле женщина, у которой не дрогнула рука расстрелять собственных детей? Кстати, после этой ужасающей расправы, уже находясь под следствием, она специально снова забеременела, очевидно, надеясь таким образом разжалобить суд присяжных!
Конечно, в качестве комментария к приведённому здесь примеру кто-то может сказать, что Дайан Даунс была из ряда вон выходящим случаем, особо безжалостным монстром. Тем более, психиатры диагностировали у неё антисоциальное, нарциссическое и истероидное расстройства личности. В действительности же, хотя чудовищные поступки типа совершённого Дайан Даунс представляют собой единичные случаи, аномалии личности, делающие возможными их совершение, встречаются нередко даже среди женщин. Примеры подобных персонажей мы можем встретить в произведениях известных писателей. Такова была, скажем, Кэти Эймс, героиня романа Стейнбека (см. статью «Адская женщина к востоку от рая» http://psychopaths.ru/adskaya.html ). Уходя от мужа (который, как выясняется в романе, даже не был биологическим отцом её детей), в ответ на его вопрос: «А как же дети?» она предлагает ему бросить их в колодец.
Поэтому, чтобы хотя бы частично развеять стереотипы о психопатах и прочих деструктивных личностях как «мужиках с топорами», автор выбрал главной героиней своей серии «Красавица Леночка», рассказывающей о том, каковы они в жизни, очаровательную девушку. Хотя сама «Леночка» является фиктивным персонажем, её история написана на основе фактического материала, полученного в результате изучения реальных субъектов, а потому достоверно передаёт черты личности, манеры поведения и т.д. подобных типов. Тем, кто не знаком с её внутренним миром, она представляется очень приятной в общении, подобно тому, как в своё время умел расположить к себе «обычный американский парень» Тед Банди.
Таким образом, в то время как люди, подобные Т. Банди или Д. Даунс, совершают свои единичные ужасающие преступления и садятся в тюрьму, многие тысячи «леночек», формально не совершая уголовно наказуемых деяний, остаются на свободе, постепенно калеча жизни тех, кому «повезло» из встретить. Кроме того, несмотря на многочисленность людей такого плана в целом, каждого (или каждую) из них можно в известном смысле назвать яркой личностью: избегая рутины, которой во многом заполнена жизнь «нормального», среднестатистического человека, они менее предсказуемы и более изобретательны в решении своих эгоцентрических задач за счёт других.
Помимо индивидуальных вариаций, наблюдаются также различия между типами, составляющими тёмную триаду. Например, нарциссы обычно не столь бессердечны, как психопаты. Однако стоит им «положить глаз» на кого-то, как у них запускается характерный для динамики этой аномалии личности механизм обесценивания. Нарцисс принимается искать в партнёре всяческие недостатки, а, как говорится, кто ищет, тот всегда найдёт. Для более же расчётливого макиавеллиста любое сильное влечение представляет собой неадаптивное поведение, т.к. оно делает человека уязвимым.
Кроме того, имеют место важные половые различия. Если для мужчин – представителей тёмной триады на первый план по большей части выступает сексуальная «охота», то для женщин – паразитический образ жизни.
В то время как представители различных подтипов тёмной триады могут существенно разниться в склонности к проявлениям страсти, у них у всех сложно с обязательствами. Психопаты слишком импульсивны для того, чтобы строить реальные долгосрочные планы. Нарциссы, изрядно обесценив партнёра, не видят основания отказывать себе любимым в том, чтобы «замутить» с кем-то ещё. Для макиавеллиста же основным критерием сохранения союза является уровень сравнения альтернатив, а потому они постоянно готовы переметнуться к более перспективному варианту. Их всех объединяет отсутствие верности как морального императива, направляющего поведение.
Важным негативным фактором в отношениях с представителями тёмной триады является также характерный для них дефицит эмпатии. В ситуации, где другой человек воздержится от совершения поступка (такого, как измена), который нанесёт вред близкому человеку, эти не остановятся и будут делать так, как им удобно, чтобы получить максимум для себя.
Людей обычно шокирует то, с какой лёгкостью ПТТ могут клясться в любви к одному человеку и в то же время вступать в половую связь с другим. Например, мужчина – представитель тёмной триады может так поступить, стоит партнёру отлучиться на несколько дней, а женщина – если увидит в этом для себя достаточную экономическую и социальную выгоду.
Быть может, они не понимают, как таким образом могут сделать больно своему партнёру? Но нет, они прекрасно это осознают, чтобы тщательно скрывать. И «любимые» нередко даже ни о чём таком не догадываются, по крайней мере, до поры до времени, как показывает следующий пример, связанный с Дайан Даунс:
- Были ли Вы в курсе каких-либо других интимных отношений, которые были у Дайан Даунс в тот период, когда она с Вами встречалась?
- Нет, сэр.
Конечно же, Роберт был не в курсе её последующих связей. Он не знал, как быстро Дайан легла в постель с Кордом Самуэльсоном.
И вообще, если говорить в целом о поведении психопата в отношениях, обращает на себя внимание «его абсолютное безразличие к финансовым, социальным, эмоциональным, физическим и иным трудностям, которые он приносит в жизнь людей, о любви к которым он разглагольствует» (цит. по 5-му изд. (1986) книги Х. Клекли «Маска вменяемости»).
Другой важной чертой ПТТ, крайне негативно отражающейся на перспективах построения с ними долгосрочного союза, является их стремление доминировать, или, по меньшей мере, диктовать свои условия. Отношения для них представляют собой поединок, основной смысл которого – получать как можно больше, отдавая как можно меньше. Сами они, впрочем, обычно никоим образом не разделяют такое видение ситуации. Напротив, гротескно деформированное чувство собственной значимости (в первую очередь это касается нарциссических типов и психопатов) и соответственно важности того, что они «отдают», нередко ведёт их к заявлениям, шокирующим других людей своей бесстыдной наглостью. Когда, как говорят в народе, они ведут себя так, «словно им все должны». Например, один мужчина был недоволен, когда женщина осмелилась просить (не требовать, а именно скорее униженно просить!) у него деньги на ребёнка. Он был возмущён неблагодарностью той, которую он удостоил чести родить ребёнка от такого элитного самца, каковым себя считал. Естественно, при этом данный «племенной производитель» со стороны воспринимается как не более чем наглая сволочь (не в смысле свой любимый очень человек!). А одна девица выражала «фи» своему «другу» (который, как нет необходимости указывать, вообще-то не приходился ей ни мужем, ни даже любовником), утомлённому её финансовым и прочим паразитизмом. Мол, этот «неудачник» должен быть польщён тем, что она снизошла до того, чтобы обратиться к нему за помощью. При этом, с точки зрения стороннего наблюдателя, единственная её «заслуга» состоит в том, что у неё в теле на одну дырку (те, кого коробит от использования подобного термина, могут мысленно подставлять вместо него словосочетание «технологическое отверстие») больше, чем у мужчин, и она ловко использует это обстоятельство для разжигания в людях низменных страстей!
Но сложнее всего у ПТТ дела обстоят с формированием подлинной душевной близости. Ведь для её зарождения людям необходимо хорошо узнать друг друга. А психопаты для этого слишком много, просто патологически лгут. Но ещё важнее – если бы они с самого начала реалистично раскрыли перед партнёром свой истинный облик, сняли маску, кто захотел бы тогда остаться с ними?
Нарциссы, пусть и фильтруя информацию, охотнее говорят о себе – ведь они же рассматривают собственную персону как центр не только собственного мира, но и чуть ли не Вселенной в целом! Однако они не проявляют особого интереса к узнаванию партнёра. И вправду, зачем гламурной кошке интересоваться, что на уме у серых мышек?!
Для макиавеллистов же информация о собственной персоне представляет важный стратегический ресурс, которым они распоряжаются очень осмотрительно, словно руководствуясь при этом, например, формулировкой из классического теста на макиавеллизм http://psychopaths.ru/Machiavelli.html : «не сообщай подлинную причину своих поступков, если в этом для тебя нет выгоды».
Впрочем, здесь важно отметить очень важный момент. Неспособность ПТТ к душевной близости никоим образом не подразумевает, что жертвы этих людей могут обнаружить данный дефект практически сразу. Более того, социальные хищники обычно осознанно препятствуют такому выявлению. Так, на начальном этапе манипулятор может целенаправленно создавать у своей жертвы иллюзию общности интересов, как бы сигнализируя: смотри, я твоя родственная душа! Такое впечатление поселяется в сознании жертвы посредством хитрой «подстройки» под её взгляды, чаяния, увлечения. Однако в действительности представляет собой, естественно, не более чем обман чувств.
Мы видим, таким образом, что ПТТ могут максимум испытывать влюблённость, но не любить по-настоящему. Этот вывод важно иметь в виду тем, кто рассматривает для себя возможность отношений с таким человеком, чтобы формировать реальные ожидания относительно дальнейших перспектив.
А перед таким вопросом могут оказаться многие. Не будучи способны любить сами, представители тёмной триады обладают изумительной способностью вызывать сильные чувства у других. Подробности конкретных психологических механизмов, благодаря которым это достигается, детально рассматриваются в других статьях, которые можно найти на http://psychopaths.ru («Романтические хищники: искусство обольщения», «Как эмоциональные роботы манипулируют чувствами людей», «Манипулятор как собеседник», «Жертвы сказочников», «Утопленная жизнь» и другие). Здесь же уместно сформулировать общий подход.
Одна из важнейших задач человека как социального существа (и, как бы цинично это ни звучало, биологического вида с половым размножением) заключается в том, чтобы найти себе пару и сформировать отношения. С этой целью человек постоянно оценивает потенциальных партнёров. Однако на это у него имеется, естественно, весьма ограниченное время. Сейчас, в нашу мобильную эпоху, мы встречаем на жизненном пути всё больше людей, соответственно у нас меньше времени на то, чтобы каждого из них оценить. Ситуация дополнительно осложняется такими способами установления контакта, как знакомства в клубах, в интернете и т.д.
И здесь у представителей тёмной триады большие преимущества. Они как никто другой обладают талантами и мастерством самопрезентации. В частности, они тщательно следят за собой. Поскольку, сколько бы ни говорили о том, что внешние моменты не главное в человеке, систематические наблюдения показывают, что именно они в первую очередь определяют, возникнет у потенциального партнёра желание встретиться снова, или нет. Казалось бы, этот эффект должен нивелироваться потом, когда появится возможность смотреть глубже обёртки. Однако в действительности всё оказывается не так просто. Ведь люди склонны недооценивать эффект ореола, когда привлекательный человек необоснованно представляется хорошим с моральной точки зрения. А далее разыгрывается самоисполняющееся пророчество, когда с симпатичными людьми противоположного пола (а, опять-таки, как бы цинично это ни звучало, именно они неосознанно представляются потенциальными половыми партнёрами с более «качественными» генами) невольно общаются значительно более дружелюбно, нежели с «крокодилами». Благоприятное влияние привлекательной внешности усиливается складной речью и уверенностью в себе и т.д.
Для представителей тёмной триады брачный рынок также является тем полем, на котором они собирают щедрый урожай социального вампиризма. Это может делаться с помощью приёма, который уже был кратко описан в статье «Альфа-самцы» http://psychopaths.ru/alphamales.html в случае женщины – паразита (хотя подобным образом могут прекрасно промышлять и хищники-мужчины). Для этой цели используются те, кто в силу статусных и иных соображений даже не рассматриваются на роль партнёра не то что долгосрочных, но вообще каких-бы то ни было полноценных отношений мужчины и женщины. Порядочные люди, наделённые тем, что в обиходной речи принято называть совестью, в такой ситуации деликатно дают понять несостоявшемуся претенденту: мол, ты хороший человек, но у нас, скорее всего, ничего не выйдет. Те же, о ком идёт речь, не дают определённого ответа, в то же время как бы хитро намекая: мол, ничего не стоит исключать, если ты сумеешь меня завоевать... Ну, а тут уж как постараешься... И бедная наивная жертва лезет из кожи вон, до поры до времени не понимая, что её попросту используют, и других вариантов просто не было предусмотрено изначально.
Такое взаимодействие, а соответственно и нанесённый им вред, усугубляется эффектом «утопленных затрат», в котором людям порой сложно признаться даже самим себе, но который, тем не менее, действует с суровой неотвратимостью. Он заключается в том, что человеку очень сложно «отпустить» то, во что было вложено много сил и средств. Принять, что единственный реальный результат, к которому свелось взаимодействие, заключается в том, что человек тобой пользовался, просто невыносимо.
А манипулятор потом, естественно, скажет, если что: «А я ведь тебе ничего не обещал(а)! Это ты сам(а) себе всё придумал(а)! И тебя никто не заставлял! Ты всё делал(а) исключительно по собственной инициативе!» Таким образом, бесстыдная эксплуатация другого человека оказывается оправданной.
Стоит ли так акцентировать внимание на поведении в отношениях людей с патологией личности? С одной стороны, конечно, их численность составляет всего несколько процентов населения. Но с другой, не следует сбрасывать со счетов следующие важные моменты:
Во-первых, с такими типами придётся столкнуться значительно большей доле населения. Это обусловлено тем, что они ведут «очень активную» личную жизнь, меняя партнёров и продолжая высматривать себе лучшую партию даже тогда, когда состоят в благополучных, казалось бы, отношениях. Таким образом, в то время как «нормальные», порядочные люди, найдя себе пару, исчезают надолго, если не навсегда, с брачного рынка, эти фактически всегда присутствуют на поле игры.
Во-вторых, вред, как материальный, так и душевный, который они могут нанести людям, пустившим их в свою жизнь в роли близкого человека, слишком велик, чтобы обойти эту тему вниманием.
Помимо названных, однако, есть и ещё одна серьёзная причина. Учитывая, какую важную роль в жизни человека как социального существа играют взаимоотношения, не приходится удивляться повсеместному засилью рекламы тренингов, изданий и т.д., сулящих научить человека строить свои взаимоотношения с другими так, чтобы получать удовлетворение. Однако наставники нередко учат достигать этого не за счёт достижения взаимопонимания и гармонии с другим человеком, а фактически за счёт самого этого другого человека! Методы, которые при этом предлагается использовать, до боли напоминают содержимое арсенала типичных представителей тёмной триады. В качестве теоретической основы выбирают НЛП и тому подобные модные, но в остальном сомнительные учения. При таком раскладе уже не приходится удивляться, когда настоящие психопаты читают пособия этого направления типа «Искусственное формирование любовной зависимости», и находят их весьма полезными для себя. Конечно, с одной стороны, формально такие, с позволения сказать, «образовательные» услуги не запретишь. И если даже верховная власть в государстве может то и дело безнаказанно дурить народ, что удивительного в том, если кто-то учит других обманывать людей, доверяющих им и считающих их близкими? Но дело даже не в том, что излагаемые в таких пособиях методики имеют в лучшем случае лишь маргинальную эффективность. Хуже всего то, что в сознание людей, особенно молодых, внедряется взгляд на чувства другого человека как на потенциальную уязвимость психики, которая может быть использована с тем, чтобы эксплуатировать его в своих эгоистических целях.
А в итоге всё чаще приходится встречать людей, которые стали жертвами таких игр. Ощущая себя преданными в своих самых лучших чувствах (которые, как выясняется, оказались не более чем результатом чьей-то жестокой игры), они нередко впадают в серьёзную депрессию и теряют интерес к жизни. А потом ещё долго не могут прийти в себя, и им сложно снова научиться доверять людям и видеть в них доброе начало.
Горькая ирония ситуации заключается ещё и в том, что, как правило, в рассматриваемых жестоких играх нет победителей. Несомненно, кому-то удаётся при этом получать сиюминутные удовольствия, или на какое-то время сделать свою жизнь более комфортной, злоупотребляя приобретённым посредством обмана расположением добрых и доверчивых людей. Однако потом побочные эффекты деструктивных межличностных тактик всё больше вылезают на поверхность.
Так, словно проецируя свой подход на других людей, обманщики и манипуляторы не могут доверять людям. Впрочем, справедливости ради, у них действительно, чем дальше, тем больше для этого становится оснований. Ведь любые сведения, которые они сообщат о себе своим жертвам, могут быть использованы (и, вероятно, будут в порядке воздаяния) использованы против них. Таким образом, они не могут себе позволить открыться в значительной мере. Это обстоятельство препятствует формированию подлинной близости с другими. В результате, в отсутствие душевной теплоты люди чувствуют одиночество и отчуждение.
Инструкторы многочисленных курсов соблазнения/обольщения, не стесняясь в средствах, обещают адептам: вы привяжете другого человека к себе так сильно, что он просто не сможет вас забыть – у него всегда будут к вам сильные чувства. И чувства действительно не угасают, могут даже усиливаться со временем, но... меняют валентность. Читателю наверняка доводилось встречать тех, кто говорит о другом человеке: я одновременно люблю и ненавижу его! И чем больше зла «соблазнитель» приносит в жизнь тех, кто очарован им, тем быстрее и полнее первоначальная влюблённость перерастает в ненависть и жажду мести. У некоторых возникающий в результате гнев оказывается столь велик, что они до последнего вздоха своей жизни не оставляют не только мысли, но и конкретные проекты, ставящие своей задачей максимально нагадить обидчику. Естественно, в такой ситуации совокупный выигрыш от когда-то принятого решения использовать такого человека уже оказывается сомнителен.
Автор прекрасно отдаёт себе отчёт в том, что при всей обоснованности приведённых выше аргументов, они способны тронуть далеко не всех. Представители тёмной триады по-прежнему будут приносить вред людям, даже самым близким. Как и всегда найдутся те, кто будет ради собственной выгоды обучать людей безжалостно использовать других – в первую очередь особенно уязвимых – в своих корыстных интересах. Увы, некоторых бессмысленно призывать посмотреть на мир глазами человека, которому постоянно делают больно, и проявить человеческое отношение,- они попросту не понимают по-хорошему, будучи способными внимать лишь языку грубой силы.
В такой ситуации остаётся лишь учить (потенциальных) жертв защищаться, отстаивать свои интересы, давать отпор и сурово наказывать обидчиков (последнее очень важно, т.к. отсутствие воздаяния фактически поощряет вредоносное поведение). В этом заключается основная задача нового проекта автора – «Анатомия Зла» http://psychopaths.ru, пришедшего на смену предыдущему ресурсу «Хищники и жертвы среди нас». Сайт рассказывает читателю об очень обаятельных и приятных с виду людях, контакты с которыми таят в себе наибольшую опасность, и детально описывает устройство их внутреннего мира. Подробно излагаются методы распознавания особо токсичных личностей, а также прочих, кто использует деструктивные приёмы в общении. Теоретический материал (изложение основных концепций, тесты, статьи) органически дополняют истории из упомянутой выше серии «Красавица Леночка», повествующие о жизни социальных хищников. Таким образом, образно выражаясь, у читателя есть возможность посетить не только «урок зоологии», но и виртуальный «зоопарк».
Тем не менее, автору хотелось бы надеяться, что даже в нынешний «век нарциссизма» многие найдут в своём сердце место настоящему чувству, вместо азартных игр на эмоциях других.

Когда-то на заре эпохи интернета люди связывали с новой средой общения множество радужных надежд. Казалось, новые технологии открывают перед человеком – социальным по своей природе существом – изумительные перспективы коммуникации, суля каждому возможность найти что-то по своему вкусу. Одни, например, интересовались разными людьми и искали возможность расширить свои культурные горизонты. А кто-то чувствовал себя белой вороной и жаждал найти людей, в чём-то похожих на себя...
Наступил новый век. Уровень развития средств коммуникации и их проникновения в различные сферы жизни превзошёл самые смелые ожидания. Но, несмотря на это, по-прежнему не уменьшается число людей, страдающих от щемящего чувства одиночества, связанного для одних с социальной изоляцией, а для других – с непониманием со стороны окружающих.
Среди многообразия причин, обусловливающих это печальное явление, особого внимания заслуживает один неожиданный и в то же время важный механизм возникновения серьёзных разногласий и даже враждебности между людьми в процессе виртуального общения, которому посвящена настоящая статья.
Знамением нашего времени стали форумы в интернете. Многие приходят на такие ресурсы поделиться своими наблюдениями и идеями, спектр которых отражает многообразие различных увлечений. Тем не менее, есть круг вопросов, пользующихся особой популярностью. Они связаны с поведением и внутренним миром людей, а также взаимоотношениями.
Создав новую тему и изложив в ней свои соображения, участники форумов, жаждущие поделиться своими взглядами, с нетерпением ждут отклика. Поскольку вполне резонно ожидать, что у других людей могут быть совершенно иные позиции, заранее продумываются ответы на возможную критику. Увы, реакция подчас оказывается вовсе не такой, как ожидалось.
Вместо обсуждения вопроса по существу, кто-нибудь интересуется: «А с какой целью ты нам всё это рассказываешь?» И не успевает автор темы сообразить, что ответить, как кто-то делает это за него. Комментатор принимается рассказывать участникам интернет – конференции, о каких серьёзных душевных проблемах автора топика свидетельствует его интерес к тем или иным вопросам.
Масштабы следующей за этим словесной перепалки уже не имеют особого значения. Важно, что совокупный эффект такого общения в итоге оказывается негативным. Людей, изначально заинтересовавшихся темой, отталкивает тот факт, что содержание её, оказывается, сводится всего лишь к чьей-то личной проблеме. А о негативном влиянии на автора темы и говорить не приходится.
Кто же тогда и зачем встаёт со своими неуместными комментариями на пути конструктивного общения? В первую очередь, это представители специфической категории пользователей, известные как «тролли». При всей, казалось бы, одиозности этой группы они при определённых условиях могут оказываться очень удобными для владельцев форумов. Ведь тролли играют на склонности человека, выставленного в дурном свете, не уходить не ответив. А поскольку «отмыться» в такой ситуации бывает очень непросто, если вообще реально, то начинается бурный «обмен мнениями» на повышенных тонах. При этом нередко находятся желающие не только понаблюдать «драчку», но и подлить масла в огонь. В результате, посещаемость интернет – конференции возрастает, размещённая на ней реклама приносит значительную прибыль владельцам. И кому какое дело, как при этом чувствуют себя пользователи?.. Которые, к тому же, если их что-то не устраивает, могут пойти в другое место, где их встретит... примерно то же самое.
Но кто же и зачем тогда ввёл в моду такой стиль общения? Ведь обычный, среднестатистический тролль, наверное, сам до такого бы просто не додумался! Откуда же тогда это пошло? Вероятно, одна из центральных причин этого связана с распространённостью в последние годы оголтелой рекламы консультативных/психотерапевтических, а также тренинговых услуг (подробнее об этом см. «Психолухи. Индустрия обмана» http://freak.sytes.net/psycons.pdf). Подобная реклама нередко натыкается на вполне закономерный барьер в сознании целевой аудитории. Людям трудно понять, с какой стати им нужно платить кому-то просто за слова. И даже байка о том, что в цивилизованном мире, мол, все или почти все люди ходят к психоаналитику, обычно не прокатывает. Естественно, она адресована людям, которые дальше турецкого или египетского (максимум таиландского, если они могли себе это позволить) пляжа мир не видели, а потому не знакомы с ситуацией. Так как иначе они знали бы, что «там» люди значительно более склонны читать книжки в мягкой обложке из серии «помоги себе сам», «сам себе психотерапевт» и т.д., нежели ходить и платить кому-то немеряные бабки.
В такой ситуации эффективным маркетинговым решением представлялась искусственная патологизация значительного числа уязвимых людей. Пусть, мол, осознают, какие у них серьёзные душевные проблемы, с которыми без посторонней помощи им никак не справиться! После чего ненавязчиво предложить им содействие в выходе из этой неприятной ситуации... за неслабую мзду, разумеется.
Как это может реализовываться на практике, видно на примере одного сильно разрекламированного ресурса, названного его владельцами «Форум психологической взаимопомощи» (подробнее см. главу «Тоталитарная секта психологической взаимопомощи» в книге «Обаяние Зла» http://freak.sytes.net/evilcharm.pdf ). Многие приходят туда поделиться своей жизненной ситуацией, дабы иметь возможность посмотреть на неё глазами других людей. Как говорится, одна голова хорошо, а две или ещё больше – лучше. Однако эти люди оказываются совершенно не готовыми к тому, что их ждёт на форуме.
Чтобы дать читателю понять, что там творится, здесь уместно описать устройство этого интернет – сообщества. Всем заправляет деятель со специфическим ником, который мы здесь будем обозначать как Наипал. По его словам, он живёт в Китае (который в действительности почему-то оказывается расположенным в Приморье), а потому, дескать, в своей психотерапевтической деятельности сочетает знания Запада и мудрость Востока. У него есть команда дипломированных помощников, а также «группа поддержки» из числа постоянных участников форума, в основном женщин.
В ответ на первое сообщение на новичка обрушивается град вопросов и комментариев. Их смысл и целевая направленность быстро становятся очевидными грамотному наблюдателю. Оказывается, конкретные вопросы, адресованные незадачливым новичком сообществу, суть лишь отдельные симптомы серьёзных душевных проблем, тлеющих в его подсознании. Которые ему очень ловко и ненавязчиво предлагают «проработать» в дорогостоящих сессиях по скайпу с самим мэтром или его соратниками. Если же новенький продолжает «упорствовать в заблуждениях», ему деликатно намекают, как не разрешённые своевременно проблемы могут отравить ему жизнь и даже испортить физическое здоровье.
А когда на форуме появляется особенно «лакомая» добыча, т.е. удобная потенциальная жертва, к процессу подключается сам маэстро. Который почему-то очень склонен связывать якобы имеющиеся у собеседника серьёзные душевные проблемы со скудостью половой жизни «пациента». То есть, как говорят в народе, с «недотрахом». При этом сам стиль ведения диалога нередко оказывается травматическим для многих женщин постарше, воспитанных в скромности, а потому имеющих достаточно узкий диапазон приемлемости в плане сексуальных проявлений.
Конечно, следуя стилю самого «великого Наипала», можно было бы предположить, что в таком общении он помимо извлечения дохода решает какие-то свои личные задачи, получая от таких бесед специфическое удовлетворение. Но главное даже не в этом. Важнее, что многие из приходящих получить всего лишь совет или узнать мнение других людей по интересующему их конкретному вопросу, уходят с чувством глубокого унижения.
Однако больше всего на форуме «везёт» тем, кто приходит туда не жаловаться на проблемы, а просто обсудить интересующие их темы и поделиться своим мнением. Когда попытки со стороны агрессивных постояльцев гнобить их намёками на якобы имеющиеся у них серьёзные затруднения оказываются непродуктивными, неугодные попросту изгоняются. Темы, созданные заблокированными, однако, при этом не удаляются, а переносятся в другой раздел форума, где собраны, согласно авторитетному мнению администрации, примеры бреда.
В особенно аховой ситуации при этом оказываются те изгнанные с форума «взаимопомощи», кого угораздило использовать при создании учётной записи свои настоящие имя и фамилию. Теперь любой желающий при помощи поисковика (а ввиду высокого ранга форума ссылки на него будут в первых рядах выдачи!) может прочитать, как «знающие люди» характеризуют их состояние психического здоровья.
Однако проблема уже давно вышла за рамки отдельных форумов и прочих источников рекламы услуг по промыванию мозгов. В противном случае можно было бы попросту не заходить на форумы, где правит бал великий гуру Наипал и его поклонницы, а также им подобные, и пусть бы они там себе варились в своём соку, навешивая друг на друга ярлыки! Однако, каково бы ни было её происхождение, такая мода давно стала частью нашей культуры. Она преследует человека повсюду – на работе, в разговорах с друзьями и знакомыми, даже в общественных местах среди незнакомых людей.
Но наибольший вред ею наносится в семье, где человеку хочется надеяться на понимание и поддержку, а не постановку диагноза. Особенно ярко в этом проявляют себя психопаты и прочие токсичные личности, использующие аргументы, обращённые к человеку, в качестве инструментов для осуществления психического террора и ментального порабощения. С этой целью ими применяются очень эффективные приёмы манипуляции, такие как метод «газового света» (подробнее см. статью «Мрачный мир социопатов в тусклом, мерцающем свете газовых фонарей» http://freak.sytes.net/gaslighting.html ). Идея последнего заключается в том, чтобы изменить (порой при помощи таких незатейливых приёмов, как перекладывание предметов с места на место) реальность человека без его ведома. Жертва же, которая не в курсе происходящего, воспринимает это как свою неспособность адекватно воспринимать окружающую ситуацию; как свидетельство того, что у неё «едет крыша».
Такая ситуация очень удобна манипулятору, как минимум, по двум важным причинам:
Во-первых, его эксплуататорское, паразитическое поведение попирает любые разумные представления о справедливости во взаимоотношениях людей. Но когда жертва серьёзно деморализована и глубоко погружена в свои душевные проблемы, ей уже не до попыток восстановления паритета;
Во-вторых, когда пострадавшая сторона, по сути, сама расписывается в своей психической несостоятельности, социальный хищник нередко получает от окружающих моральный carte blanche на признание её de facto недееспособной и соответственно «заботу» о ней, включая принятие решений за неё якобы в её интересах.
Кроме того, переход на личности активно используется деструктивными личностями и организациями в качестве агрессивного ответа на критику. Он представляет собой эффективный способ, не имея собственных содержательных аргументов, быстро перевести того, кто посмел высказывать замечания, в оборонительную позицию, а также дополнительно его дискредитировать.
