30 слушали 0 копий [+ в свой плеер]

"пёрышко","ты один"и клип на песню "в теме"

5 Ароматный куст измен
растет из радостного ощущения обладания…


Любимых не находят,
они падают с неба горячими звездами…


С любимыми не расстаются,
просто их тени тают в радуге…


Хотел обладать любимой женщиной и иметь сына.
Сбывшиеся желания имеют привкус грусти…


У тебя родился сын, ты сказал, что теперь у тебя есть будущее,
а через день стал для них прошлым…


Не вытоптать мне любовь уже тебе ненужную,
растет травой на всех камнях, взрывается цветами и плачет росой…


Как река не может течь в двух направлениях одновременно,
так невозможно любить двух женщин. И появляются пересохшие русла…


Лето и солнце,
а у нас в квартире валяются листья осенние, собранные сыном и пахнут горько…


Когда любовь уходит – грустно,
когда перед ней захлопывают дверь – больно…


Ты говоришь ей, что любишь и в доказательство
приносишь наши отрубленные головы: мы тихо улыбаемся во сне…


6 Во мне поют дыры. Дует ветер. Холодный ветер…


Содрал кожу и шепнул: Танцуй!


Посмотрела на тебя и поняла: Я дома!
А теперь я бездомная…


Люди встречаются из одиночеств
и расстаются от одиночества…


Идти к любимому все равно, что бежать к радуге:
можно лишь наслаждаться дорогой…


Хочу надышаться тобой,
рыба, выброшенная на берег…


Ты мой самый любимый друг
надо уезжать и так грустно…


Думая о тебе, сорвала цветок.
Осыпались лепестки, на пальцах остался лишь запах…


«Прости!» -сахар в стакан.
«Прощай…» - льется молоко в чай…


Гадание

Трогать мякоть губ, вгрызаться в их соль и слизывать пыльцу с ромашки,
где каменное «не люблю».


Старая любовь

ластиться как кошка, трется о холодные колени, хотела прогнать, но подумала:
сама уйдет, когда захочет


Дрожит свежесрезанная роза, источая аромат.
Когда почернеет, будем уже далеко. Зачем?...


и ещё, и ещё в коментах!..

Будто ничего не обещающий синий пролог

Комната с лиловыми стенами. Железная скрипучая кровать с облупившейся голубой эмалью. Рядом белая побитая тумбочка на резных ножках. В ярко синей раме окна фиолетовый дворик, два ряда домов из фиолетового кирпича, фиолетовая дорожка из гравия. На окне васильки в бутылке из-под кефира. Я лежу на кровати, в ярком длинном платье. Летнем платье в сиреневых цветах. Наверное, сплю. Ты подходишь ко мне, пытаясь ступать как можно тише. Берешь с тумбочки ножницы и разрезаешь платье. Откладываешь ножницы, берешь лезвие. Сначала касаешься кожи пальцами, а потом проводишь лезвием тонкую алую линию от паха до горла. Через пару секунд чуть выше пупка появляется что-то отчаянно синее. Это крыло. Первая бабочка неуклюже выбирается наружу и замирает. Вслед за ней на свет выбираются сотни, тысячи потрясающих синекрылых бабочек, настолько синих, что у тебя рябит в глазах. Они садятся на цветы на моем платье, взлетают вверх, парят по комнате, замирают на лиловых стенах. Ты наклоняешься над моим лицом и целуешь спящие губы. Потом запрокидываешь голову, открываешь рот и из него вылетает последняя, ещё более синяя, чем остальные, бабочка.

этим летом записано в интуристовской студии в пятигорске. василий бойко, и трубач из питера, костя, у него такая аффигительная тридцатых годов труба, да блинн, как же ж его фамилия-то? они накатали за вечер по-моему на альбом целый материала. сыровато, конечно, но это такая особенность у югов - к нам больше за винищем, горами и воздухом приезжают, нежели с серьёзными намерениями. я этих людей не знаю и вообще никакого отношения к ним не имею. хорошие люди. как есть "начинающие, подающие надежды", так и "заканчивающие, раздавшие разочарования". ну то есть такой типа клуб. сам я никогда бы не разместил неготовый материал, но, как говорится, "у друзей наших друзей есть друзья", и остаётся только поддержать... ещё одна песня дождь идёт, с того же альбома (он будет называтся джедай, наверное) по адресу: http://slil.ru/25000960, около 10мб... а ещё там и сям можно почитать васиных стихов.

лавка языков работы е. максимова
мои люди проза art magazine
работы л. регушадзe работы е. чаушевой
работы jahi-chan fluffy feets парни кмв
самая злая собака на свете гид по твин пиксу
aueric meredith-goujon katarzyna wedmanska


unauthorized copying causes bad karma
а на ноуте скоро можно будет жарить мясо):

лето by cherno-belaya

мне нравится когда коров не держат, рогатых крутобоких мордолицых, они мычат, они танцуют между душистых трав и мадмазелей в сицах, а мадмазели держаться за платье, готовые под платьем потеряться, они кричат задорные проклятья, им нравится ругаться и бояться, пастух проспит и позы, и тирады, и наготу в разрезах не приметит, собрался в город завтра на рассвете, а эти, чтоб их, раздразнили стадо.




by andy cannabis

Про мою любовь.
Мне. Я бы.
Захлебываясь...
Да похуй,
все равно
не расскажешь
все как надо.

Мне Витька с пятого
её показал.
Смотри, стоит стройная,
волосы рыжие,
точно такие же,
как на картинке,
глаза бесстыжие,
ну точно,
как над твоей
шконкой тёлка.
Иди ты, говорю,
нихуя не она.
Блядь, дурак,
он меня тащит
поближе к витрине,
ну, смотри, ведь точно,
как на картинке.
Отъебись, кричу ему,
отъебись, неудобно,
люди смотрят,
а сам вижу – похожа.
Под пластиковой
кожей как будто
пульсирует жилка,
из одной ноги торчит
железка,
больно ей, что ли?
Витька замолчал,
бычится.
Обиделся, да?
Плечом на стекло надавил,
позвоночник забился
в истерике,
куртка порвана,
с той стороны
охранник
и еще один,
значит поровну.
Витька, левого руби,
а Витька уже за углом,
каркает вороном,
смеётся, улетая.
Один из этих
меня за ногу схватил,
другой за руки,
и за ними
целая стая.
Потом майор усталый спросит:
Ну нахуя тебе, дебил,
манекен этот нужен был?
А я заплывшим глазом
кошу в сторону.

