Материнский инстинкт - вещь хорошая. Но, когда он зашкаливает, страдает от этого в первую очередь ребёнок. В последнем выпуске журнала "Нью-Йоркер" прочитал историю одного такого зашкаливания.

Жила-была была в местечке Форест Хиллз, что в Нью-Йорке, семья двух докторов. Жену звали Мазелтов Борухова, или просто Марина Борухова, а мужа Даниэл Малаков. Были они бухарскими евреями-ортодоксами, выходцами из Узбекистана. В Америке жили давно, он был ортодонтистом, а она терапевтом. Всё было хорошо и счастливо, а потом родилась у них дочка.

И тут мамашу переклинило. Еврейская мама - это, конечно, явление само по себе нередкое, но в данном случае всё было намного серьёзнее. Поскольку оба родителя работали, то ухаживать за ребёнком надо было кому-то третьему. Этим третьим стала мама Марины. Вдвоём эти две матроны полностью огородили ребёнка от отца, игнорировали его желания относительно воспитания дочки, а когда он в какой-то момент стал возмущаться и скандалить, вызвали полицию, обвинив его в насилии над женой. Полиция доктору пригрозила, но жена заявление писать не стала, и всё утихло. Тем не менее, осадок всё равно остался.

И тогда доктор Малаков подал на развод, что было вполне логично. Мазелтов Борухову такой мазелтов не устраивал, но особого выбора у неё не было. Начался разводный процесс. Пока суд да дело, ребёнка, разумеется, оставили маме. Отцу разрешили свидания с дочерью. Но мать контролировала эти свидания до такой степени, что ребёнок практически не реагировал на отца. Девочка сидела на коленях у матери, смотрела в сторону и категорически отказывалась разговаривать с папой. На помощь были привлечены специальные агенства по надзору над детьми и их воюющими родителями. При встречах с отцом и агентами, мама не отходила от дочки ни на шаг, ребёнок не слезал у неё с колен и начинал орать, при малейшей попытке их разъединить.

Мамаше и этого показалось мало. Она заявила, что отец сексуально домогался дочери и предъявила двух свидетелей. Когда суд стал допрашивать свидетелей, то они оба отказались от показаний, признавшись, что сестра мамаши заставила их подписать заявления.

Тогда суд назначил дочке попечителя. На бумаге это выглядит очень хорошо. Попечитель - это адвокат, задачей которого является присмотр за благополучием ребёнка. На деле 99% этих попечителей даже не удосуживается встретиться с ребёнком и поговорить с ним. Данный случай исключением не являлся. Тем не менее, попечитель буквально возненавидел Марину Борухову и стал вполне открыто чинить ей козни. Фактически, у Даниэла Малакова появился второй адвокат.

А потом случилось то, чего не ожидал практически никто. На очередном слушании господина судью, очевидно, стали мучать газы. В порыве раздражения его честь неожиданно передал полную опёку над ребёнком отцу. Абсурд ситуации заключался в том, что отец, собственно, этой опёки не просил. Как любой нормальный отец он понимал, что ребёнок без отца - безотцовщина, а ребёнок без мамы - сирота. Всё что он хотел - право спокойно посещать и видеть дочку без подстоянного контроля со стороны матери. Но судья с несварением решил иначе. Четырёхлетняя девочка, которая всю жизнь прожила с мамой, теперь обязана была жить с папой. Через три недели после решения, полиция вырвала истерично визжащую Мишель из рук матери и передала её Даниэлу.

Ещё через неделю доктор Малаков пришёл с дочкой на детскую площадку неподалёку от своего дома. Там его должна была ждать его бывшая жена для свидания с ребёнком. При входе на площадку к Малакову подошёл неизвестный человек и трижды выстрелил в него из пистолета. От полученных ранений доктор умер.

Неизвестного вскоре нашли. Он был дальним родственником Боруховой. Выяснилось, что незадолго до убийства он часто и долго разговаривал с ней по телефону, а ещё ему на банковский счёт откуда-то пришли 20 тысяч долларов. В принципе, всё было ясно. Сладкую парочку арестовали.

Пока шёл суд, дочку сначала поместили в приют. Потом её передали родителям отца. Но тем она была не особенно нужна. Дедушка с бабушкой звонили в инстанции чуть ли не каждый день с вопросом, когда заберут девочку. Борухова потребовала права опёки над ребёнком, но суд ей в этом отказал. Девочка снова попала в приют. В конце концов её согласился взять к себе в семью брат убитого Даниэла Малакова, где она сейчас и живёт.

Через два года после убийства суд признал Марину виновной в убийстве мужа и дал ей пожизненное заключение.

И очень хочется воскликнуть, Дура, кому ты сделала лучше? Ты позволила своему ребёнку увидеть, как на её глазах убили отца. Ты одновременно лишила её матери. Ты подвергла её жутким скитаниям по приютам. Ты своими руками сделала её сиротой. Ты погубила не одну, а три жизни. Всё это ради желания владеть ею полностью и безраздельно. А стоило ли?