Фрагмент 3-го выпуска справочника "Кто есть кто в робототехнике"

..У итальянцев было принято уверять гостя, будто в его распоряжении находится не только приютивший его дом, но и имущество, семейство и состояние хозяина. Однако при всем радушии последний безмерно бы удивился и встревожился, вздумай гость всерьез принять его заверения.

Ритуальный характер носило вначале и строгое соблюдение торжественно данного слова. Достаточно вспомнить римского полководца Регула, попавшего в плен к карфагенянам. Когда войну начали выигрывать римляне, пленник, поклявшийся возвратиться, был отпущен в Рим. Там он не только не склонял своих соотечественников к миру, как на то рассчитывали враги, но, напротив, призывал продолжать войну. Однако верный слову. Регул вернулся в Карфаген, хотя знал, что там его ожидает страшная смерть. И действительно, карфагеняне посадили героя в ящик, утыканный внутри гвоздями, и уморили» голодной смертью.

Что же заставило Регула вернуться, а карфагенян отпустить его и спокойно дожидаться приезда пленника обратно? Дело в том, что, давая слово, тогда клялись богами, а позже — во времена христианства — на Библии. Обмануть — значило оскорбить богов, а на это никто не решался.

А вот другой пример. По стоимости папских индульгенций XV века можно судить о том, какие грехи считались тягчайшими в средневековой Европе: ведь чем страшнее был совершенный грех, тем дороже было от него откупиться. Так, человек, убивший мать или отца, мог «искупить» грех, заплатив за индульгенцию всего один золотой дукат, убивший священника — четыре дуката, насильник или грабитель — два дуката. А вот люди, нарушившие слово, берущие назад обещание, платили гораздо дороже — целых девять дукатов.

Отсюда, разумеется, не следует делать вывод, что лжецов в старину не было. Любителям приукрашивать «доброе старое время» не следует забывать о многочисленных примерах коварства и лжи, пронизывающих историю прошлого. Стоит вспомнить, например, что как раз в те годы, когда самый большой денежный побор взимался с обманщиков, чешский реформатор Ян Гус был приглашен в Констанц на церковный собор. При этом ему была выдана охранная грамота германского императора, гарантирующая его безопасность. Однако Гус был предательски схвачен и брошен в тюрьму, а затем заживо сожжен, осужденный тем самым собором, на который приехал для обмена мнениями. При этом палачи сочли нужным демагогически обосновать правомерность своего обмана: мол, охранная грамота была выдана для защиты от произвола, а решение собора — законно, следовательно, произвол и не был допущен.

Сторонниками и носителями обмана в подобных случаях неизменно выступали представители эксплуататорских классов, а народ всегда, пусть бессознательно, тянулся к правде. Так, в 1399 году несколько крупных феодалов подняли в Риме восстание против папы Бонифация IX. Оно было подавлено, а зачинщики приговорены к немедленному повешению. Однако под рукой не оказалось палача. Тогда папа объявил, что тот из арестованных, который согласится повесить остальных, будет помилован. Один из пленников принял предложение папы и собственноручно повесил всех осужденных,, в числе которых были его отец и братья. Окончив свое черное дело, новоиспеченный палач хотел уйти, но Бонифаций IX- приказал стражникам схватить его. «Ты тоже будешь повешен»,— заявил папа. И тут толпа римлян, молча наблюдавшая за происходившим на площади, возмутилась. Они дружно встали на защиту негодяя — лишь бы слово, данное самим папой, не оказалось нарушено. Вряд ли омерзительный убийца был симпатичен людям. Просто в его лице они защищали остатки своего поколебленного уважения к данному слову.

Проявление вежливости — как и проявление гостеприимства и соблюдение своего слова, особенно проявление почтительности к вышестоящему лицу — тоже носило ритуальный характер. Наиболее явственно это видно в правилах придворного этикета. Ведь издавна личность монарха считалась священной, а в ряде случаев даже обожествлялась. Во многих государствах в древности — а в ряде стран вплоть до нашего века — подданные приближались к трону согнувшись или даже на четвереньках, стуча лбом об пол.

