А это мой новый рассказ. Он отличается от остальных - другой стиль. Не судите строго моего героя
"Дым"
Приоткрытая дверь в твою комнату – несовсем уютную и почти пустую: лишь стол, шкаф да кровать, лёжа на которой, ты часами любишь проводить время наедине со своими мыслями, и неосторожно, обрывисто и немного нервно записывать их в свой дневник, давно уже промокший от слёз, местами листы в котором словно морщинки, морщинки, очень редко и немножко уродливо расположены друг к другу; листы слипаются, но ещё раскрываются, и их можно листать и что – то среди морщинок на них прочитать.
Ты неспеша подходишь к окну, открываешь его, садишься на широкий подоконник и закуриваешь последнюю на сегодншний день сигарету, поскольку оставшиеся до этого времени семь штук – уже пепел, а на столе, возле недопитой чашки утреннего кофе, - лишь пустая пачка, совсем пустая, уже ненужная.
Мне хочется подойти к тебе, обнять и почувствовать биение твоего сердца, нащупать пульс, не с силой, но сдержанно, двумя пальцами надавить на запястье твоей левой руки, приостановить бешеное течение крови в твоих венах, но сдерживаюсь и наблюдаю. Твои глаза, невдимые мною, бегают в бешеном ритме, копируя биение сердца и движение крови внутри твоих вен. Я это чувствую, хоть и не вижу твоих глаз, зеркально – чёрных, чёрно – зеркальных, никогда не отражающих, а только приломляющих и поглащающих иногда падающий на них свет, веки которых всегда опущены и не позваляют попасть свету на сетчатку твоих глаз.
Я стою, смотрю сквозь небольшую щель приткрытой двери. Не вхожу. Хочу понять и увидеть, что происходит у тебя внутри. Я напрягаюсь и нервничаю. А ты думаешь о своём, бросая взгляды на мимо проходящих людей под твоими окнами, лица которых ты не можешь разгдядеть, сидя на подоконнике и смтря вниз с седмого этажа.
Осталось сделать три глубоких и ровных затяжек, и сигареты уже не будет, только фильтр, который ты несомненно выбросишь в открытое окно. А сейчас только дым – дым твоих лубимых сигарет, начавший медленно пробиваться в мозговую коробку твоего серого вещества – дым, сквозь который можно пройти и незаметно приблизиться к тебе, обнять, поцеловать, ... но НЕТ! НЕТ! НЕТ!... Я уловил твои мысли, я начинаю их читать, а ты, сама того не замечая, начинаешь их уже нашёптовать:
«... Я привыкаю к молчанию, к тишине, к моему уединению и уже не открываю дверь, когда в неё стучат, потому что за ней стоишь не ты, не ты пришёл ко мне. И каждый вечер во мне присутствует страх, он пробирается ко мне отовсюду: из замочной скважены, из часто открытого окна, из страниц моего дневника. Он везде. Он во мне. Тогда я бросаю всё и сижу неподвижно, переживаю Его. Лишь толко губы шепчут твоё имя.
Я не знаю, куда себя деть и в поту выбегаю из дома и неравномерным и нервным шагом брожу по тёмным улицам нашего города, где дома принимают облик мужчин, которые хотят, чтобы я стала их женщиной. И почему окна этих скверных на вид домов – не твои глаза, почему свет – не твой поцелуй, подоконники – не твои бархатные губы со вкусом любви и почему, наконец, дверь – не вход в тебя, Хочу быть твоей, полностью твоей, отдаться твоим мыслям, желаниям и упасть вместе с тобой в огромную пропасть...»
Я закрыл глаза.
Лёгкой волной колышаться шторы уже пустого окна, на подоконнике которого недавно сидела ты... Остался только запах сигарет, этот серо – едкий дым, затуманивший твои мозги,... мои глаза... Пробиваются слёзы... Я иду в никуда. Ухожу. Остаётся дым. Пустота.