Про мою любовь.
Мне. Я бы.
Захлебываясь...
Да похуй,
все равно
не расскажешь
все как надо.




by cyka no iq

его пасть - слишком личное писать чтоб
Настя к тебе возвратиться все равно что
умереть и к смерти пьяно ластиться
смерть переспи со мной кончи мне на лицо
лучше легче делать седло
мне на тебе жарко мне тебя жалко
умереть летом сгнить за два дня верхом
на звезде угу сахару в яд ложку с верхом
будешь чаю здесь останешься
комната маленькая женька липкая как
осколок бутылки куантро липнет к
пальцам кровь не остановится
вам выходить, товарищ, а я тут так
на улице жарко и мерзко
дома одиноко и колко
у меня казенное тело – легко входит иголка
вернусь туда, где смородина растет поет иволга
а здесь – удушье сверху камень снизу камень
пощади меня смерть
кончаю аминь


и ещё три тех же в комментах

ирина и денис, осторожно улитки, ноут и айсидиси 5.0. у нас двоих болят сердца вот уже третий день подряд.
playgrondlove, абсолютно бесчеловечный у тебя дневник по трафику. качаю, делаю что могу. но всё равно денег хватило только до 55 стр): прекрасный дневник, на самом деле.
в колонках играло, играет, будет играть: beck information, yoko ono yes i'm a wich, radiodread easy star all-stars, nick cave grinderman, pj harvey dry, to bring you my love & henry lee, обложки
kiss kiss kiss me love
just one kiss kiss me two(с)yoko
...and if i had a soul to sell
i buy some time to talk to my friend's cell(с)beck
мы встретились в кафе она была под шафе
она сказала ей надоел её майор в галифе
я сказал читаю канта и слушаю джаз
а кто его знает - авось она даст (с)igginik
разве вы не видите?
пока мы тут с вами ругаемся,
она нас... переваривает!..(c)нина садур

Я пью чай, сидя в офисе. Напечатанные мною буквы теряют смысл. Этот смысл прибивает волна - одна сплошная, нескончаемо-пенная волна – к камням на пляже этого города. Вчера я была там, но этот смысл тогда еще не был напечатан. Так всегда. Ускользает нечто…

Прошлым летом в этот город приехал Боб. У него было имя. У него многое было. Теперь смысл этого теряется и вместе с иными частицами с шорохом рассекает волну.

Кода ему было двадцать с чем-то лет, он сгорел с девушкой. Вернее, она сгорела. Бобу удалось выбраться.

Ровно (ну, плюс-минус месяц) год назад мы ходили в горы.

В сентябре я рассматривала его кольцо, сделанное из серебряной ложки. Оно напоминало украшения ранних кельтов, еще языческих и необтесанных трилистниками Патрика.

У меня до сих пор стоит фотография его рамки с его же собственной фотографией. Из сглаженных морем деревяшек, перевязанных бечевкой, получается, как оказалось, отличная рамка под фото. Сижу, пью чай с сахаром и лимоном, и мне кажется, что отличная рамка могла получиться только у него. На фотографии мост через реку в Подмосковье.

Стоял жаркий ранний июльский полдень. В том смысле, что солнце палило в 11 уже почти, как в полдень. Боб связал это веревочками, я сфотографировала на свой Зенит. Получилось фото в другом фото. Зенит, собственно говоря, и не мой вовсе. Мне его дала на временное пользование подруга Лена. Фотоаппарат ее брата, но так как теперь у него уже цифровой, пока что зенит у меня.

- Надо будет пойти и сделать фотографию с негатива, - подумала я. Ту фотку я отдала Бобу. А пленка лежит дома. Не здесь в приморском городе, где все – люди, чувства, память, время – ускользают с шорохом в камни побережья. Не здесь, а дома. В городе Р, где всему этому нет возможности выйти и исчезнуть, так как со всех сторон ясные, четкие горы.

На диске D моего компьютера в папке Fotosintez лежат фотографии с того похода. Там Боб курит, смеется, смотрит в кадр, показывает на скалы, сидит на фоне тумана.

На самом деле, Боб не отсюда. Он из Подмосковья. Когда он умер, его родители отдали большие деньги и забальзамировали тело. Как оказалось, для этого надо вынимать органы из человека. Я это знала раньше. Читала книги про то, как в древности подготавливали тела фараонов. Но Боб… Он ведь смотрит в кадр, курит, ловит туман и ветер…

Его тело в морге пришли забирать девушка и друг. Из глаз Боба почему-то шла кровь. Я не отмахнусь в этом случае термином «физиология».

За дней десять до своей смерти Боб сказал, что хотел бы, чтобы на его могиле не было бы ничего. Только камень, на котором было бы высечено : «Боб» и яблоня. Яблоня уже подрастает у моей знакомой на подоконнике. Мы посадим это дерево здесь, куда он приехал умереть.

Девушка Боба, Ольга, занимается изготовлением надгробных плит.

Пройдет два дня, и уже месяц, как фотографии Боба лежат на диске D в моем компьютере, а он лежит в земле Подмосковья.

Но в моем мозгу не складываются куски картины, где смерть является частью жизни. Поэтому Боб для меня всегда останется курящим на горе Хиндукуш, смотрящим в кадр и мастерящим рамку для фото.