В старину в Сиаме при обращении к королю или при упоминании о нем всякий раз полагалось добавлять эпитет «золотой». На Гавайских островах соблюдение придворного этикета, всячески оберегаемого жрецами, доходило до изуверства. Оскорбившим богов считался всякий, кто при появлении короля оказывался на каком-либо возвышении. Несчастного немедленно схватывали и казнили. Казнили и осмелившихся поднять в его присутствии руку. При этом считалось, что такое наказание этих «преступников» восстанавливает королевское достоинство и умилостивливает богов.

В Европе монархам подавали воду, вино и другие напитки не иначе как преклонив перед ними колено. В Испании никто не смел прикоснуться к королеве. Если же это правило нарушалось — чтобы, скажем, помочь подняться королеве, упавшей с лошади, — то такой придворный должен был навсегда покинуть двор.

Строго соблюдая подобный придворный этикет, по самой своей природе ритуальный, люди, в сущности, меньше всего заботились об удобстве монархов, ради которых, казалось бы, все это делалось. Французская аристократка Жанна-Генриетта Де Кампан в своих «Воспоминаниях о частной жизни королевы Марии-Антуанетты» рассказывает, как однажды в очень холодный зимний день в плохо протопленной спальне королева стояла совершенно раздетая и, дрожа от холода, ожидала, пока фрейлина, согласно требованиям этикета, натянет перчатки и наконец-то наденет на нее рубашку. В этот момент к государыне вошла герцогиня. По установленной традиции к ней как к самой знатной из присутствующих дам переходила честь одеть королеву. Последовал длительный обмен любезностями между фрейлиной и герцогиней, пока та в свою очередь натянула перчатки и взяла рубашку королевы. Но тут в спальне появилась принцесса, и честь одевать королеву перешла к ней. Снова обмен любезностями — на сей раз между принцессой и герцогиней. Между тем жертва этого церемониала, посинев от холода, стучала зубами.

В Японии вплоть до ее капитуляции перед державами антифашистской коалиции (2 сентября 1945 г.) очень строго соблюдался культ тэнно (императора). Если тот присутствовал на заседании кабинета министров, то все они были обязаны отводить от него глаза, так как взглянуть на императора — значило нанести ему оскорбление. Строжайший этикет, независимо от важности обсуждаемого вопроса, запрещал отнимать у монарха более получаса его драгоценного времени. А его голос вообще могли слышать лишь избранные — и только стоя.

В зависимости от того, как та или иная религия объясняла и оценивала то или иное конкретное явление реальной жизни, применительный к нему этикет мог разрабатываться самым пространным образом среди носителей одной религиозной идеологии и совершенно отсутствовать у другой.

Как известно, всякий моральный принцип возникает исторически, на определенной ступени общественного развития. И когда он сохраняет свое значение для последующих эпох, то при этом, как правило, наполняется новым содержанием, отвечая более широким историческим возможностям прогрессивных классов. Коммунистическая нравственность, например, воспринимает и развивает все лучшее из прошлой морали. И это, конечно же, прямо отражается на правилах поведения человека в обществе. Многие правила старого этикета, дошедшие до нас из глубины веков и живущие сегодня, по сути, уже утратили и свой первоначальный смысл, и свою ритуальную основу. Так, если присмотреться, то эту основу можно обнаружить в предоставляемом женщинам «праве» покрывать голову там, где мужчина обязан снимать головной убор, но сегодня это уже выглядит как привилегия «слабого» пола. В чем же здесь дело?

Женщина прежде была бесправным, порабощенным существом. Это положение утверждала и закрепляла церковь. Объявляя женщину существом низшего порядка, христианство устами апостола Павла провозгласило: «Муж не должен покрывать голову, потому что он есть образ и слава божия; а жена есть слава мужа. Ибо не муж от жены, но жена от мужа и не муж создан для жены, но жена для мужа. Посему жена и должна иметь на голове своей знак власти над нею...» (1-е послание коринфянам, гл. 11, ст. 7-10).