Примером здесь может служить деятельность агрессивно разрекламированного в России психокульта системно-векторной психологии (подробнее см. Психосекты. Ловцы раненых душ http://freak.sytes.net/psycults.pdf ). Критики объявляются идеологами секты носителями «анального вектора», как бы указывающего на то, что противник культа мало того что з**ранец по жизни, так ещё и пассивный гомосексуалист, действующий или латентный (т.е. скрывающий свои наклонности, то и дело неуместным образом всплывающие у него из подсознания). А какой же здравый человек будет слушать такого всерьёз?! В действительности же у критика вполне может быть «анальный вектор», а также банальный геморрой или какие-то другие проблемы с нижними отделами желудочно-кишечного тракта, однако это никоим образом не может умалять справедливости его утверждений о вредоносной деятельности культа, отравляющего сознание людей!
Перенос анализа с позиции человека на него самого нередко обосновывается благими намерениями. Якобы при этом выясняются «подлинные причины» того, почему человек так считает. Однако в действительности, на практике это:
Во-первых, отвлекает внимание от сообщаемой человеком информации, попутно огульно дискредитируя её источник;
Во-вторых, на самом деле у человека могли быть вполне логичные, разумные причины интересоваться обсуждаемым вопросом, которых проводящий «глубокий» анализ попросту не знает.
Наконец, аргументы ad hominem нередко носят характер указания на использование человеком тех или иных механизмов психической защиты (сводку таких механизмов см. в http://freak.sytes.net/defenses.pdf). Это может произвести на неосведомлённую аудиторию неуместное (но, в то же время, целенаправленно задуманное использующим такие аргументы) впечатление дисфункциональности обсуждаемого.
Безусловно, концепция защитных механизмов эго, детальная разработка которой восходит ещё к Анне Фрейд, может быть полезной в определённых контекстах, например, в процессе психотерапии. Однако пытаясь рассуждать о другом человеке с этой точки зрения, важно помнить следующее:
- Механизмы защиты сильно разнятся по степени своей «патологичности». И лишь самые нездоровые и незрелые механизмы связаны с уходом от реальности настолько, чтобы категорически препятствовать справедливости тех или иных высказываемых человеком суждений;
- Те или иные механизмы постоянно используются практически всеми (а если человек не испытывает особой нужды в использовании таких механизмов, это может указывать на ещё более опасную патологию личности!), а потому никоим образом не могут рассматриваться как удел исключительно «неадекватов».
Таким образом, как следует из вышеизложенного, нынешняя мода на переход на личности в ходе дискуссии имеет весьма негативные последствия. Человеку так и не удаётся донести до других ту информацию, которую он пытался им сообщить. Соответственно, его аудитория не смогла получить от него новые сведения. Более того, эти люди в той или иной степени составили о нём для себя негативное впечатление. Сам же этот человек также не проникся правотой собеседников, так как при переходе на личности для него это означало бы признание себя дефективным. В результате, вместо конструктивного диалога, спора, в котором рождается истина, итогом нередко оказывается враждебность, иногда выливающаяся в неприкрытый конфликт.
Особенно негативно проявляется такой подход в близких отношениях, в семье, где он препятствует нахождению общего языка, формированию доверия между людьми. Более того, им активно пользуются токсичные личности для эксплуатации своих партнёров.
Помимо уже отмеченных, есть ещё один важный негативный аспект argumentum ad hominem, о котором обычно не принято говорить. Фактически рассматриваемый здесь «переход на личности» сводится к «ты так считаешь, потому что у тебя те или иные душевные проблемы». А теперь представьте себе с этих позиций ситуацию человека, у которого «ненормальность» носит постоянный и всеобъемлющий характер. По такой логике получается, он вообще не может быть прав ни в чём и никогда! Соответственно, применительно к таким людям, априорные суждения о неверности их позиции, основанные исключительно на состоянии их душевного здоровья, негуманны, так как унижают их человеческое достоинство.
Конечно, кто-то на это может возразить, мол, стоит ли так беспокоиться по поводу политкорректности в отношении кучки сумасшедших? Однако, во-первых, в обществе, претендующем на право называться цивилизованным, все люди, независимо от соответствия стандартам «нормальности», имеют естественное право на человеческий подход к ним, без систематических унижений и стигматизации. Во-вторых, численность «психически иных» среди нас не так мала, как это представляется многим из тех кто «не в теме». В цивилизованных странах она может составлять десятки процентов. Как говорится, «В этом мире много психов, Каждый пятый – это псих. Говори со мною тихо, Может, я один из них?»
К тому же, априорные суждения о заведомой неверности любых мнений «психически иных» попросту несправедливы, будучи основаны не на реальных фактах, а на дискриминирующих стереотипах. В действительности же, за исключением особо драматических ситуаций (например, когда речь идёт о больном шизофренией в процессе психотического эпизода) многие люди, которых необоснованно принято называть «неадекватами», способны вполне осмысленно воспринимать и анализировать окружающую реальность.
С одной стороны, безусловно, их состояние создаёт им серьёзные затруднения. Но с другой, оно заставляет их задуматься об ограниченности жизни, наводит на мысли о тщетности гонки за внешними атрибутами и сиюминутными удовольствиями, подталкивает к тому, чтобы ценить каждый короткий отрезок своего неповторимого пути и стремиться наполнить его смыслом и нетривиальным содержанием. У них значительно больше стимулов перейти из «повседневного» в «онтологический» режим существования (в том смысле, как это понимал Мартин Хайдеггер) и научиться воспринимать свою жизнь как чудо.
В этом отношении показательны судьбы мыслителей экзистенциального направления. Так, Сёрен Кьеркегор (1813-1855) в юности упал с дерева, после чего весь остаток своей недолгой жизни писал про страх и трепет, а также о «болезнях к смерти». А одна из важных специфических особенностей Фридриха Ницше (1844-1900) заключалась в хроническом заболевании головного мозга, в итоге приведшем его к состоянию, в котором он провёл последние одиннадцать лет своей жизни.
И это касается не только тех, кто посвятил свою жизнь осмыслению абстрактных материй, но также людей, подвизавшихся на ниве познания внутреннего мира человека, его эмоций. Так, неврастеник Уильям Джеймс сделал для психологии значительно больше, чем многие из «нормальных» людей, пришедших в эту область «чисто денег заработать». А Саймон ЛеВей совершил важное открытие, проливающее свет на биологические корни гомосексуализма у людей, после того, как умер от СПИДа мужчина, бывший его партнёром на протяжении 21 года.
Эти примеры лишний раз показывают: чтобы адекватно судить о справедливости сообщаемых тебе сведений, смотри на факты, а не только на человека!

«Взбираясь на велосипеде по одному из немногих холмов моей родной Голландии, я морально готовился к трагическому зрелищу, ожидавшему меня в зоопарке Арнема. Рано утром мне позвонили и сообщили, что мой любимый самец шимпанзе, Лайт, был изувечен своими сородичами. Человекообразные обезьяны могут наносить ужасные раны своими сильными клыками. Большую часть времени они просто пытаются напугать друг друга посредством того, что мы называем блефом, однако время от времени блеф подкрепляется действием. В предыдущий день я покинул зоопарк, беспокоясь о Лайте, но был совершенно не готов к тому, что обнаружил.
Обычно гордый и не особо сентиментальный с людьми, Лайт теперь хотел, чтобы к нему прикасались. Он сидел в луже крови, наклонив голову к решётке ночной клетки. Когда я ласково погладил его, он издал тяжёлый вздох. Он привязался ко мне, наконец, в этот самый печальный в моей карьере приматолога момент. Стало сразу же очевидно, что состояние Лайта было угрожающим жизни. Он по-прежнему передвигался с места на место, но потерял огромное количество крови. У него по всему телу были глубокие проникающие ранения, и он потерял пальцы передних и задних конечностей. Вскоре мы обнаружили, что у него отсутствовали ещё более важные части тела.
Впоследствии я стал думать о моменте, когда Лайт обратился ко мне за утешением, как аллегории человеческого общества: подобно агрессивным обезьянам, истекая кровью, мы жаждем ободрения. Несмотря на нашу тенденцию увечить и убивать, мы хотим слышать, что всё будет хорошо. В то время, однако, я был сосредоточен исключительно на спасении жизни Лайта. Как только прибыл ветеринар, мы транквилизировали Лайта и забрали его на операцию, где буквально наложили сотни швов. В процессе этой отчаянной операции мы обнаружили, что у Лайта отсутствовали яички. Они исчезли из мошонки, несмотря на то, что отверстия в коже казались меньше, чем сами яички, которые работники зоопарка нашли лежащими в соломе на полу клетки. Их выдавили,- заключил бесстрастно ветеринар.
Лайт не вышел из наркоза. Он дорого заплатил за противостояние двум другим самцам, разрушив их планы своим быстрым возвышением. Те двое замышляли против него, чтобы вернуть себе утраченную власть»... (из книги Ф. де Вааля «Обезьяна внутри нас»).
«Наполеон Шаньон приводит пример взаимодействия между двумя братьями из группы племён Яномамо. Брат с более высоким статусом по имени Реребава имел связь с женой своего брата, имеющего более низкий статус. Когда брат – рогоносец узнал об этом, он атаковал Реребаву, однако был жестоко бит обухом топора. Когда Реребава водил Шаньона на экскурсию по деревне, он специально представил ему своего брата с низким статусом, хватая того за запястье и заставляя опуститься на землю, после чего объявил: «Это мой брат, чью жену я трахал, когда он отсутствовал». Это было ужасным оскорблением, которое при других обстоятельствах могло повлечь за собой кровопролитную битву дубинами, если бы братья имели одинаковый статус. Тем не менее, подчинённый брат просто незаметно скрылся из вида, пристыжённый, чувствуя облегчение от того, что ему не придётся вступать в поединок с братом» (цит. по кн. Д. Басса «Эволюционная психология», 3-е изд., 2007).
В последние годы появляется всё больше изданий, адресованных широкому кругу читателей, а также статей в интернете, рассказывающих о «животных» корнях человеческого поведения. Казалось бы, в наше время, когда заметно снизился уровень базового образования, и в первую очередь у молодёжи, можно только приветствовать такие публикации. Однако, к сожалению, даже при беглом знакомстве с некоторыми подобными материалами нашему взору открывается мрачная картина. «Просветительские» усилия ряда видных фигур фактически сводятся к насаждению в сознании обывателя вредных и даже опасных мифов в угоду собственным утилитарным, в первую очередь меркантильным, интересам. Чему же пытаются научить нас гуру «звериного» направления?
Оказывается, каждый мужчина – в первую очередь самец, естественное предназначение которого заключается в том, чтобы оплодотворить как можно большее число особей женского пола. Таким образом, он живёт фактически в соответствии со своего рода законом Кулиджа. Феномен получил своё название в честь тридцатого президента США Калвина Кулиджа, о котором рассказывают следующую байку:
«В ходе визита на большую куриную ферму, президент несколько отстал от своей жены. Миссис Кулидж, наблюдая, с каким рвением один особо примечательный петух покрывал кур, попросила сопровождающего обратить внимание президента на поведение петуха. Когда президент Кулидж добрался до курятника, сопровождающий указал ему на петуха, перечислил «подвиги» последнего и добавил, что миссис Кулидж попросила проинформировать о способностях петуха. Тогда президент задумался на минуту и ответил: «передайте миссис Кулидж, что там не одна курица»» (история воспроизводится по книге Элейн Хэтфилд и Уильяма Уолстера «Новый взгляд на любовь»).
Автору не известно, как складывалась личная жизнь президента Кулиджа после этого эпизода. Только то, что потом в США наступила Великая депрессия. Здесь же речь пойдёт о том, как некритическое восприятие чужих измышлений о животном начале в нашей природе может стать важным фактором, доводящим человека до депрессии или ещё хуже.
Активная популяризация идеи о натуральности мужской полигамии ведётся не просто так – на самом деле она кому – то очень выгодна. Безусловно, она удобна тем, кто, добившись за последние годы высокого материального положения и социального статуса, желает также стать выше общечеловеческой морали. Речь здесь, однако, пойдёт не о них, а о тех, кто жаждет сколотить своё состояние на самой этой идее. Последние прекрасно понимают, где в этой ситуации самое «интересное». Какой бы сильной ни была у каждого мужчины склонность к полигамии, как общая численность самок в популяции, так и репродуктивный потенциал каждой из них, очевидно, сильно ограничены. Женщины имеют возможность выбирать, и, с точки зрения рассматриваемого подхода, предпочитают самых достойных, высокоранговых, альфа – самцов. В терминах человеческого общества это подразумевает обладание значительными материальными ресурсами и власть над другими особями. Если же у тебя этого нет, то у кого-то гарем, а у тебя... сам понимаешь!
И вот тут–то как раз на сцене появляются профессиональные «полоскатели мозгов». Нет, не женщинам, а мужчинам о том, как надо окучивать представительниц противоположного пола. Они вкрадчиво так говорят своим потенциальным адептам: «Конечно же, в попытке повысить свой ранг ты можешь самостоятельно пробовать лезть вверх по служебной лестнице, делать бизнес... Но, скорее всего, у тебя ничего не выйдет, и ты в итоге пополнишь армию пьяненьких неудачников. Или к тому времени, когда добьёшься какой-нибудь мелочи, будешь уже «не производитель», так что тебе будет в любом случае не актуально. А я могу показать тебе королевскую дорогу в волшебный мир, где самые шикарные женщины будут расстилаться перед тобой. Ты научишься одним своим присутствием в её поле зрения подавать человеческой самке сигнал о том, что ты – доминантный самец. Такой знаковый стимул/релизер будет фактически автоматически активировать рецептивное поведение с её стороны (т.е., попросту говоря, она будет демонстрировать готовность к акту спаривания)».
Подобные схемы лежат в основе «науки и искусства» «этологического» направления «пикапа». Безусловно, с содержательной точки зрения это учение представляет собой по большей части обман (как и другие ветви, основанные на НЛП и прочих сомнительных теориях), так как в действительности репродуктивное поведение двуногих слишком сложно, чтобы налаживание контакта с человеком противоположного пола можно было полностью вписать в примитивную животную схему. Тем не менее, для предлагающих «образовательные» услуги в соответствующей сфере это оказалось потрясающей находкой. Ведь, с одной стороны, молодые люди – потенциальные адепты учения не располагают ни фактическими знаниями, ни достаточной культурой критического мышления, чтобы реалистично его оценить, не говоря уже о способности предвидеть возможность серьёзных негативных последствий не только для партнёров, становящихся фактически жертвами, но для себя. С другой стороны – слишком сильно искушение оказаться среди избранных, тех, кому легко «дают».
Кроме того, несмотря на долгосрочную бесперспективность/вредность такого подхода, имеющего массу побочных эффектов даже в случае достижения желаемого, это «работает» в некотором ограниченном смысле в плане повышения шансов достижения непосредственной цели, хотя и не по причине справедливости теории, а в силу довольно банальных факторов. В самом деле, пока более скромные молодые люди навязчиво прокручивают в своих головах, как их «посылали» и, печально почёсывая немытую голову, мечтают о тех девушках, которые оценят их такими, какие они есть, с их богатым внутренним миром, «соблазнители» выходят на охоту и действуют. Они не заморачиваются над каждой неудачей, а просто переходят к следующей кандидатуре, попутно корректируя тактику. А когда человек много практикует что-либо, он совершенствуется в этом. Растут коммуникативные навыки, умение строить разговор. Кроме того, даже при низкой вероятности, но большом числе попыток, вероятность успеха становится вполне ощутимой. Наконец, есть женщины, которые в силу их психологических особенностей оказываются особенно уязвимыми. Как описано автором в статье «Пни меня! Я жертва по жизни» http://freak.sytes.net/ya_zhertva.html , некоторые люди являются просто ходячими приглашениями к виктимизации, и их нетрудно распознать намётанным взглядом даже без разговора с ними, по невербальным сигналам.
По мере того как историй пострадавших становилось всё больше, в женском сообществе началась разработка ответных стратегий. При этом важную роль сыграло, по-видимому, следующее обстоятельство. В наше время повального увлечения психологией для многих основным источником знаний являются рекламные, по сути, статьи в интернете, либо книжки аналогичного уровня на тему «как покорить мужчину» или что-нибудь в этом роде. При этом, естественно, как авторы, так и тем более издатели кровно (материально) заинтересованы в том, чтобы читателей было как можно больше. Соответственно, материалы рассказывают не о том, как определённая категория мужчин поступает с некоторыми женщинами, а претендуют на универсальность. Словно мужчины и женщины – две партии стереотипных пупсов, сошедших с конвейера кукольной фабрики: ни у тех, ни у других не предполагается особой индивидуальности.
В таком духе неоправданного обобщения делался вывод, что по самой своей биологической природе мужчины похотливы и не расположены хранить верность. Ну а коль скоро они в этом, по сути, одинаковы, то естественно, лучше те из них, которые в обмен на удовлетворение своей низменной страсти сумеют обеспечить максимум материальных благ. Учить женщин оптимизации взаимодействия с мужчинами, основываясь на таких принципах, начали курсы «стерв» – нечто вроде «нашего ответа на пикап». Некоторые оказались при этом очень способными ученицами, открывая для себя простые и в то же время изумительно действенные приёмы, например, наподобие следующего:
Берётся робкий юноша, а ещё лучше даже немного постарше, так чтобы уже совсем запущенный случай был, из тех, о ком говорят «у него никогда не будет девушки». Естественно, она очень нравится ему с первого взгляда (да-да, что бы там ни говорили, существа мужского пола на начальном этапе, когда о человеке почти ничего не известно, уделяют первостепенное внимание внешности!), однако он сам по себе не надеялся бы на ответное внимание с её стороны. Ведь он опасается унизительной отповеди, которая опустит ниже плинтуса его и без того не блестящую самооценку. К тому же, ему мешает стереотип (впрочем, весьма обоснованный) о дурных душевных качествах столь привлекательных женщин.
Тем не менее, вопреки его ожиданиям, общение между ними развивается достаточно гладко, и она очень мила с ним. Поэтому не удивительно, что он вскоре без памяти влюбляется в неё. Однако, больше всего боясь услышать ответ «нет, это абсолютно исключено», он обычно даже не пытается поговорить с ней о самом главном, а именно о перспективах развития отношений между ними. Она же, словно чувствуя его мысли, говорит ему: «ты хороший парень, но я слабая женщина и нуждаюсь в заботе».
И бедный поклонник понимает намёк. Да он готов сделать всё, на что он способен, и даже немножко больше, лишь бы такая женщина была с ним! А она, принимая щедрые знаки внимания, тем временем без оглядки на его терзания подбирает себе «действительно достойного её» мужчину. Незадачливый же ухажёр ещё какое-то время упорно игнорирует даже явные указания на то, что «здесь явно что-то не так», словно старательно откладывая неизбежно болезненное столкновение с суровой реальностью...
Разумеется, далеко не всегда всё так печально, как в только что описанном примере, однако в свете сказанного уже не приходится удивляться, почему после достаточного числа подобных случаев стала расти и шириться категория обиженных и озлобленных мужчин, которых обычно характеризуют как «женоненавистников». Многие из них пополняют ряды восторженных читателей одного автора, озаглавившего свой опус «Женщина. Учебник для мужчин» или что-то в этом роде. В нём он пытается подвести «научный», апеллирующий к первобытно – животным аргументам базис под проповедуемые им домостроевские взгляды: «женщина «не равна» мужчине», «феминизм – зло» и так далее. Примечательно, как он считает паразитическое поведение, подобное описанному в приведённом выше примере, свойственным женщинам вообще.
К сожалению, тем самым этот автор оказывает очень дурную услугу своим читателям. Дело в том, что значительная их часть принадлежит к тем, кого он презрительно окрестил «низкоранговыми самцами». В самом деле, будь они «высокоранговыми», у них не было бы таких проблем, и им не пришлось бы читать подобного рода литературу. И если в случае «доминантного самца», как бы тот ни относился к женщинам, найдутся те, кого он заинтересует своими чисто материальными и административными ресурсами, в данной ситуации дело обстоит сложнее. Мужчине с низким социально-экономическим статусом важно найти человека, который примет его таким, как есть; построить отношения, основанные в первую очередь на любви и взаимном доверии. И априорное отношение к женщине как подлому по своей натуре существу, склонному к обману и манипуляциям чужой психикой, увы, никоим образом в этом не помогает.
Таким образом, здесь мы видим ещё один пример того, как превратное истолкование «животного» начала в человеческой природе может осложнять человеку жизнь. Как же тогда разумнее воспринимать подобные сведения, то и дело обрушивающиеся на нас в ежедневном потоке информации? Естественно, каждый решает этот вопрос для себя, исходя из имеющихся знаний и мировоззренческой позиции. И всё же можно попробовать высказать некоторые общие соображения:
Некоторые вещи к настоящему времени уже достаточно надёжно установлены, а потому, наверное, нет смысла их отрицать, как бы нам этого ни хотелось в силу тех или иных убеждений. Тем более, отрицание представляет собой отнюдь не лучший механизм защиты психики, действие которого может давать серьёзные сбои, когда реальность, которую мы упорно отрицали, даёт о себе знать в неподходящие моменты.
К таким достоверно установленным фактам можно отнести, например, «эффект Золушки», в соответствии с которым отчимы и мачехи имеют тенденцию обращаться с пасынками и падчерицами гораздо хуже, нежели биологические родители со своими детьми. Наиболее трагическим проявлением этого являются случаи убийств. Так, по данным, которые приводят Мартин Дэйли и Марго Уилсон, в 1974 – 1990 годах в Канаде пасынки и падчерицы в возрасте до 5 лет в 120 раз чаще погибали от рук отчима, чем родного отца (в среднем 321,6 случаев на миллион детей в год против 2,6).
Другая важная группа установленных эффектов характеризует с эволюционной точки зрения процесс «парообразования» у людей. Так, мужчины предпочитают молоденьких женщин, да к тому же ещё и стройных (у которых отношение объёма талии к объёму бёдер составляет 0,7). Оба пола предпочитают выбирать брачных партнёров с более симметричными, «усреднёнными» лицами (это свидетельствует о качестве генетического материала). А женщины расположены проявлять благосклонность к мужчинам с широкими плечами и квадратными подбородками, но главное – с высоким и стабильным уровнем дохода.
Тем не менее, эффекты, о которых идёт речь, носят характер предрасположенности, тенденции, а не приговора. Многие из них заключаются в большей распространённости одного признака перед другим всего в несколько десятков процентов. И даже там, где соотношение носит драматический характер, оно не носит характер предопределённости. Например, плохое отношение отчима к «чужим» детям вовсе не является неизбежностью. Поэтому в наше время, когда так модно говорить о личной ответственности, ссылки на «животное» начало, якобы неотвратимой силой довлеющее над человеком, как оправдание жестокого и бессердечного поведения в отношении ни в чём не повинных людей, совершенно несостоятельны. Здесь уместно вспомнить слова героини старого фильма «Африканская королева», которую играет Кэтрин Хепбёрн: «Мы в этом мире для того, чтобы возвыситься над природой». Подобным образом, можно всю жизнь охотиться за богатыми и знаменитыми людьми, гоняться за особо привлекательной обёрткой, а можно найти человека, который станет для тебя самым близким и незаменимым, самым любимым, а потому самым лучшим.
Кроме того, в сфере личных контактов между людьми важным модифицирующим фактором является социально – экономическая ситуация. Так, у женщин Скандинавии объективно значительно лучшие возможности строить человечные отношения, основываясь на подлинных чувствах, нежели у женщин в странах, расположенных на территории бывшего СССР, где многие фактически торгуют собой, в явной или завуалированной форме.
Важно отметить также, что далеко не все феномены, наблюдаемые нами, поддаются разумному «этологическому» объяснению. Например, кто-то вместо того, чтобы передавать свои гены потомкам, может любить другого мужчину. И мы не можем смотреть на его поведение как на жертвование своими интересами с тем, чтобы помочь своим родственникам воспитывать их детей, так как у него, вероятно, вовсе нет такого желания. Особенно учитывая, как его родня может отнестись к представителям ЛГБТ – сообщества!
Или можно вспомнить, как индийский биолог Дж. Холдейн однажды сказал: «я готов отдать свою жизнь за двух (родных) братьев или восьмерых кузенов». Такое поведение представляется вполне логичным в свете так называемого правила Гамильтона, т.к. давало бы возможность передать больше своих генов (1/2 общих генов с братьями и 1/8 с кузенами). Однако конкретный индивид может заявить: «Да в гробу я их видал, родственничков своих, я пальцем о палец ради них не ударю, не то, что жизнью своей рисковать!»
Особенно опасной является тенденция заменять в рассматриваемой сфере описательность нормативностью. Когда люди, имеющие некие благоприятные с «животной» точки зрения признаки рассматриваются как более приспособленные, а потому более высокого качества. Это якобы обосновывает крайне опасную в своей бесчеловечности идею о природной неравноценности людей. Отсюда могут быть сделаны выводы о том, что некоторые имеют большее право жить и размножаться, нежели другие.
Особенно опасно, когда в этом направлении формируются взгляды подрастающего поколения. Здесь показательно учение получившего в последние годы в России значительное распространение тренингового культа системно-векторной психологии (критический анализ см. «Психосекты. Ловцы раненых душ» http://freak.sytes.net/psycults.pdf ). Хотя эта организация является, по сути дела, всего лишь сектой, она представляет значительную идеологическую опасность, т.к. располагая значительными средствами, может влиять своей оголтелой рекламой в интернете на умы большого числа людей, и в первую очередь молодёжи. Согласно учению культа, каждый человек рождается с определённым «вектором», определяющим его темперамент. При этом в активно насаждаемой сектой мифологии векторы оказываются неразрывно связанными с той или иной ролью индивида в «первобытной стае». Адептов культа наставляют учить своих детей с ранних лет «знать своё место в стае», т.е. в некоторой якобы естественно обусловленной природной иерархии. Можно себе представить, как ребёнку, который ещё с горшка – то встать не успел, будут говорить: «сынок, у нас для тебя такая новость... Видишь ли, каждый человек рождается с определённым вектором, так вот, твой вектор указывает, что твоё место в жизни «около параши»»...
После подобного воспитания уже не приходится удивляться, когда школьник говорит своему однокласснику, который физически слабее его: «ты генетический мусор». Этот подрастающий «доминантный самец», вероятно, никогда не узнает о механизмах передачи наследственной информации, зато может позволить себе назвать сверстника, который ни в чём перед ним не виноват, ошибкой природы.
В целом, нагнетание идеологии «звериной» конкуренции между людьми представляет собой серьёзную угрозу психологическому здоровью нации, общества в целом. Изменяется то, как люди воспринимают своё «я». Так, с точки зрения социально – ориентированных ценностей один человек может сказать о себе: «я бизнесмен», другой – «я рабочий», третий – «я учитель», и так далее. В рамках же «идеологии джунглей» многим придётся сказать о себе: «я омега – самец».
Тем, кто попытается бороться за высокий ранг в «стае», предстоит множество конфликтов вплоть до кровопролитных разборок. Остальным же придётся смириться со своим унизительным положением. Естественной реакцией для них в такой ситуации может стать развитие депрессии. С эволюционной точки зрения на её возникновение можно смотреть следующим образом. Индивид не видит для себя перспективы победить в борьбе за доминирование, и, пытаясь избежать бессмысленной опасности для своего организма в результате конфликта с более «сильными» особями, «уходит» от противостояния в свою депрессию, как бы говоря соперникам: «я ни на что не претендую». Однако в настоящее время появляется всё больше свидетельств, что за такое «спасение бегством» человек может дорого платить не только душевным благополучием, но и физическим здоровьем.
Особо циничные идеологи «закона джунглей» могут смотреть на это так: Мол, происходит внутривидовая борьба, более сильные побеждают, оставляя после себя потомство. Однако подобная логика имеет серьёзные изъяны отнюдь не только с точки зрения морали (которая в таких случаях обычно отбрасывается как якобы неуместные сантименты). Во-первых, многие ли люди захотят, чтобы их правнуки жили с потомками «самых лучших» пикаперов и психопатов – две категории населения, на долю которых предсказуемо приходится диспропорциональное число «спариваний»? Во-вторых, благодаря уникальному для homo sapiens sapiens¬ научно-техническому прогрессу, адаптации, биологически заложенные в человеке на протяжении многих тысяч лет в прошлые эпохи, могут оказаться драматически неадекватными современной действительности.
Такое несоответствие несёт в себе всё более серьёзную опасность по мере развития систем оружия массового поражения. Так, если раньше поединок за доминирование двух дикарей в первобытной саванне, вооружённых дубинами, мог привести к гибели одного из них, максимум обоих, то теперь дикари, вооружённые ядрёными кнопками, могут в принципе легко стереть с лица Земли всё человечество.
И даже в отсутствие глобальной катастрофы не стоит рассчитывать на то, что проигравшие будут безропотно терпеть. Ведь даже если посмотреть на ситуацию с биологической точки зрения, можно отметить феномен, который упомянутые ранее Дэйли и Уилсон назвали «синдром молодого самца». Они обратили внимание, что значительная часть убийств и других особо опасных преступлений совершается одинокими мужчинами в возрасте до 25 лет, принадлежащими к низшим социально – экономическим слоям общества; их жертвами при этом обычно становятся другие мужчины. Важно также, что число таких правонарушений растёт с масштабами социального неравенства, представляющего собой специфически человеческое выражение иерархической структуры популяции.