Я же допиваю чай, и заканчиваю печатать эту строку (нужную ли?) после того, как ответила на звонок. Сегодня за окном идет дождь, он падает с шумом сосновых иголок в море. Я не вижу его ни из окон офиса, ни из окон квартиры. Но оно – данность. Его шум стирает во мне время, память и чувства. Еще некоторое время и я уеду с этого побережья. Но вот в чем вопрос. Если мы на 90 с лишним процентов состоим из воды, то, может, мы никогда и не выбирались из этого Мирового океана?

Я лежу на животе и грустно смотрю в угол комнаты, под раскидистое апельсиновое деревце с огромными колючками, без апельсинов.
- Что ты делаешь? – произносит маленький мальчик.
- Я думаю.
- О чем?
- Я думаю, что делать с этим углом. Чтобы туда не писали кошки. – Печально говорю я.
- Может быть – ставить капкан?


© Copyright: Марита, 2005
Свидетельство о публикации №1507200098

На этот раз они вороны, сидят на замшелой могильной плите:

- ангелы определенно глухие. в связи с этим у них предельно развито зрение и нюх, тем не менее если кто-то по неаккуратности захочет попросить о чем-нибудь ангела, ангел имеет все основания не реагировать на его просьбу - он глухой.

- есть же слуховые аппараты, - возразила вторая ворона и тихонько стала корябать пальцем голубой мох.

- ангел со слуховым аппаратом, боже мой, вырождение, вульгарность, ангел со слуховым аппаратом в аквариуме, дура, ангел в ветвях деревьев и глухой.

Вторая ворона отковыряла трухи на треть надписи, которая гласила "Мерлин Снег, пло..." - дальше присоединилась ворона первая, скрючив крыло и помогая себе клювом. После нескольких минут туповатого труда можно было прочесть: "Мерлин Снег, плотник по профессии (камень, масло, холст, восковая фигурка богини Исиды с яблоком и змеей)"

- так себе литературка, - заметила ворона первая. - если я умру второй раз, я научу их делать надписи на надгробьях таким образом, чтобы с высоты вороньего полета можно было читать высказывания мудрецов

- мистика, - сказала вторая ворона и клацнула клювом. - если я вообще когда-нибудь умру, я непременно выясню вопрос со слуховыми аппаратами. аминь.

Фигурка богини Исиды с яблоком и змеей зашевелилась, Исида вытянула восковые губки виноградинкой и дунула, могильная плита встала на ребро и тыльной стороной придавила обеих ворон.

Вследствие чего Мерлин Снег раскрыл глаза и увидел только, как в сиреневом небе высоко над ним летит, сжимая в худых кулаках по кому сырой земли, давний его приятель, тоже плотник по профессии.



© Copyright: Snownat, 2000
Свидетельство о публикации №1011210216

Её дневник

14.06.2001

На холмистом болоте жили-были четыре принцессы. Когда они были совсем маленькими, их матери-королеве явился во сне гриб и сказал, что если королева не выбросит принцесс на болото, у неё что-нибудь отвалится. Королева испугалась, заплакала и велела дровосеку отнести принцесс на болото. С тех пор прошло много лет. Король с королевой умерли, дворец развалился, а его жители разбежались кто куда. Только принцессы так и жили на болоте. Наверное, они даже не знали, что они принцессы. Знали только, что зовут их Настя, Оля, Зина и Миша. И вот однажды, пока сёстры спали, Настя решила уйти с болота. Она взяла с собой только шишку, палку и ягоду, потому что больше у неё ничего не было. Шла Настя, шла и вышла на дорогу. А по дороге как раз в это время ехала карета. Съела Настя палку и научилась говорить, съела шишку и стала самой красивой, съела ягоду и умерла. Подъехала карета к Насте, и вышел из неё принц. Увидел Настю и велел положить её на крышу. Привёз принц Настю в свой дворец и понёс к королю. Король обрадовался, что принц наконец-то нашёл невесту, и велел всем готовиться к свадьбе. Много кого пригласили на эту свадьбу, только много было, особенно много, грибов. И среди них был тот самый, что явился во сне королеве. Узнал он Настю, испугался и подарил ей колокольчик. Настя съела колокольчик и ожила. А принц обрадовался и полюбил Настю ещё больше. Прошёл год, и у принца с Настей родилась говорящая белка.



© Copyright: Тыща, 2004
Свидетельство о публикации №2404020094

Мне страшно. Страшно выходить наружу и знать, что в любой момент Они тебя могут уничтожить, жестоко и бессмысленно: просто за то, что ты существуешь, что ты попалась им на пути. Там, снаружи, часто раздается резкий оглушительный звук: это Они убили кого-то еще… Страшно даже просто сидеть, отгородившись непрочной дверцей от сильного и жестокого мира. В любой момент Они могут ворваться, нарушив призрачную надежность твоего убежища, и жестоко расправиться с тобой.

Я никак не могу забыть то, что они сделали с моей младшей сестрой. Я не такая уж красивая: так, серенькая и неприметная, меня никто не замечает. Сестра же, наоборот, была настоящей красавицей. Она часами кружилась перед зеркалом, вся в серебристо-золотом: очень любила разглядывать себя, маленькая кокетка… Кокетство ее и сгубило. Она не услышала тяжелых шагов за дверью, а потом были мозолистые руки и грубо распластанное тело: изувеченное, искореженное, размазанное по поверхности. Меня мучает знание того, что ее нет - а я живу, со мной ничего не случилось… Все говорят мне: забудь, ты не виновата. Но я знаю, что на самом деле это не так. Я могла бы спасти ее, но я трусливо спряталась в шкафу, как только вдалеке послышалась Его тяжелая поступь, и побоялась крикнуть сестре: «Иди сюда!» - потому что думала, что Он может меня услышать.

