Мир, который всегда был чужд и опасен, может быть и другим – таким, каким он, возможно, бывает для тех, кто смотрит в себя, а не только вверх, считая ступеньки к вершине. Том был уверен, что это так… и еще в том, что такой мир – прекрасен. Как танцующий Билл, как искры смеха на дне его глаз, как тепло его рук, обнимающих брата за плечи. Как искренность в его голосе.
Как будущее, в которое боишься смотреть, но о котором не страшно задуматься – потому что разделивший вас когда-то мир может, оказывается, быть не только агрессивен и чужд. Но и томительно гармоничен, и чуток, и тонок… и он – такой – обязательно даст вам выбор. И неважно, понимает ли сейчас это Билл. Достаточно того, что Том это знает, и, если сможет зацепиться за оглушающее, звенящее в нем, распирающее ощущение гармонии и тишины, не потерять его в ворохе дней и старых ошибок, то рано или поздно Билл тоже поймет и услышит. Сейчас Том не сомневался, что так обязательно будет.
Потому что он нужен Биллу. Господи, он действительно ему нужен.
И неважно, что придется еще понять и принять в себе, через что перешагнуть, что именно сделать, чтобы – суметь помочь. На этот раз шанс справиться у него точно есть.
Потому что Билл поможет ему в этом.
- Томи… – рассеянно, едва слышно прошептал Билл ему в шею, бессильно утыкаясь лбом куда-то брату в висок и все еще шмыгая носом.
Невысказанную просьбу Том услышал мгновенно, и, фыркнув, только беспомощно покачал головой. Брат все-таки был неисправим.
- Как ты, я все равно не смогу, – серьезно прошептал Том, глядя на него сверху вниз. – И вообще… ну, одно дело – ты!
Билл только плечами пожал.
- Сможешь, – уверенно хмыкнул он. И завороженно добавил:
- Ты – это красиво.
(с)
Они - это красиво.
