Есть в русских народных песнях какое-то неповторимое очарование в своей, казалось бы, простоте, но в то же время и потрясающей глубине и искренности. Наши песни, наполненные душевной теплотой и вековой житейской мудростью, можно исполнять и в горе, и в радости, и в минуты грусти, и в часы бодрости, и за столом в кругу семьи, и несколькими хоровыми коллективами на торжественных мероприятиях – место русской песне найдётся в нашей жизни всегда и везде.

Как однажды подметил один из наших сатириков, мы можем слушать и death metal, и попсу, и рэп (не к столу будут оные упомянуты), но идя по улице тёмной ночкой, петь мы всё равно будем «Шумел камыш» или «Ой, мороз, мороз». А уж после третьей стопки, когда по свидетельству потребляющих al Kehal наступает выкристаллизованное философское понимание жизни во всей её трагической сути, так и хочется затянуть "Чёрный ворон". Собственно, именно об этой песне после такой длинной преамбулы мы сегодня и поговорим.

Эта одна из популярнейших песен, считающаяся русской народной, рассказывает о встрече гипотетического воина с чёрным вороном в последние минуты своей жизни. Как известно, ворон считается «вещей» птицей, сопутствующей смерти на поле битвы. И, соответственно, чёрный цвет птицы как некое «наказание» или предвестие кончины весьма соотносится с классической христианской культурой. В общем, грустная, меланхоличная песня, но, в то же время, очень красивая.

Одно маленькое «но». Песня "Чёрный ворон" хоть и русская, но наиболее вероятно сначала авторская и лишь потом народная. В начале 19-го века молодой унтер-офицер Невского пехотного полка Николай Фёдорович Верёвкин совмещал тяжёлую армейскую службу с сочинением песен – вспоминая того же его практически современника Дениса Васильевича Давыдова, дворянина, партизана и поэта, мы видим прекрасные и, к сожалению, на сегодняшний день почти полностью утраченные лучше традиции русского офицерства. Николай Фёдорович написал несколько песен, изданных в итоге лишь единожды в «Библиотеке для чтения» в 1837 году, в томе №20. Но песням, в принципе, бумажные носители информации как бы не сильно и нужны – они прекрасно передаются от человека к человеку с одним, правда, побочным эффектом: имя автора, равно как полнота и целостность слов, имеет большую перспективу потеряться и сильно преобразиться.

Возможно, так стало со строкой из написанной Верёвкиным в 1831 году «Песни после учения»: «С командиром-хватом / Любо, братцы, жить», которая трансформировалась в «С нашим атаманом / Любо, братцы, жить» в одной из самых известных казачьих песен.  И скорее всего такая же судьба постигла другое произведение — "Под зелёною ракитой" — во второй части моего обзора вы увидите, что самостоятельная песня "Чёрный ворон" является творчески переработанным вариантом «ракиты», начиная с третьего куплета. Вряд ли Николай Фёдорович бессовестно заимствовал народную песню и сделал своей собственностью. Единственно, мелодии к стихам он действительно брал популярные на тот момент, а тут, к сожалению, исследователи уже ничем помочь не могут в плане нахождения музыкального первоисточника. На основании вышеизложенного, предлагаю считать идею, что именно стихотворение «Под зелёною ракитой» было прообразом «Чёрного ворона», уже состоявшейся гипотезой.

Между тем сам "Чёрный ворон" в чистом виде ушёл в народ и зажил вполне самостоятельной жизнью с абсолютно отличной от «Под зелёною ракитой» мелодией. В своей книге «Картины былого Тихого Дона», изданной в 1909 году, русский генерал и атаман Всевеликого Войска Донского Пётр Николаевич Краснов писал 

«Во время тяжелой борьбы с кавказскими горцами много было совершено подвигов донскими казаками. Очень часто им приходилось в одиночку обороняться от многочисленного и злобного неприятеля. Подвиги, совершенные донскими казаками во время этой шестидесятилетней войны, так многочисленны, что нет возможности перечислить их все. Много казаков полегло в горах и долинах Кавказа и над их никому не известными могилами нет ни креста, ни памятника. Погибшие в одиночку, без свидетелей, донцы умирали в горах, окруженные воронами да хищными орлами. Там зародилась и эта [Чёрный ворон] печальная песня казачья.»

Как мы уже можем судить, вряд ли песня "Чёрный ворон" «зародилась» в Кавказских войнах – она лишь видоизменилась, оставив при этом смысл исходного варианта. То же самое, в принципе, было практически со всеми вариациями на тему стихотворения "Под зелёною ракитой".

Примечательны использования песни "Чёрный ворон" в различных произведениях для театра и кино.

Так, например, известен спектакль «Царь Максимилиан». В литературе первые упоминания о нём появляются в середине 19-го века, а уже в начале 20-го столетия у исследователей имелось более десятка записей этой драмы и несколько зарисовок в воспоминаниях современников. Сегодня и вовсе известно свыше 80 текстов и фрагментов, относящихся к различным периодам своего существования на протяжении полутора веков. В нашем случае этот представитель народной драмы является особенным по причине вхождения в него песни "Чёрный ворон", исполняемой по сюжету арабом!

В 1934 году русский советский композитор Гавриил Николаевич Попов написал свою аранжировку «Чёрного ворона», вошедшую в культовый фильм «Чапаев», чем упрочил славу и красного комдива, и песни.

Также песня неоднократно исполнялась в фильме Александра Рогожкина «Особенности национальной охоты» или в той же «Сибириаде» Андрея Кончаловского.

В пятом томе «Литературной энциклопедии» 1929—1939 года издания есть интересный фрагмент статьи в разделе «Крестьянская литература»

«…В истории дворянской литературы нет более верноподданнических солдатских песен, нежели песни <…> унтер-офицера Невского пехотного полка Николая Верёвкина.»

И пусть в целом эта статья в целом носила идеологически уничижительный характер, она показывает как популярность произведений Николая Фёдоровича Верёвкина, так и их истинную народность – наверное, это и есть подлинная слава любого мастера пера. Главное, чтобы мы не забывали свои культурные корни, гордились музыкальным наследием, сохраняли и преумножали его по мере сил и возможностей.

Несмотря на всю красоту и изумительность песни "Чёрный ворон", достойных видео-постановок оказалось не так много, как мне того хотелось. Начнём, пожалуй, с «классики» – фрагмента фильма «Чапаев», подарившего взлёт популярности обсуждаемой песни:

Продолжим «академическим» исполнением Алексея Сафиулина:

А вот и Erikas Druskinas c «Juodas Varnas»:

Довольно интересный дуэт получился Александра Маршала с Надеждой Бабкиной:

Теперь представлю клип группы «Яхонт». В некотором отношении спорный, в некотором трогательный. Во всяком случае, довольно искренний:

В заключение, чудесная позитивная зарисовка от Александра Пушного и «Хороших Шуток»:

А вас ждёт аудио-приложение. Особо рекомендую к прослушиванию исполнения хорами «Пересвет», Московского Сретенского монастыря и «Валаам», квартетом «Притча», ансамблями «Ариэль», «Яхонт», «Русские певчие» и «Казаки Дона». Впрочем, все остальные варианты тоже хороши по-своему.

via