Всякое интересное я теперь публикую в Яндекс Дзене. Заходите на канал и подписывайтесь. Не пожалеете, в планах много вкусного)

А пока немного из последнего:

• О пьяном юнкере и милосердном офицере
• Об "украинских деятелях" в 1905 году
• О Больших Курских маневрах 1902 года
• По прозвищу "Василёк". Жизнь и смерть бывшего семинариста

Это фрагменты из воспоминаний полковника Н. П. Булюбаша, которые я сейчас обрабатываю, подготавливая к изданию.

 

В «докомпьютерную эру» этот прибор считался чуть ли не венцом прогресса в области технических средств обучения. Сегодня же, пожалуй, только учителя со стажем знают, что такое эпипроектор или эпископ. Но и они вряд ли догадываются, что прибор этот был изобретен в Чугуеве. И произвел настоящую революцию…

Для несведущих необходимо пояснить, что же такое эпипроектор. Помните те времена, когда еще не было ни цифровых фотоаппаратов, ни DVD-проигрывателей с набором любимых мультфильмов, а были цветные фотослайды, диафильмы и аппараты для их просмотра – фильмоскопы? Имелись они во всех детских садиках и школах, да и почти в каждой квартире. Лекции, сказки, фотографии особо торжественных моментов – все это фильмоскоп или слайд-проектор. Так вот, эпипроэктор – это, по сути, тот же аппарат, только использующий для отображения материалы на непрозрачной основе. То есть не слайды или диафильмы, а любые картинки или фотографии. Согласитесь, демонстрационные возможности такого аппарата значительно выше, чем у обычного фильмоскопа. Даже сегодня это очевидно. А лет сто назад такое преимущество играло огромную роль…

Читать далее...

В нынешнем году исполняется 140 лет со дня рождения Василия Николаевича Болдырева – известного на весь мир гастроэнтеролога и физиолога, одного из лучших учеников легендарного академика Павлова. Интересно, что карьера будущего светила медицинской науки начиналась в Чугуеве, в расположенном здесь юнкерском пехотном училище. Более того, именно во время учебы в нем произошло событие, ставшее поворотной точкой в жизни Василия Николаевича и определившей всю его дальнейшую судьбу. Событием этим явился случай. Несчастный.

 

Почему уроженец города Воронежа, купеческий сын, окончивший 6 классов классической гимназии, Вася Болдырев выбрал местом своей учебы Чугуев, мы можем только догадываться. Умом его Бог не обделил, со средствами тоже было все в порядке. И если уж юношу так влекла военная служба, то он вполне мог рассчитывать на поступление не провинциальное юнкерское, а в столичное военное училище. Но Василий решает по-своему. Поступает вольноопределяющимся в пехотный полк и через год сдает экзамены в Чугуевское пехотное юнкерское училище. Сделать это было несложно. Сложнее оказалось учиться. И вовсе не из-за трудной программы или высоких требований. Скорее наоборот.

Читать далее...

Друзья, не поможет ли кто хоть какой-нибудь информации об этой загадочной личности? Пока знаю только то, что Ж.Ю. Жакке - некая певица, исполнительница романсов, возможно - солистка оперы. В конце 19 - начале 20 в. она была молода, не очень знаменита, но талантлива, судя по заметке в харьковской газете о ее концерте в Чугуевском пехотном юнкерском училище...

«…Имея душевное желание посвятить [себя] только военной ВАШЕГО ВЕЛИЧЕСТВА службе, я выдержал экзамен на вольноопределяющегося II разряда в 1910 году… но не пытался поступить на действительную военную службу в полк. Я освобожден от действительной военной службы по семейному положению. В 1910 году я пытался поступить в Чугуевское Военное училище, но не удалось… в 1911 году я пытался поступить в Виленское Военное училище, но тоже не поступил… в 1912 году я отправился в Иркутск попытать счастье – поступить в Иркутское Военное училище, но опоздал к экзаменам – и снова неудача. Жажда к военному делу у меня не остыла и, кажется, не может остыть… я, помолясь Богу, решил осмелиться припасть к стопам ВАШЕГО ВЕЛИЧЕСТВА: молю повелеть в путях Монарших Милостей, чтобы я был принят в Иркутское Военное училище в общий класс в этом, 1913 году. А может, я буду полезен любимому моему Российскому Отечеству по выходу меня из Военного училища. Моя душа жаждет военного дела – я вижу в нем свой талант. Мне 24 года, физически совершенно здоров».