Особенно драматические последствия также нередко наступают, когда подростки, пытаясь установить доминирование над своими сверстниками или ребятами помладше, и вообще теми, кто не может себя защитить, издеваются над ними, порой толкая их тем самым на трагические ответные шаги. К сожалению, при этом даже после печальной развязки, в массовом сознании обычно преобладает примитивная интерпретация причин происшедшего. В этом отношении снова показательна ситуация с сектой системно-векторной психологии. Её идеологи относят «школьных стрелков» к сомнительной диагностической категории «моральных дегенератов», коими подростки якобы становятся в результате добровольной социальной изоляции. Но почему же тогда эти молодые люди, социальные по своей природе существа, так замкнулись в себе? Кто-то может сказать: они были психически больны! Однако если не брать примеры чудовищных органических дефектов, человек становится душевнобольным не сам по себе. Генетические/биологические особенности лишь предрасполагают индивида сломаться под воздействием стресса и неблагоприятной социальной ситуации. Более конкретные аргументы в этом направлении можно встретить в высказываниях юношей, страдающих от серьёзной депрессии. Многие из них говорят: «Меня столько унижали, надо мной так издевались, что теперь у меня самое большое желание – «выпилиться» из этого отвратительного мира». Некоторые также при этом добавляют: «Но я бы с удовольствием прихватил с собой кучку тех, кто со мной так поступал».
И это не удивительно. Если даже говорить о чисто биологической стороне, типичными «релизерами» агрессии являются боль и фрустрации. Хотя при этом обычно имеют в виду физическую боль, сюда же можно отнести и те сильные негативные переживания, которые человек испытывает в связи с неблагоприятными социальными ситуациями. Тем более, как установлено в последние годы, та и другая «боль» имеют сходные механизмы в ЦНС. Так может, когда говорят о том, как много вокруг агрессии, имеет смысл сделать акцент на том, чтобы не делать людям больно, не унижать их достоинство демонстрацией своего якобы «естественного» превосходства над ними?
Если же кто-то непременно хочет почувствовать себя лидером, у него есть прекрасная возможность оправдать этот титул в достойном человека разумного смысле, а именно вести людей к лучшей, более долгой, дружной и счастливой жизни. В отсутствие же такой доброй воли у тех, кто настойчиво стремится быть впереди, животная, первобытная агрессия будет нередко давать о себе знать, приводя к кровопролитным конфликтам наподобие случающихся у шимпанзе, описание трагических последствий одного из которых приведено в начале статьи в выдержке из книги Франса де Вааля.

Зависть и сплетни обычно вызывают неодобрение. Однако, несмотря на это, после сотен тысяч лет эволюции человечества они по-прежнему с нами. Можно, конечно, не мудрствовать лукаво и присоединиться к хору тех, кто безоговорочно осуждает любые такие проявления. Но давайте попробуем задаться вопросом о возможной адаптивной ценности зависти и сплетен, заставляющей людей прибегать к ним снова и снова, несмотря на возможное негативное отношение окружающих.
Поскольку многое при этом зависит от конкретной ситуации, мы не будем стремиться к максимальной общности, а рассмотрим в качестве примера, как зависть и сплетни могут защитить нас от людей, представляющих особую опасность.
Если говорить об эволюционном значении эмоциональных проявлений в целом, они помогают нам быстро сконцентрироваться на наиболее важных аспектах окружающей ситуации. Так, страх давал возможность нашим далёким предкам не рефлексировать подолгу о возможной опасности, исходящей от саблезубого тигра, а принять срочные меры к тому, чтобы не стать его завтраком. Подобным же образом зависть привлекает наше внимание к тем, кому удаётся получать многое от жизни. Особый интерес при этом вызывают те, кто достигает этого минимальными усилиями. Например, какой-нибудь успешный фермер, организатор сельскохозяйственного производства, пахавший от зари до зари, которому его состояние досталось потом и кровью, обычно не вызывает такой зависти, как те, кому удалось разжиться солидными суммами «лёгких денег».
Далее же всё зависит от того, как объектам нашей зависти удалось этого достичь. Возможно, они используют необычайно эффективные стратегии. И тогда в наших интересах обратить пристальное внимание на эти методы, попытаться их освоить и адаптировать под свои задачи.
Однако нередко встречается и другой вариант, представляющий для нас здесь особый интерес. Привлекшие наше внимание люди могут попросту играть по другим правилам. А именно, осознанно и целенаправленно строить свои взаимоотношения с другими таким образом, чтобы получать от них значительные блага, не отдавая практически ничего взамен. Поскольку же почти никто, находясь в здравом уме, добровольно не пойдёт на такое, при этом активно применяется обман (включая замалчивание/сокрытие важной информации, значительное искажение сообщаемых сведений и т.д.), а также манипулирование психикой другого человека. Мы будем называть такое деструктивное взаимодействие использованием или эксплуатацией.
Увы, реальность нашей жизни такова, что многие люди систематически демонстрируют описанное вредоносное поведение. В первую очередь это представители тёмной триады социально деструктивных аномалий личности, составляющие всего несколько процентов населения, однако при этом наносящие вред другим, диспропорциональный своей небольшой численности. По определению, тёмную триаду составляют:
1. Психопаты. У них на «аппаратном», органическом уровне отсутствует то, что мы привыкли в обиходной речи называть совестью. Они не испытывают ни малейшего дискомфорта, когда другому человеку плохо, а потому не против пойти по головам даже за приглянувшейся им мелочью.
2. Нарциссы – люди, демонстрирующие патологический нарциссизм/нарциссическое расстройство личности. У них в принципе есть совесть. Однако она спрятана так глубоко под множеством защит, призванных оберегать и ублажать раздутое до вселенских масштабов «я», что на уровне практических поступков её вроде как и нет.
3. Макиавеллисты – им свойственно цинично-утилитарное восприятие других людей, являющихся для них не более чем инструментами решения эгоцентрических задач.
Подробнее о поведении и внутреннем мире упомянутых типов см. «Хищники и жертвы среди нас. Психология психопатов и других представителей тёмной триады» http://freak.sytes.net.
Однако, к сожалению, деструктивные проявления исходят не только от представителей перечисленных групп. Многие «нормальные» люди, не имеющие клинически выраженной личностной патологии, не только не порицают их, но и при случае сами используют для достижения своих целей. Более того, в наш «век нарциссизма» это настолько вошло в моду, что сформировался рынок соответствующих, с позволения сказать, «образовательных» услуг. За определённую мзду людей обучают коварному манипулятивному поведению именно в той сфере, где оно приносит самый большой вред – в личных отношениях. Ведь кто может сильнее ранить и обидеть, чем человек, которого считаешь близким, тот, кому доверяешь?
Молодых мужчин на курсах «пикапа» учат использовать приглянувшихся женщин в качестве принадлежностей для получения сексуального удовлетворения, не строя с ними серьёзные отношения. Девушек в школах «стерв» наставляют очаровывать юношей, не вызывающих ни малейшего романтического интереса, а затем эксплуатировать в качестве «дойных коров». Более того, находятся умники, подводящие под это всё теоретическую базу. Мол, такое поведение индивидов «естественно» и соответствует их биологическому предназначению. Словно моральное развитие человечества остановилось даже не в период палеолита, а во времена австралопитеков.
В то же время упомянутые «психические игры» не стоит считать безобидными. Последние годы мы являемся свидетелями того, как, несмотря на значительно выросший объём психотерапевтических услуг, число людей, страдающих теми или иными душевными расстройствами, в первую очередь депрессиями и неврозами/заболеваниями тревожного спектра, не снижается. Безусловно, строго доказать причинную связь конкретной психопатологии с теми или иными явлениями в социуме непросто. Тем не менее, есть моменты, позволяющие высказать достаточно правдоподобные предположения. Так, страдающие депрессией нередко связывают ухудшения своего состояния с тем, что их «бросили» или «предали», в противоположность «мирно расстались». А в ответ на вопрос о причинах терзающего их одиночества многие говорят: «я не могу теперь доверять людям».
Ситуация усугубляется также тем обстоятельством, что у нас позорно быть обманутым, но не обманывать. Личная ответственность, конечно, в ограниченных объёмах очень полезная вещь. Она даёт возможность человеку почувствовать контроль над своей жизнью и изменить её к лучшему, а не ждать «до второго пришествия» пока это сделают высшие силы или «люди добрые». Однако в массовом сознании эта идея часто фактически выливается в обвинение жертвы, которой и без того очень несладко.
Пострадавших упрекают, например, в излишней наивности и доверчивости. Тем не менее, если говорить про личные отношения, многим (особенно если у них тревожный стиль привязанности) только такая открытость позволяет почувствовать себя близкими своему партнёру. Когда нет возможности поделиться самым сокровенным и выслушать подобные признания другого человека, то недоверие, сидящее глубоко внутри, ведёт к отчуждению между людьми, которые вроде как вместе, но при этом чувствуют себя одинокими вдвоём. Это может иметь негативные последствия не только для отношений, но и для каждого индивида, неблагоприятно сказываясь на психологическом и даже физическом здоровье.
Так или иначе, нередко оказавшиеся в положении жертвы люди живут, терзаемые обидой, о которой и рассказать-то некому, чтобы стало легче. Ведь многие из их круга, с кем они попытаются поговорить об этом, скажут: «мне это не интересно». Или даже бросят презрительно: «сам(а) виноват(а)!» Зато возник целый бизнес, который на обиженных воду... пардон, деньги делает. Этих людей собирают на тренинги, где они учатся дышать на восточный манер, чтобы «отпустить» обиды и простить своего обидчика. Но прощать можно и нужно лишь человеку, который искренне раскаивается. Он, как правило, будет стремиться загладить свою вину конкретными действиями, а потому неразумно препятствовать ему в этом благом начинании своим негативным, враждебным настроем. В противном же случае, сколько и как глубоко ни вздыхай, печальный факт «меня развели и использовали, причём безнаказанно» никуда не денется. Более того, всепрощенчество в такой ситуации будет представлять собой недвусмысленный сигнал как прошлому обидчику (который, кстати, может пожелать вернуться и поживиться ещё), так и потенциальным новым: «Я беззащитная овечка, с которой желающие могут стричь всё самое ценное». Поэтому, как объяснялось автором в статье «Простить и отпустить? Нет, отомстить!» http://freak.sytes.net/otomstit.html, разумнее «закрыть» для себя эту ситуацию, наказав обидчика, да так, чтобы мало не показалось и больше не захотелось.
Однако оптимальное решение заключается в том, чтобы и вовсе до этого не доводить. Так будет лучше как для индивидов, становящихся жертвами, так и для общества в целом.
В этом отношении представляются показательными результаты, получаемые с помощью простой модели, известной под названием «дилемма узника» (см. также статью автора «Гроздья гнева, или чего не учитывают манипуляторы» http://freak.sytes.net/wrath.html, где дилемма формулируется в терминах сроков тюремного заключения). Правила игры, в которой участвуют два человека, таковы: каждый участник выбирает ровно один из двух вариантов, «настучать» или «сотрудничать». Если оба выберут первый вариант (естественно, ни один из них не знает заранее, как будет действовать другой), то оба получат всего по 1 рублю (P=1) в наказание за взаимное доносительство. Если один игрок выбирает настучать, а другой сотрудничать, то первый получает «искушение настучать» в размере 5 рублей (T=5), а другой – «зарплату лоха», т.е. ничего (S=0). Наконец, если каждый из них выбирает сотрудничать, оба получают награду по 3 доллара (R=3). В принципе, конкретные суммы (или сроки заключения) могут быть другими, но обязательно должны выполняться соотношения, определяющие игру: T>R>P>S и R>(S+T)/2.
Очевидно, если участники играют всего один кон, каждому представляется более рациональным выбором настучать. Однако в условиях турнира, где несколько участников по кругу играют в итерированную (скажем, несколько сот раз) дилемму узника друг против друга, оптимальной стратегией оказывается «как ты мне, так и я тебе». Это подразумевает жест доброй воли (сотрудничество) на первом кону, а затем в каждом из последующих сеансов с тем же противником точное воспроизведение его предыдущего хода. Подобная выигрышная стратегия может быть ещё немного усовершенствована, например, чтобы время от времени делать жесты доброй воли, дабы не втягиваться в водоворот взаимной мести. Однако и без этого идея достаточно ясна.
Тем не менее, в более реалистичной ситуации, когда участники подобного турнира могут по своему произволу в удобное для них время менять противников, может наблюдаться несколько иная картина. Здесь преимущество получают «халявщики», систематически выбирающие «настучать», но продолжающие игру с данным оппонентом только до тех пор, пока тот сотрудничает, после чего переходящие к другому «наивному» (т.е. не осведомлённому о специфике стратегии халявшика) противнику. К тому же, время от времени они могут «сорвать джек-пот», встретив альтруиста, упорно «подставляющего другую щёку». Таким образом, в результате игры по более сложным правилам с учётом произвольной мобильности субъектов, халявщики начинают доминировать в популяции, получая максимальные выплаты.
Чтобы обезопасить игровое «общество» от подобных вредоносных элементов, можно предложить два основных механизма защиты:
1. Подозрительность. Алгоритмы, управляющие благонамеренными участниками, модифицируются таким образом, чтобы тщательно «проверять» каждого нового партнёра. К сожалению, эта стратегия имеет серьёзную оборотную сторону, заключающуюся в снижении общего благосостояния общества, т.е. совокупных выплат.
2. «Сплетни». В этом случае имеет место обмен информацией о поведении партнёров. Например, игроки, ставшие «жертвами» халявщиков, могут предупредить других.
Подобным образом дела обстоят не только в модельных игровых системах, но и в реальной жизни. Примером тому может служить история умеренно психопатических (30-35 баллов по контрольному списку Р. Хэра http://freak.sytes.net/checklist.pdf ) субъектов мужского пола, наблюдавшихся автором этих строк в течение последних нескольких лет. На момент начала наблюдений им было 25-30 лет, на момент написания этих строк – 32-37. Важно подчеркнуть, что на протяжении этого периода все они выглядели вполне адаптированными и не совершали тяжких преступлений. Более – менее значимые проблемы с законом за указанное время имелись лишь у одного из них и были связаны с незаконным оборотом наркотиков, а также неуплатой алиментов.
Подвизались они в основном в сфере торговли и обслуживания сложного электронного оборудования – телефонов и иных средств коммуникации, а также компьютерной техники. При этом отсутствие специальной квалификации и систематических знаний, касающихся оборудования, с которым им приходилось работать, не являлось для них серьёзной помехой. Как говорится, торговец автомобилями с пробегом может не знать устройства двигателя внутреннего сгорания, если он хорошо умеет ездить по ушам клиента.
На протяжении рассматриваемого периода у каждого из них сложился определённый modus operandi, в основе своей сводившийся к тому, чтобы окопаться в каком-нибудь подмосковном городе и использовать открывшиеся там возможности до тех пор, пока не складывалась ситуация типа (если процитировать друга одного из субъектов) «пол-Подольска хочет его убить». Тогда он перекочёвывал, скажем, в Егорьевск, где всё начинал по новой.
С точки зрения предмета настоящей статьи центральным моментом здесь является тот факт, что каждый из этих субъектов мог находиться в городе, где останавливался, лишь до тех пор, пока достаточное число жителей не начинали его узнавать и понимать, с кем имеют дело. К сожалению, к тому моменту многие уже успевали расстаться с вполне ощутимыми для них средствами и испытать негативные эмоции, свойственные человеку, почувствовавшему себя бессовестно обманутым. Особенно неприятно было «друзьям», которые не только безвозвратно «одолжили» значительные денежные средства, но и были вынуждены смириться с пропажей семейных ценностей, «подкрысенных» у них из квартир.
Но больше всех, пожалуй, досталось женщинам, не перестающим ждать и надеяться, когда любимый и единственный, которого (по его словам, разумеется!) «оклеветали и подставили нехорошие люди», из-за чего он «вынужден теперь скрываться», вернётся к ней и к своему ребёнку. И невдомёк им, что в других городках Подмосковья вот также с тоской сидят у окна другие женщины, ждущие того же самого «любимого и единственного». Который сам-то о них уже и думать забыл...
Можно ли было уберечь этих людей, помочь им как-то обезопасить себя? Оглядываясь назад, многие жертвы говорят с горечью: «Ах, если бы я сразу мог(ла) понять, с кем имею дело, разглядеть, что скрывается за этим столь привлекательным фасадом!» Тем не менее, сколь бы неприглядные поступки человек ни совершал по отношению к другим, никто (по крайней мере, оставаясь в рамках закона) не может выжечь у него на лбу слово «мразь» или какую-нибудь другую экспрессивную характеристику. К счастью, ушли безвозвратно в прошлое (по крайней мере, хотелось бы на это надеяться!) те времена, когда люди пытались бороться со злом посредством ещё большего зла. В нашу же цивилизованную эпоху люди имеют возможность поделиться со своими близкими, а также, благодаря современным техническим средствам коммуникации, с теми, кто находится далеко, однако также нуждается в этих сведениях, информацией о том или ином человеке. Особенно если этот человек может представлять собой опасность для окружающих.
Безусловно, это не остановит полностью психопатов. Нам трудно понять в деталях, что чувствуют эти люди (по крайней мере, тем из нас, кто не принадлежит к их числу!), однако согласно уже имеющимся у нас знаниям, они живут в совершенно особом внутреннем мире. Например, то, что нормальные люди находят просто утомительной рутиной, может оказываться настоящей пыткой для их импульсивной натуры. Это обстоятельство, в сочетании с такими базовыми эмоциональными дефектами как бессердечность, неспособность к состраданию и т.д., делает проблематичной эффективную социализацию психопатов к систематическому и конструктивному общественно – полезному труду. Кроме того, они неспособны толком извлекать уроки из наказания, собственного негативного опыта.
В то же время, публичность может стать эффективным заслоном для тех, кто встал на путь обмана и социального паразитизма по неразумию своему, последовав дурной моде. Хочешь поиграть в такие игры? Пожалуйста! У нас ведь свободная страна, не правда ли? Только народ имеет право знать своих «героев», тех, кто желает играть по особо льготным моральным правилам. И развлекайтесь тогда, пожалуйста, между собой, с себе подобными!
Не откроет ли такая практика распространения негативных сведений о людях дорогу злоупотреблениям? Например, если кто-то закажет кампанию клеветы против своего оппонента в СМИ/интернете? Что ж, с одной стороны, это будет ещё отнюдь не худшим из того, что делается за деньги – ведь другие могут и убийство заказать! С другой стороны, такие мероприятия обычно выглядят искусственными, исходящими из одного источника, а потому вдумчивому мотивированному читателю в принципе не составит труда разглядеть подделку.
В то же время, у реально деструктивных типов жертв обычно не одна и не две, а потому распространение сведений
- Будет способствовать скорейшему раскрытию их конкретных приёмов, так что у людей будет больше шансов себя обезопасить;
- Жертвы будут чувствовать себя не единственными, оказавшимися в этой неприятной ситуации, скорее смогут найти поддержку и более комфортно говорить о происшедшем с ними.
Суммируя материал статьи, можно отметить следующее. Какими бы отвратительными не представлялись зависть и сплетни, в определённых ситуациях они могут выполнять важную адаптивную функцию. Зависть обращает наше внимание на людей, которым удаётся получать от жизни многое. Возможно, они используют для этого необычайно действенные, очень эффективные приёмы, и тогда в наших интересах такие методы перенять, освоить и адаптировать под свои собственные задачи. Но возможно также, эти люди ради достижения своих личных целей попросту обманывают, «разводят», используют других. Тогда мы можем постараться уберечь не только своих близких, но и других невинных людей, чтобы они не стали жертвами деструктивного поведения. И в этом может помочь способ передачи информации от человека к человеку, именуемый в народе сплетней. Берегите себя.

К сожалению, в наше время деструктивное поведение всё больше входит в моду. Люди целенаправленно учатся обманывать и использовать друг друга, что в итоге весьма негативно сказывается на их взаимоотношениях. Однако наибольшего расцвета вредоносный контроль над чужим сознанием традиционно достигался в сектах. Давно уже замечено, что наибольшей опасности при этом подвергаются самые уязвимые, люди с теми или иными душевными проблемами, например, перенесшие психическую травму. Так, некоторые люди, внезапно потерявшие близких и любимых, самых дорогих сердцу людей, полностью посвящают себя служению как Свидетели Иеговы. Они смиренно переходят со своими журнальчиками от двери к двери, то и дело посылаемые многоэтажным матом, и пытаются рассказать гневно настроенным людям «о том, что будет дальше» и предложить им изучение Библии как путь к спасению. Они также покорно кладут последнюю копеечку в ящик для сбора пожертвований, неназойливо присутствующий на каждом собрании конгрегации (а как же без него?!). И всё в иллюзорной надежде не только самим попасть в заветные сто сорок четыре тысячи праведников, которые, согласно учению секты, обретут рай на Новой Земле, но и снова, теперь уже навсегда, соединиться со своими безвременно ушедшими близкими, которые тоже каким-то чудесным образом должны вписаться в это количество. А тем временем их «старшие духовные братья» с удовлетворением наблюдают, как тоненькие денежные ручейки из карманов страдальцев объединяются, стекаясь полноводной рекой на банковские счета корпорации Сторожевая Башня. На эти средства можно попробовать организовать себе – единственно возможный в объективной реальности – рай на грешной земле.
Однако через полтора столетия после работ Дарвина, среди разговоров про Долли и стволовые клетки, пастыри эпохи постмодернизма вынуждены изобретать новые методы стрижки своих овечек на бабло. И кукловодам театров живых марионеток приходится менять декорации. Теперь они предлагают своей пастве познать себя, обрести счастье, встретить, наконец, того самого, особенного и т.д. Работает это в большинстве случаев по сходной общей схеме: сначала необходимо посетить «очень важный и очень нужный тренинг, который непременно тебе поможет, просто преобразит твою жизнь». Потом, однако, когда человек чувствует, что всё равно чего-то не хватает, выясняется, что непременно нужно посетить более продвинутый семинар, а потом ещё и ещё, а также приводить своих друзей и т.д. и т.п.
И было бы не совсем верно говорить: «на такое ведутся только ущербные люди». Яркий пример тому – тренинги эст (по прихоти основателя принято писать именно так, строчными буквами; est = Erhard Seminars Training). Они были основаны в 1971 году в США Вернером Эрхардом, бывшим торговцем автомобилями с пробегом, бросившим свою семью с детьми (справедливости ради, впоследствии, уже став знаменитым, он о прежней семье вспомнил, чтобы... растлить своих дочерей). В общей сложности за всё время существования легендарного тренинга его посетили более семисот тысяч человек. Кто-то скажет: на такие мероприятия придут только тёмные, необразованные люди. Но фактически, среди тех, кто драил туалеты в тренинговых центрах Вернера Эрхарда, лишь бы иметь возможность находиться поближе к действу, были даже дипломированные клинические психологи.
Казалось бы, что здесь такого, если люди ищут себя и кто-то им в этом помогает, пусть и не безвозмездно? Да ничего особенного, в принципе. Смотря, правда, какие результаты это приносит в итоге. Здесь важно понимать коренные отличия тренинговых психокультов от серьёзной групповой психотерапии. Последняя скорее будет проводиться человеком, хорошо знакомым с «матчастью», согласно эмпирически обоснованному протоколу. Безусловно, и при таком подходе возможны злоупотребления. Однако когда мы имеем дело с психокультом, сама по себе практика тренингов может быть во многом основана на злоупотреблениях. Например, в «Центре чувственной терапии», осуществлявшем свою деятельность в США на протяжении примерно десяти лет и пользовавшемся заметной популярностью, применялись следующие пикантные методы «исцеления»:
- Пациентов заставляли стоять обнажёнными перед группами; им велели осматривать гениталии других пациентов в присутствии групп;
- Молодого человека, который хотел вернуться в колледж учиться музыке вместо того, чтобы работать механиком в бизнесе культа, заставили носить подгузники, спать в детской кроватке и есть детское питание, т.к. его психотерапевт сказал, что он хотел жить «как младенец».
(Цит. по статье Маргарет Сингер, Мориса Темерлина и Майкла Лангони «Психотерапевтические культы»).
Быть может, такое возможно только в США и прочих державах «гнилого Запада»? Но нет, оказывается, разве могут предприимчивые люди оставить без внимания наше население с его неуёмной тягой к самопознанию? Народившиеся у нас словно грибы после дождя психокульты теперь столь многочисленны, что одно их перечисление даже с самым кратким описанием специфики деятельности оказалось бы неоправданно длинным в статье, адресованной широкому кругу читателей. Поэтому более уместным представляется подробней остановиться на самой популярной и многочисленной в наших краях психосекте, основанной на тренингах по «системно-векторной психологии». Надо полагать, эта организация не нуждается в представлении, т.к. всё труднее найти пользователя рунета, интересующегося вопросами психологии, не сталкивавшегося с её агрессивной рекламой.
Естественно, у неподготовленного читателя может возникнуть вопрос, насколько обоснованно называть такую организацию «сектой» или «культом». Не является ли использование этих терминов в данном случае не более чем негативным оценочным суждением? Чтобы разобраться в этом вопросе, рассмотрим, как проявляются в деятельности рассматриваемой организации некоторые показательные черты таких деструктивных структур.
Исследователи сект отмечают, например, такой феномен как новояз. Он означает выраженную тенденцию идеологов культа к генерации неологизмов, а также использованию общеизвестных слов и выражений в смыслах, точное значение которых понятно только посвящённым. Это способствует коммуникативному обособлению сектантов, отделению их от внешнего мира. В рассматриваемом случае это проявляется следующим образом. Люди, имевшие возможность наблюдать рьяных адептов системно-векторной психологии могли заметить, как те компульсивно пытаются типизировать всё, что движется. Помимо негативных последствий неспособности и/или нежелания разглядеть за тем или иным «вектором» реального живого человека, такой подход может вести к непониманию с окружающими. Собеседник культиста знает, что его кем-то посчитали, но теряется в догадках, что бы сие значило. А на просьбы объяснить подробно (это если кому ещё не лень интересоваться, а не послать попросту сразу «психолуха» куда подальше) реакция сектанта в итоге сводится к «доброжелательному» совету принять участие в тренинге.
Таким образом в некоторой степени реализуется то, что в традиционных религиозных культах осуществляется посредством запретов. Например, Свидетелю Иеговы разрешается знакомиться с новыми людьми только в том случае, если он им проповедует. При этом предполагается, что за Свидетелем следит, собственно, сам Иегова. От которого, естественно, ничего не утаишь, даже помыслы. В случае же светских психотренинговых культов аналогичную задачу выполняет новояз, создающий коммуникативный барьер, эффективно разделяющий для сектантов мир на «мы» и «они».
Более того, всё не ограничивается лишь отдельными словами. Воздвигаются целые специфические понятийные системы, концепции. Например, поскольку для системно-векторной психологии обычно мишенями проповедей являются люди с психологическими проблемами, у секты разработана своя, особая версия психопатологии. Хотя сами системно-векторные психологи провозглашают её восходящей своими корнями к Фрейду, в действительности у них даже основополагающие слова имеют особый смысл, и в результате получается как бы вообще параллельная вселенная. Предлагаются специфические для учения культа механизмы объяснения психопатологии. Например, клиническая депрессия и суицидальная идеация, по их версии, являются следствием нереализованного звукового вектора, а страх – проявлением неразвитого зрительного. При этом приводимые объяснения проблематично привести в соответствие с современными представлениями, согласно которым в основе психопатологии лежит сочетание следующих факторов:
неврологических (патология ЦНС, дисбаланс нейромедиаторов и т.д.);
собственно психологических (таких, как объяснительный стиль, локус контроля и т.д.)
социально – экономических (статус, трудоустройство, изоляция и т.д.).
Кроме того, важную роль в теоретических построениях системно-векторной психологии играет специфический миф о «первобытной стае», не знакомый людям за пределами организации.
Как же люди оказываются втянутыми в такой культ? С одной стороны, многие ощущают потребность разобраться в себе, своих эмоциональных проблемах, трудностях во взаимоотношениях. С другой, в качестве одной из центральных причин следует назвать также недостаточно развитые навыки критического мышления у будущих адептов. Это может быть связано с заметным снижением в последние годы реального уровня базового, фундаментального образования. Как следствие, молодые люди не располагают ни необходимым запасом фактических сведений, ни достаточным культурой мышления, чтобы реалистично оценить качество предлагаемых услуг. В результате, им приходится полагаться на отзывы других, тех, кто уже испробовал это на себе. И, естественно, они видят практически исключительно положительные и даже восторженные отклики якобы прослушавших тренинг.
В действительности же статьи и значительная часть хвалебных впечатлений о тренингах написаны продажными блоггерами, которым, как говорится, деньги не пахнут, тем более, когда суммы приличные. Однако это лишь часть истории. Часть положительных отзывов, и притом именно они распознаются как выглядящие наиболее реалистичными, на самом деле оставлена людьми, которые честно приняли участие в тренинге, причём на свои кровные средства. Получается, тренинг действительно принёс им пользу? Нет, вовсе не обязательно! Чтобы понять, как такое может случиться, вспомним героев книги Леона Фестингера, Генри Рикена и Стэнли Шехтера «Когда пророчество не сбывается». (На русском языке изложение этой истории можно прочитать в достаточно популярно написанной «Психологии влияния» Р. Чалдини). Когда за ними так и не прилетела летающая тарелка, стали ли они рвать на себе волосы оттого, что поверили (вероятно, душевнобольной) Дороти Мартин/Мариан Кич, бросили работу и раздали своё имущество?! Ничего подобного! Напротив, они почувствовали себя спасителями человечества и принялись активно проповедовать учение культа.
Таким образом, в подобных случаях мы сталкиваемся с действием фундаментального механизма человеческой психики, заключающегося в невыносимости для нас осознания ничем не компенсированных потерь в прошлом. Будучи не в состоянии вернуться назад во времени и изменить уже случившееся, мы можем пытаться по-другому интерпретировать свои тогдашние поступки или стараться сделать их более осмысленными своими дальнейшими действиями. С этим, в частности, связаны такие важные феномены, как когнитивный диссонанс и психология утопленных затрат (о ней и об использовании её как инструмента психологических манипуляций см. статью автора «Утопленная жизнь» http://freak.sytes.net/utopl_zhizn.html).
