Как только по календарю наступает осень, в нашей стране продолжающееся еще лето начинают обзывать бабьем.
Меня интересует вот что, соответствует ли Indian Summer нашему российскому бабьему лету, или же им называется листопадный период, феномен которого заключен в непоследовательности похолодания. До начала листопада температура постепенно, но верно сдает, но во время листопада процесс этот значительно затормаживается и на несколько недель возвращается, нет, конечно же нежаркая, но все же теплая пора.
Объяснение такому феномену кроется в освобождающейся энергии падающих листьев.
Люди в этот период начинают сомневаться в правильности выбора осенней одежде. Многие ходят в куртках на распашку, многие продлевают даже дачный сезон. Это как вспышка свечи перед ее гашением, словно смерть отделяет душу огня от его пламени.

Мне кажется все же Indian Summer это совсем не бабье лето, в надежде на наблюдательность индейцев, или я все же ошибаюсь?


I love you the best,
Better than all the rest,
That I meet in the Summer,
Indian Summer.

Наверное, больше чем какая-либо группа, The Doors передают бунтарский дух 60-х. Cвоим одноименным альбомом они взорвали и без того насыщенную новым звуком музыкальную сцену 67-го года. В пик расцвета движения хиппи, во время лозунгов во имя любви и мира The Doors описывали темные стороны смерти, секс, проблемы войны. Помимо талантливого лидера, поэта и певца Джима Моррисона [Jim Morrison], остальные участники группы были одаренными музыкантами: барабанщик Джон Денсмор [John Densmore], клавишник Рей Манзарек [Ray Manzarek] и гитарист Робби Кригер [Robbie Krieger]. И хотя прошло вот уже больше тридцати лет со времени ухода из жизни Джима, всемирная популярность группы не уменьшилась.

Спустя годы, благодаря альбомам группы, Джон Денсмор известен своей яркой, динамичной и элегантной манерой в сочетании с джазовой техникой. Помимо музыкальной карьеры, он еще актер и писатель. В 1990-м году вышла его книга воспоминаний The Doors - Riders on the Storm [издательство Delacorte press]. Это очень личная и местами с душком здорового юмора книга. Работа над книгой, как отзывается о ней автор, была бальзамом для ран прошлого, связанных с потерей друга.

Опиши свой обычный распорядок дня.

JD: Встаю в семь утра, занимаюсь йогой, завтракаю. После работаю над новым романом или делаю необходимые звонки. Я постоянно чем-то занят, пешие прогулки или верхом на лошадке. Сейчас мое основное занятие - помощь певцу Джону Коинману [John Coinman]. Уже спродюссировал несколько демо записей, сыграл барабанные партии. Надеюсь в будущем на полноценный альбом.

В каком стиле проект?

JD: Ну сложно сказать, думаю это рок-н-ролл с дзен-буддистской лирикой. Саунд группы очень знойный, как в пустыне.

Знаю, что ты до сих пор занят делами связанными с The Doors.

JD: Недавно закончили переиздание в формате CD альбома стихов Джима "An American Prayer". Еще сняли видеоклип на одну из песен альбома, который отказались пускать в эфир MTV - USA. И все потому, что работа причислена к разговорному жанру, а им это не подходит. Во всем мире клип был воспринят на ура, но США вообще вне времени как мне кажется.

Как ты думаешь, в современном демократическом обществе Соединенных Штатов осталось место для искусства?

JD: Все внимание страны направлено на права, а искусство далеко не на первом месте. Отнять деньги у детей, стариков и людей искусства для баланса в бюджете - это в духе республиканцев. Тем не менее, у нас все еще делают великолепные вещи, но это вне интересов масс-медиа. Американское MTV и журнал Rolling Stone набрали такую силу, что превратились в корпорации и по большому счету консервативны. У них свой бизнес и они боятся потерять его, так что в борьбе с конкурентами лихо закручивают гайки.

Ты сотрудничал с Кригером и Манзареком на двух альбомах, что вы записали после смерти Моррисона.

JD: Мы не хотели терять нашу сыгранность, и в то же время никто не хотел заменять Джима. Кому достанутся кожаные штаны? Ха ха. Вообщем, Рэй и Робби пытались петь. Во время записи второго альбома возникли музыкальные разногласия, и мы решили, что раз уж потеряли лидера, костяк, то пора расходиться, и у каждого теперь свой путь.

Расскажи о своей работе в театре.

JD: Время от времени играю на барабанах в авангардных театральных постановках. В основном ради общения и самого процесса. Какое-то время постоянно играл в небольшой актерской труппе, руководил которой Тим Роббинс [Tim Robbins], еще до того как его ждал успех.

Моя жена актриса, и, когда ставили пьесу аргентинского драматурга Эдуардо Павловски [Eduardo Pavlovsky], меня пригласили подыграть. А уже когда ставили другую пьесу Павловски, об отношениях между полами, я уже не только играл на ударных, но и составил актерский дуэт с супругой. Она немного играет на барабанах , специально дал несколько уроков.

