Блеск и нищета: женщины-бабочки.

zina_korzina — 04.01.2013

• Когда я была очень юной - мне было что-то такое лет шесть - по нашему советскому TV демонстрировали французский мини-сериал 'Splendeurs et misères des courtisanes', то есть «Блеск и нищета куртизанок». Тогда, в 1970-х, было такое время - все смотрели всё, поэтому когда советскому человеку несколько вечеров подряд показывали куртизанок, он их тоже потреблял. Кстати, дети тогда спокойно заглатывали все эти унылые (с точки зрения сегодняшних планшетно-айпадовых тинейджеров) сериалы по Бальзаку, а также теле-саги про Верди, Паганини и Вольтера (в ходе последнего, я даже воспламенилась Фридрихом Великим, но, как говорил персонаж одного культового фильма про баню 31 декабря: «Щас не об этом».). Ну, так вот. Куртизанки. Врослые - смотрели обличительную драму, снятую по бессмертному произведению Оноре нашего де Бальзака, а дети - крутились рядом. Мне что? Я умудрилась даже не спросить, кто такие куртизанки, ибо там было главное, ради чего нужно смотреть кино - шляпки, кружева и локоны. Я тут даже «Основной инстинкт» посмотрела - ради широкоплечих пиджаков Шерон Стоун, которые она носит вместе с мини-юбками, ради её свитеров и прочих нарядов. Но - щас тоже не об этом. Я вообще тогда решила, что куртизанка - это актриса, которая выступает только перед одним-единственным богатым мужчиной, который ей, к тому же, оплачивает все капризы.
  
  
  • Танцовщица, фотомодель и куртизанка Каролина Отеро.
    
    Ну, а другим людям это не нравится - как остальным актрисам (ибо, а как же коллектив?!), так и зрителю, ибо на советских плакатах всегда было написано, что искусство принадледжит народу. Поэтому сначала у куртизанок - блеск, а потом - нищета, так как единственному зрителю она быстро надоест, а общество её уже не примет. В общем, такие вот сложные построения были у простого и незамученного пианином советского ребёнка. Потом, когда в классе втором-третьем мы все стали повально читать Александра Дюма и увлеклись Людовиками, в разговоре стали мелькать фразы про фавориток и любовниц. Любовница - это понятно, это любовь, М + Ж. Это как вон те длинноволосые парни в джинсах и с гитарами обнимаются по вечерам с девицами в джинсах, в босоножках на платформе. У них - любовь. А вот фаворитка короля? Луиза де Лавальер - это, собственно, что? В тексте мелькала фраза: «провести ночь с королём». Рисовалась романтическая картина в духе ночных прогулок из кинофильма «Вратарь», например, где юноши и девушки гуляют в каких-то садах Армиды (они же - ЦПКиО имени Горького), а у меня всегда сталинская эстетика была где-то рядом со стилем Louis Quatorze и прочими Большими и родными стилями. Или, как в фильмах 1950-х - они идут по набережным, он поёт под гитару, а она - стесняется. А ещё у неё на плечах его пиджак. Вот всё то же самое, только с королём.
    
    К тому же, в романе есть место, где Людовик закрывает Луизу от дождя: «Король еще ближе придвинулся к Лавальер и поднял над ней свою шляпу, так как дождь всё больше протекал сквозь листву». И потом, как в песне из фильма «Дом, в котором я живу»: «Как люблю твои светлые волосы, как любуюсь улыбкой твоей, ты сама догадайся по голосу семиструнной гитары моей». Красиво, чистенько, стерильно. Когда я потом узнала, что это за «провести ночь с королём», я сказала: «И всё?! Фи, как скучно. А погулять?!!!». Хотя, конечно же, королевские фаворитки были персонажами замечательными - не то, что унылые хорошие женщины из предместий, которым просто...не повезло, если честно. Просто Людовик выбрал не их. Что интересно, когда я начала собирать винтажные открытки Серебряного Века, я тоже не задумывалась, кого там изображали - просто очень красивые или очень пикантные дамы в умопомрачительных нарядах. И подписи - Отеро, Кавальери, Клео де Мерод, Роза Сахарет. Кто такие - пока было не очень интересно, волновали, как обычно, шляпки и талии. Таких шляпок, не говоря уже про талии, теперь не делают. Женщины-цветы, эталон Серебряного Века - времени, называемом у историков моды не иначе, как Belle époque - Прекрасная эпоха.
    
    
  • Певица, фотомодель и куртизанка Лина Кавальери.
    