И в этом смысле психосектоводы знают, о чём они говорят, когда призывают: «Как ты можешь судить о тренинге, если не принимал в нём участия? Прослушай и реши для себя, так ли уж он плох». И добавляя при этом: «Ты не пожалеешь, вот увидишь», они не обязательно лгут. Чтобы лучше понять, почему так происходит, попробуйте представить, как человек мысленно говорит себе: «Я<, умный человек (ну а кто же себя дураком-то считает?!),> заплатил сначала семнадцать тысяч рублей за первый этап, а потом ещё тридцать тысяч за второй этап этого отстойного тренинга!» Не очень логично, верно? Значит, для устранения диссонанса нужно изменить здесь либо «умный», либо «отстойный». Но отстойный убрать проще и приятней, согласитесь?
Ситуацию усугубляет национальный колорит, проявляющийся, по меньшей мере, в двух важных аспектах:
1. У нас последнее время значительно позорнее быть обманутым, нежели обманывать самому. А тут ещё психолухи, да инструктора всяческих тренингов любят вещать про персональную ответственность, смещая тем самым акцент вины с «обманули, гады, сволочи!» на «я тот лох, который поверил».
2. Гарольд Стивенсон и Джеймс Стиглер попытались выяснить, почему японские пятиклассники учатся лучше американских и вообще выглядят более умненькими. Говоря неформальным языком, один из основных выводов исследователей можно сформулировать так: американец, совершая ошибку, узнаёт, какой он недоумок; японец – просто как не надо делать. Вообще, на Востоке такой взгляд на вещи представляет собой древнюю традицию. Ещё, кажется, Лао Цзы в своё время писал: «Великий человек, совершив ошибку, осознаёт её; осознав её, признаёт; признав её, исправляет. Он считает тех, кто указывает ему на его ошибки, своими самыми благожелательными учителями». У нас же в этом плане равняются не на Восток, а на Запад.
Есть и ещё один важный момент. Оглядываясь назад, на свой печальный опыт, жертвы деструктивных организаций нередко говорят что-нибудь вроде: «А с виду, мне казалось, такие приятные, милые, интеллигентные люди...»
Автору этих строк хорошо известна подобная ситуация в несколько ином контексте, в связи с его интересом к психопатам и другим представителям т.н. тёмной триады социально деструктивных аномалий личности. Нет, психопаты в своём подавляющем большинстве – это отнюдь не маньяки с топорами, а всего лишь люди (примерно 1% населения), в качестве основных черт личности сочетающие импульсивность со специфическим эмоциональным дефектом, делающим их безразличными к чужим страданиям (подробнее о психологии тёмной триады и психопатов в частности см. http://freak.sytes.net).
Несмотря на свои отвратительные личностные черты, психопаты (а также другие представители тёмной триады), практически всегда носящие маску вменяемости,- очень обаятельные люди, которые могут представляться собеседнику весьма милыми и приятными, когда это отвечает их эгоистическим, корыстным интересам. С предметом настоящей статьи их связывают, как минимум, два важных момента:
1. Многие лидеры сект были психопатами, или, во всяком случае, демонстрировали черты характерные для тёмной триады. Сюда можно отнести Рона Хаббарда (основатель сайентологии), Дэйвида Берга, Дэйвида Кореша и Джима Джонса. Да и если говорить именно о психокультах, судя по его поведению, Вернер Эрхард также был «хорош» в этом плане.
2. Многие лидеры культов, включая психокульты, использовали в своём безудержном стремлении к власти над своими последователями методы, обычно характерные для представителей тёмной триады.
Соответственно, как в случае с психопатами и прочими токсичными личностями, имея дело с проповедями харизматических лидеров психосект, важно уметь видеть реальное содержание их учений под привлекательной обёрткой.
Попытка такого систематического анализа, озаглавленная «Психосекты. Ловцы раненых душ» http://freak.sytes.net/psycults.pdf была выполнена автором этих строк в приложении (как это ни покажется кому-то странным) к серии историй о бессердечном психопатическом монстре в образе очаровательной девушки, озаглавленной «Красавица Леночка». На основе общедоступных материалов были проанализированы два наиболее популярных психокульта, «импортный» эст и «отечественный» - системно-векторной психологии.
По правде сказать, перед написанием упомянутых материалов у автора были серьёзные сомнения. Всё-таки, как-никак, это личное дело каждого, вступать ли ему в секту, и если да, то в какую. И тогда чего ради, спрашивается, дразнить гусей? Часа весов решительно склонилась, однако, когда вторая из названных выше сект принялась в своих рекламных статейках патологизировать ни в чём не повинных людей. Сначала накропали сразу несколько заметок о социально изолированных людях, которых у нас на японский манер называют «хикикомори», которые якобы представляют опасность для окружающих. Да человек, может, годами из квартиры не выходит! У него что, кнопка где-то там ядрёная запрятана, чтобы хоть как-то кому-то угрожать?!
Но досталось не только хикки. Оказывается, например... «вегетарианцы, попросту говоря, наносят вред своему организму, откровенно издеваясь над собой. Более того, часто они вредят не только себе, но и окружающим»... «Вегетарианство <у человека>... определенно говорит о некоторых проблемах и травмочках, которые в меньшей или большей степени отравляют ему жизнь». И причиной тому, оказывается, бессознательный (sic!) страх быть съеденным!
Quousque tandem? Как долго ещё базирующаяся в Пиндостане обнаглевшая секта, разбогатевшая на наивности и необразованности россиян, на основании фантазий своего главаря будет отравлять сознание нашим людям, в первую очередь молодёжи, и указывать, как им строить социальную жизнь и чем питаться?! Может, пришла пора положить этому предел?

Дорогой читатель! Это продолжение моей истории об удивительном человеке – жестоком, бессердечном монстре в обличье очаровательной девушки по имени Леночка. Предыдущие части были озаглавлены «Красавица Леночка и другие психопаты», «Красавица Леночка: Психопаты не унимаются», «Красавица Леночка: Обаяние Зла» и «Красавица Леночка: Психолухи. Индустрия обмана (интерлюдия)». Центральная тема всей серии – рассказ о закономерностях поведения и внутреннем мире людей, подобных героине. Перед читателем детально раскрывается анатомия манипуляций и других используемых ими приёмов давления на психику других ради достижения своих эгоистических целей.

+7903...937. +7903...937. Джонни в очередной раз довелось оценить, насколько сильными бывают человеческие привычки. Он механически нажал на кнопку не с зелёной трубкой, а с красной. Джонни всегда так поступал, когда звонила Леночка: сбрасывал и перезванивал сам, чтобы она не тратила денежку. Пока набирался ставший уже таким родным номер, приятное предвкушение разлилось по всему организму Джонни: сейчас он услышит *её* голос. Джонни неожиданно осознал, как сильно он по ней соскучился. Но когда Леночка ответила на его звонок, не было её привычных слов вкрадчивым тоном: «привет, мой милый друг». Вместо этого она сказала с непривычной серьёзностью в голосе: «Помнишь, ты говорил, я смогу к тебе обратиться, когда у меня будут неприятности. Сейчас возникла такая ситуация. Мне нужна твоя помощь...» В какие-то моменты её голос даже подрагивал, словно она вот-вот заплачет. И Джонни не мог не восхищаться её актёрским мастерством.
Приятное предвкушение возобновления общения с Леночкой быстро смыло бурей негативных мыслей в больной голове Джонни: «Ах, вот оно что! Ну, разумеется, а чего ещё можно было от неё ожидать! А я-то размечтался, лох несчастный, навоображал себе неизвестно что на ровном месте! Конечно, сейчас будет денег просить, сука!..»
Однако Леночка оказалась хитрее. Она принялась рассказывать, как у неё сломался компьютер, который ей особенно нужен сейчас, когда она осталась без работы. А ей необходимо срочно искать новую, чтобы не умереть с голода. Ах, да, конечно же,- цинично думал Джонни. Не предлагать свои интимные услуги мужикам, не окучивать добрых и доверчивых людей, которых, подобно ему, можно безнаказанно использовать, не страдать всякой хренью в инете, а именно сосредоточенно подбирать себе новое место работы. Вслух же Джонни спросил: что случилось?
Леночка ответила: стало пропадать изображение на экране. Словно желая продемонстрировать, что она использовала все реальные возможности, прежде чем обратиться к Джонни за помощью, она поведала, что у неё уже был компьютерный «мальчик по вызову». Как назло, когда пришёл мальчик, компьютер включился нормально. Мальчик заявил: чтобы не пропадало изображение, нужно «почистить реестр». Как рассказала Леночка, «он поставил какую-то там программу, что-то сделал», после чего взял с неё две тысячи триста рублей и ушёл. Но вскоре после его ухода изображение на экране пропало и больше вообще не появлялось. И тогда, по словам Леночки, её мама предложила ей обратиться к «Мусе».
Джонни вначале был изумлён полным отсутствием у Леночки стремления обсудить с ним поступок мальчика. Ведь малолетний придурок из компьютерного сервиса фактически обошёлся с ней так, как она сама поступает с людьми. Леночка также то и дело «чистит реестр» головного мозга своим наивным, незадачливым ухажёрам и прочим. Видимо, психопатка органически неспособна сделать разумные выводы из собственного деструктивного поведения даже тогда, когда подобное поведение у других наносит несомненный вред ей самой,- заключил Джонни. Для неё все люди делятся на мразей и лохов. На тех, кто продаёт Бруклинский мост и тех, кто его покупает. И она находит более удобным принадлежать к первой группе, нежели ко второй.
Но, как бы там ни было, у Джонни сейчас не было времени на философские размышления. Необходимо было принимать организационное решение относительно Леночкиного компа. Первым делом важно было решить, где проблема: в системном блоке или в мониторе.
Джонни поинтересовался: ты можешь отцепить сигнальный кабель монитора от компа? И принялся объяснять ей, как выглядит (обычно синенький) 15-контактный VGA/D-sub коннектор, который нужно выкрутить. Но тут же представил, как Леночка будет делать это своими нежными пальчиками (насколько непривычными к работе, что у неё появляются мозоли, когда она своему любовнику х** мастурбирует) и осторожно добавил: может, лучше плоской отвёрткой, чтобы пальчики тебе не повредить, маникюр и всё такое...
- Я?! И отвёртка?!!!- Леночка сказала это с таким восхитительным выражением, что ей даже не пришлось ничего добавлять, чтобы Джонни понял, какую глупость он сморозил, и извинился. Словно пытаясь оправдать свою глупость, Джонни принялся объяснять, что необходимо выяснить, в котором из двух основных блоков проблема, т.к. если он приедет к ней с новым монитором, а дело не в нём... Леночка сказала хладнокровно: ну ничего, тогда второй раз приедешь...
Однако уже минут через двадцать позвонила Леночка (точнее, как обычно, Джонни сбросил и перезвонил) и сообщила, что смогла отсоединить VGA-кабель от системного блока. Нет, разумеется, причиной такого её подвига было отнюдь не стремление облегчить жизнь Джонни, чтобы ему не пришлось ехать ещё раз, если дело не в мониторе. Леночку, начисто лишённую совести, совершенно не волновало, когда кто-то идёт на жертвы ради неё. На героические (для неё) усилия по высвобождению кабеля из разъёма на видеоадаптере компа Леночку подтолкнули более утилитарные мотивы – просто импульсивная психопатка неожиданно осознала, каким невыносимым будет для неё ожидание, пока Джонни будет мотаться за недостающими вещами туда-сюда.
Джонни не стал интересоваться, как ей это удалось, а просто похвалил Леночку за упрощение жизни (в этой конкретной ситуации) всем заинтересованным сторонам. После чего спросил, пишет ли монитор «нет сигнала». Наконец, после отрицательного ответа у Джонни сформировался план конкретных действий, которым он и поспешил поделиться с Леночкой.
Они договорились встретиться на следующий день (было воскресенье) вечером после Леночкиного собеседования. Джонни не стал пытаться выяснять, где и каким именно местом Леночка собиралась собеседоваться, тем более правды она бы ему всё равно не сказала, а просто подтвердил свою готовность приехать к ней домой к 18 часам в понедельник.
Выбирая дома в своих железных «закромах» монитор для Леночки, Джонни в который уже раз поймал себя на очень странной мысли. После всего зла, что она причинила ему за период их знакомства, Джонни всё равно порой безумно (и «безумно», учитывая неуместность такого стремления, здесь ключевое слово) хотелось сделать что-то приятное для неё. Например, применительно к данной конкретной ситуации, отдать ей самый лучший монитор.
Впрочем, неприятная мысль тут же вернула Джонни к суровой реальности. Последние недели, когда его здоровье ухудшилось, для него с его головокружением и агорафобией было целым событием с пустыми руками 700 метров до метро дойти, не говоря уже о том, чтобы ещё что-то на себе тащить. А потому перспектива нести весьма увесистую двадцатку, которая была хоть и старенькой, но зато почти профессионального класса на S-IPS матрице, ему как-то не улыбалась.
Пока же Джонни смотрел в инете, сколько весит его монитор, да пока решал, допрёт он его на себе или нет, он успел вспомнить все обиды, которые причинила ему сучка, и желание тащить ей что-то стоящее отпало в принципе. Теперь Джонни уже собирался отдать Леночке убогий 17-дюймовый монитор с гордым названием «Лось». Его логика была такова: «Гнусмас» и «Лыжа» - известные южнокорейские торговые марки. На имевшиеся у него мониторы этих производителей мог быть спрос со стороны клиентов, он мог укомплектовывать ими свои компьютеры. А кому из покупателей был нужен быдлокитайский «Лось»? К тому же, имевшиеся у него Гнусмасы и Лыжи были чёрного цвета, как обычно хотели клиенты, а Лось – серебристого. И это была дополнительная причина сбагрить его Леночке.
Разумеется, она могла бы взбрыкнуть и сказать: что это за хрень ты мне привёз? Однако тогда Джонни мог бы ответить: «тебе не нужен новый, исправный монитор? Ладно, тогда сиди как дура без монитора!» После чего забрать своего Лося и уехать. И тогда Леночке действительно пришлось бы как дуре сидеть без монитора. Или клянчить новый у своих спонсоров – тоже не очень удачная идея. А потому ей предстояло стать гордой обладательницей серебристого «Лося», списанного из офиса.
Понедельник стал для Джонни днём сюрпризов, удивительных загадок и открытий. Сначала по дороге к метро его поразил один удивительный момент, относящийся к его собственному скорбному здоровью. Нет, конечно же, он не стал чувствовать себя хорошо. Но в то же время не мог не отметить, насколько ему стало лучше по сравнению с позавчерашним днём, когда он ходил с Еленой с сайта знакомств смотреть «Обитель зла». А в этот раз он к тому же шёл не с пустыми руками, неся монитор «Лось». Такое положительное изменение самочувствия даже вызвало у него душевный подъём, который не покидал его до тех пор, пока он не зашёл в квартиру Леночки.
А там его уже ждал главный, самый изумительный сюрприз того дня – Леночка собственной персоной. Такой ослепительно – очаровательной Джонни её ещё никогда не видел. А может, просто уже отвык от неё, соскучился. В своём очень коротком, обтягивающем платье Леночка выглядела неотразимо сексуальной. И она улыбалась ему. Зайдя в её комнату, Джонни первым образом убедился, что старый Леночкин Гнусмас действительно ничего не кажет. Потом достал из пакета привезённый им монитор, привычными движениями быстро прикрутил сигнальный кабель, включил питание – и voila – компьютер загрузился и нормально выводил изображение на «Лося». В те минуты Джонни был очень доволен собой, за исключением одного: ему сейчас скажут: спасибо, ты свободен. И он уныло поплетётся, поедет обратно домой в свою одинокую квартиру, и больше не увидит этой ослепительной красоты.
Однако у Леночки, как оказалось, были на него другие планы. Сначала она показала ему бумажку, которую оставил ей мальчик из компьютерного сервиса. В ней была обозначена в точности та сумма, которую ему прежде называла Леночка: две тысячи триста рублей. И была указана произведённая работа: установка программы для чистки реестра операционной системы Windows + собственно чистка реестра. И это при неисправном мониторе! Джонни не удержался от комментария на эту тему. Леночка хладнокровно пожала плечами и тихо произнесла: да, я лохушка. Джонни не мог не поразиться тем, *как* она это сказала. Почему-то даже сама манера, в которой она говорила об этом, а также её удивительное спокойствие в ходе разговора, который должен быть для неё неприятным, вызывала у него невольное восхищение. Да он сам в подобной ситуации просто бы весь дымился яростью и жаждой мести! И уж в чём в чём, а в этой своей невротической реакции Джонни точно не был уникален. Он помнил, с каким чувством обиды говорила Даша, когда она в своё время оказалась в подобной ситуации. И представлял себе перекошенные злобой лица других людей, рассказывавших, как их обманули. Леночке же её специфический, характерный для психопатов эмоциональный дефект позволял сохранять хладнокровие в таких случаях.
Впрочем, она всё же сочла нужным добавить, как всячески старалась задержать того компьютерного мальчика у себя дома, словно догадываясь, чем всё обернётся в итоге. Задавала ему вопросы и прочее. Но монитор, по её словам, окончательно погас только через некоторое время после его ухода. Нет, Леночка не пыталась оправдаться перед Джонни, подобно тому, как делал он сам, обсуждая с ней ситуации, в которых вёл себя глупо, наивно или ещё в каком-то смысле не самым лучшим образом. Психопаты никогда не раскаиваются в своём поведении, а потому обычно не чувствуют потребности в оправданиях, разве что в чисто манипулятивных целях. Вот и Леночка просто изложила ему факты – в данном случае ей не было смысла врать.
Она даже умудрилась использовать это последнее обстоятельство в своих интересах. Словно отвечая на немое недоумение Джонни «зачем она ему показывает этот листок, где указано, сколько денег с неё взяли за обманную услугу», Леночка сказала: «ты же обычно мне не веришь...» Мол, посмотри, какая я правдивая. «А если ты расстроен, что я зря потратила деньги, то ты, Мусечка, можешь мне это компенсировать». Леночка в этот момент словно получала садистское наслаждение, наблюдая, как от одного такого предположения лицо Джонни исказилось гримасой, выражающей целую гамму негативных эмоций.
Потом Леночка продолжила свою игру. Она очень прозрачно намекнула Джонни, фактически сообщила ему прямым текстом причину, по которой она пока не хочет его выпроваживать. А именно, опасение, что когда Джонни уйдёт, её компьютер снова перестанет нормально работать, примерно так, как это было в случае молодого человека из компьютерного сервиса. После чего Леночка сказала: я сейчас пойду покушать. Мол, я ездила на собеседование, пришла голодная, мама мне там приготовила... А чтобы ты не скучал в это время... Вроде я тебе ещё не показывала свои детские фотки, посмотришь пока, хорошо? И Леночка протянула ему альбом с фотографиями.
Джонни жадно его открыл, но некоторое время не мог сосредоточиться на просмотре. Он отчётливо чувствовал: Леночка что-то затеяла. Несомненно, Леночка прекрасно понимала, что Джонни радикально устранил неисправность её компьютера, а потому у неё не было причин для беспокойства по этому поводу –
на самом деле это было лишь предлогом. И она не случайно решила показать ему свои детские фотографии. Безусловно, она помнила рассказ Джонни о том, как Даша показывала ему фотки времён своего отрочества и юности. Он говорил тогда об этом с большим восторгом. Леночку же его рассказ просто взбесил.
Нет, разумеется, она никоим образом не ревновала Джонни к Даше в традиционном понимании этого слова. Ведь она не воспринимала его как мужчину (да и кто мог его так воспринимать?!) и соответственно не могла связывать с ним никаких планов, кроме как паразитировать на нём. Однако такое трогательное, доверительное общение Даши с Джонни достоверно указывало на душевную близость между ними. Даже несмотря на отсутствие и, более того, принципиальную невозможность отношений между ними как мужчины и женщины. Это обстоятельство (т.е. дружба с Дашей) делало Джонни не таким социально изолированным, а потому мешало Леночке более основательно на нём паразитировать. Ибо тех, кто совсем один, кто отчаянно, беспросветно одинок, кто никому не нужен, очень удобно использовать.
Сейчас же, показывая Джонни свои фотографии, Леночка, вероятно, хотела таким образом продемонстрировать ему свою близость к нему. Несомненно, у неё были на то какие-то чисто корыстные причины. Но какие? Каковы были на данный момент конкретные утилитарные цели, преследуемые ею по отношению к нему?
Джонни неожиданно резко прервал свой поток подобных размышлений. И подумал о том, как важно в такой ситуации уметь присутствовать «здесь и теперь». Ведь Леночка сейчас дала ему в руки удивительный материал для знакомства с её детством. Он ведь так мечтал узнать что-нибудь про её юные годы, но расспрашивать её об этом было глупо. Леночка бы не стала ему рассказывать (мол, ей неинтересно об этом говорить), либо могла врать со страшной силой, так как у Джонни всё равно нет никаких источников достоверной информации на эту тему. А тут она сама открыла перед ним если не окно, то форточку в своё детство, а он так бездарно просирал этот шанс!
Мотивировав себя такими мыслями, Джонни принялся пристально рассматривать каждую фотку. И хотя в тот день, к немалому своему удивлению, он чувствовал себя гораздо лучше, чем обычно, ему стало казаться, что у него окончательно поехала крыша: он не мог найти Леночку! Зато практически с каждой фотографии на него смотрела невзрачная толстая девочка, удивительно на неё похожая!
Эту загадку для него разрешила сама Леночка. Она быстро покушала и потому скоро вернулась. Благо она была очень стройной, а не такой упитанной, как та девочка на фото или как сам Джонни, а потому процесс приёма пищи не занимал у неё много времени. К счастью, Джонни удалось так сформулировать вопрос, чтобы не выглядеть совсем идиотом, который не в состоянии узнать её на фотографии. Он показал пальцем на ту явно перекормленную девочку на фото, улыбнулся и спросил: кто это?
Леночка улыбнулась ему в ответ и сказала: это у меня были щёки такие! Я тогда была такая Хома! У Леночки было такое милое, забавное выражение для обозначения самочки хомячка – существа с большими щеками. Джонни не мог понять почему, но он был тронут до глубины души. Наверное, сам того не желая на логическом, сознательном уровне, Джонни принялся вслух восхищаться Леночкой, которая при этом грациозно достала из шкафчика ещё один альбом со своими фотками.
Повернувшись к нему, она поинтересовалась: а вот скажи, чем я тебе так нравлюсь? Очевидно, она хотела нравиться не ему, а тем, кто реально достоин её интереса как мужчина, а потому имеет для неё большое значение. С помощью же Джонни она хотела при помощи таких вопросов лучше выяснить свои сильные стороны, дабы потом развить успех с более интересной для неё добычей.
Уловив подлинную суть этого вопроса, и не желая ей в этом подыгрывать, Джонни ответил Леночке (впрочем, вполне искренне, так как не знал, что ещё сказать ей в ответ): «Всем. То есть не всем, конечно, но многим. У меня просто такое общее впечатление от тебя. Мне интересно с тобой. Ты как будто постоянно загадываешь мне загадки, которые хочется разгадывать». И словно специально, чтобы обломать Леночку в её попытках перенести свой успех с ним на кого-то ещё, Джонни добавил: «Но это, как ты понимаешь, моё личное восприятие». Другому человеку может быть просто неинтересно пытаться разгадать тебя и твой удивительный внутренний мир. Леночка кивнула головой: «да, я понимаю».
А потом, словно желая довести Джонни до крайности в его восхищении ею, Леночка плюхнулась рядом с ним на диван, и они стали вместе смотреть другой альбом. Словно невзначай, она положила руку ему на плечо. Потом обняла его. Но, пожалуй, самый яркий эпизод для него наступил тогда, когда Леночка как бы невзначай уронила какой-то предмет и потянулась за ним. В момент, когда её гибкое тело скользило по его коленям, млея от непривычно приятных ощущений, Джонни невольно задавался вопросом: «Зачем? Ведь можно было гораздо удобнее достать ручку или что она там уронила (более того, он вовсе не был уверен, что она не сделала это специально), если не лезть через него».
Когда Джонни уходил домой, Леночка обняла его на прощание. И складывалось впечатление, что не только он не хотел её отпускать, но и она его. Так они и стояли больше минуты в обнимку на глазах у Леночкиной мамы.
И даже когда Джонни покинул Леночкину квартиру, чудеса того дня для него не закончились. В странном, совершенно непривычном для него радостном порыве он решил идти пешком до метро. Агорафобия, обусловленная плохим физическим состоянием, уже давно не позволяла ему таких «подвигов». Однако на этот раз он прошёл пару кварталов, несколько автобусных остановок сравнительно спокойно, лишь однажды на несколько секунд испытав некоторый дискомфорт.
Это напомнило Джонни, как пару недель назад он ездил на Чистые пруды, в район, где раньше работала Леночка. Хотя идти там было немного, только до конца Чистопрудного бульвара, по дороге Джонни стало так колбасить, он думал живым не дойдёт. Но в итоге пришёл домой к парню (или скорее мужику, чуть ли не своему ровеснику), у которого надо было забирать железки. Парень оказался очень приветливым. Сказал, что много слышал про Джонни и давно хотел познакомиться. Они очень душевно пообщались. Джонни даже на какое-то, пусть достаточно короткое, время забыл про своё отвратительное физическое состояние и неразрешимые проблемы со здоровьем.
Такие ситуации невольно заставляли его задуматься о возможности влияния не только физического, но и душевного состояния и даже социальных факторов на самочувствие. Последние, конечно, не могли радикально повлиять на ход и исход болезни, но в некоторой степени определяли качество жизни.
Когда после визита к Леночке, дойдя пешком до ближайшей к её дому станции метро, Джонни сел в маршрутку, чтобы ехать в сторону дома, его ждало новое испытание. Женщина на соседнем сиденье рассказывала своей спутнице в деталях, с множеством подробностей, как её родственник умирал от рака гортани. Естественно, Джонни приходилось всё это слушать. При других обстоятельствах, невольное прослушивание подобной истории неизбежно вызывало у него сильный приступ тревоги. На этот же раз он умудрился по большей части сохранять спокойствие и отнестись по-философски к чужой жизненной драме, о которой только что узнал.
Потом Джонни также вспомнил, что поздним вечером в тот день к нему должен был приехать Сергей,- судя по всему, психопат, самый неприятный из его постоянных клиентов. Через несколько часов после предыдущего визита Сергея умерла мама Джонни. Разумеется, между этими событиями не было никакой причинной связи, однако они не могли не ассоциироваться невольно в больном невротическом мозгу Джонни. Но даже при всех этих негативных факторах Джонни не расстроился, вспомнив про Сергея. Он просто сейчас не хотел думать про этого муд*ка.
Все мысли его занимала Леночка. Джонни невольно вспомнилась фотография, на которой была изображена её мама в обнимку с Алексеем, Леночкиным «первым молодым человеком». Возможно, тогда у бедной женщины ещё были иллюзии выдать дочь замуж как человека, нянчить внуков. Теперь же, вероятно, её единственный «шанс» на внуков – это если порождённая ею сучка вовремя аборт не сделает. Например, захочет поманипулировать хахалем, от которого по неосторожности залетела, по принципу «кто последний, тот и папа». Мол, давай денег на ребёнка. А у солидных мужчин должно быть достаточно опыта и сноровки (если уж не хватило того и другого, а также ума не кончать куда не надо), чтобы отмазаться от признания своим побочного продукта коммерческого соития с обнаглевшей шалавой. Новоиспечённая же «мать» может не сообразить, как убить своего ребёнка так, чтобы всё было шито-крыто, а потому может предпочесть скинуть его на выращивание и воспитание бабке, т.е. своей матери. Возможно, она даже найдёт для этого более-менее благовидный предлог.
Ей это будет несложно сделать, учитывая, что бедная Валентина Николаевна уже более двадцати пяти лет живёт, как говорят пиндосы, в раю для дураков относительно собственной дочери. Джонни было очень жаль, что у него не было возможности побольше узнать про эту удивительную женщину, которая сначала произвела на свет, а затем столько времени терпела присутствие в одной квартире с ней этого монстра. И ещё умудрялась в своих смс называть её «зайчиком»!
Джонни также вспоминались Леночкины фотографии школьных времён рядом с её подругой Веркой. Леночка откровенно призналась, что в школе у Верки «постоянно списывала... да и не только у неё». Джонни также вспоминал, как Леночка ещё давно говорила про свою «любимую подругу»: «она добрая, как и ты». А для некоторых добрый человек – это приглашение на нём паразитировать. Не так ли, Леночка?
Но главная загадка, терзавшая Джонни в тот вечер, была такова: «Ой, а что это она сегодня такая милая?» Джонни вспоминал, как Леночка признавалась ему: «Если человек мне не нравится, мне неприятно даже, когда он прикасается ко мне. Бее!» Конечно же, она была шлюхой. Но разборчивой. Например, с таким, как Джонни, она не стала бы спать ни за какие деньги. Да, собственно, в этом и не было необходимости – в своё время ей удавалось разводить его на всё, что у него было, без какого бы то ни было интима. Так спрашивается, зачем тогда она сегодня затеяла эту игру? Обнимала его, даже ползала по нему под невинным предлогом. Ради чего такие усилия, если он ей настолько неприятен? Какую выгоду она ожидает получить в результате своих стараний?
Естественно, прямо спрашивать её об этом глупо. Она, с её превосходным психопатическим талантом лгать, не моргая, глядя тебе прямо в глаза, просто заявит с насмешкой, мол, ты плохо думаешь о людях, во всём видишь корыстные мотивы, выгоду, негатив, короче. И попробуй ей тогда возрази! Поэтому Джонни оставалось только ждать.