Еще мне страшно думать о том, зачем я живу. Зачем нужна вся эта жизнь, жестокая и нелепая? Как только малыш появляется на свет, начинает действовать великий Закон природы: ешь, чтобы расти; вырастай, чтобы обзавестись семьей; прячься от опасности, чтобы не умереть раньше, чем успеешь завести потомство. С самого начала жизни на Земле все живое подчиняется этому закону. Одно только мне непонятно: зачем Они убивают нас, ведь наша смерть никак не укладывается в рамки законов природы? Мы не служим им пищей, разумеется, нет; но мы и не представляем для них никакой угрозы. Мне кажется, они убивают нас просто так, для развлечения. Эта бессмысленная жестокость - и тупое, сытое самодовольство тех, кто живет рядом со мной: стремление жить одним моментом, наесться, отоспаться, продолжить свой род… Как это все бессмысленно.

Еще один резкий звук за дверью. Он проникает прямо в душу, я никак не могу привыкнуть к этому, каждый оглушительный хлопок вызывает у меня чувство леденящего ужаса: нас снова стало меньше на одну…

- Фу, гадость какая!
Девочка брезгливо стерла с ладошки серое пятно.
- Мам, у нас в шкафу опять моль завелась. Проверь свою шубу…


© Copyright: Эльшани, 2001
Свидетельство о публикации №2104250041

© Фото: jw_dolly, её дневник

                                        
                                        
                                        БЕГИ СКВОЗЬ ГОРОД
                                        
                                        Беги сквозь город
                                        "жизнь есть сладкий бег"
                                        пока глаза спокойны и бессонны
                                        беги как можно дальше и быстрей
                                        
                                        Беги сегодня
                                        завтра ты забудешь
                                        мосты, каналы, площадей пустоты
                                        холмы и крыши - попади туда
                                        куда иначе не попасть вовек
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        БРАЗИЛИЯ
                                        
                                        Сверкающий медленный вихрь
                                        жемчуг подземных пустот
                                        карамельные петушки
                                        самоцветы
                                        пустота за спиной
                                        спина открытая ветру
                                        я не боюсь
                                        360 градусов
                                        четыре стороны света
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        НЕ СУЩЕСТВОВАВШАЯ РАНЕЕ
                                        
                                        И так она появилась
                                        Не существовавшая ранее волна
                                        Она всегда немного дальше чем я
                                        И всегда незавершена
                                        
                                        Иногда она - муравей, что ползет днем и ночью упрямо
                                        Ему кажется, что пространство - его личная драма
                                        И он проползает пустыни, города и страны
                                        Сбивая лапки себе, пока я сплю
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        АФИНА В ОТПУСКЕ
                                        
                                        Вот море волны-коготки втянуло
                                        Вот радио молчит: не слышно гимнов
                                        Афина в отпуске, в Анталии; никто
                                        Не сообщит с утра программу на день
                                        
                                        Какая скука, пустота! все знаки
                                        "Санлайтом" смыло, не иначе, за ночь...
                                        Куда идти, на чем гадать - неясно
                                        Сижу, пеку блины на берегу
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        МИР БЕЗ ШАГОВ
                                        
                                        Воздушная змейка
                                        красный ветерок
                                        добро пожаловать
                                        в мир без шагов
                                        
                                        Огни города
                                        рукава реки
                                        но ни хлюпанья луж
                                        ни стука каблуков
                                        
                                        Никогда-никогда
                                        но зато где захочешь
                                        в башнях на реке
                                        в колодцах дворов
                                        замедли внимание
                                        у поворота
                                        станешь тише полета
                                        летучей мыши
                                        случайно заглянувшей
                                        в мир без шагов
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        ПАПОРОТНИК
                                        
                                        Там, во мгле сверкающей и безбрежной
                                        папоротник свернулся улиткой нежной
                                        Видишь: бетонные звенья реки -
                                        его позвонки
                                        
                                        Но как ждать мне лета, глядя в окно,
                                        когда город и папоротник - одно?
                                        Он растет, и зеленый его позвоночник
                                        стрелой развернется однажды навстречу ночи
                                        в глубину неизвестного леса
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        НИКОГДА БОЛЬШЕ
                                        
                                        Беззвучный гул
                                        и медленный пар
                                        в переулках после дождя
                                        
                                        город - кричащий
                                        гудит и не сдвинется с места
                                        затоплен, запружен
                                        
                                        сигналит, и тонет
                                        и ждет в окне
                                        чудный город
                                        больше не нужный мне
                                        и чудный тем что не нужен
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        КРУЖАЩАЯСЯ ТАМ
                                        
                                        Даже если не знаешь о ней
                                        она кружится там
                                        вроде бы карусель
                                        но как веретено
                                        гончарный круг
                                        тополиный пух
                                        в горячем воздухе
                                        но медленней и ровней
                                        ни узелков, ни пустот
                                        не оставляя
                                        кружится там
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        КАНИКУЛЫ В ГОРОДЕ
                                        
                                        Каникулы в городе
                                        мокрые крыши, весна
                                        себя собирает из искр, криков
                                        
                                        так неизбежность
                                        сама себя собирает
                                        из желтых искр
                                        мягкая тьма держит их вместе
                                        
                                        Каникулы:
                                        не мне ее собирать
                                        не мне учить ее прыгать
                                        и приземляться
                                        не мне за нее волноваться
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        Я КОГО-ТО НЕ ВИЖУ
                                        
                                        кто-то выходит из комнаты, когда я вхожу
                                        мне кажется, он плакал бы и плакал
                                        но мне не заплакать его слезами
                                        и вот я здесь на пороге стою и гляжу
                                        на улицу сухими глазами
                                        
                                        я вижу белую пыль и зеленую тень знойного дня
                                        акации, грузовик, рынок, где толпится народ
                                        а в прохладной глубине дома позади меня
                                        или если иду, то в толпе позади меня
                                        кто-то взглянуть на себя не дает
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        НЕ СТРАШНО
                                        
                                        Не страшно полоске света
                                        между небом и небом
                                        в преддверии снегопада
                                        и конца зимы
                                        
                                        так и мне не страшно
                                        край где я не был
                                        в кармине и пурпуре
                                        его холмы
                                        
                                        в сердце мохнатого облака
                                        он - виденье
                                        тает и вспыхивает во мгле
                                        
                                        когда ослепительное свечение
                                        дальше от Земли
                                        ближе к Земле
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        БЕЛЫЙ ДЕНЬ
                                        
