На дорожной обочине в окрестностях села Градиште, что под городом Шумен в северо-восточной Болгарии, стоит камень-памятник. На потрескавшемся от времени граните четко проступает кем- то заботливо обновляемая надпись на русском языке: «Здесь покоятся 11-го уланского Чугуевского полка взводный вахмистр и 4 нижних чина…». Видно, что за памятником ухаживают. Болгары до сих пор благодарно чтут своих освободителей. А вот на своей родине герои той войны практически забыты…

Все началось, как обычно, с реформ. Пытаясь перевести экономику феодальной Османской империи на путь капиталистического развития, султаны активно привлекали для этих реформ иностранный капитал. И быстро залезли в такие долги, что в 1875 году Турция официально объявила частичное финансовое банкротство. В тщетных попытках расплатиться с кредиторами османы пытались выжать все больше налогов из нищих крестьян подвластных славянских стран. После очередного неурожая крестьяне не выдержали и восстали.
Сначала в Герцеговине, затем — в Болгарии. Посланные султаном на усмирение восставших башибузуки утопили в крови целые провинции, творили над христианами дикие зверства. Болгар резали, насиловали женщин, мучили детей, сжигали и грабили села и деревни. За славянских повстанцев вступилась братская Сербия, но быстро была разбита. От окончательного разгрома ее спас только ультиматум России. Желая облегчить и улучшить положение несчастных «братушек» и не имея успехов в переговорах с султаном по этому вопросу, Россия пошла на радикальные меры, решив освободить болгар из-под османского ига силой оружия.
Благородная война с турками завершилась победой и стала одной из самых ярких страниц в истории русской ратной славы. Свои строки в эту страницу вписали и наши земляки. О том, как писались эти строки, о боевых буднях солдат и офицеров, сражавшихся за свободу Болгарии — наш сегодняшний рассказ.
Читать далее...

Война 1914 года заставила выпускать офицеров ускоренного курса в начале прапорщиками с 4-х, 6-ти и 8-ми месячным курсом в училище, а затем курс в 1916 г. продлили до 1-го года и выпускали корнетами. Предваритель¬ный образовательный ценз юнкеров от этого не пони¬зился, а наоборот, пожалуй, повысился, т. к. поступать ста¬ло немало молодых людей из высших школ с 2-3-4 курсов, не дожидаясь призыва и желая служить в кавалерии.
Сперва училищный персонал, а также юнкера из военных семей, преимущественно кадеты, несколько свысока смотрели на такое необычное явление — «наплыв публики в гороховых пальто и пелендриках», но потом все сглаживалось.
7-й ускоренный курс (с 1-го февраля 1916 г.) должен был быть 8-ми месячным с выпуском в прапорщики 1-го октября, 6-й же ускоренный должен был быть произведенным в прапорщики 1-го июня. Вскоре получился приказ о продлении обоих курсов (т. е. 6-го и 7-го) до 1-го года.
Начальник училища Генерал-Майор Лишин прочел нам этот приказ и внимательно посмотрел на все лица — лица были невеселые, т. к. всем хотелось скорее надеть офицерские погоны. Сделав небольшую передышку, Генерал Лишин сказал: «Поздравляю вас господа с производством не в прапорщики, а в корнеты и с годичным старшинством»
Прием 1-го февраля 1916 г. не совпадал с выпусками из кадетских корпусов, поэтому из поступающих, относящихся к военной среде было небольшое количество: несколько вольноопределяющихся и кадет, остальные все были из гимназий, реальных училищ и студенты. Несколько человек было с законченным высшим образованием.
Вся эта публика, пройдя медицинский осмотр, внеся 60 рублей на прислугу и найдя себя в вывешенных списках принятых и зачисленных в один из эскадронов, подъезжала с вещами к главному входу и входила в здание.
Неизменный, уже старик, швейцар Виктор перед каждым входившим приветливо снимал свой картуз.
В передней, перед лестницей, новичков встречала училищная цивильная прислуга, бравшая чемоданы из рук прибывшего и почтительно указывала, что надо зайти предварительно в комнату дежурного офицера.
Зарегистрировавшись вся эта компания шумно стала подниматься по лестнице в назначенный для каждого эскадрон. Вспоминается как впереди шел пожилой студент, с длинной шевелюрой, усами и козлиным клочком бороды на нижней губе. Одет он тоже был оригинально: какое-то оранжевое кашне болталось наподобие дамского шарфа, студенческие штаны вправлены не то в сапоги не то в высокие галоши. Фуражка сидела на затылке. Читать далее...

он же с сослуживцем

Продолжаем тему русского армейского быта. Багаж был, судучок был, теперь - погребец, замечательно описанный Всеволодом Крестовским в его бессмертных "Очерках кавалерийской жизни".