В каких еще барабанных проектах ты участвовал?

JD: Помимо театра у нас с женой есть еще одно увлекательное дело. Рассказываю. Один мой приятель запустил благотворительную программу по доставке барабанных установок заключенным Луизианской тюрьмы. Ему удалось договориться с тюремной администрацией. Эта идея поразила меня! Я срочно скупил двадцать установок и отправил в Луизиану. А спустя полгода вместе с женой мы ездили в эту тюрьму и весь вечер играли на барабанах, танцевали, плакали и смеялись вместе с заключенными. Это было невероятно! Мы даже хотели снять фильм о нашей программе, показать, что она приносит много пользы, но администрация тюрьмы побоялась привлечения лишнего внимания. Но все равно, мы экранизировали программу, выступления и собираемся показать по телевидению.

Сейчас программа ориентированна на работу вне тюремных стен. Основное направление борьбы с преступностью в обществе - упрятать в тюрьму и подольше не вспоминать о человеке. Мы же помогаем освободившимся получить образование, консультируем по юридическим вопросам. На занятиях я просто показываю простые биты, и после совместных музицицирований мы уже превращаемся в сообщество людей, объединенных любовью к инструменту. Что помогает многим раскрыться с хорошей стороны.

Книга "Riders on the storm" не только о днях проведенных c The Doors, но и твоя личная история переживаний. Ты вел дневник все это время?

JD: Нет, писал все по памяти, на книгу ушли годы работы. Взяться за перо меня сподвинул фильм Оливера Стоуна "The Doors". Я благодарен Оливеру за труд. В ту эпоху он воевал во Вьетнаме, так что фильм это просто фантазия из вьетнамского окопа - какого это быть Джимом. Думаю весь фильм о мучениях, наверное, это близкая тема для Оливера. Меня же больше привлекает начало 60'x, до того декаданс-периода конца десятилетия. На улицах чувствовался привкус надежды на социальные перемены. Мы и вправду думали, что в наших силах изменить мир. Может, это было и наивно, но я уверен, что завоевания движений за гражданские права, права женщин и за мир - ростки семян тех событий.

Я уже устал от людей, у которых 60-е ассоциируются с обдолбанными хиппи. Хотя, конечно, надо признать сами не без греха, чего уж тут говорить. Не буду обелять Джима и других самогубителей. Джерри Гарсия [Jerry Garcia] как пример всего хорошего и плохого в 60-х: он был неподражаем, создавал чудесную атмосферу на концертах, но и не предъявлял демонов зависимости. Так то.

Не знаю ни одного фильма или книги, где было бы показано все изнутри. Существует множество фильмов о войне во Вьетнаме, но события происходившие в это время в стране не менее важны. Мы остановили эту войну! Простые люди остановили войну!

Это я немного ностальгирую по страстям того времени. Но прошлого не вернуть, а спросите меня - "чтобы я изменил, будь такая возможность?", да ничего, потому что тогда я не был бы таким как сейчас, все мы, это продукт нашего опыта.

Вот уже больше 30ти лет прошло со времени выхода первого альбома. А ведь на тот момент группе не было и года.

А я и не в особом восторге от первого альбома. Вот второй [Strange Days] мне нравится куда больше, мы много экспериментировали и атмосфера на студии располагала. До The Doors я изучал джазовую манеру, и все остальные учились играть годами. Джим прочитал уйму книг и обладал поэтическим даром. Когда мы с Реем впервые встретились, мы говорили о Колтрейне [John Coltrane] и Дэвисе [Miles Davis], так что мы быстро сыгрались.

Вот недавно, ходил слушать Элвина Джонса [Elvin Jones], он играл у Колтрейна. Подарил ему свою книгу и сказал - "здесь написано, что вы дали мне руки!". Хехех, я нервничал немного, ведь джаз это форма искусства, а у меня репутация рок-н-ролл музыканта. Но он оценил и был любезен. Э, парень, ты даже не представляешь, как приятно возвращать старые долги, ведь я многому научился у Джонса, скопировал все его штуки. Правда, на альбомах The Doors вы их не услышите, но это моя база, корни, моя техника.

Кстати, о технике, в своей игре ты делаешь большой упор на руки, чем на ноги.

Как у Митча Митчелла [Mitch Mitchell], у меня очень быстрые руки. Как и принято в старой джазовой и би-боп манерах. А вот ноги, конечно, не такие быстрые как могли бы быть. Когда пришел стиль фьюжн, я чуть не сдох - у этих ребят такие быстрые ноги! И вообще, я люблю все эти штуки с бас-барабаном принятые в фанке и стиле фьюжн.

Считаешь ли ты, что твой уникальный стиль игры был оценен во время зенита славы the Doors как и в настоящее время?

Когда люди спрашивают меня, что является причиной непроходящей популярности The Doors, я отвечаю - партии ударных! Ха ха ха. На тот момент номером один в роке был Джинджер Бэйкер [Ginger Baker], настоящий мастер соло, более техничный чем я. Слава Богу, техника это далеко не все. Не знаю, как описать мой стиль, я скорее аккомпониатор, делаю упор на музыкальность.