                                        Белый день - он всегда пугает меня
                                        Но может быть, вовсе не хочет пугать
                                        Он белый зверь с белыми коготками
                                        И просто приходит играть
                                        
                                        Или белое облако, отбившееся от стада
                                        Когда оно смотрит, не мигая, в окно
                                        Ему от меня ничего не надо
                                        Есть я или нет - ему все равно
                                        
                                        Или белый дым далекого парохода
                                        Когда я здесь изнываю в тоске
                                        Он просто толкует мне про погоду
                                        На белом и дымном своем языке
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        ПРО СТЕНУ И ГОРИЗОНТ
                                        
                                        Что странного в этой стене - я не знаю
                                        но это - не городская стена
                                        не стена дождя, тумана и леса
                                        не стена отчуждения
                                        не преграда и не завеса
                                        не убежище и не тюрьма
                                        
                                        Прозрачна как утро, бессмысленна и привычна
                                        когда в город ухожу налегке
                                        она похожа на парус или воздушного змея
                                        и не имеет названия в моем языке
                                        
                                        А вечером нет ее
                                        вечером я тоскую
                                        горизонт светел, не желает темнеть
                                        с шелестом он похищает, вбирает с поверхности почвы
                                        все легкие вещи: ароматы цветов, ветерки
                                        тепло и прохладу земли
                                        голоса людей
                                        удивление, скуку, надежду, внимание, слезы
                                        
                                        я зажигаю лампу, закрываю окно
                                        (это лампа, это окно)
                                        безмятежны цветы на ткани
                                        слезы заберет горизонт
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        ВЫСОКО-ВЫСОКО
                                        
                                        высоко-высоко
                                        серебряный обруч разбит
                                        не хмурится око
                                        и сердце мое не болит
                                        
                                        унылые рыбы
                                        в пещерах подводных не спят
                                        и прячась за глыбы
                                        о разных вещах говорят
                                        
                                        в скорлупке ореха
                                        таится загадка времен
                                        и долгое эхо
                                        и моря далекого стон
                                        
                                        и вот еще чудо:
                                        вчера из далекой страны
                                        к замерзшему пруду
                                        пришли подремать валуны
                                        
                                        
                                        
                                        
                                        дальше за стену

болею. хочется запостить что-нибудь мрачное, да не идёт... хочу в глубокий офлайн. интернет полностью разрушил (обнулил) ту внутренюю (innernet) связь, что была у меня с миром. так что - будем восстанавливать. увидимся через месяц.

зверинец светланы бень

Я возвращаюсь ночью в свой зверинец...

Слоны с большими головами,
Жирафы в туфельках на каблучках,
Опоссумы в ночнушках с кружевами —
Все спят.
Я спать ни капли не хочу.
Я свет включаю,
Кофе кипячу...
Им злые сказки на ночь бормочу
И в одуванчик спичку превращаю.

Курносый чайник с гейзером внутри,
А под столом — снега и Merry Christmas,
Стоят, полны надежд и оптимизма
За окнами кривые фонари,

И звери спят, и дует из окна,
И за обоями шуршит луна.

МОЛОЧНЫЕ ХРОНИКИ
Гук Ябовски
I.

ЭТЮД В АЛЮМИНИЕВЫХ ТОНАХ


Неглубокий котлован возле алюминиевого завода. Кто-то из нас произносит: “бывшие очистные”. Вполне возможно. Одного беглого взгляда на местный ландшафт достаточно, чтобы понять: пеликаны здесь не водятся. Также не исключено, что в этой странного цвета земле нашли свой последний приют не слишком стойкие работники алюминиевой промышленности. Им прилично башляли, но вряд ли это могло их спасти...ужасные сквозняки в цехах…нездоровая атмосфера…открыто проявленное недовольство политикой директората…всё это могло являться причиной бурного роста здешней травяной растительности.
Как бы то ни было, Жизнь всё ещё имеет тенденцию продолжаться.
Неплохой урожай пантагрюэлиона для изголодавшихся горожан, приехавших сюда за отблеском Космической Мудрости. Возможный бонус в виде алюминия или ещё какой хуеты, способной застрять в печени до следующего воплощения, не может нас остановить. Мы намерены сегодня вечером подержать Создателя за бороду.
Целлофановые пакеты готовы. Все знают, как выглядят женские экземпляры? Мы же не хотим беспонтового салата?
Господи, мои пальцы зеленеют! А запах! Мы не взяли с собой воды! Нам нужны были перчатки!
ЧТО ЭТО?!! ВЕРТОЛЁТЫ?!!
Чуваки, нас снимают!!!
У них есть пулемёты?! Напалм?!

II.

В ДОРОГЕ

Нельзя ли ехать помедленнее? Ты же в курсе, что в салоне нашего психовоза пахнет слишком характерно?

Ты проехал на красный свет!

Если что, мы собирали полынь, чтобы вывести блох. Мексиканских блох. Их завёз мой дядя. Из Никарагуа. Огромные, ядовитые блохи. Они везде – в волосах, в одежде, в машине. К нам в квартиру лучше вообще не соваться...
“Это не полынь? Правда? А что тогда? С таким противным резким запахом? Не полынь? ЧТО???
Ужас! Кто бы мог подумать!
Только не мы!”

Ты опять проехал на красный свет!
Но там же никого не было!

Быстро вылазим из машины.
Тебе не кажется, что соседи лупят из окон прямо на нас?.. Блядь, у тебя пакет порвался!..

III.

ВЕЛИКОЕ ДЕЯНИЕ

- В подъезде стоит такой кумар!
- А что делать? ЧТО ДЕЛАТЬ?

Через неделю вся морозилка была заставлена банками со священным нектаром.


IV.

СДАЁТСЯ МНЕ, МЫ УЖЕ ВЕСЕЛИМСЯ

- Блядь, у меня руки не свои!
- ( глядя в зеркало ) Это хуйня. Я сам не свой.

