Великий офтальмолог ушел из жизни ровно 20 лет назад. А в Августе 2020 года не стало его жены Ирины. Перед смертью она рассказала о 14 правилах жизни, которые висели в кабинете Святослава Федорова всю жизнь, и которым он всегда следовал.

Как только случалась неразрешимая трудная ситуация, он смотрел на этот список и находит в нем пункт, который помогал ее разрешить.

Почитайте эти правила, возможно, они помогут и вам.

Правила жизни Святослава Федорова

Святослав Федоров верил, что если день прошел, а вы не сделали ничего полезного для себя и мира, вы прожили его зря.

Правила жизни Святослава Федорова

Знаменитый офтальмолог спокойно рассуждал и о переходе в мир иной, говорил, что мы все - только туристы на этом свете и все приходим сюда, чтобы когда-нибудь закончить свои дни.

Правила жизни Святослава Федорова

Коллеги вспоминали Федорова, как неисправимого оптимиста. У него было доброе лицо, он постоянно улыбался.

Правила жизни Святослава Федорова

Он никогда не забывал о своих мечтах и верил в успех своего дела.

Федорова не стало в июне 2000 года: вертолет, на котором он возвращался с конференции в Тамбове, потерпел крушение и рухнул недалеко от МКАД.

Правила жизни Святослава Федорова

Автор об авторе


  Появился на свет 7 февраля 1953 г. в 23.40 по московскому времени в еврейской семье на территории Украины. Смерть Сталина перенёс тяжело. Постоянно плакал и много пил. Постепенно превращался во взрослого мужика, причём русскоязычного. До 1990 г. жил, учился и работал в славном городе Черновцы. Родину любил, но в меру. Помнил, что чрезмерная любовь к Родине иногда заканчивается выкидышем из страны. Предпочитал любить женщин. С 1990 г. – в Израиле, но не виню никого. На деревянных багажных ящиках моя фамилия смотрелась многообещающе. Как тульский самовар, прошёл через огонь, воду и медные трубы. Первый стишок написал в шесть лет. Последний – вчера. Публикуюсь в юмористических изданиях Израиля и других серьёзных стран. Подаю надежды, хотя просят на пропитание. Чей-то крест не воспринимаю как свой плюс. Женат, но к женщинам отношусь хорошо. Теоретически здоров, практически жив. Пётр Драйшпиц, грЫжданин.


Моему читателю


  Я никогда не задумываюсь над тем, как рождаются мои миниатюры. Главное – удачно принять роды. Я обожаю мусорки и всевозможные свалки. И проходя мимо, часто взглядом цепляюсь за какую-то интересную штуковину. Кроме меня, её никто не замечает. Я выдёргиваю её из всеобщего хлама и превращаю в изящную вещицу. А в голове у меня тот же мусор. Вот и выуживаю из него по слову, по фразе. Зачищаю, шлифую, лакирую. Понимаю, что родил шедевр. Это утром. А к вечеру становится ясно, что текст недоношенный. И почти весь возвращается в мусорку. Но какие-то крохи-крупицы остаются. Сочиняю я в основном в транспорте. И поэтому мысли в постоянном движении. Блокнота у меня нет. Я его завожу, но он постоянно куда-то исчезает. Из-за этого свои стишки, афоризмы и рассказики записываю на салфетках и различных клочках бумаги. Много всего насочинял, сидя в кресле у стоматолога. В основном – четверостишия. И чем у меня их становится больше, тем меньше зубов остаётся во рту. Но я не беззубый автор. Хотя и не злой. Мне часто хочется всех приобнять. Некоторых при этом – придушить. Ведь ещё много в мире всяких сволочей. Но моя книга не для них. А для людей добрых, смешливых и порядочных.