(Из прошения крестьянина села Алексеевки Никольско-Уссурийского уезда Приморского края В.П. Ткалуна)

... вот такую штучку

Для тех, кто не знает что это, предлагаю узнать

Говорят, было интересно. Выставка будет работать еще как минимум месяц.

В Севастополе, в составе группы журналистов – участников тренинга, побывал я на одном из боевых кораблей Военно-Морских Сил Украины. Поднимаясь по трапу на борт, в сознании вновь возник яркий образ. Вспомнилось, как ровно сто лет назад, может быть с этой самой пристани, по такому же трапу поднимались на борт грозного броненосца Русского Императорского Флота юнкера Чугуевского военного училища…

Традиция ежегодных экскурсий юнкеров в Крым обязана своим появлением человеку, которого по праву можно назвать «душой» Чугуевского училища - Иннокентию Андреевичу Зыбину, заведовавшему учебной частью и посвятившему училищу почти 30 лет жизни (не считая эмиграции, где генерал Зыбин на протяжении еще двух десятков лет возглавлял созданное им же Объединение бывших юнкеров и офицеров ЧВУ). Ни учебными программами, ни скудными казенными ассигнованиями подобные экскурсии для провинциальных юнкерских училищ не были предусмотрены. Но Иннокентий Андреевич к вопросам обучения и воспитания всегда подходил творчески, ревностно и вдохновенно. И если уж заражался какой-нибудь идеей, то всерьез и надолго.
Читать далее

О том, как «доблестные балтийские матросы и харьковские красногвардейцы подавили контрреволюционное выступление чугуевских юнкеров», в советское время было написано немало — в учебниках истории, газетах, журналах и сборниках воспоминаний революционеров. В постсоветское время чугуевские события декабря 1917 года стали источником вдохновения для краеведов и журналистов, красноречиво описывающих «последнюю штыковую атаку горстки 16-летних юнцов, погибших за Веру, Царя и Отечество». Как правило, все авторы были далеки от истины. Причем еще неизвестно, кто дальше — коммунистические историки или их идеологические оппоненты.

Как известно, едва ли не единственной силой в России, сумевшей в атмосфере всеобщей растерянности и хаоса октября 1917 года оказать сопротивление большевикам, стали юнкера и кадеты. К моменту революции практически все они вовсе не являлись представителями привилегированных сословий, класса эксплуататоров, как писали советские историки. Это были дети крестьян, вчерашние солдаты, студенты и учащиеся, которым нечего было защищать кроме своей Родины. Юные, чистые душой и сердцем патриоты, они первыми почувствовали гибельность для нее коммунистических идей, осознали весь ужас последствий смуты, в которую втягивали страну большевики. И поэтому, не колеблясь, бросались в бой. Почти все военные училища России выступили против большевиков с оружием в руках. Историю «юнкерской Вандеи» 1917 года завершило державшееся дольше всех Чугуевское военное училище.Читать далее...

От уважаемого московского коллеги Романа Смирнова сегодня получил по почте его замечательную книгу "Дикий обычай" славной гвардейской школы. Цук и другие традиции Николаевского кавалерийского училища.
Еще не успел прочесть, но в том, что книга действительно замечательная, ни капельки не сомневаюсь, зная автора и его любовь к теме, степень увлеченности ею и глубину исследовательской работы. Ну, а шикарное оформление издания уже успел оценить - рисунки Каращука, обилие качественных фотографий и т.д. Но самое главное - текст. Едва сдерживаю нетерпение, предвкушая удовольствие от знакомства с ним. Цук - вообще одна из самых вкусных тем, а цук в НКУ - просто песня! :) Ладно, ушел читать. После постараюсь поделиться впечатлениями.
А пока - найденная в сети аннотация:

2010 г., 128 стр., тв. обл., мел. бум., цв. и ч/б илл.