"…В этом хозяйстве, знаете ли вы, что достопримечательней всего? Это именно погребец, характерные образцы которого, кажись, только и можно встретить в быту армейского офицера, потому что кому же он надобен, кроме человека, обреченного на вечно бродячую жизнь? Таким образом, из "русской" лавки любого ярмарочного балагана этот неизменный, традиционный погребец переходит непосредственно в офицерские руки. Представьте вы себе маленький сундучок, менее аршина в длину, около трех четвертей в ширину, обитый оленьей шкурой, окованный жестью, с непременно звонким внутренним замком, - а между тем в этом скромном вместилище чего-чего только не заключается! Тут и кругленький походный самоварчик на четыре стакана, миниатюрные экземпляры которых помещаются рядом, тут и медная кастрюлька, крышка которой, в случае надобности, может заменить собою и сковороду, для чего при ней имеется и железная ручка. Тут и мисочка для похлебки, и четыре тарелки: две мелкие и две глубокие; тут и чайник, и чайница, и сахарница, и солонка, и перечница, и чернильница с песочницей, и два больших штофа со щегольскими пробками - "аплике", и все это накрывается подносом, прилаженным к крышке, в которую вправлено еще и небольшое зеркальце. Но все это богатство составляет только верхний этаж офицерского погребца: приподнимите за ушки вкладное вместилище всей этой роскоши - под ним окажется этаж нижний, где имеются отлично прилаженные помещения для пары ножей и вилок, двух столовых и четырех чайных ложек, для салфетки и полотенца, для карандаша с пером и ножом перочинным, для гребешка и бритвы и даже... для сапожных щеток. Так вот что за штука этот походный погребец - незаменимый и неизменный друг и товарищ армейской жизни! Как разложишь все его богатства, так просто изумляешься: где и каким образом может вместиться столько разнообразных вещей в таком маленьком сундучке, с таким тесным объемом, а между тем все это вмещается, все это так искусно, так ловко пригнано и прилажено, что просто не хочется верить, будто погребец не есть изобретение какого-нибудь аккуратного немца, а чисто наше "рассейское".
Итак, почти все наше хозяйство заключается в этом мудреном погребце, а для остальных вещей - небольшой чемодан или вьюк - и готово!...".

В. Крестовский. "Очерки кавалерийской жизни".
В колонках играет: Оркестр 106-го Уфимского пехотного полка, дир. Бороздюк - Атака пехоты (с командой, сигналами и стрельбой)

LI 5.09.15

Впрочем, им это не помогло, русская конница австрийскую всегда побивала.

...1889 года:)

Праздник жизни лето, ни в каком городе не отмечен таким разнообразием развлечений, как в Чугуеве Маленький городок наш, который в течение целой зимы подвержен беспрерывной спячке, начинает оживляться вместе с пробуждением природы. И в то время, как из других городов на лето многие выезжают, в Чугуев. напротив, многие на это время по случаю лагерных сборов под Чугуевом съезжаются. Так что никогда городок наш не бывает так оживлен, никогда жизнь в нем не кипит таким живым ключом, как в течение всего мертвого сезона.
Лето для Чугуева имеет так много прелести и развлечений, каких, например, харьковчанин не сможет у себя никогда видеть. Он ни за какие деньги не мог бы увидеть в стенах своих так много «неприятелей», а Чугуев в течение летнего сезона осаждается такой массой "врагов", что если бы они пожелали реализовать свои права, то в течение нескольких минут от Чугуева осталось бы одно грустное воспоминание.
В самый ранний час утра в Чугуеве уже собрались войска всех оружий и с музыкой проходят по городу, привлекая к себе внимание. О появлении таких гостей знает заранее чуть ли не весь город, а наши барышни «К военным людям так и льнут. А потому, что патриотки!»
Но самое интересное развлечение, о котором у нас говорят очень много в самых разнообразных слоях общества и которым здесь сильно интересуются, это скачки. К скачкам готовятся военные, готовятся статские, готовятся барыни и барышни и всякий готовится по-своему. Всякий скакун имеет своего покровителя в лице какой-нибудь барышни которая посылает горячие мольбы о ниспослании победы «Гульдону-Бэку», «Лейтенанту» или другому призовому коню. Площадь, на которой происходят скачки, служит для многих самым любимым местом гуляний.
Скачки в этом году были назначены на 6 августа, на 5 часов вечера. Но местность, где они должны происходить, была переполнена любопытными прибывшими гораздо ранее назначенного срока. в изящно убранной различными декоративными украшениями беседке помещались высшие начальствующие лица: командир 10-го армейского корпуса генерал-лейтенант Дендевиль, начальник 10-й кавалерийской дивизии генерал-лейтенант Ребендер, начальники отдельных частей. Опоздавшие барыни и барышни стояли за огороженной местностью и вели между собой оживленную беседу:
«Ах, здравствуйте. Екатерина Евграфовна! — подбегает к хорошенькой дамочке провинциальный любезник, — ведь я Вам сюрприз устроил».
«Ах, какой, какой?» — нетерпеливо спрашивает барыня.
«Ваш фифишка тут».
Оказывается, что «фифишка» — любимейшая собачка миловидной барыни, которая повсюду ходит со своим четвероногим любимцем. Несмотря на усиленные просьбы военных не брать на скачки собак, наши барышни никак не могут расстаться со своими «бебешками», «фифишками» и т. д. В прошлом году из-за какой-то «фифишки» лошадь испугалась, рванула и не взяла приза. Проигравший офицер проклял всех «фифишек».
Наконец-то настал давно желанный час. Звонок известил о начале скачек. Первым выступил 28 драгунский Новгородский полк. До скачек отряд, состоящий из 30 офицеров, совершил, выражаясь военным термином, «сменную» езду и затем выстроившись в одну шеренгу, нетерпеливо ожидал начала команды. Лошади стояли, как вкопанные, изредка фыркая. Вдруг в воздухе дрогнуло, послышался конец команды «марш» и всадники, как вихри, полетели, преодолевая препятствия. А препятствия эти были очень серьезными: во-первых, земляной вал в один аршин, затем канал в 3 аршина шириной и земляной барьер. Но едва только начались скачки, как лошадь одного офицера рванулась в сторону, всадник не выдержал и, свалившись, получил серьезные ушибы, его под руки отвели домой.
Через минуты две раздался звонок — скачки кончены. Затем скакал 29 драгунский Одесский полк, 30 Ингерманландский полк и казачий Оренбургский полк № 1.
После скачек началось интересное представление: джигитовка казаков, которая вызвала всеобщий восторг Ни в одном цирке, ни один артист не сумеет перещеголять казаков ловкостью и проворством.
В заключение праздничной церемонии была раздача призов. Призы выдавал лично господин корпусной командир, а супруга генерала награждала каждого победителя изящным букетиком, причем, музыка 4 оркестров кавалерийской дивизии, играла «туш». Скачки кончились к 7-ми часам вечера и прошли блистательно.