Вот с тех-то пор женщины и покрывают головы во всех торжественных случаях, в частности на похоронах и во время богослужений. Но постепенно многие стали воспринимать этот обычай в духе позднейшего времени: мужчины, мол, обязаны во всех общественных местах, тем более в церкви, снимать головной убор. А женщины-де в виде «привилегии» имеют право оставаться там с покрытыми головами...

А вот другой пример, когда изменение общественных отношений приводило к появлению новых правил поведения и демократизации старых: мы и сегодня встаем, когда к нам обращается старший по возрасту. Но это теперь ведь делается не из-за каких-то сословных привилегий.

В человеческом общении неписаные правила поведения, отношений друг к другу просто необходимы. В то же время нельзя забывать, что в таких правилах поведения всегда присутствует предыдущий опыт, старые традиции, причем не всегда, к сожалению, прогрессивные. Современный, как говорят, хорошо воспитанный человек в подобных ситуациях весьма демократичен. Можно даже сказать, что он вообще чуждается скрупулезного и безоговорочного соблюдения старых правил этикета. Однако отсюда вовсе не следует, что он вообще не нужен, что его следует упразднить, как это иногда заявляют в противовес своим бабушкам впадающие в другую .крайность внуки.

Ниспровергательницей этикета считала себя возникшая в XVII веке секта квакеров, ныне распространенная в Англии и США. Ратуя за упразднение многих правил этикета, они обращались к другим людям только на «ты», ни перед кем не снимали шляпу. А ведь на самом деле вместо общепринятого этикета квакеры фактически создали свой. Причем уже с первой четверти XIX века, вынужденные считаться с условностями окружающего их общества, они предпочли совсем отказаться от головных уборов. В книге М. И. Пыляева «Замечательные чудаки и оригиналы» (СПб., 1898) говорится об англичанах, прогуливавшихся по Невскому без шапок в лютый мороз. Далее автор поясняет, что эти чудаки-иностранцы были квакерами, снимать головной убор перед кем-либо им запрещало собственное вероучение, а постоянно носить его — столичный петербургский этикет (не дай бог какая-нибудь знатная особа повстречается).

Неудача, которую потерпели квакеры, да и другие ниспровергатели этикета, вполне понятна. Хотя многие церемониалы и знаки почтения, порожденные феодальными нравами и сословными различиями либо имеющие культовое происхождение, давно изжили или уже изживают себя, однако некоторые старые правила этикета, как мы уже говорили, сохраняют свое значение и в наше время и, видимо, останутся в будущем, так как отражают в своем содержании какие-то важные общечеловеческие морально-этические нормы, без соблюдения которых немыслимы нормальные отношения между людьми. Как видим, этикет — понятие социально-историческое и, значит, чисто земное, никак не обязанное своим появлением религии. Просто во времена безраздельного владычества религиозной идеологии она не только включала в себя подходящие общечеловеческие нормы морали, но и вырабатывала свои, которые отражались и в правилах поведения человека. Ж. Орлова, журнал "Наука и религия" времён СССР

 

"Черный ящик" в автомобиле: технологии западных автоконцернов "отрихтуют" водителей  - http://www.liveinternet.ru/users/albrs/post402370094/

 

Солнцезащитные очки Ray Ban «Aviator»

26 Jun 2014. Очки авиаторы получили свое название из-за того что они предназначались для американских летчиков ВВС. Позже Ray Ban авиаторы стали носить известные актеры, политики, музыканты и другие знаменитости, чем и спровоцировали быстрорастущую моду среди обычных людей на данный бренд. На сегодняшний день миллионы людей по всему миру носят эти очки, но в тоже время многие еще только собираются купить Ray Ban Aviator. Стань частью истории!

Классический универсальный дизайн.

В комплекте футляр для хранения и салфетка для ухода.

Оправа выполнена из нержавеющей хромированной стали.

Стеклянные линзы. Источник - спам