Загадка начала проясняться в ближайшие выходные, когда они встретились с Леночкой в ресторане. Она рассказала Джонни, как её уволили с работы ещё в августе. Естественно, по Леночкиной версии её там подставили и растоптали «самые близкие люди». А теперь, конечно же, она никак не может найти подходящее новое место. И потому ей очень нужна материальная помощь. К тому же, совсем недавно выяснилась очень большая неприятность. Оказывается, Леночке по ошибке выплатили на работе зарплату за август. Она, довольная, естественно уже всё потратила. А теперь от неё требуют вернуть эти деньги! Но ей и так скоро кушать будет не на что! А мама у неё, конечно же, безработный инвалид, которому не платят пенсию по инвалидности. И как быть?!
Заметив хмурый выразительный взгляд Джонни, Леночка продолжила: «А поскольку ты последнее время мне не доверяешь, считаешь, я говорю неправду (она говорила это с видом человека, который никогда – никогда не давал ни малейших оснований ему не доверять), я просила их прислать мне официальную бумагу с печатью. Поэтому когда ты мне принесёшь денежку, я покажу тебе этот документ, а то ты же такой неверный Фома, думаешь, я тебя обманываю».
Джонни быстренько прикинул, как это работает. Несомненно, Леночка по-прежнему поддерживает (половой) контакт с Петром Ивановичем – своим начальником, а по совместительству ё***ем – покровителем с прежней работы. Естественно, тот был не в восторге, когда после увольнения Леночки расплачиваться за её интимные услуги пришлось полностью из семейного бюджета, без помощи государственного. И даже тот факт, что содержимое «семейного» бюджета Петра Ивановича, при его небольшой (по сравнению, скажем с доходами финансистов в коммерческих структурах или торгашей средней руки) зряплате чиновника министерства было по большей части в любом случае так или иначе спи***но из госбюджета, было для него небольшим утешением. Ведь на эти казённые средства ему приходилось не только содержать свою жену и напложенный с нею выводок, но и целую орду шалашовок типа Леночки. Соответственно, Петру Ивановичу удобнее распорядиться, чтобы его нынешняя штатная сосалка из министерства сделала типа документа – якобы требования денег от Леночки. Поскольку, естественно, та только покажет Джонни эту липовую бумагу с печатью, а не отдаст, ни у кого практически нет шансов спалиться.
«Ага, я обязательно принесу тебе денежку. Прямо сейчас. Х*ем по всему лицу, тебе и твоему покровителю, ворюге грёбаному»,- злобно подумал Джонни. А вслух в ответ на вопрос Леночки «что скажешь?» ответил: «Я всё понимаю, но я тебе не Гознак. Поэтому, пожалуйста, активнее ищи работу». В ответ Леночка сделала раздражённо – недовольный вид: «А я, по-твоему, когда почти каждый день хожу на собеседования, что делаю? Х*и пинаю?» - «Нет, конечно же, не пинаешь, а только облизываешь и обсасываешь по сходной цене»,- подумал Джонни, однако озвучить своё предположение вслух не решился.
Вечером следующего дня, когда Леночка вернулась с очень важного, по её словам, собеседования, они снова созвонились. Как Джонни уже предчувствовал, она не устроилась на работу. Может, её не захотели взять, так как от соискателя требовались навыки, выходящие за рамки оказания сексуальных услуг руководящему составу? Нет, оказывается, она сама не захотела там работать. Хотя, возможно, по примерно той же причине. Когда Джонни деликатно попытался поинтересоваться у Леночки, чем её не устроила организация, она ответила: Мне очень важен коллектив. Он для меня должен быть как семья: папа, мама, братья, сёстры...
Джонни такой ответ просто взбесил. И он заявил Леночке, что она может, конечно, ещё сколько угодно искать себе новую работу. Но на материальную помощь от него пускай не рассчитывает. Так как она не производит на него впечатления реально нуждающегося человека, который действительно бедствует. А потому он не собирается держать её на своей шее до тех пор, пока она не найдёт себе папика, мамку (имелось в виду, понятное дело, как в борделе) и прочих. Естественно, Леночка от такого заявления была не в восторге. Она сказала: мне сейчас действительно нужна твоя помощь. А нотации мне и так сейчас все читают.
Таким образом, в данной ситуации она пыталась манипулировать им, апеллируя к его особенности, по крайней мере, в её жизни. У самого же Джонни было иное видение той же самой ситуации. Он сказал: Ага, другие тебя послали, т.к. им не нужна нахлебница. Так ты обрадовалась, что в моём лице лоха нашла... Так, слово за слово, они сильно посрались. Джонни потом уже не помнил, кто первым бросил, точнее, сбросил трубку. Джонни даже, опасаясь, что Леночка снова уговорит его помогать ей материально, внёс её номер телефона в чёрный список. Однако вскоре после этого, не находя себе места и будучи не в состоянии успокоиться, он убрал её номер оттуда.
Как тогда выяснилось, пока её номер был в чёрном списке, Леночка неоднократно звонила ему. Потом отправила несколько смс. Первые были обвиняющими и агрессивными, в последнем же она писала просто: «Не обижай меня. Не надо». «Да уж, тебя обидишь, пожалуй»,- цинично усмехнулся Джонни.
На следующий день Леночка сделала шаги к примирению, и Джонни даже извинился перед ней, сочтя своё поведение неблагородным. Однако она тут же поставила его в тупик своим прямым вопросом: «скажи, чего ты хочешь от меня?» А у Джонни по жизни с этим были большие сложности. Он всегда боялся, стыдился, стеснялся прямо заявлять людям о своих потребностях. Желаемое казалось ему неприличным, не положенным ему по статусу и так далее. К тому же, он боялся слова «НЕТ» не только тогда, когда его следовало бы произнести самому, но и услышать его от других в ответ на свою просьбу. И не простого «НЕТ», но сопровождаемого неприятными объяснениями или хотя бы унизительными намёками, почему нет.
Вот и на этот рад Джонни чувствовал себя совершенно неспособным прямо сказать Леночке, чего ему больше всего бы хотелось от неё. К тому же, это в любом случае было бы очень глупо: она всё равно абсолютно точно ему ЭТОГО не даст! Так какой смысл тогда подвергать себя дополнительному унижению отказа, к тому же сопровождаемого неприятным объяснением причин?
Тем не менее, ему надо было хоть что-то сказать, так как продолжать тупить молча – вообще самый худший вариант. Словно пытаясь выиграть время, чтобы иметь возможность ещё немного потупить, Джонни заметил: «Можно подумать, если я скажу, чего я хочу от тебя, это что-то изменит!» С брезгливо – презрительным ощущением своего превосходства над ним Леночка сказала: «Можешь, всё-таки скажешь? Потому что если ты и дальше будешь молчать об этом, я точно не смогу пойти тебе навстречу. И угадывать твои заветные желания я тем более не собираюсь». Окончательно осознав, что молчать далее глупо, Джонни постарался выбрать из своих заветных желаний по отношению к Леночке те, которые представлялись ему наименее неприличными, и озвучил их: «Например, мне очень интересно было бы знать, что на самом деле происходит в твоей жизни. Правду. А не так, что ты играешь в какие-то свои игры, а потом ставишь меня перед фактом. Хотелось бы, чтобы мы были в одной команде».
«Хорошо, я услышала тебя»,- заявила Леночка своим привычно хладнокровным тоном. Джонни злило это выражение. Ему то и дело приходилось слышать его от спекулянтов, перепродававших плоды его трудов. Эта мерзкая формулировка означала ни да, ни (пока) нет, а скорее «я получил(а) от тебя достаточно информации, чтобы принять решение. Я тебя проинформирую о нём». Джонни также почему-то вспомнилось, как Джек Николсон, игравший роль матёрого солдафона в фильме «Несколько хороших парней», говорит: «тебе не осилить правду!» То есть, ты слишком слаб духом, чтобы её тебе сообщать.
В итоге Леночка и Джонни договорились встретиться в ближайшие выходные. А чтобы Джонни снова не надумал исчезнуть, если вдруг его переклинит, он впадёт в истерику, добавит её номер телефона в чёрный список и всё такое, Леночка решила его немного заинтриговать. Она написала ему в смс: «А для поддержания нашего корпоративного духа я тебе при встрече расскажу, как чуть не попала в секту». Естественно, после такого заманчивого заявления Джонни уже был просто не в силах отказаться от встречи с ней, чего бы (в материальном выражении) ему это ни стоило.
В субботу по предложению Леночки они отправились смотреть фильм, на который она давно собиралась, снятый по бестселлеру модного российского писателя Сергея Пинаева. Джонни, чьи сочинения почти никто читать не хотел, было интересно узнать, что же такого выдающегося создал гламурный «пейсатель», что публика, особенно молодёжь, хавает взахлёб его творения.
Как и следовало предполагать, главный герой фильма Макс (которого сыграл обожаемый многими женщинами актёр Данила Козлинский) – не просто новый русский, но к тому же ещё и наглый патологический нарцисс. Макс очень кичился не только тем, как он «сделал себя сам», но и что в лихие девяностые, когда другие водочку бухали, он «английские учебники по экономике штудировал». Не совсем понятно, правда, почему именно английские. Ведь большая часть учебной литературы по экономике издаётся в Пиндостане, а не Великобритании.
Впрочем, Макс был не первым главным персонажем в отечественной литературе, штудировавшим английские учебники по экономике. Пару столетий назад его гламурный предшественник Евгений Онегин, герой одноимённого романа в стихах А.С. Пушкина
«читал Адама Смита,
И был глубокий эконом».
Несмотря на изучение экономики по «английским учебникам», в речах Макса присутствовал и налёт псевдопатриотического пафоса, как видно из следующего диалога:
- «И что же ты тогда здесь делаешь? Как вы говорите: "В этой стране"»?
- «А я здесь живу! И хочу... чтобы жизнь была нормальной». Макс не преминул, правда, в характерной нарциссической манере подчеркнуть своё превосходство над окружающим «быдлом»: «Допускаю, что большей части населения все это на х** не нужно!»
Но что же лично Макс сделал в своей ответственной деятельности топ-менеджера для того, «чтобы в этой стране было всё как-то нормально»? Он в перерывах между наркотой и шлюхами из индустрии моды ловко пинал задротов из своего офиса, чтобы те развивали бурную деятельность по организации постройки в Подмосковье элитного коттеджного посёлка.
Нет, пожалуй Евгений Онегин был прав в большей степени, когда, следуя Адаму Смиту, считал, что «государство богатеет... когда простой продукт имеет». Именно простой продукт, производимый реальным сектором экономики и предназначенный служить народу, а не только отдельным особо выступающим его членам.
И Макс лукавит, заявляя, что «в этой стране» его держат по большей части патриотические чувства. Где он ещё может так развернуться, как на многострадальной Руси-матушке? Безусловно, в цивилизованном мире тоже своих паразитов хватает. Например, однажды во вполне приличной еврейской семье родился Берни Мейдофф, облапошивший соплеменников на шестьдесят пять миллиардов (!) долларов США. А столь уважаемый Леночкой Роберт Обасаки по-прежнему продолжает успешно продавать соотечественникам лапшу на уши в форме сказок про «богатого папочку».
Однако это вовсе не означает, что, скажем, той же Пиндосии нужны новые негодяи. Она, подобно Москве, не резиновая. Поэтому если уж и пускать иммигрантов, то лучше принять китайских учёных, приплывающих туда на плотах и потом создающих то, чем белые англо-саксонские протестанты впоследствии гордятся как достижениями своей великой державы в сфере науки и высоких технологий. А бизнес нужен такой, как, скажем, у Билла Гейтса (или, на худой конец, у недавно почившего Стива Джобса, хотя он проявил себя больше как торговец, нежели изобретатель) – умный и создающий реально нужные людям вещи.
Надо всё же отдать должное создателям фильма, не поленившимся подумать о том, как противно некоторым зрителям будет на протяжении всего фильма созерцать нарцисса (как бы ни нравился актёр в главной роли многим девицам), ему подобных, а также подчинённых Макса и шлюх, которые вокруг них вились. Поэтому добавили ещё нескольких персонажей и немного разнообразили сюжет.
Например, прикинув, видимо, какие классовые чувства может вызвать у простого зрителя обилие крупного ворья в картине, создатели фильма решили изобразить кучку революционеров. Которые, правда, почему-то выглядели как шуты или вообще полные придурки. И среди них ещё каким-то непонятным образом (учитывая её дальнейшее поведение) затесалась девица – студентка. Которая хотя и не была, наверное, первой красавицей мира, всё же выглядела слишком смазливой, чтобы стать революционеркой по убеждению.
Естественно (а как же в таком фильме без «романтической» истории?!), увидев Макса, она сразу же в него «влюбилась». Это и неудивительно, так как для господина Пинаева, как и для создателей фильма, наверное, нет женщин, которые не торгуют собой (или есть только среди таких, каких на экране лучше не показывать, а то зрители разбегутся), а есть только цена вопроса.
Картина изобилует и другими похабными клише. Не обошлось в ней, например, без тяжелобольных детей, вызывающих сострадание у новой, возвышенно-утончённой подстилки Макса. Однако что реально помогло бы этим детям, так это не клоунские спектакли для них, когда они уже умирают, а человеческая медицина для всех, и не только детей. Ах, нет, конечно же, у нас с этим сложно, бедная страна и всё такое! Вот только на средства, которые (судя по сценам из фильма) Макс и ему подобные отдают наркодилерам, внутренним органам (чтобы не замечали наркодилеров), а также своим зажравшимся, обнаглевшим содержанкам... Наверное, можно пару раз в год делать магнитно-резонансную томографию и покупать дорогостоящие лекарственные препараты всем объективно нуждающимся, не говоря уже про достойную зарплату врачам и младшему медперсоналу.
Хотя у дерьмократов, представляющих собой «политический интерфейс» мира таких, как Макс, конечно же, на это есть очень серьёзный контраргумент. Они очень любят цитировать Маргарет Тэтчер, которая сказала, мол, проблема с социализмом заключается в том, что чужие деньги рано или поздно заканчиваются. Складная цитата, однако, вызывает серьёзный вопрос: почему же это у людей, положивших своё здоровье на то, чтобы у Великобритании было топливо, свои деньги так быстро заканчиваются?! В то время как у зажравшихся финансистов из Лондона, не производящих ни материальных, ни культурных благ, бабла всегда выше крыши?!
Народ Великобритании оценил по достоинству слова и поступки «железной леди», а также то, каких она выбирала себе друзей (например, Пиночет, Горбачёв) после её кончины. Когда стало известно об её уходе из жизни, тысячи людей на площадях крупных британских городов пели, плясали и пили шампанское. На заборах появились граффити, от кратких типа «сука околела» до более развёрнутых «гори в аду, ведьма, а то у нас тут твоими стараниями уголь заканчивается». Болельщики футбольной команды «Ливерпуль» сидели на стадионе с плакатиками «Тебя не волновало, когда ты нам врала, а нас не беспокоит, когда ты умерла».
Казалось бы, нашей власти и бизнесу, так любящим смотреть на цивилизованный мир и брать пример, учиться по английским учебникам и всё такое, самое время извлечь из этой ситуации уроки. Например, о том, как систематический обман и несправедливость порождают в сердцах людей такую ненависть, что даже уход из жизни человека превращается для них в праздник. Нет. Похоже, наворовыши... пардон, нувориши, а также представляющие их интересы во власти политические марионетки, подобно психопатам, не способны делать разумные выводы даже из собственного опыта.
Ну что ж. Видимо, тогда им суждено в итоге прийти туда, где в финале оказался герой фильма – на свалку. Свалку истории. Цинизм создателей картины особенно отчётливо проявляется в заключительной сцене. Новая пассия Макса – студентка Юля звонит ему, чтобы он вызволил её из полицейского участка, куда она была доставлена за участие в беспорядках. Здесь также хорошо видны убогие представления авторов фильма о революционерах. Сначала акции протестующих представлены как способ развлечься от нечего делать, как выражение стремления «революционеров» наполнить свою никчёмную жизнь хоть каким-то смыслом. Затем создатели фильма намекают на их продажность, когда Юля звонит Максу, чуть ли не своему идеологическому противнику, чтобы тот её выкупил. Только вот незадача: Юля эта, такая, какой её показали, никоим образом не революционерка! Даже не попутчица, как принято называть случайных людей в рядах самих идейных борцов. Она просто замороченная и в данной ситуации перепуганная шлюшка, звонящая своему покровителю, чтобы тот откупил её от других проституток – проституток (в широком смысле слова) в погонах.
Что же касается последних, показателен юмор полицейских по поводу слова «мусоровоз». Увы, в этой стране такие законы, что человека, который по долгу службы их защищает, принято (пусть неформально и у него за спиной) называть мусором. И это на самом деле весьма печально. А многие люди, оказываясь не в состоянии достойно жить согласно установленным в стране порядкам, вынуждены руководствоваться в своём поведении бандитскими «понятиями».
Но вы ошибаетесь, господа авторы. Настоящие революционеры борются не от скуки, а во имя своих убеждений. И да, есть люди, которые не продаются. А если вам такие не встречались – это проблема вашего выбора круга общения.
Хотя, безусловно, революционеры, показанные в фильме, даже будь они безупречно смелыми и решительными, выглядят жалкими и неэффективными. Им нечего противопоставить хорошо вооружённому стаду каскоголовых, готовых в случае необходимости проломить им головы дубинками.
Ибо настоящая борьба ведётся не на площадях, а в умах людей. Как сказал в своё время юный Владимир Ульянов (Ленин), узнав о казни старшего брата: «Не таким путем надо идти». И пока существующая власть и стоящая за ней господствующая идеология будут превращать молодёжь в «поколение ЯЯЯ» - моральных дегенератов и нарциссических потреб***ей, последняя в качестве «духовной пищи» будет хавать такой трэш, как романы Сергея Пинаева и снятые по ним фильмы.
Примерно такие мысли роились в голове у Джонни, когда он покидал кинозал после просмотра этой фальшивой, как ему представлялось, картины. Тема патологического нарциссизма не раскрыта,- сокрушался он.
Но вскоре ему довелось стать свидетелем того, как один и тот же фильм может вызывать у разных людей совершенно непохожие чувства. И за примерами не надо было далеко ходить. Оказалось, что фильм сильно тронул (если к ней вообще применимо такое выражение) Леночку. Бессердечную психопатку, которую не взволновала бы даже гибель у неё на глазах близкого человека.
Раньше, конечно, Леночка рассказывала Джонни, как она ревела во время фильмов, которые цепляют за душу. Однако сколько они ни ходили в кино вместе, он никогда за ней ничего подобного не замечал, о чём открыто сообщил ей, когда впервые начал по-настоящему понимать, с каким монстром имеет дело в её лице. Она тогда ответила ему, что чуть не заплакала, например, когда ей стало очень жалко обезьянок, которых убивали в «Планете обезьян». Естественно, это заявление было на самом деле не более чем очередным образцом её привычной бесстыдной лжи. Она, как Джонни хорошо прочувствовал в истории с её любовником тем летом в Израиле, даже и плакать-то по-человечески не умела, и только скулила, словно раненая сука.
Однако на этот раз, бросив взгляд в её сторону, когда она выходила вместе с ним из кинозала, Джонни сразу же почувствовал, как сильно задел её только что просмотренный фильм. Правда, выразить свои чувства по этому поводу она решила в специфической, характерной для неё психопатической манере. А именно, устроив садистскую психическую атаку против него.
Леночка начала её, сказав ему несколько слов очень тихо. Специально, чтобы он не расслышал. Первым желанием Джонни, естественно, было переспросить. Но тут же он сообразил, какая на это будет реакция: «Уши надо лучше мыть! Я повторять не собираюсь!» Вместо этого Джонни попытался отреагировать на то, что, как ему показалось, он расслышал правильно. В глубине души понимая, что в этой игре ему всё равно не выиграть. И действительно, его ответ пришёлся совершенно невпопад – по крайней мере, так представила ситуацию его очаровательная собеседница. Она сказала мрачным тоном: «Вот видишь, ты меня даже не слушаешь! И какой смысл тогда с тобой что-то обсуждать?!»
Джонни извинился и просил повторить громче, хотя в действительности не видел своей реальной вины, а только Леночкину манипуляцию. Она была в те мгновения такой злой, что даже не стала говорить ему про важность мытья ушей, а сразу повторила (якобы прежде сказанное): «Прямо как в жизни». После чего, не ожидая никакой реакции со стороны Джонни, она словно принялась рассказывать о последних событиях своей жизни, как бы соотнося их с жизнью героя картины: «Знаешь, всего пару месяцев назад, я тоже была такой девушкой, у которой было всё хорошо. Но на работе меня подставили, предали самые близкие люди».
Последовавший за этим неожиданный поворот Леночкиной речи просто шокировал Джонни: «А теперь ещё слабые люди пытаются мне мстить... Но если ты будешь продолжать так себя вести, то ты и дальше будешь болеть своими психосоматическими болезнями»... Джонни, совершенно опешивший от только что услышанного, вначале хотел попросить уточнить: «Что за слабые люди? Ты вообще о ком или о чём? Почему ты мне не можешь прямо объяснить? А вместо этого какие-то басни рассказываешь! Зачем? Ты же не Салтыкова – Щедрина, чтобы всё в такой иносказательной форме излагать! По крайней мере, не Салтыкова...» Однако тут же сообразил, что если бы Леночка сочла нужным сказать это ему прямым текстом, она бы это сделала. А так, если он будет стараться выпытывать, она ответит что-нибудь вроде: «Ну ты же у нас умный мальчик! Подумай хорошенько, и тебе всё станет ясно...» И Джонни отказался от этой затеи. Леночка же тем временем продолжала: «А ещё, все, кто давно меня знает, говорят мне, что я ведьма. Я действительно потомственная ведьма». Потом неожиданно добавила: «И я не верю в эффект бумеранга».
При других обстоятельствах Джонни, наверное, посмеялся бы от души над её словами. Например, если бы прочитал где-то про неё такое. Он, правда, не представлял себе, как такое могло случиться, учитывая, как хорошо она позаботилась о том, чтобы у него не было возможности получать о ней информацию из независимых источников. Наверное, он бы тогда даже немного пожалел её, раз она такая дура, которая верит в эту чушь.
Несомненно, про «психосоматические болезни» она вычитала в книжках так уважаемого ею знаменитого поп-психолуха Михаила Спивака (см. Красавица Леночка: Психолухи. Индустрия обмана). Для которого психосоматические мифы – удобный способ стричь бабло через свои книжонки/публичные выступления/тренинги с недалёких женщин, верящих, что все или почти все физические болезни возникают у них от обид и неправильных мыслей.
Впрочем, в этом г-н Спивак не был оригинален. Эта зараза, как и многое другое, пришла к нам с Запада. Джонни вспоминал, как когда его мама ещё была жива и более-менее в своём уме, она читала забугорную шарлатанку по имени Луиза Х*й. Заглянув в составленную этой Луизой таблицу причин различных болезней, Джонни узнал много нового для себя.
Так, серповидно-клеточная анемия (СКА), оказывается, не является следствием точечной мутации, приводящей к замене в бета-глобиновой цепи гемоглобина глутаминовой кислоты валином, в результате чего изменяется структура гемоглобина, эритроциты деформируются и застревают в капиллярах. Нет, это «вера в собственную ущербность лишает радости жизни».
И столбняк, по мнению Л. Х*й, вызывается не грамположительной анаэробной бактерией clostridium tetani, а «выражает потребность в избавлении от гнева и разлагающих мыслей».
Однако, несмотря на всю абсурдность выдвигаемых ею объяснений, шарлатанку не стоит недооценивать не только в силу её немеряной популярности (о чём свидетельствуют десятки миллионов проданных копий её опусов). Некоторые из её объяснений оказываются достаточно удачно подобранными, чтобы казаться правдоподобными. Например, если вернуться к уже упомянутому примеру, в Пиндосии СКА встречается в первую очередь у негров (афроамериканцев). Это можно связать с тем, что ген СКА защищает от малярии. Конечно, гомозиготы тяжело болеют и долго не живут, зато гетерозиготы по этому признаку получают значительное преимущество в регионах, таких, как Африка, где малярия уносит миллионы жизней. Как следствие этого, СКА встречается у афроамериканцев значительно чаще, чем у белых англосаксонских протестантов.
В то же время столетия рабства, а затем жестокой дискриминации поселили в сознании многих афроамериканцев «веру в собственную ущербность». Таким образом, среди них значительно выше шанс встретить людей, уверенных в собственной ущербности *и* страдающих СКА. А какие из этого можно сделать выводы? Студентам, изучающим социальные науки, преподаватели то и дело напоминают: корреляция ещё не означает причинности! Однако на практике даже профессионалам бывает сложно устоять перед соблазном таких умозаключений. Поэтому можно не удивляться, почему бедным неграм бывает так легко поверить, что серповидно-клеточная анемия развилась у них по причине веры в свою ущербность.
К сожалению, проповеди лживой (она сочинила, например, как в 1977-78 годах по своему методу якобы исцелила себя от неоперабельного рака шейки матки, вызванного, по её версии, болезненными воспоминаниями о трудном детстве) шарлатанки имели и другую очень негативную сторону. Логично предположить, что читатели (точнее, как правило, читательницы) её сочинений – люди очень доверчивые, недостаточно образованные, неспособные критически оценивать поступающую информацию и т.д. Перечисленные факторы делают этих людей психологически уязвимыми, предрасполагая их к виктимизации мошенниками и манипуляторами по жизни. Когда такой обман выясняется, естественно, у жертвы возникает гнев, ненависть, жажда мести по отношению к обидчику. Теперь же Луиза Х*й учит: не смей злиться – заболеешь. Это, по сути, открывает негодяям пусть к беспрепятственной систематической эксплуатации своих жертв, неизбежно становящихся при таком раскладе хроническими «терпилами».
Впрочем, Джонни в те минуты некогда было особо размышлять о том, какой вред нанесла Луиза Х*й своим соотечественницам. Его собственная ситуация была для него на тот момент куда актуальней. Получалось, стоящая перед ним сука говорила ему прямо: «Не смей пытаться мне отомстить. Ты слишком слаб. Только будешь болеть от этого. А я ведь ещё и ведьма к тому же!..»
Джонни ощутил сильный прилив злости. У него возникло нестерпимое желание немедленно, прямо на месте изувечить эту тварь. Так искорёжить её смазливое ебало, чтобы ни один сексуально изголодавшийся придурок не заплатил ей за интимные услуги больше, чем два рубля пятьдесят копеек за одну сессию е*ли. Чтобы ей стало казаться, пусть лучше бы Джонни сто раз её трахнул, чем сотворил с ней такое.
Стоило, однако, Джонни подумать об этом, как у него опять сильнее закружилась голова, и ему стало не по себе. Чтобы не упасть и немного прийти в себя, он стал пытаться успокаивать себя мыслью, что калечить гадину в публичном месте, наверное, в любом случае была не очень хорошая идея, которая даже в случае успешной реализации имела бы для него очень неприятные организационные последствия, ставящие крест на реализации его важных планов. Нет, мы пойдём другим путём,- подумал Джонни.
Он сделает сучке паблисити. Но не ради мести как таковой – это было бы для неё слишком много чести. Ведь, как говорил о ней её главный «любимый» ё***ь, она всего лишь мелкая сошка. Нет, Джонни использует её как иллюстративный клинический случай, на примере которого расскажет людям правду о психопатах. О том, как они очаровывают людей, маня их своею сладкой, пленительной ложью. А затем паразитируют на них, используют и выкидывают. Чтобы те, кому с этой дрянью придётся столкнуться, подумали про неё: «Я знаю, кто ты. Я читал. Ты психопатка». И держались от неё подальше. Чтобы тогда ей, суке, пришлось выполнять обычную офисную рутину, подобно тому, как подчинённые начальников, у которых она сосала х*й, были вынуждены тянуть на себе всю чёрную работу за себя и за вон ту подстилку.
Леночка же, как раз именно в тот момент, решила вспомнить про своего главного хахаля. И принялась объяснять, как тогда, летом, она хотела поехать отдыхать с человеком, к которому у неё «неразделённая любовь». А Джонни так и не понял, зачем ей вдруг понадобилось поднимать на поверхность свою старую ложь, когда она назвала это «участием в семинаре по работе».
На этом в субботу и расстались. Когда же они снова встретились на следующий день в ресторане, Леночка сдержала своё обещание рассказать ему о том, как она чуть не попала в секту. А Джонни в очередной раз пришлось задуматься, как легко она выполняет свои обязательства, и как тяжело это даётся ему. Он прекрасно понимал, с чем это связано. Она если и даёт обещания, то фигню типа о чём-нибудь рассказать. А потом ещё кичится тем, как она сдержала своё слово. Мол, в отличие от тебя. Он же обычно берёт на себя такое, что либо ему потом приходится лезть из кожи вон и серьёзно приносить свои интересы в жертву, либо отказываться, опуская в глазах других людей свой авторитет, который и без того ниже плинтуса.
Но зачем тогда он так делает? Кто же его заставляет? Наверное, всё-таки решающую роль здесь играет стремление быть нужным людям. В сочетании с болезненным осознанием своей непривлекательности для них его самого по себе. Которое подталкивает постоянно искать возможность «дополнить» себя какой-то практической пользой, которая мотивировала бы людей пойти на контакт. И тогда люди действительно общаются с ним, но только чтобы забрать бонусы, использовать его для своих утилитарных нужд, а затем снова оставить одного.