Не сходить ли нам за печенюшками. С продавщицей долго не пиздеть. Где эти ебучие деньги. Зачем человеку столько карманов. Не смотреть ей в глаза. Она похожа на агента Скалдера. Уёбываем.
- Чувак, а мы ведь ходим за хавчиком уже целый час!
- А что такое?
- А ты посмотри, что мы купили.
Долгая пауза.
- Сырок "Пингвин"...

Зачем обёртки, упаковки, золотинки, наклейки делают такими яркими...с такими птичками...зверюшками...И почему так невыносимо прекрасна Вселенная...

Берём банку и едем в гости.
Появляется Герой.
- Чё вы пьёте? А-а-а, понятно ( хватает полный стакан ). Ну что, я ёбну? Я сейчас стакан ёбну! Стакана хватит?
В каждом из нас живёт исследователь. Было очень интересно узнать, каковы пределы возможностей человеческой психики.
И мы не сказали Герою: КУДА СТОЛЬКО МНОГО??!!
Одного укачало за игрой в "Команчи", другие хихикали на диване.
Испытуемый держался до последнего.
Нас разбудил грохот падающего человеческого тела. Грохот дезориентированного, раскоординированного падающего тела, к верхней части которого была прикреплена голова, потерявшаяся в бескрайнем Гиперпространстве.
Его обнаружили лежащим плашмя, руки по швам.
- ЧТО С ТОБОЙ?! ТЕБЕ ПЛОХО?!
Существуют области духа, лишённые постылой дефиниции "добра" и "зла", "плохого" и "хорошего".
Где-то там и пребывало сознание рухнувшего.
Пребывало двое суток.
Потом была клятва не пить больше “эту хуйню”. Герой стал морщить нос, отказываясь, но кто из нормальных людей способен слишком долго противостоять зову Трансцендентного?

V.

DE PROFUNDIS CLAMAVI

- Уф…Ну чё, поехали...
- А ты уверен, что можешь вести машину?..
- Всё будет хорошо...
Плавно, не торопясь..педаль тормоза всегда посередине…Всё будет хорошо...
Мы едем…едем…охуительно едем!..
Кажется, уже десять минут, как все молчат.
Внезапная остановка.
- Слушайте, вы меня на измену посадили!
- Почему?..
- Я сейчас подумал, могу ли я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО вести машину...
- Ну?..
- И понял, что не могу...
- И?..
- Всё дело в том, что я её УЖЕ ВЕДУ!..
......
- А где это мы?
- Да, кстати, куда это ты нас привёз?
- Хуй знает!..
- Мы не будем странно выглядеть? С охуевшими рожами стоя на обочине?
А если менты заинтересуются нашими проблемами и предложат свою помощь?

И мы снова в пути.

- А ты где вообще едешь?. Это же ЛЕС!!!
- Да хуй знает!..
Человеческий язык на самом деле слишком убог. Чтобы описать. Ту степень ужаса. Что мы испытали.
Мы снова в тех же гостях. Да, это снова мы!
Мы вернулись, чувак. Наконец. Там, снаружи, - чудовищный мир! Там очень трудно выжить. Ты не против, если мы у тебя переночуем?
Как это - КТО "МЫ"?
МЫ, ТВОИ ДРУЗЬЯ! Тебе что, плохо?

VI.

ВОЙНА

Мы смотрели какой-то фильм. Кажется, "Мертвеца".
Закончили, включили перемотку кассеты и пошли в другую комнату рвать словесные узы. Ножницы в руки и - вперёд. Метод нарезки Брайона Гайсина. Кат-ап* энд гет-зе-фак-аут. В космическую пыль небес.
"... мы выскальзываем из леса серебристых тонов, каждый раз, когда можно пересечь океан, чтобы реальность сорвалась с ветки, как якорь спасения... ...только поэзия распадается математическим выражением магической мУки...стекает по каплям на все проходящие мимо законы природы... разрушение энергий воспламенённой до точки безумия любви...взрывом которой молекула вынуждена вдохновляться и бродить...поднимать паруса собственного существования...приводить реальность в движение...взрываясь от малейшего шока... разбить этот мир вдребезги для рождения в саморазрушении...освобождённой радости...эта странная атмосфера всё всасывает назад...принимая причудливые формы восторга смертельной ярости...весёлые магические любовные малости...слизывающие грусть..."

Мы вломились на кухню Создателя.
Хозяин затряс бородой и гаркнул: ВОН!!!

Внезапный оглушающий вой сирены, яркое мигание голубого света, неразборчивая белиберда по мегафону...
ЧТО ЭТО?!.. Менты? Дом окружён? Выходить с поднятыми руками?
А может,ЭТО ВОЙНА?
Китайцы? Чечены? Ядерный Армагеддон?
Это был телевизор. Кассета перемоталась, видеомагнитфон автоматически отключился, а телевизор включил первый канал.
Там показывали русский боевик.
* * *
Война идёт. В одностороннем порядке. Неравная, как брак принцессы с огурцом. Государственная машина с упёртостью Клу-Клукс-Клана воюет против мирных граждан, пытающихся расширить свои ментальные горизонты.
Огромные поля чудодейственного пантагрюэлиона, воспетого Гением Ренессанса, уничтожают, нанося серьёзный вред экологии. Растение виновато в том, что употребивший его человек не способен управляться с конвейером! Натуральный фитоцид! Гитлер бы охуел от зависти! Пленных психонавтов бросают в концлагеря. До сих пор ДУМАТЬ ПО ДРУГОМУ, НЕ ВРЕДЯ ПРИ ЭТОМ ОКРУЖАЮЩИМ, уголовно наказуемо. Когда, говорите, закончилось Средневековье?
Молчаливое большинство не считает всё это ужасающей нелепостью. Ему некогда размышлять.

Мы уже сдались. Морозилка давно забита ягодами. Никаких партизанских вылазок. Больше не хотим рисковать.
Но…
Человек имеет право на Свободу. Свобода - это не гигантская женщина с мороженым.
Свобода там, в космической пыли небес. Где постоянно Вперёд И Дальше.