---



Глава 1
Нечеловеческие истории
(Мини)


* * *
  Солидный геморрой был неравнодушен к скромному анусу, и однажды они провели дивный вечер при свечах.
* * *
  Граната плохо переносила полёт. И даже потом, на земле, её сильно рвало.
* * *
  Маленький медиатор пытался приструнить огромную гитару. Налицо был явный перебор.
* * *
  Унитаз был элегантен, холоден, блестящ. И кто его только за это не поносил!..
* * *
  Выбиваясь из сил, ковёр пускал пыль в глаза.
* * *
  Пылинку вызвали на ковёр. Она пришла не одна, и уже ковру пришлось отбиваться.
* * *
  Парашюту прочили высокое будущее, но он так и не сумел полностью раскрыться.
* * *
  В далёкие-далёкие времена один приличный атом кислорода встретился аж с двумя атомами водорода. С тех пор много воды утекло…
* * *
  Всю жизнь по капле выдавливал из себя раба. И если бы не вовремя поставленная капельница, так бы и умер свободным человеком.
* * *
  Пуля жила с патроном. От него же, дура, и подзалетела. Обычный военно-пулевой роман.
* * *
  «Ах, не вводите меня в краску», – кокетливо умоляла олифа.
* * *
  Декольте придерживалось широких взглядов, мыслило глубоко и грудью вставало на защиту завоеваний сексуальной революции.
* * *
Бессильно раскинув бретельки, жалкий и опустошённый, лежал на кровати бюстгальтер. Но стоило ему принять на грудь, как жизнь, приобретя прежнюю форму, вновь становилась интересной и наполненной.
* * *
  Ковёр скрутили, вывели во двор и стали выбивать показания.
* * *
  Фраза была избита и брошена прямо посреди речи.
* * *
  Когда ластик втёрся в доверие к рукописи, буквы из текста стали исчезать целыми фразами.
* * *
  У колокола был хорошо подвешен язык. Но при более близком знакомстве стало ясно – пустозвон!
* * *
  Заняв удобную ключевую позицию, встретились в замочной скважине два противоположных взгляда. Встреча с глазу на глаз состоялась при закрытых дверях.
* * *
  Газетная утка сошлась с уткой под кроватью на почве любви к писанине.
* * *
  Лыжи занимались спортом из-под палки.
* * *
  Сорвавшись со стены, картина упала на пол маслом вниз.
* * *
  Мишень поражалась стремлению патрона, натуры цельной, расписать пульку.
* * *
  Патроны заходили в магазин уверенно, не торопясь. Но, ознакомившись с местными ценами, вылетали пулей.
* * *
  Спаянный коллектив шпрот в масле сдружился с подобным коллективом бычков в томате на почве единых консервативных взглядов.
* * *
  Помявшись, рубашка отвергла горячие ухаживания утюга. Хотя он и произвёл на неё неизгладимое впечатление.
* * *
  Гвоздь, как истинный интеллигент, ходил в шляпе, остро воспринимал действительность и постоянно получал по голове.
* * *
  Молоток бил на то, что он не стукач, а ударник производства.
* * *
  Болт крутил шашни с гайкой. И всё было бы хорошо, если бы между ними не встряла шайба.
* * *
  «От винта!» – срывая резьбу, орала гайка.
* * *
  Таблетку принимали в лучших домах Европы, Азии и Америки.
* * *
  Дождь проходил по мокрому делу. Однажды средь бела дня он замочил нескольких прохожих и попал за решётку. Канализационную. Теперь его место – в параше.
* * *
  Мольер и Шуберт никогда не встречались в жизни, в отличие от их многочисленных родственников, прекрасно проводивших время в лучших шкафах Европы.
* * *
  Днём домашние тапочки крутили роман со стройными ножками. А по ночам со всей страстью приударяли за усатыми тараканами.
* * *
  Мощная матовая лампа в 300 ватт крыла матом, то есть учила жить маленькую прозрачную лампочку в 40 ватт. Приватная беседа была полна накала.
* * *
  В молодости лампочка жила со своим патроном и вся прямо так и светилась от счастья. Ну а к старости внутри у неё всё перегорело, хотя патрон был ещё хоть куда! Полный энергии, он ещё не одну лампочку держал в напряжении.
* * *
  Карл Маркс украл у Клары Цеткин кораллы. Клара Цеткин украла у Карла Маркса кларнет. Так впервые в истории проявилась преступная коммунистическая сущность.
* * *
  Познакомили однажды одну тихую и перспективную депрессию с шумным и предсказуемым суицидом. Большая взаимная симпатия и нежная привязанность овладели ими сразу же. И посему жили они недолго и несчастливо. И умерли в один день, час и минуту…
* * *
  «Эх раз, ещё раз, ещё много, много раз», – лихо напевал разовый шприц, приближаясь к аппетитной заднице. Но последняя не воспринимала его всерьёз, прекрасно понимая, что тот, как всегда, прикалывается.
* * *
  Очень положительный резус-фактор кровно заинтересован в знакомстве с себе подобным. Резкоотрицательным резус-факторам, во избежание конфликта, просьба не беспокоиться.
* * *
  Пока Свобода, Равенство и Братство соображали на троих, родилась и выросла Диктатура, мыслившая трезво. Она-то всю троицу и повязала.
* * *
  В детстве Джеймс с Алоизом очень дружили между собой. Но однажды Джеймс страшно обидел Алоиза, и продолжительная дружба распалась. Встретились Джеймс Паркинсон и Алоиз Альцгеймер уже постаревшими, через много-много лет. «Да не дрожи ты так, – сказал Алоиз Джеймсу, – я уже всё забыл».
* * *
Рассказики о Ленине
  Как показал анализ, в жилах Ленина текла немецкая, шведская, русская, еврейская и калмыцкая кровь. И если бы не революция, Ленин мог бы стать донором мирового значения.
* * *
  Ленин свободно матерился на основных европейских языках. И в любой дискуссии выглядел очень убедительно.

