Лестничье. Меня встречает чернь из блеска рваного квадратного конвертика, прибитого и изуродованного молнией в порыве удара об стену. Мышцы, да, у него более трех сотен мышц, разорванные в клочья беспорядочной энергией, похожей на взболтанное Светило, уже не лежат, - растворились - но за дух всё равно хватает и отшатывает к ограде между девятым этажом и его высотой. Почудилось? Поиудилось...

Часы на календарном листке отстучали еще 24 часа - и до двенадцати ударов полуночи улетают в камин, запряженные рыжим конем потерянного на день больше белого света, который я разлагаю пятном на лбу, как у Горбачева... Всё больше видно голову, всё ломаней прямые, всё глазастее осторожный затылок, а за совсем свежим наследием - более ранние, резкие, юные следы туда, где уже ничего не будет. Аккуратно, как старый бабочник, щурюсь в лупу: где-то тут коды той молодости, которую я хотел и теперь могу оценить, побросаться "да/нетами"... Вот они, те самые припаленные краешки от горящих ног, которых и не счесть было, ясно только, что все. А вот и я, полиэтиленовый, воздушный, прозрачный, как памятник самому себе тогда, когда не должно было быть. Вот доказательства мозгу, или что там вместо него меня унижает: что и как, что было возможно, почему бы и нет, почему не да... Вот новый стимул пореветь душой и еще раз, до глубокого белого поседеть Там, где никто не увидит.

Ступени. Поддаются как масло подошве - легко и обязательно упадешь, свернув шею. Эта лестница - талантливый стих: я не по пролетам, а между ними бегу, обламывая ноги, роняя голову, разрываясь о перила, но не могу остановиться, люблю отдаваться... В экране аккурат по центру ладони мысли творят буквенные ряды, сыпят буквами, смазывая, как опытный зэк, канал восприятия... Ну как, уже Восприятно?

Вскоре мертвые люди указательными пальцами крушат города (сегодня - Калининград) под натиском, как обычно, силы и стали. Неизвестно, откуда, из каких гидрантов откупориваются маринованные накануне водолазы, однако они нахуй не нужны, хоть и не докажешь никому, кроме крошащихся на клавиатуру желаний.. Совсем близкие погремушки на радость власти ожившим всем известным трупам не волнуют, может быть, только в такие моменты поэтому их так много и часто, которые, как чайки - проорут над ухом, или, того хуже, нагадят на голову, после чего вознесутся к солнцу и небесному морю. И это будет потрясающе красиво.

А за всеми вечерними глупостями, эдак, около 11.30 дня приходит рассвет сыном весны и Деда Мороза, собирая в мешок прошлое, но тыкая носом в нынешнее дерьмо. Потом, утомившись, крадет мою подушку, засыпает и растворяется в ней. Одни лишь электризующие воздух мысли, как в воду камешки: прыг-прыг - сделал/не сделал это - прыг-прыг - если сделаю, то получится - прыг - нет, так нет - прыг - но горевать не стану - бульк. Хах, теперь уже и день с моей подачи стал шлюхой. Наверное, это мой талант. Или какая-то похожая болезнь.