Те, кто читал психолухов, а также просто умники по жизни, которые так бесили Джонни, считали такой подход следствием низкой самооценки. Однако это было совершенно неверно. Сам он был о себе очень высокого мнения на фоне восприятия его другими. Просто Джонни был слишком необычной, неординарной личностью, чтобы его могли понять...
Джонни заставил себя прервать этот поток философских рассуждений. В очередной раз ему так не хватало этого умения, способности неотрывно присутствовать «здесь и сейчас», когда требовалась концентрация внимания. Ведь он почти неделю так ждал этого её рассказа, а теперь, получается, даже не может на нём сосредоточиться!
А Леночка тем временем рассказывала действительно интересные вещи, по крайней мере, для него. В августе того года она, по её словам, захотела принять участие в психологическом тренинге. Как она сообщила Джонни, это удовольствие стоило тридцать пять тысяч. Однако её «личный знакомый» организовал ей это бесплатно.
Слушая Леночку, Джонни был просто поражён тем, сколько лжи она смогла уместить всего в несколько предложений. И даже эвфемизм «личный знакомый» вместо слов «любовник» или «спонсор», которые были бы в данной ситуации более уместными, здесь не в счёт.
Во-первых, тридцать пять тысяч за единственный уикенд, даже при хорошо известной немеряной алчности устроителей всяческих тренингов, это как-то до хрена. Реальная сумма, вероятно, была в несколько раз меньше.
Во-вторых, ему, конечно, хорошо было понятно стремление Леночки похвастаться связями (правда, по большей части половыми или орально-генитальными) с влиятельными людьми. Однако было совершенно очевидно, что единственный способ для Леночкиного покровителя организовать ей бесплатное участие в тренинге – самому внести плату за неё в обмен на её известные рода услуги ему.
Что же касается собственно тренинга, то он, по словам Леночки, совершенно не оправдал её ожиданий. Она шла туда, говоря словами из заголовка Дейла Карнеги, чтобы усовершенствовать свои умения «завоёвывать друзей и влиять на людей». На тренинге же, как рассказала Леночка, были сплошные тупые и бессмысленные упражнения типа безотрывно смотреть друг другу в глаза пять минут или обоснованно рассказать незнакомому (естественно, там никто никого не знал) человеку причину своей ненависти к нему. С которыми, впрочем, она вполне успешно справилась, в отличие, скажем, от молодого человека, которому стало дурно после примерно тридцати секунд пристального смотрения в глаза Леночке. Ах, этот пресловутый взгляд психопатов,- ухмыльнулся Джонни про себя.
У него, конечно же, не было реальной возможности точно узнать, где в рассказе Леночки была ложь, а где правда. И выяснить, привело ли Леночку на тренинг в первую очередь стремление усовершенствовать свои навыки манипулирования людьми, или также хоть в малой степени осознание собственных проблем, которые проявились, в частности, в неладах с главным, «любимым» любовником, увольнении с работы и в общении с Джонни.
Но один важный вывод из этого разговора Джонни для себя всё же сделал. Каковы бы ни были итоги тренинга персонально для Леночки, ему было очевидно, что в целом такие тренинги представляют собой чудовищное зло. Это стало особенно ясным для него, когда он поинтересовался у Леночки, почему она говорила про «секту». Леночка ответила, что под занавес этого тренинга ей ненавязчиво предложили принять участие в более длительном, «интенсивном» и соответственно более дорогом, аж за шестьдесят тысяч (очевидно, сумма была завышена Леночкой в силу свойственной ей патологической лживости, однако пропорция стоимости первого и второго тренинга была, по всей видимости, ею примерно сохранена), тренинге. Её стали уговаривать, мол, они увидели в ней большой потенциал развития, ей непременно поможет и всё такое. Когда она стала отказываться, уже ссылаясь на отсутствие денег, представители организаторов принялись предлагать ей кредит. Более того, они также звонили ей уже после окончания тренинга. И даже когда она добавила их телефон в чёрный список, продолжали доставать её уже с других номеров.
Конечно же, Джонни не мог не подумать о том, как если даже такой уверенной в себе и хладнокровной психопатке Леночке было нелегко отделаться от этих сектантов, то можно догадаться, каково приходится, например, бедным затюканным невротикам, если их угораздит попасть в такое место. И у него не было никаких оснований считать, что данная конкретная «секта» была каким-то особенным злом – скорее всего, она ничем особо не выделялась среди множества подобных организаций. Наверняка есть лучше, но есть и ещё хуже. И ему захотелось со временем написать и опубликовать материал о том, какой вред приносят людям расплодившиеся ныне психосекты, основанные на тренингах, дабы помочь широкому кругу интересующихся уберечь себя это этого зла.
После ресторана Джонни с Леночкой планировали пойти в кино. Как и в предыдущий день, Леночка заранее выбрала фильм. В воскресенье это была «Порочная страсть» с Ричардом Гиром в главной роли. Леночке нравился этот актёр. Как она сказала: «Несмотря на свои 64 года... Настоящий мужчина красив в любом возрасте». Она говорила это с таким выражением, словно чтобы показать Джонни: «Ты не такой. Ты никогда таким не был и никогда таким не будешь». Самому же Джонни был неприятен этот тип: весь из себя такой... какие нравятся женщинам... Столь же пустым, недалёким и продажным женщинам,- так Джонни объяснял для себя, почему нравится не он, а кто-то ещё, практически его диаметральная противоположность.
Раньше Джонни был убеждён: чтобы стать хорошим актёром, человек должен иметь глубокое душевное содержание. Теперь же он понял: скорее важно быть обаятельным и выбирать роли, конгруэнтные своей внутренней сути. Вот и в фильме «Порочная страсть» Ричард Гир хорошо играет своего героя. Хозяина жизни. Собственника. Покупателя проституток, даже если приобретаемые женщины формально не носят этот статус. Ему это несложно, так как «в этом парне нет ничего такого, чего нет в нём самом» (как заявил сам актёр в интервью британской газете «Гардиан»).
Наблюдая Роберта Миллера (героя, которого играл Ричард Гир), Джонни не мог отделаться от мысли о том, как он похож центральными чертами личности, своей социально-деструктивной патологией на Макса, про которого они смотрели не далее как вчера. Уикенд патологического нарциссизма,- мрачно усмехнулся Джонни про себя.
У Джонни также сложилось впечатление, что самим выбором этих двух фильмов для их совместного просмотра Леночка хотела сообщить ему нечто важное. Например: «Посмотри на этих людей! О да, конечно же, для тебя они неправильные, плохо поступают, живут не так, как надо. Только им ни тепло, ни холодно от твоего мнения о них. И посмотри, чего эти люди добились в своей жизни! А чем можешь похвастаться ты? Их окружают интересные, уважаемые люди. С ними спят красивые женщины. А ты один. Тебя никто не любит. Ты никому не нужен. Твои проповеди нормальные люди воспринимают как бред, предназначенный оправдать твою несостоятельность по жизни».
Накрутив себя такими мыслями, которые были ему, естественно, очень неприятны, Джонни наметил себе план дальнейших решительных действий по изменению мира, которым правит зло. В одиночку. Словно персонаж его некогда любимой компьютерной игры. Ему почему-то вспоминалось при этой мысли о том, как его мама, видя, что у него нет ни друзей, ни тем более девушки, печально качала головой и говорила ему: «Так нельзя. Один в поле не воин». Теперь же его мамы уже нет в живых, а потому читать ему морали было решительно некому. И пришло время вести последний бой со злом. Одному против всех.
В последние две недели, однако, к традиционным поводам для беспокойства, которыми и без того жизнь Джонни была переполнена выше крыши (постоянный глобальный страх смерти, тяжёлой болезни, которая быстро убьёт и т.д.) прибавился ещё один. Когда на горизонте снова появилась Леночка, Джонни стал опасаться, что она снова его разжалобит или как-то ещё добьётся своего... и тогда он опять отдаст ей всё, что у него есть. Джонни неожиданно стал всё сильнее чувствовать странную тревогу, неуверенность в своей способности устоять перед её обаянием и манипуляциями. Нет, ещё раз такого унижения он просто не переживёт! Это, по сути, перечеркнуло бы не только все его усилия последних месяцев в изучении её и ей подобных, но даже сам смысл этим заниматься, раз он не может применить свои знания даже в собственной жизни. Такая ситуация означала бы его моральную гибель, а прекращение его физического существования стало бы тогда вопросом совсем недолгого времени.
Накрутив себя такими мыслями, Джонни предпринял решительные меры, чтобы радикальным образом устранить даже сами основания для подобных опасений. Как раз в это время (по-видимому, в связи с тем, что уже мало кто покупал персональные компьютеры – здоровые ящики, предпочитая ноутбуки, а затем планшеты и смартфоны) один крупный московский дистрибьютор техники избавлялся от хлама. Только вместо того, чтобы вывезти на свалку, они решили его продать. И Джонни... купил себе некоторую часть. У него на этот раз даже не было оснований говорить, что его обманули, как он это любил делать обычно. Его откровенно предупредили: обязательств относительно работает – не работает совершенно никаких! И гарантий соответственно тем более никаких. Т.е., по сути, лотерея. И, тем не менее, Джонни не удержался и много чего купил, поведясь на низкие цены, отдав за это все свои деньги, практически до копейки – у него остались лишь считанные сотни рублей.
Масштабы катастрофы в достаточной мере Джонни оценил лишь тогда, когда грузовик свалил это всё перед его домом, и он остался наедине с кучей коробок с надписями «БРАК» и подобными им по смыслу. От одной мысли о том, как он всё это будет таскать к себе домой, Джонни стало плохо, и у него начался приступ паники – ах, почему же он раньше не подумал о таких простых организационных моментах»?! Но деваться было некуда, а потому через некоторое время Джонни кое-как взял себя в руки и начал потихоньку носить по одному предмету – благо спешить ему было некуда, и заниматься он этим мог хоть до ночи. К тому же очень кстати пришлась помощь его друга детства – соседа Жени, тем более, тот был пока трезвый («ещё не вечер»). Женя мог как угодно относиться лично к Джонни, но компьютерные «мальчики по вызову» стоят дорого, даже когда они толком ничего не делают (как было в случае Леночки). А Джонни бесплатно переставлял Жене Windows на ноутбуке, когда у того заводился информер («отправьте смс, чтобы разблокировать компьютер»), а потом ещё ставил офис, антивирус и прочие нужные программы. Женя был за это Джонни очень благодарен и рад при случае помочь «по-соседски».
А когда через пару дней позвонила Леночка и предложила встретиться, Джонни сказал, что всё отменяется, так как у него нет денег. Рассказал ей про свой, если можно так выразиться, «бизнес – проект» с покупкой хлама. К огромному изумлению Джонни, она сказала: я бы тебе помогла материально, но я сейчас сама на мели, ты же понимаешь... Он совершенно не понял, к чему ей было говорить такую явную, абсурдную ложь, но одно было ясно и абсолютно предсказуемо в ней: теперь, без денег, он ей совершенно не был нужен. Контакты с нею прекращались навсегда. Ему же надо было теперь сосредоточиться на разборе сваленных почти до потолка в бывшей маминой комнате железок, а также своей одинокой борьбе с всемирным злом. И он принялся действовать...

Свободны ли мы в своём выборе между добром и злом? В те времена, когда носителем человеческого сознания подавляющему большинству людей представлялась отдельная от тела душа, ответ на этот вопрос казался очевидным: индивид волен выбирать для себя путь праведника или грешника. Однако по мере развития знаний о человеческом мозге как материальной основе сознания, вопрос о свободе такого выбора становится всё более неоднозначным. Это можно видеть на следующих примерах (более подробно эти, а также ряд дополнительных материалов можно найти на http://freak.sytes.net/mozg.html):
В сентябре 1848 года в результате несчастного случая при взрывных работах длинный металлический стержень в прямом смысле слова вынес часть мозга железнодорожного рабочего Финеаса Гейджа. Финеас выжил, однако, по мнению знавших его, стал другим человеком.
В августе 1966 года Чарльз Уитмен, бывший морской пехотинец, а впоследствии студент и сотрудник банка, можно сказать, образцовый гражданин, открыл со смотровой площадки высотного здания университета шт. Техас огонь по прохожим. А перед стрельбой убил свою жену и мать. При вскрытии у него была обнаружена агрессивная злокачественная опухоль головного мозга.
Мужчина средних лет, когда у него развилась опухоль головного мозга, стал активно демонстрировать склонность к педофилии. Он утратил этот интерес после удаления опухоли, однако опять проявил патологическую наклонность, когда продолжился рост новообразования.
Пациенты с лобно-височной деменцией изводят своих близких, демонстрируя многочисленные нарушения социальных норм: они пытаются красть из магазинов на виду у продавцов, снимают с себя одежду в общественных местах, игнорируют запрещающие сигналы, едят из мусорных баков, проявляют агрессию или непристойное сексуальное поведение.
В 2001 году семьи пациентов, страдающих болезнью Паркинсона, стали замечать нечто странное. Когда пациенты принимали препарат прамипексол, некоторые из них превратились в патологических азартных игроков.
В практике уголовного правосудия часто встречаются куда более неоднозначные ситуации. В этом отношении показателен следующий случай (описанный по материалам доклада Эдриана Рейна, сделанного им в университете шт. Пенсильвания). Пейтон Татхилл была, по отзывам знавших её, чудесной девушкой. Как говорят у нас, «отличница, студентка, комсомолка». Она была президентом женского студенческого сообщества, работала спасателем, занималась с детьми из очень бедных семей. Однажды, вернувшись домой с собеседования, она встретила человека по имени Донта Пейдж, недавно выпущенного из тюрьмы и пришедшего грабить её дом.
Согласно показаниям самого Пейджа, он неоднократно наносил своей жертве удары по лицу. О борьбе свидетельствовали следы крови на стенах, поручнях, на полу. Наконец, Донта затащил её в спальню, с помощью проволоки связал ей руки за спиной и стал требовать деньги. Пейтон сказала, что деньги в её машине. Донта вышел, взял деньги, однако неожиданно снова решил вернуться. Как он впоследствии объяснял на допросе, решил проверить, не развязалась ли девушка. Он встретил её на лестнице. Снова затащил в спальню. Сорвал с неё одежду и изнасиловал вагинально и анально. После чего перерезал бедной женщине горло (как Донта объяснил впоследствии на допросе, он не мог выносить пронзительных криков жертвы), а затем нанёс ещё несколько ударов ножом в грудь. Девушка скончалась в считанные минуты от кровотечения из повреждённых крупных сосудов.
Её мать была безутешна. 6 февраля 1975 года, прижимая к себе новорождённую дочь, Пэт Татхилл обещала охранять её. «И я буду любить тебя всегда»,- шептала она. Теперь Пэт чувствовала себя предательницей.
Казалось бы, в этой истории всё было ясно. 21 ноября 1999 года Донта Пейдж был признан судом присяжных виновным в умышленном убийстве первой степени. Теперь коллегии из трёх судей предстояло сделать непростой выбор между смертной казнью и пожизненным заключением. Хотя психиатр Д. Джонсон сделал заключение, что мозг обвиняемого функционировал нормально и Д. Пейдж понимал, что делает, у специалистов, привлечённых на стороне защиты, было иное мнение. Каковы были их аргументы?
В своём письме психиатру Д. Джонсону Донта Пейдж писал (фрагменты из текста письма приводятся по книге Эллисон Коттон «Чучела. Образы смертников»):
Доктор Джонсон, к сожалению, я не умею складно писать. Я никогда не ощущал себя комфортно, говоря о своих чувствах. Я просто пишу, чтобы поблагодарить Вас за то, что Вы не стали судить обо мне прежде, чем поговорили со мной. Так как, что бы люди ни говорили обо мне, я был сам не свой в тот день. Донта любит гулять в парке, ловить рыбу, наблюдать за птицами и всё такое. Я знаю, это звучит глупо, но я таков. По какой бы причине суд ни послал меня сюда (имелась в виду психиатрическая экспертиза), я знаю, что это не будет иметь никакого значения. Всё, что они видят,- это что чёрный мужчина убил белую женщину. Никто не удосужился поинтересоваться почему, а только кто... Доктор Джонсон, я не знаю, зачем мне дальше жить. Я просил о помощи долгие годы, но никому не было дела. Пока не случилось это всё, и теперь тычут пальцем на меня. Люди ведут себя так, словно они шокированы. Но что у меня была за жизнь? Моя мать била меня со страшной силой. Всю мою жизнь мне никто не помогал. Ни учителя, ни врачи, никто... Мне сейчас 24 года. У меня никогда не было шанса жить. А теперь всё кончено. Спасибо Вам, доктор, за время, уделённое чтению моего письма. Для меня это был единственный способ рассказать о том, что я чувствовал.
Донта Пейдж.
Каковы же были объективные данные? По данным медицинских записей и показаний тех, кто знал Д. Пейджа в детстве, он:
- В течение первых двух лет жизни пять раз оказывался в больнице неотложной помощи – несчастные случаи и травмы, но, вероятно, также физическое насилие со стороны матери и других взрослых;
- По показаниям бабушки, мать сильно трясла его, когда он был младенцем, за то, что он плакал, что могло привести к серьёзным травмам ЦНС;
- В детском возрасте подвергался неоднократному серьёзному физическому и сексуальному насилию. В возрасте 10 лет его положили в больницу с ректальным кровотечением. Не нужно было быть доктором, чтобы догадаться, что Донта Пейдж был изнасилован соседом, который жил через дорогу. А потом мальчика выписали из больницы, и сосед насиловал его снова, снова и снова;
- Шрамы на лбу, на спине длиной 6 дюймов (15 см.), на боку; ожоги на руках (об него взрослые тушили сигареты);
- Отравление свинцом в результате поедания кусочков краски;
- Оставался без наблюдения; спал в заброшенных зданиях (где он скрывался, дабы избежать побоев матери);
- Вырос в одном из худших гетто в США;
- Страдал энурезом и энкопрезом до 10 лет;
- По словам бабушки, страдал от сильной депрессии в возрасте 6 лет; у него был также диагностирован синдром дефицита внимания и гиперактивности;
- Множество проблем с поведением в 1 и 2 классе школы;
- Низкий уровень физиологического возбуждения (в 1992 году ЧСС 60 уд/мин – нижние 3%);
- Плохое функционирование лобных долей (нейропсихологическое тестирование + позитрон – эмиссионная томография).
Таким образом, крайне неблагоприятные биосоциальные факторы делали Д. Пейджа фактически «ходячим рецептом» криминала. Учитывая эти обстоятельства, коллегия из трёх судей принялась решение заменить для Д. Пейджа смертную казнь на пожизненное заключение.
При всей трагичности описанных выше случаев, они в большинстве своём (за исключением нейродегенеративного заболевания людей старшего возраста) представляют собой единичные, спорадические происшествия, даже когда случаются с большим числом людей. В то же время среди нас в любой момент живут люди, составляющие по численности примерно один процент населения, природные особенности поведения и эмоционального мира которых оказывают драматически негативное влияние на окружающих. Это психопаты – люди с наиболее опасной деструктивной аномалией личности (подробно об их психологии см. «Хищники и жертвы среди нас. Психология психопатов и других представителей тёмной триады» http://freak.sytes.net). Они начинают систематически проявлять себя уже в детском возрасте, систематически совершая:
- По отношению к сверстникам, ребятам помладше и вообще всем, кто слабее – широкий спектр насильственных действий, от жестокого отъёма всего, что имеет ценность, до зверских издевательств, приносящих садистское удовлетворение;
- По отношению к взрослым, родителям и учителям – неповиновение, саботаж мероприятий и т.д.;
- По отношению к остальным: кражи, поджоги, вандализм и прочее разрушение собственности.
Кроме того, практически всем людям, встречающимся им на жизненном пути, приходится сталкиваться с их ложью, манипуляциями и т.д. ради извлечения эгоистической выгоды для себя и использования других людей в своих целях.
Представители описываемой группы также часто издеваются над животными, после чего беспощадно их убивают.
Описанные моменты иллюстрируют две центральные черты патологического характера будущих психопатов: импульсивность и бессердечность.
Из-за своей импульсивности они не способны последовательно выполнять и доводить до завершения важные дела – от домашних поручений по хозяйству до учебных работ. Постоянная скука и потребность в стимуляции толкает их на широкий спектр антисоциальных поступков – от раннего начала половой жизни до разбойных нападений.
К сожалению, ущерб от этих деяний усугубляется непониманием даже специалистами – от учителей до школьных психологов – того, что творится с этими детьми. Работники сферы образования, а также социальной и правоохранительной сферы часто видят основные причины разрушительного поведения таких детей и подростков в неадекватном воспитании и дурном влиянии. В результате под дополнительным ударом оказываются родители таких детей, у которых и без того очень нелёгкая жизнь.
Вырастая, некоторая часть психопатов (к счастью, небольшая) становятся преступниками. Их природный эмоциональный дефект определяет особую тяжесть и большое разнообразие совершаемых ими преступлений: убийства (включая серийные), изнасилования, крупные кражи, разбой, широкий спектр финансовых махинаций (любимое занятие многих предприимчивых психопатов).
Однако подавляющее большинство либо не совершает явных преступлений, либо, как говорится, не пойман – не вор. Несмотря на это, они практически неизменно играют резко негативную роль в жизни людей, с которыми сталкиваются, как в работе, так и (где это оказывается особенно травмирующим для других) в личной жизни (подробнее см. статью «Подонки или больные люди?»).
Как же прогресс наших знаний о психологии этих людей может помочь в выстраивании более разумной политики во взаимоотношениях общества с ними? Если говорить о наиболее опасной, криминальной, части рассматриваемой популяции, то здесь возникает очень непростая этическая дилемма. Безусловно, на уровне своей холодной (пусть и прерываемой импульсивными порывами) логики психопаты прекрасно отдают себе отчёт в том, какой трагический ущерб их действия наносят жертвам. Однако при этом, в силу своего (согласно имеющимся в настоящее время сведениям, органического в своей основе) эмоционального дефекта, они лишены эмоциональной эмпатии, способности чувствовать «нутром» чужую боль, сострадать. А потому у них, независимо от их воли, нет одного из центральных сдерживающих факторов, способных остановить другого, «нормального», человека от ужасных деяний. По этой причине ряд специалистов, таких, как упоминавшийся выше Эдриан Рейн, считают, что психопаты не могут нести всю меру ответственности за содеянное ими.
В то же время, именно преступления, совершаемые психопатами, особенно учитывая характер их совершения, вызывают наибольшее омерзение у простых людей своим холодным, расчётливым, бессердечным характером. Люди обычно ещё хоть как-то могут понять ужасные поступки, совершённые в пылу страсти, под влиянием аффекта. Ведь они знают нечто подобное и за собой, хотя и в меньшем, не столь разрушительном масштабе (и могут благодарить судьбу, что сдержались в подобной ситуации от драматического шага). Иное – инструментальная агрессия хищника. А хищников необходимо держать в клетках, и желательно не выпускать вообще. На объективно – фактическом уровне такая житейская позиция подкрепляется очень высоким уровнем рецидивизма среди криминальных психопатов. Таким образом, с одной стороны, согласно современным представлениям, психопаты не виноваты в том, что родились неспособными к развитию совести. С другой – общество в целом заинтересовано максимально изолировать их от своих граждан.
Но такая изоляция этого контингента также порождает очень серьёзные организационные вопросы. Учреждения лишения свободы принято называть исправительными. Однако в действительности перспективы исправления даже людей с антисоциальным расстройством личности, не являющихся психопатами, весьма сомнительны. Что же касается собственно психопатов, то для них шансы на благотворную коррекцию поведения практически тождественно нулевые. В этом смысле попытки работы с ними в тюрьмах, направленной на их социальную реабилитацию, часто выливаются в психологические тренинги для психопатов, где они учатся лучше использовать окружающих в своих корыстных, эгоистических целях. Кроме того, ввиду их разрушительной межличностной природы, было бы разумно максимально отделить от их негативного влияния других заключённых.
Что же касается «успешных» психопатов, составляющих подавляющее большинство популяции с этой патологией личности, то минимизации наносимого ими вреда очень способствует своевременное распознание их теми, кому приходится с ними сталкиваться. В принципе, будущих психопатов можно разглядеть с высокой долей уверенности уже в детском возрасте, начиная примерно с 6 лет, когда у ребёнка в норме должно сформироваться то, что мы привыкли называть совестью, хотя по-настоящему ярко черты будущего психопата расцветают только в подростковый период. Однако на практике хотя бы по чисто этическим причинам нецелесообразно осуществлять официальное диагностирование до 18 лет ввиду опасности, что ошибочный диагноз может стать печатью проклятия для молодого человека.
Тем не менее, специалистам, работающим с детьми, очень важно понимать, что вредоносное поведение ребёнка может быть обусловлено более серьёзными причинами, нежели просто плохое воспитание или дурное влияние. Им стоит учиться распознавать таких детей, принимая во внимание характерную манипулятивность и лживость этого контингента. После чего устанавливать за ними особый контроль с целью минимизировать вред, наносимый ими другим детям.
И даже если говорить о взрослых, по-видимому, неэтично, да и нецелесообразно пытаться официально навесить на людей ярлыки опасной личностной патологии. Поэтому единственный путь защитить себя и свою организацию – своевременно распознавать токсичных партнёров, сотрудников и коллег, до формирования серьёзной материальной и эмоциональной вовлеченности в деструктивные личные или производственные отношения. О том, на что при этом важно обращать внимание, можно прочитать в статье «Как распознать социального хищника и не стать жертвой?» на http://freak.sytes.net.

Многим из нас нравится считать себя рациональными людьми, руководствующимися в своих ответственных решениях разумом, а не эмоциями. Но давайте рассмотрим такой пример: Вы пришли в кино. Заплатили за билет свои честно заработанные четыреста рублей. Однако к середине сеанса понимаете, что фильм – полный отстой. И нет ни малейших оснований ожидать, что дальше будет что-то интересное. Ваши действия? Уйдёте ли вы, дабы хотя бы время своё драгоценное не тратить? Или останетесь, во что бы то ни стало, сидеть до упора, коль скоро деньги за билет уже заплачены? А если бы билет стоил тысячу рублей? Четыре тысячи? Как оказывается, вероятность, что зрители останутся в зале кинотеатра до конца, растёт с ценой билета.
Рассмотрим другой пример (заимствованный из статьи Хала Аркса и Кэтрин Блумер «Психология утопленных затрат»). Парень выиграл в викторине на радиостанции билет на футбол. Чтобы не ходить одному, он уговорил друга купить себе билет и пойти с ним. Допустим, у них билеты на расположенные рядом совершенно равноценные места. Как только они стали собираться ехать на матч, на улице началась ужасная метель. Как вы думаете, кто из них скорее откажется от поездки?
Только что описанное магическое действие невозвратных, или «утопленных» затрат играет очень важную роль в жизни разных людей. И его проявления отнюдь не сводятся к посещению развлекательных мероприятий. Подобные соображения заставляют людей оставаться на бесперспективной работе, «которой уже столько сил отдано». Или в не сулящих уже ничего хорошего отношениях. Когда, словно пытаясь оправдаться, люди говорят что-то вроде «мы с ним столько пережили вместе». Фактически понимая под этим щадящий по отношению к собственному самолюбию способ сказать «я столько вытерпела от него».
Таким образом, утопленные затраты могут стать существенной детерминантной долгосрочного иррационального и даже во многом неадаптивного поведения человека в различных ситуациях. Однако такое поведение не обязательно должно быть спонтанным. Эффект также может быть осознанно использован и, к сожалению, фактически используется как действенный механизм влияния на психику другого человека с целью достижения собственных корыстных/эгоистических целей. Подобная тактика систематически практикуется, в частности, представителями тёмной триады деструктивных аномалий личности (подробнее об их психологии см. «Хищники и жертвы среди нас. Психология психопатов и других представителей тёмной триады» http://freak.sytes.net). Ввиду существования такой опасности, автор данной статьи ставит своей задачей проинформировать широкие круги читателей, и в первую очередь потенциально уязвимых людей, о том, как работает данная манипуляция. Здесь будет рассмотрена ситуация, где такая технология влияния может принести наибольший материальный и моральный урон жертвам, а именно манипуляция утопленными затратами в контексте личных отношений.
Для удобства дальнейшего анализа, процесс манипулирования при помощи утопленных затрат можно разделить на следующие этапы:
- Выбор мишени. Естественно стремление манипулятора выбрать себе мишень, с одной стороны, психологически достаточно уязвимую, с другой – располагающую достаточными ресурсами. Здесь мы не будем детально описывать подробности общих подходов к выбору жертвы, т.к. они освещаются в других статьях автора (см. на http://freak.sytes.net статьи, описывающие технологии манипуляций, например, «Как эмоциональные роботы манипулируют чувствами людей», «Манипулятор как собеседник» и т.д.). Здесь же мы ограничимся указанием по ходу дальнейшего изложения лишь тех нюансов выбора жертвы, которые существенны для успешной реализации метода манипуляции, рассматриваемого в настоящей статье.
- Коль скоро потенциальная жертва выбрана, манипулятор принимается набивать себе цену. Используемые для этого приёмы удобно рассмотреть с точки зрения теории социального обмена. Суть этой концепции в применении к личным отношениям заключается в том, что, как бы цинично это ни звучало, люди стремятся максимизировать количество и качество благ (материальных и нематериальных), которые они получают от партнёра. Соответственно, способность потенциального партнёра обеспечивать такие блага является одним из центральных решающих факторов при сравнении доступных альтернатив.
Для повышения собственной ценности в восприятии жертвы манипулятор использует такой, казалось бы, простой и вместе с тем очень действенный приём, как «пыль в глаза». В данном контексте этот метод заключается в следующем: Многие прогнозируют, каким человек будет в отношениях, основываясь на его поведении в начальный, «конфетно-букетный» период. Манипулятор учитывает это, и на первом этапе забрасывает избранную жертву знаками внимания. В этом ему помогают два существенных обстоятельства:
- При нынешних темпах жизни отношения имеют тенденцию развиваться стремительно. По большей части ушли в прошлое времена, когда мужчина мог годами ухаживать за одной женщиной.