На протяжении сотни лет питомцы Николаевского кавалерийского училища пополняли собой ряды прославленной русской кавалерии. За это время из его стен вышла целая плеяда заметных и незаметных героев, составивших цвет и гордость Русской Императорской Армии.
Из этой книги читатель узнает о по вседневной жизни в училище со всеми ее ежедневными трудностями и заботами, о непростых отношениях между «зверями" и «корнетами», суровом кавалерийском «цуке», «корнетских обходах» и «похоронах штыка», «приказе по курилке» и других обычаях и традициях, благодаря которым быт юнкеров представлял собой особый и своеобразный мир.
Книга хорошо иллюстрирована и рассчитана на широкий крут любителей отечественной военной истории.

Сегодня обнаружился новый, не известный ранее снимок этого архитектурного памятника:Читать далее...

С замиранием жизни поселения заглохли и часы. Но затем, к приезду императора Александра II на смотр войск в Чугуев, решено было пустить в ход и эти часы. Приехавший из Харькова часовой мастер, осмотрев их, нашел, что все до такой степени заржавело и попортилось, что надо все делать заново, на что требуется много времени и денег.

Маленький же чугуевский часовщик-еврей взялся пустить в ход часы за небольшую плату, но лишь на время пребывания государя в Чугуеве.

Часы действительно ходили исправно, звонили, фигуры маршировали как следует. Починка же заключалась в том, что все это время часовщик просидел сам в часах, заменив вполне удачно никуда не годный часовой механизм".

демонстрирую

«ЗУБ»[ii]


«...Говорят у Зуба

Под арестом, конь, —

И что сам


он едет

Укрощать Сморгонь[iii]...»


(Из Чугуевской «Звериады»)


В дни безрадостной тоски о минувшем и утраченном я начинаю перелистывать страницы моего прошлого и долго, долго отдыхаю на уютных картинах очаровательной юности.

Я всегда возвращаюсь моей памятью к этому прошлому и ищу в нем разгадки моим сомнениям, ищу оправдания моему пройденному пути, который с каждым днем становится длинней и уверенней...

На свете не было бы большего несчастия, как если бы у человека отняли прошлое его молодости, где, может быть, самый маленький порыв стоит тысячи современных безумных актов, от которых с каждым днем нее дальше радость и все ближе ночь...

Среди страниц моего прошлого мне особенно памятна та, где на смену детской беспечности начали выявляться и созревать сознание долга и красота подвига.

Долг и подвиг — это те немеркнущее огни, к которым я напряженно стараюсь идти и поныне, ибо я верю, что во всей вселенной для человека нет более доблестного пути, как долг и подвиг...

Я благословляю те дни, когда впервые узнал об этом пути и благоговею перед памятью тех, кто на этот путь мне указал...

Среди моих руководителей, имена которых закрепила моя память, я особенно берегу образ командира роты моих ранних юнкерских лет — полковника Ивана Ильича Шитковского[iv],— которому я обязан, быть может, лучшими решениями на моем ратном пути.Читать далее...

И другие эпизоды из воспоминаний начальника Николаевского кавалерийского училища о 1917 годе...
читать

