Заимствую из френдленты.

"Мы не верили, что русские введут танки"

[Oct. 30th, 2008|08:01 am]

gandaba [ Tags | Грузия, Россия, война, южная осетия ] На заседаниях парламентской комиссии Грузии по расследованию августовской войны будет заслушан глава МВД республики Вано Мерабишвили, которого называют вторым человеком после президента Саакашвили и который, по мнению грузинских депутатов, обладает самой полной информацией о недавней войне. Перед тем, как предстать перед комиссией, ВАНО МЕРАБИШВИЛИ объяснил спецкору "Ъ" ОЛЬГЕ Ъ-АЛЛЕНОВОЙ, зачем Грузия ввела войска в Южную Осетию./i.ixnp.com/images/v3.53.0.1/theme/silver/palette.gif" target="_blank">http://i.ixnp.com/images/v3.53.0.1/theme/silver/palette.gif); background-color: transparent; visibility: visible; width: 14px; height: 12px; background-position: -1128px 0pt; background-repeat: no-repeat; text-decoration: none; vertical-align: top; display: inline;" class="snap_preview_icon" alt="" />/i.ixnp.com/images/v3.53.0.1/theme/silver/palette.gif" target="_blank">http://i.ixnp.com/images/v3.53.0.1/theme/silver/palette.gif); background-color: transparent; visibility: visible; width: 14px; height: 12px; background-position: -1128px 0pt; background-repeat: no-repeat; text-decoration: none; vertical-align: top; display: inline;" class="snap_preview_icon" id="snap_com_shot_link_icon" alt="" /> "Седьмого туда вошли российские войска" — В грузинском обществе часто задают вопрос, почему подразделения Грузии вошли седьмого в Южную Осетию. — Восьмого. Это русские вошли седьмого. Они вошли туда в три часа утра 7 августа, а мы — в час ночи восьмого. Это уже доказано. Мы, наверное, просто опоздали. — Кем это доказано? — У нас есть распечатка телефонных переговоров, которые вели южноосетинские пограничники в ночь на 7 августа. Дежурный, стоявший у Рокского тоннеля, докладывает своему руководству в Цхинвали, что через тоннель идет российская военная колонна. Эти распечатки незадолго до интервью мне показал помощник министра Шота Утиашвили. В них некто Гасиев, дежурный пограничник у Рокского тоннеля, в 3 часа утра 7 августа сообщает командиру в Цхинвали, что через тоннель движется российская колонна, которой руководит полковник Хромченко. "Этот Хромченко требует, чтобы мы предоставили им полный контроль,— говорит Гасиев.— Что мне делать?" Командир отвечает ему, что надо пропустить колонну. — Даже в российских СМИ были интервью каких-то капитанов, которые говорили, что седьмого они уже были в Южной Осетии,— продолжает Вано Мерабишвили.— Вообще же, когда мы говорим о войне, не надо говорить о 7 или 8 августа. У Кокойты еще год назад было минимум 20 танков и 25 САУ. Где и как 20-тысячный городок может купить такое вооружение? Эта война началась как минимум в 2001 году. В 2000 году в Южной Осетии за президента Путина проголосовало всего 1,2 тыс. человек. А в этом году за Медведева — больше 30 тыс. Как так получилось, что за восемь лет количество российских граждан в Южной Осетии выросло в тридцать раз, тогда как население в два раза уменьшилось? В Цхинвали прислали русских генералов и министров. Тогда и началась эта война. Путин хочет войти в историю России как собиратель земель. Россия однозначно готовилась к этой войне. — Если даже это была провокация, почему Грузия на нее поддалась? — А какой у нас был выход?