* * *


Глава 2
Нечеловеческие истории (Макси)
Шутки юмора


Печать моя светла


  Внешне гербовая печать, как ни крути, выглядела довольно просто. Её округлые формы предполагали внутреннюю мягкость и сговорчивость. Но первое впечатление часто оказывается ошибочным. Характер у печати на самом деле был жёстким и властным, принципы – чёткими, а язык – довольно острым. Бывало, так припечатает кое-кого, что мало не покажется. В этом смысле никакой штемпель ей в подмётки не годился. Личная жизнь печати складывалась не очень удачно. Конечно, на протяжении жизни у неё были романы и увлечения. Её благосклонности, подсовывая хвалебные отчёты и перспективные графики, добивались многочисленные бланки. А один указ, довольно высокий и хороший собою, долго умолял печать шлёпнуть его по одному месту где-то там внизу.
  Порою приходилось сталкиваться с особами нетрадиционной ориентации.
  Две молоденькие, но боевые повестки и одна очень серьёзная резолюция страстно умоляли о контакте, но, не получив от печати заверения в ответном чувстве, вынуждены были броситься в объятия какой-то урны. Случилась у печати и настоящая любовь. Он был тонок, чист, гладок, молод, наконец. Прежде его пыталась соблазнить какая-то пухлая папочка с вульгарными тесёмками, но лист бумаги, как оказалось в дальнейшем, довольно стандартный, искал встречи только с печатью. В итоге случился акт. Печать, слегка бледная, лежала под актом и была счастлива как никогда. А лист бумаги с печатью счастья на лице сразу стал подниматься по служебной лестнице и в дальнейшем превратился в очень важный секретный документ с множеством хорошеньких, молоденьких печатей. К этому времени гербовая печать состарилась – стала расплывчатой и нечёткой. И когда она с трудом легла под какое-то жалкое завещание, церемониться с ней не стали, а, предоставив последнее слово, вышвырнули на помойку. Последнее слово гербовой печати было непечатным.


