Девять шиллингов девять пенсов, сэр, простите, мэм, да еще полпенса взамен того негожего, что я в прошлый раз получил. Ведь вот оно что! Вот уж, как говорится, в три погибели согнулся. Есть тут среди вас ктонибудь из моих людей? Примеры этого можно найти и повыше. Успокоившийся солодовник смягчился и даже не без некоторого великодушия снисходительно пошутил над своим долголетием, сказав, что кружка, из которой они пили, еще на три года постарше его. Тут снизу по лестнице взбежал какойто карапуз и подошел к ним. Счастье великое, что милостивое провидение его от соблазна удержало! Вот и все, что можно было различить, но, повидимому, это всетаки была человеческая фигура. Нет, мэм, никто не знает. Папаша у нас такой престарелый, что уж и не помнит, сколько ему лет, правда, папаша? Мне все одно, у вас или у кого другого, мэм, лишь бы платили хорошо, ответил молодожен. Что вы делаете на ферме? Кто бы подумал, что она этакой красоткой станет? И хоть это был ограниченный круг чтения, он читал так вдумчиво и внимательно, что извлекал из этих книг больше пользы, чем иные баловни судьбы из заставленных до потолка книжных полок. А мать его, бедная вдова, уж так горевала, все глаза себе выплакала. Скажите, что я не могу его принять и все. Вот уж не припомню, в каком я году родился, но ежели покопаться в памяти да вспомнить места, где я жил, может, оно к тому и придет. Сам человек про себя понимал, что не след ему так поступать, а тянет его, и ничего он супротив этого поделать не может. Верно, человеку жить надо! Обладательница этого голоса выдавала себя за двадцатипятилетнюю, выглядела на тридцать, знакомые утверждали, что ей тридцать пять, а на самом деле ей было все сорок. Будь у нее кавалер, он бы, наверно, показался здесь, в доме, если это порядочный парень. Ну и ночь выдалась, ужасто какой! А ты знаешь, как его зовут? Уж, верно, от женихов отбою не было? Ничего, сэр, но вот, может, нынче вечером услышим.