— Можно было привлечь внимание международной общественности 7 августа, когда, как вы утверждаете, в Южную Осетию входили российские войска. — Не было ни одного дня, когда мы не старались привлечь внимание. Мы показывали фото военных баз, которые за последний год выросли в Джаве и Цхинвали. 5 августа мой зам привозил западных дипломатов, в том числе и российского посла, и показывал им деревни, которые обстреливались из гранатометов. Кокойты каждый день говорил, что собирается "освободить" грузинские деревни. И знаете, что было бы, если бы мы ничего не сделали? Те деревни, которые сейчас заняты, были бы все равно заняты Кокойты с помощью российских военных — но сейчас все говорили бы, что они заняты Кокойты, а не российскими войсками. — То есть то, что их заняли российские войска, для вас лучше, чем если бы они были заняты Кокойты? Вы считаете, что Россия, втянувшись в эту войну, потеряла лицо? — Для меня важно, что потеряли мы. А что потеряла Россия, для меня вторично. — И все-таки многие в Грузии говорят, что вы не должны были входить в Цхинвали. — А как можно не реагировать, когда начинается этническая чистка пятнадцати тысяч грузин, которые жили в анклаве за Цхинвали? Наша полиция не могла уже туда ездить, и с 1 августа эти пятнадцать тысяч были заложниками Кокойты. И все эти дни шли безостановочные обстрелы и бомбежки этих сел, этих людей, которых мы не могли защитить. Россия готовилась к этой войне, нет никаких сомнений. Еще 3 августа 50 российских журналистов находились в Цхинвали и вели оттуда прямые трансляции. С 2 августа из Южной Осетии начали организованно вывозить беженцев. А седьмого туда вошли российские войска. Что нам оставалось? — Но ведь можно было провести космическую съемку и зафиксировать, как российская армия проходит через Рокский тоннель, и распространить эти данные по всему миру. — Такие космические съемки делались постоянно, на этих фото видно, как за год выросла огромная военная база в Джаве. — Но база — одно, а вход колонны — совсем другое. — Они знали, что в три часа ночи ничего не сфотографируешь. Колонна до утра прошла и остановилась на базе в Джаве — утром уже ничего не было видно. Дима Санакоев (назначенный Тбилиси глава администрации Южной Осетии.— "Ъ") мне рассказывал такую историю. Он был в свое время министром обороны Южной Осетии. И в ту войну, когда ему россияне танки передавали, они ему говорили: "Надо ждать облачного дня, тогда передадим". Он удивился: почему? А они говорят: "Американцы будут фотографировать". Они все рассчитали и на этот раз, так что для Запада эта война была неожиданностью. "Они взяли бы Тбилиси за три дня" — Значит, вы сейчас считаете, что ввод войск в Цхинвали был единственно правильным решением? — Мы оказались перед ситуацией, когда выбора не было. Вы сейчас мне скажете, что надо было стоять под Тбилиси и ждать русские танки. А может, мы выиграли время? Что было бы, если б русские танки вошли и без сопротивления дошли до Тбилиси? — Почему вы думаете, что они пошли бы на Тбилиси? — Было два варианта. Или они остановились бы в Цхинвали и "освободили" те грузинские деревни, которые остались в анклаве, или двинулись бы в направлении Тбилиси. И в том, и в другом случае мы были бы в худшей ситуации, чем сейчас. Если бы мы без сопротивления потеряли территорию, общественность Грузии нам бы не простила. А в худшем варианте они взяли бы Тбилиси за три дня — и тогда мировое сообщество просто не успело бы среагировать. Через месяц они провели бы тут новые выборы, и какой-нибудь Гиоргадзе стал бы президентом. — Почему же российские войска не пошли на Тбилиси? — Они потеряли время. Два дня потеряли в боях. Потом дошли до Гори. Из Гори в сторону Тбилиси они двинулись где-то через неделю. Потом начались переговоры. Первая международная реакция была через пять-шесть дней. Реально первое заявление Буша было 13-го. И если бы российские танки в это время находились в Тбилиси, было бы уже поздно. А то, что россияне готовились привести сюда пророссийских политиков, не секрет. Я вам дам послушать телефонный разговор между генералом Борисовым и пригретым вами Абашидзе. Вано Мерабишвили открывает новый файл. Раздается