- Люди часто знакомятся в клубах, в интернете и т.д., где у них нет общих знакомых. Таким образом, потенциальная жертва оказывается в ситуации, где единственным предиктором дальнейшего поведения манипулятора для неё оказывается то, как он держится в начальный период их знакомства. А вначале-то он(а) ведёт себя практически идеально!
Здесь также манипулятору очень помогает чувство одиночества и ощущение изоляции у будущей жертвы. Оно помогает сформировать в сознании мишени ощущение, что
- во-первых, манипулятору нет достойных альтернатив, и он настолько хорош, что другой такой «классный» больше не встретится;
- во-вторых, жертва начинает чувствовать себя более неуверенной, неадекватной, недостойной.
Пытаясь хоть как-то компенсировать такой воспринимаемый дисбаланс и выставить себя в глазах манипулятора в более выгодном свете, жертва пытается подчеркнуть свои человеческие достоинства альтруистического характера: «пусть я не очень богатый, зато заботливый», «пусть я не очень красивая, но добрая». И здесь жертву ловят на слове – манипулятору это придётся очень кстати в дальнейшем.
Разумеется, конкретные приёмы, используемые социальным хищником, могут варьироваться. Например, женщина – манипулятор может играть в игру «я буду тебя внимательно слушать и говорить то, что ты желаешь услышать», на которую так падки многие мужчины. Подобная тактика даёт манипуляторше
очевидное краткосрочное преимущество перед женщиной, которая прямо говорит в лицо собеседнику, что она о нём думает.
Наиболее действенными оказываются тактики, оптимально адаптированные под индивидуальные особенности и уязвимости жертвы. В целом же, важной общей чертой таких манипуляций оказывается очень привлекательное, практически образцовое поведение хищника в первый период их знакомства. Он словно ослепляет жертву притягательным блеском разных своих граней, одновременно пока успешно скрывая свои крайне мрачные, отвратительные оборотные стороны. Порядочный, ответственный человек не стал бы играть в такие игры, так как не видит в них смысла – ведь рано или поздно придётся снять маску и показать своё истинное лицо! Искусный же манипулятор прекрасно понимает: к тому моменту, как жертва начнёт разбираться, что к чему, она уже будет прочно зафиксирована в капкане эмоциональной зависимости. И одной из самых сильных пружин этого капкана будет феномен поведенческой экономики, реализации которого в деструктивных отношениях посвящена данная работа.
Переход к следующему этапу – созданию серьёзных утопленных затрат – происходит, когда жертва начинает отчётливо демонстрировать поведенческие маркеры сформированной эмоциональной зависимости. В терминологии, использованной в предшествующих статьях (см. например, «Романтические хищники: искусство обольщения»), это соответствует переходу от «оценивания» жертвы к её активному использованию.
Популярный приём в этой фазе состоит в том, что манипулятор принимается рассказывать о неожиданно появившихся у него «временных трудностях». Возникших, конечно же, никоим образом не по его вине. Его предали, подставили коллеги, друзья, родственники и т.д. А теперь (прежде чем он окончательно разочаруется в людях!) ему, по его словам, остаётся только с надеждой смотреть на жертву, как на последний шанс не утратить веру в человечество. В этот момент манипулятор припоминает своей мишени, как она кичилась перед ним своей добротой и готовностью бескорыстно заботиться. После чего намекает, как он уважает людей, отвечающих за свои слова.
При грамотном подходе со стороны манипулятора утопленные затраты накапливаются деликатно. Сначала хищник аккуратно «просовывает ногу в дверь», заручаясь обещаниями со стороны своей мишени всячески ему помогать. И лишь затем, постепенно, масштабы запрашиваемой «помощи» нарастают, словно снежный ком.
Казалось бы, тот момент, когда манипулятор впервые просит жертву о «помощи» в серьёзных масштабах, является идеальным моментом раз и навсегда сказать ему «давай, до свидания». Однако на практике жертве очень сложно, практически нереально, принять такое решение, как минимум, в силу следующих обстоятельств:
- Она искренне хочет помочь в сложной ситуации (и в отсутствие у них общих знакомых у неё практически нет шансов проверить правдивость его рассказа о якобы переживаемых им трудностях!) человеку, который ей очень нравится. Кроме того, у неё вертится в голове крамольная мысль о том, что, даже в отсутствии у него глубоких чувств по отношению к ней, огромная (в действительности несуществующая) его благодарность ей сильно привяжет его к ней.
- Она уже успела настолько сильно привязаться к нему, что ей страшно подумать о том, что его в её жизни может заменить кто-то другой. Опять – таки, на языке теории социального обмена это можно сформулировать так, что он представляется ей настолько замечательным вариантом, что никто с ним и близко не сравнится, а потому его ей не заменит.
- Теперь самое время напомнить жертве о том, как в романтическом порыве она стремилась похвастаться своими благородными человеческими качествами. Говоришь, стараешься помогать людям в трудную минуту? Как видишь, у меня сейчас самая что ни на есть такая ситуация! Манипулятор не преминет сказать, как он ценит людей, которые отвечают за свои слова и верны своим обещаниям. А с другими он просто не общается. В результате жертва чувствует, что если она откажется «помогать», то не только совершит предательство, но и навсегда потеряет человека, который, несмотря на непродолжительный период знакомства, уже почему-то стал для неё так много значить.
- При грамотных действиях со стороны манипулятора жертве также очень трудно заметить ту грань, за которой отношения становятся откровенно деструктивными, паразитическими. И жертва, даже несмотря на нехорошие предчувствия, решает пока не предпринимать драматических шагов, и идёт на поводу у манипулятора. В этом случае можно говорить о проявлении феномена варёной лягушки. Согласно байке о варёной лягушке, если бросить данное земноводное в кипящую воду, оно тут же выскочит оттуда «как ошпаренное». Если же поместить лягушку в прохладную воду и нагревать очень-очень медленно, лягушка вовремя не заметит опасного повышения температуры и погибнет.
Конечно же, в случае реальной лягушки, скорее всего, всё будет обстоять в точности наоборот: лягушка, брошенная в кипящую воду, получит несовместимую с жизнью тепловую травму. Лягушка же в постепенно нагреваемой жидкости благополучно выпрыгнет из неё при достижении слишком некомфортной температуры.
Однако применительно к человеческим отношениям лягушачья метафора может довольно точно описывать обманчиво пологую дорожку, по которой жертва скатывается в пропасть личной драмы. Жертва не получает острую травму и постоянно как бы «адаптируется» к происходящему. В результате основательное отрезвление у жертвы зачастую наступает лишь тогда, когда у неё заканчиваются материальные и моральные ресурсы. И тогда манипулятор уже оставляет её сам, так как с неё попросту больше нечего взять.
Однако даже на этом парадоксальность данного явления часто не заканчивается. Казалось бы, в такой ситуации жертве ничего не остаётся делать, кроме как стараться как можно скорее прийти в себя, подсчитать убытки и, как бы ни было трудно, двигаться дальше. Увы, зачастую события далее развиваются поистине изумительным образом, когда жертва принимается умолять мучителя не оставлять её. Как можно объяснить столь абсурдно – иррациональное, саморазрушительное поведение?
К тому моменту, когда возникла эта ситуация, накопились огромные утопленные затраты – жертва вложила не только ощутимые для неё средства, но главное – невосполнимые время и нервную энергию, которые не измерить деньгами, в эти (как выяснилось) разрушительные отношения. Соответственно, в качестве одного из основных психологических механизмов, вызывающих неадаптивную реакцию «цепляния», следует назвать феномен, известный как «отвращение к потере». Ведь на данном этапе безвозвратный разрыв отношений неизбежно означает признание тотального, крайне унизительного проигрыша в данной жизненной ситуации.
Кроме того, признание положения жертвы в отношениях, где человека, по сути, обманом использовали, влечёт за собой не только ощущение горечи разбитых надежд, но и унизительную стигму «лоха», которого «развели». Негативные переживания, связанные с не сложившимися отношениями усугубляются также обидой на несправедливость.
Как следствие перечисленных и ряда иных факторов (по поводу дополнительных причин см. другие статьи, посвящённые деструктивному манипулированию, на http://freak.sytes.net), некоторые жертвы манипуляторов оказываются в столь сильной эмоциональной ловушке, что позволяют использовать себя неоднократно. Как только человек немного приходит в себя, хищник снова и снова возвращается поживиться. Такой цикл может повторяться несколько раз, пока жизнь несчастной жертвы не превратится в руины не только морально, но и физически. (См. статью «Стрижка Овец»).
К сожалению, такое драматическое развитие отношений является настолько распространённым явлением, что интернет просто кишит статьями, в которых жертву призывают «простить и отпустить обидчика». При этом бросается в глаза, однако, что во многих таких статьях обидчики даже не дифференцируются. Такая позиция, мягко говоря, вызывает недоумение. Ведь если имеешь дело с человеком доброй воли, тем, кто тебя любит, то часто достаточно сделать шаг навстречу, найти правильные слова... а там, смотришь, и отпускать уже будет необязательно, соответственно и обиды сами собой рассосутся. Естественно, такой шаг может оказаться по разным причинам очень сложно сделать, однако принципиальной невозможности, глубоко заложенной в личности человека, при этом, как правило, нет.
В данной же статье рассматривается совершенно иной, практически диаметрально противоположный случай. Люди, о которых идёт речь здесь, сознательно лгут и манипулируют психикой других, дабы бессовестно использовать их в своих эгоистических интересах, нанося в итоге серьёзный вред. Поэтому советы представить себе обидчика как человека, который «ошибся» и которому теперь «больно и стыдно», выглядят, учитывая обстоятельства, просто трагикомично. Столь же жалкими выглядят и рецепты типа «написать обидчику три письма, а затем их сжечь». Особенно когда жертву призывают «подарить своему обидчику прощение и безусловную любовь. Извлечь уроки и поблагодарить его за них». Получается, не иначе, «картина Репина», «Лохи пишут письма психопатам».
Нет ничего удивительного, что после подобных «священнодействий» боль и обида внутри пострадавшего человека остаются. Да и куда они денутся, если результат деструктивного взаимодействия, по существу, не изменился?! Манипулятор не просто ушёл безнаказанным, но ещё и остался вполне довольным результатами, вдохновившись на дальнейшие «подвиги» уже с новыми жертвами!
К счастью, есть и другой вариант. Чтобы рассмотреть его, вернёмся к примеру человека, не нашедшего в себе сил уйти с неинтересного фильма. Естественно, у него нет никакой возможности повлиять на содержание картины. У человека же, ставшего жертвой в деструктивных отношениях, есть шанс сделать так, чтобы, как в конце хорошего фильма, злодей был наказан, и восторжествовала справедливость. Как описывается в настоящей статье, успех представителей тёмной триады и манипуляторов вообще во многом зиждется на их изумительной способности производить ложно благоприятное впечатление на своих будущих жертв. Поэтому, как подробно объясняется в статье «Простить и отпустить», придание гласности мрачной истории неблаговидных поступков может оказаться весьма полезным.
Безусловно, такой акт паблисити не вернёт бывшей жертве ни средства, ни время, ни нервы. Но всё же поможет частично возместить если не материальные, то моральные утопленные затраты за счёт следующих факторов:
- Жертва в известном смысле расквитается с обидчиком. Осознание этого обстоятельства принесёт ей некоторое моральное удовлетворение.
- Манипулятору будет теперь значительно сложнее бесчестно использовать других людей, после того как его поступки были преданы гласности, а потому у потенциальных жертв значительно больше шансов своевременно распознать, с кем они имеют дело. Для пострадавшей же это будет возможностью чувствовать себя полезной людям и снискать их благодарность. Кроме того, для неё это ещё один шанс найти новых друзей, и тем самым обрести дополнительную социальную поддержку. Плюс ко всему, у жертвы более не будет искушения вернуться к обидчику, т.к. предание его мерзкого поведения гласности окончательно расставит все точки над «i» в отношениях между ними.
- Наконец, сами по себе не просто приобретённые, но применённые и обнародованные новые знания принесут не только практическую пользу, но и эстетическое удовлетворение.
Что же касается «работы над собой», важно отметить следующее. По своему характеру, согласно классификации, изложенной в статье «Люди, не ведающие страха и обиды», жертвы манипуляторов часто являются «невротиками». Это, как объяснялось в упомянутой статье, предполагает сильную склонность к определённой временной перспективе, а именно жить не «здесь и теперь», а либо воспоминаниями о прошлом, либо мыслями о будущем. Подобная временная ориентация столь отчётлива, что обнаруживается не только посредством психометрических инструментов (см. например, популярный опросник временной перспективы Ф. Зимбардо http://freak.sytes.net/ztpi.pdf ; примечательно, что в ситуации, рассматриваемой в данной статье, согласно шкале Зимбардо жертва будет демонстрировать картину «негативного прошлого», в то время как «хищник» - «гедонистическое настоящее»), но и может быть подмечена даже неподготовленным наблюдателем в ходе общения с человеком. Нетрудно понять, что в описываемой здесь посттравматической ситуации ориентация на прошлое только усугубляет негативный эмоциональный фон, мешая тем самым жертве двигаться вперёд по жизни, строить новые отношения, не оглядываясь постоянно на болезненный опыт.
В этом плане представляют интерес недавние результаты Эндрю Хафенбрака и его коллег. Они показали, что медитация, ориентированная на развитие осознанности, способствует снижению эффекта утопленных затрат. (Подробнее об используемых при этом техниках и лежащей в их основе идеологии можно прочитать, например, в книге Джона Кабат-Зинна «Куда бы ты ни шёл - ты уже там»). Такой результат не удивителен, так как осознанность предполагает фокусировку временной перспективы на «здесь и сейчас». Впрочем, ради справедливости стоит также отметить следующий момент. Коррекция временной перспективы требует значительных усилий. Необходимо понимать, что любая психотерапевтическая процедура – это серьёзная работа не только специалиста, но и клиента/пациента. Не стоит рассчитывать, что достаточно комфортно устроиться, скажем, на кушетке у психоаналитика – и она чудодейственным образом впитает приносящий столько страданий невроз. Исправление же временной перспективы представляет собой весьма трудоёмкий процесс, особенно в случаях, когда она оказывается завязанной на органические факторы внутри индивида.
Важно отметить также следующее. Как следует из настоящей статьи, манипуляция утопленными затратами может оказаться очень действенной. А потому у кого-то может возникнуть желание использовать её как механизм влияния на другого человека для достижения своих не самых благородных целей. Хотелось бы предостеречь против этого даже тех, у кого на сей счёт нет моральных «тормозов». Безусловно, сформированная таким образом «любовная зависимость» может оказаться очень прочной. Однако накопившийся у жертвы заряд негативных эмоций в сочетании с попранным чувством справедливости рано или поздно неизбежно приведут к трансформации изначально самых добрых чувств в едва ли не полную их противоположность. А поскольку совсем отпустить обидчика будет очень сложно, жертва будет искать с ним хотя бы чисто символический контакт, дабы реализовать жажду мести. И даже если (как, скорее всего, и будет обстоять дело из-за неблагоприятного баланса сил) жертва не решится на открытую конфронтацию, она будет всячески проявлять враждебность – от пассивной агрессии до пакостей за спиной. Об этом всегда следует помнить.
Подводя итог, хотелось бы выразить надежду, что лучшее понимание удивительных закономерностей психики позволит разным людям вести себя если не более рационально, то, по крайней мере, более разумно и дружелюбно.

В разговорах разных людей часто приходится слышать призывы: «Не бойся!», «Не обижайся!» Очевидно, говорящие при этом предполагают наличие у собеседника способности в той или иной мере контролировать подобные проявления. Если же говорить в целом о восприятии феномена страха в массовом сознании, то обыденное мышление обычно наделяет людей примерно одинаковой потенциальной способностью управлять своим страхом. Индивидуальные различия приписываются силе воли, работе над собой и тому подобным вещам. Соответственно, люди (и в первую очередь мужчины), не способные управлять проявлениями страха, встречаются даже не с осуждением (осуждают обычно людей, которые могут, но не хотят), а с презрением (как слабые люди, неспособные контролировать даже самих себя). Такое отношение может возводиться в ранг государственной политики. Так, в СССР идеологическая система уделяла большое внимание «воспитанию» в юношах смелости. Несомненно, это делалось в первую очередь из милитаристских соображений, так как в молодых людях видели будущих «защитников Родины». На Западе отношение было более просвещённым, и признавалась автономия личности в этом вопросе. Правда, бытовое сознание по-прежнему возлагало на личность персональную ответственность за непопулярный «выбор».
В действительности же, как по мере накопления наших знаний становится всё яснее, по предрасположенности к страху все люди оказываются в разных точках некоторой условной шкалы, на противоположных полюсах которой находятся «психопаты» и «невротики». Термин «психопат» мы здесь понимаем в соответствии с контрольным списком Р. Хэра (пункты контрольного списка с пояснениями согласно официальному руководству см. на http://freak.sytes.net). Хотя отношение к страху не входит непосредственно в контрольный список Р. Хэра, ещё Х. Клекли в своём классическом труде «Маска вменяемости» упоминал отсутствие у психопатов «нервозности» или психоневротических проявлений. Для невротиков же характерна тревожность и негативная эмоциональность.
Имеет ли смысл подробно рассматривать эти крайние, заведомо «клинические» случаи? Несомненно! С одной стороны, с учётом тех, кто не обращается за помощью к специалистам, численность невротиков уходит в десятки процентов населения. Косвенным свидетельством тому может служить также количество и высокая посещаемость ресурсов в интернете, где участники дискуссий обсуждают свои соответствующие симптомы и возможные пути их устранения. Кроме того, даже у человека без выраженной патологии неприятные невротические проявления могут возникнуть в условиях травматической ситуации. С другой стороны, конечно, психопатов всего один процент, но зато какой!
Оказывается, что проявления страха в этих двух диаметрально противоположных случаях существенно отличаются, причём не только количественно, но и качественно. Прежде чем перейти к изложению этих различий, сделаем важную терминологическую оговорку. Во многих случаях, когда в обиходном разговоре речь идёт о страхе, на самом деле имеется в виду то, что технически более точно назвать тревогой. Не приводя в данной популярной статье точных определений, поясним различие между этими явлениями на примере.
Представим себе человека, внезапно встретившего в лесу медведя. В этой ситуации человек испытывает страх, сопровождающийся физиологическими проявлениями, порой столь драматическими, как «медвежья болезнь» (императивная диарея). Если же человек, идя по лесу, постоянно испытывает дискомфорт в опасении, что из-под какого-нибудь куста выползет змея, это тревога. Как видно из приведённых примеров, важным отличием этих случаев является разница во временной ориентации.
Подобная временная перспектива будет играть для нас центральную роль в дальнейшем обсуждении, пожалуй, наиболее фундаментального и драматического примера страха. Полный список того, чего люди могут бояться, очень велик, практически не ограничен. Однако при этом можно выделить некоторые основополагающие аспекты, связанные со страхом того, от чего никуда не деться. Так, боясь встреч со змеями, можно избегать поездок в местности, где их достаточно много. Опасаясь высоты, можно жить исключительно на нижних этажах, не подходить к обрывам и т.д. Но, как это ни печально, человеку рано или поздно не избежать встречи с собственной смертью. Естественно предположить, что осознание скорого и неминуемого прекращения собственного существования вызывает самый сильный по интенсивности страх. Например, такой страх возникает у человека, оказавшегося в падающем пассажирском самолёте, когда ничего нельзя сделать, чтобы спастись.
Поскольку человек фактически не может долго просуществовать в условиях очень высокой реальной опасности (т.к. попросту погибнет от одного из угрожающих факторов), с таким чудовищным страхом он может встретиться от силы несколько раз в жизни, да и то, если из какой-то ситуации, казавшейся гибельной, ему удаётся спастись. Таким образом, этот предсмертный страх (в форме именно страха, а не тревоги), не может нарушать качество жизни человека на протяжении подавляющей её части. Вероятно, имея в виду подобный аргумент, древнегреческий философ Эпикур (341-271 до н.э.) говорил: «Самое страшное из зол — смерть — не имеет к нам никакого отношения, так как, пока мы существуем, смерть еще отсутствует; когда же она приходит, мы уже не существуем».
Однако жизнеутверждающий аргумент Эпикура справедлив лишь в том случае, если человек постоянно живёт настоящим моментом, «здесь и теперь». Чтобы рассмотреть, как может обстоять дело в случае невротика, вернёмся снова к примеру самолёта, терпящего катастрофу. Безусловно, как уже отмечалось, человек не может постоянно жить в реальном предсмертном страхе. Однако он может многократно «растянуть» некоторое подобие таких ощущений посредством тревоги. Это может достигаться навязчивым проигрыванием в своём воображении предполагаемых предсмертных сцен. Например, когда человек летит в самолёте, он может то и дело представлять себе предсмертный ужас, связанный с неизбежной авиакатастрофой. Возникают также эффекты более высокого порядка, когда человек ещё за несколько дней до вылета начинает беспокоиться, буквально места себе не находя при мысли о том, как он полетит и какие при этом могут возникнуть ситуации.
Это приводит к двоякому действию. С одной стороны, тревога может стать настолько невыносимой, что человек в итоге всё чаще принимает решение в принципе избегать встречи с потенциально угрожающей ситуацией, например, полётов на самолётах. С другой – человек может по-прежнему собираться лететь, однако чем ближе «час Х», т.е. дата вылета, тем больше тема потенциальной угрозы довлеет в его сознании.
Несмотря на разные ключевые проявления упомянутого эффекта, смысл его, по сути, один: человек в тот период, когда чувствует угрозу, по сути, не живёт полной жизнью, не может быть полноценно счастлив, так как подобно пресловутой ложке дёгтя постоянная тревога отравляет его существование.
А поскольку жизнь подбрасывает всё новые поводы, такое тревожное состояние может стать практически непрекращающимся. Образно выражаясь, человек словно постоянно живёт с комом в горле, мешающим ему вздохнуть полной грудью. Примечательно, что на соматическом уровне такие люди нередко испытывают чувство неудовлетворённости вдохом и ощущение кома в горле.
Чем старше становится человек, тем ближе финал его жизни. Для невротика драматические переживания по этому поводу могут значительно усугубляться трагическим осознанием того обстоятельства, что он ведь и не жил толком. Потенциально лучшие годы жизни – юность и молодость, фактически прошли мимо него, будучи наполнены до краёв тревогой и негативными эмоциями. Человек теперь живёт не только тревожными мыслями о будущем, в котором его ждёт вечное небытие, но также тоской по прошлому, в котором у него ещё были возможности, теперь уже безвозвратно упущенные.
Ориентация на прошлое может также становиться серьёзным препятствием на пути к тому, что могло бы составить главную радость жизни. Согласно данным опросов, значительная часть обычных людей видит основной источник счастья в формировании гармоничных взаимоотношений, в первую очередь – близких отношений с человеком противоположного пола. Но здесь у многих невротиков возникают существенные сложности.
В процессе формирования отношений кардинальные различия между психопатами и невротиками обнажаются особенно остро. Как объяснить успешность психопатов в этой сфере, особенно удивительную в свете бесперспективности долгосрочных отношений с ними? (См. по этому поводу также статью «Романтические хищники. Искусство обольщения»: http://freak.sytes.net/romantic.html ). Безусловно, психопаты уделяют большое внимание своему внешнему виду, во всяком случае, по сравнению с невротиками, более сосредоточенными на своих внутренних переживаниях. Если же говорить о внутренних факторах, то важный вклад в обаяние психопата вносит то обстоятельство, что поведение в новых ситуациях представляет собой его сильную сторону. Объяснить это можно следующим образом. Новая ситуация – будь то устройство на работу или романтическое знакомство – обычно требует от человека значительной мобилизации его ресурсов. Приходится принимать во внимание множество различных правил и условностей. На человека сразу обрушивается шквал новой информации. В то же время, в соответствии с законом Йеркса – Додсона, трудные задачи лучше всего решать в условиях низкого эмоционального возбуждения. Таким образом, хладнокровный психопат чувствует себя в такой ситуации, как рыба в воде. Для невротика же любая нетривиальная новая ситуация представляет собой сильный стресс. Соответственно, уровень его функционирования в решении даже умеренно сложных задач зачастую оказывается просто жалким. Такое различие между психопатами и невротиками особенно драматически проявляется в социальных ситуациях, где производимое первое впечатление оказывается определяющим для дальнейшего развития знакомства.
И со временем разрыв между ними становится всё больше и больше. Психопаты постоянно знакомятся с самыми разными новыми людьми, постоянно совершенствуя в общении с ними свои социальные навыки. Если кто-то из новых знакомых не идёт с ними на контакт, они невозмутимо забывают этого человека и переходят к следующему. Невротики же, получив от ворот поворот (который они к тому же, с характерной для них тенденцией к негативной интерпретации, истолковывают самым унизительным для себя образом), начинают избегать общества людей, уходя порой в полную социальную изоляцию. И тем самым лишают себя возможности совершенствовать свои и без того скудные навыки общения с людьми. Когда же невыносимое чувство одиночества заставляет подобных отшельников снова искать контакта с другими, их неуклюжие попытки найти взаимопонимание нередко вызывают отвержение окружающих. К тому же, когда, например, юноша – невротик пытается познакомиться с девушкой, в его памяти невольно всплывают все те, что отвергли его, «послали», использовали в своих корыстных интересах, или ещё как-то иначе растоптали его чувства. Возникающий при этом негативный эмоциональный фон и сильный «ментальный шум» весьма неблагоприятно сказываются на функционировании невротика в такой ситуации. Как следствие, он производит на другую сторону резко негативное впечатление робкого, не уверенного в себе «тормоза», что влечёт за собой соответствующие организационные решения по отношению к нему, ещё больше подрывающие самооценку невротика.
После нескольких таких мучительных циклов ухода в себя, а затем новых бесплодных поисков, вместо уверенности в себе у невротика формируется ощущение выжженных у него на лбу букв «Н», что означает «неисправимый», «никчёмный», «неудачник», или что-нибудь в этом роде. Такое самовосприятие способствует ещё более быстрому раскручиванию разрушительного маховика самоисполняющегося пророчества.
Если же смотреть в целом на страх и тревогу у психопатов, то по сравнению с колоритными проявлениями их у невротиков, здесь не наблюдается ничего примечательного. Столкнувшись с непосредственной угрозой, психопаты хладнокровно, не теряя самообладания, пытаются минимизировать риск. Обращает на себя внимание также отсутствие соматических проявлений: "Когда я грабил банки, я замечал, что кассиры начинают трястись или теряют дар речи. Одна так вообще облевала все деньги! Должно быть, ей было очень плохо, но я не знаю, почему. Если бы кто‑то направил на меня пистолет, я бы, наверное, тоже испугался, но меня бы уж точно не стошнило". (цит. по книге Р. Хэра «Лишённые совести. Пугающий мир психопатов»).
На подобном различии в соматических реакциях основан простой способ прикинуть, где на шкале пугливости от психопатов до невротиков расположен тот или иной человек. (Не пытайтесь повторить самостоятельно, тем более на близких!) Для этого нужно незаметно подкрасться к человеку сзади и издать очень громкий звук, например, резко крикнуть. «Психопат» при этом может изумлённо обернуться, выразить недовольство или даже проявить агрессию, но в остальном даже не вздрогнет. «Невротик» же при этом аж подпрыгнет, или скорей пригнётся. И какое-то время после этого не сможет прийти в себя, рассказывая, как он(а) чуть не умер(ла) от разрыва сердца, чуть не упал(а) в обморок и так далее.
Примечательно, что с эволюционной точки зрения страх является гипертрофированной изначально адаптивной реакцией. Он помогал нашим предкам выжить, своевременно предпринимая разумные действия для обеспечения собственной безопасности и тем самым избегая трагической развязки. Однако в некоторых современных ситуациях такая реакция оказывается совершенно неуместной, как можно видеть, если ещё раз вернуться к уже рассмотренному примеру полёта на самолёте. В самом деле, сколько бы ни боялся человек, сидя в пассажирском кресле, у него нет никакой возможности благоприятно повлиять ни на исправность воздушного судна, ни на грамотность действий пилота, ни на какие-либо иные факторы, от которых может зависеть благополучный исход полёта. Поэтому можно сказать в прямом смысле слова, что он напрасно волнуется.
Пример с самолётом показателен также и в следующем смысле. Статистика катастроф отчётливо демонстрирует, что пассажирский авиационный транспорт как средство передвижения ничуть не опасней собственного автомобиля. Статистика же человеческих фобий показывает совершенно иную картину. Безусловно, такой эффект может быть частично объяснён «эвристикой доступности», когда впечатлительным людям легко приходят на память сцены авиакатастроф из ТВ-репортажей. Автомобильные же аварии показывают лишь изредка, обычно, когда разбилась какая-нибудь знаменитость. Немаловажно и другое обстоятельство. У человека, сидящего за рулём, есть ощущение контроля над ситуацией. И совершенно иные чувства возникают при мысли о том, как что-нибудь отказывает в самолёте...
Возможно, после прочтения предшествующего материала статьи у многих читателей, особенно тех, кто знает за собой невротические черты, могло возникнуть желание развить у себя «психопатические» свойства. В первую очередь это касается стремления жить в настоящем, «здесь и сейчас». Оказывается, однако, что такая временная ориентация, в том виде как она проявляется у психопатов, имеет серьёзные негативные стороны.