"Харьковские губернские ведомости", август 1889

В канун праздника Святого Георгия Победоносца и дня памяти всех Георгиевских кавалеров, вспомним хотя бы одного из них – нашего земляка, выдающегося военачальника-кавалериста и легендарного белого генерала Ивана Гавриловича Барбовича

Он родился 27 января 1874 года в семье офицера, потомственного дворянина Полтавской губернии. Детство и юность Ивана не предвещали блистательной военной карьеры. Вместо престижного Петровского Полтавского кадетского корпуса он учился в гимназии, а военную службу начал почти в 20-летнем возрасте. В чине рядового Иван поступил в стоявший в Ахтырке 29-й драгунский Одесский полк на правах вольноопределяющегося – так назывались юноши со средним или высшим образованием, отбывающие воинскую повинность добровольно и на льготных условиях, с перспективой производства в офицеры. Через полгода усердный солдат закончил полковую учебную команду и был произведен в унтер-офицеры, а через год — зачислен юнкером в Елизаветградское кавалерийское училище. Незаметно пролетели два года обучения, во время которого Барбович был награжден шашкой «за отличные успехи в науках», и вот, наконец, 27 декабря 1896 года последовал долгожданный Высочайший приказ о производстве в корнеты с переводом в 30-й драгунский Ингерманландский полк, в котором Ивану Гавриловичу доведется прослужить до самой революции и стать полковым командиром.
Читать далее...

Фотография из личного альбома графа Келлера. Оригинал хранится в Центральном Государствоенном Архиве кинофотодокументов Украины. Впервые опубликована в 2007 году, сразу в двух книгах - А.Ганин, А.Левченко, В.Семенов "История 1-го Оренбургского казачьего полка" и П.Стрелянов (Калабухов), Ф.Киреев, С.Картагузов "Кубанские, терские и уральские казаки в наступлении Юго-Западного фронта 1916 года". На снимке - граф Келлер и Государь, между ними - генерал Брусилов, Великий Князь Дмитрий Павлович и кто-то из командиров-кубанцев. Снимок сделан во время смотря Государем 3-го конного корпуса.
вот как описал это событие Ингерманландский гусар Юрий Алексеевич Слезкин:
"На закате своих дней, когда особенно настойчиво всплывают в памяти картины прошлого, перед моими глазами так ярко стоит чарующий образ Государя Императора Николая II во всей славе перед горячо Им любимыми войсками!
Ранним майским утром 1916 года полки 10-ой Кавалерийской дивизии, в рядах ко-торой я имел честь служить, начали стягиваться на большое Хотинское поле, где дол-жен был состояться Высочайший смотр Государем 3-го конного корпуса генерала графа Келлера.
Воинственно прекрасную картину представляла собой эта собранная в одном месте внушительная масса разнообразной по типу русской конницы.
Вот регулярные полки 10-ой Кавалерийской дивизии: нарядны нервные рыжие ко-ни Новгородских драгун. На прочной гнедой масти лошадях сидят Одесские уланы. Се-ребром отливают серые кони "голубых" Ингерманландских гусар. Их однобригадники – "Наследника Цесаревича" Оренбургские казаки, – как вросшие сидят на своих малень-ких, крепко сбитых, сибирских лошадях. А какой "былинной" чисто русской удалью веет от чернобровых красавцев донцов, с лихо выбивающимися из-под фуражек чубами и как статны их быстроногие степняки!
Читать далее...