* примечание - в эссе про Рембо.

Остальные рассказы Гука...

писать ведь всё равно не о чем

Рыбой лежу в кубе комнаты.
Рыбой, в куб заключенной. Той,
Тусклой, стухшей, на противне, в темень,
Искусственной рыбой себя-прочтений.

Глаза лень открыть, но знаю, я знаю,
На верхний этаж наступает цунами,
И плещутся сны в каждой клеточке дома,
Как сливки, сгущаясь на резких изломах.

###

Если я проснусь слишком рано –
Сны осядут пылью в диванах.
В теплых, заболоченных ваннах
Дуют ветры-фены саванны.

###

То ли чаинками, то ли кашею манной
Плавают снежинки в городах-стаканах.

###

Дыбом в городе
Кусты-бороды.
Трав щетиночки
Ох слишком коротки.

Дыбом в городе
Зданья. Холодно.
Дыбом рыбья
Чешуя крыш.

###

До нерва истоптан хребет проспекта,
До обнажившегося перфекта.
Под чешуей рекламного спектра

Помост булыжный и дом в ампире
Давно живут в параллельном мире,
Такие чужие на здешнем пире.

###

И в черную пасть безмятежно вплывают,
Качаясь, аквариумы-трамваи,
Где рыба хватает воздух губами,
Но ей не хватает.

И жирно лоснится спина драконья
От фонарей. И в фосфоре комнат
Уставшая жабрами двигать тонна
Медленно тонет.




eё страничка
другая её страничка

шесть стихотворений Евгения Зимоглядова

* * *
Когда из жаркой жизни твоего лица
на щебень времени я падаю Икаром
в ворота памяти скребётся без конца
изжога жалости доставшаяся даром

Сачком сетчатки я ловлю детали дня
с балкона вьётся дрожь распущенных растений
и конь луны верхом садится на меня
и спят в колчане плеч доверчивые тени

И на траве тебя рисует тишина
твоим дыханием земля заражена
в твоих артериях текут мои чернила

И не отводят фонари циклопьих глаз
от той пригоршни волшебства которой нас
отчизна Млечного Пути объединила.


ещё
и ещё

Она живёт вместе со всеми, одной большой семьёй. Они всегда рядом: чёрные и белые. Но всё же между ними есть место, пространство, расстояние, на первый взгляд кажущееся ничтожным.

Иногда её гладят. Впрочем, как и всех остальных. Гладят нежно и с любовью, мягко касаются, и тогда она поёт. Иногда на неё долго давят, и тогда она вздыхает и издаёт долгий протяжный звук, который зовёт куда-то очень-очень далеко. Иногда её бьют, впрочем, как и всех остальных, и тогда она кричит, плачет, дрожит всем своим телом.

Она любит руки: с радостью прижимается к подушечкам пальцев и отдаётся им. Отдаёт всё, что у неё есть. Отдаёт всю себя.

Она любит верить. Открывается навстречу каждому, кто приближается.

Она всегда голодна... но почти каждый, кто касается её, становится сытым. Почти.

Потому что есть те, кому её жизнь кажется непонятной, поведение - эксцентричным. И есть те, кому не нужна её душа, не нужны её чувства, не нужен её голос.

Она любит верить.

Она просто любит.

Клавиша моего пианино.

ОКНА

Прислоняясь виском к некрашеной раме: Живое! Ток.
Древесный сок.
Вечнозелёный прибой безотливный.
Ливни
шумят в кронах деревьев ставшими
о к н а м и



СЕТИ

Боясь потерять, не имею
Предстоящая разлука чертит письмена в груди
Заштрихованное сердце - солнце в сетке.



* * *
под ногтями храниться кожа
исцарапанных ленью дней
я тоскую...бездумно...ложно...
в кутерьме календарных пней




когда в одинокой комнате
стоишь у поникших трисс
вспоминаешь биссектрисы прожитого
и слушаешь всхлипы лип...
так хочется подружиться пальцами
с выбеленнами стволами вишнь
и пропеть че нибудь пискливо-трогательное
лизнуть спины далеких крыш




скамейки
нагретые солнцем и весенним теплом
чужих тел
перечеркнутые пляшушими тенями
терпеливейшие равнодушные слушательницы
люблю дарить вам свое молчание и
поплевывать на ваше свежевыкрашенное понимание
пинать вчерашние шишки в назойливых хайфских мух

Иногда я рыбой

плещусь в потоке твоего сознания,

Случается –наоборот,

Своеобразная тайна мирозданья,

Духовное, рот в рот

Дыхание. Круговорот.





Игры простые, игры детские

Я хочу рассказать вам теперь про одну игру из детства. Может, вы её и знаете, но мне она всегда безумно нравилась. Я не умела играть с куклами. Ну никак не могла разглядеть за пластиком кожу, за стеклом зрачки, за жестким волокном локоны принцессы. Иногда я бегала по улицам с ребятами со двора и были среди нас казаки, а ещё были разбойники, и, ясное дело, всё ловили одни других. Но это не то. Как-то путается то, что хотела рассказать вам. Может, оно всё какое-то мелкое и не стоит даже об этом; так, забава детская. Но нет, нет, непременно надо вам объяснить. Мне когда совсем тяжело становится, кажется, что и нет ничего прекрасного и святого в мире, тогда я, как вспомню об игре той, так сразу что-то светлеет внутри и видишь, что есть вокруг те, кому гораздо хуже, и что ерунда это все и гордость, эгоизм обыкновенный.

А игра простая, как апельсин. Берешь веточку или так просто, выроешь ямку небольшую, впадинку и возьмешь цветочек или листочек какой, красивое что-нибудь, кладешь внутрь, а сверху стеклышком бутылочным накроешь, а сверху еще землей черной присыплешь. И так несколько штук вокруг. А потом раскапываешь, а оттуда, из земли - плотной, сумрачной - окошко прозрачное и за ним что-то необыкновенное светит. И как будто забываешь уже, что там было, вроде ты так, шел мимо, и увидел вдруг, и удивился простой красоте.