    Потом я узнала, что все эти женщины с открыток - всё те же куртизанки, дорогостоящие предметы, товары престижного потребления. Отеро говорила, что прогулка с нею под руку увеличивает вес мужчины в обществе. У этих дам всегда было интересное положение - ими восхищались, они купались в роскоши, они просыпались рядом с королями, но общество (в целом) их презирало. Точно так же, Помпадур царила в Версале, а в Париже в её карету кидались тухлой капустой (а ещё говорят - есть у них там было нечего, а невостребованная капуста успевала протухать). Действительно, demimond, полусвет. Светская жизнь, но без прав на так называемое честное имя. Что интересно, эти дамы могли быть вульгарными и распутными, как Отеро и довольно-таки тихими, как Клео де Мерод, вообще не считавшая себя куртизанкой, скорее - фавориткой короля Леопольда II. Но в глазах общества, всё тех же хороших женщин из предместий, все они были ужасными, падшими, неисправимыми. А в глазах богатых и пресыщенных богачей - престижными, брендовыми товарами. Некоторые бездельники, вроде всё того же Леопольда II или Эдуарда VII (сынка святоши Виктории) и вовсе соревновались за право обладать всеми и сразу. В то же время, и сами дамы любили приврать о себе. Так, Отеро, уверяла, что через её постель просли все государи Европы, и Николай II тоже, хотя это было неправдой.
    
    Коко Шанель как-то сказала, что ей нравились куртизанки - они были...чистыми. Да-да. Куртизанки высшего класса постоянно мылись, драились, благоухали. Они скупали новиники парфюмерии и косметики, они заказывали себе роскошные ванные комнаты... А что же хорошие и скромные дамы, иной раз - светские? Шанель вспоминала, как в юности она внимательно разглядела платье и всю фигуру такой светской львицы местного значения - потёки пота в районе подмышек, несвежий запах, который не могли перебить сладкие духи. Но аккуратненькая чистюля Шанель и сама потом сделалась содержанкой богатого мужчины, Этьена Бальсана - она даже делила его со знаменитой дамой демимонда - Эмильеной Д`Алансон, не имевшей, впрочем, к герцогам Алансонским ровно никого отношения. Но такая уж была у них судьба - выдумывать себе интересные биографии. Не можешь называться дочерью магараджи, будь хотя бы падшей герцогиней. Лина Кавальери, прекрасный цветок оперных подмосток и героиня скандальных хроник, впоследствии писала, что была не просто любовницей князя Барятинского, но и его законной супругой. Правда, это заявление уже прозвучало в тоталитарно-солнечных 1930-х, когда Кавальери была пожилой красавицей, живущей в непонятной ей мусолиниевской Италии. Тогда никому не было дела до каких-то Барятинских, изгнанных из своих родовых гнёзд, а в их ложах сидели комиссары с работницами Уралмаша, которые уже научились дворянским манерам и строили свою Империю, ничуть не хуже предыдущей.
    
    
  • Балерина, фотомодель и куртизанка Клео де Мерод.
    
    ...Что интересно, все эти женщины прожили долгую жизнь, разве что Кавальери погибла во время Второй Мировой войны - в её домик угодила бомба, а так бы жила до ста лет, как и Отеро. А Клео де Мерод, которую жёлтая пресса похоронила уже в эпоху джаза, вдруг выплыла из небытия в 1950-х, чтобы судиться с писательницей Симоной Бовуар. Та обозвала её дамочкой полусвета вместе с этими ужасными простолюдинками, вроде Отеро и Сахарет. А какая же она куртизанка, если спала с одним только Леопольдом II? А может и не спала, а просто принимала от него жемчужные нити и бриллиантовых бабочек работы Жоржа Фуке... Но дорогостоящие куртизанки, как и фаворитки уже в 1920-х годах сделались немодными - вожди скрывали своих пассий. Ева Браун не блистала, подобно Монтеспан или Помпадур. Даже лавры скромницы Лавальер были ей неведомы. Впрочем, и времена куртизанок прошли - никто не собирался тратить миллион долларов на прихоти актрисы, танцующей для одного заказчика. Безумные траты Прекрасной Эпохи казались бессмысленными. Сама эпоха поражала - издали - своим непотребным роскошеством. Марсель Пруст догонял утраченное время, смакуя наряды госпожи Сван, списанную с высокопоставленной шлюхи Лиан де Пужи.
    
    «Ей нужно быть не менее элегантной в капоте, в ночной сорочке, чем в выходном платье. Другие женщины выставляют свои драгоценности напоказ. Такой образ жизни обязывает, воспитывает вкус к тайной роскоши, вкус почти бескорыстный. И, конечно, смелая простота покроя очень шла к её фигуре…». Они были законодательницами мод - сначала фаворитки королей, потом куртизанки Прекрасной Эпохи. Дамы Галантного Века хотели платье, как у Помпадур, а дамы века Серебряного подражали нарядам Кавальери. Дамы двора делали себе куафюру а-ля Фонтанж, а потом их пра...праправнучки - причёску в стиле Клео де Мерод. Получается, что моду чаще всего диктуют те, кого покупают за большие деньги? Впрочем, основной инстинкт человека - это воля к власти, а она выражается всеми доступными способами, - от покупки самой дорогой женщины до предоставления возможностей этим дамочкам диктовать моду. А хорошие женщины из предместий только шипят, да потихонечку накручивают себе волны чёрных (крашеных) волос, как у Кавальери. Эти дамы - куртизанки, фаворитки, не дурны и не хороши - они часть природы, как бабочки. И смотреть на них следует только с точки зрения красоты их крыльев. А что уж творилось в их постелях - это гораздо скучнее, чем их шляпки, кружева и локоны.

Источник https://yablor.r