Я бы еще отметил некий драматизм партий.

Да, люблю драматичные моменты и смену динамики. Этим мне и нравились The Doors. Еще Рэй отмечал, что играть сначала громко, а потом тихо - это наша фишка.

Какую музыку ты теперь слушаешь?

Ох, да все что угодно. Конечно, я не слушаю в больших количествах рэп или там грандж, хотя и отношусь с пониманием. Меня больше интересует этническая музыка народов мира. Прекрасно, когда англоязычные страны слушают музыку на других языках, считаю это оздоровительным процессом. Понять сущность чужой культуры можно и через музыку, не нужно никаких словесных интерпретаций.

У группы не было бас-гитариста, но в твоей книге упоминается, что для студийной работы приглашали сессионного музыканта.

Синтезаторы с хорошим басом тогда еще не придумали, но у Рэя был keyboard bass. Мы посчитали, что этого будет достаточно, бас-гитарист не нужен и это будет еще одним нашим отличием от других групп. Но в студии, на записи, Fender Rhodes piano bass зазвучал не так, как нам бы хотелось. Фактически прописали весь первый альбом на нем, но уже на запись второго и последующих приглашали всевозможных басистов, задачей которых было один в один повторить Рэя.

Ну а как отразилось отсутствие бас-гитариста на игре?

Как барабанщику мне было очень интересно играть не с живым бас-гитаристом, а с левой рукой Рэя - нет дополнительной поддержки ритма еще одним человеком. Так что на мне висела дополнительная нагрузка в сохранении темпа. Когда Рэй солировал правой рукой, он иногда ускорялся из-за необходимости держать партию баса в левой. Конечно, будь у нас бас-гитарист добавились бы новые линии, заполнения. Но с другой стороны, все это пространство досталось мне, и я заполнял его перкуссией, подчеркивал акценты в пении Джима.

Ты сам настраивал барабаны?

Я играю на барабанах еще с маршевого бэнда начальной школы. Что и послужило мне хорошей основой. С годами пришел к уникальному звучанию установки. Мне нравятся слабо натянутые пластики, с гулкой, неряшливой окраской, если послушать звук на "Hello i love you", вы поймете, о чем я. Поэтому, поставив новый пластик, приходится ждать несколько недель, прежде чем уйдет это ровное звучание, и появится звук какой мне нужен.

Американские барабанщики часто поминают добрым словом школьные маршевые бэнды.

Бытует стериотип, что музыка маршевых бэндов слишком уж прямолинейная, военноподобная, и это правда. Но игра в ансамбле из сорока человек научила меня умению слышать каждый инструмент.

А началось все с моей любви к джазу. У меня была возможность видеть многих великих джазменов в деле. Уже позже, со временем полюбил рок, блюз, но начинал я с джаза!

На какой установке ты играл?

Поначалу это была Gretsch, после долгое время играл на Ludwig. А сейчас у меня Pearl с малым барабаном Ludwig.

А сохранилась первая студийная установка?

Нет, но жив еще малый барабан и напольный том, на которых записывался первый альбом. Где-то дома валяются или отдал в Hard Rock Hotel в Вегасе, не помню уже. Ха ха ха.

Хех, ладно, вернемся к творчеству. Песня "L.A. Woman", записанная вживую, наполнена сменами темпа и общей структуры.

Спасибо, основа предполагалась блюзовая, но при этом у нас был ворох интересных ритмов.

А это правда, что Моррисон во время записи пел в другой комнате?

Да он вообще был в ванной. Надо заметить, предыдущие альбомы имели куда более четкую структуру, чем этот. Первый альбом писался вживую, затем наступил период, когда мы устали делать альбомы по подобию "Sergant Pepper", а на записи последнего альбома отказались от технологий и вернулись к 8-ми канальной записи. 16-ти канальную использовали на предыдущем альбоме "Morrison Hotel". Но "L.A. Woman" специально записывался вживую в репетиционной комнате, чтобы мы чувствовали себя расслаблено в привычной обстановке, и результат получился живой, с чувством и сырым звучанием как нам и хотелось.

В книге ты пишешь, что твои любимые работы это "Strange Days" и "L.A. Woman". А менее любимые?

Думаю это "Waiting for the Sun". Джим был только в начале своего падения, а у меня из-за этого случился нервный срыв. Я чуть не покинул группу. Мне нравилось заниматься музыкой, но Джим просто губил себя. На сцене он был великолепен, но именно с этого альбома он крепко запил. В книге я привожу слова многих очевидцев - Джим был алкоголиком, больным человеком.

Существует ли вероятность воссоединения группы?

Было бы здорово сделать инструментальный альбом. Может как саундтрек к фильму, ведь мы всегда писали музыку на слова Джима, и нам не составит труда написать и для картинки. Но это только идея в моей голове. Может в ближайшее время, не знаю.