Вот мне моя жизнь иногда такой и мнится, что сижу я, и вокруг меня земли, куда ни кинь взгляд и всё копаешь, и вдруг, когда уже совсем отчаялся, глянь, и оконце, а за ним что-то виднеется. А что это такое и не поймешь сразу. Бывает, приглядишься, а там - цветок мертвый, искусственный или змей ядовитый или проволока колючая, хотя казалось, что фиалка нежная или змей воздушный, или нить шелковая; стекло-то толстое, обманчивое.

И руки опускаются, уже ногти все обломались об землю, а глаза натыкаются на такое, что чернозем и глина и то радостней и уютней. Но в кровь, сбивая руки, я счищаю землю со стекол, а ну как мелькнет улыбка, дунет ветер дождем весенним или феникс отряхнет с крыльев пепел. Ведь в детстве-то оконца сплошь были светлы настолько, что и идти домой не хотелось, и красота их спасала душу.

И знаете, честно говорю, мелькают улыбки, дрожат капли на листьях, трель в небе вывивают птицы, люди дают руку. Просто когда кажется, что земля поглотила все вокруг, и прах мы все и в прах возвратимся и смысл тогда жить, я часто вспоминаю ту игру из детства, вспоминаю, что есть окна, а за ними – свет.



Xana's mail is concrete-n-honey@mail.ru

приехала примерно в то же время, что я заболел. рассказала, что влюблена. разделила со мной обед. дала послушать lourie anderson. назвала меня братом. сказала, что ей нравится мой запах... если автор дневника разрешил вам просмотр своих закрытых записей (такое бывает), всё равно он просто не в состоянии описать, что произошло дальше. она отпустила длинные волосы. и по-прежнему любит, когда её кусают. моя любимая маньячка. пятигорск убил бы её в любом случае - хорошо, что она в москве

_____________________________
- ну и как вы находите твин-пикс?
- по-моему, рай, сэр.
- вот как! значит по-вашему, на этой неделе в рай входят торговля наркотиками, похищение, убийство?
- ну... рай - это большое и интересное место, сэр...


_____________________________



одно никино стихотворение

Кухонные разговоры

Проговорили, промолчали
О своей скуке и печали,
О том, как было всё вначале,
И будет ли, в конце концов…
Всё в прошлом – обо всём забудем,
Как о невымытой посуде,
Мы всё когда-нибудь рассудим
Без всякой меры и весов.
Мы все теперь выходим в люди
На счастие разбитых судеб,
Уж этим грохотом разбудим
В конце концов кого-нибудь,
Кто соберёт эти осколки,
Валявшиеся так, без толку,
Зайдём тогда на барахолку:
Ах, было бы, о чём взгрустнуть!


* * *

Всё, что со мной происходит,
Никто не считает особым,
Ведь дальше особого сыра
Никто не заходит в кумиры.
Но сыр из меня не выходит,
Как глупо, как глупо, как глупо.
Представьте себе, что под лупой
Бактерия новая ходит,
Которая просто не хочет
Каким-то быть сыром особым,
Которая просто не хочет
Каким-то быть сыром на пробу,
И бродит одна в сырных дырах,
«Особого», если не дура,
И ищет покоя и мира –
Такая дурная натура.


Знакомство

С очаровательной улыбкой
Встречали вы мой мутный вздор,
Мои нелепые попытки
Поддерживать ваш разговор
Пространный, на игривой нотке,
С глубокомыслием кокотки,
Во мне рождали новый вздор,
И выходил он на простор
Вечерний, застланный туманом,
В хмельном цветеньи фонарей,
Где город жил в припадке странном
Тревоги мыльных пузырей…
Вот-вот сейчас, сейчас всё лопнет,
В глаза мне брызги полетят –
Но в радужном круженьи вспомню
Когда-нибудь я этот взгляд.

* * *
Под дождевою лаской рук
Грудь распускается в цветок
Так полнолуние - не вдруг
Ведь месяц - только лепесток


Приход зимы
Приход зимы - как бы возвратный тиф
Деревья лысы и в больничном платье
Искристый бред холодных снежных рифм
Порою кружит кроны - тиф возвратный

Приходит окончательно убить

Но и на этот раз не выйдет смерти
А только вид на смерть - пейзажный вид
С бредущей вдалеке фигуркой Герды

Мысль

Подраненная крючниками Мысль
За то что без ошейника гуляла
Заброшена в фургон и скоро жизнь
Уйдёт из тела дикого помалу

Она не понимала этот плен
И брызгали в глазах сосуды кровью
Когда она бросалась в спины стен
И отлетала с рассечённой бровью

Крошила зубы о железный прут
Забившись в угол огрызалась яро
Отчаянье хлестало из запруд
Разрушенных любителем бзазара

И Жизнь ушла. Но знала из кого –
На жестяном полу холодном голом
Хрипела Мысль – пружинистый комок
Взгрызая насквозь крючниково горло.



Дрозды 2

Ладонь скупа терять остатки снов,
При жизни воплотившихся в касанья
Но крылья упорхающих дроздов
Неудержимы ни одним вязаньем

Силки не держат взгляд не держат песнь
А тело ни к чему – в отливе перьев
Содержится убийственная весть
Лишающая жизни или веры

Материя касаний так прочна
Что век не износить её перчаток
Пусти дроздов. Которого рожна
Ты думаешь что это был задаток?



Багира

У тех дерев я стану ждать дождя
Не зная чем утешить скорби мира
Я буду терпеливо ждать да ждать
Тибетских облаков под цвет Багиры

Спокойно, терпеливо без прыжка
Не до крови закусывая губы
До той поры пока исподтишка
Ударят рёвом грозовые трубы

И расцветёт молниеносный сад
И гром ворвётся в небо как галера
И бог поможет тем, что хлынет град
Чтоб навсегда закрыт был путь назад
Тричёрной
Триединою
Пантерой


остальные стихи и биография