---------------------------------------------------------------------------------

Мы познакомились 31 мая 2009 года. На Пушкинской проходил маленький митинг под лозунгом «Дети должны учиться вместе». Среди собравшихся взрослых и детей привлекала внимание одна пара: средних лет женщина с мальчиком в инвалидной коляске. Он был один такой на этом митинге. Разговорились, слово за слово. Валентина старше меня на год, Кириллу десять. Он окончил начальную школу. Обыкновенную школу, не инклюзивную, тогда о таких было не слышно. Начальная школа — один кабинет, одна учительница. В школе, в которой учился Кирилл, класс разместили на первом этаже. Мальчик и мама легко туда добирались.

Средняя школа — это разные учителя, и кабинеты на разных этажах. Вот и пришли Валентина и Кирилл Дроздковы на митинг за инклюзивное образование. Наивные.

Митинги в нашей стране обычно ничего не дают. Но на сей раз все было по-другому. Три месяца борьбы: звонков по инстанциям, полосных материалов в газетах, даже программа «Время» была с сюжетом про Кирилла, который не может пойти в 5-й класс. Валю начали узнавать в лицо в соседнем гастрономе, и мы добились, что в школе появился ступенькоход. Не бог весть какое сложное устройство, но перебираться с этажа на этаж помогает.

Вот школьные годы закончились. Кирилл получил диплом о среднем образовании. Сдал ЕГЭ. Набрал 226 баллов. Когда мама Валентина подавала его документы в вуз, ей сказали доброжелательно: «С такими баллами вы и без всяких квот, положенных инвалиду, будете зачислены. Сэкономьте квоту, мы кого-то еще возьмем». Вот такая история успеха.

А дальше будут вполне грустные размышления о том, как все было и как все будет. Разговариваю с Валей по телефону. Спрашиваю, как Кирилл себя чувствует? Мы вообще с тех пор общаемся постоянно. Мой звонок не неожиданность. «Не знаю, — говорит Валя, — зачем нам вообще этот университет, откуда взять силы, чтобы там учиться?» Это самая больная тема. Перспектив маловато. Это понимаем мы все. Понимает и Кирилл, который шуршит в интернете лучше многих и, конечно, про свою болячку все давно изучил.

Я подбираю слова. Мне нужно их воодушевить. А заодно и саму себя.

Для чего ходить в школу ребенку, который вряд ли когда-то будет работать, зарабатывая на жизнь свою и своей семьи? Для чего тем более учиться в университете? Казалось бы, совершенно необязательные траты времени, нервов, эмоций. Зачем? Ведь дальше тот финал, о котором мы знаем, но никогда не говорим.

Но ведь и любой родившийся на Земле человек стоит перед тем же выбором. Этот выбор явно не просто так существует.

И передо мной этот выбор тоже стоял: попытаться прожить отмеренное время не лежа носом к стенке, кляня всех и вся за то несчастье, которое представляет собой твоя жизнь. Или попытаться, пока есть какие-то силы, все-таки жить, как живут обычно люди твоего времени, твоего состояния, твоих умственных способностей.

А дальше будут вполне грустные размышления о том, как все было и как все будет. Разговариваю с Валей по телефону. Спрашиваю, как Кирилл себя чувствует? Мы вообще с тех пор общаемся постоянно. Мой звонок не неожиданность. «Не знаю, — говорит Валя, — зачем нам вообще этот университет, откуда взять силы, чтобы там учиться?» Это самая больная тема. Перспектив маловато. Это понимаем мы все. Понимает и Кирилл, который шуршит в интернете лучше многих и, конечно, про свою болячку все давно изучил.

Я подбираю слова. Мне нужно их воодушевить. А заодно и саму себя.

Для чего ходить в школу ребенку, который вряд ли когда-то будет работать, зарабатывая на жизнь свою и своей семьи? Для чего тем более учиться в университете? Казалось бы, совершенно необязательные траты времени, нервов, эмоций. Зачем? Ведь дальше тот финал, о котором мы знаем, но никогда не говорим.

Но ведь и любой родившийся на Земле человек стоит перед тем же выбором. Этот выбор явно не просто так существует.

И передо мной этот выбор тоже стоял: попытаться прожить отмеренное время не лежа носом к стенке, кляня всех и вся за то несчастье, которое представляет собой твоя жизнь. Или попытаться, пока есть какие-то силы, все-таки жить, как живут обычно люди твоего времени, твоего состояния, твоих умственных способностей.

А если вдруг, помечтаем, такая же история, как у Стивена Хокинга? Ученого, в юности заболевшего болезнью, которая обычно за несколько лет приводит к смерти. Я не знаю других людей, которые силой мысли буквально остановили свою болезнь, полноценно

занимались сложнейшей наукой, стали известны всему миру и всему миру показали пример.

А если наш Кирилл станет человеком подобной судьбы? Какое право имеем мы сомневаться в его перспективах?

Про Стивена Хокинга я только сейчас придумала, в процессе написания колонки. Надо будет сегодня Вале перезвонить и про него рассказать. Этот пример, мне кажется, как раз и подходит к нашему мальчику. И так со всеми детьми, обстоятельства жизни которых таковы, что хочется поставить точку в самом начале. Но мы не имеем на это право. Сколько бы особенные дети ни жили, взрослые не могут решить за них: не учиться, не дружить, не видеть, не любить.

Итак, студенческий билет, новые люди вокруг, новый опыт, новые идеи. Все это будет у Кирилла. Вот-вот начнется. Приказом ректора РУДН Кирилл зачислен на дневное отделение!

Ирина Ясина