Из кожи вон…



  Ремень обладал низшим педагогическим образованием. Специализировался на поп-культуре. В работе, проявляя гибкость и хлёсткость, соблюдал ременные рамки. Всю жизнь лез из кожи вон, чтобы оставить после себя хоть какой-то след. Занимался благотворительностью. Долгое время поддерживал всевозможные штаны, пока последние, состарившись, не отдали предпочтение модным подтяжкам. В любви проявлял постоянство. Был очень привязан к своей пряжке, несмотря на то, что в молодости пряжка была той ещё бляхой. На старости лет иссохший, потрескавшийся ремень, потерявший пряжку и память, валялся в пыльной лавке старьёвщика. Прикрыв дырочки, он представлял себе молодую прекрасную даму, а рядом себя в качестве пояса верности. И уж будьте уверены – ни один член общества не сумел бы поколебать эту верность.



Собачье дело


  После бурной ночи, проведённой с шикарными болонками, возвращались под утро в свою конуру две кавказские овчарки. Дорогу им преградил патруль из трёх легавых и одной московской сторожевой. Старший из четвёрки попросил у морд кавказской национальности документы. В предъявленных паспортах, естественно, не оказалось прописки в местном клубе собаководства. «Совсем оборзели!» – выругался один из легавых, а старший патруля убедительно попросил кавказцев заплатить штраф. Платить нужно было строго по таксе, которая была хоть и невысокой, но весьма жесткошёрстной. Кавказские овчарки заартачились и стали лаяться с легавыми. Последние вызвали на подмогу пару южнорусских овчарок, которые ненавидели овчарок кавказских и среднеазиатских за то, что те захватили все помойки в столице. Началась грызня, и кавказцам пришлось нелегко. Но в это время мимо проходила стая боксёров, до этого прошедшая Афган и суровые стычки с афганскими борзыми. Боксёры бросились кавказцам на подмогу и стали обрабатывать легавых скотчтерьерами. Рядом с дерущимися испуганно проносились незаконно находящиеся в стране пекинесы, японские хины, китайские хохлатые, шарпеи и прочие мигранты. Неизвестно чем бы заварушка закончилась, если бы поблизости не показалась добропорядочная семья доберманов – глава семьи доберман-пинчер, сучка доберманша и двое симпатичных доберманчиков с только что обрезанными ушами. Внимание дерущихся тут же переключилось на мирно идущую семейку. Послышались оскорбления и угрозы… «Доберманские морды, убирайтесь к своим ханаанским собакам», – кричали все хором. Запахло погромом. Но, к счастью, на злобную, лающую свору набросилась группа немецких овчарок, прибывших на международную выставку и ставших свидетелями отвратительного зрелища. Не-вольными соучастниками происходящего стали также несколько французских и английских бульдогов, шотландская овчарка и ирландский сеттер. Но никто из них не вступился за бедных доберманов. А в это время мужественные немецкие овчарки, в коих жил комплекс вины перед всеми доберманами мира, раскидали свору ублюдков и сукиных сынов. После подобного инцидента многие доберманы уехали на родину немецких овчарок, но большинство, бросив на прощание: «Чау-чау!» – рвануло к своим ханаанским собакам. Последние очень невзлюбили доберманов, обзывали их русскими борзыми и не брали на приличную службу. Многие доберманы, обладатели отличных родословных, многочисленных дипломов и медалей, вынуждены были идти в простые сторожа. Некоторые доберманы, в основном с необрезанными ушами, опускались настолько, что превращались в обычных дворняжек и пустолаек. Значительное число породистых псов вместе со щенками перебирались к американским стаффордширским терьерам и их австралийским собратьям. Находились и такие доберманы, очевидно вовсе не привитые, которые возвращались обратно к московским сторожевым. А те особи, что остались жить бок о бок с ханаанскими собаками, как-то пообвыкли, постепенно перестали выть по ночам, научились сносно брехать на новом лае и во многих областях собаководства даже преуспели. Открыли множество питомников, завезли левреток. И однажды после бурной ночи, проведённой с последними, возвращались под утро в свою конуру две шумные ханаанские собаки, в недалеком прошлом – чистокровные доберманы.