Для них, «узников настоящего», прошлого уже нет. Соответственно, они не в состоянии извлечь из него содержательные уроки. Так, уже упоминавшийся ранее Х. Клекли сильно недоумевал, наблюдая своих пациентов. Вначале их арестовывала полиция. Однако, будучи доставленными в полицейский участок, они принимались разыгрывать сумасшествие, после чего их отправляли в соответствующий госпиталь, как говорится, «до выяснения». Клекли допытывался: неужели, <совершая противоправные поступки>, ты не понимаешь, что в итоге снова окажешься у меня, где тебя в очередной раз закроют в палату с шизофрениками?! Психопат при этом принимался очень убедительно изображать раскаяние, понимание ошибочности и пагубности своего поведения. В результате, после психиатрической экспертизы его выпускали на волю. Однако стоило ему там оказаться, как он принимался снова выписывать фальшивые чеки, заниматься мелкими кражами и мошенничеством, после чего опять оказывался сначала в полиции, а затем в психиатрической больнице.
Если прошлого уже нет, то будущего ещё нет. Психопаты то и дело совершают импульсивные поступки, исходя из своих потребностей в текущий момент, и не учитывая возможные негативные последствия своих действий. Особенно драматическое различие во временной перспективе психопата и невротика проявляется в следующей ситуации. Если психопаты имеют выраженную тенденцию быть хищниками по жизни, то невротики склонны быть жертвами. Их взаимоотношения часто приводят к тому, что психопат обманывает или каким-то иным образом использует невротика. Когда ресурсы жертвы исчерпаны, психопату приходится двигаться дальше. Казалось бы, на этом все? Но нет, не всё так просто!
Психопаты и невротики кардинально различаются не только склонностью к страху, но и обидчивостью. Если кто-то перейдёт дорогу психопату, то психопат может расправиться с провинившимся со всей жестокостью своей бессердечности. Основным мотивом психопата будет при этом поддержание в свою пользу столь важного для него баланса власти. Он чувствует потребность ответить на вызов. Таким образом, образно выражаясь, психопаты не обижаются, но принимают немедленные меры. Если же у психопата нет на данный момент возможности расквитаться, он может отвлечься на другие задачи и тем самым фактически забыть. Невротик же не забудет! Даже если у него скверная память, он будет то и дело навязчиво освежать боль обиды, переживая её снова и снова. Чтобы радикально заглушить эту боль, ему нужно удовлетворить жажду мести. Не решаясь осуществить возмездие в открытом поединке с более сильным соперником, невротик будет стараться использовать возможность воткнуть ему нож в спину. А если и это сделать боязно, то всадить пулю промеж лопаток с безопасного расстояния из снайперской винтовки. Впрочем, к счастью, в большинстве случаев возмездие оказывается менее убийственным, как то: написать на обидчика донос/жалобу, распустить про него слух/сплетню и т.д.
Что же даёт приведённый анализ остальным, «нормальным» людям? Важно осознать, что каждый человек занимает определённую позицию на указанной шкале. Понимание собственного положения помогает познать себя. Свои возможности, ограничения и уязвимости. Кроме того, важно разобраться в людях, которые нас окружают, рядом с которыми мы идём по жизни. Это поможет нам научиться связывать с ними реальные ожидания. Многие негативные эмоции и обиды на других людей связаны с тем, что люди склонны видеть в поведении человека злой умысел там, где его нет. От другого человека чудесным образом ожидают, что он «возьмёт себя в руки», когда на самом деле для таких ожиданий нет основания. Ведь, если посмотреть на вещи реально, каждый психопат умрёт психопатом, а каждый невротик – невротиком.
После знакомства с рассмотренными крайними случаями может возникнуть вопрос: а может ли человек, находящийся на одном из полюсов, хотя бы немного скорректировать своё поведение, дабы сделать его не столь неадаптивным? К сожалению, что касается психопатов, то в настоящее время ответ однозначно нет. Они даже не считают, что проблема в первую очередь в них – ведь страдают от их действий в основном другие люди! В то же время, безусловно, завидовать психопатам глупо, т.к. даже несмотря на чудовищное растранжиривание при своём паразитическом, вредительском образе жизни чужих средств, им проблематично найти долгосрочные источники радости.
Что же касается невротика, то подробно описанная в настоящей статье временная перспектива может быть до некоторой степени скорректирована с целью достижения большей концентрации на текущем моменте, «здесь и теперь». Для этого применяются различные приёмы – от многовековой традиции восточных практик, таких, как медитация, до самых современных подходов в психотерапии и психофармакологии. Однако, несмотря на разнообразие используемых подходов, они дают в лучшем случае лишь переменный успех. Особенно неприятны ситуации, когда в основе состояния человека лежит органическая причина, не подлежащая радикальной коррекции. Да и в любом случае, полностью изменить природную предрасположенность проблематично. Ситуация с характером человека скорее напоминает персонажей ролевых компьютерных игр: даже невротик восьмидесятого уровня не может сравниться по своему бесстрашию с самым захудалым психопатом!
Поэтому, с одной стороны, конечно, замечательно, когда человек пытается исправить своё неприятное состояние. Казалось бы, чем больше старается, тем лучше? Однако в действительности не всё так просто. И потому разумнее руководствоваться древней мудростью о том, что стоит основательно разобраться, что ты можешь изменить к лучшему, и прикладывать разумные систематические усилия в этом направлении. Но важно также смириться с тем, чего ты не в состоянии изменить. Применительно к конкретному случаю это означает учиться жить со своим неврозом, настолько, насколько он это позволяет.


К сожалению, последнее оказывается непросто сделать, когда отовсюду на больную голову сыпется оголтелая реклама, сулящая всем страдальцам научить их, как перестать тревожиться и наконец «начать жить по-человечески». За определённую мзду, разумеется. Которую, естественно, несчастные «лохи» уплатят независимо от достигнутого результата. В результате, невротики отдают порой последние средства (которые в силу особенностей их характера и темперамента к тому же достаются им неизмеримо труднее, чем тем же психопатам), получая взамен в лучшем случае лишь маргинальный положительный эффект.
Знания относительно обсуждаемых в статье драматических вариаций человеческой личности важно и для обычных людей, хотя бы в плане формирования оптимальной тактики взаимодействия с людьми, близкими к упомянутым выше полюсам.
С психопатом оптимальной стратегией практически неизменно будет избегание контактов с ним при наличии такой возможности. Что же касается невротика, то основной вопрос, который предстоит решать по отношению к нему,- стоит ли принимать человека таким, каков он есть. И даже в случае отрицательного решения этого вопроса, совершенно недопустимо возмутительное поведение, которое, к сожалению, практикуют многие. Когда человеку презрительным тоном сообщают его унизительные характеристики, соответствующие личностным параметрам, по которым он кого-то не устроил. Например, женщина может сказать мужчине, что он трус, слабак, неудачник и так далее. Естественно, такое поведение не только сомнительно с этической точки зрения, но и совершенно абсурдно в своей глупости. В самом деле, если человек тебя не устраивает – так не общайся с ним, предоставь это тем, кого он устроит таким, какой он есть. Упомянутым же здесь поведением ты только наживаешь себе врагов на ровном месте! Как уже упоминалось, невротики очень обидчивы и мстительны. Даже если такой человек не решится сразу пойти на открытую конфронтацию, есть масса эффективных способов нагадить человеку исподтишка. Особенно в нынешнюю эру информационных технологий. Так стоит ли портить себе жизнь ради сомнительного удовольствия продемонстрировать кому-то своё презрение?!
Подводя итог, хотелось бы выразить надежду, что лучшее понимание природы индивидуальных различий в проявлении таких базовых эмоций, как страх, позволит людям с большим пониманием относиться друг к другу и строить более гармоничные взаимоотношения.

Великие произведения мировой литературы могут играть в нашей жизни удивительную роль. Среди многообразия портретов мы можем встретить человеческие характеры, с какими никогда не сталкивались. В том числе такие, с которыми лучше вообще не пересекаться на жизненном пути. Ведь есть люди, встреча с которыми имеет повышенные шансы оказаться если не смертельной для нас, то очень болезненной. Именно такого человека мы встречаем в романе Джона Стейнбека «К востоку от рая». Как пишет автор, «Я верю, что у человеческих родителей порой рождаются монстры. Но если одни появляются на свет без рук, без ног, другие рождаются без зачатков доброты или совести». Однако, в последнем случае человек с виду, скорее всего, будет выглядеть совершенно нормальным. Как пишет Стейнбек о своей героине, «словно намеренно маскируя коварный подвох, природа одарила Кэти ангельской внешностью».
В период написания романа Стейнбека об особенностях этих людей было известно лишь сравнительно узкому кругу специалистов, таких как психиатр Х. Клекли, чья книга «Маска вменяемости» впервые увидела свет в 1941 году. С тех пор прогресс знаний в этой области значительно расширил наши сведения и сделал (по крайней мере, на Западе) их более доступными широким кругам образованной публики. В начале двухтысячных годов канадские психологи Делрой Паулхус и Кевин Уильямс стали использовать словосочетание «тёмная триада» для обозначения трёх наиболее одиозных аномалий человеческой личности: макиавеллизм, нарциссизм, психопатия (подробнее о психологии людей с такими аномалиями личности и о том, как их распознать, можно прочитать на специализированном ресурсе, посвящённом этой проблематике: «Хищники и жертвы среди нас. Психология психопатов и других представителей тёмной триады» http://freak.sytes.net). С тех пор термин получил широкое распространение в специализированной литературе. Для нас же здесь он будет иметь значение как собирательная характеристика черт личности одной из главных героинь рассматриваемого произведения.
Показательно также, что персонаж Стейнбека, о котором пойдёт речь в статье, узнаваем. Так, М.Е. Томас (псевдоним) в своей книге «Откровения социопатки» неоднократно сравнивает себя с героиней Стейнбека. (Терминологическое примечание: Автор настоящей статьи использует слова «социопат» и «психопат» как синонимы, предпочитая «психопат», т.к. термин «социопат», хотя и распространён в обиходной речи, не имеет под собой признанной нозологической единицы. «Психопатия» здесь понимается диагностируемой на основании контрольного списка Р. Хэра (контрольный список с пояснением каждого из пунктов можно найти на http://freak.sytes.net). По отечественным меркам это примерно соответствует тому, что в своё время классик российской/советской психиатрии П.Б. Ганнушкин называл «антисоциальный психопат»).
На самом деле, вероятно, на основании материала романа мы не можем утверждать однозначно, что Кэти была психопатом. В её действиях, как их описывает Стейнбек, слишком много предусмотрительности, расчётливого планирования на будущее, приводимого затем в исполнение, которые могут быть не под силу слишком импульсивным психопатам. Тем не менее, можно сказать с уверенностью, что Кэти демонстрирует черты личности, характерные для представителей тёмной триады. Они ярко проявлялись в тех деструктивных методах, которыми она достигала своих целей.
Так, с ранних детских лет центральную роль в её взаимодействии с окружающими играла ложь. Благодаря такой лжи Кэти прекрасно удавалось формировать в сознании других людей выгодное ей представление о себе. В частности, хотя у её отца неоднократно возникали некомфортные подозрения, её родители фактически всё время жили, как говорят американцы, «в раю для дураков» относительно собственной дочери.
В период, когда происходит действие романа, женщины занимали незавидное положение в обществе. Стейнбек неоднократно подчёркивает, сколь тяжёлой была тогда женская доля. Однако перед Кэти открываются удивительные возможности именно благодаря использованию чисто «женских» механизмов влияния на мужчин.
«Почти каждый человек прячет в себе какие-нибудь неуёмные желания и влечения, страсти и чувства, готовые прорваться в любой миг; спокойная поверхность нередко скрывает под собой рифы эгоизма, алчности и похоти. Большинство из нас либо держат свою природу в узде, либо дают ей волю тайком. Кэти не только умела видеть людей насквозь, но ещё и знала, как использовать их низменные наклонности к своей выгоде.
Кэти была еще весьма юным созданием, когда поняла, что секс, со всеми сопутствующими ему томлениями и страданиями, ревностью и запретами, волнует и бередит человека сильнее, чем все другие страсти. А в те времена секс бередил людей даже мучительнее, чем сейчас, так как сама эта тема не подлежала обсуждению, её старательно обходили молчанием. Каждый скрывал полыхавший в нем огонь и на людях делал вид, что ничего такого нет и быть не может. Однако едва пламя из твоего маленького ада вырывалось наружу, ты оказывался беспомощным перед ним. Кэти поняла, как, правильно управляя этой стороной человеческой натуры, можно надолго и прочно подчинить себе почти любого. Секс был и мощным оружием, и средством шантажа. Устоять против такой силы мало кто мог».
Когда Кэти было десять лет, мать застала её лежащей на полу сарая со связанными руками, «юбка ее была задрана. Девочка была раздета по пояс, а рядом, нагнувшись над ней, стояли на коленях два мальчика лет четырнадцати». В результате, мальчиков жестоко выпороли отцы, после чего «обоих с одобрения родителей отправили в исправительный дом». И, естественно, никто не поверил мальчикам, что Кэти всё инсценировала сама,- их попытки оправдаться в итоге лишь ужесточили наказание.
Особое презрение у представителей тёмной триады вызывают люди, воспринимаемые ими как слабые – добрые, доверчивые, отзывчивые, не способные к насилию. Таков был учитель латыни у Кэти – бледный, чувствительный «молодой человек. Он был юноша тихий и свою судьбу неудачника принимал смиренно. В глубине души он считал, что Господь отверг его, и справедливо отверг».
Кэти захотелось поиграть с ним: сначала разжечь в нём сильное чувство, а затем растоптать его. Учитель усердно молился, тщетно пытаясь совладать с дьявольским влечением к Кэти, однако в итоге покончил жизнь самоубийством прямо в церкви.
Представителям тёмной триады также свойственно очень практичное отношение к собственным родителям. Когда родители исчерпывают свою функцию заботы о своих чадах и становятся обузой, от них избавляются. Кэти сделала это весьма радикальным способом. На какое-то время она изобразила из себя столь примерную помощницу, что отец доверил ей код от семейного сейфа. Тогда Кэти забрала деньги, после чего сожгла обоих родителей заживо вместе с домом, где все они жили до этого.
Угробив таким образом собственных родителей, Кэти отправляется покорять «хозяина шлюх» мистера Эдвардса. Однако у неё были более интересные планы, нежели работа проституткой. Используя то обстоятельство, что даже у весьма солидного мужчины есть свои слабые места. У мистера Эдвардса были значительные денежные средства, была семья, однако во всём этом не было огня страсти. Кэти знала, как привнести в его жизнь недостающее.
Крайне неприятное для Кэти развитие событий в истории с мистером Эдвардсом было связано со следующим обстоятельством. Когда Херви Клекли каталогизировал характерные черты своих пациентов, он не мог не обратить внимания на «Чудное и неприглядное поведение в пьяном виде». Естественно, и многие нормальные люди могут в пьяном виде вести себя не лучшим образом, однако для людей с обсуждаемыми патологиями личности ситуация примечательна тем, что у них под влиянием алкоголя может сваливаться «маска вменяемости». Кэти знала это за собой, а потому всячески уклонялась от совместного распития с мистером Эдвардсом. До тех пор, пока однажды тот не настоял на своём. И тогда ему совершенно не понравилось слышать нечто вроде: «Ты жирный слизняк! Да что ты знаешь обо мне?! Неужели ты думаешь, я не могу читать все твои низменные мысли? Хочешь, я тебе кое-что расскажу? Тебе интересно, где такая милая девочка, как я, научилась разным штучкам? Я тебе расскажу! Я научилась им с колыбели – ты слышишь меня? – с колыбели! Я работала в местах, о которых ты никогда не слышал, четыре года!.. Я знаю каждый нерв твоего вшивого тела и знаю, как его использовать!»...
Следующей полезной находкой Кэти стал её муж Адам Траск. У Адама непросто складывалась жизнь. В детстве его жестоко избивал, а однажды лишь по счастливой случайности не убил, сводный брат Карл. Карла выводило из себя, что отец больше любит Адама. Отец же отправил Адама в армию, мотивируя своё решение тем, что «ты не умен. Ты не знаешь, чего хочешь. В тебе нет необходимой злости. Ты позволяешь помыкать собой. Иногда мне кажется, ты просто слюнтяй и всю жизнь просидишь в дерьме». После армии Адам прошёл через бродяжничество и каторжные работы. Получив наследство отца, Адам купил ферму, и теперь пытался превратить её в райский сад. А Кэти стала его любимым цветком в этом саду. Он словно пытался обрести, наконец, смысл своей жизни в том, чтобы о чём-то и о ком-то заботиться.
Подобрав Кэти, избитую до полусмерти мистером Эдвардсом, Адам не стал пытаться разобраться, кто она на самом деле, что очень быстро понял Карл, проникшийся к ней неприязнью. Адам верил в её ложь подобно тому, как он всю жизнь наивно доверял людям. Адам словно желал отгородиться от реальности в своей сказке. Не замечая, как его жена спала с его братом, напоив Адама своим обезболивающим наркотиком. Даже когда Кэти едва не умерла от массивного кровотечения, пытаясь прервать беременность с помощью вязальной спицы, она наврала врачу, мол, у неё плохая наследственность, и тот пообещал не сообщать мужу про её попытку избавиться от ребёнка.
В этой истории очень показательно также, что Кэти видела в агрессивно-враждебном Карле в некотором роде родственную душу, другого хищника, в противоположность вечной жертве – Адаму, которого она всячески презирала и которым брезговала как мужчиной.
Частичное отрезвление (перешедшее в затяжную депрессию) у Адама наступило лишь тогда, когда Кэти, родив близнецов (один из которых был похож на Карла, другой – на неё), ушла от него. На вопрос Адама «а как же дети?», Кэти предложила ему бросить их в один из выкопанных им колодцев. А когда он попытался воспрепятствовать ей, она выстрелила в него из пистолета, тяжело ранила и едва не убила.
Следующей жертвой Кэти стала добродушная одинокая женщина по имени Фей, содержавшая «бордель с человеческим лицом». Кэти удалось настолько втереться к ней в доверие, что та стала воспринимать её как дочь. Фей даже сделала Кэти своей главной наследницей, не желая, чтобы её новоиспечённая дочь работала шлюхой. После чего уход Фей из жизни в результате передозировки обезболивающими (у Фей к тому же ещё было слабое здоровье) стал вопросом недолгого времени.
Годы спустя Адам, выпив для храбрости, находит в себе силы навестить Кэти в притоне, который она унаследовала от Фей и превратила в логово садизма. Выпив алкоголя сама, Кэти начинает с ним откровенничать. Рассказывает ему о том, какое удовлетворение ей доставляло использовать людей. И, словно оправдывая свою жестокость, рассказывает о лицемерии окружающих. Которое она проиллюстрировала примерами из своей «работы». Так, она показала ему фотографии сенатора от штата Калифорния, который собирается баллотироваться в Конгресс. Отца четверых детей, с сиськами, как у женщины, который любит, когда его стегают плёточкой. Потом Кэти демонстрировала изображения профессора философии в университете, который специально приезжает из Беркли, чтобы ему в лицо плеснули из туалета. Затем монаха-иезуита, который также тот ещё извращенец. Рассказывала о своей власти над этими видными людьми, чьи фотографии она может, если что, придать гласности.
Адам теперь, наконец, видит реальную Кэти, и даже отказывается с ней переспать, когда она ему предлагает сама. Она пытается его унизить, рассказывая ему о том, что его дети – на самом деле не его дети. Ведь она Адаму позволила приблизиться к себе лишь один раз, предпочитая его брата Карла. После этого Адам снова отказывается переспать с ней. Чувствуя, как теряется власть над Адамом, Кэти уже не презирает его, но ненавидит и приходит в ярость. Она даже сигнализирует своему вышибале избить Адама.
Когда Адам рассказал о похоронах Сэма Гамильтона, принимавшего роды у Кэти, она сказала, что рада смерти Сэма. Кэти, по её словам, всегда хотелось убить Cэма. И она непременно сделала бы это, будь у неё такая возможность, настолько она ненавидела его. Кэти даже укусила Сэма, когда он принимал у неё роды. Настолько сильно, что у него рука потом долго нарывала. Раньше, по словам Сэма, так сильно его кусала только сука колли. Мол, Кэти не помешал бы намордник. Но почему же Кэти так относилась к человеку, который делал для неё только хорошее? По словам Кэти, её бесило, как Сэм заглядывал внутрь неё. Что же он видел в её глазах? Ничего! Её глаза ничего не выражали и ничего не говорили. Сэм вспоминал, как в детстве случайно видел подобные глаза у преступника, которого вешали за совершение чудовищных преступлений.
Спустя какое-то время Адам и Кэти видятся снова, когда Карл умер и завещал часть своих средств Кэти. После долгих размышлений, под влиянием своего умного и преданного слуги – китайца Ли, Адам решает дать Кэти возможность получить эти деньги, хотя он мог бы получить их сам, если бы её не информировал. Благодаря такому решению, у Адама наступает ещё более глубокое прозрение относительно Кэти. Она оказывается не в состоянии понять, на каком основании Адам проявляет к ней такую доброту, и не хочет верить в его искренность. И тогда Адам чувствует жалость к ней. Он говорит, что Кэти видит в людях, как в тех мужчинах на компрометирующих фотографиях, лишь плохое, и уверена, что в них больше ничего нет.
Далее события развиваются трагически для главных героев. Кэти, руки которой искорёжены артритом, более не в силах выносить болевые ощущения, и заканчивает жизнь самоубийством в результате передозировки морфина. Всё своё достояние она отписывает Арону – тому из близнецов, который больше похож на неё. Однако ему не суждено воспользоваться этими деньгами. Между детьми Кэти развивается драматическая история, подобная той, что в своё время была у Карла с Адамом: Кейлеб видит, что отец больше любит брата. Отыгрываясь за это на брате – ранимом мальчике, оторванном от жизни и погружённом в свои идеализированные фантазии, Кейлеб сообщает Арону правду о том, что их мать – шлюха. Не перенеся этого известия, Арон записывается в армию, соврав на призывном пункте относительно своего возраста. Для него такое решение эквивалентно суициду. Когда Адам узнаёт о гибели сына на фронте, его поражает инсульт...
Говоря в целом о жизни Кэти, полезно обратить внимание на следующие моменты:
Возможно, у кого-то из читателей может сложиться впечатление, что до заболевания артритом жизнь Кэти была вполне благополучной, если не считать досадного и опасного инцидента с мистером Эдвардсом. На самом деле, это не так. Во-первых, драматическая ситуация с мистером Эдвардсом сложилась отнюдь не случайно, а стала вполне логичным следствием предшествующих поступков Кэти. Во-вторых, в действительности Кэти очень одинока. У неё нет настоящих друзей. Она не может довериться никому, так как знает, что ей самой нельзя доверять. К тому же, поскольку она постоянно предаёт, подставляет людей, вполне естественно ожидать, что другие будут делать нечто подобное по отношению к ней хотя бы в отместку. Одна из основных проблем людей с деструктивной патологией личности – нарастание количества использованных ими жертв. Внутри которых всё сильнее тлеют обида, гнев, ненависть, жажда мести. Рано или поздно эти эмоции выливаются наружу конкретными враждебными действиями. Чтобы избежать такого воздаяния, обидчикам нельзя сидеть на месте – приходится постоянно кочевать, часто меняя работу, а то и место жительства.
Вероятно также, Кэти – отнюдь не единственный такой персонаж в мировой литературе. К сожалению, характеры многих подобных героев недостаточно детально прорисованы авторами для того, чтобы можно было с уверенностью говорить именно о патологии личности, а не просто выборе определённой модели поведения под влиянием среды. Такова, например, Элен Курагина – первая жена Пьера Безухова в романе Л.Н. Толстого «Война и мир». Её «однообразно-красивая» улыбка словно скрывает внутреннюю пустоту души и безнравственность. Толстой не показывает её глаза, в которых, видимо, не отражаются чувства. Элен ничего не боится и никого не жалеет. Она любит исключительно себя, беспокоится только о своей выгоде и комфорте. Элен холодна, расчётлива, эгоистична, жестока. Она ни в чём не раскаивается, ни о чём не сожалеет.
В заключительной части романа «К востоку от рая» есть сцена, удачно иллюстрирующая одну из центральных его идей. Когда Кейлеб приходит к Кэти в её заведение, она показывает ему свои руки, поражённые артритом, и говорит: посмотри, это было у моей двоюродной бабушки и начиналось у матери, такое будет и у тебя. Мол, если у тебя будет эпилепсия, это не от меня, а вот это – от меня. Тем самым как бы подводя его к мысли, что он может стать похожим на неё. «Послушай, мы ведь как-никак одной породы. Может, ты весь в меня. Я бы не удивилась». Но Кейлеб говорит Кэти, что он не такой, как она. Имея в виду характер человека. У него нет её бессердечности, бесчеловечности. По крайней мере, на органическом уровне. Как Кейлеб пытается объяснить матери, моё зло – это только моё зло. Мол, у меня есть выбор. Эта сцена иллюстрирует очень важный момент. Несмотря на обилие религиозных тем в романе, главная идея – вполне секулярная, пусть она и облечена в ветхозаветные одеяния. Это идея моральной свободы, выбора между добром и злом. Часть людей таковы, как Кэти. Они ничего не могут с этим поделать. И словно созданы для того, чтобы показать другим: вы можете стать такими. А можете и не стать. Вы можете посмотреть, как складывается их жизнь и решить, стоит ли вам брать с них пример. Но у вас есть выбор.
В только что упомянутом разговоре с Кейлебом Кэти также демонстрирует очень характерную для представителей тёмной триады неблагодарность, а также её рационализацию. Чувство благодарности другому человеку она сравнивает с наручниками, как символом ограничения свободы. Более того, не веря в добрые и бескорыстные мотивы человека, который ей помогает, она сравнивает его помощь с западнёй:
«Адам думал, что право на меня имеет. Когда меня в кровь избили, сломали руку, он меня в свой дом принес, ухаживал за мной, с ложечки кормил. Думал привязать меня к себе. И большинство, представь, поддается. Благодарные – они всегда в долгу, а это хуже наручников. Но я не такая, меня никто не удержит. Вот и решила: подожду, поправлюсь, наберусь сил, а потом поминай, как звали. Для меня западня еще не сделана. – Она помолчала. Я знала, что он замышляет, и выжидала, когда мой час пробьет».
Далее следует также очень характерный фрагмент:
– Зачем ты в него стреляла? – снова спросил Кейлеб.
– Затем, что он не хотел отпускать меня. Я ведь и убить его могла, правда? Только зачем? Мне просто надо было вырваться.
Таким образом, теперь уже не Кэти должна была испытывать благодарность Адаму за его заботу, а Адам ей за то, что она его не убила!
Другой важный урок заключается в следующем. Где бы человек ни жил, во все времена будут существовать такие люди, как Кэти. А также люди, которые не таковы по природе, но по какой-то причине решили вести себя подобным образом. И они умеют читать человека, словно книгу. Видят его психологические слабости, нереализованные желания. Выбирают наиболее уязвимых, и используют их по полной программе в своих эгоистичных, корыстных интересах. А потому стоит лучше знать себя, свои недостатки и внутренние ресурсы. Очень полезно также больше знать об упомянутых деструктивных личностях и уметь своевременно распознавать таких людей, когда они появляются в нашей жизни, прежде, чем они успеют нанести серьёзный вред. А поскольку они блестящие мастера лжи и манипуляций человеческой психикой, сделать это вовсе не так просто. Этому следует учиться.
К сожалению, широко также распространён стереотип, в соответствии с которым женщины сами по себе лживы и склонны к манипуляциям. На самом деле, если женщина поддерживает постоянные отношения с человеком, в которых её слушают и слышат, в которых её ценят и считаются с её мнением, то такие техники влияния для неё – отнюдь не оптимальный выбор. Так как дискредитируют её позицию. Они хороши, если только человек, допустим, торгует на рынке, а завтра он уже другой павильон арендует в другом торговом центре. Или если человек живёт в условиях постоянного психологического давления, либо, не дай бог, угрозы физического насилия, тогда уже приходится выкручиваться – и неправду говорить, в ход идёт пассивная агрессия и т.д. Но в гармоничных отношениях это неуместно.
Поэтому, как уже отмечалось, разумнее во взаимодействии с окружающими руководствоваться не сомнительными универсальными принципами типа Homo homini lupus est, а учиться лучше разбираться в других людях и их мотивах, обращая больше внимания на самого человека, а не на то, что хотелось бы получить от него.
Когда роман Стейнбека вышел в свет в 1952 году, реакция критиков была неоднозначной. Особые нарекания вызывал образ Кэти. Ситуация напоминала то, что так знакомо в нашу эпоху интернет – комментаторов: «я толком не знаю, о ком идёт речь, но мнение своё выскажу, что таких людей просто не бывает!» И всё же, каждый год, многие тысячи новых читателей убеждаются: роман Джона Стейнбека, раскрывающий перед нами удивительную психологию своих героев, несомненно, застуживает прочтения. Даже несмотря на «много буков».
Люди, подобные Кэти Эймс, есть и в нашей нынешней российской реальности. Примером тому может служить героиня историй «Красавица Леночка и другие психопаты», «Красавица Леночка: психопаты не унимаются!» и «Красавица Леночка: Обаяние зла», которые можно найти на http://freak.sytes.net, а также на ряде других ресурсов в интернете. Хотя, подобно Кэти, Леночка представляет собой вымышленный персонаж, за такими героями всегда стоят реальные люди. А потому знакомство с подобными историями помогает лучше разобраться в психологии этих людей, учиться их понимать и формировать реалистичные ожидания относительно взаимодействия с ними.