русская речь: "Здравствуйте, Аслан Ибрагимович! Это Борисов. Ну что, мы за вас отомстили, Аслан Ибрагимович! Дошли до Поти! Вот тут со мной Думбадзе сидит. Даю вам его". Услышать голоса Думбадзе и Абашидзе министр мне не дает: выключает запись. — В Грузии создана парламентская комиссия по расследованию августовских событий. Один из вопросов, которые она планирует задать в том числе и вам,— почему не было эвакуировано население из грузинских сел, прилегающих к Южной Осетии? — Скажу честно: если бы до девяти вечера 7 августа меня спросили, каков процент вероятности начала войны, я бы сказал "тридцать". Когда Саакашвили объявил перемирие, мы думали, что россияне и осетины откликнутся, и это был шанс остановить эскалацию. Конечно, мы догадывались, что готовится что-то серьезное. И все-таки мы не верили, что Россия пойдет дальше, что русские спустя десятки лет после падения СССР снова введут свои танки на территорию другого государства. — Другой вопрос, адресованный вам комиссией,— почему после боев за Цхинвали грузинские части отступали, не оказывая сопротивления, почти до Тбилиси? — Потому что тогда мы уже объявили о перемирии и попросили европейские государства о посредничестве. Продвижение российских войск продолжалось даже во время перемирия. — Это, кстати, еще одна претензия, которую вам предъявляют сограждане,— что вы быстро отступали. — А что плохого в том, что мы берегли своих людей? Мы воевали в Цхинвали. Но потом мы придерживались перемирия, в которое уже были вовлечены европейские посредники. Заставлять Россию остановиться было бы сложно, если бы там шли бои. — Страны-доноры выделили Грузии большую финансовую помощь. Она будет направлена на решение гуманитарных проблем или на реанимацию военного комплекса тоже? — У нас не такие большие потери в этой сфере, как об этом принято говорить в России. Да, российские военные вынесли много имущества с наших военных баз. Они вывозили "КамАЗами" унитазы, кровати, армейские ботинки. Вывозили кондиционеры, причем только ту часть, что стоит внутри помещений, а ту, что снаружи, не трогали. Уносили компьютеры, причем только мониторы, а процессоры оставляли. Знаете, зачем они повторно брали наши базы? Они уносили мониторы, а потом кто-то им говорил, что к мониторам прилагаются еще и процессоры, и они возвращались за ними. Но все это не такие большие потери, где-то 2-3 млн лари, причем половину мы уже вернули сами. — Каким образом? — Пока ваши военные тут стояли, мы выменяли у них на водку или выкупили большую часть украденного оборудования. Сейчас я вам покажу, как это происходило. Министр включает компьютер и показывает записанный скрытой камерой разговор переодетых грузинских полицейских с российскими солдатами: затягиваясь одной сигаретой, передаваемой из рук в руки, они договариваются о перепродаже украденных компьютеров. За 900 лари (около $750) полицейские выкупают все имеющиеся у россиян компьютеры. Потом полицейские изъявляют желание купить боеприпасы — после короткого торга в руки покупателей переходит несколько "лимонок". Министр улыбается. — Я сам очень удивлен,— продолжает он.— Ведь зарплата у российских военных немаленькая. Но они воровали и дешевые вещи. Мы один раз захватили бронированный "КамАЗ", он был весь завален туалетной бумагой и концентрированными соками. Так что финансовые потери не так велики. Мы в этой войне потеряли гораздо больше, чем имущество. — А потери от бомбардировок? Базы, порт в Поти... — И там потери невысокие. Потому что ни одна бомба не попала в цель. Почему в Гори погибли мирные жители? Не потому, что эти дома намеренно бомбили, а потому, что они хотели бомбить базу, но не попали. Когда они бомбили аэропорт в Тбилиси — там у нас есть военный аэропорт и авиастроительный завод, который Су-25 выпускает,— они попали не в аэропорт, а в какой-то заброшенный склад. И ущерб был нулевой. — Но тем не менее итогом этой войны стало то, что Грузия потеряла Абхазию и Южную Осетию. — Южную Осетию и Абхазию потеряли прежде всего сами абхазы и осетины. Они будут жить по российским стандартам. Если им это нравится — пускай живут. А если нет — тогда мы их не потеряли.

30 октября 2008