Привет, у меня в квартире джунгли, у меня завтра история и я завтра снова иду загорать. Мне не везёт с морсами, мне неохота выяснять ни с кем отношения и меня шокирует точное определение исторического факта

Неразбериха с летом и отдыхом. Москва, конечно, тоже неплоха, но как-то она надоела за столько времени. Зато у меня будет книга Туве Янссон, которая не о муми-троллях.

"Все мужчины пируют, и они между собой товарищи, которые никогда друг друга не предают. Товарищ может говорить тебе ужасные вещи, но назавтра все забыто. Товарищ не прощает, он только забывает, а женщина – она все прощает, но не забывает никогда. Вот так-то! Поэтому женщинам пировать нельзя. Очень неприятно, если тебя прощают."
(с) Туве Янссон, "Дочь скульптора"

Пусть даже не со всем я согласна, но, во-первых, интересна сама тема, а во-вторых, интересна сама книга.
 

Вторые полгода прошли незаметно. Что такого было в первом семестре, чего не было в этом? Дел меньше было, наверное. А дури - больше. Хотя за последнее не поручусь.

Читаю Керуака.
"Вжавшись поглубже в уступ и закрыв глаза, я думал: "Что за страшная штука жизнь, за что мы обречены рождаться и подвергать свою нежную плоть мучительным испытаниям высокими горами, камнем, пустым пространством?" - и с ужасом вспомнил я знаменитое дзенское изречение: "Достигнув вершины, продолжай восхождение". Волосы у меня встали дыбом; когда сидишь у Альвы на циновке, это кажется такой изящной поэзией."

"Проносясь Аризоной, я объяснял им кое-что насчет буддизма, а именно насчет кармы и реинкарнации, и, кажется, всем было интересно.
              - То есть дается возможность вернуться и попробовать еще раз? - спросила бедная маленькая мексиканка, вся перевязанная после драки в Хуаресе прошлой ночью.
              - Говорят, что так.
              - Да, черт возьми, надеюсь, в следующий раз будет что-нибудь другое.
Кому следовало бы попробовать еще раз, так это нашему техасцу: ночь напролет рассказывал он, как врезал кому-то за то-то и то-то, по его словам выходило, что он создал уже целую призрачную армию мстителей, надвигающуюся на Техас."

"Однажды ночью я медитировал в настолько совершенной неподвижности, что два комара прилетели и сели на обе мои скулы, долго сидели, не кусая, да так и улетели, не укусив. "

"  - И я уверен, что из всего этого что-нибудь хорошее да получится!

- Из всего чего?

- Не знаю... из того, как мы чувствуем жизнь. Мы с тобой никому не собираемся проламывать череп или перегрызать глотку, в смысле экономически, мы посвятили себя молитве за всех живых существ и, набрав достаточно силы, действительно уподобимся древним святым. Кто знает, быть может, мир еще проснется и расцветет одним большим прекрасным цветком Дхармы.

"

"С приступом грусти вспомнил я, как серьезно относился он всегда к вопросам еды; хотел бы я, чтобы весь мир так серьезно относился к еде, вместо того чтобы заниматься дурацкими ракетами, машинами, взрывчаткой, изводить на это деньги, которые можно было потратить на что-нибудь вкусное, а в результате только снести башку себе и другим. "

"Мой отец был великий человек, - заметил он, между прочим, - он говорил: в этом мире больше козлов, чем коз."
 

 

Мне кажется, я жутко объедаюсь последнее время. Почти до состояния бурдюка с простоквашей, положенного на солнце. Нет, я их не видела, но, по-моему, они должны чувствовать себя примерно так, как  я.

Мои детки - я привыкла уже так их называть - радуют меня всё больше. Та страшная контрольная, которую я писала в девять утра на кухне у нагло дрыхнущей Козулиной, их потрясла. То есть мне даже сказали за неё спасибо.

Люблю всех страшно. Даже несмотря на то, что проснулась страшная тяга занудствовать. По-моему, совершенно необоснованно срываюсь на Диму. Извинилась, по-моему, он даже не понял, за что. Вообще неясно, то ли я какая-то жёстко ранимая, то ли всех кругом такими считаю.

Исландские сказания "Старшей Эдды" читаются гораздо легче "Калевалы" - неясно, почему.

Деркач получил права - за пять месяцев наконец.

Строчки всё короче и короче.

Предпоследняя...

Последняя.

Он поразителен, серьёзно. Его пьесы я читала на одном дыхании.

А от "Дома, где разбиваются сердца" появилось неуёмное желание его поставить.