Елена Аникина: «У антидопинговых экспертов возникло много вопросов: одни данные не совпадают с другими»
Исполнительный директор и председатель антидопинговой комиссии СБР Елена Аникина в эксклюзивном интервью Sports.ru – о предстоящей защите Ахатовой, Юрьевой и Ярошенко в Зальцбурге, дополнительных вопросах, адресованных IBU и лозаннской лаборатории, первых выводах, отстранении врача Дмитриева и желании разобраться в самом громком допинговом скандале в истории биатлона.

– В пресс-релизе СБР говорится о необходимости получения дополнительной информации. Какую именно информацию вы будете запрашивать у лаборатории WADA в Лозанне и Международного союза биатлонистов (IBU)?

– Все вопросы перечислять не буду, пока их готовят наши эксперты. Информация в основном относится к самой методике выявления допинга. У экспертов антидопинговой комиссии возникло много вопросов: одни данные не совпадают с другими. Одно из двух – либо нам переданы не все материалы и какие-то промежуточные выводы отсутствуют, либо мы что-то не понимаем. Используются такие методики, которых нет в наших российских лабораториях. Наши вопросы носят технический характер. Те данные, которые мы получили из парижской лаборатории, расходятся с материалами из Лозанны по сути изложения. Для того, чтобы понять, из чего такие выводы были сделаны, нам требуются дополнительные материалы. Пока мы не можем их получить.

«У экспертов антидопинговой комиссии возникло много вопросов: одни данные не совпадают с другими»
- Когда вы отправите в IBU и WADA официальный запрос?

– Мы делали эти запросы все время в период работы антидопинговой комиссии – в IBU и в лозаннскую лабораторию. Пока мы не получили ответов, но договорились, что уже на слушании в Зальцбурге привезем подробный список вопросов. Может быть, к этому времени в IBU нам уже подскажут, кто будет давать ответы. Пока наши запросы не дают результатов, нам не отвечают.

- Как вы считаете, до 8-10 мая, когда будет заседать антидопинговая комиссия IBU, реально получить все необходимые данные?

– Думаю, что нет. В лучшем случае, нам дадут контактное лицо, которому мы сможем адресовать дополнительные вопросы. Пока что для нас это очень сложная и непонятная система. В лаборатории неохотно дают ответы на вопросы. Или вообще не дают. Но это WADA, специфическая структура… Мы не хотим делать преждевременные выводы, якобы нам что-то не дают целенаправленно. Потому что не знаем, может быть, не так пишем, не тому человеку… Но поверьте, пишем много, а ответов пока нет.

- В пресс-релизе сказано, что «деятельность врача команды Андрея Дмитриева не соответствует занимаемой должности». Что означает эта формулировка?

– Мы бы не хотели сейчас распространяться в деталях. В его работе обнаружено много дисциплинарных нарушений. Из того, что нам рассказывали спортсмены, из того, что он нам говорил, многие вещи не согласовывались с тренерами. Это никак не связано с допингом, просто дисциплинарные нарушения. Но врач Дмитриев особо отличился. Считаем, что он должен быть отстранен от занимаемой должности. Наше мнение, ходатайство подано в министерство спорта.

- Это означает, что он уже уволен?

– Думаю, что да. По крайней мере, устно мы это уже обговорили.

«Комиссия в Зальцбурге – не тот орган, который может дать ответы по методикам и лабораторным исследованиям. Это юристы, представители IBU, которые в лаборатории не работали, анализы не делали»
- Почему антидопинговая комиссия СБР не смогла сделать вывод о виновности биатлонистов, а лаборатория в Лозанне – смогла?

– Те специалисты, которых мы привлекли, задали уточняющие вопросы и потребовали дополнительную информацию. Чтобы понять те расхождения в интерпретации анализов, которые, на их взгляд, присутствуют.

- Можно ли теоретически перенести сроки комиссии в Зальцбурге?

– Нет, это невозможно. Но комиссия в курсе нашего мнения. Они уже ознакомлены с пресс-релизом. Комиссия в Зальцбурге – это не тот орган, который может дать ответы по методикам и лабораторным исследованиям. Это юристы, представители IBU, которые в лаборатории не работали, анализы не делали. Для них мнение лозаннской лаборатории не подлежит сомнению.

Мы, честно говоря, тоже из этого не исходим. Предполагаем, что в Лозанне все было сделано профессионально. Однако оставляем за собой право получить ответы на вопросы, «непонятки», которые возникли у нас и наших экспертов. Поэтому и не спешим делать серьезные заключения. Но пока четко не можем сказать все то же самое, что есть в заключениях лаборатории WADA. Но заседание комиссии в Зальцбурге и наше расследование – это не взаимосвязанные вещи.

- Если до 8-10 мая вы не получите дополнительные материалы, то какие будут дальнейшие действия? Сможете дать заключение?

– Конечно. Планируем на заседании комиссии выступить с докладом, рассказать обо всем, что мы сделали, обнаружили и что еще требуется. По-прежнему будем утверждать, что у нас нет оснований не соглашаться с заявлениями спортсменов. Будем также рассказывать о том, какое содействие нам оказывали биатлонисты, что делали, какие ответы давали на вопросы. Решили, что пока эту процедуру не будем выносить на всеобщее обсуждение, дабы не навредить всему процессу. Этим занимается адвокат биатлонистов Тагир Самокаев, который также будет присутствовать в Зальцбурге.

Если честно, изучив вопрос, мы решили разделить два этих процесса. Мнение антидопинговой комиссии СБР – это некое дополнение для работы антидопинговой комиссии в Зальцбурге, но абсолютно не основной фактор. Понимаете, нашей комиссии могло и не быть. В Зальцбурге могли присутствовать три биатлониста, адвокат, переводчик и представитель СБР. Комиссия IBU должна делать заключение на основании того, что будут говорить спортсмены. Наша комиссия все свои вопросы будет задавать, делать заключения, но комиссия IBU либо будет сразу принимать решение, либо продлит слушания. Мы этого не знаем, все будет зависеть от того, как отнесутся к нашим вопросам – посчитают ли их серьезными и важными.

«Не хотим делать громкие заявления, чтобы не выглядеть непрофессионалами»
- Могут ли повлиять результаты расследования СБР на решение антидопинговой комиссии IBU?

– Думаю, что да. Раз нас туда пригласили, раз наше мнение всех интересует, то должно повлиять. Конечно.

Не хотим делать громкие заявления, чтобы не выглядеть непрофессионалами. Пока не получим все ответы на наши вопросы, никаких окончательных заключений делать не хотим. Суть нашего заявления состоит в том, что нам нужны дополнительные время и материалы, чтобы прийти к тем или иным выводам. Нам недостаточно данных, но при этом мы считаем, что комиссия IBU свое решение уже может вынести. Это их право – принять решение на основании нашего доклада, выступлений спортсменов и их адвоката. Как только мы получим ответы на свои вопросы, то выступим со своим заявлен