В. Михота

ГУВЕРНАНТКА

Село Кочеток! Берите краски и рисуйте! Нет, лучше возьмите фотографический аппарат, снимайте окрестности, изготовляйте открытки и подписывайте: виды Швейцарии. Можете подписать с таким успехом и виды Калифорнии, и вам поверят.
А вот, если вы подпишете — село Кочеток Змиевского уезда, вам никто не поверит — уж слишком живописны эти пейзажи. Да и кто слыхал о том, что существует Змиевской уезд? Лучше будет подписать — близ города Чугуева. О Чугуеве, все-таки, кое-кто и слышал: в Чугуеве родился художник Репин и есть Чугуевское Военное Училище.
Итак, близ г. Чугуева, на берегу Донца, в живописнейшей местности, раскинулось село Кочеток — любимое место харьковских дачников. А дачники, вернее дачницы, как магнит притягивали к Кочетку юнкеров во время съемок.
Съемки... Лучшая пора юнкерской жизни. В обыденное время, в стенах училища, юнкер является как бы маленьким винтиком одного механизма, заключенного в футляр. Весь день там распределен по минутам; все исполняется по сигналам. Юнкер знает, что тогда-то он должен делать то-то и то-то, а того-то делать нельзя, «Нужно» и «нельзя» — этим заполняется вся жизнь юнкера, а слова: «Можно» даже нет в юнкерском лексиконе.
Другое дело съемки. Тут многое можно. Можно идти на работу раньше или позднее, так же можно раньше или позднее и возвращаться. Во время работы, можно курить когда хочешь, когда хочешь можешь отдыхать и даже свернуть для этого в ближайший хутор. Одним словом — свобода…
Мало того, есть даже и творчество. Наносишь на планшет местные предметы — дома вычертишь, и получается план. Правда, ни один из полководцев не рискнул бы пользоваться таким планом, ибо предметы, которые на местности находятся в нескольких шагах, иногда выходят на этом плане за версту и наоборот. Но начальство было снисходительно к работам юнкеров; лишь бы человек умел применить в действительности то, чему его учили в теории зимой.
Юнкер Головин окончил съемку участка и возвращался в лагерь. Если идти кратчайшей дорогой, то будет верст 5, а если зайти в Кочеток, надо сделать версты 2 крюку. Но что значить 2 версты, если в Кочетке можно посмотреть на прелестных дачниц. В Чугуеве зимой и вообще-то женщины не увидишь.
И Головин пришел в Кочеток. Но улицы села были пустынны. Сильная жара загнала дачников в лес или в глубь садов. Он уже было, раскаялся, что пришел, как вдруг влево, в одной из дач, мелькнуло светлое платье, и показалась молодая женская фигура.Читать далее...

Война 1914 года заставила выпускать офицеров ускоренного курса в начале прапорщиками с 4-х, 6-ти и 8-ми месячным курсом в училище, а затем курс в 1916 г. продлили до 1-го года и выпускали корнетами. Предваритель¬ный образовательный ценз юнкеров от этого не пони¬зился, а наоборот, пожалуй, повысился, т. к. поступать ста¬ло немало молодых людей из высших школ с 2-3-4 курсов, не дожидаясь призыва и желая служить в кавалерии.
Сперва училищный персонал, а также юнкера из военных семей, преимущественно кадеты, несколько свысока смотрели на такое необычное явление — «наплыв публики в гороховых пальто и пелендриках», но потом все сглаживалось.
7-й ускоренный курс (с 1-го февраля 1916 г.) должен был быть 8-ми месячным с выпуском в прапорщики 1-го октября, 6-й же ускоренный должен был быть произведенным в прапорщики 1-го июня. Вскоре получился приказ о продлении обоих курсов (т. е. 6-го и 7-го) до 1-го года.
Начальник училища Генерал-Майор Лишин прочел нам этот приказ и внимательно посмотрел на все лица — лица были невеселые, т. к. всем хотелось скорее надеть офицерские погоны. Сделав небольшую передышку, Генерал Лишин сказал: «Поздравляю вас господа с производством не в прапорщики, а в корнеты и с годичным старшинством»
Прием 1-го февраля 1916 г. не совпадал с выпусками из кадетских корпусов, поэтому из поступающих, относящихся к военной среде было небольшое количество: несколько вольноопределяющихся и кадет, остальные все были из гимназий, реальных училищ и студенты. Несколько человек было с законченным высшим образованием.
Вся эта публика, пройдя медицинский осмотр, внеся 60 рублей на прислугу и найдя себя в вывешенных списках принятых и зачисленных в один из эскадронов, подъезжала с вещами к главному входу и входила в здание.
Неизменный, уже старик, швейцар Виктор перед каждым входившим приветливо снимал свой картуз.
В передней, перед лестницей, новичков встречала училищная цивильная прислуга, бравшая чемоданы из рук прибывшего и почтительно указывала, что надо зайти предварительно в комнату дежурного офицера.
Зарегистрировавшись вся эта компания шумно стала подниматься по лестнице в назначенный для каждого эскадрон. Вспоминается как впереди шел пожилой студент, с длинной шевелюрой, усами и козлиным клочком бороды на нижней губе. Одет он тоже был оригинально: какое-то оранжевое кашне болталось наподобие дамского шарфа, студенческие штаны вправлены не то в сапоги не то в высокие галоши. Фуражка сидела на затылке. Читать далее...

Предисловие к книге "ЧУГУЕВЦЫ. Стихи и воспоминания офицеров Русской Императорской Армии". Отдал материал на верстку. А предисловие - вот оно:

ОТ СОСТАВИТЕЛЯ

Едва ли найдется на бескрайних когда-то просторах нашего Отечества еще один провинциальный городок, которому было бы посвящено столько воспоминаний, сколько их было посвящено Чугуеву. Причем в то время, куда относит нас большинство из этих воспоминаний, Чугуев не являлся даже уездным центром. Заштатный городок Змиевского уезда Харьковской губернии, «глухая дыра», «медвежий угол» - и вдруг такое внимание мемуаристов! Парадоксальным выглядит и тот факт, что в самом Чугуеве почти все посвященные ему воспоминания до сегодняшнего дня оставались неизвестны.
Что же заставило десятки людей оставить сотни страниц, посвященных этому городку и времени проведенном в нем? И почему их мемуары находят чугуевских читателей лишь много лет спустя? Чтобы понять феномен Чугуева, необходимо обратиться к его истории.Читать далее...

Из будущей книги:

"...Это было в первом году моего пребывания в училище.
Как сейчас помню коренастого, смуглолицего с виду сумрачного, но в действительности жизнерадостного юнкера старшего класса нашей 1-ой роты Авилова.
Он был недурной гимнаст, но особенно увлекался гирями. Каждое утро, едва успев совершить свой утренний туалет, он тут же, в «умывалке», брался за гантели и «выжимал».
В течение дня А. использовал каждую свободную минуту, чтобы поупражняться.
Курсовой офицер, штабс-капитан Вильбоа неоднократно предостерегал его от чрезмерного увлечения гирями, но А. не унимался. Его мечтой был «нагнать» себе «борецкие мускулы».
Действительно, через несколько месяцев А. добился эффекта. Сгибая руки в локте, он с гордостью давал щупать свои «стальные бицепсы, трицепсы» и грудные «панцыри». «Поднимал» своих приятелей одной рукой. Ходил, слегка приподняв плечи, раздвинув локти, имитируя походку борцов. Товарищи подшучивали над ним, называя его – «наш геркулес».
Уже зима подходила к концу, прошла и масленица.
И вот однажды, выжимая гири, А. почувствовал себя плохо. Как рассказывал он впоследствии, у него вдруг потемнело в глазах, что-то с острой болью как бы надорвалось и заколотило в груди и ему стало страшно, страшно...
Пролежав с неделю в училищном околодке , А. был переведен в местный воинский лазарет.
Он надорвал свое сердце, легкие и вскоре у него открылась скоротечная чахотка.
Помню, я как-то посетил А. с другими юнкерами нашей роты. Меня поразил его желто-землистый цвет лица. Щеки и глаза глубоко ввалились; тонкие, словно высохшие, с бесследно исчезнувшими «бицепсами», руки, как плети лежали поверх одеяла...
Дни его были сочтены... он быстро угасал.
Подошла весна.
Наш училищный плац начал уже зеленеть. Со стороны Царского Сада и Донца тянуло особой, свойственной только весне, ароматной свежестью, пробуждавшейся природы. Солнце ласкало. – И как-то казалось, беспричинно было весело и радостно на душе.
В один из таких светлых весенних дней было получено известие, что бедняга А. скончался..."